CC BY
79
RUDN Journal of Philosophy
Вестник РУДН. Серия: ФИЛОСОФИЯ
2020 Vol. 24 No. 4 544-569
http://journals.rudn.ru/philosophy
DOI: 10.22363/2313-2302-2020-24-4-544-569
Научная статья / Research Article
«Вопросы Милинды» в контексте истории индийской цивилизации
А.Н. Шуман
Университет информационных технологий и менеджмента в Жешуве Poland, Rzeszow, 35—225, Sucharskiego Str., 2
В данной статье восстанавливается исторический контекст «Вопросов Милинды». Текст уникален тем, что принадлежит к числу очень немногих документов Древней Индии, в которых один из авторов считается греком (yavana) как участник диалога. Для восстановления контекста книги суммируются базовые археологические данные об индо-греческом царстве, включая эпиграфику, а также упоминания об этом царстве в «Махавамсе» — самой ранней хроники Шри-Ланки. Упоминания в «Махавамсе» сопоставляются с нумизматикой Цейлона. Из этого анализа делается вывод, что документ, скорее всего, был создан на гандхари в интервале: начало I в. до н.э. — конец I в. н.э., т.е. в период господства синкретичной культуры Севера Индии, совмещающей буддизм с отдельными элементами эллинизма. Затем трактат был сохранен в традиции Шри Ланки благодаря продолжению хороших политических контактов с Римской империей после 400 г. н.э., т.е. после гибели кушан и западных кшатрапов — последних династий, сохранявших до этого отдельные элементы эллинизма на Индийском субконтиненте. Затем рассматривается философское значение трактата и делается вывод, что в тексте мы можем обнаружить прямые ссылки на прото-ньяю с требованием обязательной верификации посылок через примеры. Однако логическое учение «Вопросов Милинды» намного более архаично, чем учение «Ньяя Сутры», поскольку неявно используется только два источника (pramäna) подлинного знания: paccakkha («очевидность») и anumäna («вывод»), а вместо двух способы проверки, называемых udähärana и upamä, предлагается только один способ проверки, называемый opamma.
Ключевые слова: логика, ньяя, Менандр I, Гандхара, греко-буддизм, эллинизм, буддизм
История статьи:
Статья поступила 22.01.2020
Статья принята к публикации 20.04.2020
Для цитирования: Шуман А.Н. «Вопросы Милинды» в контексте истории индийской цивилизации // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Философия. 2020. Т. 24. N 4. С. 544—569. DOI: 10.22363/2313-2302-2020-24-4-544-569
О Шуман А.Н., 2020
This work is licensed under a Creative Commons Attribution 4.0 International License
®
https://creativecommons.org/licenses/by/4.0/
The Miiindapanhain the Context of History of Indian Civilization
A.N. Schumann
University of Information Technology and Management in Rzeszow 2, Sucharskiego Str., Rzeszow, 35—225, Poland
Abstract. This paper restores the historical context of Milindapañha. The text is unique, because it is one of the very few documents of Ancient India, in which one of the authors is considered a Greek (yavana) as a participant in the dialog. To reconstruct the context of the book, the basic archeological data about the Indo-Greek Kingdom, including epigraphics, are summed up, as well as there are analyzed some references to the kingdom given in the Mahavamsa, the earliest chronicle of Sri Lanka. These mentions in the Mahavamsa are matched with the numismatics of Ceylon. From this analysis it is concluded that the document of Milindapañha was most likely created in Gandhari in the interval from the beginning of the 1st century B.C. to the end of the 1st century A.D., i.e. during the period of the domination of the syncretic culture of the North of India, combining Buddhism with certain elements of Hellenism. The treatise of Milindapañha was then preserved in Sri Lanka's tradition by continuing good political contacts with the Roman Empire after 400 A.D., that is, after the collapse of the Kushan and the Western Kshatrapas, the last dynasties that had previously preserved elements of Hellenism in the Indian subcontinent. The philosophical meaning of the treatise is then considered and it is concluded that in the text we can find direct references to the proto-Nyaya with the requirement to verify premises by examples. But the logical teaching of Milindapañha is far more archaic than the teaching of Nyayasutra, because only two sources (pramana) of true knowledge are implicitly used: paccakkha ("obvious") and anumana ("inference"), and instead of the two verification methods called udaharana and upama, only one verification method called opamma is offered.
Keywords: logic, nyaya, Menander I, Gandhara, Greco-Buddhism, Hellenism, Buddhism
Article history:
The article was submitted on 22.01.2020 The article was accepted on 20.04.2020
For citation: Schumann A.N. The Milindapañha in the Context of History of Indian Civilization. RUDN Journal ofPhilosophy. 2020; 24 (4): 544—569. (In Russian). DOI: 10.22363/2313-2302-2020-24-4-544-569
1. Введение
«Вопросы Милинды» (Milindapañha) — самый неоднозначный текст па-лийского канона Бирмы. Дело в том, что текст считается неканоническим для буддизма тхеравады Таиланда и Шри-Ланки, хотя в древности и аутентичности текста никто не сомневается. Перевод части палийского текста «Вопросов Милинды» входит также в китайский канон буддизма. Но и для буддизма тхеравады, и для китайской версии махаяны текст особого интереса никогда не вызывал. Интерес к документу был разогрет в первую очередь западными исследователями.
Первое критическое издание «Вопросов Милинды» на языке оригинала (пали) было осуществлено в 1880 г. В. Тренкнером [1]. После этой публикации текст почти сразу перевели на английский. Так, издание двухтомника английского перевода под авторством Томаса Уильяма Рис-Дэвидса приходится уже на 1890 и 1894 гг. [2]. В 1963 и 1964 гг. Изалин Блю Хорнер, выдающаяся исследовательница буддизма, предприняла вторую попытку перевода на английский язык [3]. На русском языке текст впервые был издан в 1989 г., перевел Андрей Всеволодович Парибок — российский философ, специалист по языкам Древней Индии и практик традиции дзогчен [4]. Русский перевод совмещает литературную изящность и философскую точность в передаче палийского первоисточника и местами отличается в понимании оригинального текста от переводов на английский Рис-Дэвидса и Хорнер.
«Вопросы Милинды» — это, прежде всего, философский трактат в форме диалога, в котором учение буддизма освещается через рассмотрение базовых буддийских терминов (так называемых «дхарм» или «дхамм») в их отношении друг к другу. Сам текст интересен тем, что в нем дается феноменология и классификация дхарм, характерная скорее для раннего буддизма — до появления «абхидхармы» (выяснения дхарм) школы вайбхашика. Логические отношения между дхармами в трактате иллюстрируются многочисленными понятными примерами и живыми метафорами.
В данной статье я бы хотел воссоздать исторический контекст этого уникального памятника. А уникален труд тем, что принадлежит к числу очень немногих документов Древней Индии, в которых один из авторов считается греком (yavana) самими адептами индийской или буддийской традиции. Ведь данный текст представлен как диалог между монахом Нагасеной и греческим царем Милиндой — Менандром I Спасителем (Меуаубро^ А' о Еютлр, правившим Севером Индии с 165/155 по 130 гг. до н.э.). Таким образом, Менандр понимается как соавтор трактата.
Помимо «Вопросов Милинды» другим таким редким текстом, в котором грек считается автором или хотя бы соавтором, является «Джатака грека» (Yavanajdtaka) — один из самых ранних астрологических трактатов («джйотиш») в Индии, реконструированный Дэвидом Эдвином Пингри на основании самых ранних сборников по индийской астрологии [5]. Согласно традиции «Джатака грека» стала переводом на санскрит в последующем утраченного астрологического сочинения, написанного изначально на греческом. Этот перевод выполнил Яванешвара («Господин греков»), живший в Царстве Западных Кшатрапов во II в. н.э.
К слову, нужно заметить, что в астрологической терминологии санскрита благодаря «Джатаке грека» имеется довольно много заимствованных слов из греческого: 0 угловой знак: kendra (санскрит), кеутроу (греческий), qantrдn (сирийский); (п) Солнце: heli (санскрит), ^Хго^ (греческий); (ш) диаметр: jamitra (санскрит), бгацетроу (греческий), jaвra (сирийский),
Юпитер: jyau (санскрит), Z8U^ (греческий); (V) Марс: ara (санскрит),
'Арп^ (греческий) и т.д. Более технические термины: 0 последующий дом: рапаркага (санскрит), елауафора (греческий); (п) падающий дом: арвккта (санскрит), алокХфя (греческий); (ш) Луна в свободном уходе (термин Птолемея): квтаёгпта (санскрит), квУо5рор1а (греческий); приложение: ,тпа-рка (санскрит), ошаф^ (греческий); сегмент в 10° эклиптики:
ёгвкапа (санскрит), 88кavoí (греческий) и т.д.
В классической литературе на санскрите греки (уауапа) не редко упоминаются, но упоминаются всякий раз в отрицательном значении как пример безбожников, которые не чтят Веды и не почтительны к брахманам — именно в таком значении упоминаются греки в «Югапуране» — тексте, который идет в одном корпусе астрологических книг с «Джатакой грека». Данный негативный образ грека, приравнивающий его к варвару (т1есска), используется даже в современной индийской поэзии. Так, в поэме XVII в. «Чайтанья-чари-тамрита, Ади», дающей жизнеописание Шри Чайтаньи Махапрабху, основоположника традиции гаудия-вайшнавизма, говорится о греках так:
уапёе гутгаЛИШеИат tam саШпуат yat-prasаdatah уагапак sumanаyante кгта-пата-рга]'а1ракак [6].
Позвольте мне почтительно преклониться Шри Чайтанье Махапрабху, по милости которого даже нечистые греки начинают петь имя Кришны и превращаются в добропорядочных людей (17.1).
На фоне такого отрицательного отношения к грекам практически во всей индийской литературе, начиная с «Махабхараты», довольно уникальным представляются «Вопросы Милинды» как философский трактат, в котором о греках говорится подчеркнуто почтительно, и греческий царь видится еще и соавтором важного произведения. Но по-настоящему уникальным «Вопросы Милинды» делает даже не это, а его исторический контекст, который будет восстановлен в данной статье.
2. Исторические свидетельства о царстве Менандра
О греческом царстве в Индии европейцы знали еще с античных времен. По многочисленным греческим источникам известно, что Александр Македонский (AX8^av8рo^ о Мвуа^, 356—323 до н.э.) осуществил успешный военный поход в Индию и подчинил себе Север Индии — территории, которые контролировались до него ахеменидами (персами) около 100 лет. С этого момента начинается масштабное знакомство греков с индийской культурой.
Одним из первых греческих авторов, который описал Индию, становится Мегасфен (М8уао0вУП^, ок. 350—290 до н.э.). Сам он проживал в Арахозии (территория юго-восточной части современного Афганистана) и состоял в качестве дипломата на службе у Селевка I Победоносного (Ев^ико^ А' №катюр, 358—281 до н. э.) — диадоха, в прошлом полководца и личного
телохранителя Александра Македонского. Селевк после смерти Александра основал эллинистическую Империю Селевкидов, включающую в себя часть территории Малой Азии, Сирию, Финикию, Палестину, Ирак, Иран, часть Афганистана и Пакистана. Для налаживания дипломатических контактов с Чандрагуптой Маурья (Еауброкотто^, правил с 321 по 297 гг. до н.э.), который основал Империю Маурья, охватывающую почти всю Индию, Селевк организовал греческое посольство в Паталипутре, миссию которого и возглавил Мегасфен. Последний стал автором известного сочинения «Индика» на греческом языке, которое впервые познакомило европейских читателей с индийской культурой.
Мегасфен утверждает, что много веков назад Дионис и Геракл предприняли опасные путешествия в Индию и именно эти божественные герои в итоге обучили индийцев цивилизации, а теперь они почитаются индийцами как местные боги. Заметим, что рассказ Мегасфена о путешествии Диониса и Геракла в Индию резко критикуется Страбоном (Етр&Рюу, 64/63 до н.э. — ок. 24 н.э.), одним из наиболее известных греческих географов и историков. Согласно Страбону эта история не более, чем греческий миф, сфабрикованный свитой Александра Македонского, без всяких фактических свидетельств. Между тем Страбон рассматривает жителей Согдианы и Бактрии как полуцивилизованных кочевников и замечает, что вся последующая цивилизация в Индии сформировалась благодаря грекам, и подчеркивает их особенную роль в создании Греко-Бактрийского Царства в Индии (одним из царем которого и был Менандр) как оплота индийской цивилизации в настоящее время.
В результате археологических раскопок в Индии было обнаружено два города, служивших столицами греческой империи в Индии: Ай-Ханум (скорее всего, это Александрия Бактрийская) и Таксила. Место раскопок Ай-Ханум находится в провинции Тохар в Афганистане. Раскопки начаты в 1964 г. Обнаружен укрепленный город. В нем располагался классический греческий театр в 84 м в диаметре и 35 рядами сидений для простых зрителей и тремя ложами для правителей, что позволяло вмещать 4000—6000 людей одновременно. В городе также был построен гимназий 100 на 100 метров, один из крупнейших в античном мире. На одной из колонн гимназия выгравировано посвящение Гермесу и Гераклу на греческом. Город просуществовал с III по II в. до н.э. Затем город был оставлен, следов разрушения нет. По многим косвенным данным, Ай-Ханум можно идентифицировать с первой столицей Греко-Бактрийского царства, упомянутого в античных источниках.
Со II в. до н.э. греки переносят столицу своего государства в Таксилу (ныне провинция Пенджаб, Пакистан). Предположительно, это произошло в правление Менандра. В то время как Ай-Ханум — классический греческий город без внешних культурных влияний, Таксила уже очень синкретична. Большинство архитектурных объектов в ее округе — и вовсе буддийские храмы или ступы, но с эллинистическими элементами, например Ступа Джинан Вали Дхери (рис. 1), а также Великая Ступа Таксилы (рис. 2).
Рис. 1. Общий вид на главную ступу Джинан Вали Дхери («Курган Джиннов») около Таксилы. Часть монастырского комплекса не позднее V в н.э. Стены объектов декорированы псевдоколоннами в эллинистическом стиле. Фотографию сделал пакистанский археолог др. Садид Ариф, размещена с его разрешения / Fig. 1. The general view of the main stupa of Jinnan Wali Dheri ('the mound of Jinns') near Taxila. It is a part of the monastery complex dated not later than to the 5th century A.D. The walls of the objects are decorated with pseudo-columns in the Hellenistic style. Photo by courtesy of dr. Sadeed Arif, the Pakistani archaeologist
Рис. 2. Общий вид на Великую Ступу Таксилы. Это одна из древнейших буддийских ступ
в мире, примерно II в. до н.э. — время правления Менандра I Спасителя. Фотографию сделал пакистанский археолог др. Садид Ариф, размещена с его разрешения / Fig. 2. The general view of Dharmarajika Stupa (the Great Stupa of Taxila). This is one of the oldest Buddhist stupas in the world, about the 2nd century B.C. — the time when Menander I the Savior ruled. Photo by courtesy of dr. Sadeed Arif, the Pakistani archaeologist
Заметим, что рядом с Великой Ступой Таксилы находят много монет греческих царей Индии II в. до н.э., что предположительно датирует ее временем жизни Менандра.
Менандр I Спаситель управлял довольно значительными территориями: Арахозия, Гандхара, Пенджаб, Матхура (современные Афганистан, Пакистан и ряд северных регионов Индии) [7]. Следует заметить, что греческие кланы и династии управляли Бактрией с самого начала успешной кампании в Индии Александра Македонского — т.е. с 326 г. до н.э. Вначале они управляли страной как сатрапы царей Империи Селевкидов. Затем около 250 г. до н.э. Диодот I Спаситель (Любого^ А' о Еюглр, ок. 285 — ок. 239 гг. до н.э.), губернатор Селевкидов провинции Бактрии, провозглашает независимость своего государства, и греки начинают управлять страной как полноценные цари. С этого времени греки активно наращивают свое влияние на Севере Индии, подчиняя себе все новые территории. Примерно с 130 г. до н.э. греческие кланы в основном оставляют Бактрию, свою родину, и поселяются, главным образом, в Гандхаре, где была новая столица их империи — Таксила. В конце своей славной истории в Индии греческие династии контролируют только Восточный Пенджаб и, возможно, Стратон III (Етрdтюv Г ) становится последним государем, правящим в Индии с ок. 25 г. до н.э. по 10 г. н.э. или даже чуть позже. Таким образом, время Менандра стало точкой кульминации греческой власти в Индии — власти, которая продлилась примерно 336 лет.
Самый ранний индийский источник, в котором упоминаются греки — «Эдикты» Ашоки, императора Маурья. Стоит отметить, что эти «Эдикты» были изданы на трех языках: (а) пракрит, близкий палийскому языку, как священный язык «дхаммы» (буддийской религии), (б) арамейский, поскольку этот язык еще сохранял статус языка международного общения на Севере Индии после 100 лет владычества там ахеменидов, для которых арамейский был главным государственным языком среди ряда официальных языков империи, (в) греческий, так как этот язык быстро отвоевал себе позиции международного языка Севера Индии. Отмечу, что эдикты на пракрите были написаны разным шрифтом. На Севере Индии — шрифтом кхароштхи (модификация арамейского письма), южнее — шрифтом брахми (также возник под влиянием семитских алфавитов). Брахми в последующем вытеснил кхароштхи и стал прообразом всех базовых шрифтов Индии и Тибета.
В этих «Эдиктах» утверждается, что греки приняли буддизм («любимые богами постановления дхаммы») вместе со многими другими неиндоарий-скими народами, такими как камбоджи (ираноязычный народ, который в последующем перешел на индоарийский язык и теперь составляет особую касту в северных штатах Индии) и народ Андхра-Прадеш (дравидийский народ).
Империя под управлением Менандра занимала огромные территории. Возможно, эта империя включала в себя даже территории нынешнего индийского штата Уттар-Прадеш (это уже долина Ганги — довольно далеко от Гандхары). Там в округе Фатехпур, вблизи селения Рех обнаружена надпись,
возможно упоминающая Менандра. Датируется она со II в. до н.э. по I в. н.э. Составлена шрифтом брахми:
maharajasa rajarajasa mahamtasa tratarasa dhammi kasa Jayamtasa ca Apra [jitasa] Minanada[de?]rasa
Царя Царей, Великого Спасителя, Праведного, Победоносного и Непобедимого [Менандра] [8. P. 7—8].
Пракритский текст надписи однозначно отражает титулатуру греческих царей Индии из греческого языка:
ВАИЛЕО! ВАПЛЕШ
MEГAЛOY IQTHPOI
AIKAIOY NIKHФOPOY KAI ANIKHTOY
MENANAPOY
Аполлодот II явно был под сильным впечатлением от достижений своего предшественника — Менандра I Спасителя, поэтому продолжил использовать образ Афины Алкидемы на своих монетах — главной покровительницы Менандра. И он сумел снова упрочить Греко-Индийское Царство и вернуть ему его былое величие. Так, вполне вероятно, что Матхура управлялась сатрапами Аполлодота II, как когда-то — сатрапами Менандра. Там обнаружена надпись, упоминающая Yavanarajya («Царство Греков») в 116 г. «греческой эры» (yonana vasae). Таким образом, это может соответствовать 70—69 гг. до н.э. — времени жизни Аполлодота II. Текст выполнен шрифтом брахми:
Yavanarajyasya sodasottare varsasate 100 10 6 hemata mase 4 divase 30 etaye purvaye
brahmanasya maitreyasa gotrasya ghosadatta putrasya sarthavahasya virabalasya maturahoganiya udapani
puskarini saha putrena virabalena vadhuye bhagureye pautrehi ca suradattena rsabhadevena viradattena ca punyam vardhatu [9. P. 255—256].
В этот день, год 116, Царства Греков, в четвертый месяц зимы на тридцатый день.
[Этот] колодец Ахогани, матери купца Вирабала, который является сыном Гхошадатты, брамина из клана Майтрейи, с ее сыном Вирабалой, невесткой Бхагури и внуками Шурадатта, Ршабхадева и Вираддата. Пусть возрастут заслуги!
В I—II вв. н.э. Север Индии, а также Афганистан и Пакистан занимают кушане — индо-скифский народ, который разговаривал на одном из древне-иранских языков (так называемый бактрийский язык), а их прежним домом (изначальными территориями расселения) был Север Китая. Кушане почти сразу отказываются вообще от серебряных монет и чеканят только медные,
бронзовые и золотые монеты, и только круглой формы. Они продолжают эллинизацию региона, начатую греками, что отражено в том числе и на их монетах. Монеты кушан на аверсе всегда содержат надписи на греческом или на бактрийском языке (но всегда греческим письмом), а на реверсе — надписи либо на гандхари письмом кхароштхи, либо на бактрийском греческим письмом. Среди греческих богов наиболее часто на монетах кушан встречаются Геракл (НРК1ЛО или НРКЛЮ), Гелиос (НЛЮС) и Серапис (САРАПО). Вместе с тем кушане исповедуют буддизм и активно его патронируют даже за пределами своей империи.
С I по IV в. н.э. весь Северо-запад Индии (Гуджарат, Малва, Махараштра, Раджастан и Мадхья-Прадеш) контролируется государством Западные Кша-трапы, в котором правит, скорее всего, один из кланов индо-скифов (так называемые «сака», 5ака) в качестве сатрапов кушан. И вот кшатрапы чеканят реально много серебряных монет, следуя стандартам монет Менандра. На аверсе этих монет — голова правителя, повернутая вправо и с надписью вокруг на греческом языке в самых ранних вариантах и с надписью на пракрите, но греко-латинскими буквами, в последующем. На монетах Нахапаны (Ыакарапа, правил с конца I по начало II вв. н.э.), а это ранние монеты кша-трапов, на реверсе чаще изображена ваджра (пучок молний, явно заимствованный из образа Афины Алкидемы), и стрела как символ скифов. Интересно, что вокруг ваджры и стрелы идут одновременно две дублирующиеся надписи на пракритах: одна — шрифтом кхароштхи, вторая — шрифтом брахми. Нахапана, как и все другие правители Западных Кшатрапов, был выдающимся патроном буддизма, о чем свидетельствуют, например, надписи в 10-й пещере Насика [10. Р. 82—83] — буддийского монастыря, обнаруженного вблизи селения Насик, провинция Махараштра, Индия. Поэтому символ молний (ваджры) на его монетах имеет, скорее всего, чисто буддийский смысл. На реверсе монет следующих правителей Западных Кшатрапов почти всегда — в центре гора Меру, изображенная в виде трех арок как у Маурья и Шунга, возвышающихся над рекой, с полумесяцем слева и с солнцем справа, а вокруг — надпись на пракрите только шрифтом брахми.
В конце IV — в начале V в. н.э. под натиском Империи Гупта гибнут две главные индо-скифские династии, патронирующие буддизм: кушане и западные кшатрапы. С этого времени начинается сильнейший спад буддизма махаяны на территориях нынешней Индии, Пакистана и Афганистана. Сами гупты — однозначно приверженцы индуизма, как и цари Шунга. Например, судя по надписям, именно таковым был Кумарагупта I (Kumaragupta, правящий Империей Гупта ок. 415—455 гг. н.э.) [11. Р. 130]. Но, тем не менее, серебряные монеты они долгое время чеканят по образцу именно серебряных монет Западных Кшатрапов (а значит Менандра). Таким образом, стандарт серебряных монет Менандра непрерывно просуществовал вплоть до Империи Гупта (V в н.э.), т.е. не менее 600 лет.
Греческие кланы (пали: уопа; санскрит: уа\апа) сохраняли свое исключительное влияние на Севере Индии более 300 лет. И они не прекратили
данное свое влияние даже с момента, когда перестали быть царскими династиями. На царствовании греков сменили индо-скифы, или саки (5ака), ираноязычные кланы, которые поддержали эллинизацию Индии, начатую греками — вначале саки использовали греческий язык в качестве официального языка своих государств и продолжали поклоняться ряду греческих богов: судя по их монетам [12], это, в первую очередь, были Геракл, Зевс, Афина, Аполлон, Ника. Сперва саки оккупировали Согдиану и Греко-Бактрию, затем — Арахозию, Гандхару, Синдх, Кашмир, Пенджаб, Харьяну, Уттар-Прадеш, Гуджарат и Махараштру. Были очень разные индо-скифские кланы — более и менее эллинизированные. С конца I в. н.э. самыми эллинизированными и в то же время самыми влиятельными за всю историю Индии оказались только два клана: (а) западные кшатрапы (ок. 35—400 гг. н.э.) и (б) кушане (бактрийский: Ku^avо; санскрит: кщапа) (ок. 35—375 гг. н.э.). К концу своего правления кушане контролировали только Восточный Пенджаб — также как греки контролировали этот же самый регион на исходе своей власти 350 лет назад.
Таким образом, дата 400 г. н.э. стала концом всех эллинистических династий в Индии. Западные кшатрапы и кушане в Восточном Пенджабе окончательно пали, а их территории были захвачены Империей Гуптов. Немного позже кидариты и эфталиты вытеснили гуптов с Севера Индии. Замечу, что эфталиты были, в основном, зороастрийцами в классическом понимании, как это понимание сложилось в Империи Сасанидов, где и разработали систему зороастризма как свою государственную религию. Определенно, эфталиты не были ни индуистами, ни буддистами.
Греческий язык использовался не менее 400 лет в качестве официального языка на территориях нынешнего Афганистана, Пакистана и северных штатов Индии — главным образом, для указов, торговли и налоговых сборов.
После того, как греки перенесли свою столицу из Александрии Бактрий-ской (Ай-Ханум) в Таксилу они стали использовать одновременно два официальных языка: (а) греческий для эдиктов, торговли и налогов, а также для иных административных целей и (б) гандхари шрифтом кхароштхи чисто для религиозных надобностей: литургия, гимны и философия [7]. Это двуязычие хорошо отражено на индо-греческих монетах, включая монеты Менандра. На аверсе стандарт — портрет царя, царский атрибут или греческий бог с надписью вокруг на греческом. На реверсе — греческий бог или царский атрибут с надписью вокруг на гандхари шрифтом кхароштхи [13].
Итак, согласно данным археологии можно заключить, что царь Менандр, некоторые его предшественники и абсолютно все последующие греческие цари Индии действительно исповедовали буддизм, сохраняя при этом культы греческих богов. Сам диалог Менандра и Нагасены, зафиксированный в литературном сочинении «Вопросы Милинды» на языке пали, вполне мог состояться на языке гандхари, которым Менандр бесспорно владел.
Бактрийские греки были хорошо образованы и вполне могли поддерживать высокий уровень абстракции в философском диспуте. Так, в Ай-Ханум
был найден исключительной важности фрагмент философского диалога, составленный на пергаменте. Дело в том, что текст имеет в целом несколько буддийский характер, хоть и написан на греческом [14]:
col. II.
1 [---] / [---où ^óvov] / [---TÖv iS8Öv фáц]8y /
[---та] aiG0^Ta
5 àM,a [K]al Taç iS8aç aù- / Taç àAl^œv — фац8у / yap 8rn:8v — oùkoùv [àç] / [aú]tó amov tö[v a]ù- / [tö]v ou[. . .] ^8tíg%81
10 töv ovTœv T[a]ç iS8aç / ön8p Kal t[o]ù ^8T8%8iv / TáAA[a .]8 T[o]m[œv] ama / [. .]vo[. .]œ[. . .] / [aï]Tiov [.....—]
15 [. .]ç 8T8p[aiç] ка0' 8- / [Ká]gt^v [iS8a]iç 8i ц[. .] / [......] npög т[. .] / [
.....]a[. . . .]Xa / [......]v8iS[.]œv
20 [. . . . 8Ká]GTnv [. . .] / [......]œ[. . . .] / [.......]óT^Tog / [.........]no
[. .] / [......aiG]0^TÖv
25 [.......]a[.] 8iSöv / [........]vouç
col. III.
1 [---] / [---] / [---] &[gt]8 / Sia [Tornœv t]öv [aù]TÔv
5 amœ[v---]ov a- / vayKaïov 8[ivai] tö rrçç / ц808£,8шд aï[Ti]ov àK- /
v^Tov yàp SKaGTov / töv 8iSöv Sia Tamá
10 т8 Kal tö rrçy y8v8Giv / 8ivai Kal t^v ф0opàv / àÎSiov t^v töv aiG0n- / töv àvayKaïov — 8rn:8v — / àAAa цлУ Kal Kupiö-
15 татоу y8 Kal npÖTov / töv amœv Só^8i8v / av toù[to] SiKaíaig [—] / TOÙTO ц8у yap [am]ov / nàGi Kal náGaig Taïç
20 iS8aiç [. .] / [. . .]œ[. . .]œi[. . .] / [.]8 où08v où08vöç т[.] / [. . .]8i[.]ap[......] / [.....] aÙTœ[.--]
25 [.]8[.]8iv тш [. .--] / [. . .]œv K[.--] / [.]. . .[. .--] / [. .---]
col. IV.
1 [.]88[........] / t[. . .]аЩ.]Ц.--] / [. . .]^p[.]vœ[. .--] /
[. .]v8[.]tc£[.m. .--]
5 yovœGT8 Ka[. .]8[. . .] / ^av0áv8ig yáp [---] / návu y8 8in8[v---]
/ ^rçv 8i y8 [. . . . Ц8]- / T8%8i тш[.---]
10 SGTai npœ[.---] / цл ^,8T8xoi [---] / àM-œ [. .---] /
Ц. .---] / 8in[8v---]
15 т[---]
Документ содержит немало абстрактных понятий, таких как «идея» (iSéaiç), «причина» (arría), «каждый индивидуально» (Kau' ÉKáGrnv), «равенства» (ÎGÔT^TOç), «первая причина [всех] причин» (npÖTov töv amœv) и т.д. Вместе с тем есть чисто буддийские описания: yév8Giv 8ivai Kal rrçv ф0opàv àïSiov rrçv töv aiG0n töv àvayKaïov, «вечное образование и разрушение всех мыслящих существ», которое отсылает к буддийской идее колеса перевоплощений (samsara). Есть также словосочетание «пустота пустоты»
(oúüév oúüsvó^), которое намекает на понятие sünyata («пустота [предметности]») буддийской школы мадхьямака. Как видим, в тексте совершенно не исключено буддийское влияние. В таком случае перед нами самый ранний обнаруженный фрагмент греко-буддизма, датируемый II в. до н.э.
После исхода греков из Ай-Ханум, уже в надписях Гандхары мы встречаем множество примеров сильного влияния греков на культуру местных. Например, можно утверждать, что в Гандхаре астрономия и астрология стали развиваться под заметным греческим влиянием. Так, в буддийских надписях на гандхари с I по III вв. н.э. мы находим упоминания следующих восьми греко-македонских названий месяцев [15]: Артердою^, Aaíoio^, návnpo^, Люю^, ropniaioQ AnsXXaío^, Aú5uvaío^, and Sav5iKÓ^. Это означает, что буддисты Гандхары использовали греческий календарь, а в те времена календарь включал в себя также базовые знания и астрономии, и астрологии. Принятие календаря какого-то народа всегда означало также принятие соответствующих астрономических расчетов и астрологических способов предсказания этого же народа. Поэтому упоминание греко-македонских месяцев в надписях буддистов на гандхари — сильный аргумент в пользу того, что местные буддисты какое-то время (по крайней мере, до III в. н.э.) использовали греческую астрономию и астрологию.
Но наиболее существенно греки повлияли на социальную и политическую организацию общин Бактрии и Гандхары. Это влияние прослеживается довольно хорошо в надписях на гандхари — мы находим некоторое число слов, заимствованных из греческого для обозначения разных высоких социальных статусов: (а) stratega «генерал / командир» (отрат^у0^); (б) meridarkha «меридарх / губернатор» (ергбархл) и т.д.
Как я уже говорил, западные кшатрапы и кушане продолжили эллинизацию Индии. Однако они перестали использовать греческий язык официально с конца I — начала II в. н.э., но не перестали использовать греческий алфавит: западные кшатрапы для своего пракрита, а кушане — для бактрийского языка. В 1993 г. в Рабатаке, недалеко от Сурх Котала, Афганистан, найдена надпись на бактрийском языке греческим письмом, предположительно датируемая 127 г. н.э. Данная надпись содержит важнейший эдикт о смене официального языка в Империи Кушан — с греческого языка на бактрийский («арийский»). Этот переломный указ в жизни Гандхары и всего государства в целом принадлежит Канишке Великому (Kaniska, Kavn^Ks, правившему империей не ранее 90 г. н.э., но и не позднее 140 г. н.э.) [16]:
[---]vo Рюуо оторуо Kavi^Ks Kojjavo ра^тоуо XaSsiyo хоа^аоаруо
Payo
s^voyo KiSi ао[о] Nava о5о аоо oionoavo цг Payavo г PaoSavi аРор5о кг5г гюуо x^ovo
voPaoTO oayravSi Payavo oivSaSo oT^ia i iwvayyo oaoo o^oaoTo raS^ia apiao шо-
та5о аРо шуо x^ovo аРо [i] Iuv5o фроауЗа^о аРо ^атршууе ^аоре ауиа коо-
аЗnаvo оЗо i ю^опо оЗо [i 2]аул5о оЗо i Кю^ацРо оЗо i ПаХаРотро огЗра
а5а аРо i ZipiT-
ацРо
Первый год Канишки, Великого Избавителя, Праведника, Справедливого, Самодержца, Бога, достойного поклонения, который получил царство от Наны и от всех богов, который учредил первый год [правления], как то пожелали сами боги.
И именно он приостановил использование греческого языка [в качестве государственного], заменив его арийским языком [А.Ш.: под арийским имеется в виду бактрийский язык].
В первый год это было объявлено по [всей] Индии, по всему царству правящего класса, включая город Кооадеано [кooaЗnavo, Kaundinya] и город Озопо [ю^опо, Ozene] и город Загеда ^ау^Зо, Saketa] и город Козамбо [Кю^ацРо, Kausambi] и город Палаботро [ПаХаРотро, Pataliputra] и вплоть до города Зиритамбо ^фптацРо, Sri-Campa].
После данного указа бактрийский язык становится официальным языком Севера Индии, Пакистана и Афганистана на многие столетия. Даже во времена эфталитов (белых гуннов) встречаются еще надписи на бактрийском греческим письмом. В основном на этом языке находят документы, связанные с указами, свидетельствами купли и продажи, налоговыми декларациями — все то делопроизводство, которое раньше велось на греческом. В частности, среди найденных рукописей имеются [17]: (а) судебные решения, касающиеся продажи сельскохозяйственных земель, а также совершения преступления и обязательств по разрешению конфликтов, (б) контракты о продаже земли, написанные в двух экземплярах, с верхней и нижней копиями, обычно на одной странице, (в) налоговые отчисления, представленные продавцами, привезшими товар. Все эти документы выполнены на коже способом, каким ранее правовые документы оформляли греки. Присутствуют также отдельные фрагменты религиозных текстов на бактрийском языке буддийского назначения, датируемые V в. н.э.
После победы над всеми индо-скифами гупты решают еще и стереть о них добрую память — отныне все упоминания греков (yavana), а также индо-скифов (saka) на санскрите становятся резко негативными. Греки и индо-скифы объявляются ауткастами (английское outcaste) — неприкасаемыми, которые не просто лишились статуса правителей и администраторов (варны кшатриев, ksatriya), но и вообще опустились до уровня самых низких людей:
sanakais tu kriyalopad imah ksatriyajatayah / vrsalatvam gata loke brahmanadarsanena ca // 44. paundrakas codadravidah kamboja yavanah sakah / paradah pahlavas cinah kirata daradas tatha //
(Manavadharmasastra 10, 43—44)
Однако из-за пренебрежения к ритуалам и к посещению брахманов эти люди из рожденных правителями дошли до уровня самых низких людей — Пумдраки [Pundraka], Чоды [Coda], Дравиды [Dravida], Камбоджи [Kamboja], Греки [7avana], Индо-Скифы [Saka], Парады [Parada], Пахлавы [Pahlava], Чины [Czna], Кираты [Kirata] и Дарады [Darada]1.
Из этого следует, что «Вопросы Милинды» не могли быть написаны позже 400 г. н.э. — в атмосфере ненависти по отношению к грекам и сакам. Но и само по себе странно, как это сочинение вообще могло дойти до наших дней. Ведь в текстах махаяны на санскрите нет упоминания о греках, а упоминания кушан единичны, при всем том, что махаяна появляется в Гандхаре с I в. до н.э. по I в. н.э., т.е. во время царствования там эллинистических династий, кушане же со II по IV вв. н.э. очень сильно способствовали распространению буддизма махаяны — как никто другой за всю историю буддизма. Из этого исторического контекста ясно, что «Вопросы Милинды» могли быть написаны только в период 130 г. до н.э. по 120 г. н.э. — между временем жизни Менандра и Канишки Великого, в период, когда еще греческий язык считался официальным языком Севера Индии. Затем данный текст был утрачен в буддизме махаяны в период после 400 г. н.э., когда буддийские сочинения махаяны подверглись заметной политической редакции. Текст чудом сохранился у буддистов Цейлона только потому, что политическое противостояние гуптов и индо-скифов их не затронуло.
До 400 г. н.э. греки считались престижной кастой из варны кшатриев, ассоциируемой с хранителями и спонсорами буддизма. Слова yavana или yona часто встречаются среди имен спонсоров и жертвователей в пещерах-монастырях Джуннар, Карла, Насик, Джунагатх (это территория, контролируемая Западными Кшатрапами). Пример такой надписи в пещере Карла [19]:
dhenukäkatä yavanasa sihadhayäna thambho dänam
(Этот) столп — дар Грека Сихадхая [Sihadhaya] из Денукакаты [dhenukakata].
Еще один пример из этой же пещеры [20] :
1. umehanäkatä yavanasa 2. vitasa[m*]gatänam dänam thabho
(Этот) столп — дар Грека Витасангаты [Vitasamgata] из Умеханакаты [umëhanàkata].
Пещера Насик [19]:
1. sidham otarähasa dätämitiyakasa yonakasa Dhammadevaputasa Idrägnidatasa dhammätmanä 2. imam lenam pavate tiramnhumhi khänitam abhamtaram ca lenasa cetiyagharo podhiyo ca mätäpi 3. taro udisa ima
1 Стоит заметить, что здесь перечислены неиндоарийские народы, которые до 400 г. н.э. исповедовали главным образом буддизм, см: [18].
lena karitam savabudha-pujaya catudisasa bhikhusamghasa niyatitam sa 4. ha putena Dhammarakhitena
Успех! (Дар от) Индрагнидатты [Indragnidatta], сына Дхаммадевы [Dhammadeva], Грека, северянина из Даттамитри [Dattamitri]. Благодаря ему, вдохновленному истинной религией, эта пещера была раскопана на горе Тирамху [tiranhu], а внутри пещеры (устроены) caityagrha и цистерны. Данная пещера, созданная ради его отца и матери, существует для того, чтобы вместе со своим сыном Дхаммарахитой [Dhammarakhita] почтить всех Будд, устроивших вселенскую общину монахов [bhikhusamghasa].
Стоит обратить внимание на то, что греческие меценаты в этих надписях обозначаются двумя разными словами: либо yonakasa (множественное число пракрита), либо yavanasa (множественное число скорее санскритской формы). Иными словами, в этих буддийских пещерах греческие спонсоры обозначаются множественным числом по отношению к одному дарителю. Говоря совсем проще, в тексте указывается только один человек, но называется он «греки», множественным числом. Есть еще только один класс меценатов, который в надписях упоминается тоже только множественным числом в случаях, когда речь идет о конкретном человеке. Это религиозные лидеры, therasa. Из этого делается вывод, что данное нарушение правил грамматики делалось специально для того, чтобы подчеркнуть особенное уважение к данному человеку как представителю очень престижной группы людей — либо therasa (духовный учитель), либо yonakasa /yavanasa (грек). После 400 г. н.э. подобные демонстрации уважения к грекам были уже полностью исключены. Поэтому мы можем предположить, что слово yavanasa (или yonakasa) использовалось в надписях для обозначения принадлежности к очень престижной касте, а не столько как обозначение этнического происхождения.
В самом тексте «Вопросов Милинды» предполагается, что yonaka (т.е. yonakasa или yavanasa) является даже не кастой, а высшей варной (varna). Это утверждение следует из следующего порядка перечисления варн в тексте книги: Греки, yavana (yonaka), Кшатрии, ksatriya (khattiya), Брахманы, brahmana (brahmana), Вайшьи, vaisya (gahapati). Здесь предполагается, что быть греком почетнее, чем быть просто кшатрием, быть кшатрием — почтеннее, чем быть просто брахманом, а быть брахманом — почетнее, чем быть домовладельцем, вайшьей:
yonakasukhumaliniyopi khattiyasukhumaliniyopi brahmanasukhumaliniyopi gahapatisukhumaliniyopi
(Milindapañha 3.4.6).
Такая интерпретация данного стиха «Вопросов Милинды» вполне согласуется с рядом исторических данных. Греки начинают терять контроль над территориями Севера Индии с I в. до н.э. и полностью утрачивают власть в начале I в. н.э. Их постепенно сменяют индо-скифы в качестве царей региона
уже с I в. до н.э. А в I в. н.э. все правящие династии Севера Индии — только индо-скифские. Но при этом они еще 100 лет, до II в. н.э., чеканят монеты полностью в стандарте греческих монет: на аверсе все надписи на греческом, на реверсе — на гандхари, а на изображениях мы видим только греческих богов. Лишь со II в. н.э. постепенно складывается два новых стандарта монет: стандарт Западных Кшатрапов и стандарт Кушан. Оба стандарта вместе с тем остаются в целом вполне эллинистическими. Из этого напрашивается вывод, что царская власть сама по себе, действительно, непременно ассоциировалась на Севере Индии с понятиями yonakasa или yavanasa на протяжении многих и многих столетий.
Таким образом, «Вопросы Милинды» являются, действительно, уникальным памятником по истории буддизма II в. до н.э. — I в. н.э., поэтому документ сразу вызвал такой заметный интерес у европейских исследователей — ведь перед нами очень редкое текстологическое свидетельство самих индо-ариев о присутствии в их регионе греческих царских династий. Согласно археологии, это присутствие продлилось около 336 лет. Но об этом присутствии нет никаких сведений в текстах на санскрите, как и о присутствии 100 лет ахеменидов еще до похода Александра Македонского, а также о присутствии индо-скифов с I в. до н.э. по 400 г. н.э. Фактически нет никаких текстологических данных на санскрите по истории Севера Индии в течение более 800 лет. Лишь короткие упоминания, сделанные в период Империи Гупта, о том, что персы, включая ахеменидов и индо-парфян (pahlava), а также греки (yavana) и индо-скифы (saka) стали ауткастами.
Исторический контекст «Вопросов Милинды», восстанавливаемый археологией, хорошо согласуется с данным текстом. Из этого следует вывод, что документ является по факту аутентичным. Литературно он, конечно же, мог редактироваться и редактировался, но сам текст был однозначно создан в строгих временных рамках — с 130 г. до н.э. по 100 г. н.э.
3. Палийские свидетельства о царстве Менандра
Заметная особенность индийской культуры — огромный разрыв между описаниями классических текстов на санскрите и данными археологии. С одной стороны, имеется множество псевдоисторических описаний, таких как «Махабхарата», которые прямо не подтверждены археологически. С другой стороны, научные исторические данные, полученные в результате археологических раскопок и последующей реконструкции событий на их базе, не имеют никаких параллелей в классической литературе на санскрите. Например, совершенно не ясно, почему в изображениях школы Гандхары Будда Шакья-муни часто сопровождается Купидонами (Амурами) — греко-римскими богами любви в образе (полу) голых малышей с крылышками (рис. 3).
Рис. 3. Крылатые Купидоны, несущие победный венок над Буддой Шакьямуни.
Культура: Гандхара. Дата: III в. н.э. Техника: живопись.
Музейный номер: MG21810 Музей Гиме, Франция. Место обнаружения: Тапа Калан, Хадда, Афганистан. Изображение взято со страницы / Fig. 3. Winged Cupids holding the victorious wreath over Buddha Säkyamuni.
Culture: Gandhära. Date: the 3rd century A.D. Technique: painting. Museum number: MG21810, the Guimet Museum, France. Location: Tapa-e-Top-e-Kalan of Hadda, Afghanistan. The image was taken from the web page URL: https://c0mm0ns.wikimedia.0rg/wiki/File:CupidsAndBuddha.JPG
Тем не менее, в случае буддийской традиции на палийском языке феномен греко-буддизма Гандхары подтверждается именно текстологически и подтверждается разными документами. Это доказывает аутентичность «Вопросов Милинды» — в том смысле, что текст действительно создан в Гандхаре. На санскрите практически нет утверждений о греках в контексте принятия ими буддизма. В противоположность этому в «Махавамсе» («Великой хронике Шри-Ланки»), составленном на пали предположительно в V—VI вв. н.э., о греках (yona) говорится множество раз и всякий раз почтительно как о правоверных буддистах. В частности, в данной хронике Цейлона дается история буддизма времен правления Ашоки (это ок. 268 г. до н.э. — 232 г. н.э.). Ашока (Asoka) — великий император Империи Маурья, внук Чандрагупты Маурья и, вероятно, греко-македонянки, дочери Селевка (она была выслана Селевком в качестве невесты для Чандрагупты в Паталипутру для заключения династического брака между царями Империи Селевкидов и Империи Маурья), поэтому греко-македонские корни Ашоки вполне вероятны. В хронике говорится, что Ашока поддержал Моггалипутту-Тиссу (Moggaliputta-Tissa,
ок. 327 г. до н.э. — 247 г. н.э.), своего советника и духовного наставника, в организации Третьего Буддийского Собора и для этого разослал монахов в разные страны, среди которых упоминаются такие страны, как Уопа (Греко-Бактрия), Kasmíra (Кашмир) и ОапёИага (Гандхара) — именно в этих трех регионах и правили греки во II в. до н.э., в частности был царем Менандр, во времена же Ашоки греки располагались главным образом в Уопа.
Есть еще одно важное свидетельство в «Махавамсе» о греках, исповедующих буддизм, и их огромном духовном влиянии на буддийские общины. Это история о том, как один сингальский царь Шри-Ланки, называемый Дуттхагамами (Dutthagаmaní) или Гамами Абхайя (Оатапг ЛЪИауа), который правил с 101 г. до н.э. по 77 г. до н.э. или с 161 г. до н.э. по 137 г. н.э. (и тогда он был современником Менандра), решил однажды установить Великую Ступу (пали: Шйра), которая теперь известна как Руванвелисея Дагоба (II или I вв. до н.э.), и для того, чтобы отпраздновать праздник, посвященный открытию этой Ступы, он пригласил много сотен тысяч представителей буддийских общин из разных стран, включая Kasmíra (Кашмир), Л1а,тпёа (греческий город Александрия, столица Греко-Бактрии, скорее всего это место раскопок Ай-Ханум), PallavaЪhogga (Вильгельм Гейгер считает, что это Персия, но это, скорее всего, Маргиана, регион в сегодняшнем Афганистане и Туркменистане).
Итак, в этом повествовании мы знакомимся с историей о прибытии тридцати тысяч монахов из Греко-Бактрии во главе с учителем «Греком Махадхаммараккхитой» для участия в церемонии открытия Великой Ступы на Цейлоне. Мы должны принять во внимание, что Дуттхагамами, царь Шри-Ланки, организовавший данный фестиваль, был, возможно, современником Менандра, царя Греко-Бактрийского Царства, которое в период его правления разрослось до Греко-Индийской Империи. Благодаря монетам и иным археологическим данным мы знаем, что Менандр, как и большинство эллинизированной элиты Греко-Бактрии, к тому времени определенно начал исповедовать буддизм, сохраняя и пропагандируя также отдельные культы греческих богов — в первую очередь Зевса, Афины, Аполлона, Геракла, Диониса, Тюхе.
Если мы доверяем «Махавамсе», то греки Греко-Бактрии, исповедующие буддизм, наверняка могли оказывать влияние на буддистов Шри-Ланки (вибхаджйавадинов) уже с III в. до н.э. — со времени правления Ашоки. Поэтому «Вопросы Милинды» могут, действительно, быть итогом такого культурного взаимовлияния с Гандхарой — во времена Менандра, как мы видим, греки активно общались с буддийскими монахами Цейлона.
Есть еще один важный исторический контекст Цейлона в IV—V вв. н.э. — в это время сохраняется отдельная эллинизация острова, несмотря на гибель ведущих эллинистических династий Севера Индии (кушан и западных кша-трапов). Фактически после 400 г. н.э. из всех индийских царств только на Цейлоне наблюдается продолжение хороших контактов с греко-римским
миром на политическом уровне. Это выражается в ряде археологических свидетельств, в частности в факте того, что в IV—V вв. н.э. местные монеты чеканятся как копии римских монет (прежде всего как копии монет начиная с Константина Великого) и на острове находят огромное число римских монет этого времени [21]. Так, на аверсе местных монет, копирующих римские, изображена голова римского императора с диадемой, а на реверсе — римский легионер или христианский крест (рис. 4).
Рис. 4. Перед нами две цейлонские имитации римских монет IV в. н.э. На аверсе обеих монет изображена голова императора, повернутая вправо, с диадемой из жемчуга. На реверсе монеты вверху изображен римский легионер,
колющий копьем упавшего всадника. Этот распространенный сюжет на римских монетах часто сопровождался надписью FEL TEMP REPARATIO. На реверсе монеты внизу изображен христианский крест / Fig. 4. The two Ceylon imitations of Roman coins of the 4th century A.D. The averse of both coins depicts the emperor's head to right, pearl-diademed. On the reverse of the coin at the top there is depicted the Roman soldier spearing the fallen horseman. This popular plot on the Roman coins was often accompanied by the inscription FEL TEMP REPARATIO. The reverse of the coin below shows the Christian cross
Видимо, само продолжение политических, культурных и торговых контактов Цейлона и Римской Империи позволило сохранить документ «Вопросов Милинды» как значимый текст для местного буддизма.
Итак, исторический контекст «Вопросов Милинды» показывает значимость этого произведения как очень редкого прямого текстологического документа, свидетельствующего о взаимовлиянии эллинистической и индийских культур. Рассмотрим теперь философское значение текста.
4. Философское значение «Вопросов Милинды»
По своему содержанию «Вопросы Милинды» — философский трактат, созданный в виде диалога, что типично как для греческих философских произведений, так и для других текстов Палийского Канона. Текст направлен на выяснение логических отношений между «дхармами» (пали: dhammd) — т.е. между различными аспектами нашей мыслительной активности. Это выяснение делается вполне популярным способом, понятным также для читателя, который еще не принял буддизм и не начал соответствующие медитативные практики. Таким образом, «Вопросы Милинды» адресованы скорее небуддистам. И здесь возникает по-настоящему важный аспект, достойный упоминания. Задача автора «Вопросов Милинды» — быть максимально убедительным для человека, который еще не вошел в буддийскую общину. И основным инструментом такого убеждения становится логика.
«Вопросы Милинды» настолько безупречны с позиции логики, что сам трактат вполне может служить пособием по формальной логике — по тому, как следует правильно использовать силлогизмы. Эти силлогизмы обязательно четырехступенчатые:
Является ли A B? (вопрос или тезис);
A (не) является B, потому что... (аргументация или вывод, апитапа);
Пример для вывода (2) следующий: ... (пример, opamma);
Принятие или непринятие (1) на основании (2).
Такая структура силлогизма применяется даже к определениям:
"Почтенный Нагасена, что является собственным признаком A?" "Bhаnte
nagasena Ыш1ак^апа A?" Ть
"Собственным признаком A, Государь, является B." "В -а1ак№апа
таИа^а A" ti.
"Дай мне пример." "Ораттат karohl" ti. Далее следует пример
Нагасены.
Принятие определения, данного Нагсеной. "Ка11о^ bhante nagasena" й.
И здесь хочется задаться правомерным вопросом, откуда такая логическая идеальность и изысканность всех рассуждений в тексте. Могла ли повлиять на текст индийская школа логики (школа ньяя)? Ответ строго отрицательный, никак не могла. Дело в том, что нет ни одного контекстного употребления слова ньяя (пали: пауа) в Палийском Каноне вообще, которое
бы соответствовало значению «школа логики» (пуауаёагтпа) или просто «логика» (пуауа). В большинстве контекстов мы имеем значения «буддийский метод» или «метод, отличающий буддистов от небуддистов». Например, «благородный [А.Ш.: буддийский] метод [ат1уа пауа]» или «метод учение [пауа ёкатта]». Именно в таком значении «метода, отличающего буддистов от небуддистов» слово пауа используется во всех контекстах книги «Вопросы Милинды»:
Почтенный Нагасена, есть изречение Блаженного: «Будь то мирянин или подвижник, я равно хвалю их истинное делание, о монахи. Мирянин ли, подвижник ли — истинно делающий человек, о монахи, благодаря своему истинному деланию успешно обретет метод, дхарму, благо» (пер. А.В. Парибка).
Современные датировки «Ньяя Сутры», базового сочинения индийской школы логики, относят его ко времени не ранее II в. н.э. А к этому времени все сочинения Палийского Канона, включая «Вопросы Милинды», были скорее всего уже написаны. Поэтому скорее наоборот, «Вопросы Милинды» могли повлиять на формирование традиции индийской школы логики вокруг философского трактата «Ньяя Сутры». Данный тезис подтверждается тем обстоятельством, что «Вопросы Милинды» содержат очевидные отсылки к учению об источниках знания (ргатапа), но в более архаичной форме, чем источники знания даны в самой «Ньяя Сутре». Вместе с тем ргатапа полностью отсутствует в другом важном логическом сочинении Палийского Канона — в «Катхаваттху» (Katкаvattкu). Если в «Вопросах Милинды» есть требование давать примеры и иллюстрации для каждого вывода, то в «Катхаваттху» (как и в других сочинениях Палийского Канона) такого прямого требования нет, и таких примеров почти никогда не дают, поэтому не видят принципиального отличия вывода и чувственного восприятия.
Важнейшее допущение «Вопросов Милинды» — наличие только двух видов знания в соответствие с двумя источниками знания (ргатапа): (а) знание, которое дано в чувственных наблюдениях (пали: раееаккка, санскрит: pгatyaksa), эмпирическое знание, а также (б) знание, которое дается через логический вывод (апитапа), теоретическое знание. Вместе с тем (в) теоретическое знание всегда следует иллюстрировать примером (оратта). Рассмотрим рассуждение Нагасены и Милинды, в котором они через пример выясняют, что мы не можем в наших рассуждениях ограничиваться только эмпирическим знанием:
Царь молвил: «Почтенный Нагасена, ты видел Просветленного?» — «Нет, государь». — «А твои учители видели Просветленного?» — «Нет, государь». — «Стало быть, почтенный, нет Просветленного». — «Скажи, государь, видел ли ты слияние всех рек?» — «Нет, почтенный». — «А твои предки видели слияние всех рек?» — «Нет, почтенный». — «Стало быть, государь, нет слияния всех рек?» — «Есть, почтенный. Хоть ни я не видел слияния всех рек, ни мои предки, но есть
все же слияние всех рек». — «Вот так же, государь, хоть ни я не видел Блаженного, ни мои учители не видели Блаженного, но есть все же Блаженный». — «Прекрасно, почтенный Нагасена» (пер. А.В. Парибка).
В этом фрагменте Менандр утверждает, что Будды не существует, потому что он не был дан в чувственных наблюдениях ни самому Нагасене, ни его непосредственным учителям, т.е. существование Будды не соответствует требованию рта1уакт («подлежащее» в смысле Аристотеля или «очевидное» в смысле стоиков). Однако Нагасена иллюстрирует примером, что есть знание, которое получается путем выводов в смысле апитапа — силлогизмов, корректных логически. Например, как он говорит в последующем, если кто-то видит красивый город, хорошо спланированный, то он точно знает, насколько великим был его основатель, только путем вывода, хотя при этом он никогда не видел этого основателя. Следовательно, знание о существовании Будды дается путем вывода (апитапа)., а не восприятия (pratyaksa). И Нагасена обращается к этому термину, апитапа, чтобы доказать существование Будды. Так в трактате обосновывается значимость логических выводов.
Стоит отметить, что согласно Дигнаге (Dignaga, ок. 480 — ок. 540 гг. н.э.) — одному из самых выдающихся буддийских логиков, получивших посвящение в Гандхаре, где буддийская логика и развивалась — существуют только два подлинных источника всякого знания: рга1уакт («очевидность», чувственное восприятие) и апитапа («вывод»). Такое же допущение мы видим и в «Вопросах Милинды». Например, существование Будды выводится, и нам не следует прибегать к saЪda («авторитету»), а тем более к восприятию. В противопложность такому пониманию источников знания у Дингаги (как и у автора «Вопросов Милинды»), в «Катхаваттху» аргумент к авторитету (saЪda) используется довольно часто, а среди логических выводов реально много логических ошибок [22; 23]. Итак, автор «Вопросов Милинды» обеспокоен проблемой существования Будды, и демонстрирует на его примере, что есть только два источника нашего знания: восприятие и вывод. Будда не дан нашему восприятию, но он выводится логически.
В «Катхаваттху» посылки, вовлеченные в рассуждения, не очевидны (как в общем смысле, так и в смысле слова рга^уакт — специального термина индийской логики), т.е. их семантика остается неясной для нас. Как в логике ньяи, так и в буддийской логике есть требование — иллюстрировать рассуждение примерами. Это требование обязательно предоставлять иллюстрации для импликаций, из которых будет делаться сам вывод, называется udaharana. Сравнение между аксиомой, ирапауапа (наблюдаемым явлением), и приведенным примером называется ирата. В свою очередь, сравнение позволяет нам обобщить причину или условие наблюдаемого явления, которое называется hetu, и сделать вывод, который называется nigamana, посредством которого мы применили условие к наблюдаемому явлению для объяснения последнего.
Такое рассуждение сильно отличается от всех силлогизмов «Катхаваттху», потому что оно предполагает процедуру семантической
проверки путем udaharana и upama, т.е. иллюстрацией и примером соответственно. Заметим, что термин udaharana как требование привести пример в доказательствах встречается в «Вопросах Милинды» среди стандартных терминов naya и hetu, обозначающих логические рассуждения:
Ye pana te, maharaja, bhikkhü navañgam buddhavacanam atthato ca byañjanato ca nayato ca karanato ca hetuto ca udaharanato ca vacenti anuvacenti bhasanti anubhasanti, evarüpa kho, maharaja, bhikkhü bhagavato dhammanagare 'dhammapanika'ti vuccanti (Milindapañha 5.4.1).
Те же из монахов, государь, кто в согласии со смыслом и с выражением, с методами и с обоснованиями, причинами и примерами, содержащимися в Девятичастных Течениях Просветленного, рассказывают их и пересказывают, излагают и перелагают, — такие монахи, государь, называются у Блаженного во граде Учения торговцами Учения (пер. А.В. Па-рибка).
Однако вместо udaharana и upama автор «Вопросов Милинды» использует другой термин, обозначающий требование дать иллюстрацию или примеры — opamma:
Abhidhammavinayogalha, suttajalasamattita; Nagasenakatha citra, opammehi nayehi ca. Tattha ñanam panidhaya, hasayitvana manasam; Sunatha nipune pañhe, kañkhatthanavidalaneti
(Milindapañha 1.1.1)
В абхидхарму и устав углубляясь, нити сутр в сеть речей вплетая, Уснащал он свои ответы пояснениями и примерами. Размышляя об этом усердно, возвеселитесь же помыслами, Вопросам искусным внемлите — и сомнениям места не будет
(пер. А.В. Парибка)
«Вопросы Милинды» — единственная книга всего Палийского Канона, в которой мы можем обнаружить прямые ссылки на прото-ньяю с требованием обязательной верификации посылок через примеры. Однако логическое учение «Вопросов Милинды» намного более архаично, чем учение «Ньяя Сутры», поскольку неявно используется только два источника (pramana) подлинного знания: paccakkha («очевидность») и anumana («вывод»), а вместо двух способы проверки, называемых udaharana и upama, предлагается только один способ проверки, называемый opamma. Существование Будды становится основным примером для anumana, что удивительно, поскольку ожидаемо его постулирование через авторитет, но никак не через логический вывод.
5. Заключение
«Вопросы Милинды» — уникальный памятник философской мысли Античной Индии. Документ, скорее всего, был создан на гандхари в интервале: начало I в. до н.э. — конец I в. н.э., т.е. в период господства синкретичной культуры Севера Индии, совмещающей буддизм с отдельными элементами эллинизма. Затем трактат был сохранен в традиции Шри Ланки благодаря продолжению хороших политических контактов с Римской империей после 400 г. н.э., т.е. после гибели кушан и западных кшатрапов — последних династий, сохранявших до этого отдельные элементы эллинизма на Индийском субконтиненте.
Список литературы
[1] Trenckner V. (Ed.). The Milindapanho, being Dialogues between King Milinda and the Buddhist Sage Nagasena. London: Williams and Norgate, 1880.
[2] Rhys Davids T. W. (Tr.). Questions of King Milinda, Sacred Books of the East. Vols. XXXV & XXXVI. Clarendon/Oxford, 1890—1894.
[3] HornerI.B. (Tr.). Milinda's Questions, 2 volumes, Bristol: Pali Text Society, 1963—1964.
[4] Парибок А.В. (Пер.). Вопросы Милинды. Серия: Памятники письменности Востока. Bibliotheca Buddhica. М.: Наука, 1989.
[5] Pingree D. The Yavanajataka of Sphujidhvaja. 2 vols. Harvard Oriental Series 48. 1978.
[6] Sri Caitanya-caritamrta. Published by Sri Chaitanya Matha. Kolkata, 1992.
[7] Tarn W.W. The Greeks in Bactria and India. Cambridge: Cambridge University Press, 1951.
[8] Sharma G.R. Reh Inscription of Menander and The Indo-Greek Invasion of the Ganga Valley, Abinash Prakashan. Allahabad University, 1980.
[9] Quintanilla S.R. History of Early Stone Sculpture at Mathura: Ca. 150 BCE — 100 CE. Brill, 2007.
[10] Hultzsch E. (Ed.). Epigraphia Indica. Vol. 8. Calcutta, 1905—1906.
[11] Thomas F. W. (Ed.). Epigraphia Indica. 1920. Vol. 15.
[12] Bopearachchi O. Indo-Greek, Indo-Scythian and Indo-Parthian Coins in the Smithsonian Institution. Washington D.C., 1993.
[13] Sear D. Greek Coins and Their Values. Vol. 2. Asia and Africa. London, 1979.
[14] Rapin C. La Trésorerie du palais hellénistique d'Aï Khanoum. L'apogée et la chute du royaume grec de Bactriane (Fouilles d'Aï Khanoum VIII, Mémoires de la Délégation archéologique française en Afghanistan 33), Paris, De Boccard. Chapitre XII sur les textes littéraires, 1992. p. 115—130. Sur le papyrus philosophique: p. 115—121, dessins pl. 52, photographie couleur pl. 125. Bibliographie sur les textes littéraires d'Aï Khanoum: p. 387.
[15] Salomon R. The Macedonian Month Xandikos in Gandharan Inscriptions // Studia Orientalia. 2011. Vol. 110. P. 165—170.
[16] Sims-Williams N., Crïbb J. A New Bactrian Inscription of Kanishka the Great // Silk Road Art and Archaeology. 1996. Vol. 4. P. 75—142.
[17] Sims-Williams N. Bactrian Documents from Northern Afghanistan I: Legal and Economic Documents. Oxford: Oxford University Press, 2001.
[18] Levman B.G. Cultural Remnants of the Indigenous Peoples in the Buddhist Scriptures // Buddhist Studies Review. 2013. Vol. 30. No. 2. P. 145—180.
[19] Senart É. The Inscriptions in the caves at Nasik // Epigraphia Indica and Record of the Archaeological Survey of India. 1905—1906. Vol. 8. P. 59—96.
[20] Vats M.S. Unpublished votive inscriptions in the Chaitya Cave at Karle // Epigraphia Indica and Record of the Archaeological Survey of India. 1925—1926. Vol. 18. P. 325— 329.
[21] Walburg R. Coins and Token from Ancient Ceylon: Ancient Ruhuna. Sri Lanka-German Archaeological Project in the Southern Province. Vol. 2 (Forschungen zur Archaologie Aussereuropaischer Kulturen). Reichert Verlag, 2008.
[22] Schumann A. On a Logical Reconstruction of the Kathavatthu // 3rd International Conference on Contemporary Education, Social Sciences and Humanities (ICCESSH 2018). 2018. P. 1509—1512.
[23] Schumann A. On the Origin of Indian Logic from the Viewpoint of the Pâli Canon // Logica Universalis. 2019. Vol. 13. P. 347—393.
References
[1] Trenckner V. (Ed.). The Milindapanho, being Dialogues between King Milinda and the Buddhist Sage Nagasena. London: Williams and Norgate, 1880.
[2] Rhys Davids TW. (Tr.). Questions of King Milinda, Sacred Books of the East. Vols. XXXV & XXXVI. Clarendon/Oxford, 1890—1894.
[3] Horner IB. (Tr.). Milinda's Questions. 2 volumes. Bristol: Pali Text Society, 1963—1964.
[4] Paribok AV. (Tr.). Voprosy Milindy. Seriya: Pamyatniki pis'mennosti Vostoka. Bibliotheca Buddhica. Moskow: Nauka, 1989. (In Russian).
[5] Pingree D. The Yavanajataka of Sphujidhvaja. 2 vols. Harvard Oriental Series 48. 1978.
[6] Sri Caitanya-caritamrta. Published by Sri Chaitanya Matha. Kolkata, 1992.
[7] Tarn WW. The Greeks in Bactria and India. Cambridge: Cambridge University Press, 1951.
[8] Sharma GR. Reh Inscription of Menander and The Indo-Greek Invasion of the Ganga Valley. Publ. by Abinash Prakashan. Allahabad University, 1980.
[9] Quintanilla SR. History of Early Stone Sculpture at Mathura: Ca. 150 BCE — 100 CE. Brill, 2007.
[10] Hultzsch E. (Ed.). Epigraphia Indica. Vol. 8. Calcutta, 1905—1906.
[11] Thomas FW. (Ed.). Epigraphia Indica. 1920. Vol. 15.
[12] Bopearachchi O. Indo-Greek, Indo-Scythian and Indo-Parthian Coins in the Smithsonian Institution. Washington D.C., 1993.
[13] Sear D. Greek Coins and Their Values. Vol. 2. Asia and Africa. London, 1979.
[14] Rapin C. La Trésorerie du palais hellénistique d'Aï Khanoum. L'apogée et la chute du royaume grec de Bactriane (Fouilles d'Aï Khanoum VIII, Mémoires de la Délégation archéologique française en Afghanistan 33), Paris, De Boccard. Chapitre XII sur les textes littéraires, 1992. p. 115—130. Sur le papyrus philosophique: p. 115—121, dessins pl. 52, photographie couleur pl. 125. Bibliographie sur les textes littéraires d'Aï Khanoum: p. 387. (In French).
[15] Salomon R. The Macedonian Month Xandikos in Gandhâran Inscriptions. Studia Orientalia. 2011. Vol. 110. P. 165—170.
[16] Sims-Williams N, Cribb J. A New Bactrian Inscription of Kanishka the Great. In: Silk Road Art and Archaeology. Vol. 4. 1996. P. 75—142.
[17] Sims-Williams N. Bactrian Documents from Northern Afghanistan I: Legal and Economic Documents. Oxford: Oxford University Press, 2001.
[18] Levman BG. Cultural Remnants of the Indigenous Peoples in the Buddhist Scriptures. Buddhist Studies Review. Vol. 30. No. 2. 2013. P. 145—180.
[19] Senart E. The Inscriptions in the caves at Nasik. In: Epigraphia Indica and Record of the Archaeological Survey of India. Vol. 8. 1905—1906. P. 59—96.
[20] Vats MS. Unpublished votive inscriptions in the Chaitya Cave at Karle. In: Epigraphia Indica and Record of the Archaeological Survey oflndia. Vol. 18.1925—1926. P. 325— 329.
[21] Walburg R. Coins and Token from Ancient Ceylon: Ancient Ruhuna. Sri Lanka-German Archaeological Project in the Southern Province. Vol. 2 (Forschungen zur Archaologie Aussereuropaischer Kulturen). Reichert Verlag, 2008.
[22] Schumann A. On a Logical Reconstruction of the Kathavatthu. 3rd International Conference on Contemporary Education, Social Sciences and Humanities (ICCESSH 2018). 2018. P. 1509—1512.
[23] Schumann A. On the Origin of Indian Logic from the Viewpoint of the Pali Canon. Logica Universalis. Vol. 13. 2019. P. 347—393.
Сведения об авторе:
Шуман Андрей Николаевич — кандидат философских наук, доцент; заведующий кафедрой когнитивистики и математического моделирования, Университет информационных технологий и менеджмента в Жешуве, Жешув, Польша (e-mail: [email protected]).
About the author:
Schumann Andrew N. — PhD (philosophy), docent; head of the department of cognitive science and mathematical modelling, University of Information Technology and Management in Rzeszow, Rzeszow, Poland (e-mail: [email protected]).
