Вопросы квалификации злостного уклонения от погашения кредиторской задолженности Текст научной статьи по специальности «Право»

УДК 343.3

ВОПРОСЫ КВАЛИФИКАЦИИ ЗЛОСТНОГО УКЛОНЕНИЯ ОТ ПОГАШЕНИЯ КРЕДИТОРСКОЙ ЗАДОЛЖЕННОСТИ

THE PERSISTENT DEVIATION FROM CREDIT DEBTS PAYMENT OFF:

THE PROBLEMS OF THE DEFINING

И. Г. РАГОЗИНА (I. G. RAGOZINA)

Анализируются спорные вопросы квалификации экономических преступлений, предлагаются пути совершенствования противодействия злостному уклонению от погашения кредиторской задолженности.

Ключевые слова: экономические преступления; квалификация; правоприменение; злостность; кредиторская задолженность.

In the article the author anaiyzes some disputable problems of economik crimes, defining. Key words: economik crimes; defining; law enforcement; problems; kredit debts.

Квалификация преступлений в сфере экономической деятельности представляет собой сложный трудоёмкий процесс, требующий глубоких знаний не только уголовного, но и иных отраслей законодательства. Осложняется этот процесс ещё и тем, что современная экономическая преступная деятельность очень умело маскируется под гражданско-правовые отношения. Анализ статистических данных свидетельствует о наметившейся стойкой тенденции к снижению числа как зарегистрированных, так и расследованных преступлений экономической направленности. Если в 2010 г. по России таких преступлений было зарегистрировано 276 435, в 2011 г. - 2 025 454, то в 2012 г. всего лишь 120 975 преступлений. Снижение числа зарегистрированных преступлений наблюдается и в Омской области. В 2010 г. зарегистрировано 4 477 преступлений экономической направленности, в 2011 г. - 3 289 и в 2012 г. - 3 025 преступлений. На фоне реально происходящих событий такая статистика вызывает определённое недоумение, поскольку преступления становятся масштабнее, суммы ущерба по уголовным делам уже давно исчисляются не тысячами рублей, а миллионами.

Не следует забывать, что экономические преступления обладают высокой степенью латентности, по оценкам экспертов, реальный ущерб от их совершения фактически равняется размеру двух федеральных бюджетов, что составляет около 100 трлн рублей.

В современных условиях, когда кредитование превращается в массовое явление, охрана интересов кредиторов, в том числе и уголовно-правовыми мерами, приобретает особое значение.

Несмотря на общественную опасность злостного уклонения от погашения кредиторской задолженности, ст. 177 УК РФ не получила широкого применения. Проведённый нами анализ судебно-следственной практики применения ст. 177 УК РФ показал, что правоприменители испытывают серьёзные трудности при определении уголовно-правовых признаков злостного уклонения от погашения кредиторской задолженности. Объясняется это рядом причин. Одна из них - типичная бланкетность диспозиции данной статьи.

Предметом ст. 177 УК РФ выступает кредиторская задолженность. Уяснение содержания этого понятия требует обращения к иным отраслям права. В совместном Постановлении Пленума Верховного Суда

© Рагозина И. Г., 2014

Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11 июня 1999 г. № 41/9 «О некоторых вопросах, связанных с введением в действие части первой Налогового кодекса Российской Федерации» отмечается, что институты, понятия и термины гражданского, семейного и других отраслей законодательства Российской Федерации при использовании в иных отраслях права должны применяться в том значении, в котором они используются в гражданском, семейном и других отраслях права, при отсутствии специальных оговорок [1]. Сложнее в тех случаях, когда используемый термин и в этих отраслях не имеет законодательного определения.

Понятие кредиторской задолженности производно от исходного понятия «кредит». В гражданском праве легальная дефиниция кредита отсутствует. «Кредит» в узком смысле слова происходит от латинских: credo -доверять, верить, полагать; creditum - долг, ссуда.

Кредит существует в разных правовых формах и регулируется различными статьями гражданского законодательства. В чистом виде кредит представлен в кредитном договоре (ст. 819 ГК РФ), обязательной стороной которого является профессиональный участник кредитных отношений (банк или иная кредитная организация; такой кредит именуется банковским). Коммерческий кредит регулируется ст. 823 ГК РФ - это кредит, предоставляемый при исполнении обязательств по поставке товаров, выполнению работ, оказанию услуг. Коммерческий кредит является одним из условий основного договора, предусматривающего поставку товаров, выполнение работ, оказание услуг. Закон устанавливает открытый перечень разновидностей коммерческого кредита (аванс, предварительная оплата, отсрочка и рассрочка оплаты товаров, работ или услуг). Кредит может быть не только денежным, но и товарным (ст. 822 ГК РФ). Статья 500 ГК РФ регулирует самостоятельную разновидность банковского или коммерческого кредита - потребительский кредит. Кроме этого, особые разновидности кредитных отношений опосредуются нормами финансового права: налоговый кредит (ст. 65 НК РФ), бюджетный кредит (ст. 6, 76, 77 БК РФ), государственные креди-

ты (ст. 6, 66 БК: кредиты иностранных правительств и международных организаций, кредиты иностранным государствам) и др.

В теории и правоприменении выделяется несколько подходов к пониманию кредиторской задолженности. Сторонники узкого подхода относят к кредиторской задолженности только ту, которая возникает на основании банковского кредита [2]. Аргументов в пользу узкого понимания кредита несколько. Один из них строится на толковании ст. 819 ГК РФ: «По кредитному договору банк или иная кредитная организация (кредитор) обязуются предоставить денежные средства (кредит)». Из этого делается вывод, что в тексте статьи содержится определение кредита, который следует понимать исключительно как денежные средства, предоставленные банком или иной кредитной организацией по кредитному договору. Заметим, что ст. 819 ГК РФ не содержит определения ни кредита, ни кредитора, поэтому толковать эти понятия следует исходя из общего смысла закона.

Сторонники широкого понимания кредиторской задолженности полагают, что понятие кредита не сводится исключительно к кредиту, предоставляемому на основании кредитного договора с кредитной организацией, поскольку кроме банковского кредита существуют и иные виды кредита. Поддерживая вторую точку зрения, обратимся к тексту ст. 307 ГК РФ, в которой изложены общие положения об обязательствах. Из смысла данной нормы следует, что кредитором признается лицо, которое имеет право требовать от должника исполнения его обязанности, в то время как должник обязан совершить в пользу кредитора определённые действия (передать имущество, выполнить работы, уплатить деньги и т. п.) либо воздержаться от определённого действия. Таким образом, следует прийти к выводу, что кредитором может выступать любое лицо и по любому договору, если имеет место неисполнение должником своих обязанностей.

В пользу широкого понимания кредита свидетельствует и диспозиция ст. 176 УК РФ, в которой содержится указание на представление ложных сведений банку или иному кредитору. То есть из буквального толкования диспозиции следует, что речь идёт о кредиторе, а не о кредитной организации.

В доктрине встречается и чрезмерно широкое толкование кредиторской задолженности, которое включает задолженность по возмещению причинённого вреда, например, в результате уклонения от исполнения судебного решения о возмещении вреда здоровью, причинённого в результате дорожно-транспортного преступления, и т. д. [3]. Вряд ли можно такой подход признать верным, поскольку в данном случае обязанность возместить вред возникает не в результате сделки, а в результате правонарушения.

Узкое понимание кредиторской задолженности препятствует эффективной защите интересов кредиторов от криминальных посягательств. Чрезмерно широкое - выходит за рамки экономических отношений.

Анализ судебно-следственной практики по делам данной категории показывает, что правоприменители рассматривают кредиторскую задолженность не только как задолженность по банковским кредитам. В 32 % изученных нами приговоров кредиторами выступали частные лица или различные организации, не относящиеся к кредитным. Иллюстрацией этому могут быть следующие примеры. Кировским районным судом г. Томска по ст. 177 УК РФ осуждена Р., которая, зная о наличии вступившего в отношении неё в законную силу судебного акта о взыскании задолженности по кредитному договору № 2444 от 18 апреля 2008 г., имея реальную возможность его выполнить, судебное решение не исполнила. Согласно условию указанного кредитного договора на Р. возлагалась обязанность произвести оплату за поставленный ей ранее товар в сумме 600 000 рублей [4]. Ещё один пример. Индивидуальный предприниматель М. 3 апреля 2006 г. заключил договор с ООО «Соловьиная роща» на изготовление паспорта рекламного объекта, а также изготовление и монтаж двусторонней рекламной стелы. ООО «Соловьиная роща» 16 декабря 2006 г. расторгло вышеуказанный договор в связи с тем, что в установленный срок работы в полном объёме не были выполнены, а часть работ была выполнена некачественно. Арбитражный суд Курской области 4 июня 2008 г. вынес решение о взыскании с М. денежной суммы в размере 675 807 руб. как незаконного обогащения. Зная о том, что решение суда вступило в за-

конную силу, имея реальную возможность его исполнить, последний перевёл денежные средства на счёт ООО «Компания вектор». Кировским районным судом г. Курска М. осуждён по ст. 177 УК РФ [5].

Сложности в правоприменении отчасти связаны с противопоставлением в гражданском законодательстве кредита и займа. Частично это противопоставление объясняется названием гл. 42 ГК РФ «Заём и кредит». Структурно глава включает самостоятельные параграфы, в которых содержатся общие положения, касающиеся и займа, и кредита. Это даёт основание некоторым исследователям не рассматривать заём как предмет ст. 177 УК РФ. Полагаем, что между этими понятиями существуют не только различия, но и общие признаки. Различия заключаются, во-первых, в том, что предметом кредитного договора могут выступать только денежные средства, тогда как по договору займа могут передаваться как денежные средства, так и другие вещи, обладающие родовыми признаками; во-вторых, кредит может предоставляться банком или иной кредитной организацией, в роли займодавца может выступать как физическое, так и юридическое лицо. Более того, из ч. 2 ст. 819 ГК РФ следует, что к отношениям по кредитному договору применяются правила, предусмотренные для договора займа, если иное не вытекает из существа кредитного договора. Судебная практика признает заем разновидностью кредиторской задолженности.

Таким образом, предметом преступления ст. 177 УК РФ выступает кредиторская задолженность, обусловленная правом кредитора требовать от должника исполнения его обязанности. При этом размер задолженности имеет уголовно-правовое значение и должен быть не менее 1 500 000 рублей. В тех случаях когда кредиторская задолженность составляет менее указанного размера, перед правоприменителем возникает вопрос: применить ст. 315 УК РФ, предусматривающую уголовную ответственность за неисполнение приговора суда, решения суда или иного судебного акта, или освободить задолжника от уголовной ответственности за отсутствием состава преступления. В пользу первого решения склоняются 87 % опрошенных нами респондентов из числа сотрудников дознания

и административной практики Управления Федеральной службы судебных приставов, к чьей подследственности относится данная категория уголовных дел. Такая позиция представляется нам дискуссионной. Если исходить из общепринятого правила квалификации в случае конкуренции общей и специальной нормы, то применяться должна специальная норма, более точно фиксирующая особенности преступления, каковой в данном случае будет норма о злостном уклонении от погашения кредиторской задолженности.

Появление в этом случае специальной нормы, направленной на охрану прав кредиторов, возможно было бы признать положительным, если бы не один нюанс: действие ст. 315 УК РФ в отличие от ст. 177 УК РФ не ограничивается имущественными правоотношениями, тем более в определённом денежном эквиваленте. Представляется нелогичной позиция законодателя, который, стремясь подчеркнуть важность охраняемых отношений, ограничил пределы уголовноправовой охраны интересов кредиторов размером задолженности. Если правоприменители готовы привлечь к уголовной ответственности руководителя организации за уклонение погашения кредиторской задолженности по ст. 315 УК РФ, то для физического лица такие действия неприемлемы, поскольку он не является субъектом ст. 315 УК РФ. Полагаем, что более эффективной охране интересов прав кредиторов будет способствовать

декриминализация ст. 177 УК РФ и совершенствование ст. 315 УК РФ. При этом основной состав ст. 315 УК РФ должен, по нашему мнению, предусматривать уголовную ответственность за злостное неисполнение решения суда или иного судебного акта физическим лицом, а квалифицированный - ответственность государственных служащих, служащих органов местного самоуправления, а также служащих государственного или муниципального учреждения, коммерческой или иной организации. Такое решение позволит решить ещё одну проблему. Объективная сторона ст. 315 УК РФ шире ст. 177 УК РФ, поскольку включает в себя не только злостное неисполнение, но и воспрепятствование исполнению судебного решения, к чему достаточно часто прибегают злостные неплательщики кредиторской задолженности.

1. Российская газета. - 1999. - 6 июля.

2. Корчагин А. Г., Иванов А. М., Щербаков А. В. Экономические преступления (политикоправовые аспекты). - Владивосток, 1999. -С. 163.

3. Клепицкий И. А. Система хозяйственных преступлений. - М., 2005. - С. 362; Ривикин К. Новый Уголовный кодекс Российской Федерации: ответственность за злоупотребление кредитами // Экономика и жизнь. - 1997. -№ 3.

4. Архив Кировского районного суда г. Томска за 2009 г. Уголовное дело 2008/332.

5. Архив Кировского районного суда г. Курска за 2009 г. Уголовное дело 1-22/09.