CC BY
66
ТЕОРИЯ И ИСТОРИЯ ПРАВА И ГОСУДАРСТВА; ИСТОРИЯ УЧЕНИЙ О ПРАВЕ И ГОСУДАРСТВЕ
УДК: 340.5, 340.13
DOI: 10.51965/2076-7919_2021_1_3_5
Петрова Е.А.
ВОПРОСЫ ИЕРАРХИИ ФОРМ ПРАВА В НАЦИОНАЛЬНОЙ ПРАВОВОЙ СИСТЕМЕ
(НА ПРИМЕРЕ США)1
Petrova E.A.
QUESTIONS OF THE FORMS OF LAW HIERARCHY IN THE NATIONAL LEGAL SYSTEM (ON THE EXAMPLE OF THE UNITED STATES)
Ключевые слова: форма права, источник права, иерархия, правотворчество, американская правовая система, судебный прецедент, статутное право, Конституция США, международное право, национальная правовая система.
Keywords: form of law, source of law, hierarchy, lawmaking, American legal system, judicial precedent, statute law, the US Constitution, international law, national legal system.
Аннотация: В статье с позиции юридической компаративистики дается анализ системы формальных источников права в правовой системе США. Американская правовая система представляет научный и практический интерес, поскольку сочетает в себе формы права, присущие различным правовым традициям: общего и континентального права. Целью статьи является построение общетеоретической иерархической модели источников права США, охватывающей внутренний и внешний аспекты иерархического соотношения, предполагающего соответствие форм нижестоящего уровня вышестоящим. Такая модель обеспечивает единство и полноту правового регулирования, предупреждая возникновение юридических коллизий и предлагая способы их разрешения.
Автор обращает внимание на три ключевых для американской правовой системы «иерархических» вопроса: как по юридической силе соотносятся судебные прецеденты и законодательство; федеральное право и право штатов; американское и международное право. Юридической основой их решения выступает статья VI Конституции США. Автором проанализирована специфика реализации закрепленных в ней конституционных принципов.
Делается вывод о возможности использования американского опыта построения иерархии форм права в российской правовой системе, в которую всё активнее проникают прецедентные традиции, по крайней мере, в виде прецедентов толкования.
Abstract: The article analyzes the system of American law formal sources from the point of legal comparativism. The American legal system has doctrinal and practical interest, as far as it combines the forms of common law and continental law. The purpose of the article is to build a general theoretical hierarchical model of the American law sources, covering the internal and external aspects of the hierarchical relationship, assuming that the forms of the lower level correspond to the higher ones. This model ensures the unity and completeness of legal regulation, preventing the occurrence of legal conflicts and offering ways to resolve them.
The author pays attention to three main for the American legal system "hierarchical" issues: how judicial precedent and legislation, federal and state law, American and international law relate in terms of legal force. The legal basis for their decision is Article VI of the US Constitution. The author analyzes the specifics of the implementation of these constitutional principles.
1 Тема разрабатывается в рамках гранта РФФИ 20-011-00794А «Государственно-правовые системы современного мира».
The conclusion is made about the possibility of using American experience of building a forms of law hierarchy in the Russian legal system, which is increasingly penetrated by precedent traditions, at least in the form of interpretation precedents.
Категория «форма права» в юридической доктрине традиционно используется в «связке» с категорией «источник права». Несмотря на кажущуюся простоту данных понятий, среди отечественных исследователей нет единства мнений по поводу их соотношения, что обусловливает актуальность проводимого исследования. Во многом отсутствие единообразия предопределяется тем типом правопонимания, которого придерживается правовед. Не вдаваясь в дискуссию, отметим, что мы исходим из позиции, допускающий использование категорий «форма» и «источник» права как синонимов при условии, что форма права рассматривается как внешняя, а источник - как формально-юридический. В этом случае под ними понимаются способы внешнего выражения, закрепления, объективации правовых норм. Именно такое толкование формы (источника) права при всей многоаспектно-сти рассматриваемых понятий имеет практическое значение для юриста, поскольку только формальные источники права обладают обязательной юридической силой, и на них можно ссылаться в правореализацион-ной деятельности. Как верно подчеркивают исследователи, «практикующему юристу принципиально важно понимать, какие именно внешние формы права (формальные источники права) содержат ту нормативную информацию, которая необходима ему для реализации субъективных прав и юридически значимых обязанностей здесь и сей-час»1. Отсюда особое значение приобретают вопросы иерархии форм права в национальной правовой системе, поскольку она отражает их системный характер и позволяет разрешать возникающие между ними юридические коллизии. Указанные обстоятельства подтверждают теоретическую и практическую значимость рассматриваемых проблем.
В работе использовались как общенаучные, так и специальные методы познания,
1 Спирин М.Ю. Основные подходы к пониманию источника права // Юридический вестник Самарского университета. 2020. Т. 6. № 3. С. 11.
в т.ч. общелогические, формально-юридический и сравнительно-правовой методы.
Необходимо подчеркнуть, что в национальном праве государств используются различные формы права и в разном «объеме», что обусловлено историческими, политическими, идеологическими и другими факторами, но наиболее распространенными выступают четыре формы: нормативный правовой акт, юридический прецедент, нормативный договор, правовой обычай. При этом применяются они не хаотично, а образуют определенную систему, выстраиваясь по юридической силе, что и позволяет говорить об иерархии форм (источников) права. Данная иерархия может быть рассмотрена, условно назовем, с «внешней» стороны, то есть между разными видами форм права (например, иерархическое соотношение закона и судебного прецедента), а также с «внутренней» стороны, т.е. между подвидами одной формы права (например, между законами и подзаконными актами). Иерархическая система предполагает соответствие нижестоящего акта вышестоящему, что в свою очередь обеспечивает единство и полноту правового регулирования. И в случае возникновения противоречия (иерархической коллизии) правоприменитель должен использовать вышестоящий акт, благодаря чему достигается непротиворечивость права. Отсюда важность правильного построения иерархической системы форм права как между собой, так и внутри себя.
В разных национальных правовых системах существуют свои особенности иерархии форм права, во многом предопределяемые принадлежностью к соответствующей правовой семье, т.к. именно используемые формы (источники) права выступают одним из основных критериев классификации правовых семей. Так, в романо-германской правовой семье преобладающая форма права - нормативный правовой акт, а в семье общего права - судебный прецедент. И нормативные правовые акты, и судебные прецеденты выстраиваются в национальном
праве соответствующих государств в иерархическую систему, которая уже приобрела достаточно устоявшийся характер (например, нормативно-правовые акты делятся на законы как акты высшей юридической силы во главе с Конституцией и подзаконные акты, которые не должны им противоречить). Однако происходящие в современном мире интеграционные и конвергенционные процессы привели к тому, что сейчас в континентальном праве начинают активно использовать судебный прецедент1, а в странах прецедентного права принимается всё больше статутов (законов). Соответственно наблюдается смешение традиционных форм разных правовых традиций, что усложняет построение их иерархической системы. Например, в случае признания судебного прецедента источником российского права, к чему призывают многие юристы (теоретики и практики), очевидно, возникнет вопрос об иерархическом соотношении данной формы права с законом как основным источником права в РФ. Поэтому необходимым становится изучение опыта тех стран, где сосуществование разных форм права имеет длительную историю, а потому уже выработались определенные принципы их иерархии. В этом контексте для отечественной юриспруденции представляет интерес правовая система США, хотя и относящаяся традиционно к семье общего права (в отличие от России, где преобладают черты континентального права), но имеющая в настоящее время комплексный характер, который стал усиливаться после приобретения Соединенными Штатами независимости, в т.ч. и в сфере права, от своей «прародительницы», - Англии. После принятия федеральной Конституции американская правовая система пошла по пути самостоятельного развития и усиления роли статутного права (законодательства). В результате в праве США в настоящее время эффективно взаимодействуют свойственные разным правовым традициям формы права: законы и прецеденты. Подобный опыт может быть весьма полезен и для других правовых систем.
1 См. об этом, например: Марченко М.Н. Судебное правотворчество и судейское право. М., 2007. С. 183-284.
В первую очередь необходимо подчеркнуть, что в американской юридической доктрине не уделяется особо пристального внимания пониманию и соотношению категорий «источник» и «форма» права. Термин «источник права» (source of law) используется, как правило, для того, чтобы показать, из чьей власти (authority) нормы права черпают свою обязательную силу. При этом отмечается, что полномочия творить право принадлежат исключительно народу и его представителям. Нормы права приобретают обязательный характер либо на основании их прямого закрепления в законах («писаное право» - the express laws), либо косвенным путем в силу их «молчаливого» признания народом («неписаное право» - the tacit laws)2. Соответственно все источники делятся на «писаные» (конституции, законы, международные договоры и т.д.) и «неписаные» (обычаи, каноническое право, общее право и т.д.). Однако центральное место в современной юридической литературе США занимает иная классификация источников права, а именно деление их на основные (главные, «первичные») - primary и дополнительные (подчиненные, «вторичные») - secondary в зависимости от степени обязательности (authority) соответствующих источников. Это деление, по сути, закладывает теоретические основы модели иерархического построения форм американского права.
Основные («первичные») источники, как правило, имеют обязательную юридическую силу («binding» authority), дополнительные («вторичные») юридической силы не имеют, поскольку не устанавливают норм права как таковых, и всегда носят лишь «убедительный», вспомогательный, характер. Следовательно, источники американского права также можно разделить на «обязательные» («binding») и «убедительные» («persuasive»)3. «Первичные» источники «творятся» законодательными органами, судами и другими правительственными структурами, действующими в рамках офи-
2 Bouvier's Law Dictionary - Letter S: Sources of the Law [WWW-goKyMeHT] // URL: http://www.constitu-tion.org/bouv/bouvier_s.htm (2018. 21 $eBp.).
3 cm.: Fine T.M. American Legal Systems: A Resource and Reference Guide. Cincinnati, 1997. P. 2.
циальных полномочий по созданию норм права. «Вторичные» источники исходят от частных лиц и организаций, которые могут быть весьма авторитетными в вопросах права, но при этом не имеют полномочий по установлению правовых норм. Данные источники отражают общее представление людей о том, что есть право1. Их можно цитировать в судебных решениях, но они не могут выступать основой для вынесения решения. Соответственно, очевидно, что в случае противоречия «первичных» и «производных» источников, необходимо руководствоваться первыми. Здесь, строго говоря, коллизия по юридической силе и не возникает, т.к. «вторичные» источники последней вообще не обладают.
В систему «первичных» источников американского права традиционно включают: конституции (федеральную и штатов); статуты (федеральные и штатов); правила, приказы административных агентств (федеральных и штатов); исполнительные приказы и прокламации Президента США и губернаторов штатов; прецедентное право (создаваемое федеральными судами и судами штатов). К дополнительным («убедительным») источникам относят: трактаты ученых (treatises), сборники судебных решений (American law reports), юридические обозрения (law reviews), своды правовых норм (restatements), юридические энциклопедии (legal encyclopedias), единообразные и модельные законы (uniform, model acts), процессуальные справочники (litigation manuals) и т.п.2
Таким образом, если проводить аналогию с классификацией источников права в отечественной теории права, то именно «первичные» источники (primary sources) будут выступать собственно юридическими (формальными) источниками американского права, в которых находят свое внешнее выражение нормы права. Не случайно некоторые американские исследователи называют эти источники «формами права»
(«forms of law»)3, хотя гораздо чаще в правовой литературе США используется лишь термин «источник права» (source of law). «Вторичные» «убедительные» источники, не являющиеся обязательными и носящие лишь вспомогательный характер, соответственно будут относиться не к собственно юридическим, а к иным источникам права (например, идеологическим, гносеологическим).
Интересно отметить, что в отечественной доктрине деление источников на «первичные» и «производные» проводится, можно сказать, «с точностью наоборот». К первичным исследователи относят неформальные источники (материальные, идеальные, исторические, познавательные и т.д.), т.е. не имеющие обязательной силы, а к вторичным - производные от них формально-юридические, т.е. юридически обязательные: «Формально-юридические (производные) источники права выступают тем самым своеобразной «надводной» частью айсберга системы средств правового регулирования социального поведения; их оценка и определение особенностей развития находятся в прямой зависимости от конкретно-исторического периода их действия (правовой обычай, нормативный договор, принципы права, «линия права») и от включения их в систему средств правового регулирования в рамках действующей конкретной правовой традиции (нормативный правовой акт, судебный прецедент, религиозно-правовая доктрина, партийно-государственная идеология и т.п.)»4. Подобная мно-гоаспектность трактовок видов источников права еще раз подчеркивает важность сравнительно-правовых исследований, демонстрирующих разные подходы к одному и тому же юридическому явлению.
Таким образом, для правовой системы США практическое значение имеет правильное построение иерархической системы именно «первичных» источников американского права как юридически обязательных. Для этого следует указать лежащие в основе
1 Neumann R.K. Legal Reasoning and Legal Writing: Structure, Strategy, and Style. Boston; N.Y.; Toronto, 1994. P. 104.
2 Fine T.M. Op.cit. P. 8-11.
3 См.: Scheb J.M., Scheb II J.M. An Introduction to the American Legal System. Albany, 2002. P. 6-7.
4 Спирин М.Ю. Первичные и производные виды источников права // Вестник Краснодарского Университета МВД России. 2016. № 1(31). C. 24.
данной системы принципы, которые носят конституционный характер, будучи закрепленными в статье VI Конституции США. Они дают ответы на три главных «иерархических» вопроса: как по юридической силе соотносятся судебные прецеденты и законодательство; федеральное право и право штатов; американское и международное право.
Иерархия прецедентного права и законодательства.
Несмотря на то, что Соединенные Штаты унаследовали традиции английского общего права, что позволяет рассматривать прецедент как основную форму американского права, с точки зрения юридической силы общее право (так называемые «чистые прецеденты», создающие новые нормы права) располагается на нижней ступени в иерархии источников права США1. В Конституции США термин «прецедент» вообще отсутствует, а в качестве «верховного права страны» провозглашаются Конституция и законы Соединенных Штатов, принимаемые в ее исполнение (Статья VI Конституции США2). Это же следует и из закрепленного в Основном законе США принципа разделения властей, согласно которому «творцами» права выступают законодательные, а не судебные органы.
В отношении определения иерархического места норм общего права в системе источников американского права и федеральные органы, и органы власти штатов следуют правилу о верховенстве законодательства: нормы общего права являются обязательными к применению лишь при отсутствии законодательства по соответствующему вопросу. Таким образом, в случае противоречия между нормами общего права и нормами права статутного приоритет будет отдаваться последним (как на федеральном уровне, так и на уровне штатов). Прецеденты общего права могут быть отменены, изменены и даже исправлены (с целью устранения «дефектов») законодательным
актом3. Многие статуты, по сути, лишь фиксируют в писаной форме те нормы, которые уже сложились в недрах общего «неписаного» права, то есть выступают фактически в качестве «кодификаций общего права»4. Поэтому американским судьям представляется вполне логичной возможность восполнения пробелов в законодательстве с помощью норм общего права, являющихся своего рода основой («background») для статутного права5. В настоящее время новые виды общественных отношений, как правило, попадают под регулирование статутами, а не прецедентами.
Возникает вопрос: почему же тогда правовая система США не «уходит» из семьи прецедентного права, несмотря на столь низкое иерархическое положение судебных прецедентов. Для ответа на него, следует, в частности, обратить внимание на иерархическое место в системе форм американского права другой разновидности судебных прецедентов - прецедентов толкования. Данные прецеденты создаются судами в ходе интерпретации конституционных и статутных норм, в силу чего они не формулируют новые нормы права, но фактически наполняют нормы «писаного права» реальным содержанием. Дело в том, что для юриста общего (прецедентного) права с его индуктивным образом юридического мышления законодательные нормы воспринимаются как нечто «чуждое» до тех пор, пока они не истолкованы судами. И Конституция США, и статутное право США изначально (исторически) сосуществовали с прецедентами. Применяя нормы «писаного права», судьи в ходе интерпретационной деятельности, во многом обусловленной правом судебного конституционного контроля, наполняли их тем содержанием, которое соответствовало меняющимся общественным отношениям. Это обусловлено и юридико-технической спецификой конституционных и статутных норм, многие из которых сформулированы слишком абстрактно, «туманно», а потому фактически лишены практического смысла
1 См.: Burnham W. Introduction to the Law and Legal System of the United States. St. Paul, 2011. P. 39.
2 Конституция США. М., 1993. С. 18.
3 См.: Bouvier's Law Dictionary - Letter S: Statute [WWW-документ] // URL: http://www.constitution.org/ bouv/bouvier_s.htm (2018. 6 мая).
4 Scheb J.M., Scheb II J.M. Op.cit. P. 26.
5 Burnham W. Op. cit. P. 51.
до их толкования. Поэтому прецеденты толкования должны быть поставлены на одну иерархическую ступень с теми актами, которые они толкуют. Следовательно, например, прецеденты толкования Конституции США будут располагаться на вершине иерархии форм американского права, как и сама Конституция США. Другое дело, что прецеденты толкования, в отличие от «чистых» прецедентов, не имеют самостоятельного значения и следуют юридической «судьбе» толкуемого акта.
Иерархия федерального права и права штатов.
Согласно Статьи VI Конституции США судьи в каждом штате обязаны следовать «верховному праву» страны, т.е. Конституции и законам США (федеральным), что бы ему ни противоречило в Конституции или законах любого штата. Подобное требование следует из закрепленного в Основном законе США принципа федерализма.
Данная «клаузула (оговорка) о верховенстве» («supremacy clause») устанавливает четкий порядок определения юридической силы конституционных и законодательных актов федерации и штатов в случае их несоответствия друг другу с целью устранения возможной «войны законов». В соответствии с этой оговоркой в случае коллизии между федеральной правовой нормой и правовой нормой штата приоритет будет иметь федеральная норма. Высшая же юридическая сила принадлежит Конституции США. «Клаузула о верховенстве» впоследствии стала обоснованием конституционного контроля, осуществляемого Верховным судом США.
Таким образом, Статья VI, устанавливая приоритет «верховного права страны», ставит федеральное законодательство во главе с Конституцией США на верхнюю ступень по отношению к законодательству штатов в иерархической системе источников американского права.
Однако в отношении общего права ситуация с иерархией более сложная. Дело в том, что федеральная судебная система и судебные системы штатов являются независимыми и имеют по общему правилу юрисдикцию в отношении разных категорий дел.
Соответственно прецеденты, создаваемые федеральными судами, не являются обязательными для судов штатов и наоборот (здесь фактически вообще не встает вопрос об иерархическом приоритете, так как решения касаются разных категорий дел). Исключение составляют лишь прецеденты, вынесенные по делам, относящимся к совпадающей юрисдикции (concurrent jurisdiction), когда федеральные суды рассматривают споры, основанные на праве штатов («diversity cases»), и наоборот, когда суды штатов разрешают споры, основанные на федеральном праве (содержащие «federal question»). Конгресс в одном из своих актов (The Rules of Decision Act, 28 U.S.C. §1652) установил, что федеральные суды при решении дела, основанного на праве штата, должны, если иное не предусмотрено Конституцией, договором или статутом США, следовать праву штата. Учитывая данное положение, а также традиционный принцип коллизионного права, предусматривающий, что судопроизводство должно осуществляться по процессуальным нормам того суда, который рассматривает дело, были выработаны следующие правила: когда федеральный суд рассматривает дело, основанное на праве штата, он должен применять нормы материального права соответствующего штата, хотя при этом может руководствоваться федеральными процессуальными нормами; когда суд штата рассматривает дело, основанное на федеральном праве, он должен руководствоваться нормами федерального материального права, но при этом может применять процессуальные нормы, действующие в данном штате, если они не противоречат федеральному праву1.
В целом в США вопрос о существовании федерального общего права носит дискуссионный характер, т.к. считается, что федеральные суды непосредственно подпадают под закрепленный в Конституции США принцип разделения властей, в соответствии с которым все правотворческие полномочия принадлежат Конгрессу. В решении по делу Erie R.Co. v. Tompkins (1938 г.) Верховный суд США указал, что «единого федерального общего права не
1 Bumham W. Op. cit. P. 32, 190-192.
существует в сфере торгового права», что было многими расценено как отрицание существования федерального общего права в целом. Однако до сих пор данное решение воспринимается неоднозначно и вопрос о существовании федерального общего права остается открытым1. После 1938 г. Верховным судом США были приняты прецеденты, устанавливающие федеральное общее право по отдельным вопросам: в спорах между штатами, вопросам загрязнения окружающей среды и др.2 Американские исследователи отмечают, что, «кроме случаев толкования федерального законодательства, которые не составляют «чистого прецедентного права», федеральное прецедентное право создается судами как федеральными, так и штатов, если вопрос не урегулирован федеральными положениями - Конституцией или актами конгресса»3. Это еще раз подтверждает указанный нами первый иерархический принцип приоритета статутного права над общим.
Иерархия американского и международного права.
Вопрос иерархического соотношения национального и международного права в настоящее время, характеризующееся усилением влияния международного сообщества, с одной стороны, и стремлением государств сохранить свой суверенитет, с другой, стоит как никогда остро. Не случайно, внесенные в 2020 году поправки в Конституции РФ были направлены, в том числе, на закрепление приоритета российского права над международными нормами, в частности, в случае противоречия последних Конституции. В США же данный вопрос был решен еще в XVIII веке в Статье VI Конституции США, где закреплено, что законы Соединенных Штатов «равно как и все договоры, которые заключены или будут заключены от имени Соединенных Штатов, являются верховным правом страны».
Американские авторы указывают, что, исходя из данной нормы, может сложиться
1 См.: Lund P. The Decline of Federal Common Law // Boston University Law Review. 1996. Vol. 76. P. 8951017.
2 См.: Богдановская И.Ю. Прецедентное право. М., 1993. С. 192.
3 Цит. по: Там же. С. 191.
впечатление, что в США международное право имеет верховенство над национальным правом, но в действительности оказывается, что международные нормы не выше ни Конституции США, ни американских статутов (законов)4. Американское конституционное право базируется, применительно к международным договорам, на трех принципах: 1) применение правила более позднего акта («last-in-time rule»), позволяющего более поздним по времени принятия статутам отменять положения международных договоров; 2) признание того, что не все международные договоры являются самоисполнимыми («self-executing») и требуют принятия соответствующих актов Конгресса; 3) правило толкования статутов таким образом, чтобы при этом не нарушались международные обязательства5.
Здесь необходимо подчеркнуть, что в США, как и в большинстве федераций, право заключать международные договоры принадлежит лишь федеральным властям. Штатам согласно Разделу 10 Статьи I Конституции США запрещено заключать международные договоры. Соответственно
международные договоры включаются в иерархическую систему только федеральных источников права и при этом, как и федеральные законодательные нормы, имеют приоритет над правом штатов.
Кроме того, в Статье VI Конституции США речь идет только о так называемых самоисполнимых международных договорах, не требующих имплементации во внутреннее право, и прошедших процедуру ратификации (в форме федерального закона). При этом критерии самоисполнимости Конституцией не определены и были сформулированы американскими судебными органами в рамках доктрины самоисполнимых договоров (doctrine of self-executing treaties) на основе толкования соответствующих конституционных положений6. Соответ-
4 Burnham W. Op. cit. P. 659-660.
5 Detlev F. Vagts The United States and Its Treaties: Observance and Breach // The American Journal of International Law. Vol. 95. No. 2 (Apr., 2001). P. 313.
6 Гаврилов В.В. Действие норм международного права в правовой системе США // Журнал российского права. 2003. №2. С. 117-118.
ственно разграничение договоров на самоисполнимые и несамоисполнимые во многом зависит от усмотрения суда. Несамоис-полнимые договоры сами по себе не образуют «юридические правила для суда» и требуют принятия соответствующего внутреннего акта («act of transformation»). Место таких договоров в иерархии источников права, по сути, будет определяться местом имплементирующего их акта, чаще всего в форме статута.
Что касается правила «последнего по времени акта» («last-in-time rule»), то именно оно позволяет решать юридические коллизии между законами и международными договорами, расположенными по своей юридической силе, как следует из указанной ранее Статьи VI Конституции США, на одном иерархическом уровне. Суть его состоит в том, что, если более поздний по времени принятия акт (договор или закон) вступает в противоречие с ранее принятым актом (договором или законом), то будут применяться нормы более позднего акта. Получается, что и международный договор может отменить ранее принятый закон (что соответствует концепции верховенства международного права), и более поздний закон может фактически аннулировать международный договор (что устанавливает уже приоритет национального права). Таким образом, в США, «несмотря на то, что ратифицированные по совету и с согласия сената международные договоры являются высшим правом страны, отменяющим любой несовместимый с положениями договора закон, последующий закон конгресса будет применен судами, даже если его положения окажутся несовместимыми с условиями обязательного для Соединенных Штатов договора»1. Получается, что Конгресс может изменить договор, просто приняв более поздний статут иного содержания. Сами американские исследователи отмечают, что подобное положение не способствует установлению прочных международных связей2. Определенным ограничением здесь служит
1 Цит. по: Гинзбурге Дж. Американская юриспруденция о взаимодействии международного и внут-рен-него права // Государство и право. 1994. №11. С. 152.
2 Burnham W. Op. cit. P. 37-38.
правило (известное, как «правило дела The Charming Betsy»), в основе которого лежит презумпция нежелания Конгресса нарушать международные обязательства. Оно остается в настоящее время признанным принципом законотворческой деятельности. Данный принцип означает, что закон не в состоянии отменить действие ранее принятого международного договора до тех пор, пока намерение Конгресса прекратить действие соответствующего международного обязательства не будет выражено четко и ясно. Очевидность подобного намерения выступает в качестве противоядия возможной невнимательности законодателей и одновременно требует высокого уровня политической решимости от Конгресса при принятии законопроекта, вступающего в противоречие с международным правом3.
Что же касается соотношения международных норм с нормами общего (прецедентного) права, то здесь, очевидно, у международных договоров будет такой же приоритет, как и у статутного права, которое в свою очередь может отменить или изменить любой прецедент4. В целом известный американский специалист в области международного права Е. Борчард так раскрывает механизм действия международного права в правовой системе США: «...международное право в принципе подлежит прямому применению судами государства, если отсутствует препятствующий этому закон. Там, где возможно согласование международного и внутреннего права, суд должен его осуществить. Если имеется закон, противоречащий международному праву, .суд должен применить закон даже вопреки международному договору, если он был заключен до принятия закона»5.
Таким образом, мы рассмотрели основные принципы построения иерархической системы основных форм американского права. Конечно, это лишь принципы, которые конкретизируются в зависимости от вида формы права, каждая из которых также имеет свою внутреннюю иерархию. Поэтому, подводя итог, в самом общем виде можно выстроить следующую иерархическую
3 Цит. по: Гаврилов В.В. Указ. соч. С. 121.
4 См.: Burnham W. Op. cit. P. 39.
5 Цит. по: Гинзбурге Дж. Указ. соч. С. 150-151.
модель формальных источников права США, охватывающую внутренний и внешний аспекты иерархического соотношения, предполагающего соответствие форм нижестоящего уровня вышестоящим:
- на федеральном уровне:
1) Конституция США + прецеденты ее толкования (конституционные доктрины Верховного суда США);
2) федеральные статуты, международные договоры, общие правила федеральных судов, принимаемые в порядке делегированного законодательства, + прецеденты их толкования;
3) административные правила федеральных агентств и нормативные акты Президента США;
4) федеральное общее право;
- на уровне штатов:
1) конституции штатов + прецеденты толкования (конституционные доктрины);
2) статуты штатов, общие правила судов штатов + прецеденты их толкования;
3) административные правила агентств штатов и нормативные акты губернаторов штатов;
4) общее право штатов;
5) муниципальные акты.
Подчеркнем, что это лишь модель, реализация которой требует учета специфики действия соответствующих источников (например, идет ли речь о статутах или о прецедентах, о международных договорах и т.д.). Отдельные аспекты этой специфики мы затронули, но, несомненно, она требует самостоятельного научного анализа, выходящего за рамки данного исследования. Практическое значение указанной модели обусловливается тем, что она может использоваться в качестве юридико-техни-ческого инструмента предупреждения и разрешения юридических коллизий между различными формами американского права. Более того, рассмотренный опыт может быть в определенной степени полезен и для российской правовой системы, в которую всё активнее проникают прецедентные традиции, по крайней мере, в виде прецедентов толкования.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Богдановская, И.Ю. Прецедентное право. М., 1993. - 239 с.
2. Гаврилов, В.В. Действие норм международного права в правовой системе США // Журнал российского права. 2003. №2. С. 116-127.
3. Гинзбургс, Дж. Американская юриспруденция о взаимодействии международного и внутреннего права // Государство и право. 1994. №11. С. 149-156.
4. Конституция США. М., 1993. - 32 с.
5. Марченко, М.Н. Судебное правотворчество и судейское право. М., 2007. - 512 с.
6. Спирин, М.Ю. Основные подходы к пониманию источника права // Юридический вестник Самарского университета. 2020. Т. 6. № 3. С. 7-13.
7. Спирин, М.Ю. Первичные и производные виды источников права // Вестник Краснодарского Университета МВД России. 2016. № 1(31). С. 22-25.
8. Bouvier's Law Dictionary - Letter S: Sources of the Law [WWW-документ] // URL: http://www.constitution.org/bouv/bouvier_s.htm (2018. 21 февр.).
9. Bouvier's Law Dictionary - Letter S: Statute [WWW-документ] // URL: http://www.constitution.org/bouv/bouvier_s.htm (2018. 6 мая).
10. Burnham, W. Introduction to the Law and Legal System of the United States. St. Paul, 2011. - 794 p.
11. Detlev, F. Vagts The United States and Its Treaties: Observance and Breach // The American Journal of International Law. Vol. 95. No. 2 (Apr., 2001). P. 313.
12. Fine, T.M. American Legal Systems: A Resource and Reference Guide. Cincinnati, 1997. - 121 p.
13. Lund, P. The Decline of Federal Common Law // Boston University Law Review. 1996. Vol. 76. P. 895-1017.
14. Neumann, R.K. Legal Reasoning and Legal Writing: Structure, Strategy, and Style. Boston; N. Y.; Toronto, 1994. - 479 p.
15. Scheb, J.M., Scheb, II J.M. An Introduction to the American Legal System. Albany, 2002. - 472 p.
Дата поступления: 18.07.2021
