CC BY
415
УДК 327
ВОПРОС О РАСШИРЕНИИ НАТО НА ВОСТОК В АМЕРИКАНО-РОССИЙСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
В 90-Е ГОДЫ XX ВЕКА
Ю.А. Тарасова, Р.В. Лурда, И.А. Ясеницкий, Ю.В. Войнаровская
Статья посвящена вопросу влияния трансформации НАТО в постсоветскую эпоху на развитие американо-российских отношений в 90-е годы XX века. Авторы рассматривают проблемы выбора пути развития блока, выявляют позиции российской и американской политических элит по вопросу о роли НАТО в новом мировом порядке и ее отношениям с Россией. Делается вывод о крайне негативном влиянии расширения НАТО на развитие американо-российских отношений в этот период. Ключевые слова: НАТО, расширение на Восток, американо-российские отношения, внешняя политика.
Организация Североатлантического договора или НАТО (NorthAtlanticTreatyOrgaшzatюn), была образована в 1949 году. Как утверждали учредители, целью создания военно-политического блока во главе с США, было сдерживание угрозы с Востока, в частности со стороны Советского Союза. Последний стал инициатором создания в 1955 году Организации Варшавского Договора (ОВД) для сдерживания новой угрозы с Запада. Существование двух военно-политических блоков было объяснимо и частично оправдано в период конфронтации двух сверхдержав, кардинально отличавшихся политическим режимом и экономическим укладом.
Но с окончанием холодной войны, распадом Советского Союза и началом в России глубоких экономических и политических преобразований, существование НАТО перестало быть острой необходимостью. 1 июля 1991 года государства-участники ОВД подписали протокол о полном прекращении действия Договора. Таким образом, основной гипотетический противник НАТО ушел с мировой арены. Логичным ответом на это был бы самороспуск Североатлантического альянса.
Но в 1991 году члены Альянса приняли «Новую стратегическую концепцию»,в которой говорилось, что главы государств и правительств стран НАТО согласились с необходимостью трансформировать союз с учетом новой, более многообещающей эры в Европе. Однако декларировалось сохранение тех принципов и целей Альянса, на которых он основывался. В качестве «природы Альянса», то есть непосредственно смысла его создания, говорилось, что «НАТО воплощает трансатлантическую связь, которой безопасность Северной Америки постоянно связана с безопасностью Европы. Это практическое выражение эффективного коллективного усилия среди его участников в поддержку их общих интересов».1 Основной целью НАТО оставалась защита территорий и суверенности стран-членов. В качестве новых угроз перечислялись глобальные проблемы - такие как распространение оружия массового поражения, международный терроризм и разрушение жизненно важных ресурсов в результате террористических действий или саботажа. Ответы на такие риски предполагалось вырабатывать путем консультаций союзников. Эти направления деятельности дублировали функции уже существующих международных организаций, однако, именно НАТО отводилась ведущая роль.
Кроме окончания холодной войны, трансформации Альянса должно было способствовать развитие отношений между странами Запада, в первую очередь, США и Российской Федерацией. В ситуации отсутствия политического и идеологического конфликта между государствами, руководством США и России было принято решение развивать отношения партнерства. Это решение было зафиксировано в двусторонних документах, таких как Кэмп-Дэвидская декларация (1 февраля 1992), Хартия американо-российского партнерства и дружбы (17 июня 1992), Ванкуверская Декларации президентов США У.Дж. Клинтона и РФ Б.Н. Ельцина (4 апреля 1993). В «Кэмп-Дэвид-ской декларации президента России Б.Н. Ельцина и президента США Дж. Буша о новых отношениях» заявлялось, что «Россия и США не рассматривают друг друга в качестве потенциальных противников. Их отношения характеризуются отныне дружбой и партнерством, основанным на взаимном доверии, уважении и общей приверженности демократии и экономической свободе». В названии двустороннего документа, подписанного главами государств во время второго официального визита российского президента Б.Н.Ельцина в Вашингтон 17 июня 1992 года, также закладывалось определение формирующейся системы американо-российских отношений как отношений партнерства и дружбы. Президент Ельцин обещал согражданам участие России в Североатлантическом совете по сотрудничеству и даже высказал предположение, что России может со временем вступить в НАТО.
Партнерство с США, поддержка со стороны Западной Европы, были остро необходимы правительству Б.Н. Ельцина по ряду причин. Экономические реформы, проводившиеся в России под руководством западных специалистов,Джеффри Сакса, Андерса Аслунда и Дэвида Липтона, быстро привели к резкому падению уровня жизни основной части населения. Либерализация внешней торговли открыла российский рынок для товаров иностранного производства, поставив отечественную индустрию и сельское хозяйство в невыгодные условия конкуренции. В результате была дискредитирована и сама идея экономических реформ, и силы, стоящие за ними - правительство Б.Н.Ельцина, западные партнеры. Отдельными силами в России политика США по отношению к экономическим и политическим преобразованиям в стране рассматривалась как намеренная, заранее спланированная стратегия уничтожения оставшегося у России потенциала роста и действия на мировой арене.
'The Alliance's New Strategic Concept, agreed by the Heads of State and Government participating in the Meeting of the North Atlantic Council, 07-08 November 1991 // North Atlantic Treaty Organization Site. URL: http://www.nato.int/cps/en/natolive/official_texts_23847.htm (01.10.2015)
В этих условиях дружественное отношение западных стран к России служило бы подкреплением пошатнувшегося авторитета реформаторских кругов и самого президента. Одновременно возросла потребность в материальной и технической помощи стран Большой семерки, международных экономических организаций (МВФ, МБРР), ведущую роль в которых играли США.
Сам Борис Николаевич не видел в расширении НАТО непосредственной угрозы безопасности России. Во время визита в Польшу в конце лета 1993 года российский президент высказался о своем согласии с возможным вступлением этой страны в Североатлантический блок. Однако в России он подвергся жесточайшей критике и был вынужден дезавуировать свое заявление [15; с. 2]. В сентябре 1993 года Ельцин вооруженным путем подавил оппозиционный парламент, вызвав жесточайший конституционный кризис в новейшей российской истории. Именно поэтому трансформация альянса являлась критическим моментом, показателем реальности заявлений о партнерстве, поддержки Западом российских реформ и лично российского президента.
Для того, чтобы доказать неадекватность подозрений в изоляции России путем расширения НАТО, министр иностранных дел Андрей Козырев предложил создание новой системы безопасности в Европе, основой которой должна была стать Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе (CSCE). В соответствии с этим планом, Североатлантический альянс должен был подчиняться этой организации. После краткого рассмотрения НАТО идею отклонила [15; с. 2].
Более того, в середине октября 1993 года встал вопрос о расширении альянса. В своих воспоминаниях советник по России при администрации Б.Клинтона, Строуб Телботт признает, что при рассмотрении этого вопроса учитывалась ситуация в России, где совсем недавно был расстрелян оппозиционный Верховный Совет. Положительное решение еще больше ухудшало положение Ельцина и сторонников западного курса [10; с. 121].
По мнению политика, у НАТО имелся неоспоримый аргумент для расширения - новая угроза на Балканах в лице Сербии под руководством Слободана Милошевича [10; с. 113]. Имелись и политические причины - в период холодной войны НАТО выступал гарантом безопасности и прочных отношений своих членов, поэтому принятие восточноевропейских стран в его состав привязало бы их к Западу, позволило бы с большим эффектом развивать национальную экономику и укреплять демократические общественные институты [10; с. 114]. В апреле 1993 года президенты Польши, Чехии и Венгрии обратились непосредственно к Клинтону, с просьбой принять их страны в НАТО. С этой же просьбой обращались к США руководители прибалтийских государств.
По вопросу расширения НАТО не было согласия и в рядах американской политической элиты. Министр обороны Лес Эспин, его заместитель Билл Перри считали, что расширение помешает демилитаризации российской экономики и создании свободной от ядерного оружия зоны на Украине. Большинство старших офицеров американских вооруженных сил считали, что вооруженные силы Центральной Европы, отягощенные устаревшими вооружениями и командными структурами, не могут влиться в НАТО [10; с. 120]. Поэтому было предложено дать возможным кандидатам в НАТО переходный период, в течение которого Россия свыклась бы с мыслью о продвижении возможного противника к своим границам, а вооруженные силы Чехии, Польши и Венгрии были бы модернизированы.
Нужно сказать, что для координации действий бывших врагов по холодной войне еще в 1991 году по инициативе администрации Буша был создан «Совет североатлантического сотрудничества». Однако реальные его функции были чисто психологическими - он был призван уменьшить подозрительность России в том, что ее изолируют и страхи бывших стран постсовесткого пространства. Для решения реальных проблем совет был непригоден.
Еще одной организацией, предложенной Пентагоном в 1993 году стало «Партнерство ради мира». Она должна была свести офицеров и подразделения НАТО, бывшего Варшавского договора и нейтральных стран для совместного планирования, проведения учений и миротворческих миссий. Это был компромисс, попытка смягчить последствия расширения альянса, заменить его включающей организацией, в которой могла принять участие и Россия. «Партнерство ради мира» (ПМР) практически сразу было встречено жесткой критикой как в США, так и в России. Для американских «ястребов», таких как Генри Киссинджер, ПМР представлялось опасным, поскольку могло превратить блок НАТО в «какую-то мутную многосторонность», возродить «российские имперские амбиции» [10; с. 134].
В 1994 году состоялся важный визит - Борис Ельцин посетил США и встретился с Биллом Клинтоном. Это был Саммит США - Россия, на котором были продекларированы внешнеполитические, внутриполитические и экономические цели новой России, включающие стремление сохранить свое доминирование на пространстве СНГ и желание предотвратить расширение НАТО на восток. Для усиления своих позиций, Б.Н. Ельцин настоял на особом статусе России в отношениях с НАТО. В 1995 году Россия получила особый «16+1» статус в Совете НАТО [15; с. 3]. Однако это не смягчило серьезнейшего удара - в конце 1994 года члены НАТО согласились рассмотреть план ускоренного вхождения в альянс Польши, Чехии и Венгрии.
На встрече с Госсекретарем США в Женеве 17-18 января тогдашний министр иностранных дел А.В. Козырев еще раз разъяснил позицию российского руководства по отношению к вопросу расширения НАТО: для России было неприемлемо появление новых разграничительных линий в Европе и перенесение на Россию логики существования старой НАТО, базировавшейся на сдерживании Советского Союза [1; с. 11]. Влиятельная американская газета «Нью-Йорк Таймс» отмечала, что основными противоречиями в американо-российских отношениях стали критика со стороны США военных действий России в Чечне и «резкий протест Б.Н. Ельцина против планирующегося расширения НАТО за счет Польши, Чехии и Венгрии» [16]. В США не прислушались к доводам российского правительства. В
марте 1996 года У. Кристофер заявил, что НАТО продолжит расширяться на восток [13].
Представители российских политических партий в Государственной Думе проявили по отношению к вопросу о расширении НАТО редкое единодушие. По мнению Г.А.Зюганова, расширение свидетельствовало о начале практической реализации планов США по установлению «нового мирового порядка» - планетарного режима политической, экономической и военной диктатуры во главе с США [3; с. 63]. Председатель Комитета по международным делам Государственной Думы Российской Федерации В.Лукин (представляющий «Яблоко») неоднократно указывал на ущерб, наносимый безопасности России возможным расширением блока [6]. Пожалуй, только лидер движения «Выбор России» Егор Гайдар считал, что нет никаких причин рассматривать усиление НАТО как угрозу интересам России и необходимо, напротив, налаживать союзнические отношения с НАТО [11; с. 103].
Лидер партии ЛДПР В.В.Жириновский также весьма эмоционально высказывался против расширения НАТО на Восток. Но кроме роста военной угрозы российским рубежам, политик указывал на экономический аспект этого процесса. По его мнению, расширение НАТО приведет к резкому сокращению сбыта российского вооружения, а новоявленные члены НАТО вынуждены будут втридорога приобретать устаревшие западные аналоги [2; с. 222].
Однако экономическая выгода членства в НАТО для стран-кандидатов была очевидна - значительная экономия государственных средств за счет сокращения военных расходов - доля новых членов даже в 2012 году не превышала 2 % их бюджета. Вторым немаловажным аспектом была быстрая модернизация армий для включения отдельных подразделений в контингент блока. В этом случае, издержки несли НАТО и США, как страна с наибольшей долей в бюджете организации. О том, что на Капитолийском холме не все были готовы к таким издержкам даже в 1999 году, говорят результаты голосования в Сенате по вопросу ратификации вступления в НАТО трех Центрально-европейских держав. Против проголосовали 12 сенаторов при 86 голосах за [12; с. 16].
Укрепила антизападные настроения в российской политической элите и ситуация в Боснии. После того как в июле 1995 года НАТО без консультаций с российской стороной нанесла серию ударов с воздуха по позициям сербов, Государственная Дума выпустила резолюцию, в которой депутаты требовали отставки министра иностранных дел А.В.Козырева, снятия эмбарго на торговлю с Сербией и Хорватией. Некоторые депутаты предложили даже вооружить сербов российским оружием.'Продолжение бомбардировок позиций сербов в августе было приравнено российским правительством к геноциду, однако это не повлияло на действия США и их союзников на Балканах, выявив степень слабости российских позиций на международной арене [14].
Под напором антизападных настроений Президент Б.Н. Ельцин назначил министром иностранных дел Е.М.Примакова, начинавшего службу в далекие советские времена и руководившего до этого назначения Службой внешней разведки Российской Федерации. По признанию самого политика, американская пресса называла его не иначе, как «консерватором», «аппаратчиком старой школы», «старым другом Саддама Хусейна» [7; с. 201]. Появление такой фигуры на посту руководителя внешней политики Российской Федерации говорило о попытке смены приоритетов в международной деятельности, в первую очередь в отношениях с США. Тем не менее, дипломат быстро нашел общий язык с Мадлен Олбрайт, занявшей пост Госсекретаря США. Одним из самых сложных вопросов все же оставался вопрос об отношениях России-НАТО, их формализации, возможных перспективах. С этим вопросом оказался связан прогресс о сокращении вооружений. Как писал Е.М.Примаков накануне саммита в Хельсинки в марте 1997 года: «Договоренность о серьезном прогрессе в сокращении вооружений, несомненно, способствовала бы согласованию целого ряда проблем отношений России с НАТО. Об этом... в открытую заявила М.Олбрайт. Так что все разоруженческие проблемы, имевшие важнейший самостоятельный характер, приобретали и иной аспект, связанный с подготовкой документа Россия - НАТО» [7; с. 276].
После нескольких консультаций, в мае 1997 года, было подписано соглашение об отношениях России и НАТО - Основополагающий акт о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности между Российской Федерацией и Организацией Североатлантического договора. В нем определялись сферы взаимодействия, механизмы консультаций и осуществления практических действий. Важнейшей частью этого документа стало заявление о том, что «Россия и НАТО не рассматривают друг друга как противников. Общей целью России и НАТО является преодоление остатков прежней конфронтации и соперничества и укрепление взаимного доверия и сотрудничества».2 Был создан ряд структур по взаимодействию между Россией и НАТО, в том числе Совместный постоянный совет Россия-НАТО (СПС), Совместный комитет научно-технического сотрудничества, совместная рабочая группа по наблюдению за развитием отношений между Россией и НАТО из парламентариев стран-членов Альянса и нашей страны.
Однако, как верно отметил в своей статье А.В.Тихомиров, деятельность СПС не привела к выработке единой политики между Россией и НАТО [9]. В июле 1997 года руководители государств-членов НАТО и участники ПМР в Мадриде одобрили решение о приеме в Альянс Польши, Чехии и Венгрии, озвучили план вступления в недалеком будущем Литвы, Латвии и Эстонии. Еще более глубокие противоречия между Россией и НАТО вызвала политика Блока в отношении территориальной целостности Югославии.
Военная операция НАТО в Югославии, начатая без санкции ООН 24 марта 1999 г., вызвала отрицательную
1 Прения по проекту резолюции «О развязывании НАТО войны на Балканах и позиции России» (9 сентября 1995 г.) // Государственная Дума: Стеногр. заседаний. Весенняя сессия. Т.20. 19 июля - 9 сентября 1995 года. М.: «Известия», 1996. С. 474.
2 Основополагающий акт о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности между Российской Федерацией и Организацией североатлантического договора. 27 мая 1997 [Электронный ресурс] URL: http://eulaw.edu.ru/documents/legislation/eur_int_law/nato_rus_act.htm (12.10.2015)
реакцию российской политической элиты. Наиболее показательным был поступок Е.М.Примакова, который в момент начала бомбардировок Сербии силами НАТО занимал пост Председателя Правительства Российской Федерации. В этом качестве он вылетел в Вашингтон на встречу с американским вице-президентом А. Гором. Во время полета Е.М.Примаков соединился по телефону с Гором и прямо спросил, гарантирует ли он, что удар по Югославии не будет осуществлен хотя бы во время пребывания главы российского правительства в США. Гор отказался дать такую гарантию, и тогда, по указанию Примакова, его самолет развернулся и взял курс на Москву [5].
Приостановилось всякое взаимодействие с НАТО, единственной сферой сотрудничества оставалась миротворческая операция в Боснии и Герцеговине. Тем не менее, после завершения военной операции, руководство НАТО согласилось допустить российских миротворцев в зону конфликта, разместив их в зонах ответственности ФРГ, Франции, США и Великобритании [9].
В 2000 году, с вступлением на пост Президента Российской Федерации В.ВПутина, выразившего готовность развивать партнерские отношения с НАТО [8], взаимодействие до некоторой степени восстановилось. Но имидж Альянса в общественном мнении россиян был серьезно испорчен всей историей российско-натовских отношений в постсоветский период. Кроме того, стереотипы холодной войны вновь стали актуальныпосле заявления Дж. Буша о намерении и дальше разрабатывать систему ПРО и размещать элементы этой системы в странах-членах НАТО.
Этой ситуации были совершенно адекватны положения Концепции внешней политики Российской Федерации, принятой 28 июня 2000 года о том, что «.. .по целому ряду параметров нынешние политические и военные установки НАТО не совпадают с интересами безопасности Российской Федерации, а порой прямо противоречат им.
Насыщенное и конструктивное сотрудничество между Россией и НАТО возможно лишь в том случае, если оно будет строиться на основе должного учета интересов сторон и безусловного выполнения принятых на себя обязательств» [4, с. 226].
На сегодняшний день выполнение положений Основополагающего акта о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности между Российской Федерацией и НАТО от 27 мая 1997 года, соблюдение других двусторонних договоренностей, остается основным условием сближения России и НАТО, России и США. Однако, пытаясь установить новый мировой порядок в соответствии с собственными интересами, США перманентно используют Организацию Североатлантического договора в качестве инструмента военного давления, что является очагом раздражения и роста напряженности в американо-российских отношениях.
The article is devoted to the question of influence of NATO's transformation during the Post-Soviet era on the American-Russian relations in the 90th of the XX century. Authors consider possible ways of the block development/ They reveal positions of the Russian and American political elite on the role of NATO in the modern world order and to its relations with Russia. The authors draw the conclusion about the extremely negative influence of NATO's expansion on the development of the American-Russian relations during this period.
Keywords: NATO, expansion to the east, American-Russian relations, foreign policy.
Список литературы
1. Дипломатический вестник.1995. №2. Февраль. 89 с., С. 9-13.
2. Жириновский В.В. Геополитика и русский вопрос. М., 1998. 495 с.
3. Зюганов Г.А. Россия и современный мир. М., 1995. 96 с.
4. Концепция внешней политики Российской Федерации от 28 июня 2000 г. // Иванов И.С. Новая российская дипломатия. Десять лет внешней политики страны.М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001. - 382 с.: С. 210-232.
5. Лапский В.А. Итак, Примаков в Вашингтоне // Российская газета. - 1999. - 24 марта.
6. Лукин В.П. С тревогой и надеждой: 1994-1995. М., САМПО, 1996. 136 с.
7. Примаков Е.М. Годы в большой политике. М.: «Совершенно секретно», 1999. С. 201.
8. Путин не возражает против вступления России в НАТО // Коммерсантъ. - 2000 - 07 марта.
9. Тихомиров А.В. Отношения Россия-НАТО в 1991-2012 гг. / Сайт центра изучения внешней политики и безопасности. URL: http://ru.forsecurity.org/otnosheniya-rossiya-nato-v-1991-2012-gg (12.10.2015)
10.Тэлботт С. Билл и Борис. Записки о президентской дипломатии. М.:ОАО «Издательский Дом «Горо-дец», 2003. 528 с.
11.Шмелев Б.А. Расширение НАТО и интересы России // Россия и современный мир. 1997, №2. с. 32-48.
12. Goure, D. NATO's Last Chance Invest its Scare Resources Wisely or Accept Strategic Irrelevance. Lexington Insitute, February 2014. 119 c.
13.Hoffman, D. Russia Stands Firm on NATO Expansion / D. Hoffman // The Washington Post. - 1996 - March 23.- A 23
14.No Time for Megaphone // The Economist. - 1995. - September 16-22. - P.18; Russia, Bosnia and the West // The Economist. - 1995. - September 16-22. - P. 38.
15. Smith, J. (2008) NATO-Russian Relationship: Defining Moment or Déjà vu? Centre for Strategic and International Studies. November 2008, 16 p.
16. Whitney, G. Russia Warns Against Haste in Adding Members to NATO / G. Whitney // The New York Times. - 1995. - March 21.
Об авторах
Тарасова Ю.А. - кандидат исторических наук, доцент кафедры теории и истории государства и права Сызранского филиала Самарского государственного экономического университета, [email protected] Лурда Р.В. - старший преподаватель кафедры теории и истории государства и права Сызранского филиала Самарского государственного экономического университета, [email protected]
Ясеницкий И.А. - кандидат социологических наук, заведующий кафедрой правоведения и социально-экономических дисциплин Сызранского филиала Самарского государственного экономического университета, [email protected]
Войнаровская Ю.В. - кандидат исторических наук, заведующая кафедрой теории и истории государства и права Сызранского филиала Самарского государственного экономического университета, [email protected]
УДК 94(474.2)"1914/19"
ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ТРУДА ВОЕННОПЛЕННЫХ ЧЕТВЕРНОГО СОЮЗА В ЭКОНОМИКЕ РЕГИОНОВ В ГОДЫ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ НА ПРИМЕРЕ КАЛУЖСКОЙ И ТУЛЬСКОЙ ГУБЕРНИИ
А.В. Тихонов
В статье рассматриваются вопросы использования труда иностранных военнопленных в сельском хозяйстве, промышленности, строительстве и обслуживании железных дорог, городском хозяйстве в годы Первой мировой войны, деятельность центральных и губернских органов власти и работодателей по привлечению пленных на работы. Автор приходит к выводу, что практика привлечения пленных на работы позволила решить ряд проблем, стоящих перед российской экономикой в данный период.
Ключевые слова: Первая мировая война, тотальная война, военнопленные, Калужская губерния, Тульская губерния.
Первая мировая война стала настоящим испытанием для стран-участников конфликта, подчинив себе всю экономическую и политическую жизнь страны [1, с. 15-16.]. Экономическая ситуация осложнялось и тем, что из-за регулярных призывов в армию и гибели большого количества трудоспособного мужского населения возник су-щественныйдефицит кадров во всех отраслях экономики [2, с. 451]. Центральные и региональные власти предпринимали активные действия для того, чтобы решить проблему дефицита кадров. Одним из способов решения данной проблемы стало привлечение на работы военнопленных. В одном из циркуляров МВД в целях устранения недостатка в рабочих руках рекомендовалось отпускать для работ в частные промышленные предприятия военнопленных [3, л. 106]. Количество их, занятых в экономике России в 1917 г., составляло около 1,5 млн. человек, причем по отдельным предприятиям, отраслям и регионам относительные цифры были очень высоки [4, с.144].
В сельском хозяйстве вопросами, связанными с направлением пленных на работы, занимались губернские и уездные земские управы. Направленные на работы военнопленные получали определенную плату, не менее половины которой выдавалась им на руки, а остальная часть поступала в счет возмещения расходов на их содержание [5, с. 193-195]. Для найма пленных в промышленные предприятия обращались к фабричным инспекторам и окружным инженерам, которые направляли заявки губернатору, а последний, в свою очередь, обращался в Главное Управление Генерального Штаба [5, с. 488-490]. Однако вскоре центральные власти упростилипорядок найма пленных, и работодатели моглиобращаться по данному вопросу непосредственно в штабы военных округов [5, с. 491].
Труд военнопленных австро-венгерской, германской и османской армий в Калужской и Тульской губерниях достаточно широко использовался, особенно в сельском хозяйстве. В Тульской губернии из 18140 пленных, направленных на работы, 12270 использовались в сельском хозяйстве в уездах [6, л. 6]. В Калужском губернии в 1916-1917годах в сельском хозяйствеработало 1265 человек [7, л. 86-90] из 3495 пленных, направленных на работы [8, л.137-146] .Местные землевладельцы нуждались в рабочих руках и активно боролись за возможность привлечь как можно больше пленных и на больший срок работы. Первоначально планировалось, что пленные на сельскохозяйственных работах будут находиться до зимы, после чего они будут возвращены. Данная практика в Тульской губернии встретила большое противодействие, как губернских, так и земских властей, по инициативе которых было собрано специальное совещание по данному вопросу [6, л.1-2]. Настоящая проблема нашла отклик и в среде тульского губернского дворянского собрания, руководство которого обратилось к Начальнику Штаба Верховного Главнокомандующего М.В. Алексееву [6, л.45-46].В итоге было принято решение оставить пленных [6, л. 9].
Не меньший интерес к найму бывших воинов противника на работы проявляли крупные промышленные предприятия, работавшие на обеспечение армии, особенно в Тульской губернии. В основном пленных использовали как чернорабочих. На Судаковском заводе, обеспечивавшем чугуном крупные оборонные предприя-тия(например, Путиловский, Сормовский и Невский заводы), работало 477 пленных [9, л. 390], и руководство предприятия регулярно обращалось к губернатору по вопросу найма военнопленных [10, л. 91]. На угле- и горнопромышленном предприятии при станции Щекино Крапивенского уезда работало 50 человек [9, л. 262], 14 - на чугуноплавильном заводе братьев Барашевых и Курицына [9, л. 275] и 451 - на сахарном заводе в городе Туле. [9, л. 273].Труд военнопленных был настолько необходим работодателям, что, несмотря на все препятствия,
