CC BY
77УДК 008+299.572(470)
ВОЛХОВСКОЙ ПОСОХ: К ВОПРОСУ О САКРАЛЬНОЙ АТРИБУТИКЕ РУССКОГО ЯЗЫЧЕСТВА XXI ВЕКА
© Шиженский Роман Витальевич, к. ист. н., доцент
Нижегородский государственный педагогический университет имени Козьмы Минина (Россия)
heit@inbox.ru
В современных реалиях религиозного пространства Российской Федерации феномен русского языческого мировоззрения функционирует, основываясь на «симфонии рудиментов», весьма условно объединённых в нарративный и вещественный блоки. Следует отметить, что синергия текста (славления божества, языческой проповеди) и предмета (оберега, чура-идола) - характерная особенность российского «родноверия», фиксируемая с момента генезиса данного варианта новой религиозности. Если листовки-агитки, самиздатовские «волховники», монографические проекты идеологов нативизма в массе своей выполняли и выполняют роль информационного, просветительского рупора [Казаков 1994; Волховник 2000], то предметное поле «визуального язычества», кроме безусловной пропагандистской работы с культовой средой, нацелено, во-первых, на постоянную актуализацию диаспоральных претензий движения (ингруппы); во-вторых, на признание уже внутри общины иерархического (кастового) деления; в-третьих, на подтверждение историчности, аутентичности и самой религиозной составляющей рассматриваемого явления. Достижение перечисленного осуществляется через индустрию этнического татуажа, специализированную брендовую одежду, широко представленный рынок обережной продукции [Шиженский, Суровегина 2017: 10-14], наконец, непосредственно через создание и распространение «обрядовой элитарки» - предметов культа. Учитывая стратегическое положение визуального компонента в современном язычестве, по нашему мнению, компонента центрального, отдельного внимания заслуживает рассмотрение элементов обрядового волховского (жреческого) костюма, в частности, посоха.
В отличие от иных атрибутов, сопровождающих «младоязыческую» религиозную практику: бубна, «традиционной» одежды служителей культа [Шиженский 2015: 152] -практическое и символически-мифологическое назначение посоха волхвов XXI века не получило должного освещения как в исследовательской среде, так и в сообществе исследуемых - носителей родноверческой традиции. Вместе с тем данный предмет и его аналоги (скипетр, жезл) широко представлен в реалиях исторического прошлого. Посох -неизменный атрибут религиозной и светской власти в традициях народов мира [Васютин 2009: 205; Нам 2017; Пчелов 2012; Сергеева 2017; Чемякин 2017; Яровая 2010: 44-45]. Для определения места рассматриваемого предмета в «теологии» современного русского язычества необходимо обратиться к немногочисленным первоисточникам: текстам и материалам интервью с российскими идеологами движения.
Наиболее ранними произведениями (единственными опубликованными в настоящее время) являются глава «Довершение: о посохе» «Толковника обрядного жреца Родомира» (2004 г.) и текст «О посохе волховском слово малое» (2008 г.) И. Г. Черкасова - волхва Велеслава, одного из руководителя содружества общин «Велесов круг». Кроме того, информация о посохе содержится в путевых заметках Велеслава «Солнце героев», записанных волхвом во время путешествия по острову Рюген в 2013 году.
«Довершение» Родомира интересно рядом выдвигаемых (легитимизованных) положений. Жрец указывает на символические значения посоха, считая данный предмет образом мирового древа, незримого столпа силы, символом пути и духовной мощи волхвов.
Текст содержит также практическую «табу-рекомендацию» жреческо-волховскому сообществу (автор подчёркивает право обеих категорий служителей культа на использование рассматриваемого предмета) по «работе» с посохом: «Пути направлением от Низу до Верху (посему негоже во время обряда посох наземь плашмя класть, но токмо лишь прислонять к чему-либо, - бо Ост Мирового Древа вертикален, но никак уж не горизонтален!)» [Велеслав 2008: 169]. В рамках «новояза» - идеологического, шире мировоззренческого феномена, ставшего одной из констант современного язычества как образца новой религиозности [Шиженский 2017], Родомир «обогащает» собственную авторскую версию ссылками на этнографический материал: приметами и обычаями, в которых фигурирует искомый предмет. «Слово» Велеслава вносит ряд дополнений к возникающей «лествице сакрализации» посоха как атрибута теократической группы в движении русских нативистов. Также ассоциируя посох с мировым древом, волхв перечисляет демиургов, наделивших волшебную трость силой. В роли последних выступают наиболее популярные в «родноверии» божества: Сварог, Перун и Велес - «даровавшие» рассматриваемому предмету мощь творения, силу и мудрость соответственно [Велеслав 2008: 171]. Велеслав затрагивает ещё один интересный вопрос, связанный с правом владения посохом. По мнению идеолога, инициация - время обретения жезла, связана с решением волхвов и волей богов. В данной связи следует привести фрагмент интервью, взятого Р. В. Шиженским у руководителя сообщества язычников славяно-русской и скандинавской традиций «^аг!е Aske» («Черный Ясень») Е. А. Нечкасова. На вопрос автора о возрастных ограничениях, связанных с ритуальным использованием посоха, глава сообщества ответил следующее: «Не могу сослаться на какие-то источники или сакральное обоснование этого возраста, скорее это по наитию, что молодой человек с посохом выглядит немного несуразно. Всё ж посох - это не только «жезл», но и «трость» в том числе, поэтому неизбежно связан с семантикой возраста, мудрости, старчества. В ритуальных целях иногда делал разовые посохи, максимально простые: трость не выше собственной головы и пара вырезанных, окрашенных углём рун. После действий он ритуально сжигался или разламывался на две части. В будущем, после интуитивного рубежа лет в тридцать, обдумываю идею довольно простого посоха, с минимумом резьбы и украшательств, так же не более своего роста. Иногда наблюдаю своеобразное состязание «у кого посох богаче», считаю это не совсем корректным, скорее второстепенным. Посох может обрастать артефактами ритуального свойства с годами и десятилетиями, а когда неофит или хороший человек сходу делает «дорогой-богатый» посох - это немного отдаёт пылью в глаза. Лучше просто, но эффективно» [ЛАА 3]. Исходя из вышеизложенного, отметим, что инициатические положения, связанные с посохом, в настоящее время находятся в стадии разработки.
Ещё один фрагмент «Слова» посвящён месту служителей культа в языческой общинной иерархии. В «волховской гиперболизации» посоху отведена одна из ведущих ролей. Данный предмет - сосуд, в который помещена одна из двух душ волхва. Находясь на капище, именно через посох-медиатор религиозный лидер общается с потусторонними силами: «душу свою до Богов возводит, сам Духом до вышних во Прави восхищаясь» [Велеслав 2008: 173].
Отдельно волхв «Велесова круга» останавливается на составных элементах артефакта, соотнося части посоха с «классическими» частями новоязыческой космогонии: мирами «Яви», «Нави» и «Прави». В соответствие с конструируемой структурой «навершие» посоха (мир «Прави») либо имеет антропоморфную личину, посвящённую конкретному божеству (божествам), либо, согласно новоязу «Велесова круга», вырезается в форме «Гоя» (символ бога Рода, имеющий ярко выраженный фаллический символ) и посвящается «Всебожью». В теогонии содружества общин - «единство родных богов во всебоге Роде, все родные боги в совокупности» [Велеслав 2010: 385]. «Середина» посоха (мир «Яви») отмечается знаками сил, которые носитель - волхв - «проводит» в настоящий мир. «Низ» («пепельник»), обожжённый в огне, олицетворяет «Пекло» - чертог тёмной Нави. Порода дерева выбирается с учётом божественного патрона. Универсальным деревом для изготовления посоха
Велеслав считает дуб. Бук и клён подходят для почитателей Сварога и Даждьбога, хвойные и орешник - для последователей Велеса, берёза и рябина угодны Макоше, Ладе и Лели и т. д. Узору посоха посвящён отдельный раздел «Слова». Подчёркивая приоритет смысла над красотой (сравни с запретом Патриарха Кирилла украшать жезлы игуменов [Патриарх 2016]), идеолог «родноверия» предлагает гендерное прочтение узоров («рез») наносимых на посох. Вертикальные узоры, идущие вдоль волокон, считаются мужскими и связываются с силой бога Рода, горизонтальные, завитые в спирали («свитни») и в замкнутые кольца, соотносятся с силами Матери-Природы. Подчеркивается, что наносимые мистические знаки и сакральные формулы, состоящие из них так называемые «чиры» и «чароставы», должны быть тщательно подобраны и не противоречить друг другу. Резать посох, наносить на него узор, Велеслав предлагает непосредственно адепту, исключая возможность заказа изделия.
Заключительный раздел «Слова» посвящён практическому и магическому инструктажу - запретам и правилам «общения» с волховским посохом. К сфере табу относится следующий набор действий: хранение посоха в грязном месте, падение данного предмета на пол, ругань посоха и вообще практика сквернословия при нём. Запрет распространяется и на прикосновение посторонних людей к артефакту. Велеслав также не приемлет составные посохи (со сменным «навершьем»). Пренебрежение перечисленными вето, по мнению автора «Слова», ведёт к потери посохом силы и разрыву духовной связи с хозяином. В свою очередь, к правильным и необходимым наборам действий, направленных на обретение, накапливание посохом силы, язычник относит втирание природных масел с заговорами и заклятьями, подвешивание когтей, клыков, оберегов и «усиление» трости «наузами» - предметами, подвешенными на нитках.
Последний нарративный источник - дневник Велеслава, записанный во время путешествия на остров Рюген - одну из общепризнанных святынь «родноверия» [Доброслав 2006: 26-27; Битцевское обращение 2002], содержит конкретный пример «обретения» посоха. По дороге к мысу DerK6шgsstuЫ (трон королей), Черкасов вырезает обрядовый посох из бука, взятого из реликтового леса национального парка Jasmund: «Обрядовый Посох с ликом Воина в высокой остроконечной шапке-шлеме и с длинной бородой Старца. Так в Посохе соединились Князи и Волхв - Мудрец и Воин» [Велеслав 2013: 54]. Отметим, что союз воинской и жреческой ветвей при возможных вариациях (волхв-воин, волхв и воин) - одна из мировоззренческих первооснов современного русского язычества. Тексты «младоязычников» первой волны, как и работы их младших «коллег», содержат проекты построения Civitas Solis, управление в котором будет сосредоточено в руках отмеченного дуумвирата. Золотой век славянского прошлого также ассоциируется с господством обладателей «силы и духа» [Велимир 2009: 174-175; Доброслав 2006: 66-67].
Интервью с И. Г. Черкасовым содержит весьма ценные дополнения, связанные с особенностями «конкретного посоха конкретного волхва». В ходе беседы лидеру «Велесова круга» был задан вопрос о роли искомого предмета в практике «радения» (экстатической обрядности): «На обряде ведущий - человек, задающий импульс. Он держит посох -мировую ось, остальные настраиваются на него. Пока посох режется, промасливается, прокаливается каждый его сантиметр, происходит определённый психологический настрой на предмет. Ощущение в руке некого объёма, запомненное на телесном уровне, помогает мне войти в состояние радения. Это некое самоубеждение, но оно реально помогает» [ЛАА 5]. Цель следующих вопросов заключалась в определении уровня восприятия посоха как «живого» мифического персонажа: «Если я вырезаю лик на посохе, то для меня он становится живым существом. Вначале это просто палка, ты начинаешь резать и в какой-то момент вкладываешь дух, часть себя в посох. Через определённое время понимаешь, что это отдельное существо. Оно тебе помогает, но это не только и не столько продолжение тебя -это «не Я». Чем дольше ты им [посохом] пользуешься на разных обрядах, тем заметнее у него формируется некая собственная «личность». У меня есть несколько посохов и на определённые обряды я хожу с одним посохом, на иные - с другим: выстроилась своеобразная внутренняя градация. Когда я выбираю, с каким посохом идти, выбор отражает
мой настрой, мое состояние: «С этим другом ты можешь пойти на футбольный матч, а с этим в консерваторию». Посох как ось, как символ вертикали может не иметь лика. Тогда это просто символ, выступающий неким резонатором. Но это скорее психологический момент, нежели оккультный».
На вопрос «Практикуете ли Вы кормление посоха?» был получен следующий ответ: «Я не практикую, но бывали случаи, когда как такового капища нет, тогда я ставлю посох к дереву или втыкаю его в землю и мы перед ним приносим требу [жертву] образу божества. Формально, это происходит через посох. Я не отрицаю возможности кормления бубна, посоха, но я так не делаю. Они всё же не настолько от меня оторваны, что бы их кормить как отдельных существ. Иногда, когда я ослаблен, он [посох] помогает мне держать некий энергетический уровень. Когда я за него берусь, я уже знаю, что что-то сделаю. Подчёркиваю, это живое существо скорее продолжение меня, чем полностью самостоятельная, независимая сущность» [ЛАА 5] (см. рис. 1).
Для выявления основных значений образа посоха, претендующих на определённую системность в «младоязыческих» кругах, приведём изыскания ещё одного представителя данного мировоззрения - верховоды «Сообщества восточнославянской народной природной веры "Волжский Рубеж"» (дата основания: 05.03.2017) Вада Петровича Кручины. В унисон представлениям Велеслава о связи посоха и владельца, верховода языческого сообщества считает рассматриваемый волховской атрибут источником силы, «предметом олицетворяющим собственное Я» [Кручина 2017]. Также сакрализирована и история обретения материала для изготовления посоха. Как сообщает источник, в 2011 году, находясь в поездке по реке Илеть, лидер «Волжского рубежа» отделил верхушку от столетнего дуба, поваленного бурей. Священный для индоевропейской традиции дуб - «дар природы», магия реки, устье которой берёт начало в республике «последних язычников Европы» - мари, безусловно, придают магическую весомость изделию. Респондент, как и в предыдущем описании, подчёркивает факт авторской работы: собственного вклада (как резчика) в «становление посоха», табуацию, распространённую на прикосновении к посоху посторонних: «не самых близких людей» и т. д. В отличие от Велеслава, Вад уделяет особое внимание мифологической трактовке нанесённым на жреческий атрибут граффити. «Навершие его означает антропоморфный лик Велеса, бога мудрости, богатства и мира закрадного (загробного), пребывающего одновременно во всех трёх мирах и всех трёх временах - прошлом, настоящем, будущем. Оно изображает мужской лик с бородой и в традиционной русской шапке с кантом-отворотом, как на древних идолах, в том числе Збручском. Под ликом изображены ромбики с точками посередине, это знак засеянного поля, для меня это знак посеянного знания. Ещё ниже с лицевой стороны и по всей окружности нанесены восемь насечек, означающих восемь степеней посвящения. Девятая степень посвящения находится за пределами человеческого или точнее общечеловеческого понимания и восприятия и начертана на тыльной стороне и означает знак, который стал знаком нашей общины «Вещий Зов» в Казани. Называется он «Триног» и представляет из себя линию, замкнутую в круг. От внешней части круга на равном расстоянии друг от друга отходят три линии в разные стороны, с замкнутыми (изогнутыми) концами справа налево против часовой стрелки. Данный символ означает триединство прошлого, настоящего и будущего, свитых неразрывным кольцом сменяемости друг друга, что символизирует постоянный переход несмертной части человека из одного мира в другой и обратно. Пустота середины круга символизирует изначальную потенциальную возможность всего <...> Далее на посохе изображена по окружности волнистая линия, означающая воды предвечного Окиан-моря из нашей мифологии и космогонии. С лицевой стороны внизу изображён трезубец, обращённый вниз, означающий власть и силу в мире Нави (загробном мире). Со стороны человека, держащего посох, такой же трезубец изображён в верхней части и означает власть и силу в Ирии мире богов и досточтимых предков Пращуров. Ещё ниже с двух сторон изображены две молнии, обращённые вниз, означающие Перунову силу в мире Яви, а также означающие осуществлённое знание, знание в действии» [ЛАА 2] (см. рис. 2). В
интернет-тексте язычника в качестве магической субстанции, связанной с посохом, фигурирует кровь. О смысловом наполнении втирания крови в предмет силы, сообщает и представитель нижегородского новоязыческого микромира, старейшина сообщества «Алатырь духа» Вуковой (Е. В. Васильев). По мнению нативиста, с помощью «кормления кровью», окрашивания «чиров» (знаков) богов, инструмент активируется, владелец подтверждает свою связь с посохом [ЛАА 1]1.
В заключение краткого обзора, хотелось бы обратить внимание ещё на одну особенность современного русского языческого мировоззрения. Речь идёт о важнейшей характеристике «новояза» (см. выше) - ремифологизации сакрального атрибута. Зачастую обладатель сценарирует сюжетную линию, связанную с обретением, «самостоятельной жизнью», комплексом чудес волшебного посоха. К примеру, в «Северном дневнике» волхв Велеслав сравнивает навершие своего посоха с очертаниями мыса Арконы (языческого религиозного центра балтийских руян) [Велеслав 2013: 93]. Верховода Вад связывает с посохом и его обладателем своё духовное совершенствование: «В какой-то момент мы шли с семьёй по глубокому снегу на лыжах на гору Богит и вдруг мы увидели немолодого мужчину с небольшим посохом - настоящим Посохом. Он указал нам короткий путь на вершину, он пошёл впереди, но поднявшись, мы его там не обнаружили. Кто это был? Человек духовного пути, а может сам Велес пожаловал?.. На горе я одномоментно получил одно из самых сильнейших посвящений, открылись неведомые горизонты духовного познания, нечто такое, о чём и сказать-то не в силах, да и немногое пока что смог сделать из того, что там услышал...» [Миколаев 2009; ЛАА 2]. Магия данного волховского атрибута с обрядово-праздничных мероприятий, страниц специализированной литературы «для своих», переходит в иной жанр сегодняшней языческой литературы - «былички». Возможно, именно десакрализация посоха, введение его в шуточный мир и официализирует предмет. Позволяет говорить о посохе как о символе «устоявшемся», признанном, а соответственно, имеющим право в обыденности быть рассмотренным с игровых позиций. Чертами трикстера, спорящего с волхвом в шуточном диалоге, наделяет посох Богумил Мурин - автор «побрехушек». Вместе с тем, даже в анекдотической форме посох «магически-значен». Он разговаривает с хозяином, как старший, учит молодого волхва житейской мудрости [Мурин 2006: 138-141].
Констатируя отсутствие единых канонов в современном русском языческом социуме - положения, поддерживаемого нативистами, в том числе, сознательно - следует обратить внимание на тот факт, что определённый процент искателей доавраамической религиозности не разделяет мнение единомышленников о статусности рассматриваемого «предмета силы». Так, Темногор - один из основателей неотрадиционного2 братства «Круг Ящера», ссылается на искусственность конструируемой мифологии посоха: «Я раньше работал с посохом, пока мне были нужны атрибуты, помогающие концентрировать энергию, как я думал. Сейчас я уже отказался от этого, так как понял, что посох неудобен и бесполезен в работе <...> Магические свойства посоха сильно преувеличены. Практик может любой предмет одинаково наполнить смыслом и психической силой - что посох, что свой собственный палец и т. д. Раньше посох был атрибутом старца-волхва. Смысл его был в том,
1 Следует отметить, что антропоморфные и зооморфные изображения на посохе наиболее популярны в жреческо-волховском сообществе. На вырезаемом в настоящее время цельном дубовом посохе Вуковоя сверху представлены «лики» Велеса и Мары, снизу изображено одно главных божеств сообщества - Ящер.
2 «Задача Неотрадиционной философии в первую очередь в создании не просто духовного учения, но практической социальной дисциплины нового поколения, способной приносить пользу всем язычникам, идущим с нами одним путём. Основа Неотрадиции не в противодействии религиозным догмам, политическим устоям и экономическим волнениям, но в достижении максимального взаимовыгодного сосуществования со всеми существующими ответвлениями религиозно-духовных и социальных институтов. При этом Неотрадиция ставит перед собой основную цель - не возрождение, но реинкарнацию славянских ценностей в современном мире. Парадигмой этого перерождения является переосмысление нашей истории и вычленение лучшего из всех прошлых эпох и нашей с вами, сегодняшней ментальности. Неотрадиция - это будущее язычества. Реконструкция - его прошлое» [Темногор].
чтобы старик не падал при ходьбе. Теперь это «слизали» с образа мудреца, чтобы подчеркнуть свой статус, ну и добавили эффекты волшебной палочки, а-ля Гарри Поттер, по-старорусски. В современном мире, большинство язычников использует магические атрибуты, чтобы бездумно покрасоваться и не более. Поэтому я максимально урезаю в своём деле все эти модные вещицы» [ЛАА 4].
Таким образом, анализ приведённого материала позволяет сделать ряд выводов. Во-первых, в диаспоральной группе современных русских язычников отсутствует единое мнение по признанию/отрицанию посоха как сакрального атрибута. Во-вторых, сторона «pro» представлена руководителями, религиозными лидерами движения: волхвами, жрецами, верховодами и т. п. В-третьих, мифологема посоха отражает ассоциативный ряд: посох -мировое древо, наличие обязательной «личной» связи между владельцем и предметом. В-четвёртых, изготовление и использование посоха связаны с рядом «канонических предписаний». К таковым следует отнести: авторское обретение материала и собственную работу, направленную на сакрализацию изделия (резьба, натирание маслом, кровью) и соблюдение табу (сохранение целостности предмета, запрет на использование посоха иными лицами, кроме владельца и др.). В-пятых, современное «родноверческое» прочтение посоха вписывается в общую систему языческого «новояза» и характеризуется комплексом дискурсов ремифологизации. Наконец, в-шестых, синкретическое восприятие, соединение в смысловом наполнении современного волховского посоха нескольких традиционных «версий» священного предмета. Посох - сосуд для души славянского жреца, вертикаль его путешествий по мирам, живое, «подпитываемое» существо - в рамках традиции шаманизма; символ светско-теократической власти - аналог древнеримских инсигний (lituus) и русских царских, архиерейских регалий (скипетр, посох).
Источники и материалы
1) Битцевское обращение 2002 - Битцевское обращение, 17.03.2002 // Интернет-сайт «Книги в доме Сварога» (http://books.pagan.ru/article/bitcevskoe-obrashhenie) [30.11.2018].
2) Велеслав 2008 - Влхв. Велеслав. Книга Велесовых радений. - М.: Велигор, 2008.
3) Велеслав 2010 - Влх. Велеслав. Основы родноверия. Обрядник. Кологод. - СПб: Ведическое наследие, 2010.
4) Велеслав 2013 - Волхв Велеслав. Солнце Героев (Северный дневник - 2013). - М.: Институт общегуманитарных Исследований, 2013.
5) Велимир 2009 - Влх. Велимир. Книга природной веры. - М.: Велигор, 2009.
6) Доброслав 2006 - Доброслав. Зов Туле. - Б. м.: Хлыновский экспресс, 2006.
7) Казаков 1994 - Казаков В. С. Именослов: неполный список имен славянских с толкованием значения и происхождения. - Калуга: Золотая аллея, 1994.
8) Кручина 2017 - Кручина В. Пара слов о посохе [Видеозапись] // Интернет-сайт Youtube (https://www.youtube.com/watch?v=32SG_EN6wDQ) [02.12.2018].
9) ЛАА 1 - Личный архив автора. Интервью Р. В. Шиженского с Е. В. Васильевым от 03.12.2018.
10) ЛАА 2 - Личный архив автора. Интервью Р. В. Шиженского с В. П. Кручиной от 03.12.2018.
11) ЛАА 3 - Личный архив автора. Интервью Р. В. Шиженского с Е. А. Нечкасовым от 27.11.2018.
12) ЛАА 4 - Личный архив автора. Интервью Р. В. Шиженского с А. В. Темногором от 29.11.2018.
13) ЛАА 5 - Личный архив автора. Интервью Р. В. Шиженского с И. Г. Черкасовым (Велеславом) от 24.12.2016.
14)Миколаев 2009 - Миколаев Б. Богит - священная гора славян // Родноверие. - 2009. - № 1 (http://www.rodnoverie.org/stati/nav/62-bogit-svjaschennaja-gora-slayjan.html) [30.11 2018].
15)Мурин 2006. - Мурин Б. Побрехушки. Книга первая. Часть I. - Обнинск: Оптима-Пресс, 2006.
16) Патриарх 2016 - Патриарх Кирилл запретил игуменам украшать жезлы «ювелирными побрякушками» // Интернет-журнал «Православие.фм» (https://pravoslavie.fm/novosti/ patriarkh-kirill-zapretil-igumenam-ukrashat-ghezli) [29.11.2018].
17) Волховник 2000 - Волховник / община «Родолюбие», община «Коляда Вятичей». - Б. м., 2000. - № 6. - 15 с.
18) Темногор - Темногор. Что такое «Неотрадиция» // Интернет-сайт общины «Круг Ящера» (https://altay-magia.ru/chto-takoe-neotraditsiya) [30.11 2018].
Список литературы
1) Васютин 2010 - Васютин С. А. Социально-политическая организация кочевников Центральной Азии поздней древности и раннего Средневековья (отечественная историография и современные исследования): монография / С. А. Васютин, П. К. Дашковский. - Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2009.
2) Нам 2017 - Нам Е. В. «Прочтение» символических значений «шаманского» посоха в контексте индоевропейских ритуальных традиций // Известия Иркутского государственного университета. Серия «Политология. Религиоведение». - 2017. - Т. 20. -С. 205-212.
3) Пчелов 2012 - Пчелов Е. В. Посох, скипетр, жезл: из истории регалий Московского царства // Вестник РГГУ. Серия «История. Филология. Культурология. Востоковедение».
- 2012. - № 21 (101). - С. 159-173.
4) Сергеева 2017 - Сергеева А. Ю. Символ и власть в республике Танзания: функция жезла Отца Нации в борьбе за президентский пост // Новое прошлое / The New Past. -2017. - № 4. - С. 91-104.
5) Чемякин 2017 - Чемякин Ю. П. Средневековые навершия жезлов с зооморфными окончаниями //Уральский исторический вестник. - 2017. - № 4 (57). - С. 111-120.
6) Шиженский 2015 - Шиженский Р. В. Почвенник от язычества: мировоззренческие дискурсы волхва Велимира (Н. Н. Сперанского). - Н. Новгород: Поволжье, 2015.
7) Шиженский 2017 - Шиженский Р. В. Особенности нового языка («новояза») русских язычников XXI века // Научное мнение. - 2017. - № 11. - С. 25-33.
8) Шиженский, Суровегина 2017 - Шиженский Р. В., Суровегина Е. С. «Родноверческий оберег»: погружение в языческую традицию XXI века // Научное мнение. - 2017. - № 12.
- С. 10-14.
9) Яровая 2010 - Яровая М. В. Инсигнии и регалии власти в Древнем Риме // Вестник Московского городского педагогического университета. Серия «Юридические науки». -2010. - № 2. - С. 41-50.
Рис. 2. Посох В. П. Кручины (верховоды Вада)
