CC BY
32
еще меньше: Авария ^ трубопровод; Диалог ^ компьютер, с компьютером; Война ^ роботов.
Материал свободных ассоциативных экспериментов подтверждает, что в представлении испытуемых человек выступает главным элементом событий: слот «Участники события» - один из самых заполненных в событийном фрейме, а реакции, называющие человека или совокупность людей, составляют почти весь объем этого слота. При этом типичными, а точнее, наиболее актуальными для испытуемых участниками универсальных событий предстают люди из их окружения: родные и близкие, друзья, коллеги, преподаватели и т.п. Для каждого же из специализированных событий выделяются свои наборы типичных участников, в том числе имеющих номинации, специализированные по отношению к этим событиям.
Примечания
1 Арутюнова. Н.Д. Язык и мир человека: науч. изд. М., 1999. С. 509.
2 См.: Романова Г. Конструкции с общим значением событийности (на материале испанского, итальянского и французского языков): дис. ... канд. филол. наук. М., 1979. С. 153.
3 См.: Шабес В. Событие и текст. М., 1989. С. 16.
4 Караулов Ю., Черкасова Г., Уфимцева Н. и др. Русский ассоциативный словарь: в 2 т. Т. 1: От стимула к реакции. М., 2002.
5 Ожегов С., Шведова Н. Толковый словарь русского языка. М., 1999.
6 В пределах ассоциативной статьи, образованной реакциями на многозначный стимул, целесообразно разграничивать ассоциативные поля в соответствии с разными сферами референции слова-стимула. Например, в ассоциативной статье стимула операция присутствуют
как реакции, относящиеся к сфере «медицина», так и реакции, относящиеся к сфере «военные действия». Таким образом, рассматриваемое нами количество ассоциативных полей не тождественно количеству ассоциативных статей.
7 Кроме слотов, отражающих компоненты событийной структуры, во фрейме, построенном на основе ассоциативного поля событийного стимула, выделяются также слот оценочных реакций и различные слоты, связанные с функционированием слова-стимула в языке и речи. В частности, это такие слоты, как «Семантические корреляты стимула», «Толкование стимула», «Речь и речевые явления». Последний из них в свою очередь делится на подслоты «Прецедентные тексты», «Формальные реакции», «Типичные высказывания о событии» и др. (См. также Схему 1 в статье В.Е. Гольдина «Концептуальные переменные образа мира» (Компьютерная лингвистика и интеллектуальные технологии: По материалам ежегодной Международной конференции «Диалог» (Бекасово, 26-30 мая 2010 г.). Вып. 9 (16). М., 2010).
8 Звездочкой отмечены реакции, входящие более чем в один слот фрейма. Например, в данном случае реакция Наташа Ростова отнесен нами в слоты «Участники события» и «Прецедентные тексты». Другой пример: слово «класс» может обозначать как совокупность учеников (слот «Участники события»), так и учебную комнату (слот «Место события»).
9 Коммуникацию здесь мы понимаем в широком смысле как обмен информацией вербальными и невербальными средствами.
10 См.: Гольдин В. Концептуальные переменные образа мира // Компьютерная лингвистика и интеллектуальные технологии: По материалам ежегодной Международной конференции «Диалог» (Бекасово, 26-30 мая 2010 г.). М., 2010. Вып. 9 (16). С. 97-102.
11 Подобную разновидность Деятеля в структуре события выделяет В.Я. Шабес (Шабес В. Указ. соч. С. 61).
удк 81' 366+81' 34
ВОКАЛЬНЫЕ МОРФОНОЛОГИЧЕСКИЕ СИСТЕМЫ В ИМЕННОМ СЛОВОИЗМЕНЕНИИ
н.И. данилина
Саратовский государственный медицинский университет E-mail: [email protected]
в статье предложены три автономные классификации исследуемых Vocal Morphonological systems in Nominal Inflection
систем. Структурная: 1) иерархичные полимодельные слаботипи-
зированные (русская, украинская, польская, чешская); 2) неиерар- N.I. Danilina
хичные полимодельные слаботипизированные (древнегреческая,
исландская, болгарская); 3) неиерархичные мономодельные вы- In the article three autonomous classifications of the systems under
сокотипизированные (английская, немецкая, латинская). Субстрат- investigation are offered. The structural one: 1) hierarchical poly-
ная: 1) архаичные (классические); 2) инновационные (современные model weakly typified (Russian, Ukrain, Polish, Check); 2) non-hier-
славянские, германские). Содержательная: 1) минимальные (гер- archical poly-model weakly typified (Old Greek, Icelandic, Bulgarian);
манские, кроме исландской); 2) медиальные (русская, латинская, 3) non-hierarchicalmono-model highly typified (English, German, Latin).
древнегреческая); 3) максимальные (остальные славянские). The substratum one: 1) archaic (classical); 2) innovational (modern
Ключевые слова: морфонология, сопоставление. Slavic, Germanic). The content one: 1) minimal (Germanic, except the
© Данилина Н.И., 2011
Icelandic); 2) medial (Russian, Latin, Old Greek); 3) maximal (the rest of the Slavic).
Key words: morphonology, comparison.
Морфонология именного словоизменения неоднократно становилась предметом изучения, в том числе сопоставительного. В то же время работы данной проблематики ограничивались материалом одной группы языков (славянской или германской). Задачей данной статьи является сопоставление имеющегося в научном обиходе славянского1 и германского2 материала и привлечение к сравнительному анализу собранных нами и частично опубликованных данных морфонологии классических языков3.
Вопрос о наличии именной морфонологии в праязыках отдельных ветвей индоевропейской семьи связан с трактовкой синхронного морфемного состава словоформ. Как известно, регулярно варьировал ауслаут этимологической основы, а центральный гласный корня - значительно реже4, следовательно, включая варьирующий гласный в состав основы, мы признаем наличие ее морфонологической вариативности, тогда как констатация переразложения словоформ и отнесение варьирующего элемента к флексии влечет за собой отрицание наличия именной вокальной морфонологии в соответствующих языках.
Поскольку древнегреческий и латинский языки сохранили регулярные рефлексы индоевропейского аблаута, в том числе центральных корневых гласных, наличие в них именной вокальной морфонологии не подлежит сомнению. В готском языке качественный состав рефлексов фонетических процессов конца слова допускает обе трактовки: gast-s / gasti-s / gasta / gastei-s; sunu-s / sunau-s / suniw-e / sunju-s, guma / gumin-s / guman-e и gast-s, gast-is, gast-a, gast-eis; sun-us, sun-aus, sun-iwe; gum-a, gum-ins, gum-ane. Специфика славянских фонетических процессов конца слова (главным образом, монофтонгизация образовавшихся дифтонгических сочетаний) и ее грамматические следствия привели к несомненному морфологическому переразложению именных словоформ еще в праславянский период5. Наблюдаемые в праславянском и в современных славянских языках немногочисленные рефлексы индоевропейского удлинения гласного в форме Им.п. ед.ч. и аблаута в «консонантных» основах при синхронном подходе должны быть рассмотрены как явления линейной морфонологии. Примеры: kam-y / kamen-e, vrem-ё / vrSmen-e, slov-o / sloves-e, mat-i / mater-e.
Имя, как известно, обладает менее развитой системой грамматических категорий, чем глагол. Не все имеющиеся в языке грамматические категории имен могут иметь морфонологическую маркировку. Ядерными по данному признаку являются категория числа, во всех языках маркируемая морфонологическими средствами, и категория падежа, выступающая, как правило, в единстве
с категорией числа. Две названные категории составляют грамматическую базу таких систем, как русская, латинская, греческая и исландская. Примеры: русск. ветер / ветра, ветры; лат. nomen (Nom.sg.) / nominis (Gen.sg.), nomina (Nom. pl.); древнегреч. астти , (Nom.sg.) / aaTew(Gen. sg.) / асттр (Nom.pl.). Большинство германских языков маркирует только категорию числа: нем. Mutter / Mutter, Stuhl / Stuhle; англ. man / men. Остальные исследованные славянские языки (возможно, и древнегреческий, если не включать вокатив в состав именной парадигмы6) способны маркировать также категорию апеллятивности. Примеры: болг. вятър / ветрове (мн.ч.), ветре (зв.ф.); польск. kwiecie (Зв.п.) / kwiat (Им.п.); a0fp (Nom., Voc.) / a0epo (Gen.).
По особенностям фонетического субстрата исследуемые системы могут быть разделены на два класса. Первый составляют древнегреческий и латинский языки, сохраняющие наряду с развитием инновационных чередований следы индоевропейского аблаута (греческий в большей мере, чем латинский). Примеры аблаута: pf™p / pfTop; рёs /pedis; vulnus /vulneris. Примеры инноваций: тОХь/ тОХеы< тОХею? (metathesis quantitatis); ypay/ ypaO (особенности фонетической рефлексации ^); apex / apicis (сокращение гласных срединных слогов). Второй класс представлен тремя группами. Первую образуют русский и болгарский языки, знающие только чередования гласных с нулем, вызванные падением редуцированных. Примеры: рожь /ржи, пень / пнем; яиц / яйцо; мисъл / мисли; песен / песни. Вторая группа формируется остальными славянскими языками, в которых следствием падения редуцированных явились также чередования на основе сужения гласных в новых закрытых слогах. Примеры чередования с нулем: dworzec/dworca; вугшь /вугля; дно / дена. Примеры сужения: rozmowa / rozmow; гнездо / гшзд. Особое место в данной группе занимает польский язык, для которого морфоноло-гически значимы помимо названных процессов изменение гласного между мягкими согласными и многократные конвергенции и дивергенции носовых7: wiara / wierze; aniol / anieli; rqka / rqk. Третья группа представлена германскими языками, имеющими исключительно инновационные чередования, преимущественно по умлауту и преломлению, и не содержащими чередований с нулевым альтернантом.
Именно спецификой фонетического субстрата вокальной морфонологии обусловлен состав морфонологических моделей в исследованных славянских языках. В тех из них, которые сохраняют склонение, преобладают модели, возникшие в связи с падением редуцированных. Основные8 базируются на оппозициях: 1) Им.п. ед.ч. остальным формам парадигмы; 2) Рп. мн.ч. остальным формам парадигмы. Разновидности данных моделей могут быть специфичны по языкам. В русском и украинском модель № 1 имеет варианты: Им.п.
Лингвистика
11
ед.ч. (+ В.п. ед.ч.) / остальные формы парадигмы (пень / пнем, пни, пней; гребть / гребеня); Им.п. ед.ч. (+ В.п. ед.ч.) + Тв.п. ед.ч. / остальные формы парадигмы (рожь, рожью /ржи; густь, густню / гусеш). В западнославянских языках данная модель варьирует только по отношению к категории одушевленности (В.п. ед.ч. совпадает с Им.п. или с Р.п.). В украинском языке варианты, не определяемые значением категории одушевленности, имеет и модель № 2: Р.п. мн.ч. (+ В.п. мн.ч.) / остальные формы парадигмы (крапок / крапка); Рп. мн.ч. + Тв.п. мн.ч. / остальные формы парадигмы (слгз, слгзьми / сльоза). Кроме того, общим для русской, украинской и чешской систем является противопоставление всех форм единственного числа всем формам множественного (дно, дном / донья ; дно / дена). Специфику польской системы составляет широкое распространение морфонологического противопоставления М.п. ед.ч. (с частью форм парадигмы) большинству форм парадигмы, обусловленное фонетическим процессом преобразования гласных в позиции между мягкими согласными (М.п. ед.ч. 1еае / Шо; Им.п. мн.ч. sqsiedzi /sqsiad).9
Особенности группировки грамматических позиций в морфонологические и системный статус каждой из выделенных таким образом позиций также противопоставляют польский язык остальным славянским. В русском, украинском, чешском и лужицких языках самостоятельные морфо-нологические позиции образуют формы Им.п. ед.ч. и Р.п. мн.ч., могущие иметь специфический альтернант, большинство же форм парадигмы составляют единую морфонологическую позицию, содержащую альтернант, противопоставленный данному. Позиции в формах В.п. ед.ч. и Тв.п. ед.ч., не имея специфических альтернантов, способны, однако, влиять на структуру морфонологических моделей, формируя их варианты в зависимости от того, специфический альтернант какой из базисных позиций они содержат. В украинском языке подобным свойством обладает также позиция в форме Тв.п. мн.ч. (см. вышеприведенные примеры). В польском языке специфическим альтернантом может репрезентироваться, кроме Им.п. ед.ч. и Р.п. мн.ч., позиция в форме М.п. ед.ч., а наличие вариантов морфонологических моделей определяется особенностями фонологической реализации позиций В.п. ед.ч., Д.п. ед.ч., Им.п. мн.ч.
Болгарский язык, не имеющий категории падежа, обладает принципиально иной системой морфонологических моделей, чем остальные славянские языки. Решающее значение в нем приобретает числовая оппозиция: неопределенная форма единственного числа противопоставлена форме множественного числа во всех семи фиксируемых исследователями моделях. Морфоно-логическое моделирование базируется на особенностях фонологической реализации звательной и счетной форм. По особенностям фонологической базы болгарская именная морфонология не отли-
чается от остальных славянских. Примеры: отец (ед.ч. неопр.ф.) / отци (мн.ч.), отче (зв.ф.); огънь (ед.ч. неопр.ф.), огъня (сч.ф.) / огньове (мн.ч.); бо-рец (ед.ч. неопр.ф.), борецо (зв.ф.) / борци (мн.ч.).
Среди языков германской группы системой морфонологических моделей в собственном смысле обладает только исландский, маркирующий, помимо категории числа, категорию падежа. Остальные германские языки, включая немецкий и английский, демонстрируют одну морфоно-логическую модель, в которой все формы единственного числа противопоставлены всем формам множественного числа. Различия в реализации данной модели по языкам касаются, прежде всего, ее лексической мощности. По данным Е.С. Ку-бряковой, количество морфонологически маркированных существительных в нидерландском языке составляет 5, в английском - 9, в немецком
- 304, в исландском - 46410. Поскольку фонетическая база германской именной морфонологии однородна (большинство альтернационных рядов восходит к умлауту11), есть основания полагать, что решающая роль в ее эволюции принадлежит грамматическому фактору. Четырехпадежные немецкая и исландская системы, не знавшие тенденции к утрате склонения, регуляризировали умлаут как морфонологическое средство выражения числовой оппозиции, двухпадежные же системы остальных языков, редуцировавшие склонение как таковое, сохранили чередования как реликтовое, нерегулярное явление.
В древнегреческом языке наибольшей лексической мощностью обладают 5 морфонологических моделей, основанных на оппозиции Nom.sg. остальным формам парадигмы12, тогда как остальные представлены единичными примерами. Примеры: pf™p (Nom.) /pfTop (Voc.), pfTopa (Acc.), pfTopo (Gen.) (1); a0f p (Nom., Voc.) / a0epo (Gen.), a0fpa (Acc.) (2); yevo (Nom., Acc.) / yevoy (Gen.), yevei(Dat.) (3); moXi(Nom.), rnoXi(Voc.), moXiv(Acc.) / moXew? (Gen.) (4); PaCTiXey (Nom.), PaCTiXey(Voc.), PaCTiXeyCTi(Dat. pl.) / PaCTiXew(Gen.) (5). Латинский язык располагает только одной морфонологической моделью, аналогичной греческой модели, т.е. основанной на противопоставлении Nom.sg. остальным формам парадигмы. Примеры: caput / capitis, victor /victoris, mater / matris, paries /pariёtis. Согласно общепринятой точке зрения морфонологи-ческая маркировка форм Nom.sg. относится еще к периоду индоевропейского единства13, поэтому вполне естественной представляется ситуация, когда именно в языках, сохраняющих следы аблаута, данная оппозиция усиливается инновационными чередованиями. При этом в древнегреческом языке фонетические инновации, как правило, «накладываются» на альтернанты, восходящие к аблаутным, а в латинском формируются новые чередования, следующие основной дистрибутивной модели. Например, в древнегреческом языке «перестановка количества» преобразует полную
Н.И. Данилина. Вокальньie морФонологичєскиє снсгємьі в словоизмєнєнии
ступень аблаута 6l(+q) в краткий альтернант е(+ы), противопоставленный нулевой ступени аблаута l: ^PXL(Nom.) / -mQXew (Gen.). В латинском языке имеется вторичное количественное чередование o/o, развившееся под действием, с одной стороны, тенденции к выравниванию основы по всей парадигме (victor ^ victoris), с другой стороны, тенденции к сокращению конечных гласных (victor > victor). Впрочем, совмещение аблаутных ступеней с рефлексами инновационных процессов отмечается и в латинском языке: ulcus (< *ulcos) / ulceris.
Таким образом, с точки зрения структуры исследованные морфонологические системы могут быть оценены как: і) моно- или полимо-дельные (латинский, германские, кроме исландского / древнегреческий, исландский, славянские); 2) иерархичные, имеющие варианты моделей,
или неиерархичные (славянские, кроме болгарского / болгарский, германские, классические). Мономодельные системы, в свою очередь, представлены двумя группами: германской (модель «ед.ч. / мн.ч.») и латинской (модель «Кот. sg. / остальные формы парадигмы»). Полимодель-ные системы, как правило, имеют в своем составе модели, типологически сходные с указанными. В славянских и греческой системах центральное место занимает латинская модель, в болгарском
- германская. Данное сходство не всегда обусловлено генетически, поэтому соответствующая модель может быть реализована инновационными чередованиями.
Квантитативные характеристики структуры именных морфонологических систем приведены в табл. 1.
Таблица 114
Параметры Языки
Р У П Ч Б Дг Л Г Н И А
фонем 5 6 7 13 6 20 14 12 17 16 19
альтернантов 3 3 7 10 4 12 8 9 8 15 10
АР 10 27 16 24 12 19 10 7 4 29 6
морфонологических моделей 6 7 7 7 6 10 1 7 1 16 1
АР без 0 0 16 11 20 0 17 9 5 4 29 6
грамматических позиций 12 14 14 14 7 10 12 8 8 8 3
морфонологических позиций 5 6 9 6 6 5 2 7 2 7 2
альтернантов: фонем 0.б 0.5 1.0 0.8 0.7 0.б 0.б 0.8 0.5 0.9 0.5
АР: моделей 1.7 3.9 2.2 3.4 2.0 1.9 10.0 1.0 4.0 1.8 б.0
грамматических позиций: морфонологических позиций 2.4 2.3 1.5 2.3 1.1 2.0 б.0 1.1 4.0 1.1 1.5
Данные таблицы свидетельствуют о том, что одной из важнейших структурных характеристик систем является их типизированность - отношение количества альтернационных рядов к количеству морфонологических моделей, т.е. средняя нагруженность одной морфонологической модели. Данный показатель противопоставляет системы латинского, английского, немецкого и украинского языков остальным исследованным. С типизированностью систем частично коррелирует (прямо пропорционально) «группируемость» грамматических позиций в морфонологические -отношение количества грамматических позиций к количеству морфонологических (сколько форм парадигмы содержат один и тот же альтернант). Материал таблицы позволяет также предположить, что с типизированностью системы коррелирует
(обратно пропорционально) и ее модельность: все мономодельные системы высокотипизированы, тогда как полимодельные системы имеют, как правило, низкую степень типизации.
Степень задействованности фонологического инвентаря языка на морфонологическом ярусе (отношение количества альтернирующих фонем к общему числу фонем в системе) различна по языкам. Однако по данному показателю системы могут быть скорее шкалированы, чем классифицированы: украинский = немецкий = английский, русский = древнегреческий = латинский, болгарский, чешский = готский, исландский, польский.
Совмещение разных критериев структурной классификации дает результаты, представленные в табл. 2.
Таблица 2
Критерии Языки
Р П, Ч, Г У Б, Дг, И А, Н, Л
Иерархичность + - -
Модельность полимодельные полимодельные мономодельные
Типизированность низкая высокая низкая высокая
Лингвистика
l3
Данная классификация, полученная путем анализа имманентных свойств морфонологиче-ских систем, не совпадает с построенными на основании учета особенностей фонологического субстрата и соотношения морфонологических систем с грамматическими и не является отражением генеалогической принадлежности языков.
Таким образом, мы полагаем, что основными параметрами структурной классификации морфонологических систем целесообразно считать наличие иерархии и степень типизированности. Полученная группировка систем такова: 1) иерархичные полимодельные слаботипизи-рованные (русская, украинская, польская, чешская); 2) неиерархичные полимодельные слабо-типизированные (древнегреческая, исландская, болгарская); 3) неиерархичные мономодельные высокотипизированные (английская, немецкая, латинская). По специфике фонологического субстрата исследованные морфонологические системы распадаются на класс «архаичных», сохраняющих рефлексы индоевропейского аблаута (древнегреческая и латинская), и класс «инновационных», сформированных позднейшими фонетическими процессами (современные славянские, германские). По отношению к грамматическим системам морфонологические могут оцениваться как «минимальные», маркирующие только категорию числа (германские, кроме исландской), «медиальные», маркирующие совместно выражаемые число и падеж (русская, латинская, древнегреческая), и «максимальные», могущие маркировать другие категории имени (остальные славянские).
Примечания
1 См.: Бернштейн С. Очерк сравнительной грамматики славянских языков. Чередования. Именные основы. М., 1974; Славянская морфонология. Субстантивное словоизменение. М., 1987.
2 См.: Сравнительная грамматика германских языков: в
5 т. Т. II. М., 1962; Кубрякова Е., Панкрац Ю. Морфонология в описании языков. М., 1983.
3 См.: Данилина Н. Чередования в основах латинского 3-го склонения: история и система // Античный мир и мы. Вып. 8. Саратов, 2002. С. 154-164.
4 См.: Семереньи О. Введение в сравнительное языкознание. М., 2010. С. 170 - 171.
5 См.: Кузнецов П. Очерки по морфологии праславянско-го языка. М., 1961. С. 49, 66-67.
6 См.: Шарыпкин С. О древнейшем этапе эволюции древнегреческой падежной системы // Сравнительноисторическое изучение языков разных семей. Реконструкция на отдельных уровнях языковой структуры. М., 1989. С. 89.
7 См.: Klemensiewicz a dr. Gramatyka historyczna j^zyka polskiego. Warszawa, 1955. S. 81, 105.
8 Полные списки морфонологических моделей славянских языков см.: Славянская морфонология. Субстантивное словоизменение. М., 1987. Однако различий между моделями и их вариантами авторы данной работы не проводят.
9 В русском литературном языке результаты соответствующего фонетического процесса подвергались активному выравниванию под действием грамматической аналогии (впрочем, деривационная морфонология сохранила подобные примеры: жены ^ многоженец, колеса ^ околесица и т.п.).
10 См.: КубряковаЕ., Панкрац Ю. Указ. соч. С. 33.
11 Там же. С. 40.
12 Новогреческий язык сохранил описанную систему моделей в кафаревусе, существенно сократив ее лексическую базу, и полностью разрушил в димотике, осуществив выравнивание основы (обычно в пользу генитива) под действием грамматической аналогии, в результате чего все «неправильные» формы имеют «правильные» синонимы.
13 См.: Семереньи О. Указ. соч. С. 171.
14 Сокращения в таблицах: АР - альтернационные ряды, А - английский, Б - болгарский, Г - готский, Дг - древнегреческий, И - исландский, Л - латинский, Н - немецкий, П - польский, Р - русский, У - украинский,
Ч - чешский.
