CC BY
93
УДК 351.746.1: 351.86 В.А. Гашенко
Институт ФСБ России, Новосибирск
ВОЕННАЯ ЦЕНЗУРА В НОВОСИБИРСКОЙ ОБЛАСТИ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
В статье рассказывается о перлюстрационной работе органов государственной безопасности, действовавших в Новосибирской области в годы Великой Отечественной войны. Автор утверждает, что существование военной цензуры в годы войны было обусловлено необходимостью охраны государственной и военной тайн, а также важностью пресечения распространения негативных слухов, дестабилизировавших социальнополитическую обстановку в тылу.
V.A. Gashenko
Novosibirsk Institute of Federal Service of Security of Russia,
84 Krasny Prosp., Novosibirsk, 630091, Russian Federation
MILITARY CENSORSHIP IN NOVOSIBIRSK REGION DURING THE GREAT PATRIOTIC WAR
The article is dedicated to the problem of Novosibirsk special service’s censorship activities during the Great Patriotic War. The author affirmed that existence of military censorship was conditioned by necessity of military and State secrets’ protection as well as anti-Soviet rumours’ interruption.
Важным направлением деятельности органов государственной безопасности СССР в годы войны была оперативная работа, связанная с осуществлением военной цензуры и перлюстрацией почтовых отправлений советских граждан.
Существование военной цензуры в годы войны было обусловлено необходимостью охраны государственной, военной тайн и пресечением распространения негативных слухов (провокационных, клеветнических, панических и других), дестабилизировавших социально-политическую обстановку по всей стране, в том числе в глубоком тылу. В связи с этим важно знать, кто и каким образом осуществлял указанную деятельность в периферийных областях Советского Союза, являвшихся стратегически важными регионами для сохранения оборонного потенциала государства. В качестве примера можно рассмотреть деятельность органов военной цензуры в Новосибирской области в годы войны.
6 июля 1941 г. Государственный комитет обороны (ГКО) СССР принял постановление «О мерах по усилению политического контроля почтово-
телеграфной корреспонденции». В нем, в частности, сообщалось, что «в связи с военной обстановкой в стране и в целях пресечения разглашения государственных и военных тайн и недопущения распространения через почтово-телеграфную связь всякого рода антисоветских, провокационно-клеветнических и иных сообщений, направленных во вред государственным интересам Советского Союза», органы Наркомата госбезопасности (НКГБ) и военной контрразведки (органы Третьих управлений Наркомата обороны (НКО) и Наркомата военноморского флота (НКВМФ) были обязаны организовать «стопроцентный просмотр писем и телеграмм, идущих из прифронтовой полосы» [1].
В соответствии с указанным постановлением ГКО, совместным приказом «О введении военной цензуры воинской почтовой корреспонденции» наркомов обороны и Военно-морского флота от 13 июля 1941 г. в системе третьих управлений были созданы отделения военной цензуры, которые получили полномочия осуществлять гласный политический контроль над всей воинской корреспонденцией в Красной Армии и на Военно-морском флоте СССР. На укомплектование формируемых отделений первоначально направлялись 900 контролеров из штатов 4-го отдела НКГБ СССР.
Согласно утвержденному положению часть корреспонденции, содержащая военную тайну и сведения, не подлежащие оглашению, могла быть конфискованы, а тексты, не носившие злонамеренного и враждебного характера, могли зачеркиваться или вырезаться. На перлюстрированных письмах ставился штамп «Просмотрено военной цензурой».
Отделения военной цензуры в действующей армии находились при штабах, а на территориях в тылу советских войск - в служебных помещениях Наркомата связи при военно-сортировочных пунктах, военно-почтовых базах, отделениях и станциях флота. Однако уже в августе 1941 г., в связи с реорганизацией органов безопасности, отделения военной цензуры при военно-почтовых базах были переданы в ведение 2-го спецотдела НКВД СССР, а оперативное руководство этими структурами осталось за особыми отделами округов, фронтов и армий [2]. Например, в 1942 г. военной цензурой в Новосибирской области занимались контролеры 24-го отделения 2-го спецотдела управления НКВД по Новосибирской области [3].
С 1943 г. система подразделений военной цензуры (ВЦ) в Новосибирской области представляла собой совокупность отделений ВЦ и пунктов ВЦ: при управлении НКГБ по Новосибирской области существовали отделения ВЦ (в составе отделов №№ 1 и 24), а при городских и районных отделениях НКГБ -пункты ВЦ. В июне 1943 г. пункты ВЦ имелись в тех населенных пунктах области, где наблюдалось «значительное прохождение корреспонденции». Как правило, эти пункты располагались при городских и районных отделениях НКГБ. Так, в 1943 г. наиболее крупными были следующие пункты ВЦ: Томский, Каргатский, Коченевский, Убинский, Шегарский, Ояшский. Там же, где прохождение корреспонденции было незначительным (например, в Тогучинском районе), пункты ВЦ упразднялись, а их штаты передавались в другие пункты ВЦ.
Проблема пополнения штата военных цензоров в УНКГБ по Новосибирской области стояла очень остро, особенно с первой половины 1943 г. [4]. Частично ее пытались решить за счет призыва молодых комсомольцев. Так, на заседании бюро Новосибирского горкома ВКП(б) 11 февраля 1944 г. особо рассматривался вопрос «Об укомплектовании военной цензуры УНКГБ работниками». На этом заседании отмечалось «совершенно нетерпимое положение, создавшееся в отделах военной цензуры» и было решено: «1. предложить секретарям райкомов ВКП(б) обеспечить отбор комсомольцев и беспартийных на работу в аппарат военной цензуры УНКГБ в соответствии с утвержденной разверсткой и не позднее 20 февраля 1944 г. откомандировать отобранных товарищей в распоряжение отдела кадров УНКГБ...; 2. Поручить отделу кадров горкома ВКП(б) доложить 21 февраля 1944 г. бюро горкома ВКП(б) о выполнении райкомами настоящего решения» [5].
Сотрудники органов военной цензуры официально вскрывали и читали письма членов семей военнослужащих, отправлявшиеся на фронт воевавшим мужьям, сыновьям и братьям. В таких письмах часто содержались жалобы на плохую бытовую обустроенность родственников защитников родины. Например, часто родственники бойцов жаловались на то, что местные власти их «задавили налогами» так же, как и обычных колхозников, хотя семьям фронтовиков полагались льготы при налогообложении. Также жаловались члены семей красноармейцев на то, что руководство колхозов, где они проживали, «творит беспредел», бездушно относится к рабочему скоту. Выдержки из таких писем сотрудники пунктов военной цензуры направляли через свое начальство в райкомы партии для проверки и устранения выявленных негативных явлений, чтобы солдатам на фронте подобные письма не мешали спокойно защищать Родину. В райкомах ВКП(б) проверяли сообщаемые в письмах факты и сообщали о результатах принятых мер в областное управление НКВД-НКГБ, откуда приходили такие «сигналы» [6].
В процессе перлюстрации почтовой корреспонденции сибиряков органы военной цензуры осуществляли и функции политической полиции. Так, в июле 1943 года заместителем начальника УНКГБ по Новосибирской области была объявлена благодарность военному цензору Новосибирского пункта Отдела «В», заслуга которого заключалась в том, что принятыми мерами и правильной организацией работы по розыску авторов анонимных писем им было задержано письмо антисоветского содержания, по почерку идентичное нескольким предыдущим анонимкам на имя руководителей партии и правительства. Благодаря бдительности военного цензора автор контрреволюционных анонимок был вовремя установлен и арестован.
В годы войны к цензурным мерам также относился запрет свободного прослушивания населением радиоприемников. 25 июня 1941 г. Политбюро ЦК ВКП(б) издало постановление «О сдаче населением радиоприемных и передающих устройств». Основные его положения гласили:
«.Учитывая, что в связи с обстоятельствами военного времени радиоприемники и передатчики могут быть использованы вражескими
элементами в целях, направленных во вред Советской власти, Совет Народных Комиссаров Союза ССР постановляет:
1. Обязать всех без исключения граждан, проживающих на территории СССР и имеющих у себя радиоприемники (ламповые, детекторные и радиолы), в пятидневный срок сдать их органам Наркомата связи по месту жительства [...] на временное хранение до окончания войны [...].
4. Разрешить учреждениям, предприятиям, радиоузлам, клубам, Ленинским уголкам и другим общественным организациям использование радиоприемных установок исключительно для коллективного слушания радиопередач в строго установленные часы.
5. Установить, что лица, не сдавшие в установленный срок свои радиоприемники и передатчики, подлежат уголовной ответственности по закону военного времени.
Возложить на органы Наркомвнудела и государственной безопасности наблюдение за выполнением населением настоящего постановления.» [7].
Однако, кроме цензурной меры, запрещение свободного прослушивания населением радиоприемников можно считать еще и мерой контрразведывательной, так как по УКВ-приемнику могли осуществлять односторонний прием разведывательных заданий немецкие агенты, находившиеся на территории СССР. Кроме того, в начальном периоде войны, когда еще не было налажено массовое производство армейских средств связи, эта мера носила характер экспроприации дефицитных радиодеталей, которые использовались при изготовлении армейский радиостанций - изъятые у населения радиоприемники при необходимости разбирались на запчасти, которые использовались в оборонной промышленности [8].
14 октября 1941 г. решением Новосибирского обкома ВКП(б) были определены «строгие и обязательные для всех правила использования радиоприемников». В соответствии с этими правилами, радиоприемники устанавливались исключительно для коллективного радиослушания в парткабинетах, клубах, избах-читальнях, красных уголках, политотделах МТС «при обязательном контроле утвержденного райкомом ВКП(б) работника». Позднее, в соответствии с постановлением бюро обкома от 2 апреля 1942 г., все имевшие радиоприемники граждане, независимо от служебного и общественного положения, должны были сдать их органам Наркомсвязи [9].
Органы НКВД-НКГБ Новосибирской области преследовали нарушителей этого запрета. Так, например, в октябре 1942 г. сотрудниками 2-го спецотдела УНКВД по Новосибирской области расследовался факт нарушения начальником политотдела Черепановского зерносовхоза Арбузниковым установленного порядка пользования радиоприемниками. Нарушение выражалось в том, что Арбузников самовольно сорвал сургучные печати с коротковолнового диапазона на принадлежавшем совхозу радиоприемнике, «чем создал себе возможность прослушивать любые радиопередачи мира». Об этом факте органами НКВД было доложено в Новосибирский обком ВКП(б) и Арбузников был сурово наказан по партийной линии [10].
В конце войны, весной 1945 г., изъятые у населения радиоприемники были возвращены их владельцам [11].
Сегодня трудно однозначно оценить работу органов военной цензуры в годы войны. С одной стороны, военные цензоры исправно выполняли свою работу, пресекая попытки распространения упаднических настроений, выявляя авторов «антисоветских» посланий и т.д. Стоит отметить, что авторы многих писем, которые жаловались на тяжелую тыловую жизнь своим воевавшим мужьям и сыновьям, за свои жалобы не подвергались репрессиям, а, наоборот, получали неожиданную защиту: по многим негативным фактам, сообщаемым в письмах, проводились проверки и даже уголовные расследования. С другой стороны, отдельные сотрудники военной цензуры допускали служебные проступки, от которых граждане, пользовавшиеся услугами почты, несли ущерб: некоторые денежные вложения похищались сотрудниками цензурных органов, письма случайно или намеренно (в отместку знакомым корреспондентам или адресатам) направлялись по неправильным адресам [12].
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Органы государственной безопасности в Великой Отечественной войне: сборник документов [Текст]. - М.: Русь, 2000. - Т. 2. Кн. 1. - С. 308.
2. «СМЕРШ»: Исторические очерки и архивные документы [Текст]. - М.: Московские учебники и Картолитография, 2003. - С. 22.
3. ГАНО (Государственный архив Новосибирской области). Ф. П-4. Оп. 33. Д. 665 «в». Л. 110.
4. ГАНО. Ф. П-1204. Оп. 1. Д. 35. Л. 155.
5. ГАНО. Ф. П-22. Оп. 1. Д. 238. Л. 98.
6. ТО ЦДНИ (Центр документации новейшей истории Томской области). Ф. 358. Оп.1. Д. 238. Лл. 5,6,57,59.
7. Органы государственной безопасности в Великой Отечественной войне: сборник документов [Текст]. - М.: Русь, 2000. - Т. 2. Кн. 1. - С. 75-76.
8. Бакурский, В.А., Соломонов, Б.В., Федосеев, С.Л. Оружие Победы [Текст]. - М., 2005. - С. 80.
9. Новониколаевская губерния - Новосибирская область. 1921-2000.
Хроника. Документы [Текст]. - Новосибирск: Новосибирский
полиграфкомбинат, 2001. - С. 136.
10. ГАНО. Ф. П-4. Оп. 34. Д. 149. Л. 18, 76; Д. 153. Л. 21-25.
11. Служение Отечеству: воспоминания, статьи, документы в 2-х книгах. 1917-2005 гг. [Текст] / авт.-сост. В.В. Онищенко, ред. Т.И. Махалова. -Кемерово: Летопись, 2005. - Кн. 1. - С. 701.
12. ТО ЦДНИ. Ф. 358. Оп. 1. Д. 315. Лл. 5, 30, 57, 59, 148, 150; ГАНО. Ф. П-1204. Оп. 1. Д. 32. Л. 94.
© В.А. Гашенко, 2011
