CC BY
344
ОБЗОРЫ
УДК 159.952+612.821
ВНИМАНИЕ КАК СПЕЦИФИЧЕСКИЙ ПСИХОФИЗИОЛОГИЧЕСКИЙ ПРОЦЕСС РЕГУЛЯЦИИ ЦЕЛЕНАПРАВЛЕННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Бердников Д. В.
Курский государственный медицинский университет 305041, Курск, ул. К. Маркса, 3
Реферат
В статье представлены данные литературы о роли и месте внимания в регуляции целенаправленной деятельности человека. При этом анализируются разные точки зрения по этому вопросу, имеющие не столько взаимоисключающий характер, сколько дополняют друг друга, создавая целостное представление о важной роли внимания в организации регуляции целенаправленной деятельности. Отмечается, что внимание как свойство индивидуальности предполагает наличие у каждого человека относительно устойчивых индивидуальных его характеристик.
ATTENTION AS A SPECIFIC PSYCHOPHYSIOLOGICAL PROCESS
OF REGULATION OF ACTIVITY
Berdnikov D. V.
Kursk state medical University 3, K. Marx str., Kursk, 305041, Russia
Abstract
The article presents the literature data on the role and place of attention in the regulation of targeted human activity. At the same time, different points of view on this issue are analyzed, which are not so much mutually exclusive, but complement each other, creating a holistic view of the important role of attention in the organization of regulation of targeted activities. It is noted that attention as a property of individuality implies that each person has relatively stable individual characteristics.
Функция внимания и ее роль в регуляции целенаправленной деятельности человека является одной из наиболее спорных проблем психологии и психофизиологии. Наиболее близкими к изучению собственно «регуляции» целенаправленной деятельности являются исследования психофизиологической организации процессов произвольного внимания, обеспечивающего управление информационными потоками. Начиная с классических работ, оно рассматривается как фактор селективности информации, как компонент всех видов деятельности человека, участвующий во всех сферах индивидуальности человека [1, 2].
В связи с тем, что этот процесс не существует самостоятельно, вниманием принято называть направленность сознания, предполагающую повышение уровня сенсорной, интеллектуальной и двигательной деятельности индивида. Оно определяет точность и детализацию восприятия, прочность и избирательность памяти, направленность и продуктивность мыслительной деятельности, т.е. качество и результаты всей произвольной активности человека.
Традиционно выделяют пять свойств внимания: концентрированность, устойчивость, объём, пере-ключаемость, распределяемость. Внимание классифицируют по следующим критериям: активности (произвольное и непроизвольное), направленности (внешнее и внутреннее), широты (объём и распределение), переключаемости (лёгкая и трудная), интенсивности (высокая и низкая), устойчивости (устойчивое и неустойчивое) [3, 4].
Ранние исследования сущности внимания были обобщены в восьми направлениях его трактовки, приведенных в работе Н.Н. Ланге [5]. В когнитивной психологии избирательность (селективность) внимания рассматривалась как ограничительный фильтр, предупреждающий затопление сознания иррелевантной информацией [6]. Учитывался механизм доминантного очага возбуждения, суммирующий и накапливающий поступающие импульсы, подавляя при этом активность других центров, и придающий поведению определённую направленность [7]. Концепция неспецифических энергетических ресурсов объясняла «уделение» внимания степенью вклада субъектом ограниченных энергетических ресурсов в выполнение задач [8, 9]. Однако уже О. Neumann понимал внимание как процесс избирательного управления действием субъекта на основе поступающей информации, обрабатываемой механизмами с ограниченной пропускной способностью [10]. В последующем появились комплексные модели гибкой и множественной селекции информации [11].
M. Posner [12] описывал внимание как систему контроля умственных процессов, включающую три подсистемы: 1) ориентацию на сенсорное событие;
2) выделение сигнала для дальнейшей переработки;
3) поддержание активности головного мозга. В то же время другие исследователи анализировали данный феномен через понятие деятельности и «актуальное сознавание», т.е. находящееся в поле внимания [13]. Одни из них полагают, что внимание - это «феноменальное и продуктивное проявление ведущего уровня
деятельности» [14, 15]. По мнению других, внимание является актом, направленным на функционально-физиологическую систему деятельности человека, выстраивающим, актуализирующим и перестраивающим эту систему, т.е. является отдельным управляющим звеном в общей структуре деятельности [5]. Существуют взгляды, что внимание - это особая деятельность психического контроля, формирующаяся из контрольной фазы любой деятельности, при этом само оно не даёт отдельного продукта, но улучшает процесс и результат [16-18]. В свою очередь А.Р. Лурия, взгляды которого разделяют и другие авторы, определяет внимание и как процесс выделения существенных для психической деятельности элементов (селекция информации), и как процесс поддержания контроля за чётким и организованным протеканием психической деятельности [1, 19-23].
Обобщая изложенное выше можно отметить, что именно внимание является тем феноменом индивидуальности, который как процесс, реализуя функции селекции и контроля, обеспечивает управление информационными потоками в ходе поведения и целенаправленной деятельности человека [20].
Изучение психофизиологических основ внимания всегда сопровождало исследование организации целенаправленной деятельности и когнитивных процессов [24]. С этих позиций оно рассматривается как несколько разнородных феноменов, не зависящих друг от друга и подчиняющихся различным закономерностям [25, 26]. Существенным для понимания организации внимания оказалось установление многоуровневого строения неспецифической активационной системы, включающей: спинальные ретикулярные нейроны, бульбарную ретикулярную формацию, структуры варолиевого моста среднего мозга, зрительного бугра, гиппокампа и других образований лимбической системы мозга, неокортикальный уровень. Каждый из этих уровней характеризуется дифференцированными функциями. Например, ретикулярная формация, оказывая генерализованное модулирующее влияние на тонус коры головного мозга, определяет уровень бодрствования и активации центральной нервной системы, взаимодействует с диффузной таламокортикальной проекционной системой, берущей начало в неспецифических ядрах таламуса и модулирующей состояние бодрствования на более короткие и изолированные отрезки времени [24, 27-30]. В её активности выделены два основных типа: кратковременная - «реакция десинхронизации» и долговременная, лежащая в основе различных функциональных состояний мозга или уровня бодрствования [24, 31, 32]. Подобные исследования легли в основу понимания внимания как такого уровня активации мозга, при котором сенсорная и мнестическая информация воспринимается селективно [33, 34]. Важным для этого оказалась идентификация проявлений непроизвольного внимания с ориентировочным рефлексом [35-37]. Считается, что его тоническая форма связана с влияниями ретикулярной формации и поддерживает необходимый уровень активности нервных образований . Фазическая же форма отражает сроч-
ную активацию в изменившейся обстановке, высокую селективность реакций, связанную с регуляцией их угашения нервной моделью стимула, и обеспечивается дифференцированным участием неокортекса, образований лимбической системы и неспецифических ядер таламуса [38].
Многие исследователи отмечают влияние на реализацию непроизвольного внимания неспецифических образований зрительного бугра и лимбических структур [25, 26, 39]. Так, гиппокамп рассматривается как неспецифический модулятор активности ретикулярной формации, таламуса, коры головного мозга. Его электрическая активность находится в ре-ципрокных отношениях с активностью коры: во время десинхронизации в нём регистрируются медленные тета-волны, отражающие тормозные процессы [40-43]. При этом предполагается, что именно гиппо-камп представляет собой неспецифический фильтр, пропускающий лишь новые сигналы и отсеивающий элементы информации, уже хранящиеся в памяти [44-46]. Включение же коры больших полушарий в регуляцию ориентировочных реакций связано с формированием нервных моделей стимулов, связанных с высокой селективностью. При этом имеются данные об обеспечении информационных и мобилизационных эффектов избирательных механизмов внимания двумя типами перестроек мозговой активности: локальными модально специфичными функциональными объединениями и диффузной интеграцией корковых зон [47]. Считается, что в локальной активации участвует неспецифическая таламическая система, которая рассматривается в качестве сканирующего и фильтрирующего механизма, модифицирующего и/ или регулирующего поток поступающей к коре больших полушарий информации [25].
Интенсивные исследования нейрофизиологических основ произвольного внимания связаны с применением метода регистрации связанных с событиями потенциалов мозга (ССП) [48-50]. Выявлены зависимости временных и пространственных характеристик корковых ССП от направления внимания испытуемого и содержания деятельности [51-53]. Показано, что облегчение или блокада ССП в ситуации использования произвольного внимания наблюдаются на различных уровнях афферентных путей, начиная от первого реле-ядра и заканчивая корой больших полушарий [54]. Анализ ССП в сочетании с данными позитронно-эмиссионной и функциональной магнитно-резонансной томографии показал, что активация процессов произвольного внимания изменяет функциональное состояние структур, участвующих в сенсорно-специфической обработке информации [55, 56]. Было показано, что ожидание стимула вызывает появление в электрической активности коры головного мозга человека медленных потенциалов («негативная волна ожидания»), которые возрастают по амплитуде по мере увеличения вероятности появления ожидаемого сигнала, уменьшаются с уменьшением этой вероятности и исчезают, как только задача отвечать на сигнал отменяется [52, 57].
Другие исследователи связывают произвольное внимание со сверхмедленными колебаниями электрических потенциалов мозга с периодом более 1 минуты (1,5-10 мин) [24, 49, 58]. При этом в качестве структуры головного мозга, организующей контролирующие функции произвольного внимания, рассматривают лобную кору [26, 59]. Считается, что её отдельные области выполняют в этих процессах собственные специфические функции [60, 61].
Установлено, что основным источником нисходящих влияний на систему специфической обработки сигналов и двигательные процессы является передняя цингулярная извилина коры правого полушария мозга. В другом исследовании обеспечение целенаправленного контроля и программирования процессов обработки информации приписано префронтальной коре [62]. Считается, что её функции обеспечиваются тесным взаимодействием с мотивационными, анализаторными и двигательными системами. Показано, что префронтальная кора и структуры таламуса составляют единое функциональное целое - фронто-таламическую регуляторную систему, в которой особое место занимает медиодорзальное ядро таламуса [63-65]. В ней имеются эфферентные связи с передней частью цингулярной извилины и дополнительной моторной областью. Афферентные же связи простираются практически ко всем структурам лимбической системы, включая цингулярную область. Это позволяет считать её главным источником мотивационных влияний на кору. В свою очередь, эфферентные проекции от префронтальной коры к медиодорзальному ядру могут служить морфологической основой для регуляции мотивационных процессов со стороны лобной коры. Именно эти факты позволяют считать, что фронто-таламическая управляющая система является основным источником управляющих влияний при произвольном внимании [25, 26].
Обобщение разных исследований в данном направлении позволили выделить систему специфической активации мозга, которая представлена стволово-таламо-кортикальной, каудо-таламо-кортикальной и базальной холинергической субсистемами. Для понимания процессов произвольного внимания исследовали принципы организации нейронных ансамблей и синхронизации их взаимодействия на определённой частоте [66-69]. Установлено, что селективным произвольным вниманием подготавливается согласованная синхронизация электрической активности в диапазоне гамма-частот, при этом тета-ритм связывается с пассивным рассеянным вниманием, ориентацией на извлекаемую из памяти информацию [70-72]. Отмечается также, что рост степени синхронизации электрической активности альфа-диапазона в соответствующих сенсорно-специфических областях и фронтальных ассоциативных зонах выявлен при направленном ожидании зрительных, слуховых и тактильных стимулов, в ситуациях зрительного внимания и интеллектуальной деятельности [73-76]. Показано, что избирательность функциональной организации корковых областей в ситуации ожидания значимого сигнала является специфической особенностью ле-
вого полушария. В правом же полушарии обнаруживался рост синхронизации альфа-активности между ассоциативными зонами независимо от модальности стимула, что отражало процессы генерализованной активации центральной нервной системы [26].
Более детальное изучение связи свойств внимания с электрической активностью мозга показало, что выраженные объём и распределяемость сопровождаются снижением максимальной амплитуды бета1-ритма и межполушарной когерентности в бета2-диапазоне. Концентрированность и устойчивость взаимосвязаны со снижением максимальных и средних амплитуд дельта- и тета-ритмов, и средней амплитуды альфа-ритма, внутриполушарной когерентности бета2-диапазона, но увеличением индексов бета1- и бета2-активности. Переключаемость же внимания сопровождается увеличением внутри- и межполушарной когерентности ритмов всех диапазонов, уменьшением межполушарной кросскорреляции, ростом индекса бета1-ритма, временной синхронизации бета1-, бета2- и дельта-ритмов [77]. Кроме того, развитие идей специфичного нейрофизиологического и психофизиологического обеспечения свойств внимания привело к установлению половых различий в осуществлении их функций, а также к поиску зависимости от типологических особенностей свойств нервной системы [78-80].
В целом, в изучении основ внимания имеется тенденция рассматривать его как сложную иерархическую систему, основной функцией которой является контроль и регуляция информации для «чёткого» протекания деятельности, а также понимать его как активный процесс управления потоком информации, включающим её отбор, ослабление, торможение и т.д. в соответствии с поставленными целями [81, 82]. При этом внимание как процесс, имея собственную нейрофизиологическую основу, разворачивается во времени, имеет начало и конец, но не имеет результата. Как состояние оно отражает сосредоточенность, углублённость в деятельность и влияет на её результативность [83, 84].
Внимание как свойство индивидуальности предполагает наличие у каждого человека относительно устойчивых постоянных индивидуальных его характеристик. В то же время исследование влияния внимания на целенаправленную деятельность проводится в аспекте установления взаимосвязи его свойств со скоростью достижения и качеством (точностью) результата действия, а в некоторых случаях - со спецификой организации деятельности.
Психофизиологическая организация регуляции целенаправленной деятельности на уровне
индивидуально-типологических особенностей
Открытие И.П. Павловым свойств нервных процессов (сила, уравновешенность, подвижность) и выделение на этой основе типов высшей нервной деятельности [85] внесло существенный вклад в проведение анализа регуляции целенаправленной деятельности и поведения человека. Рассматривая типы высшей нервной деятельности как сочетание врождённых свойств нервной системы с изменениями, обусловленными внешней средой, и приобретёнными в течение
индивидуальной жизни, изменяющимися благодаря свойству «пластичности», И.П. Павлов соотнес их с описанными в античности типами темперамента. Темперамент И.П. Павлов рассматривал как основное поведенческое проявление свойств нервной системы человека, а различия между его типами выделял по степени приспособленности к окружающей среде [86]. Представленная им темпераментальная типология сосредоточена на выявлении нейродинамических оснований дифференциальных различий, а разработка её психологической структуры ограничена только проявлениями поведенческих паттернов [87].
Дальнейшее развитие идей И.П. Павлова нашло своё отражение в нескольких направлениях исследования темперамента. Так, фенотипическое изучение позволило выделить не только истинные проявления, но и «мнимые фасады» поведения, являющиеся адаптационным комплексом. Были определены эмоциональные составляющие как дифференциально-психологической категории поведения, выделены измеряемые параметры темперамента и его факторная структура [88].
После разработки различных методов исследования, обусловленного темпераментом поведения и выделения разных факторных моделей, был использован психобиологический подход к его изучению [89]. В качестве основных рассматривались конструкты реактивности нервной системы (возбудимость и способность к реагированию) и саморегуляции реактивности, относящейся как к физиологическому, так и к поведенческому аспектам реактивности. Это позволило изучать темперамент как аффективно мо-тивационную систему и выделить в нем три уровня проявления: ней родинамический , физиологический и поведенческий. В качестве проявлений реактивности и саморегуляции рассматривалась моторная активность, эмоциональные и мимические реакции, репертуар вокализации, интенсивность (длительность) проявления реакций, их порог, латентный период, время начала, кульминации и завершения.
В регуляции эмоциональных проявлений темперамента, формирующих индивидуально-типологические особенности поведения, особая роль была отведена функционированию лимбической системы: амигдалы, гипоталамуса, стриатума и др. При этом считалось, что тенденция к активной реакции на новый стимул, ведущей к награде или быстрому избеганию фрустрации, преимущественно связана с деятельностью дофаминергической, а наследуемая склонность к торможению реакции на аверсивный стимул -с серотонинэргической систем. Выраженность же тенденции к подкреплению рассматривалась как обусловленная норадренергическими влияниями [90].
Проведенное И.В. Равич-Щербо обобщение различных взглядов показало, что авторы наиболее часто дифференцировали и классифицировали темпе-раментальные проявления по критериям структуры, устойчивости отдельных его аспектов, влияния на адаптационные процессы [91]. При этом формально-динамические свойства индивидуальности ис-
следованы парциально, без представлений о единой иерархической системе индивидуальности.
Среди структурно-психологических теорий наиболее популярной является модель Г. Айзенка, который, однако, отождествлял личностные и темперамен-тальные свойства, выделяя интроверсию-экстравер-сию, нейротизм-эмоциональную стабильность и пси-хотизм. По его мнению, интроверсия-экстраверсия обусловлены особенностями функционирования ретикулярной формации, которая обеспечивает интровертам более высокий уровень активации коры головного мозга [92]. Я. Стреляу фундаментальными характеристиками темперамента считал реактивность как величину ответных реакций организма на воздействия, чувствительность, выносливость и активность как интенсивность и длительность поведенческих актов, охват и объём действий, Разработанная на этой основе регулятивная теория темперамента описывает его как совокупность стабильных, врождённых нервных и эндокринных свойств индивида, своеобразный регулятор, поддерживающий стабильность поведения человека [93].
Если в начале Я. Стреляу предлагал трехфакторную модель темперамента, то позднее он выделял семь факторов, неизменно отражавших энергетический потенциал индивида и его темпоральные характеристики. В отличие от него, В.С. Мерлин, сосредоточив внимание на комплексах свойств, рассматривал темперамент как один из независимых уровней интегральной индивидуальности, отражающий формально-динамический аспект индивидуального поведения [94]. В его структуре он различал следующие ортогональные измерения: экстраверсия, психодинамическая тревожность, реактивность, импульсивность, активность, эмоциональная устойчивость, эмоциональная возбудимость, ригидность. Данный подход позволил В.В. Белоусу выделить всего два типа темперамента: «А» и «Б», различающиеся силой возбуждения, динамичностью торможения или возбуждения, экстраверсией-интроверсией, ригидностью-пластичностью, тревожностью-беззаботностью, а также эмоциональностью [95]. Сходные преставления о темпераменте развивала группа учёных, которые отмечали обусловленность темперамента свойствами и спецификой нервной деятельности и включённость формально-динамических свойств в личностные образования [96].
Исследования школы Б.М. Теплова и В.Д. Небы-лицына показали, что структура основных свойств нервной системы, предложенных И.П. Павловым, значительно сложнее и больше [97, 98]. В рамках данного научного направления были проведены широкие исследования, позволившие предположить, что согласованное действие психомоторной, интеллектуальной и коммуникативной подсистем обеспечивает наиболее адекватный и эффективный уровень взаимодействия индивида со средой [99]. При этом Б.М. Теплов считал, что типы высшей нервной деятельности характеризуются разными способами уравновешивания организма со средой и имеют отношение к динамической характеристике психической деятельности и поведения. Темперамент же имеет трёхфакторную структуру, со-
стоящую из эмоциональной возбудимости, экспрессии и общей быстроты (темпа) движений.
В.Д. Небылицын выделял в темпераменте только два основных параметра: активность и эмоциональность, а среди свойств нервной системы считал наиболее важными уровень нервных элементов (нейронов) и уровень структурных комплексов мозга, который собственно и обеспечивает формально-динамические характеристики индивидуального поведения. Попытку объяснить типологические особенности нервной системы и индивидуально-психологических различий с позиций системного подхода и теории функциональных систем предпринял В.М. Русалов. Так, в развитой им дифференциально-психофизиологической концепции природных основ индивидуально-психологических различий индивидуальность понимается как частный случай саморазвивающейся и саморегулирующейся системы многомерных и многоуровневых связей, охватывающих все совокупности условий и устойчивых факторов индивидуального развития человека [100]. При этом психика рассматривается как имеющая содержательные (предметно-смысловые) и формально-динамические аспекты, последние могут быть соотнесены с биологическими характеристиками, включающими всю совокупность врождённых программ поведения.
Генез содержательных аспектов психики связан с системным обобщением предметной деятельности, познания и общения в конкретных условиях. Формально-динамические же свойства являются результатом обобщения врождённых биологических программ, включаются в более высоко организованные структуры личности, отражают энерго-динамический аспект поведения и влияют не только на динамику и стиль деятельности, но и могут определять конкретные её результаты. Обобщив многочисленные исследования, основанные на изучении ЭЭГ человека, вызванных потенциалов, В.М. Русалов определял темперамент как сложно организованную систему свойств, подструктуру индивидуальности, выполняющую регулирующую функцию и определяющую формально-динамические характеристики поведения человека. При этом он предположил, что в его основе лежит трехуровневая структура свойств нервной системы, в которой третьим уровнем являются свойства целого мозга, т.е. интеграция нервных процессов в целом мозге [101]. Рассматривая динамические особенности психической регуляции и активности человека в процессе вероятностно-прогностической деятельности, В.М. Русалов пришёл к выводу о существовании ряда факторов, в значительной степени определяющих стратегию поведения в вероятностной среде [102]. Один из факторов, названный «фактором чувствительности к вероятностной среде», свидетельствует об устойчивой способности человека к восприятию определённого уровня отношений между более и менее вероятностными событиями, типу отражения структуры системы событий: недооценку, относительно адекватную оценку или переоценку частоты наиболее вероятного события. Также были выведены фактор «пластичности саморегуляции», отражающий
склонность субъекта к разнообразию тактик при построении прогнозов, и два фактора активности, отражающие скорость протекания психических процессов при прогнозировании и ее вариативность при выдвижении отдельных прогнозов [100].
Данные теоретические подходы и положения легли в основу многочисленных исследований не только темперамента, но и его влияния на организацию целенаправленной деятельности как в обычном состоянии человека, так и при эмоциональном напряжении [103-106]. Например, имеющиеся исследования регуляции внимания и зрительного восприятия показывают следующие их зависимости от индивидуально-типологических особенностей нервной системы [107]. Лица со слабой нервной системой , низкой подвижностью процессов возбуждения и торможения, преобладанием возбуждения по внешнему балансу и уравновешенностью по внутреннему характеризуются высокой пропускной способностью зрительного анализатора, его высокой чувствительностью и быстродействием, высокой концентрацией внимания и малым временем реакции. Слабая нервная система, высокая подвижность возбуждения, преобладание возбуждения по внешнему балансу и торможения по внутреннему повышают концентрацию внимания и продуктивность деятельности. Испытуемые со слабой нервной системой, высокой подвижностью нервных процессов, преобладанием возбуждения по внешнему балансу и уравновешенностью по внутреннему имеют преимущество в переключении, гибкости внимания. Среднесильная нервная система с высокой подвижностью торможения, уравновешенностью по внешнему балансу и преобладанием возбуждения по внутреннему, обуславливает высокую избирательность внимания и большой объём восприятия зрительной информации. Однако имеются данные, показывающие обратные зависимости между силой нервной системы и чувствительностью анализаторов [97]. Изучение зависимости точности и скорости выполнения задач, требующих интеграции признаков стимулов и реакции при бинарном выборе ответа в ходе слухового восприятия, показало, что высокой точности ответов способствуют выраженная социальная эргичность, нейротизм и эмоциональность. Стабильная скорость реакции коррелирует с высокой экстраверсией, активностью, социальной эргичностью, темпом и слабой эмоциональной реактивностью. При этом авторами делается попытка разъяснить выявленные связи через отражение в проявлениях темпераментальных свойств базового уровня активности нервной системы и его влияния на достижение результатов [108].
В комплексных исследованиях успешности операторской деятельности показано, что для неё важны высокий уровень экстраверсии, преобладание влияний симпатического отдела вегетативной нервной системы, низкая активированность нервной системы, средний уровень нейротизма и умеренная степень правосторонней функциональной ассиметрии [109].
Установлено, что интроверты имеют высокие показатели скорости и чистой продуктивности в корректурной пробе при высоких значениях амплиту-
ды и частоты альфа- ритма. Эмоционально нестабильные лица демонстрируют высокий объём и скорость переработки информации при низкой точности, в случае преобладания у них индексов альфа- и дельта-ритмов. Низкая сила процессов возбуждения характеризуется высокой скоростью деятельности, а также высокой частотой альфа-ритма, индекса и мощности бета-ритма. При слабости процессов торможения проявляется низкая точность деятельности, но высокий объём и скорость переработки информации, а также чистая продуктивность, сочетающиеся с высокими индексом, амплитудой и мощностью бета-ритма. Преобладание процессов возбуждения в нервной деятельности сопровождается высоким объёмом, скоростью переработки информации и чистой продуктивности деятельности, а также низкими значениями частот дельта- и тета-ритмов [110].
Отдельный интерес представляет исследование взаимосвязи темпераментальных свойств с характеристиками целенаправленной деятельности в условиях эксраполирующего слежения. Было показано наличие связи между экстраверсией-интроверсией и формированием границ «коридора» возможных результатов, а также эффективностью действий. При этом эмоциональная стабильность оказалась связанной с жёсткостью осциляторного стереотипа регуляции деятельности. В свою очередь, нейротизм взаимосвязан не только с диапазоном возможных результатов и эффективностью деятельности, но и с её надёжностью и устойчивостью-лабильностью саморегуляции [111]. В этом исследовании также было показано, что в различных условиях реализации стереотипных поведенческих актов параметры высшей нервной деятельности не играют существенной роли в организации работы отдельных звеньев саморегуляции целенаправленного поведения. Утверждается наличие относительной независимости формально-динамической и системно-информационной составляющей психической деятельности на одном полюсе континуума их согласования (нейротизм и экстраверсия) и наличие взаимосвязи на другом (эмоциональная стабильность и интро-версия).
Помимо подобных исследований, понимание основной функции темперамента как регуляции проявлений поведения повлекло развитие обширных изучений влияний его свойств на процессы адаптации, организацию и успешность целенаправленной деятельности при эмоциональном напряжении и стрессе [112]. Показано, что в ситуации эмоционального напряжения у интровертов с высокой личностной тревожностью результативность интеллектуальной деятельности снижается, а у экстравертов с низкой личностной тревожностью и низким нейротизмом -повышается [113].
Обобщая изложенную выше информацию необходимо отметить следующее: понимание темперамента как сложно организованной системы формально-динамических свойств индивидуальности, в значительной мере обусловленных особенностями высшей нервной деятельности, позволило исследовать его регулирую-
v4
щие влияния на поведение и целенаправленную деятельность человека. При этом, как правило, учитывается мера проявления активности как энергетический аспект поведения и эмоциональности как особенности регулирования способа расходования энергии. В то же время практически все комплексные исследования влияния темперамента и различных функциональных систем на целенаправленную деятельность проводятся в аспекте установления взаимосвязи его свойств
со скоростью достижения и качеством/точностью результата действий. Результат поведения в данном случае выступает как интегральный системообразующий показатель, отражающий состояние взаимодействия различных аспектов индивидуальности. В то же время данных о взаимосвязи темперамента с различными характеристиками целенаправленной деятельности как проявлением некоего системно-информационного процесса пока мало [111, 114].
ЛИТЕРАТУРА
1. Лурия А.Р. Внимание и память. М.: Изд-во МГУ, 1975.
2. Солсо Р.Л. Когнитивная психология. М.: Тривола, 1999.
3. Дормашев Ю.Б., Романов В.Я. Психология внимания. М.: Тривола, 1995.
4. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. ред. Е. Егерев. СПб.: Питер, 2015.
5. Ланге Н.Н. Психологические исследования. Закон перцепции. Теория волевого внимания. Одесса, 1983.
6. Schneider W, Shiffrin RM. Controlled and automatic human information processing. Detection, search, and attention. Psychol Revol. 1977; 84: 1-66.
7. Ухтомский А.А. Доминанта. СПб.: Питер, 2002.
8. Kahneman D. Attention and effort. New Yersey, 1973.
9. Navon D, Gopher D. On the economy of human processing system. Psychol Revol. 1979; 86: 214-255.
10. Neumann O. Beyond capacity: A functional view of attention. Perspectives on perception and action. ed. H. Heuer, AF. Sanders. Hillsdale, NY: Lawrence Erlbaum Associates, 1987. 361-394.
11. Yantis S, Johnston JC. On the locus of visual selection: Evidence from focused attention tasks. J Exp Psychol: Human Perception and Performance. 1998; 16 (1): 135-149.
12. Cognitive neuroscience of attention. ed. M.I. Posner. NY: The Guilford Press, 2004.
13. Леонтьев А.Н. Лекции по общей психологии. М.: Смысл, 2000: 231-275.
14. Психология внимания. ред. Ю.Б. Гиппенрейтер, В.Я. Романов. М.: Астрель, при участии изд-ва «Омега-Л», 2008.
15. Рибо Т. Психология внимания. Хрестоматия по психологии. ред. Ю.Б. Гиппенрейтер, В.Я. Романов. М., 2001: 297-300.
16. Гальперин П.Я. К проблеме внимания. Психология внимания. ред. Ю.Б. Гиппенрейтер, В.Я. Романов. М.: ЧеРо, 2005: 534-542.
17. Row J. Attention to action: Specific modualation of corticocortical interaction in humans. Neuroimage. 2002; 17: 988-998.
18. Jonson-Berg H, Mattews PM. Attention to movement modulates activity in sensori-motor areas, including primary motor cortex. Exp Brain Res. 2002; 142: 13-24.
19. Апчел В.Я., Цыган В.Н. Память и внимание - интеграторы психики. СПб.: ЛОГОС, 2004.
20. Канеман Д. Внимание и усилие: пер. с англ. М.: Смысл, 2006.
21. Комарова Т.К. Психология внимания: учеб.-метод. пособие. Гродно: Изд-во ГрГУ 2002.
22. Бехтерева Н.П., Нагорнова Ж.В. Динамика когерентности ЭЭГ при выполнении заданий на невербальную (образную) креативность. Физиология человека. 2007; 33 (5): 5-13.
23. Чуприкова Н.И. Как вывести психологию внимания из теоретического тупика. Вопросы психологии. 2008; 5: 13-30.
24. Хомская Е.Д. Мозг и активация. М.: Изд-во МГУ, 1972.
25. Мачинская Р.И. Нейрофизиологические механизмы произвольного внимания. Журнал высшей нервной деятельности им. И.П. Павлова. 2003; 53 (2): 133-151.
26. Славуцкая М.В., Моисеева В.В., Шульговский В.В. Внимание и движение глаз. Психофизиологические представления, нейрофизиологические модели и ЭЭГ корреляты. Журнал высшей нервной деятельности им. И.П. Павлова. 2008; 58 (2): 133-152.
27. Лукьянов А.Н. Когнитивная система активации мозга, её влияние на успешность обучения и формирование сверхсознания. Вестник образовательного консорциума Среднерусского университета. Гуманитарные науки [Электронный ресурс]: электронный журнал. 2014; 3: 50-52.
28. Макин Р.С., Лисин В.В. Нейродинамический подход в исследовании механизмов индивидуальной человеческой памяти. Вестник ДИТИ. 2013; 1 (1): 41-46.
29. Huguenard JR, McCormick DA. Thalamic synchrony and dynamic regulation of global forebrain oscillations. Trends in Neurosciences. 2007; 30 (7): 350-356.
30. Yamamoto S. Medial prefrontal cortex and anterior cingulate cortex in generation of alpha activity induced by transcendental meditation: a magnetoephalographic study. Acta Med Okayama. 2006; 60 (1): 51-59.
31. Sergeant JA. Modeling attention-deficit/hyperactivity disorder: a critical appraisal of the cognitive-energetic model. Biol Psychiatry. 2005; 57 (11): 1248-1255.
32. Wu H, Robinson PA. Modeling and investigation of neural activity in the thalamus. J Theor Biol. 2007; 244 (1): 1-14.
33. Айдаркин Е.К., Павловская М.А. Исследование нейрофизиологических механизмов взаимодействия произвольного и непроизвольного внимания в условиях последовательной слуховой маскировки. Валеология. 2007; 3: 103-113.
34. Несмелова Н.Н. Индивидуальные особенности и механизмы адаптации человека к информационной нагрузке. Вестник ТГПУ Серия «Естественные и точные науки». 2005; 7 (51): 170-175.
35. Айдаркин Е.К. Нейрофизиологические механизмы непроизвольного внимания. Проблемы нейрокибернетики: труды 14-ой Междунар. конф. по нейрокибернетике. Ростов н/Д., 2005. Т. 1: 128-131.
36. Лидерс А.Г., Фролов Ю.И. Развитие представлений об ориентировке и ориентировочной деятельности в концепции П.Я. Гальперина. Культурно-историческая психология. 2012; 4: 1327.
37. Несмелова Н.Н. Ориентировочный рефлекс человека и точность воспроизведения интервалов времени. Известия ТПУ 2006; 309 (8): 188-191.
38. Несмелова Н.Н. Ориентировочный рефлекс и адаптация к информационной нагрузке. Томск, 2007.
39. Watanabe Y, Funahashi Sh. Thalamic mediodorsal nucleus and working memory. Neurosci Biobehavol Revol. 2012; 36 (1): 134142.
40. Борисюк Р.М. Моделирование гиппокампального тета-рит-ма. Журнал высшей нервной деятельности им. И.П. Павлова. 2004; 54 (1): 85-100.
41. Кичигина В.Ф. Механизмы регуляции и функциональное значение тета-ритма: роль серотонинэргической и норадренергической систем. Журнал высшей нервной деятельности им. И.П. Павлова. 2004; 54 (1): 101-119.
42. Федотова И.Р. Гиппокампальная активность на удвоенной те-та-частоте. Журнал высшей нервной деятельности им. И.П. Павлова. 2006; 56 (2): 149-164.
43. Sauseng P, Klimesch W. What does phase information of oscillatory brain activity tell us about cognitive processes? Neurosci Biobehavioral Rev. 2008; 32 (5): 1001-1013.
44. Терехин А.Т. Нейросетевое моделирование когнитивных функций мозга: обзор основных идей. Психологические исследования [Электронный ресурс]: электронный научный журнал. 2009; 2 (4).
45. Sauseng Р. Fronto-parietal EEG coherence in theta and upper alpha reflect central executive functions of working memory. Int J Psychophysiol. 2005; 57 (2): 97-103.
46. Schnack В, Klimesch W, Sauseng P. Phase synchronization between theta and alpha oscillations in a working memory task. Int J Psychophysiol. 2005; 57 (2): 105-114.
47. Дубровинская Н.В., Мачинская Р.И., Кулаковский Ю.В. Динамический характер и возрастная обусловленность функциональной организации мозга при внимании. Журнал высшей нервной деятельности им. И.П. Павлова. 1997; 47 (2): 196-207.
48. Баранов-Крылов И.Н., Шуваев В.Т., Кануников И.Е. Особенности активации в теменных отделах коры у человека при разных формах зрительного внимания. Российский физиол. журн. им. И.М. Сеченова. 2006; 92 (2): 178-190.
49. Бетелева Т.Г., ПЕтренко Н.Г. Отражение механизмов направленного внимания в вызванных потенциалах на предупреждающие стимулы у взрослых и людей. Физиология человека. 2006; 32 (5): 15-30.
50. Иваницкий А.М., Ильюченок И.Р., Иваницкий Г.А. Избирательное внимание и память - вызванные потенциалы при конкуренции зрительных и слуховых словесных сигналов. Журнал высшей нервной деятельности им. И.П. Павлова. 2003; 53 (5): 541-551.
51. Меркулов Ю.А., Пятков А.А., Меркулов Д.М. Особенности ремоделирования регуляции вегетативных функций человека при адаптации организма к экстремальным условиям в трудовой деятельности. Патолог. физиология и эксперим. терапия. 2014; 4: 59-65.
52. Славуцкая М.В., Моисеева В.В., Шульговский В.В. Влияние процессов внимания на программирование саккадических движений глаз у человека. Психология. Журнал высшей школы экономики. 2011; 8 (1): 78-88.
53. Ткаченко П.В., Бобынцев И.И. Особенности соотношений характеристик эффекторного аппарата и показателей бимануальной координации. Курский науч.-практ. вестник «Человек и его здоровье». 2015; 3: 126-132.
54. Гнездицкий В.В. Вызванные потенциалы мозга в клинической практике. М.: МЕДпресс-информ, 2003.
55. Баранов В.М., Крылов И.Н., Шуваев В.Т. Нейрофизиологические индикаторы произвольного и непроизвольного внимания у человека. Физиология человека. 2000; 26 (6): 31-40.
56. Talsma D. The orienting of visuospatial attention: an event-related brain potential study. Brain Res Cogn Brain Res. 2005; 25 (1): 117129.
57. Славуцкая М.В. Потенциалы инициации коры мозга человека, предшествующие саккадам по памяти. Журнал высшей нервной деятельности им. И.П. Павлова. 2010; 60 (1): 12-21.
58. Бехтерева Н.П. Здоровый и больной мозг человека. М.: АСТ, 2010.
59. Nakamura K, Honda M, Okada T. Attentional modulation of parieto - occipital cortical responses: implications for hemispatial neglect. J Neurol Sci. 2000; 176: 136-143.
60. Крупская Е.В., Мачинская Р.И. Организация избирательного зрительного внимания у детей 7-8 лет с различной степенью зрелости регуляторных систем мозга. Культурно-исторический подход и исследование процессов социализации: материалы Пятых чтений памяти Л.С. Выготского: междунар. конф. М., 2005. Т. 2: 269.
61. Iamaruoka T, Janaguida T, Miyauchi S. Attentional set for external information activated the right intraparietal area. Cogn. Brain Res. 2003; 16: 199-209.
62. Dickstein StG, Bannon K., Castellanos FX. The neural correlates of attention deficit hyperactivity disorder: An ALE meta-analysis. J Child Psychol Psychiatry. 2006; 47 (10): 1051-1062.
63. Zhang D. Noninvasive functional and structural Connectivity Mapping of the Human thalamocortical system. Cereb Cortex. 2010; 20 (5): 1187-1194.
64. Grimault S. Oscillatory activity in parietal and dorsolateral prefrontal cortex during retention in visual short-term memory: additive effects of spatial attention and memory load. Human Brain Mapping. 2009; 30 (10): 3378-3392.
65. Fawcett AP. Saccade-related potentials recorded from human subthalamic nucleus. Clin Neurophysiol. 2007; 118 (1): 155-163.
66. Корюкалов Ю.И. Динамика биотоков мозга при концентрации внимания и визуализации во время релаксации. Вестник ЧелГУ Серия «Образование и здравоохранение». - 2014; 3 (4(333): 49-56.
67. Ahveninen J. Dynamic oscillatory processes governing cued orienting and allocation of auditory attention. J Cognitive Neuroscience. 2013; 25 (11): 1926-1943.
68. Fan J, Byrne J, Worden MS. The relation of brain oscillations to attentional networks. J Neurosci. 2007; 27 (23): 6197-6206.
69. Grabner RH, Neubauer AC, Stern E. Superior performance and neural efficiency: The impact of intelligence and expertise. Brain Res Bul. 2006; 69 (4): 422-439.
70. Муртазина Е.П., Журавлев Б.В. Системный анализ нейрофизиологических показателей целенаправленного внимания при изучении испытуемыми инструкции выполнения последующей деятельности. Нейрокомпьютеры: разработка, применение. 2014; 4: 43-44.
71. Hanslmayr S. Prestimulus oscillations predict visual perception performance between and within subjects. Neurolmage. 2007; 37 (4): 1465-1472.
72. Tallon-Baudry C. Attention and awareness in synchrony. Trends Cogn Sci. 2004; 8 (12): 523-538.
73. Серегин В.Я. Психофизиологические механизмы восприятия: концепция объемлющих сенсорных характеристик. Успехи физиол. наук. 2009; 40 (4): 42-63.
74. Брушлинский А.В. Субъектно-деятельностная концепция и теория функциональных систем. Вопросы психологии. 1999; 5: 110-121.
75. Серегин В.Я. Сознание и мышление: нейробиологические механизмы. Психологический журнал Международного университета природы, общества и человека «Дубна» [Электронный ресурс]: электронное период. изд. 2011; 2: 7-34.
76. Klimesch W. Alpha-band oscillations, attention, and controlled access to stored information. Trends in cognitive sciences. 2012; 16 (12): 606-617.
77. Конева Л.В., Плотников В.В., Плотников Д.В. Нейрофизиологические предикторы свойств произвольного зрительного внимания человека. Курский науч.-практ. вестник «Человек и его здоровье». 2009; 3: 5-13.
78. Бебинов С.Е., Сальников В.А. Взаимосвязь функций внимания с типологическими особенностями проявлений свойств нервной системы у курсантов автошкол. Известия ВолГПУ. 2009; 1 (1): 177-181.
79. Вольф Н.В. Нейрофизиологический анализ механизмов полового диморфизма когнитивных стратегий: роль селективных механизмов. Бюллетень СО РАМН. 2010; 30 (4): 6-13.
80. Ядрищенская Т.В. Корреляционные отношения и гендерные особенности характеристик внимания. Учёные записки Заб-ГУ 2015; 1 (60): 155-160.
81. Banaschewski T, Brandeis D. Annotation: What electrical brain activity tells us about brain function that other techniques cannot tell us -a child psychiatric perspective. J Child Psychol Psychiatry. 2007; 48 (5): 415-435.
82. Loo SK, Makeig S. Clinical utility of EEG in attention-deficit/ hyperactivity disorder: A research update. Neurotherpeutics. 2012; 9 (3): 569-587.
83. Зотов М.В. Внимание, регуляция, аффект: новые перспективы исследования. Ананьевские чтения - 2004 (Современные проблемы клинической психологии и психофизиологии): материалы науч.-практ. конф. СПб., 2004: 154-163.
84. Зотов М.В., Петрукович В.М. Оценка стрессоустойчивости на основе измерения свойств внимания. Механизмы стресса
в экстремальных условиях: сб. науч. тр. 3-й Всерос. конф. по проблемам боевого стресса. М.: Истоки, 2004: 82-84.
85. Павлов И.П. Физиологическое учение о типах нервной системы, темперамента. О типах нервной деятельности и экспериментальных неврозах. М.: Медицина, 1964.
86. Павлов И.П. Полное собрание сочинений. Т. 1. Общественно-научные статьи. 2-е изд., доп. М.-Л.: 1951.
87. Ильин Е.П. Дифференциальная психофизиология. СПб.: Питер, 2001.
88. Ильин Е.П. Психология индивидуальных различий. СПб.: Питер, 2004.
89. Rothbart MK, Derryberry D. Development of individual differences in temperament. Advances in developmental psychology: in 2 vol. ed. Lamb ME, Brown AL. Yillside, 1981; 1: 37-86.
90. Cloninger CR. Temperament and Personality. Current Opinion in Neurobiology. 1994; 4: 266-273.
91. Равич-Щербо И.В. Исследование природы индивидуальных различий методом близнецов. Психология индивидуальных различий: учебное пособие. ред. Ю.Б. Гиппенрейтер, В.Я. Романова. 2-е изд. М.: ЧеРо, 2002; 233-254.
92. Айзенк Г. Структура личности: пер. с англ. СПб.: Ювента, 1999.
93. Стреляу Я. Местоположение регулятивной теории темперамента (РТТ) среди других теорий темперамента. Иностранная психология. 1993; 1 (2): 37-48.
94. Мерлин В.С. Психология индивидуальности: избр. психол. тр. ред. Е.А. Климов. М.: Изд-во МПСИ, 2005.
95. Белоус В.В., Боязинова И.В. Детерминанты развития интегральной индивидуальности М., 2008.
96. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. ред. Е. Егерев. СПб.: Питер, 2015.
97. Небылицин В.Д. Проблемы психологии индивидуальности. ред. А.В. Брушлинский, Т.Н. Ушакова. М., 2000.
98. Теплов Б.М. Психология и психофизиология индивидуальных различий: избр. психол. тр. ред. М.Г. Ярошевский. М., 2003.
99. Голубева Э.А. Способности. Личность. Индивидуальность. Дубна: Феникс+, 2005.
100. Русалов В.М. Темперамент в структуре индивидуальности человека: дифференциально-психофизиологические и психологические исследования. М.: ИП РАН, 2012.
101. Гордеева Н.Д., Зинченко В.П. Функциональная структура действия. М.: Наука, 1987.
102. Русалов В.М. Формально-динамические свойства индивидуальности человека (темперамент). Краткая теория и ме-
тоды измерения для различных возрастных групп: методическое пособие. М.: ИП РАН, 2004.
103. Ильин Е.П. Дифференциальная психология профессиональной деятельности. СПб.: Питер, 2008.
104. Ильин Е.П. Дифференциальная психофизиология мужчины и женщины. СПб.: Питер, 2007.
105. Каменская В.Г., Алексеева Е.Е. Свойства нервной системы и темперамента в структуре индивидуально-типологических особенностей человека. Вестник С.Петерб. ун-та МВД России. 2010; 1 (45): 202-209.
106. Чораян О.Г., Айдаркин Е.К., Чораян И.О. Индивидуально-типологические особенности регуляции и взаимодействия функциональных систем в разных режимах деятельности (обзор). Валеология. 2001; 2: 4-16.
107. Бебинов С.Е., Сальников В.А. Взаимосвязь функций внимания с типологическими особенностями проявлений свойств нервной системы у курсантов автошкол. Известия ВолГПУ 2009; 1 (1): 177-181.
108. Осокина Е.С. Слуховое внимание при бинарном выборе ответа на основе интеграции признаков стимула и реакции в зависимости от темперамента. Эксперим. психология. 2012; 5 (4): 5-17.
109. Несмелова Н.Н. Индивидуальные особенности и механизмы адаптации человека к информационной нагрузке. Вестник ТГПУ Серия «Естественные и точные науки». 2005; 7 (51): 170-175.
110. Кайгородова Н.З., Яценко М.В. ЭЭГ-корреляты умственной работоспособности в контексте индивидуально-типологических особенностей студентов. Психология обучения. 2012; 7: 15-22.
111. Ивашев С.П. Системные взаимоотношения информационного и формально-динамического уровней саморегуляции студентов. Естественные науки. 2010; 3 (32): 199-210.
112. Мамалыкина Н.В., Буцык С.В., Камскова Ю.Г. Психофизиологические особенности реакции организма человека на эмоциональное напряжение во время экзамена: монография. Челябинск, 2010.
113.Джебраилова Т.Д. Индивидуальные особенности взаимодействия функциональных систем при целенаправленной деятельности человека в условиях эмоционального напряжения: автореф. дис. ... д-ра биолог. наук. М., 2005.
114. Ивашев С.П. Индикатор информационных процессов саморегуляции на модели операций слежения в различных условиях. Вестник новых медицинских технологий. 2010; 17 (3): 22-25.
