CC BY
44
------------------------------ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ------------------------------
ВЛИЯНИЕ ТЭНГРИАНСТВА НА ФОРМИРОВАНИЕ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ ХУННУ И МОНГОЛОВ: НЕКОТОРЫЕ МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ
Абаев Н.В., Фельдман В.Р.
Тувинский государственный университет, г. Кызыл
THE INFLUENCE OF TENGRIANISM TO FORMATION OF STATEHOOD OF THE HUNNU AND MONGOLS: SOME METHODOLOGICAL ASPECTS
Abayev N.V., Feldman V.R.
Tuvan state university, Kyzyl
В представленной статье рассматривается синергетическая роль тэнгрианской религии, влияние идеологии «тенгризма» на процессы политогенеза тюрко-монгольских народов, а также на становление имперских форм государственности, в том числе на формирование государственности хунну (Империя Хунну) и Великой Монгольской Империи (Хамаг Монгол Улс), показана роль тэнгрианства е процессах социальной организации и самоорганизации в кочевнической цивилизации тюрко-монгольских народов Центральной Азии.
Ключевые слова* религия, идеология, тэнгрианская религия, синергетика, процесс социальной самоорганизации, самоорганизация, государственность, Империя Хунну, Хамаг Монгол Улс.
The article considers the social role ofTengrism, or ideology of Tengrian religion in the process of organization and self-organization of Nomadic traditional society of Turkic and Mongolian peoples of Central Asia. The basis of tengrist religious mythology and ideology was the idea of organizing force "of the eternal blue sky", non-entropic in the essence. This idea has caused aspiration to the general space order which ч-as expressed in sphere of social self-organization in idea of World Empire controlled "by the Son of the Sky". The article also considers svnergetic role and functions of the spiritual-cultural factors (in particular, of Tengrian teaching) in self-regulation process of intricately organized systems, what nomadic civilization was.
Key words: ideology ofTengrism, Tengrian religion, synergetics, process of self-organisation, self-regulation, Statehood, Empire of Hunnu, Hamag Mongol Uls.
Являясь эффективным средством социальной самоорганизации и саморегуляции, своего рода космической «сакральной вертикалью», выполняющей универсальные синергетические функции в кочевнических обществах тюрко-монгольских народов Центральной Азии и Алтае-Байкальского региона» тэнгрианство. как и родственная ему религия так называемых «ариев», первых
индоевропейских номадов (древних иранцев, индоариев, сарматов, массагетов, скифов и др.), с самого начального периода возникновения и развития «кочевых» цивилизаций Евразии выполняло также функции национально-государственной религии, имеющей собственное религиозно-философское учение, которое занималось метафизическим осмыслением предельных оснований бытия.
Именно тэнгрианство, в основе которого лежала идея организующей силы «Вечного Синего Неба», негэнтропийной по своей сути, обусловило стремление к всеобщему космическому порядку, которое выразилось в сфере социальной самоорганизации в идее мировой империи, управляемой «сыном Неба», главным или даже «единственным» (туе. - тюркск.
чангыс) земным воплощением универсального принципа «Единого», в сфере религиозно-философской выразившейся в концепции Небесного Круга («хор», «хоорай», «хорлоо»), зафиксированной в имени общего Верховного Бога древних скифо-ариев, иранцев, согдийцев и «туранцев» (т.е. тюрко-монголов) -Хормуст-Тэнгри. Рассматривая синергети-ческую роль и функции духовно-культурных факторов (в частности, тэнгрианства) в процессе саморегуляции сложноорганизо-ванных систем, каковой являлась «кочевая» цивилизация, следует, прежде всего, иметь ввиду, что высокий уровень самоорганизации в «кочевых» обществах сохраняется и в период перехода к имперским формам государственности, в которых стремление к жёсткой централизации в руках верховного правителя (кагана, хана, царя) диалектически сочеталось и совмещалось с тенденциями к саморегуляции на более «низких» уровнях властеотношений, где сохранялись общинные формы самоуправления.
Современная этнополитическая
ситуация в мире, характеризующаяся нарастанием нестабильности, хаоса, социальных потрясений, существенно
Абавв Н.В., Фельдман В.Р. Влияние тэнгрианства на Формирование государственности хунну и монголов: некоторые методологические аспекты
актуализировала проблематику социорегуля-тивной роли идеологии. В этой связи представляет интерес обращение к древнейшим традиционным формам религиозной идеологии, которые, несомненно, обладали способностью обеспечивать относительную стабильность общества, поддерживать его параметры порядка, в основном, не прибегая к насилию, жестокости, предельным государственным санкциям Идеологические задачи, причем речь идет об их достаточно широком спектре, в Центральной Азии, в тюрко-монгольском мире, решало и тэнгрианство.
Появление в Центральной Азии имперских государственных образований с соответствующими институтами высшей власти и формирование «тэнгризма», как идеологии преимущественно монотеистического характера, или тяготеющей к монотеизму и подавляющей изначальные политеистические интенции народной религии тюрко-монголов. мы рассматривали как кооперативный, синергетического типа процесс, вызванный к жизни не столько ролью внешних факторов. сколько обусловленный существенными изменениями в культурно-историческом бытии традиционных обществ.
Важнейшим критерием цивилизации вообще, в том числе и «кочевнической», является наличие качественно определенной духовности, выходящей за пределы своей первобытности (а затем и этничности). приобретая в процессе развития институционально оформленный интерэтнический, надплеменной или наднациональный характер, присущий таким национально-государственным (имперским) и мировым религиям, как тэнгрианство. которое еще в глубокой древности, по крайней мере, в эпоху хунну (III в до н.э.), или даже ранее, в период возникновения древне-арийской «кочевой» цивилизации в начале III тысячелетия до н.э. получило распространение по всей центральной части Евразии.
Тюрко-мон голье кие народы Центральной Азии и Саяно-Алтая в своем историческом развитии прошли, как и многие другие народы мира, все известные этапы. В процессе перехода к цивилизации они сформировали и государственные образования в различных исторических формах, многоукладность натуральных хозяйственных систем, создали руническую и многие другие формы письменности, а также претерпели трансформацию системы традиционного религиозно-мифологичес-кого мировоззрения, которая привела к переходу от архаичных, ранних форм
религии (анимизм, тотемизм. магия, «шаманство» и др.), т.е. от первобытности к формам, характерным именно для «кочевой» цивилизации.
К ним относится, прежде всего, утверждение в традиционном мировоззрении тюрко-монгольских народов в качестве системообразующего элемента тяготеющей к монотеизму религии, получившей в научной литературе наименование «тэнгрианство» (от тюрко-монг. Тэнгри -«Небо». «Небесный Бог». «Всевышний», «Верховный Бог-Отец»), Соответствующую тэнгрианской религии идеологию принято называть «тэнгризмом». и мы тоже допускаем этот термин как некую общепринятую условность, осознавая, вместе с тем, что никаких «измов» в то время на Востоке не существовало вообще, а то, что на Западе стало называться «религиозной идеологией», было принято называть «Учением», «Путем», «Законом» и т.д.
Наиболее глубокие корни тэнгрианства мы обнаруживаем в космогонических мифах тюрко-монгольских народов, в которых отчетливо прослеживается борьба упорядоченного космического начала против изначального хаоса и деление всех вещей и явлений, всех противоборствующих сил на дуальные пары противоположностей, в основе которых лежит так называемая двоичная классификационная система [1]. Таким образом, в процессе исторического развития у предков тюрко-монголов. в том числе у гуннов-хунну, сяньбийцев, скифо-ариев и др., складывается дуальная религиозно-мировоззренческая систе ма (Небо-Отец - Мать-Земля) как специфическая форма социальной самоорганизации (упорядочение «объективного» в сознании, на уровне субъективного духа). Из первоначального космического хаоса рождается определенный порядок, складывается карта на религиозно-мировоззренческой упорядоченности и связанная с ней упорядоченность социального и природного бытия.
В скифо-сарматский период в Центральной Азии и Саяно-Алтае, когда возникают самые ранние государственные образования «кочевников», различные формы тэнгрианства, в том числе и так называемая религия ариев (самая известная из них — древне иранский зороастризм), приобретают характер нацио нал ь негосударственных религий Тюрко-монголь-ское тэнгрианство имеет тесные историко-генетические связи не только с «религией ариев» (древних иранцев, скифо-ариев Саяно-Алтая, саков и согдийцев Средней Азии и Восточного Туркестана, индо-ариев
И др.). НО И с религиозными верованиями Древних шумеров, тибетским бон. китайским культом Неба (тянь), японским синтоизмом, «авраамическими религиями» Передней Азии и т.д.[2].
До формирования в Центральной Азии сложных этнополитических структур (государственных кочевнических образований) какой-то необходимости в существовании и функционировании политических доктрин, связанных с религией не было. В наиболее древних пластах религиозных верований в тюрко-монгольских обществах они не обнаруживаются. Ситуация кардинально меняется в связи с возникновением кочевнических цивилизационных структур в Центральной Азии в период становления и формирования государственности хунну.
Судя по имеющимся источникам, предки тюрков и монголов - гунны-хунну имели весь набор цивилизационных признаков (признаков критериального характера). К ним относились: формы государственности, стремящаяся к высокоразвитому монотеизму религия — тэнгрианство, дипломатическая традиция с идеологическими компонентами в своем содержании; рунические и другие письменные системы; монументальная архитектура и скульптура, частная собственность на скот как главное богатство в обществе кочевников-скотоводов, система властеотношений в форме традиционного господства (отношения господства и подчинения - один из характерных признаков цивилизации), постепенно самоусложняющаяся стратификация общества; многоукладное натуральное хозяйство, включавшее в себя и использование монет во внешнеторговых отношениях; города земледельческих стран, интегрированных в результате завоеваний в кочевнические общества и др.
Одним из фундаментальных условий становления и развития древних цивилизаций, являлось, как известно, формирование монотеистических религий, или же тяготеющих к монотеизму религиозно-мифологических систем. В общетеоретическом плане их роль представляется как существенно значимая в организации и самоорганизации общества, которое приобретало новые гораздо более сложные количественные и качественные характеристики. Это общество императивно требовало создания и функционирования не только материальных, но и достаточно эффективных духовных механизмов социальной интеграции, стабилизации, обеспечения
условий социально-экономического и культурного развития.
Примерно такие же процессы закономерно развивались и в Центральной Азии, когда интенсивно формировались «кочевые» цивилизации тюрков и монголоязычных народов, в том числе цивилизация древних гуннов-хунну При ЭТОМ исключительно важную роль в становлении цивилизационных форм социального бытия сыграло тэнгрианство, которое не только выполняло функцию поддержки, сохранения в устойчивом состоянии этнокультурных традиций тюрко-монгольских народов, НО И ВЫПОЛНЯЛО важные идеологические функции поддержки официального статуса правителей имперских государственных образований, их социально-интегрирующей и геополитической роли.
Государственность в кочевых обществах народов Центральной Азии, как мы уже отмечали, являлась не какой-то искусственно созданной организацией, но возникла естественно-необходимым образом как выражение потребности общества уменьшить энтропию в процессе своего саморазвития, самодвижения (т.е. эволюции) и создать необходимые условия реализации жизненно важных целей человеческой деятельности и т.д. [3].
В имперских государственных образованиях кочевников Центральной Азии, сложных в этническом и культурном отношениях, реализовывалась идеологическая потребность в легитимизации высшей власти. Эта функция идеологии осуществлялась в рамках тэнгрианства посредством ссылок на волю «Неба», на его отношение к правителю как к «Сыну Неба» в связи с тем, как он решает земные управленческие задачи.
Идеологические функции, связанные с тэнгрианством этим не исчерпывались. Тэнгрианство обеспечивало поддержку высшей государственной власти, воздействуя на сознание, на экзистен-циональные и аксиологические компоненты его содержания, формировало убеждения в ценности и жизненно важной значимости власти каганов. Тэнгрианство формировало кооперативные убеждения и соответствующие действия людей политической направленности, что позволяет говорить о нем как о механизме социальной организации и самоорганизации [4]. Идеологические аспекты тэнгрианства, как мощного социального аттрактора (с аттракторами связаны формы
кооперативной активности и параметры порядка в обществе), делали кочевнические
Абавв Н.В., Фельдман В.Р. Влияние тэнгрианства на Формирование государственности хунну и монголов: некоторые методологические аспекты
общества устойчивыми по отношению к малым возмущениям, что характерно для диссипативных структур.
ИВ Черникова разъясняет смысл термина «диссипативные структуры», как связанные с особенностями открытых систем в природе и в обществе В открытых системах, обменивающихся с окружающей средой потоками вещества или энергии, однородное состояние равновесия может терять устойчивость и необратимо переходить в неоднородное стационарное состояние, устойчивое относительно малых возмущений. Такие стационарные состояния получили в науке название «диссипативных структур» [5].
Власть правителей в номадических империях держалась не только на насилии и страхе, но также на вере людей в сакральный источник ее происхождения. Это позволяло успешно решать достаточно сложные в техническом и энергетическом отношениях задачи создания монументальных сооружений погребального характера. Формируемые на определенное время «человеческие мегамашины» [6] функционировали, В ОСНОВНОМ, подчиняясь власти традиции, а не с помощью массовых репрессий, предельных наказаний за неповиновение, как это широко практиковалось древнекитайскими «закон-никами -легистами».
При всех исторических вариациях тэнгрианства, его многоликости, оно включало в себя ряд инвариантов, в том числе и в области идеологии, которые, с одной стороны, придавали ему фрактальность и утверждали его статус в качестве фрактала, с другой - обеспечивали общие (независимо от этнокультурной гетерогенности общества) параметры порядка, гомеостазис социальных систем -конфедераций и империй кочевников Центральной Азии. Эти государственные образования развивались, в основном, в области форм общественного сознания, религии и духовной культуры
Особенностью тэнгрианства как религии и идеологии является его синергетичность, т.е. важное значение, придаваемое процессам социальной организации и самоорганизации, что очень ярко проявилось в период становления государственности в Империи Хунну и оказало огромное влияние на государственность, политическую культуру и формы самоорганизации в последующие периоды, в том числе в эпоху строительства Великой Монгольской Империи. На Первой научной конференции «Культурное наследие Хунну», состоявшейся 10-го июля
2011 года в связи с празднованием 2220-летнего Юбилея Монгольской государственности - Империи Хунну, Президент Монголии Ц. Элбэгдорж заявил, что «хунну - это монголы, а монголы — это хунну» [7].
В своей речи Президент Ц. Элбэгдорж подчеркнул, что монголы, несомненно, оставили большой след в мировой истории человечества и являются одними из тех редких народов, которые сохранили культурное наследие своей цивилизации По его словам, никто не сумел оставить, да еще и «экспортировать» за границу такую «великую историю, как монголы». При этом Президент сказал: «Прошло много времени с тех пор, как человек впервые поднялся на обе ноги в глуши жаркой Африканской саванны и пошел по всему миру, и одной из территорий, где он сумел выжить, стали Монгольские степи. Ученые уже установили, когда именно люди начали распространяться по всему миру. Я уверен, что Монгольские степи действительно являются одной из первых колыбелей человечества, где человек смог прижиться, выжить, создать свое социальную структуру».
По поводу того, что Внутренняя Азия действительно является колыбелью Евразийской цивилизации и что исключительно важную роль в этом сыграло зарождение пастушества, особенно коневодства, которое явилось главным орудием кочевничества, также говорил известный буддийский учитель-наставник из Японии преподобный Дз. Тэрасава в Астане на Всемирном Форуме Духовной культуры в октябре 2010 г., отмечая при этом «революционную роль лошади»: «В самом начале человек мог передвигаться только пешком. Со временем он начал приручать различных животных, среди которых революционную роль сыграла лошадь. Не корова, а конь стал самым важным другом человека. Конечно, важна была и овца, обеспечивавшая человека необходимыми для выживания пищей и одеждой, корова давала молоко, собака охраняла, кошка ловила грызунов и ласкалась. Но в этих краях именно лошадь стала ближайшим другом человека. И как только это произошло, помощь коня стала иметь решающее значение в развитии человеческого общества. Сейчас мы путешествуем на автомобилях, поездах, самолётах. Но в древности именно лошадь стала средством свободной экспансии — физического перемещения во времени и пространстве. Конь открыл новые горизонты деятельности. И именно здесь человек впервые приручил
лошадь и стал ездить на ней, стремительно расширяя обитаемую территорию и распространяя свой образ мысли» (Дз. Тэрасава, из доклада на ВФДК).
По поводу «колыбели» Дз. Тэрасава отметил, что имеет в виду Центральную Азию, где, по его мнению, находится «центр Духовной Культуры всей Евразийской цивилизации», уточнив при этом, что Тянь-Шань является «древней колыбелью первой духовной цивилизации, созданной кочевниками», т.е. тэнгрианской цивилизации, которую он назвал «Небесной цивилизацией кочевников» «Тогда же, во время длительных путешествий, человек стал осознавать важность высшего уровня бытия, именуемого небесами», - сказал Тэрасава-сан и далее отметил: «Человек-кочевник вступил в глубинное взаимодействие с небесами, изо всех сил стремился познать их, начал уделять все своё внимание космосу. Это положило начало духовности — духовной культуре человека. В этих краях как раз находится колыбель, в которой начала расти эта духовная культура. Она развивалась благодаря взаимодействию человеческого духа с космосом из стремления разгадать таинство небес и использовать их силу в человеческой жизни. Здесь сила и мудрость небес были восприняты человеческим обществом и определили смысл цивилизации... И как раз здесь место зарождения этого процесса, начавшегося десятки тысяч лет назад в доисторические времена. Задолго до появления первой письменности и какой-либо религиозной системы люди начали постигать таинства небес и обретать небесные силы... В те времена люди здесь не жили на одном месте. Они всё время кочевали и широко делились своей духовностью. Они распространили её через Тянь-Шань. Памир. Гиндукуш и донесли до Индии, с которой у этих краев, благодаря силе лошадей, была установлена глубинная взаимосвязь» (Дз. Тэрасава. там же).
Дз. Тэрасава понимает термин «Центральная Азия» очень широко, включая в него и Среднюю Азию, и то. что мы подразумеваем под «Внутренней Азией», в самом центре которой находится Монголия. Но для нас здесь важно то, что смысл слов японского буддиста совпадает с речью Президента Монголии Ц. Элбэгдоржа в двух главных моментах: именно в центральной части Евразии зародилась «кочевая» цивилизация, и эта цивилизация была тэнгрианской, поскольку тэнгрианство с самого начала, было национально-
государственной религией первых Степных империй
Говоря о преемственности цивилиза-ционных культур первых номадов в центральной части Евразии, на конференции 10-го июля 2011 года Президент Монголии также сказал: «Монголы - не просто наследники культурных традиций Империи Хунну, в том числе их политических традиций и государственности», но и «поскольку монголы - это и есть хунну», то, значит, древние монголы еще 2220 лет назад создали на этой земле первое демократическое государство (имеется в виду так называемое «степная демократия»), а потому будут «учить демократии другие страны», к тому же Хунну создали политическую традицию управления государством Сыном Неба (т.е. шаньюем, верховным правителем гуннов-хунну), и эту традицию перенял Чингис-Хан, который тоже был демократически избранным монголами правителем, каковым является и он сам [7].
Поэтому, по мнению Президента Монголии, именно вокруг него должен сплотиться монгольский народ и другие демократические страны, которых он будет «учить демократии», вот что следовало из речи Президента Элбэгдоржа на конференции по Хунну 10 июля, и эту мысль он повторил на открытии X Конгресса монголоведов: «Сегодня, когда в Монголии возрождается демократия, исследования и знание истории с древних времен очень важны, потому что история нынешнего монгольского демократического государства уходит вглубь веков, т.е. демократическая Монголия - это не недавнее политическое образование, как многие, наверное, считают. Демократическая Монголия существует не 20 лет, а, может быть, и 2000 лет» [8].
Ссылаясь на слова одного из основателей современной монгольской литературы Д. Нацагдоржа о том, что «эта земля принадлежала нашим предкам со времени хунну». Элбэгдорж отметил, ЧТО «территория сегодняшней Монголии принадлежит предкам монголов - хунну. Поэтому на ЭТОТ счет не могут возникнуть какие-либо споры и сомнения». Глава государства также заметил, что ведение хозяйства хунну практически мало чем отличается от сегодняшней жизни монголов. «Не отличается и празднуемый ежегодно монголами национальный праздник Наадам. По мнению ученых, ставка императора Модуна Шаньюйя [по транскрипции Тургуна Алмаса, это имя по-тюркски звучало Бй/иор-тэнгрикут - НА]
Абавв Н.В., Фельдман В.Р. Влияние тэнгрианства на Формирование государственности хунну и монголов: некоторые методологические аспекты
располагалась в горах Хангай, в бассейне реки Орхон, из чего следует, что хунну — это предки монголов, кочевавшие в самом сердце монгольских земель. Другими словами, Чингис-Хан не основывал свое великое монгольское государство на пустом месте, ибо в те времена были многовековые традиции государственного становления и правления. А если сегодня раскопать захоронения наших предков, в том числе, древние захоронения хунну, то можно обнаружить удивительные, бесценные находки, которые могли бы принадлежать культурному наследию Древнего Рима, Греции, Египта и Ирана Удивительно, какое культурное наследие оставили наши предки на земле. Монголы должны ценить это, ибо это принадлежит нам, монгольскому народу», - заявил Президент [9].
В связи с этим монгольский академик Б. Энхтувшин отметил, что традиции государственности монголов, возникшие и сформировавшие во время гуннов-хунну, были унаследованы и развиты последующими монгольскими государствами, сяньби, жужаней, тюрков, уйгуров и монголо-татар, и достигли своего апогея во время Великого Монгольского государства, созданного Чингис-Ханом Следовательно, МОЖНО выделить два важных И Ярких этапа В древней средневековой истории, культуре и развитии государственности кочевников Центральной Азии и Монголии. Это, во-первых, Великое Монгольское государство или период могущества монголов в XIII-XIV веках, во-вторых, государство хунну (хуннов) от Ш века до н.э. — до II века н.э. [10].
В результате государственных реформ, осуществлённых Модун-ханом, гунны-хунну получили ВОЗМОЖНОСТЬ объединить множество кочевых, скотоводческих, охотничьих племён и аймаков Центральной Азии, раньше, чем другие соседние могущественные племена. Объединившись под единое политическое управление, хунну смогли присоединить под «крышу» единого государства множество крупных и мелких разобщенных племён и стран, живущих в войлочных юртах, например, Дунху, Юэчжи, Динлин, Усунь, Хиргис и т. д. Владения хуннов простирались на обширной территории, охватывающей Центральную Азию, Монголию, Среднюю Азию, Южную Сибирь и Восточную Азию В результате этого, культуры многих степных кочевых племён и народов развивались, взаимно дополняя и обогащая друг друга Таким образом, были созданы условия для формирования крупной хозяйственной и
культурной общности кочевников Центральной Азии, названной впоследствии историками «Общностью хуннов».
Создав Великое Монгольское государство, Чингис-Хан, как и хунну в своё время, создал условия для формирования единого государства, единой нации с единой культурой, осуществляя государственную политику, которая в корне изменила общественно-политическую структуру множества кочевых племён и народов, проживающих в войлочных юртах.
Монгольские и некоторые зарубежные исследователи считают, что государство гуннов-хуннов является первым государством, созданным монголами, поскольку основные племена и аймаки, создавшие Империю Хунну, сформировали также основной состав населения жужаньского ханства, образованного племенем мугулуй, а впоследствии вошли в состав коренных монгольских племён. Другими словами, монгольские учёные и исследователи установили, что Империей Хуннов управляли племена и аймаки монгольского происхождения, хотя в её состав входили племена и аймаки различных этносов и народностей. Есть учёные, которые отрицают такую связь в традициях государственности хуннов и в последующих политических традициях коренных монголов. Они утверждают, что якобы государство, созданное хуннами, было хрупким объединением глав могущественных родов и племён, а также, что хунны не являются предками монголов, т.к. среди них преобладали тюркоязычные народы или народы, разговаривающие на языке енисейской группы.
В связи с этим, не вдаваясь подробно в дискуссию о языковой принадлежности тех или иных этнических групп протомонголов, вошедших в состав «кочевой» конфедерации родов и племен, создавших Империю Хунну, следует отметить, что эта огромная Степная Империя, как и все последующие, изначально действительно была полиэтнической, НО при безусловном доминировании одного достаточно гомогенного этнического ядра, составлявшего костяк военной, административной и этносоциальной организации, в основу которой был заложен «десятиричный» принцип, сохранившийся и у монголов Чингис-Хана.
При этом распад Империи Хунну под военным натиском китайцев, а затем и сяньбийцев (тоже протомонголов), занявших территорию расселения хуннусских племен во всей Внутренней Азии, вовсе не означал полную дезинтеграцию всей системы этносоциальных отношений, в которой
вершину властной пирамиды занимала, как и у скифо-ариев. так называемая «триальная» арийская социальная организация, состоящая из трех правящих каст - военная аристократия, жречество и «царские» роды (каганские, ханские), выдвигаемые теми же военными родами.
Четвертой главной силой, основным сословием, был сам поголовно вооруженный «народ-воин», поскольку понятия «армия» и «народ» были идентичными (и во многом совпадали). Первоначально, в период становления государственности хунну, этот многоплеменной народ состоял из различных этнических компонентов, которой можно сгруппировать следующим образом: прамонгольский, скифо-сибирский (а также родственные скифам по языку согдийцы), палеоазиатский и тунгусо-маньчжурский.
Однако, согласно теории Л.Н. Гумилева, пассионарный взрыв, приведший к образованию Империи Хунну. ускорил процессы этногенеза и этнической консолидации [11], которые получили мощный импульс со стороны самой государственности, в которой действовали синергетические принципы социальной организации и самоорганизации, с одной стороны ускорявшие процессы интеграции в централизованную имперскую структуру, а с другой - диалектически укреплявшие механизмы самоорганизации на «низшем» и «среднем» уровнях социальной пирамиды, т.е. на уровне ро до племенной (или общинной) этносоциальной организации.
Все этносоциальные процессы, как центростремительные, так и центробежные неизбежно ускорялись и в экстремальных условиях войны, а также массовых перекочевок. вызванных изменением экологических или геополитических условий. Тем не менее, даже при утрате независимой государственности и смене властной элиты (или полном переворачивании властной пирамиды) происходила лишь перегруппировка правящих кланов, родов и племен, но основной этнический костяк сложившегося ранее суперэтноса оставался практически неизменным в центральных частях империи, что и наблюдалось на территории Монголии в период падения Империи Хунну и перехода власти к сяньбийцам. которые, к тому же. имели с восточными и северо-западными хунну тесные этнокультурные связи.
Что касается самых западных хунну, не желавших подчиняться ни китайцам, ни сяньбийцам, ни их союзникам, то они, как известно, с боями ушли в Европу, где стали
известны под именем «гунны», и у них действительно в большей степени усилились финно-угорские и прототюркские этнические компоненты, присутствовавшие в западной части хуннусского суперэтноса изначально.
В связи с этим интересно отметить, что при всех драматических и даже трагических для отдельных частей суперэтноса обстоятельствах, потомки древних хунну всемерно старались, во-первых, сохранить (или воспроизвести заново на основе элементов сохранившихся традиций) особенности этносоциальной организации, созданной в начальный период эпохи хунну. в том числе имперскую государственность, во-вторых, сохранить ценностное ядро этнической культуры, в-третьих, воспроизвести или возродить с некоторыми модификациями главный сакральный стержень религиозной культуры — культ Неба-Отца, тесно связанный с почитанием Матери-Земли, а также и с представлениями о сакральной природе своего верховного правителя.
Весь этот религиозно-политический комплекс служил, как мы уже отмечали, своеобразным «мега-аттрактором», который и направлял совокупную энергию этносоциального организма к новым уровням социальной самоорганизации и воспроизводства системной целостности в меняющихся условиях. Заметим, что независимо от специфики конкретно-исторического процесса формирования древней государственности хунну, а также от роли известных личностей в политическом объединении полиэтнического, мультикультурного гетерогенного пространства в устойчивую системную целостность, существовали общие контекстуальные, духовные детерминанты в этом геополитическом пол итоге не зе. О них мы уже неоднократно писали, когда речь шла о социальных функциях тэнгриантсва (Абаев, 2007; Абаев, Фельдман, 2007).
Тэнгрианство как системообразующий элемент не только религиозной, но и политической формы общественного сознания (их мы определили в качестве духовно-культурных социальных механизмов самоорганизации) стало тем фактором интеграции этносов в геополитической государственное образование имперского типа, который реально обеспечил духовное единение, а, следовательно, и образование такого могущественного государства, как Империя Хунну
Таким образом, в традиционных обществах тюрко-монгольских народов центральной части Евразии в добудцийский
ю
Абаев Н.В., Фельдман В.Р. Влияние тэнгрианства на формирование государственности хунну и монголов: некоторые методологические аспекты
период вся совокупность ценностей, ценностных ориентаций. направленностей социальной активности, стереотипов и векторов поведения, так или иначе, связывалась с волей и контролирующими функциями Вечного Синего Неба, культ которого приобрел характер развитой религиозной системы уже в период становления Империи Хунну и был тесно связан с идеей сакрализации верховной власти в лице Сына Неба.
Тэнгрианство. на наш взгляд, еще на стадии возникновения и развития цивилизации вообще (в центре Евразии получившей характерные черты номади-ческой цивилизации) стало ядром духовно-культурной традиции, обеспечивающей эффективное функционирование такого рода социального аттрактора. отнюдь не исключавшего бытие данной системно-динамической целостности, т.е. ее развитие, приобретение наборов качественных опреде-ленностей. обеспечивающих их реализацию как выражение вполне естественной потребности социальной системы в ее внутрисистемной самоорганизованности, но и в ее стремлении организовать внешнюю хаотичность в историческую перспективную целостность и создавать такие механизмы социальной организации и самоорганизации, которые обеспечивали относительную устойчивость имперских форм кочевничества, созданных древними гуннами-хунну.
Литература:
1. Абаев II.В. Цивилизащюнная геополитика народов Алтай-Байкальского региона и Центральной Азии. - Кызыл: Изд-во ТывГУ, 2007.
2. Абаев Н.В., Фельдман В.Р. Этнокон-фессиональные традиции и экологическая культура народов Центральной Азии и Алтай-Байкальского
региона. Учебное пособие. - Кызыл: Изд-во ТывГУ, 2007. - 115 с.
3. Абаев Н.В., Аюпов Н.Г. Тэнгрианская цивилизация в духовно-культурном и геополитическом пространстве Центральной Азии. Час гь I. Абакан: Отпечатано в типографии ООО «Фирма «Март», 2009. - С.61.
4. Фельдман В.Р. Традиционное общество народов Центральной Азии: пространственно-временные характеристики, механизмы организации и самоорганизации. Кызыл: Изд-во Тыв ГУ, 2009. - С. 25 - 59.
5.Черникова ИВ. Философия и история науки. Учебное пособие. Томск: Изд-во ТГУ. 2002. Раздел 3. -С. 1 -2.
6. Mumford, Lewis 1964. Technics and Civilization. New York: Harconrt, Brace & World.
7. Б. Мунхзул. «Гунны - 'по Монголы...» //«Монголия Сегодня», № 30 (493), 31 июля 2011 г. //www.mongoliasegodnya.mil, с. I; Абаев Н.В. О первой научной конференции «Культурное наследие Хунну» и 10-м Конгрессе монголоведов, http://www.tuvsii.ru; см. также: Донгак А., Абаев Н. Десятый Международный Конгресс Монголоведов (9-13 августа 2011 г., Улан-Батор), //expertclub, 09/11/2011, основной сайт: http://expertdub.inlb/content/desvatvv-mezhdunarodnvv-konaress-mongolovedov-9-13-aveusta-2011 -g-ulan-bator.
8. Г. Тумээ. «Хунну - это Монголы, а Монголы - это Хунну» // «Монголия Сегодня», 7 авг. 2011 г, с. 4; Д. Солонго. X Международный Конгресс Монголоведов. «Внешние отношения Монголии и исторический опыт», там же. Н.В. Абаев. Монголы -это гунны?!!
http://www. kIiamagmongol.com/chuulgaii/view1opic: А. Донгак. Государству монголов - 2220 лег. // Тувинская правда, I септ. 2011 г. № 92. с.8.
9. См.: «Монголия Сегодня», № 30 (493), 31 июля 2011 г. //www.mongoliasegodnya.mn. «Монголия Сегодня», № 30 (493), 31 июля 2011 г. //www.mongoliasegodnya.mn.
10. Б. Энхтувшин. Центр Империи Хуннов находится на территории нынешней Монголии и нынешние монголы являются потомками Хуннов. // «Монголия Сегодня». 7 авг. 2011 г. - С. 3.
11. JI.I1. Гумилев. «Хунны в Азии и Европе» // «Монголия Сегодня». 7 августа 2011 г. - С.19.
СУЩНОСТНЫЕ ОСОБЕННОСТИ И СТРУКТУРЫ ПОНЯТИЯ «МЕНТАЛИТЕТ»
Монгуш С.О.
Тувинский государственный университет, г. Кызыл
THE CHARACTERISTICS OF ESSENTIAL QUALITIES AND STRUCTURE OF THE
CONCEPT OF "MENTALITY"
Mongush S.O.
Tuvan state university, Kyzyl
В статье рассматриваются характерные особенности и структуры понятия «менталитет» как феномена, являющегося одним из важнейших методологических средств анализа в социальных и гуманитарных науках.
Ключевые слова: менталитет, ментальность, мышление, массовое сознание, общественное сознание.
