CC BY
203ИСТОРИЯ РОССИЙСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ И ПРАВА
УДК 930.2
Манин Александр Анатольевич
студент I курса исторического факультета
Пермский государственный гуманитарно-педагогический университет, Пермь, Россия, e-mail: alexander.manin2013@yandex.ru
ВЛИЯНИЕ СКАНДИНАВСКОГО ЭТНИЧЕСКОГО ЭЛЕМЕНТА НА ФОРМИРОВАНИЕ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЭЛИТЫ КИЕВСКОЙ РУСИ
Aleksandr A. Manin
student I course of historical faculty
Perm State humanitarian and Pedagogical University, Perm, Russia, e-mail: alexander.manin2013@yandex.ru
INFLUENCE OF SCANDINAVIAN ETHNIC ELEMENT IN SHAPING THE
POLITICAL ELITE OF KIEVAN RUS
Аннотация. В статье рассматривается роль представителей скандинавского этнического элемента в составе политической элиты Древнерусского государства. Приводится подробный анализ письменных документов, указывающих на присутствие скандинавов среди правящей верхушки государства. Также производится анализ ряда работ исследователей, посвященных изучению данного вопроса.
Ключевые слова: норманны, Киевская Русь, Древнерусское государство, скандинавы, варяги, норманнская теория, норманисты, антинорманисты, политическая элита, «Повесть временных лет».
Abstract. The article discusses the role of Scandinavian ethnic element in the composition of the political elite of the ancient Russian State. Provides a detailed analysis of the written documents indicating the presence of Scandinavians among the ruling elite of the State. Also an analysis of works of researchers dedicated to the study of this issue.
Keywords: Normans, Kievan Rus, old Russian State, Scandinavians, Varangians, Norman theory, normanisty, antinormanisty, the political elite, The tale of the years.
Тема отношений восточных славян и скандинавов на заре русской государственности во все времена являлась одной из самых дискуссионных в отечественной историографии. Полемика по этому вопросу началась в первой половине XVIII в., когда русские историки немецкого происхождения - Готлиб Байер, Герхард Миллер и Август Шлецер - представили научному сообществу свои труды, связанные с происхождением Древнерусского государства.
© Манин А.А., 2017
В работах этих ученых упоминалось приглашение славянскими племенами правящей династии скандинавского происхождения, а также давались различные оценки влияния норманнов на становление и развитие Древнерусского государства [5, с. 59-60]. Теория скандинавского происхождения династии русских князей сразу же подверглась резкой критике со стороны русского академика Михаила Ломоносова. Этот момент стал отправной точкой в дискуссии сторонников так называемой норманнской и антинорманнской теории происхождения Древнерусского государства. Норманисты признавали скандинавское происхождение правящей династии русских князей. Некоторые из сторонников данной теории даже называли «призвание варягов» основным фактором, приведшим к становлению Древнерусского государства. Антинорманисты же либо отрицали скандинавское происхождение летописного Рюрика и прибывших с ним варягов, либо считали роль «призвания варягов» малозначимым фактором в становлении русской государственности. Дискуссия между норманистами и антинорманистами продолжается и в наше время, хотя аргументы ее участников за прошедшие века претерпели значительную эволюцию, связанную с открытием новых письменных и археологических источников.
Для того чтобы изучить особенности влияния скандинавов на формирование политической элиты Древнерусского государства, необходимо в первую очередь изучить письменные источники, описывающие события, произошедшие на территории Киевской Руси в 1Х-Х1 в.
Чаще всего в работах авторов, занимающихся исследованием «норманнского вопроса», упоминаются следующие письменные источники:
- «Повесть временных лет» - наиболее ранний дошедший до нас древнерусский летописный свод начала XII в.;
- «Русская Правда» - собрание правовых норм Киевской Руси;
- византийские хроники «Theophanes сопйпиа^», упоминающие нападение князя Игоря на Византию;
- хроника византийского императора Константина Багрянородного «Об управлении империей», описывающая некоторые обычаи Древнерусского государства;
- тексты арабских историков и географов, в частности Ибн Хордодбеха, ал-Якуби и некоторых других, содержащие упоминания о деятельности славян и скандинавов в IX в.;
- «Бертинские анналы» - летописный свод Сен-Бертенского монастыря, содержащий упоминание скандинавских послов от кагана русов, направленных к византийскому императору;
- «Кембриджский документ» - фрагмент анонимного письма, обнаруженного гебраистом XX в. С. Шехтером и являющийся памятником письменности хазарских евреев X в.
Рассмотрим некоторые из этих источников, чтобы разобраться в нашем вопросе.
«Повесть временных лет» [8] имеет несколько отрывков, характеризующих отношения славян и скандинавов как до легендарного «призвания варягов», так и после указанного события. Так, в тексте «Повести» под 859 г. говорится о сборе дани варягами с территории племен Северной Руси. Не желая мириться с поборами, славянские и финские племена заключают между собой союз и в 862 г. силой изгоняют варягов «за море». Однако вскоре после этого в племенах начинается междоусобица, и местная знать принимает решение о призвании правителей, чтобы навести порядок на территории племенного союза и защитить его от натиска изгнанных ранее варягов. Откликнувшись на зов, в земли племенного союза прибывает варяг Рюрик со своими братьями и дружиной. Приняв власть на территории союза племен, он строит новые города и оставляет в наиболее важных пунктах своих наместников.
Из «призвания варягов» становится ясным следующее: говоря о призванной иноземной династии, Нестор перечисляет ряд этносов, известных современникам под общим термином «варяги». В данном случае это русь, шведы, норманны, англы, готы. При этом названия «русь» и «шведы» противопоставляются друг другу, следовательно, летописец не считает их единым народом, как утверждают некоторые норманисты. В этом отрывке нет прямого указания на национальность и родину Рюрика, однако сам факт призвания в земли Северной Руси иноземной династии представляется несомненным.
В другом отрывке «Повести временных лет» (882 г.) говорится о походе на Киев Олега, являющегося по разным данным родичем либо воеводой Рюрика. Олег, взяв с собой сына Рюрика Игоря и собрав войско из славян, финнов и скандинавов, отправляется в направлении Киева, попутно покоряя ряд городов и оставляя в них своих наместников. Далее Олег с помощью военной хитрости убивает местных правителей Аскольда и Дира, захватывает власть в Киеве и переносит туда столицу государства. Объединение земель Северной и Южной Руси под властью одного правителя большинство ученых воспринимает как момент создания древнерусской государственности.
Здесь становится ясным, что в составе военной и политической верхушки формирующего государства действительно присутствуют скандинавы, на что указывает имя самого предводителя - Олега, имеющего норманнское происхождение. Также очевидно отсутствие завоевания Киевских земель, поскольку в тексте летописи нет упоминания о военных столкновениях между войском Олега и киевлянами. Известный ученый-славист Х. Ловмяньский считает, что пришельцы в ходе переговоров достигают мирной договоренности с местной знатью [5, с. 141-142].
Также представляют интерес отрывки из «Повести временных лет», описывающие походы Олега (907 г.) и Игоря (941 г.) против Византии. Значимость этих отрывков подчеркивается тем, что в них упоминаются имена послов и представителей знати Древнерусского государства. Идентификация этнической принадлежности данных имен является одним их методов, способных охарактеризовать национальный состав древнерусской знати. Значительная часть этих имен имеет скандинавское происхождение. Однако в договоре Игоря, заключенном через 30 лет после договора Олега, количество имен скандинавского происхождения уменьшается, при этом увеличивается количество имен славянского и финского происхождения. Это говорит о том, что правящая верхушка норманнского происхождения ассимилируется среди местного населения, представители же последнего все больше проникают в состав политической элиты Киевской Руси [6, с. 242-243].
Кроме того, представляет интерес упоминание в «Повести временных лет» варягов в конце X - первой половине XI в. Речь идет об использовании варягов князем Владимиром Святославовичем в борьбе за киевский престол (980 г.), а также призвании скандинавов князем Ярославом Владимировичем (1015 г.), ввиду грядущего военного конфликта последнего с его отцом. При изучении этой части летописи становится понятным, что ассимиляция скандинавов среди местного населения к концу Х в. приобретает массовый характер. Летопись четко различает «местных» скандинавов, называемых «русью», и вновь прибывающих норманнов, именуемых «варягами». Последние уже не занимают никаких административных постов в государстве, а являются наемными воинами, используемыми русскими князьями (в частности, Владимиром Святым и Ярославом Мудрым) во время военных походов [7, с. 71].
Проанализировав текст «Повести временных лет», можно сделать следующие выводы:
- во второй половине IX в. в северной части будущего Древнерусского государства центральная власть оказалась в руках династии иноземного, возможно скандинавского, происхождения;
- появление иноземной династии послужило катализатором, ускорившим процесс объединения Древнерусского государства;
- в 1Х-Х вв. скандинавы занимали ряд ведущих постов среди правящей верхушки государства, в военной среде, а также использовались в торговой и дипломатической деятельности;
- в конце X - начале XI в. стала заметной ассимиляция скандинавов среди местного населения, что привело к четкому разграничению между потомками скандинавов - русью и варягами-чужеземцами, которые использовались не в качестве административного элемента, а в качестве наемных воинов.
В сочинении византийского императора Константина Багрянородного «Об управлении империей» [4] содержится информация об этническом составе правящей верхушки русского государства. Из этого документа становится ясным, кого византийцы X в. считали «русами» в противоположность
остальным «славянам». Так, Константин в своем сочинении перечисляет названия ряда днепровских порогов, приводя их на двух языках - славянском и «росском». Названия, приведенные на «росском» языке, имеют шведское происхождение. Следовательно, автор сочинения считал русов шведами. Далее в том же документе содержится упоминание обычая полюдья, существующего в Древнерусском государстве. Константин пишет о том, как русские князья со своей дружиной осенью и зимой объезжают подчиненные им славянские племена, собирая дань. Следовательно, сочинение византийского императора подтверждает факт присутствия скандинавов в составе политической и военной элиты Древнерусского государства. Однако, по мнению Б.А. Рыбакова, из этого сообщения не следует, что вся правящая элита состояла исключительно из лиц скандинавского происхождения. Не вызывает сомнений лишь факт присутствия норманнов среди правящей верхушки государства [9, с. 116].
Помимо трактата Константина Багрянородного, раскрыть роль скандинавов в составе правящей элиты Древнерусского государства помогает византийская хроника, носящая название «Продолжателя Феофана» [2]. В данной хронике содержатся упоминания о походе Игоря на Византию в 941 г. Описывая противников Византии, летописец указывает на их происхождение «из рода франков». Этот отрывок летописи подтверждает скандинавское происхождение воинской и правящей верхушки войска, напавшего на византийские земли. Однако мы опять не можем сказать о соотношении норманнов и славян в составе древнерусской знати. Х. Ловмяньский, анализируя данную летопись, приходит к выводу, что византийские авторы имели склонность переносить характеристики части государства, с которой чаще всего сталкивались, на территорию и представителей всего Древнерусского государства [5, с. 217].
Еще одним источником, способным охарактеризовать взаимоотношения восточнославянской знати с представителями скандинавов, являются «Бертинские анналы» [1] - летописный свод Сен-Бертенского монастыря, описывающий историю франкского государства в период с 830 по 882 г.
В нем содержится следующее сообщение, датированное 839 г.:
«С ними (послами) он (Феофил, император Константинопольский) прислал еще неких (людей), утверждавших, что они, то есть народ их,
называются рос и что король их, именуемый хаканом (каганом), направил их к нему, как они уверяли, ради дружбы. В упомянутом послании он (Феофил) просил, чтобы по милости императора и с его помощью они получили возможность через его империю безопасно вернуться, так как путь, которым они прибыли к нему в Константинополь, пролегал по землям варварских и в своей чрезвычайной дикости исключительно свирепых народов, и он не желал, чтобы они возвращались этим путем, дабы не подверглись при случае какой-либо опасности. Тщательно расследовав (цель) их прибытия, император (Людовик) узнал, что они из народа свеев, и, сочтя их скорее разведчиками и в той стране, и в нашей, чем послами дружбы, решил про себя задержать их до тех пор, пока не удастся доподлинно выяснить, явились ли они с честными намерениями или нет».
Из данного сообщения мы видим, что в IX в. некое государственное образование русов, имеющее своим правителем кагана, направило к византийскому императору послов, являющихся по своей этнической принадлежности шведами. Это подтверждается сообщением арабского ученого Ибн Русте, который говорит, что у русов «есть царь, называемый хакан русов». Поэтому мнение Е.А. Мельниковой о том, что вышеупомянутое посольство было направлено правителем хазарского каганата [7, с. 104], представляется недостаточно обоснованным. Предположение о том, что данное посольство от «хакана русов» могло исходить от шведского народа, также не выдерживает никакой критики, так как нет сведений о титуловании шведских правителей «хаканами». То, что послы хакана были не росами, а шведами, не имеет значения в контексте рассматриваемой проблемы. Послы правителя могли быть представителями любого этноса.
Остается выяснить, кем же в действительности были представители народа русов, отправившего шведское посольство к византийскому императору. В.В. Седов, опираясь на анализ арабских источников, который произвел востоковед из Иерусалима А.Н. Поляк [10], убедительно доказывает, что в первой половине IX в. Русы не могли быть никем иным, как ветвью славян.
Отсюда напрашивается вывод, что практика использования славянами представителей скандинавских этносов в качестве дипломатов появилась еще до «призвания варягов», что подтверждает наличие широких общественных
связей между славянским и скандинавским обществом. Возможно, этот факт является одной из причин, по которым представители «северной конфедерации племен», выбирая князя, призванного править и защищать их, остановили свой выбор именно на скандинавах.
Рассмотренные нами письменные источники были проанализированы многими отечественными и зарубежными учеными, занимающимися изучением «норманнского вопроса». В дореволюционный период мнения историков четко разделялись в рамках двух теорий - норманнской и антинорманнской. Каждая из них имела своих приверженцев, принимавших либо отрицавших факт присутствия скандинавов в составе правящей элиты Древнерусского государства. В XX в. вследствие обнаружения многочисленных археологических находок, характеризующих значительное присутствие скандинавов на Руси начиная с IX в., в научной среде начала преобладать концепция, называемая «полунорманизмом». Она признавала значительное присутствие норманнов в составе правящего класса Киевской Руси, однако считала «призвание варягов» лишь вторичным фактором, приведшим к формированию древнерусской государственности. Подтверждением этому служила быстрая ассимиляция правящей династии среди славянского населения, а также отсутствие каких-либо изменений, внесенных норманнами в систему управления, законодательство и образ жизни представителей Древнерусского государства.
В наше время концепция «полунорманизма» не претерпела принципиальных изменений. Мнение о «норманнской проблеме», которого на сегодняшний день придерживаются большинство исследователей, было наиболее полно сформулировано В.Т. Пашуто: «Взгляд на Древнюю Русь как этнически неоднородное государство, выросшее из конфедерации земель-княжений, возглавляемых славянской знатью, дает возможность более точно оценить отношения Древнерусского государства со странами Северной Европы. Источники свидетельствуют о деятельности норманнских выходцев на Руси сперва (до X в.) как о неудачливых враждебных «находниках». Затем в качестве наемников-князей, воинов, купцов, дипломатов они сыграли некоторую роль в строительстве славянской знатью огромного и многоязычного Древнерусского государства» [3].
Таким образом, после тщательного анализа ряда письменных источников и монографий отечественных и зарубежных авторов, касающихся «норманнской проблемы», можно утверждать, что представители скандинавского этнического элемента в описываемый исторический период действительно занимали место среди правящего класса Древнерусского государства. Основным достижением их в составе политической элиты было то, что они послужили «катализатором», ускорившим процессы формирования государственности путем объединения северной и южной части страны. Однако это не позволяет говорить о создании древнерусской государственности скандинавами, поскольку последние в указанный исторический период сами не имели ее и не внесли каких-либо характерных изменений в административную систему местных племен. Основными факторами, приведшими к созданию Киевской Руси, были внутренние социально-экономические процессы, протекавшие в течение длительного времени и в конечном итоге приведшие к консолидации ряда восточнославянских племен в единое государственное образование.
Список литературы
1. Бертинские анналы // Древняя Русь в свете зарубежных источников. Хрестоматия. Т. 4. Западноевропейские источники / сост., пер. и коммент. А.В. Назаренко. М., 2010. С. 19-20.
2. Византийские хроники «Theophanes continuatus», Продолжатель Феофана. Жизнеописания византийских царей / пер. и изд. Я.Н. Любарского. М., 1992.
3. Джаксон Т.Н. Современный взгляд на варяго-русский вопрос [Электронный ресурс] // Варяжский вопрос. 1999. URL: http://www.school.edu.ru/ (дата обращения: 01.05.17).
4. Константин Багрянородный. Об управлении империей / под ред. Г.Г. Литаврина и А.П. Новосельцева. М., 1991. 498 с.
5. Ловмяньских Х. Русь и норманны. М., 1985. 304 с.
6. Мавродин В.В. Образование древнерусского государства. СПб., 1945. 430 с.
7. Мельникова Е.А. Древняя Русь и Скандинавия. Избранные труды. М., 2011. 480 с.
8. Повесть временных лет. Ипатьевский список [Электронный ресурс]. URL: http://www.hrono.ru/dokum/1000dok/povest1.php (дата обращения: 01.05.17).
9. Рыбаков Б.А. Рождение Руси. М., 2003. 448 с.
10. Седов В.В. Русы в VIII - первой половине IX века [Электронный ресурс] // Краткие сообщения Института археологии. 2002. Вып. 213. URL: http://arheologija.ru (дата обращения: 01.05.17).
