CC BY
60УДК 343.9.0
Галина Николаевна МИРОНОВА,
научный сотрудник научного отдела Омской академии МВД России, кандидат юридических наук
ВЛИЯНИЕ РАЗМЕРОВ ВЗЯТКИ И КОММЕРЧЕСКОГО ПОДКУПА НА КВАЛИФИКАЦИЮ КОРРУПЦИОННЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ
THE INFLUENCE OF THE AMOUNT OF A BRIBE AND COMMERCIAL BRIBERY ON THE QUALIFICATION OF CORRUPTION RELATED CRIMES
Цель работы - анализ вопросов определения размера взятки (коммерческого подкупа) для квалификации коррупционных преступлений. Автор анализирует сложившиеся в правоприменительной практике подходы к определению размера взятки (коммерческого подкупа) исходя из разновидности передаваемого предмета взятки. Обосновывает возможность квалификации мелкого коммерческого подкупа и мелкого взяточничества без определения фактической стоимости полученного имущественного права в тех случаях, когда оно еще не было реализовано.
The purpose of the article is to analyze the issues of determining the amount of a bribe (commercial bribery) for the qualification of corruption related crimes. The author analyzes the approaches to determining the amount of a bribe (commercial bribery) that have developed in law enforcement practice based on the kind of the items giving as a bribe. The author substantiates the possibility of qualifying petty commercial bribery and petty bribery without determining the actual value of the acquired property right in cases when it has not yet been realized.
Ключевые слова: мелкий коммерческий подкуп, мелкое взяточничество, предмет взятки, имущественное право, скидка, имущественная выгода.
Keywords: petty commercial bribery, petty bribery, items of value or a favor as a bribe, property right, discount, material benefits.
Принцип дифференциации уголовной ответственности, последовательно реализуемый при формулировании статей УК РФ, предусматривающих ответственность за коммерческий подкуп и взяточничество, проявляется в установлении четкой зависимости между стоимостью получаемой взятки (коммерческого подкупа) и размером санкции соответствующей части ст. 204, 204.1, 204.2, 290, 291, 291.1, 291.2 УК РФ и др.
На сегодняшний день взятка и коммерческий подкуп имеют такую стоимостную градацию: мелкий коммерческий подкуп (взятка)
(ст. 204.2, 291.1 УК РФ); основной состав взятки и коммерческого подкупа (ч. 1 ст. 290, чч. 1, 5 ст. 204 УК РФ); значительный (чч. 2, 6 ст. 204, ч. 1. ст. 204.1 ч. 2 ст. 290 УК РФ), крупный (чч. 3, 7 ст. 204, п. «в» ч. 5 ст. 290 УК РФ) и особо крупный (чч. 4, 8 ст. 204, ч. 6 ст. 290 УК РФ) размеры. Размер санкции в данных нормах варьируется от штрафа и ограничения свободы до лишения свободы на срок до 15 лет с многомиллионными штрафами. Как отмечает В.Н. Борков, такая градация на основе размеров «предопределяет степень разрушения материальной связи
Теория и практика 1Н11 правоохранительной деятельности а-Зй»
чиновника с государством и возможную меру предательства интересов власти и службы» [1, с. 9-16].
Таким образом, стоимостное выражение взятки (коммерческого подкупа) является обязательным структурным элементом рассматриваемых составов. Пленум Верховного Суда Российской Федерации прямо указал в постановлении от 24 декабря 2019 г. N 59 «О внесении изменений в постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 9 июля 2013 г. N 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» и от 16 октября 2009 года N 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий» на данное обстоятельство следующим образом: «Переданное в качестве взятки или предмета коммерческого подкупа имущество, оказанные услуги имущественного характера или предоставленные имущественные права должны получить денежную оценку на основании представленных сторонами доказательств, в том числе при необходимости с учетом заключения специалиста или эксперта».
Исходя из законодательных формулировок ст. 204, 204.2, 290, 291, 291.1, 291.2 УК РФ в качестве взятки могут рассматриваться не только предметы материального мира (деньги, ценности и имущество), но и незаконное оказание услуг имущественного характера, предоставление иных имущественных прав. Указанные способы совершения коррупционных преступлений, несомненно, являются общественно опасной формой поведения и требуют рассмотрения их как преступных. Однако такая форма «взаимодействия» взяткодателя и взяткополучателя является не столь очевидной и более сложной с точки зрения доказывания и определения юридически значимых признаков состава преступления.
В связи с этим традиционно используемые термины «предмет взятки», «предмет коммерческого подкупа», на наш взгляд, не совсем точно подходят для описания того, что передается от взяткодателя взяткополучателю. В частности, если речь идет о передаче имущества либо денег, термин «предмет» вполне от-
вечает требованиям юридической техники. В то же время оказание услуги имущественного характера либо предоставление каких-либо имущественных прав не является как таковым «предметом», а скорее, используется в качестве средства подкупа, позволяя тем самым оказывать влияние на принимаемые управленческие решения.
С учетом разнообразия существующих способов товарно-денежных отношений оказание услуги имущественного характера либо предоставление имущественных прав могут быть различным образом оценены исходя не только из поведения взяткодателя, но и в зависимости от поведения взяткополучателя после фактического их принятия.
В частности, речь может идти о предоставлении различного рода купонов на обслуживание и предоставление скидки, ски-дочных карт (карта почетного клиента, карта VIP-обслуживания и т.д.), при использовании которых клиент получает различные имущественные выгоды, сумма которых не конкретизирована в момент заключения договора или их фактической передачи.
В связи с тем, что данные предметы не имеют четкой фиксированной стоимости, размер выгоды имущественного характера будет определяться в дальнейшем исходя из таких факторов, как стоимость полученной услуги и размер фактически предоставленной скидки. Например, скидка на обслуживание в ресторане предоставляет только гипотетическую возможность воспользоваться ею. Итоговый же размер выгоды будет зависеть от стоимости заказа в данном заведении. Более того, наличие данной карты предполагает возможность ее неоднократного использования. В такой ситуации взяткодатель в момент передачи взятки фактически не будет осведомлен о размере получаемой взяткополучателем выгоды.
Пример подобных незаконных действий имеется в приговоре по резонансному делу полковника Захарченко. Один из эпизодов получения взятки касался передачи виновному дисконтной карты на посещение ресторана с 50-процентной скидкой. По этой карте виновный экономил от 7 до 84 тысяч рублей за одно посещение, а общая сумма превысила 3 миллиона рублей [9].
Согласно разъяснениям Верховного Суда РФ: «Статья 204.2 УК РФ (мелкий коммерческий подкуп) и статья 291.2 УК РФ (мелкое взяточничество) содержат специальные нормы по отношению к нормам статей 204 и 290, 291 УК РФ и не предусматривают такого условия их применения, как отсутствие квалифицирующих признаков преступлений, предусмотренных частями 2-4, 6-8 статьи 204, частями 2-6 статьи 290 или частями 2-5 статьи 291 УК РФ» [4]. То есть именно размер мелкого коммерческого подкупа (мелкого взяточничества) имеет первостепенное значение для квалификации, даже при наличии иных отягчающих вину признаков, содержащихся в чч. 2-5 соответствующих статей.
С учетом существующего законодательного деления составов коммерческого подкупа и мелкого коммерческого подкупа, взяточничества и мелкого взяточничества представляется, что вышеописанное обстоятельство может существенным образом повлиять на квалификацию преступлений, предусмотренных ст. 204, 204.1, 204.2, 290, 291, 291.1, 291.2 УК РФ.
Интересной в данном случае является формулировка, предлагавшаяся ранее в одном из проектов разъяснений Верховного Суда Российской Федерации: «Если взятка получена в виде услуг имущественного характера, ее размер определяется исходя из суммы тех затрат, которые лицо не понесло, но должно было понести при надлежащем исполнении имевшихся у него имущественных обязательств» [3, с. 8]. Однако даже такая формулировка не позволяет точно определить размер предстоящей имущественной выгоды.
Исходя из принципа субъективного вменения, юридически значимые аспекты совершаемого преступления должны быть осознаваемы виновным во время совершения умышленного преступления, а объективное вменение недопустимо. Однако фактический размер обязательств на момент передачи взятки не может быть точно определен ни взяткодателем, ни взяткополучателем.
В такой ситуации представляется, что определение размера взятки могло было бы происходить исходя либо из предполагаемого размера имущественной выгоды, либо из фактически полученной выгоды.
Учитывая, что передача взятки подразумевает договоренность участников относительно ее размера (стоимости), в том случае, если конечный размер не известен на момент передачи (совершения преступления), вменение в вину гипотетической стоимости выгоды не может соответствовать принципу вины.
Второй подход, на наш взгляд, в большей степени соответствует принципам законности и вины, однако в практическом плане он реализуем только в случаях выявления взятки после ее фактической передачи и использования взяткополучателем предоставленных ему прав либо услуг. В случае же задержания преступников в момент передачи таких предметов (карта, купоны и т.д.) правоприменитель столкнется с невозможностью доказывания в суде обязательного признака состава преступления стоимости предмета взятки -ввиду ее фактического отсутствия.
Другим случаем неопределенности размера взятки является передача имущества для его временного использования. Например, предоставление автотранспорта в пользование может быть неограниченным по времени и не предполагает обязательного возмездного характера данных действий. Сама по себе эксплуатация транспортных средств связана с осуществлением расходов на обслуживание, страхование и т.д., которые даже могут превышать гипотетическую выгоду взяткополучателя. При этом право пользования подразумевает возможность извлечения из вещи доходов и иных полезных свойств.
Неопределенным, с точки зрения стоимостного выражения, является и используемый в постановлении Пленума Верховного Суда РФ термин «цифровые права». Так, ст. 141.1 ГК РФ определяет, что цифровыми правами признаются названные в таком качестве в законе обязательственные и иные права, содержание и условия осуществления которых определяются в соответствии с правилами информационной системы, отвечающей установленным законом признакам.
Фактически данное право закрепляется в определенном цифровом коде, существующем исключительно в конкретной цифровой среде. Вне этой среды этот код не может быть использован, за ее пределами он фак-
Теория и практика правоохранительной деятельности
тически не существует [7, с. 75-80]. Определение стоимости такого предмета привязано к ряду субъективных факторов, не в полной мере осознаваемых и взяткодателем, и взяткополучателем.
Кроме того, согласно ст. 8 Федерального закона от 2 августа 2019 г. N 259-ФЗ «О привлечении инвестиций с использованием инвестиционных платформ и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» цифровые права, помимо права требования передачи имущества либо выполнения работ, включают в себя и право требовать передачи исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и (или) прав использования результатов интеллектуальной деятельности. Даже если учесть, что в данном контексте законодатель обозначает сугубо имущественные права, вопрос относительно определения их стоимости остается открытым.
Особенности понимания иноотраслевых терминов, используемых при конструировании уголовно-правовых норм, неоднократно вызывали дискуссию среди ученых и практикующих юристов. Так, В. Хилюта, анализируя содержание п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 9 июля 2013 г. N 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях», отмечал, что существующая трактовка предмета взятки в виде «незаконного оказания услуг имущественного характера» приводит к тому, что более широкое понятие (имущественная выгода) входит в более узкое понятие (услуга имущественного характера), хотя все должно быть с точностью до наоборот [8, с. 117-128].
В то же время, по мнению других авторов, «Пленум исходил из того, что правоприменитель при толковании обсуждаемой нормативной дефиниции не связан гражданско-правовой категорией «услуги», поскольку обсуждаемое уголовно-правовое понятие не обозначено бланкетным термином. Услуги имущественного характера - это результат творчества именно «уголовного законодателя», что позволяет и требует толковать его в значении выгод имущественного характера, т.е. широко» [2].
Однако же подобное манипулирование терминами и их смысловым наполнением не устраняет обязанности устанавливать конкретный размер (стоимость) полученной имущественной выгоды, основываясь на положениях именно гражданского законодательства.
Представляется, что для нужд ст. 204, 204.1, 204.2, 290, 291, 291.1, 291.2 УК РФ определение точной стоимости (размера) выгоды, полученной лицом в результате передачи некоторых имущественных прав, не всегда является возможным, а исчисление стоимости «полезных свойств» может включать в себя и сугубо оценочные показатели. В таком случае считаем допустимым вменение состава взятки или коммерческого подкупа (при наличии всех иных признаков соответствующих составов преступлений) без точного установления его стоимости в пределах сумм, указанных в соответствующих частях рассматриваемых статей.
Субъективное восприятие размера взятки (подкупа) также влияет на квалификацию в случаях, когда данное преступление совершается через посредника и в условиях недостаточной осведомленности кого-либо относительно реальной стоимости предоставляемых услуг либо прав.
Так, если посредник вводит в заблуждение взяткодателя и сообщает, что размер передаваемой взятки составляет 100 тысяч рублей, а на самом деле передает только 10 тысяч, то фактически он совершает мелкий коммерческий подкуп (мелкое взяточничество), в то время как взяткодателем совершены все зависящие от него действия для совершения преступления, предусмотренного ст. 290, 204 УК РФ. Однако данное преступление не было доведено до конца по не зависящим от него обстоятельствам.
Очевидно, что более выгодной в данной ситуации для взяткодателя будет квалификация, основывающаяся на стоимости фактически переданной взятки, что, на наш взгляд, будет неверным и повлечет необоснованное освобождение лица от уголовной ответственности.
Схожего мнения придерживается Э.Л. Сидоренко, рассматривающая ситуацию, когда при совершении преступления
группой лиц один из виновных заблуждался относительно размера взятки и предполагал получение взятки на сумму более 10 тысяч рублей. «Действия лица, осведомленного о реальном размере взятки, следует квалифицировать по ч. 1 ст. 291.2 УК РФ, а действия виновного, планирующего в составе группы получить взятку более 10 тыс. руб., логично оценивать по направленности умысла - ч. 3 ст. 30 и п. «а» ч. 5 ст. 290 УК РФ» [6].
С учетом разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации считаем возможным вменение состава мелкого коммерческого подкупа (мелкого взяточничества) в случаях объективной невозможности установить фактическую стоимость (размер) предполагаемой к получению имущественной выгоды в результате предоставления не-конкретизированного имущественного права. При этом в случаях, когда лицо получило имущественное право с неконкретизирован-
ной стоимостью и не смогло им воспользоваться, действия должны квалифицироваться как оконченное преступление. Вменение состава мелкого коммерческого подкупа (мелкого взяточничества) допустимо, если использование предоставленного имущественного права не предполагает получение выгоды на сумму более 10 тысяч рублей.
Представляется, что конструирование составов получения взятки, а также коммерческого подкупа не должно предполагать столь существенного снижения ответственности, исходя из определенного в настоящее время размера мелкого коммерческого подкупа и мелкого взяточничества - 10 тысяч рублей. Существенные различия в наказуемости анализируемых деяний и, соответственно, их категоризации приводят к снижению эффективности борьбы с коррупционной преступностью.
Библиографический список
1. Борков, В.Н. Новое понимание взяточничества: проблемы и решение / В.Н. Борков // Уголовное право. - 2019. - N 1.
2. Комментарий к постановлениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по уголовным делам / под общ. ред. В.М. Лебедева. - 3-е изд., пер. и доп. - М.: Норма, 2014.
3. Обсуждавшийся участниками конференции проект постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике по делам о взяточничестве, коммерческом подкупе и иных коррупционных преступлениях» // Уголовное право. - 2013. - N 5.
4. Ответы на вопросы, поступившие из судов, по применению Федеральных законов от 3 июля 2016 года N 323-ф3-326-ф3, направленных на совершенствование уголовной ответственности за коррупционные преступления и преступления экономической направленности, а также оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности (вступили в силу с 15 июля 2016 года) : утв. Президиумом Верховного Суда РФ 28.09.2016 // СПС КонсультантПлюс.
5. Можина, О.Ю. Размер предмета взятки (подкупа) как основание дифференциации уголовной ответственности (X-XXI века) / О.Ю. Можина // Законы России: опыт, анализ, практика. - 2018. - N 7.
6. Сидоренко, Э.Л. Проблемы квалификации мелкого взяточничества / Э.Л. Сидоренко // Мировой судья. - 2017. - N 10.
7. Ситдикова, Р.И. Цифровые права как новый вид имущественных прав / Р.И. Ситдикова // Имущественные отношения в Российской Федерации. - 2018. - N 9.
8. Хилюта, В.В. Пределы автономности уголовного права / В.В. Хилюта // Lex russica. - 2019. - N 4.
9. 13 лет по скидочной карте. - URL: https://www.kommersant.ru/doc/3998174 (дата обращения 29.12.2019).
