CC BY
383
ВЛИЯНИЕ ПРАВОВОГО НИГИЛИЗМА НА УРОВЕНЬ ПРАВОВОЙ КУЛЬТУРЫ В РОССИИ
Е.В. ПЛАХТИЙ,
кандидат юридических наук Научная специальность: 12.00.01 — теория и история права и государства;
история учений о праве и государстве E-mail: [email protected] Рецензент: кандидат юридических наук, доцент Г.А. Митцукова
Аннотация. Рассматривается одна из форм мироощущения и социального поведения — правовой нигилизм и его влияние на уровень правовой культуры в России. Сущность этого явления — в общем негативно-отрицательном, неуважительном отношении к праву, законам, нормативному порядку; причины нигилизма — юридическое невежество, косность, отсталость, правовая невоспитанность основной массы населения. Указанная крайность — следствие многих причин, без преодоления которых идея правового государства неосуществима.
Ключевые слова: нигилизм, правовой нигилизм, невостребованность права, правосознание, правовая культура, правовое воспитание.
THE EFFECT OF LEGAL NIHILISM AT THE LEVEL OF THE LEGAL CULTURE IN RUSSIA
E.V. PLAKHTII,
the candidate of jurisprudence
Annotation. The article focuses on one of the forms of perception of the world and of social behaviour — legal nihilism and its impact on the level of legal culture in Russia. The essence of this phenomenon is in general negative, negative, disrespectful attitude to the law, the laws, normative order, and from the point of view of roots, reasons — in the legal ignorance, ignorance, backwardness, legal issues of the general population. The extreme — a consequence of many reasons, without the overcoming of which the idea of the rule of law is not feasible.
Keywords: nihilism, legal nihilism, the uselessness of the rights, legal conscience, legal culture, legal education.
Впервые понятие нигилизм встречается у Блаженного Августина и обозначает как отсутствие веры в Бога, так и религиозно-догматическое неверие, непринятие канонов святой церкви. Латинское слово «nihil» означает — ничто, ничего. В Средние века словом «(nihilista» называли верующих других религий или еритиков. Нигилизм выражает отрицательное отношение субъекта (группы, класса) к определенным ценностям, нормам, взглядам, идеалам, отдельным, а подчас и всем сторонам человеческого бытия. Это одна из форм мироощущения и социального поведения. Нигилизм как течение общественной мысли зародился давно, но наибольшее распространение получил в прошлом столетии, главным образом в Западной Европе и в России.
Правовой нигилизм — разновидность социального нигилизма как родового понятия. Сущность его — в общем негативно-отрицательном, неуважительном отношении к праву, законам, нормативному порядку; причины нигилизма — юридическое невежество, косность, отсталость, правовая невоспитанность основной массы населения. Указанная крайность — следствие многих причин, без преодоления которых идея правового государства неосуществима. Речь идет о невостребованности права.
Выступая на Пятом экономическом форуме в Красноярске, Президент РФ Д.А. Медведев отметил: «Мы должны исключить нарушение закона из числа наших национальных привычек, кото-
рым наши граждане следуют в своей повседневной деятельности»1.
Многие ученые юристы считают, что существование правового нигилизма в нашей стране определяется историческими аспектами менталитета россиян. Это естественное следствие управленческой практики русского самодержавия, многовекового бесправия времен крепостничества, лишившего массу людей правосубъектности, разгула во все эпохи репрессивного законодательства, несовершенства правосудия, обусловленных своеобразным укладом жизни общества, экономическими, политическими и другими условиями. Отрицательную роль сыграло и отсутствие значимого внимания со стороны Православной Церкви (в отличие от католической, роль которой в рецепции римского права весьма значительна)2.
Обратимся к высказыванию А.И. Герцена: «Правовая необеспеченность, искони тяготевшая над народом, была для него своего рода школой. Вопиющая несправедливость одной половины его законов научила его ненавидеть и другую; он подчиняется им как силе. Полное неравенство перед судом убило в нем всякое уважение к законности. Русский, какого бы звания он ни был, обходит или нарушает закон всюду, где это можно сделать безнаказанно; и совершенно так же поступает правительство»3.
Речь здесь идет о правовом нигилизме как об особенности традиционного российского правосознания. По мнению американского ученого А. Ва-лицкого, «право в России отвергалось по самым разным причинам: во имя самодержавия или анархии, во имя Христа или Маркса, во имя высших духовных ценностей или материального равенства»4.
Что такое российский правовой нигилизм — некоторый неоспоримый генетический изъян или исторически сложившаяся черта народного сопротивления тем правовым нормам, которые для него неприемлемы? Или это все же проблема соответствия права и морали в России? Ведь «идеал правды» для нас есть не что иное, как совокупность моральных норм. Мораль является краеугольным камнем в фундаменте правовой системы, потому что на Руси Правда и Справедливость всегда были выше закона. Неслучайно первый русский письменный свод законов, составленный из народных правовых обычаев, назывался «Русская Правда».
Закон в России — не предмет идолопоклонства и никогда таковым не был. Отечественному правосознанию меньше всего подходит латинское выражение «dura lex sed lex» — «закон суров, но это закон», потому что любой закон в душе каждого русского всегда проверяется на прочность по принципам «правильно — неправильно», «справедливо — несправедливо». Такое отношение к закону с удивительным постоянством воспитывается самим государством, принимающим законы, противоречащие не только национальному, но и общечеловеческому правопониманию и создающие ситуацию, при которой все субъекты вынуждены обходить закон, чтобы выжить. Естественно, что если в законе заложена несправедливость, он не только не будет исполняться, но и создаст условия для формирования еще большего неуважения к закону.
Таким образом, т.е., признавая юридическую форму, мы постоянно сомневаемся в ее содержании. Можно ли это назвать правовым нигилизмом? В определенной степени — да. Это очень своеобразный, содержательный нигилизм. Но поскольку содержание в России всегда превалирует над формой, отрицание духа закона нередко переносится на его форму. В качестве доказательства можно привести целый ряд пословиц и поговорок из сборника В. Даля: «Хоть бы все законы пропали, только бы люди правдой жили», «На правду суда нет» и многие другие. И хотя данные примеры взяты из народного фольклора, но словами сказок, анекдотов, пословиц всегда глаголет общественное мнение.
Своеобразное отношение к закону не миновало и представителей юридической профессии, которые, следуя букве закона, зачастую не согласны с его духом и считают признаком высочайшего мастерства умение закон обойти. Таким образом, по отношению к закону мы находимся в состоянии своеобразной раздвоенности. Закон и правда в нашем государстве существуют независимо друг от друга, даже тогда, когда они не противоречат друг другу.
1 Российская газета. 2008. 16 февр.
2 Ткаченко В.Б. Российский правовой нигилизм: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2000.
3 Герцен А.И. Соч. Т. 7. М., 1950. С. 251.
4 Валицкий А. Нравственность и право в теориях русских либералов конца XIX — начала XX в. // Вопросы философии. 1991. № 8. С. 25.
К сожалению, большинству руководителей страны на различных этапах ее развития такая мысль вообще не приходила в голову. По мнению императора Александра I, «хорошие законы и учреждения нужнее и надежнее хороших людей, которые всегда — только счастливые случайности. Коль скоро явятся хорошие законы и учреждения, то всякие люди будут вести себя хорошо»5. Иногда возникает ощущение, что аналогичным образом мыслят и некоторые современные управленцы, действующие по принципу «принято — извольте исполнять».
Только-только начали россияне учиться свободно выбирать, только почувствовали свою реальную причастность к деятельности государства, как сразу отменили выборность губернаторов, порог явки, графу «против всех», разрешили переписывать протоколы и удалять наблюдателей с избирательных участков. Потому что не очень-то уютно под недремлющим народным оком (как будто во дворце со стеклянными стенами) — нельзя творить все, что захочется. Справедливо? Нет, не справедливо. По правде? Нет.
Или введенное законом искусственное регулирование численности политических партий — что-то много «развелось» оппозиций. Хотя мировая практика убедительно доказывает, что переход от однопартийной системы к нормальной многопартийности обязательно включает в себя период так называемой полипартийности. Надо просто немного подождать и все урегулируется само собой. Но терпения не хватает. Или конституционный запрет на цензуру, аннулированный на деле еженедельными совещаниями руководителей СМИ в Администрации Президента Российской Федерации. Это деловое обыкновение оказалось «источником права» посильнее конституционной нормы6. С точки зрения народа, все это несправедливо и, следовательно, неправильно.
Или самый простой, обыденный пример — правила дорожного движения. Кто из автомобилистов не «попадался» на абсолютно пустой трассе в месте, где знаки и дорожная разметка абсолютно необоснованны, спрятавшимся в кустах сотрудникам ГИБДД с радаром? Будет ли водитель соблюдать в этом случае правила? Нет, конечно! Он обзаведется антирадаром, вычислит «западню» и объедет ее без приключений.
Изначально российский правовой нигилизм обусловлен органической невозможностью общества принять ряд правовых реформ или «сомнительных» установлений, реализация которых наталкивается на чрезвычайно стойкое общественное неповиновение. Это неповиновение выражается не столько в форме открытого протеста, сколько в упорном отстаивании традиционно российских представлений о том, «как должно быть». И в этом нет ничего плохого, как бы ни осуждали российскую ортодоксальность те, кто не понимает ее природы. Только «живое правосознание народа дает государственной форме осуществление, жизнь, силу; так что государственная форма зависит прежде всего от уровня народного правосознания, от исторического, нажитого народом политического опыта, от силы его воли и от его национального характера»7, — писал выдающийся русский философ и правовед И.А. Ильин.
Оценка закона населением России происходит в первую очередь на основе критериев добра, зла, справедливости и совести, долга, чести и достоинства, т.е. с точки зрения моральных воззрений. И с этим ничего не поделаешь. С этим необходимо считаться. Иначе правовое регулирование по принципу «принято — извольте исполнять» никогда не достигнет цели. Правовые нормы бесполезны, если эти нормы не обеспечены поддержкой и пониманием народа. Они все равно не будут реа-лизовываться должным образом.
Но ведь тем и отличается право от морали, что правовое регулирование едино, а мораль у каждого своя. И хотя одним из постулатов правовой науки является положение о том, что право опирается на моральные нормы, что эти два социальных регулятора взаимосвязаны, право есть возведенная в закон воля господствующего класса, содержание которой обусловлено его моральными представлениями. Получается, что если правовые нормы не воспринимаются основным населением страны, то принимающий их «господствующий» класс имеет мораль, отличную от морали большинства, и, по
5 Ключевский В.О. Новейшая история Западной Европы в связи с историей России // Неопубликованные произведения. М., 1983. С. 291.
6 Глазырин В.А. Победить дракона (размышления о правовом нигилизме) // Российский юридический журнал. 2008. № 1. С. 13.
7 Ильин И.А. Наши задачи: собр. соч. М., 1993. Т. 2. С. 47.
существу, в глазах этого большинства и сам класс, и его право аморальны.
Обычно так и получается в нашей стране, люди — отдельно, власть — отдельно.
Не ожидали, что народ выйдет на улицы после вступления в силу закона о монетизации льгот? Следовательно, для некоторых вполне нормально загонять народ в социальный тупик, безработицу и нищету, а потом отбирать и те жалкие крохи, которые хоть как-то позволяют ему в этих условиях существовать. Вполне нормально устанавливать минимальный размер оплаты труда гораздо ниже прожиточного минимума и предоставлять единицам возможность распоряжаться природными ресурсами богатейшей страны8. Вполне нормально говорить о народе-суверене, о народовластии, а на деле сводить механизмы этого самого народовластия к нулю, принимая законы, по которым нельзя провести референдум и обеспечить нормальный и справедливый подсчет голосов на выборах. Но ведь для большинства это все аморально, безнравственно.
Жить в обществе и быть от него свободным невозможно. В том числе и отечественной бюрократии. Хоть она и пытается представить себя олицетворением всего общества, она — только его часть. Значительная, но не самая большая.
Стремление группы людей (волею судеб оказавшихся в данный момент у власти) навязать свои представления в качестве универсальных и единственно верных бросает государство в атаку на существующие моральные ценности. И если эта атака оказывается успешной, то оборачивается деморализацией «подданных» и быстро приводит к результату, прямо противоположному тому, на который рассчитывали теоретики предлагаемой модели — к ослаблению государственного аппарата, просто повисающего в пустоте9.
Госаппарат быстренько соберет в себе и вокруг себя наиболее аморальную часть населения, т.е. тех, для кого всякая там этика, непреходящие ценности — звук пустой, оттого они и способны перестроиться мгновенно, стоит только власти объявить белое черным и зло добром.
Когда этот процесс достигает катастрофической интенсивности, государству, если оно во-
обще успевает спастись, приходится забывать показавшиеся столь полезными и удобными законы и вновь идти на поводу у культуры.
И.А. Ильин писал: «Итак, будущее русского государства преподносится нам как форма порядка жизни, не просто авторитетно предписанная, но принятая живым правосознанием возможно большего числа русских граждан. В этом мы противоположность формальной культуре права, свойственной Западу, верны заветам христианства, связующего все внутренней жизнью духа и выращивающего все из внутренней жизни»10. И к этому высказыванию Ильина трудно что-либо добавить.
Термин «правовая культура» широко используется в научной литературе, но сущность этого понятия определяется по-разному. Наиболее часто встречается определение правовой культуры как качественного состояния правовой жизни общества. Сторонникам указанного подхода сущность правовой культуры видится в совокупности всех позитивных компонентов правовой деятельности, т.е. она рассматривается ими как нечто достигнутое, завоеванное человечеством, как совокупность всех ценностей, созданных человеком в правовой сфере. В соответствии с такой позицией всякое беззаконие, преступность и т.п. нельзя относить к сфере правовой культуры11.
Нельзя не согласиться с приверженцами подобного взгляда в том, что правовая культура имеет ценностное содержание, является показателем качественного состояния правовой жизни. Однако было бы правильнее определять правовую культуру не только через позитивные компоненты. Правовая культура — явление многостороннее, неоднозначное и, по нашему мнению, включает негативные элементы, имеющие разрушительный характер для конкретной правовой системы и личности. Так, преступления, особенно тщательно подготовленные и продуманные, на-
8 России, численность населения которой составляет порядка 4% населения Земли, принадлежит примерно 40% всех мировых природных ресурсов.
9 Завершинский К.Ф. Мораль и право в ценностном пространстве «настоящих русских вопросов» // Вестник Новгородского гос. ун-та. 1998. № 4.
10 Ильин И.А. Основы государственного устройства. Проект Основного Закона России. М., 1996. С. 48.
11 Теория государства и права // под ред. Н.И. Матузова, А.В. Малько. М., 2000. С. 630; Общая теория права и государства // под ред. В.В. Лазарева. М., 2000. С. 250.
правлены против важнейших ценностей правовой системы и жизни в целом. Вместе с тем они относятся к правовой культуре, так как действуют в правовом поле и оцениваются в соответствии с правовыми принципами и нормами. Преступная субкультура — неправомерное явление, но в то же время правовая, поскольку характеризует правосознание и поведение определенной категории граждан, поэтому оно имеет непосредственное отношение к правовой культуре.
Таким образом, правовая культура — это специфический способ организации и развития человеческой жизнедеятельности в сфере правовых отношений, выражающийся в правовом поведении граждан, в том, как они исполняют свои обязанности, соблюдают запреты и полноценно используют свои права. Правовая культура — составная часть культуры общества, отражающая уровень и условия ее существования, этапы цивилизованного развития человечества. В развитой, демократической правовой культуре человек адекватно воспринимает правовую информацию, правильно оценивает свои и чужие действия и поступки, определяет цель и выбирает законные средства для их достижения. Однако если правовая культура несет в себе элемент деструктивности, поведение субъектов права не соответствует его нормам. В таком случае в государстве и обществе царят произвол и насилие, граждане игнорируют правовые предписания, что ведет к деформации правовой культуры. В научных исследованиях к явлениям деформации правовой культуры относят внешние формы поведенческой активности, когда субъект правового поведения не считает нужным сверять собственное поведение с правовыми установками и демонстрирует, таким образом, пренебрежительное либо отрицательное отношение к ним12. Наиболее распространенным фактором деформации правовой культуры в России выступает правовой нигилизм.
Исторически сложилось так, что негативное отношение к праву, выраженному в законах, и к праву как таковому в России было всегда. Именно пословицы и поговорки, близкие к корням русской культуры, наиболее полно раскрывают мировоззрение народа: «Что мне законы, коли судьи знакомы», «Судиться — не Богу мо-
литься, поклоном не отделаешься», «Пошел в суд в кафтане, а вышел нагишом», «Законы святы, да судьи супостаты»13.
Формировавшееся в XIV—XVI вв. «светское» русское общество было социоцентричным. Человек в таком обществе был поглощен социумом, между индивидом и обществом не было непримиримых противоречий. В обществе того времени доминировала установка «быть как все», и поэтому человек не ощущал себя личностью. «Русский человек, — отмечал Н.А. Бердяев, — не чувствует себя в достаточной степени нравственно вменяемым, и он мало почитает качества в личности. Это связано с тем, что личность чувствует себя погруженной в коллектив, личность недостаточно еще раскрыта и осознана... Русский человек не чувствует неразрывной связи между правами и обязанностями, у него затемнено и сознание прав, и сознание обязанностей, он утопает в безответственном коллективизме...»14.
Закон в культурно-историческом становлении российского общества всегда воспринимался как чуждая, внешняя и давящая сверху сила, из-под которой простому человеку надо уметь ускользнуть; в нем никогда не видели выражения прав самого гражданина, гарантированных государством и обществом. Это объясняется тем, что закон в России на всем протяжении ее истории был государственно ориентированным и государство защищающим. Поэтому в России было принято поступать не по писаным законам, а по законам совести, «по понятиям». В правосознании россиян нравственность в целом всегда доминировала над правом.
Представители двух известных в России XIX в. течений философско-политической мысли — западники и славянофилы — хотя и имели различные точки зрения по поводу будущего России, были едины в оценке права как второстепенного явления15.
12 Смоленский М.Б. Право и правовая культура как базовая ценность гражданского общества // Журнал российского права. 2004. № 11.
13 Даль В.И. Пословицы русского народа. М., 1999. С. 98, 101, 102.
14 Бердяев Н.А. Духи русской революции. Из глубины. Париж, 1967. С. 96.
15 Кашапов У.А. Правовые взгляды П.Я. Чаадаева и видных представителей славянофильства // Вестник ВЭГУ. 1999. № 9. С. 26—31; Корнев А.В., Борисов А.В. Правовая мысль в дореволюционной России. М., 2005. С. 62.
Представители левого крыла общественной мысли XIX в. также невысоко оценивали право. Народников, социал-революционеров и социал-демократов право интересовало лишь постольку, поскольку способствовало либо мешало их политическим установкам.
В начале ХХ в. в определенных слоях русского общества широко распространился социальный нигилизм, развернутая характеристика которого была дана в знаменитом сборнике «Вехи», вышедшем в 1909 г. и получившем впоследствии широкий общественный резонанс. Один из его авторов, С.Л. Франк, подчеркивал, что если бы можно было одним словом определить умонастроение нашей интеллигенции, то нужно назвать его морализмом: «Русский интеллигент не знает никаких абсолютных ценностей, никаких критериев, никакой ориентировки в жизни, кроме морального разграничения людей, поступков, состояний на хорошие и дурные, добрые и злые. Морализм этот есть лишь отражение ее нигилизма...»16.
Таким образом, общественному сознанию культуры дореволюционной России была присуща явная недооценка права. Такое положение складывалось постепенно на протяжении всего монархического периода развития страны.
Октябрьская революция 1917 г. создала предпосылки для существенной переориентации отношения общества к праву. В их числе первые в истории государства демократические конституции, декларации о правах трудящихся, законы, провозгласившие передовые общественно-политические и правовые принципы. Однако заложенный потенциал не получил должной реализации. Одна из основных причин состоит в том, что в самой правящей партии, в ее руководящих эшелонах роль права была явно не понята, что, в свою очередь, было своеобразным наследием предшествовавшего периода гражданской войны, приверженности к методам «военного коммунизма» и убежденности в том, что все основные проблемы могут и должны решаться жесткими политико-административными мерами.
Если в 1920-е гг. XX в. еще сохранялся шанс на развитие правовой основы государственной и общественной жизни, то с установлением режима сталинизма было сделано почти все возможное
для того, чтобы дискредитировать право в общественном сознании. Масштабные репрессивные кампании (раскулачивание; массовые «чистки», достигшие апогея в 1937—1938 гг., проводившиеся и в 1949—1950 гг.; переселения народов и т.д.) часто сводили на нет принцип законности, превращали правосудие в трагическую карикатуру.
В период «перестроечных» процессов 1980-х гг. XX в., как только страна отказалась от административно-командных методов правления и попыталась встать на путь правового государства, как только люди получили реальную возможность пользоваться правами и свободами, сразу же дал о себе знать низкий уровень правовой культуры общества, десятилетиями царившее в нем пренебрежение к праву, его недооценка.
Правовой нигилизм возник на волне охватившего всю страну всеобщего негативизма, когда многое (если не все) переосмысливалось, осуждалось и отвергалось. С пьедесталов летели имена и ценности, в которые еще вчера беззаветно верили. В это время происходили отрицание и отказ, в том числе и на государственном уровне, уже от достижений социалистического права. Сегодня нигилизм выражается в самых различных формах: в несоблюдении и неисполнении требований закона и иных нормативных актов; подмене законности политической, идеологической или прагматической целесообразностью; отождествлении права с фактическим действием властных структур; неуважении к суду и правоохранительным органам и т.д.
Вновь устойчивым явлением стали массовые нарушения прав россиян. По данным всероссийского опроса ВЦИОМ, проведенного в 2005 г., половина респондентов трудоактивного возраста указали на то, что за последние два—три года их права нарушались. Среди нарушителей законных прав населения лидировало начальство по месту работы (60%) и органы власти разных уровней, включая органы правопорядка (53%)17.
Все это свидетельствует о том, что за формально расширившимися правами граждан часто
16 Франк С.Л. Этика нигилизма. Вехи. Интеллигенция в России: сб. ст. 1909—1910. М., 1991. С. 159.
17 Заславская Т.И., Шабанова М.А. Неправовые трудовые практики и социальные трансформации в России // Социологические исследования. 2005. № 6.
скрываются все те же отношения «господства-подчинения», которые доминировали в административно-командной системе советского периода.
При этом растет количество умышленных нарушений действующего законодательства — уголовных, административных, дисциплинарных, которые, в свою очередь, наносят серьезный вред российскому обществу, находящемуся в состоянии социально-экономической нестабильности, с его слабой, несформировавшейся правовой базой, а также его культурным, моральным устоям. Оценки состояния преступности сегодня и прогнозы ее состояния в будущем повергают в ужас как журналистов, так и специалистов — ученых, аналитиков. Преступность растет невиданными темпами, этого нельзя не замечать. Более того, постепенно она начинает представлять собой самостоятельную социальную силу, обладающую организацией, властью и влиянием.
Необходимость оказания эффективного противодействия нигилистическим тенденциям актуализирует проблему правового воспитания, которое должно заключаться в развитии и повышении уровня правового сознания граждан. Правовоспитательная деятельность в первую очередь призвана содействовать формированию духовного фундамента в сознании людей, который предопределил бы необходимое и четкое соблюдение правовых норм в обществе, обеспечил бы основу сознательной реализации права.
Правовое воспитание должно опираться на правовое обучение, т.е. на педагогический процесс передачи и усвоения правовых знаний, а также умений и навыков правильного использования этих знаний. Правовое обучение — необходимое условие выработки у населения уважения к закону, правовой убежденности. Конечно, нельзя требовать, чтобы правовое обучение обеспечило знание и усвоение каждым гражданином положений всех действующих законов. Однако основные законы, регулирующие поведение людей, их отношения, необходимо знать всем.
В этой связи, безусловно, актуализируется вопрос о роли средств массовой информации в формировании правового сознания, правовой культуры, уважения к закону и профилактике правонарушений. Занимаясь целенаправленной просветительской деятельностью в сфере прав человека, собирая, обрабатывая и анализируя различного рода информацию, имеющую отношение к правовому положению личности, средства массовой информации могут способствовать сокращению уровня преступности, выработке сознательно правомерного поведения18.
Говоря о правовом воспитании, нельзя обойти вниманием проблему гуманизации общества. Правовое воспитание должно быть направлено на формирование в обществе особой атмосферы гуманизма и нравственности. В связи с этим нравственная ответственность за формирование новой ментальности лежит на ученых-гуманитариях, политиках, педагогах, которые должны заняться концептуальным изучением проблем становления новой ментальности, определением ее предпочтительных содержательных парадигм, разработкой направлений государственной политики в области общественного сознания и поведения, воспитанием и формированием должной гражданской идентичности.
Таким образом, российский правовой нигилизм — это наследие прошлого; его преодоление в настоящем возможно только при повышении уровня общей и правовой культуры населения, формировании у каждого члена общества уважительного отношения к закону. Во многом этому могут способствовать средства массовой информации, активная позиция личности в противодействии произволу и беззаконию, продуманность внутренней политики, ее направленность на всемерную защиту прав и свобод человека и гражданина, профилактику правонарушений, совершенствование законодательства, подготовку высококвалифицированных юридических кадров.
18 Томин В. Т., Горшенков В.И. Использование средств массовой информации в профилактике преступлений. М., 1981.
