CC BY
53
Гасанов Сергей Сергеевич
аспирант кафедры педагогики и психологии Краснодарского государственного университета культуры и искусств _______________________________________________(тел.: 89064337942)
Влияние политических и религиозных факторов на экстремистские настроения населения Северного Кавказа
В статье речь идет о влиянии политических и религиозных факторов на экстремистские настроения населения Северного Кавказа. Нестабильная социально-экономическая и политическая ситуация на Северном Кавказе становится благоприятным фоном для распространения в регионе экстремистских и религиозно-фундаменталистских настроений, которые разжигаются местными и иностранными пропагандистами, заинтересованными в дальнейшей дестабилизации обстановки в Российской Федерации и возможном отторжении северокавказских территорий от страны.
Ключевые слова: Северный Кавказ, факторы, экстремизм, органы власти, население.
S.S. Gasanov, post-graduate of the chair of psychology and pedagogics of the Krasnodar state University of culture and arts; tel.: 89064337942.
Influence of political and religious factors on extremist moods of the population of the North Caucasus
In article it is a question of influence of political and religious factors on extremist moods of the population of the North Caucasus. The unstable social and economic and political situation in the North Caucasus becomes a favorable background for distribution in the region of extremist and religious and fundamentalist moods which are kindled by the local and foreign propagandists interested in further destabilization of a situation in the Russian Federation and possible rejection of North Caucasian territories from the country.
Key words: North Caucasus, factors, extremism, authorities, population.
Одной из наиболее проблемных территорий на Северном Кавказе как с точки зрения распространения экстремизма, так и в криминогенном плане является Республика Дагестан. Сложная экономическая ситуация, многонациональный состав населения, высокий уровень коррупции и клановости политических элит способствуют сохранению нестабильной обстановки в республике, становясь причиной совершения тяжких преступлений, деятельности криминальных сообществ.
В Дагестане под прикрытием возрождения ислама с течением времени все большее распространение стала получать откровенно агрессивная религиозная политика, допускающая и даже приветствующая использование крайних террористских методов. Такая радикальная корректировка - закономерный результат настоящего прессинга, под которым оказались мусульмане Северного Кавказа, давления, исходящего со стороны двух идео-
логий, представляющих собой большую опасность для целостности Российской Федерации — панисламизма и пантюркизма. Некоторые исследователи полагают, что эти течения в свое время были синтезированы Великобританией как одно из средств в борьбе с Россией и ее влиянием на востоке
Пантюркизм, возникший на рубеже Х1Х-ХХ вв. в Османской Турции и среди представителей тюркоязычной интеллигенции в России, в настоящее время остается на вооружении турецких националистических кругов, симпатизируют ему многие политические и общественные деятели в тюркоязычных республиках Средней Азии (Туркмения, Узбекистан, Кыргызстан, Казахстан), Азербайджане, регионах России с тюркоязычным населением (Татарстан, Башкирия).
На Северном Кавказе пантюркистские настроения распространены среди карачаевцев, балкарцев, ногайцев, кумыков, азербайджанцев, турок-месхетинцев, в орбиту дея-
73
тельности турецких националистических организаций вовлекаются и представители тех кавказских народов, чьи языки не относятся к тюркской группе, но чья культура в значительной степени испытала влияние соседней Турции как наиболее влиятельной исламской державы региона. Так, турецкое влияние просматривается в Чечне, Дагестане, Адыгее.
Политологи и специалисты правоохранительных органов неоднократно обращали внимание на опасность проживания на территории ряда областей Северного Кавказа компактных анклавов мигрировавших в конце 1980-х гг. из Узбекистана турок-месхетинцев. Потомки турок и туркизированных грузин, проживавших в Ме-схетии (Грузия) и высланных Сталиным в Среднюю Азию, турки-месхетинцы после массовых погромов в Узбекистане бежали на территорию России и осели в Ростовской и Астраханской областях, Адыгее, Ставропольском и Краснодарском краях. Занимаясь, преимущественно, сельским хозяйством и торговлей сельскохозяйственной продукцией, они крайне слабо интегрированы в местный социум, значительная часть из них категорически не желает жить в соответствии с местными традициями и законами, изучать русский язык. Между тем, высокий уровень рождаемости в месхе-тинских семьях привел к тому, что в настоящее время в некоторых районах указанных краев и областей они составляют значительный пласт населения. Будучи фактически одним народом с турками Турции, начиная с 1990-х гг. турки-месхетинцы стали объектом пропагандистской деятельности турецких националистических и исламистских организаций.
Как отмечает В. Иванов, «в руки сотрудников правоохранительных органов в Ростовской области неоднократно попадали распространяемые в среде месхетинцев брошюры, изданные в Турции на русском и турецком языках, содержащие утверждение, что территория всего Северного Кавказа, Кубань, Дон и Астрахань - исконно турецкие земли, которые необходимо вернуть их законному владельцу. Не без участия турецких эмиссаров к 2002 г. произошли и некоторые изменения в мировоззрении месхетинской общины: увеличилось число месхетинцев, считающих, что территория Краснодарского края должна принадлежать Турции» [1]. На территории Российской Федерации ведут пропагандистскую деятельность такие организации, как «Нурджулар», ориентированные на воспитание месхетинской и иной тюркоязычной молодежи в пантюркистском духе. По данным органов безопасности, месхе-тинские общины используются турецкими спецслужбами для сбора разведывательных данных на территории областей и краев, где проживают диаспоры турок-месхетинцев [2].
Распространение националистических, пан-тюркистских и антирусских настроений среди турок-месхетинцев и других тюркоязычных народов региона соответственно влияет и на уровень преступности, поскольку тюркская молодежь начинает проявлять агрессивное поведение в отношении русского, армянского, греческого населения, выливающееся, в том числе, в хулиганские действия, грабежи и разбойные нападения, изнасилования, убийства. Ориентация на противоправное поведение вырабатывается еще в школе, где юные ме-схетинцы отказываются подчиняться учителям, задирают русских учеников.
Но гораздо более серьезную угрозу стабильности северокавказского региона в настоящее время представляет панисламизм. Возрождение ислама на Кавказе началось после распада Советского Союза и повсеместной реставрации традиционалистских ценностей. Важный вклад в неоисламизацию Кавказа внесли зарубежные миссионеры и проповедники, прибывавшие в республики из арабских стран, Турции, Пакистана.
Свое шествие по республикам Северного Кавказа панисламизм начал с Чечни, впоследствии проникнув в Дагестан. Что касается пантюркизма, то его влияние пока не столь очевидно. К тому же есть особенности, помогающие этому течению неплохо маскироваться: его родина - это светские государства с мусульманским населением, а значит, он по своей природе хорошо приспособлен к адаптации, например, в дагестанских условиях. Не имея в Дагестане собственных военно-партизанских лагерей и баз, эти страны для выполнения намеченных задач успешно применяют уже существующие криминальные и религиозные структуры.
Благодатной почвой для культивирования в России чуждых идеологий и формирования их приверженцами мощной конспиративной диверсионно-террористической сети, работающей на подготовку силового отсоединения Дагестана от России, стало, как ни удивительно, неверно истолкованное понятие свободы совести, использующееся в российской законодательной системе. Это обстоятельство наряду с обильным финансированием со стороны тех, кто стремится дестабилизировать обстановку в Дагестане, способствовало рекордно быстрому внедрению в республике идеологии ваххабизма, и кроме того, подготовить на сопредельных территориях серьезную партизанскую базу, способную к организации переворота и ведению войны.
Особенности сложившейся в Дагестане религиозной ситуации заключаются в том, что сегодня там сосуществуют противоречивые тенденции: параллельно с возрастанием инте-
74
реса к религии и признанием ее влияния на все стороны жизни общества становится все более очевидным, что распространение ислама не стимулирует развития нравственной и духовной жизни своих последователей. Более того -вместо консолидации верующих в их среде произошло колоссальное усиление разногласий и противоречий.
По мнению социолога Х. Дзуцева, «увеличению численности бандформирований , как уже упоминалось выше, способствует в первую очередь низкий материальный уровень большинства населения республики на фоне глубокого изучения ислама. Но наличествует и так называемое полное погружение в одну проблему. В советское время мусульмане ограничивались уразой и празднованием Ура-за-байрам. Сейчас обязательны хеджаб, ураза. Все больше людей, преимущественно молодежь, понимают, где истинный ислам, а где -суфистские секты. Молодежь уверена, что ей нет места в существующей системе, а тут открывает для себя «истинный ислам», «видит дорогу» [3].
Но позитивные действия, направленные на поддержку религии в Дагестане, как оказалось, не соответствуют ваххабитским представлениям об исламе. Это обстоятельство привело к образованию раскола среди верующих, к их разделению на разные течения, что в некоторых случаях приводило к массовым беспорядкам, доходившим до кровопролития и убийств. Так, в 1994 г. в дагестанской столице недалеко от здания исламского университета возникла драка между ваххабитами и представителями официального духовенства, в результате которой получили телесные повреждения прибывшие из арабских стран преподаватели-миссионеры.
Массовыми столкновениями между ваххабитами и другими мусульманами отмечены 1995 и 1996 гг. В этот период в центре Махачкалы верующие организовывали митинги с требованиями принять меры к ваххабитам, не допустить распространения этого учения. В сентябре 1996 г. произошло масштабное столкновение между представителями религиозных течений ваххабитов и суннитов в с. Карамахи, когда в населенный пункт стали прибывать жители из других городов и окрестных сел. Во избежание кровопролития в район были спешно стянуты силы милиции и ОМОНа, в процессе переговоров атмосферу удалось разрядить. Однако впоследствии неоднократно происходили подобные инциденты в других районах Дагестана и в других республиках Северного Кавказа.
Конфликты на религиозной почве неоднократно происходили непосредственно в мече-
тях - как, например, скандал, устроенный ваххабитами из Хасавюрта, Кизляра, Кизилюрта и суннитами в Махачкалинской мечети во время пятничной молитвы. В последние годы возрастает и количество вооруженных нападений исламских фундаменталистов на представителей ортодоксального ислама, лояльных к федеральным и республиканским властям республик Северного Кавказа. Цель этих нападений - запугать пророссийское духовенство, одновременно избавившись от наиболее авторитетных персон, которых экстремисты рассматривают в качестве конкурентов за умы северокавказской молодежи.
Во многом виной этому и политика официального духовенства, крайне отдалившегося от народа и не соответствующего, по мнению молодежи, аскетическим идеалам радикального ислама. Многие представители духовенства фактически превратились в чиновников, стремясь с помощью своего положения в структурах Духовного управления мусульман улучшать свое благосостояние и повышать политическое и экономическое влияние на территории своих республик. То есть, коммерциализация духовенства, его клановость и коррупция, как и в случае с политическими элитами, играют важную роль в провоцировании дальнейшего роста экстремистской и криминальной активности на Северном Кавказе.
Пытаясь воспрепятствовать вовлечению верующих в экстремистские движения, Духовное управление Дагестана прилагает множество усилий, но все же справиться с такой колоссальной проблемой оно, как показала практика, пока не в состоянии. Поддержка, оказываемая ваххабитам из-за рубежа, направлена прежде всего на привлечение молодежи: подростков
обучают основам «чистого» ислама, обеспечивают их ваххабитской литературой. Также у ваххабитов есть отдельные мечети и медресе, строительство которых финансировали приверженцы течения из Саудовской Аравии. М. Тагаев пишет, что фундаменталистские мечети и медресе в конце 1990-х гг. появились в целом ряде населенных пунктов Дагестана [4].
Растет влияние исламских фундаменталистов и в других республиках Северного Кавказа, а также среди мусульманского населения Ставропольского и Краснодарского краев, Ростовской и Астраханской областей. В последние годы исламские фундаменталисты все чаще попадаются на участии в банальном криминале, включая вымогательства и грабежи в целях финансирования своей деятельности, а также торговлю наркотиками. Причем данная проблема распространяется за пределы северокавказских республик и даже России: так, исламистские ОПГ действуют на территории
75
Крыма в Республике Украина, где находят поддержку в лице проживающих там крымских татар, турок-месхетинцев и прозелитов из числа славянского населения [1].
Религиозное подполье тесно связано с криминальным миром, от которого оно получает необходимые финансовые средства, оружие, наркотические вещества. Известно, что и сами религиозные экстремисты не брезгуют заниматься откровенным криминалом, включая убийства и покушения на убийства, террористические акты, захваты заложников, нападения с целью ограбления, торговлю оружием и наркотиками, вымогательство финансовых средств у местных жителей и предпринимателей. Отмечается тесная связь экстремистского подполья с этническими преступными группировками, которые создаются мигрантами из Северного Кавказа, Закавказья, Средней Азии, Ближнего Востока практически по всей территории Российской Федерации. Безусловно, что данное положение представляет собой существенную угрозу национальной безопасности российского государства, тем более, что «степень влияния «лесных братьев» на жизнь социума республик в целом достаточно высока. Оно постепенно усиливается, в том числе и через активное присутствие их идеологов в СМИ и социальных сетях» [3].
Успех противодействия преступности в северокавказском регионе прямо зависит и от того, насколько эффективно федеральные и местные власти, правоохранительные органы, конфессиональные и общественные организации выстроят и реализуют стратегию профилактики экстремистских и радикальнофундаменталистских настроений среди населения региона. Первостепенное внимание в этом контексте должно быть уделено пресечению не только преступной, но и пропагандистской деятельности отечественных и зарубежных экстремистских организаций националистической и религиозно-фундаменталистской направленности, агентуры иностранных спецслужб на территории республик, краев и областей Северного Кавказа и других регионов Российской Федерации.
В завершении мы можем сделать следующие выводы.
Нестабильная социально-экономическая и политическая ситуация на Северном Кавказе становится благоприятным фоном для распространения в регионе экстремистских и религиозно-фундаменталистских настроений, которые разжигаются местными и иностранными пропагандистами, заинтересованными в дальнейшей дестабилизации обстановки в Российской Федерации и возможном отторжении северокавказских территорий от страны. На территории республик Северного Кавказа дей-
ствует достаточно активное экстремистское подполье, часть которого периодически совершает террористические вылазки против федеральных и местных органов власти, силовых структур, мирного населения. Есть все основания предполагать, что данная деятельность спонсируется и поддерживается иностранными религиозно-фундаменталистскими организациями и агентурой спецслужб заинтересованных государств Запада и Ближнего Востока.
Активизация экстремистов и религиозных фундаменталистов в северокавказских республиках и сопредельных областях РФ является одной из причин роста преступности в регионе. Участниками экстремистского подполья совершается значительное количество преступлений, включая не только террористические акты, захваты заложников, убийства по политическим мотивам, но и общеуголовные преступления - вымогательства, грабежи и разбойные нападения, похищения людей. Экстремистские организации тесно сотрудничают с криминальными структурами, причем и те, и другие получают выгоду от данного сотрудничества. Рост националистических и сепаратистских настроений в регионе провоцирует агрессивное поведение местного населения в отношении иноэтничных групп, что влечет за собой возможность совершения в их отношении насильственных и корыстных преступлений.
1. Иванов В. Турки-месхетинцы в странах
СНГ на современном этапе: фактор исламизма // URL: http://www.ru.joumal-
neo.com/node/15340
2. Скобенников А. Экспансия турецких спецслужб на территории России (2005) // URL:http://www.segodnia.ru/?part=article&id=366
3. Дзуцев Х.В., Смирнова Я. С. Жизнь осетинской семьи (Этносоциологический аспект). 1993. С. 105.
4. Тагаев М. Вечный зов или мой Кавказ // URL:http://zhumal.lib.ru/s/surhaew_s_a/mtagaev. shtml
1. Ivanov V. Meskhetian Turks in CIS countries at the present stage: Islamism factor // URL: http://www.ru.journal-neo.com/node/15340
2. Skobennikov A. Expansion of the Turkish intelligence services in the territory of Russia (2005) //URL:http://www.segodnia.ru/?part=article&id=36 6
3. Dzutsev H.V. Smirnova Ya.S. Life of the Ossetian family (Ethnosociological aspect). 1993. P. 105.
4. Tagayev M., Eternal call or my Caucasus // URL:http://zhurnal.lib.ru/s/surhaew_s_a/mtagaev. shtml
76
