CC BY
88
УДК 316.614
С. Н. СОЛОМАТОВА
Нефтеюганский индустриальный колледж
ВЛИЯНИЕ ОСОБЕННОСТЕЙ РОССИЙСКОГО МЕНТАЛИТЕТА НА ПРОЦЕСС СТАНОВЛЕНИЯ ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА В РОССИИ
Российское общество имеет собственную, отличающуюся от Запада социально-культурную идентичность. При решении вопроса о путях построения гражданского общества в России недостаточно опираться на западный опыт модернизации. В статье демаркируется культурно-антропологическая специфика формирования гражданского общества в современной России, в чем проявляется
На процесс становления российского гражданского общества значительное влияние оказывает менталитет, общественное сознание, традиционно характерное для россиян. Его имманентными характеристиками являются государственно-патерн алистский комплекс, правовой нигилизм, психология уравнительства, разрыв между словом и действием. В России иначе, чем на Западе, понимаются ценности, являющиеся ключевыми для гражданского общества. Так, свобода понимается как «воля», а власть ассоциируется с «произволом». Это оказывает значительное негативное влияние на современном этапе развития российского общества.
В современной России происходят процессы создания правового демократического общества, важнейшим условием которого является формирование гражданского общества. Однако приходится констатировать, что в нашей стране гражданское общество как фундамент демократии запаздывает в своем становлении, а сам процесс его формирования протекает сложно и противоречиво. Специфика развития гражданского общества, а также потенциальные возможности его влияния на процесс пост-коммунистических трансформаций в значительной мере обусловлены особенностями мышления, общественного сознания и базовых ценностей населения. Для большинства россиян последние пятнадцать лет стали периодом ценностного перелома: глубокой и отнюдь не безболезненной перестройки базисных предпочтений, установок, жизненных ориентиров. Именно эта не завершенная до сих пор трансформация — причина многих противоречий и парадоксов нашей действительности, а непреодоленный кризис ценностных ориентаций в конечном счете лежит в основе непреодоленности кризиса всех остальных сфер нынешнего российского общества.
Главным объектом и субъектом современных преобразований стала личность, а основополагающим, глубинным фактором формирования гражданского общества является содержание ее менталитета [1]. Никакие демократические институты, действительно вошедшие в жизнь общества и приобретшие для большинства граждан статус социальной нормы и признанной ценности, не смогли превратить Россию в демократическое государство с развитым гражданским обществом, а причина тому — менталитет, традиционно характерный для русских. Во-первых, это присущий жителям России государственно-па терналистский комплекс: к власти не испытывают
ни любви, ни доверия, но от нее и только от нее зависит как хорошее, так и плохое в жизни индивида. Во-вторых, для этого менталитета характерна психология уравнительства, не имеющая ничего общего с ценностью равенства в западной демократической культуре. Уравнительство играет роль компенсатора: если человек живет бедно и плохо, его «утешает», что окружающие живут так же. Того, кто с помощью неординарного поведения добивается более высокого материального и социального статуса, осуждают, потому что он лишает других этого утешения, становится для них источником психологического дискомфорта. Легитимным считают только такое повышение статуса, которое происходит не в результате личных усилий, а по воле судьбы или начальства. Слабая ответственность за собственную жизнь, перенесение этой ответственности на надличностные инстанции (судьба, Бог, власть, социальные институты) типичны для исторически сложившегося идеотипа русской личности. Его «ядро» образует комплекс социальной слабости, даже беспомощности, и именно в нем правомерно видеть главное психологическое и культурное препятствие развитию гражданского общества [2]. Особенно это характерно для южных и юго-западных регионов России, где XVIII — XIX вв. крестьяне были наиболее зависимы от их владельцев. И сегодня эти регионы остаются регионами с устойчивым государственно-патерналистским комплексом, тормозящим развитие гражданского общества [3]. Но постепенно в сознании граждан традиционный патернализм уступает место самостоятельности: доля надеющихся на себя, а не на власть, увеличилась с 43% в 1990 г. до 78,3% в 2002 г. [4]
Во все времена люди рассматривали свободу как важнейшую ценность человеческого бытия. Свобода является ключевой ценностью и гражданского общества. Несмотря на все беды и трудности повседневной жизни, притягательная сила свободы как ценности в российском обществе и сегодня не ослабела. Но, по мнению Г. Дилигенского, не все граждане России, усвоившие эту ценность, знают, что делать с вновь обретенной свободой, они не способны использовать ее как ориентир в собственной жизненной практике [5]. Однако такая позиция представляется не совсем верной. Более адекватной представляется позиция А. Хлопина, утверждающего, что есть достаточно оснований, чтобы отнести понимание свободы к русским «идеям-верованиям», т.е. к глубинным представлениям, которыми люди руководствуются, организуя свою
ллл\
ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 4 (58), ИЮЛЬ-АВГУСТ 2007
ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 4 (58), ИЮЛЬ-АВГУСТ 2007
*
повседневную жизнь. При этом российские взгляды на «свободу», а также на «власть» резко контрастируют с западными. В России свобода понимается как воля, а власть ассоциируется с произволом [6]. В результате психологическая, культурная, профессиональная неготовность широких слоев населения к принятию новых принципов и форм жизни при одновременном сохранении традиционных этических норм привела к массовой подмене ценностей подлинно гражданского общества примитивно-хап ужническими представлениями о рыночной экономике и к пониманию свободы как беспредела [7]. С другой стороны, демократическая ценность свободы все последние 10 лет является самой поддерживаемой в интегрирующем резерве (около 57%) и вплотную приблизилась к ядру. Не менее чем для половины населения одинаково важны и свобода (демократия), и безопасность (порядок). Задача состоит в том, чтобы совместить их, закрепить такой социальный порядок, который в равной мере обеспечивает свободу и безопасность. Нерешенность этих проблем блокирует потенциал ценностей свободы, независимость инициативы, качественного труда россиян [8].
Еще одной чертой ментальности является правовой нигилизм, который глубоко укоренился в правосознании русского народа. Десятилетия правового отчуждения, отторжения права сделали свое дело — сегодня мы пожинаем плоды этого застарелого порока, не искореняя, а порою даже обогащая его новым содержанием [9]. Причиной формирования правового нигилизма в России, своеобразие которого в признании людьми на словах необходимости соблюдения закона, а на деле
— при первой возможности нарушение их, заключается в предъявлении на всем протяжении развития страны властью завышенных требований к своим гражданам, закрепляя их в соответствующих нормативно-правовых актах [10]. Сегодня кроме таких причин, как социальная напряженность, экономические неурядицы, распад некогда единого жизненного пространства, влекущие за собой материальное и психологическое напряжение в обществе, правовой нигилизм в России провоцируется подчас не поддающимися логическому объяснению действиями властей. Когда государство само пренебрегает правом или использует его только как средство подавления индивидуальной воли, странно надеяться на то, что народ будет действовать в рамках закона, будет положительно оценивать его суть. Строящиеся вертикальные отношения в обществе, когда «верхи» концентрируют на себе права, а на «низы» возлагаются только обязанности по выполнению распоряжений «верхов», не могут привести ни к устойчивому общественному согласию, ни к легитимизации новых правовых установлений, что только и является основой для воспроизводства положительного правосознания и поддержки самим обществом правомерного поведения. В России правовой нигилизм характеризуется массовостью, носит явно демонстративно агрессивный и неконтролируемый характер, имеет оппозиционную направленность и проявляется в самых разных формах
[11]. Низкая правовая культура населения обусловливает соответствующую правовую культуру должностных лиц, которая усугубляется отсутствием в политической практике реальной ответственности государственного служащего за нарушение права и неуважение к нему
[12]. В такой ситуации население перестает воспринимать право как социально ценностный институт, теряет доверие и всякий интерес к нему. Правовая индифферентность и отчужденность становятся неотъемлемыми чертами образа жизни личности [13].
В ходе длительного исторического развития граж-
дане усвоили, что интересы государства первичны по отношению к интересам личности. Значит, на равных разговаривать с властью, а тем более что-либо требовать от нее, невозможно. В лучшем случае можно надеяться на добрую волю главы государства и ждать от него правильных решений. В итоге гражданское общество в России формируется только в той степени, в которой это выгодно правящему субъекту. Граждане, к сожалению, вновь оказались лишь пассивными наблюдателями этого процесса. В этом проявляется еще одна особенность менталитета личности в России. Это не перечеркивает отмечаемых опросами общественного мнения демократических и либеральных тенденций в общественном сознании. Они реальны, но лишь подчеркивают характерный для российской ментальности разрыв между словом и действием. Например, судя по опросам, абсолютное большинство россиян осуждало войну в Чечне. Тем не менее в стране не возникло массового антивоенного движения, хотя бы отдаленно напоминавшего то, которое развернулось в США в годы войны во Вьетнаме. Протесты правозащитников и инициатива солдатских матерей остались изолированными явлениями. Власть и военное начальство долго могли творить в Чечне, что хотели, не оглядываясь на общество. Война прекратилась лишь в результате поражения, нанесенного федеральной армии. Подобное факты наглядно иллюстрируют, какая дистанция отделяет российское общество от гражданского. Решающей причиной этой ситуации, по мнению Г. Дилигенского, следует считать обстановку экономического и институционального кризиса[14]. По данным доклада Всемирного банка о состоянии российской экономики, 23 российских олигарха контролируют 25 субъектов РФ (из 89), более трети промышленной продукции страны, 19 миллионов работников, что составляет 16% трудовых ресурсов, 17% банковских активов, 60% рынка ценных бумаг. 85% россиян владеют 7% национального богатства, а в руках небольшой группы (примерно 1500 человек, что составляет 0,00001% от всего населения России) сосредоточено более половины богатства страны [15]. Россия превращается в страну разительных социальных контрастов, растущих антагонистических отношений и противоречий. Подавляющее большинство россиян считает, что в нашем обществе значительны противоречия и неприязнь между бедными и богатыми (72%), низшими и высшими классами (63%), народом и властью (62%). В массовом сознании россиян утверждается мнение, что в России создано и функционирует государство богатых и для богатых.[16] Бедность и нищета россиян
— это не только проблема социальная. Это проблема политическая и нравственная. Идеалы и ценности демократии не могут быть реализованы в стране нищих, в стране, где даже по официальным данным более 30 миллионов граждан находятся на грани нищеты, где противостояние богатства и бедности, власти и общества исключает возможность формирования климата доверия между ними, толерантной среды, так необходимой для создания реального гражданского общества [17].
Следует признать, что такая ключевая ценность, как терпимость, в сознании россиян почти не актуализирована. Трудно согласиться с мнением Б.Г. Капустина и И.М. Клямкина о том, что «при неразвитости и недифференцированности частных интересов и, как следствие, непроявленности, неакцентированности, размытости межгрупповых и межличностных противоречий вопрос о терпимости просто не встает» [18]. Те формы автономной гражданской активности,
которые наблюдаются в сегодняшней России, слишком часто отражают неспособность разных групп общества к компромиссному улаживанию взаимных интересов, их нежелание руководствоваться целями общественного согласия. Отсутствие в сознании масс культуры диалога и привычки к компромиссному согласованию интересов, а также свойственное большинству людей стремление навязывать другим собственное мнение лишают структуру гражданского общества способности играть позитивную роль в формировании общественного консенсуса [19]. Более адекватной представляется позиция Ю.И. Деревянченко. Он обращает внимание на принципиальное различие толерантности — явления, сформировавшегося в западной культуре, и терпимости, свойственной русскому менталитету. Терпение всегда пассивно и означает лишь внешнее сдерживание своего отношения, никак не меняющее самой позиции нетерпимости. Напротив, «толерантность» подразумевает внутреннее принятие многообразия культур, форм самовыражения и способов проявлений человеческой индивидуальности. Противоположность у терпимости и толерантности механизмов регулирования социального поведения объясняется разностью моделей социокультурной идентичности, на которых они основываются. Модернизационные процессы, проходящие сейчас в России, привели к резкому усилению социальной напряжённости в стране. Причины тому Ю.И. Деревянченко видит в несоответствии характерной для российской системы ценностных установок, опирающейся на «терпимость» в качестве социального регулятора и новой рыночной модели общества, основанной на самодостаточной толерантной индивидуальности. Разрушение господствовавшего столетиями типа идентичности не могло не повлечь разрушение и существовавших механизмов регулирования социального поведения. Преодоление негативных социальных последствий модернизации должно быть связано, по всей видимости, не только с формированием соответствующих рыночному обществу институтов, но и с воспитанием новой толерантной личности [20].
Россия, стремящаяся «догнать» Европу, в спешном порядке пытается усвоить чужую культуру, нередко насилуя при этом собственное естество. Законы рынка, так внезапно вошедшие в жизнь российского общества, неизбежно и самым коренным образом поменяли сознание людей. Однако если поведенческие установки трансформировались у большинства населения довольно быстро, то с ценностями не произошло то же самое [21]. В массовом сознании почти не актуализированы такие либеральные ценности, как собственность и терпимость, очень слабо актуализировано понятие достоинства — этого важнейшего признака независимости личности, ее высокого статуса как частного лица. И все же в российском обществе ценностные ориентации нового типа постепенно укрепляют свои позиции. По результатам исследований, за последнюю пару лет в общественном восприятии произошел перелом, признаков которого в конце 1990-х — начале 2000-х гг. еще не наблюдалось. Например, если еще два-три года назад брежневские времена привлекали 45% населения, а нынешние
— только 35%, то сегодня, наоборот, уже 45% граждан отдают предпочтение современной России, а 36% хотели бы вернуться во времена Брежнева [22]. Кроме того, объективным подтверждением все большего отдаления современного российского общества от идеалов недалекого прошлого и переориентации на новые ценности является наличие в обществе высоко-
го уровня «социального оптимизма» (приблизительно 50-55%). Эти показатели свидетельствуют о том, что, несмотря на все сложности и противоречия нашей действительности, недоверие институтам власти, материальные проблемы, российские граждане все больше связывают свое будущее с идеалами демократии и что возврат в прошлое уже невозможен [23].
Однако сегодня можно с уверенностью утверждать, что в России никогда не будет построено гражданское общество в том виде, в котором оно существует в западных странах. России предстоит создать свое, соответствующее менталитету ее граждан и учитывающее культурные, антропологические, исторические факторы гражданское общество. А для того чтобы этот процесс протекал менее противоречиво и более быстрыми темпами, необходимо создать учитывающую специфику российского менталитета модель гражданского общества. Представляется целесообразным использование этих выводов в практике деятельности средств массовой информации для формирования общественного сознания, адекватного реалиям современного общества.
Материалы статьи могут быть использованы философами, политологами, социологами в целях дальнейшего уточнения вопросов, связанных с теорией гражданского общества, углубления анализа специфики становления гражданского общества в современной России.
Библиографический список
1. Гуськов Ю.В. Гражданское общество в России: теория и реальность // Социально-политические знания. — 2005. - №3.
- С. 123.
2. Дилигенский Г. Что мы знаем о демократии и гражданском обществе? //Pro et Contra. — 1997. - Том 2. - № 4. - С.25.
3. Карпова Н.В. Политическая культура в процессе становления гражданского общества // Вестник Московского университета. Сер. 18. Социология и политология. — 2006. - №1. - С.47.
4. Лапин Н.И. Как чувствуют себя, к чему стремятся граждане России // Социальные исследования. — 2003. - № 6. - С.79.
5. Дилигенский Г. Что мы знаем о демократии и гражданском обществе? // Pro et Contra. — 1997. - Том 2. - № 4. - С.27.
6. Хлопин А. Становление гражданского общества в России: институциональная перспектива // Pro et Contra. — 1997. - Том
2. - № 4. - С. 36.
7. Витюк В.В. Состав и структура гражданского общества как особой сферы социума /В.В. Витюк, Ю.В. Гридчин, А.И. Черных, Л.М. Романенко // Гражданское общество: теория, история, современность: Сборник статей / РАН. Ин-т социологии; отв. ред. З.Т. Голенкова. - М., 1999. - С. 46.
8. Лапин Н.И. Как чувствуют себя, к чему стремятся граждане России // Социальные исследования. — 2003. - № 6. - С. 85.
9. Смоленский М.Б. Право и правовая культура как базовая ценность гражданского общества // Журнал российского права.
- 2004. - № 11. - С. 78.
10. Гуськов Ю.В. Гражданское общество в России: теория и реальность // Социально-политические знания. - 2005. - №
3. - С. 123-124.
11. Смоленский М.Б. Право и правовая культура как базовая ценность гражданского общества // Журнал российского права.
- 2004. - № 11. - С. 78-80.
12. Смоленский М.Б. Правовая культура, личность и гражданское общество в России: формула взаимообусловленности //Правоведение. - 2003. - № 1. - С. 200.
13. Гойман В. Правовой нигилизм: пути преодоления // Советская юстиция. - 1990. - № 9. - С. 4-5.
14. Дилигенский Г. Что мы знаем о демократии и гражданском обществе? // Pro et Contra. - 1997. - Том 2. - № 4. - С. 24.
15. Цит. по: Федоркин Н.С. Гражданское общество в России:
ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 4 (58), ИЮЛЬ-АВГУСТ 2007
ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 4 (58), ИЮЛЬ-АВГУСТ 2007
проблемы и трудности формирования // Вестник Московского университета. Сер. 18. Социология и политология. - 2005. - №
4. - С.7.
16. Левашов В.К. Гражданское общество и демократическое государство в России // Социальные исследования. — 2006. -№ 1. - С.13.
17. Федоркин Н.С. Гражданское общество в России: проблемы и трудности формирования //Вестник Московского университета. Сер. 18. Социология и политология. — 2005. - № 4. - С. 7.
18. Капустин Б.Г. Либеральные ценности в сознании россиян / Б.Г.Капустин, И.М. Клямкин // Политические исследования.
- 1994. - № 1. - С. 82.
19. Вайнштейн Г. Формирование гражданского общества в России: надежда и реальность //Международная экономика и международные отношения. - 1998. - № 5. - С. 32.
20. Деревянченко Ю.И. Общественный конфликт и трансформация идентичности в современной России // Модерниза-ционные процессы в России: материалы Всеросс. науч. конф.
- Тюмень: ТюмГНГУ, 2005. - С.33-34.
21. Чубенко Д.С. Ценности современной России //Надежды: сб. науч. ст. студентов ФСН. - Нижний Новгород, 2002. - С.187.
22. Горшков М.К. Мы начинаем жить настоящим // ЛГ-Действующие лица. - 2005. - Вып. 14. - С. 1.
23. Карпова Н.В. Политическая культура в процессе становления гражданского общества // Вестник Московского университета. Сер. 18. Социология и политология. - 2006. -№ 1. - С. 47-48.
СОЛОМАТОВА Светлана Николаевна, преподаватель философии, Цикловая комиссия социально-политических дисциплин.
Дата поступления статьи в редакцию: 26.04.2007 г.
© Соломатова С.Н.
Российские научные журналы
«ВЕСТНИК ПОМОРСКОГО УНИВЕРСИТЕТА»
Журнал является научным рецензируемым изданием. Выходит с 2001 года. Журнал включен ВАК Минобразования России в перечень ведущих научных журналов и изданий, выпускаемых в Российской Федерации, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание ученой степени доктора наук. В связи с этим наряду с публикацией статей ученых Поморского госуниверситета редакционный совет журнала принимает статьи, представленные учеными других вузов и научных учреждений.
Журнал издается в 3-х сериях (по 2 номера каждой серии в год):
* серия «Гуманитарные и социальные науки»;
* серия «Естественные и точные науки»;
* серия «Физиологические и психолого-педагогические науки».
Жители г. Архангельска и Архангельской области могут подписаться на журнал во всех отделениях связи. Индекс подписки 14939. Жители других регионов России могут подписаться в редакции по указанному ниже адресу.
В журнал следует направлять статьи, отличающиеся высокой степенью научной новизны и значимостью. Публикуются статьи, получившие положительную оценку при независимом рецензировании.
Статьи печатаются на платной основе.
Статьи в печатном и электронном виде, оформленные в соответствии с требованиями, необходимо присылать по адресу: 163002, г. Архангельск, пр. Ломоносова, дом 2, отдел информации, планирования и координации научных проектов, ответственному секретарю журнала Коковкиной Лидии Ивановне.
Тел./факс: (8182) 27-50-22; (8182) 27-37-80 Тел. (8182)-27-33-30 E-mail: [email protected]
