CC BY
62
УДК 338.45
ВЛИЯНИЕ НЕФТЕГАЗОДОБЫВАЮЩЕЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ НА РАЗВИТИЕ СМЕЖНЫХ ПРОИЗВОДСТВ
Е. П. ТЕРНОВСКАЯ,
кандидат экономических наук, ведущий научный сотрудник центра макроэкономического анализа и статистики финансов Е-mail: eptem@mail. ru
М. А. МОИСЕЕВА,
руководитель центра макроэкономического анализа и статистики финансов Е-mail: m. a. moiseeva@gmail. com Научно-исследовательский финансовый институт государственного университета Минфина России
В статье рассмотрены основные направления и факторы влияния нефтегазодобывающей промышленности на развитие смежных производств в России. Сделан вывод о том, что ресурсный сектор российской экономики слабо связан с другими видами экономической деятельности. Предложен ряд мер административного и экономического характера, позволяющих повысить эффективность взаимодействия нефтедобывающих и других секторов российской экономики.
Ключевые слова: нефтегазодобывающая промышленность, межотраслевая связь, инвестиционная деятельность, инновационное развитие.
Цели экономического развития России в настоящее время до сих пор четко не определены руководством страны и органами денежно-кредитного регулирования. Это проявляется в их множественности и зачастую противоречивом характере. Так, с одной стороны, приоритетами государственной экономической политики объявлены всесторонняя модернизация экономики и стабильное выполнение социальных обязательств государства, что подразумевает наращивание бюджетных расходов
как на финансирование инноваций и инвестиций, так и в социальной сфере. С другой стороны, как отмечается в бюджетном послании Президента РФ на 2012-2014 гг., при высоком уровне цен на нефть необходимо накапливать резервы для защиты экономики от внешнеэкономических шоков. При этом ограничены и источники финансовых средств, среди которых одним из важнейших являются доходы от экспорта сырьевых ресурсов. Поэтому вопрос об эффективности деятельности топливно-энергетического сектора и его влиянии на развитие смежных отраслей представляется актуальным и своевременным, хотя и остается одним из дискуссионных вопросов в современных экономических исследованиях. Так, по мнению ряда экономистов, наличие значительных природных ресурсов в большинстве случаев является препятствием для развития экономики страны, а не преимуществом.
Негативное влияние интенсивного развития природно-ресурсного сектора на экономический рост подтверждено в ряде экспериментальных работ [14, 18, 19]. Например, А. Хиршман в качестве причины неэффективности сырьевой специализации указывал на слабость прямых и обратных
связей сырьевого сектора с остальными секторами экономики: если предметом экспорта являются сырьевые ресурсы, не подвергающиеся переработке на территории страны, то увеличение сырьевого сектора не генерирует спроса в перерабатывающих отраслях и не создает стимулов для их развития [15]. Поскольку численность занятых в добывающей промышленности, как правило, относительно невелика, сырьевой сектор не оказывает существенного влияния на рынок труда.
Другая группа работ содержит предположение о том, что расширение ресурсного сектора вытесняет из экономики менее конкурентоспособные виды деятельности, так как рост доходов от экспорта природных ресурсов и обусловленное им укрепление национальной валюты замедляют производство в несырьевом секторе. Рост благосостояния, возникающий в результате увеличения доходов в ресурсных секторах, носит кратковременный характер, в то время как в долгосрочной перспективе подавление роста в несырьевых отраслях ведет к замедлению технического прогресса и, в конечном счете, к торможению роста всей экономики [13, 16, 17]. Обычно речь идет о вытеснении обрабатывающих производств, однако Т. Гильфесон в качестве вытесняемого сектора выделяет и сферу образования. Поскольку для ресурсного сектора характерны относительно небольшая занятость и ограниченность высококвалифицированных кадров, его развитие не создает стимулов для повышения образовательного уровня и существенного увеличения объема инвестиций в образование.
В качестве основной причины проблем ресурсодобывающих стран выдвигается низкое качество их экономических институтов. Действительно, рентоориентированное поведение и коррупция в большей мере распространены именно в ресурсодобывающих странах. Рынок природных ресурсов в силу его специфики не является рынком свободной конкуренции. Природные ресурсы ограничены, их запасы немобильны, их добыча и транспортировка, как правило, чрезвычайно капиталоемкие, барьеры для входа на этот рынок высоки. В силу этих причин добычей природных ресурсов занимаются крупные компании, связанные с государственными учреждениями, регулирующими природопользование. Механизм монополизированного рынка менее эффективен, чем рынок свободной конкуренции, кроме того, он создает благоприятные условия для развития коррупции. На примере 20 стран с
переходной экономикой Т. Гильфесон показал, что в 1990-1997 гг. снижение коррупции на 1 % приводило к повышению темпов экономического роста на 3 % [14].
Вместе с тем существует ряд примеров стран с развитой экономикой, которые специализируются на добыче природных ресурсов и при этом эффективно реализуют свои природные преимущества. В их числе Австралия, Канада, Новая Зеландия, Норвегия, США, Швеция, имеющие высокую долю добывающего сектора в экономике и высокую долю экспорта ресурсных товаров и при этом поддерживающие высокий уровень доходов населения и экономический рост.
Поэтому для России актуальным становится решение вопроса о том, при каких условиях специализация страны на добыче природных ресурсов способствует экономическому росту. Для этого необходимо проанализировать основные направления взаимодействия добывающих и смежных с ними отраслей в российской экономике.
Для выявления влияния нефте- и газодобывающих компаний, составляющих преобладающую часть добывающих отраслей, на развитие смежных секторов экономики с учетом технологической последовательности производства и реализации нефти и газа следует исходить из возможных направлений этого влияния (рис. 1) и факторов, определяющих степень этого влияния.
Как видно из приведенной схемы, на входе (поставляющие сектора) и выходе (потребляющие прямо или косвенно сектора) имеется целый комплекс секторов, определенным образом зависящих от темпов производства добывающих видов экономической деятельности (ВЭД) и их финансового состояния.
Исходной основой для определения темпов роста добывающих ВЭД являются затраты на геологоразведку и состояние ресурсной базы.
В России за последние 15-20 лет опережающая разработка наиболее рентабельных частей месторождений и залежей нефти привела к ухудшению структуры всей минерально-сырьевой базы. На старых же месторождениях добыча нефти активно снижается в силу естественного истощения ресурсной базы. Наибольший вклад в добычу нефти обеспечивают нефтяные месторождения Уральского и Приволжского федеральных округов, на долю которых в 2010 г. приходилось соответственно 60,8 и 21,2 % совокупной добычи по стране. При этом именно в этих регионах
Рис. 1. Нефтегазодобывающие и смежные отрасли: структура взаимодействия
старение ресурсной базы нефтедобычи проявляется особенно сильно (рис. 2).
С одной стороны, это связано с тем, что основные разрабатываемые месторождения выходят на поздние стадии разработки, а их остаточные запасы трудноизвлекаемы. С другой стороны, большинство вновь вводимых в эксплуатацию месторождений имеют сложное геологическое строение и залегают в низкопроницаемых коллекторах.
В результате дебит нефтяных скважин (объем продукции, добываемой из скважины за единицу времени) упал с 26 т/сут. в 1980-х гг. до 7,5 т/сут. в 2000 г.
В последние годы за счет применения новых технологий интенсификации добычи и ввода в разработку ряда новых крупных объектов с высокими начальными дебитами (Приобское, Ванкорское и другие месторождения) средний дебит по отрасли
увеличился почти до 10,7 т/сут. [4].
На протяжении более 10 лет в 1990-е - начале 2000-х гг. ежегодный прирост запасов в результате геологоразведочных работ в целом по России не покрывал добычи. Расширенное воспроизводство сырьевой базы нефти стало достигаться ежегодно только начиная с 2006 г. (рис. 3). На фоне относительно невысоких темпов прироста запасов нефти введение в разработку новых месторождений шло достаточно интенсивно. За 2005-2010 гг. в разработку было введено 178 месторождений: в среднем около 30 месторождений в год. Расширенное воспроизводство газа в России наблюдается уже в течение последнего десятилетия, однако сырьевая база природного газа страны увеличивается невысокими темпами.
До отмены отчислений на воспроизводство минерально-сырьевой базы (ВМСБ) геологоразведка развивалась за счет того, что нефтегазовые компании вкладывали целевые государственные средства. Нефтяные компании на 90 % финансировали геологоразведку за счет ВМСБ и лишь на 10 % -за счет собственных средств [11].
Начиная с 2002 г. основным источником финансирования геологических и геофизических работ стали собственные средства компаний.
Северо-Кавказско-Мангышлакская Волго-Уральский Прикаспийский Западно-Сибирский Охотский
Тимано-Печерский Бассейны Восточной Сибири
-1-1-1-
1
]
0
20
40
60
80
Рис. 2. Степень выработаннос-ти разведанных запасов нефти, % [7]
1 000 900 800 700 600 500 400 300 200 100 0
2001
2002 2003
Т
2004 2005 2006 2007 2008 2009 2010
|-1 000 Рис. 3. Добыча
и прирост запасов
-900 нефти (с конденса-
том) и природного
-800 газа в России в
2001-2010 гг. [7]
- 700
- 600
- 500
-400
- 300
- 200
- 100
- 0
I I Прирост запасов нефти, млн т (левая шкала) I I Прирост разведанных запасов газа, млрд м3 (правая шкала) ~~ Добыча газа, млрд м3 (правая шкала)
" — Добыча нефти, включая газовый конденсат, млн т ( левая шкала)
Однако российские компании не очень охотно тратят свои доходы на поиски и разведку углеводородного сырья. Расходы российских вертикально интегрированных нефтяных компаний (ВИНК) на геологоразведку в 2009 г. составили около 0,3 % от выручки против 0,7 % в международных нефтегазовых корпорациях.
Причиной недофинансирования геологоразведки служит отсутствие стимулов к данным инвестициям у российских нефтяных компаний. Во-первых, они располагают достаточными запасами сырья для получения стабильных доходов в течение определенного периода, хотя и краткосрочного с точки зрения развития сектора экономики (кратность запасов относительно годовой добычи в среднем превышает 20 лет).
Во-вторых, они также могли использовать более дешевые способы пополнения запасов - покупку дополнительных активов, слияния и поглощения. Кроме того, в связи с резким ростом цен на нефть компаниям было выгодно вкладывать средства в наращивание добычи за счет уже имеющихся значительных разведанных запасов.
В-третьих, с высокой долей вероятности новые запасы невыгодно будет вводить в разработку
при действующей налоговой системе. По оценкам Минэнерго России, при сегодняшней налоговой системе нерентабельны для разработки 90 % запасов новых месторождений и 30 % на уже разрабатываемых месторождениях. Наконец, в-четвертых, нет твердых гарантий, что найденные запасы останутся у первооткрывателя.
Поэтому в настоящее время, несмотря на существенные ограничения в действующем законодательстве на участие иностранных компаний в изучении недр, почти половину российского сервисного рынка (на основе агентских договоров) контролируют крупные зарубежные корпорации, такие как Halliburton и Schlumberger [10].
Тем не менее в 2010 г. российские нефтяные компании значительно увеличили объемы разведочного бурения по сравнению с 2009 г. ОАО «Газпромнефть» увеличила объемы практически в 3,5 раза, ОАО «НГК «Славнефть» - почти в 2,8 раза. Лидером в разведочном бурении остается ОАО «Сургутнефтегаз», на долю которого в 2010 г. приходилось более 30 % общеотраслевого объема. В результате, по данным Федерального агентства по недропользованию, за 2010 г. были поставлены на учет запасы нефти в объеме 750 млн т, прирост
запасов газа составил не менее 810 млрд м3 [2]. Получается, что новыми запасами годовая добыча нефти и конденсата восполнена с коэффициентом, близким к 1,5, а по газу он превышает 1,2.
Однако необходимо учитывать, что представленные цифры были рассчитаны по отечественной методике, которая отражает физические объемы сырья, находящегося в недрах, но не учитывает экономической окупаемости проектов. В результате оценки запасов углеводородного сырья по российской и международным методикам значительно расходятся. После сравнения с запасами по аналогичным месторождениям в США принято считать, что геологические запасы по категориям, используемым в РФ, составляют примерно 0,7 от доказанных запасов по классификации SPE/WPS/AAPG (Society of Petroleum Engineers (SPE) - Общество инженеров-нефтяников США; World Petroleum Council (WPS) - Международный нефтяной совет; AAPG -Американская ассоциация геологов-нефтяников) [5]. Таким образом, согласно международным критериям в России продолжается «проедание» запасов топливно-энергетических ресурсов.
Влияние ТЭК на сектора экономики, поставляющие оборудование для добычи нефти и газа, зависит, прежде всего, от степени изношенности основных фондов, определяющих потребности нефте- и газодобычи в обновлении оборудования и формировании спроса на него на внутреннем и внешнем рынках.
180
Состав и структура основных производственных фондов нефтедобывающих компаний имеют определенную специфику. Так, на долю основных фондов приходится более 95 % всей стоимости производственных фондов. При этом удельный вес их активной части составляет 80-90 %, в основном она представлена сооружениями, среди которых различные скважины, нефтяные шахты, обвязочные трубопроводы и шлейфы скважин, морские эстакады, гидротехнические сооружения, резервуары, бетонные и земляные амбары, мерники, мосты, путепроводы, виадуки, водонапорные башни, платформы и хранилища, очистные сооружения и ловушки, каналы, колодцы и др. Таким образом, наиболее полно состояние основных производственных фондов нефтедобычи характеризуется состоянием фонда нефтяных скважин и их наиболее значительной части - эксплуатационного фонда скважин.
В составе эксплуатационного фонда в 1990-х гг. значительно вырос фонд бездействующих скважин, превысив 25 % от общего их количества. К 2010 г. количество эксплуатируемых скважин стабилизировалось на уровне 156 тыс., доля бездействующих скважин снизилась с 20 % и выше в 1990-е гг. до 10 % (рис. 4).
Большой размер неработающего фонда скважин привел к разбалансированию систем разработки месторождений, выборочной отработке запасов нефти, следствием чего является безвозвратная потеря части извлекаемых запасов. Основными причинами перевода скважин в категорию бездействующих и
2000 2001 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2008 2009 2010 I I Эксплуатационный фонд нефтяных скважин, тыс. шт. (левая шкала)
I I Бездействующий фонд нефтяных скважин, тыс. шт. (левая шкала)
Удельный вес бездействующего фонда нефтяных скважин в эксплуатационном
фонде, % (правая шкала)
Рис. 4. Фонд нефтяных скважин [4, 8]
консервации являются, во-первых, низкий дебит нефти и, во-вторых, высокая обводненность продукции, в среднем по таким скважинам более 60 %, делающие их эксплуатацию в рамках действующей в России налоговой системы убыточной. В период высоких цен на нефть в 2004-2007 гг. ситуация постепенно улучшалась: на фоне расширения фонда эксплуатационных скважин значительно сократилась доля бездействующих скважин. В кризисном 2009 г. большинство ВИНК ухудшили показатели использования фонда скважин. Ситуация развернулась в обратную сторону в 2010 г.
Однако в целом замещение старых скважин новыми идет очень медленно, такими темпами на полное обновление фонда скважин потребуется около 30 лет.
В газовой промышленности за последние 10-15 лет произошло снижение среднесуточных дебитов скважин с 349 до 230 тыс. м3. При этом эксплуатационный фонд скважин возрос до 8,5 тыс., удельный вес бездействующего фонда увеличился до 7,8-8 % (рис. 5). Эти тенденции обусловлены ухудшением структуры разрабатываемых объектов в результате выхода крупнейших месторождений на падающую стадию добычи. В целом на конец 2010 г. ситуация с основными производственными фондами добывающих предприятий выглядит уже не столь пессимистично, как в 1990-е гг.
Однако на фоне постепенного роста коэффициента обновления основных фондов коэффициент их выбытия менялся несущественно. Данное обстоятельство сказалось на степени износа основного капитала - некоторое его снижение незначительно повлияло на изношенность фондов в целом - степень их износа в настоящее время почти достигает 50 % [8], что требует принятия мер по ускорению процессов их замены. Соответственно и недостаточно существенно изменилась доля полностью изношенных фондов - фактически пятая их часть нуждается в замене. Таким образом, необходимость обновления основных фондов в добывающих секторах очевидна. Этот процесс требует наращивания инвестиционных вложений в модернизацию и обновление оборудования, и их динамика и объемы в добывающих секторах во многом определяют темпы роста секторов экономики, поставляющих оборудование для нефтедобычи.
С другой стороны, спрос на оборудование для добычи полезных ископаемых постепенно снижался, что не позволяло интенсивно развивать эти виды экономической деятельности. Учитывая то обстоятельство, что более 94 % используемого оборудования и материалов - отечественного производства, темпы роста нефтяной промышленности оказывают существенное влияние на развитие соответствующих секторов экономики страны.
9 -1 8 7 6 -5 -■ 4 -• 3
2 -1 -•
0
О.
а
а
а
а
Г 9
8 1-7
6 5
-I- 4
3
Ь 2 1
0
2001 2001 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2008 2009 2010
I I Эксплуатационный фонд газовых скважин, тыс. шт. (левая шкала)
I I Бездействующий фонд нефтяных скважин, тыс. шт. (левая шкала)
Удельный вес бездействующего фонда газовых скважин в эксплуатационном фонде, % (правая шкала)
Рис. 5. Фонд газовых скважин [4, 8]
Вместе с тем ситуация может в ближайшие годы измениться. В настоящее время в лицензиях на освоение месторождений нефти и газа на морском шельфе содержится требование к недропользователям покупать оборудование и услуги у российских компаний, что противоречит нормам Всемирной торговой организации (ВТО) и должно быть отменено. Это фактически ставит крест на заработавшей с осени 2011 г. системе поддержки отечественных производителей нефтегазового оборудования для морских проектов. В результате государству придется искать новые способы защиты отечественных производителей в этих секторах, учитывая разрешенные в ВТО меры государственной поддержки.
Существенными факторами, определяющими воздействие темпов роста в добывающих секторах на развитие российской экономики в смежных областях, являются объем и динамика инвестиций. Достаточно велика доля организаций, осуществляющих инвестиции в основной капитал. По данным Росстата, в 2010 г. она составляла 84 % от общего числа организаций, занятых добычей сырой нефти и природного газа и предоставлением услуг в этих областях. Кроме того, добыча полезных ископаемых остается одной из наиболее привлекательных сфер вложения средств для иностранных инвесторов. Так, к концу 2010 г. из общего объема накопленных иностранных инвестиций, поступивших в российскую экономику, 16,7 % было вложено в добывающие сектора экономики [12].
В свою очередь масштабы инвестиционной деятельности сырьевых секторов во многом опре-
деляются достаточностью у них средств на инвестиции, что связано, прежде всего, с их финансовым состоянием.
В результате кризиса к началу 2010 г. выросла доля убыточных предприятий (рис. 6).
Хотя сумма убытков при этом уменьшилась, большее число предприятий не располагало достаточными средствами для активной инвестиционной деятельности. При этом рентабельность продаж продукции сырьевых секторов достигала достаточно высокого уровня - 28,8 % к началу 2010 г. Однако рентабельность активов постепенно снижалась, что свидетельствовало о недостаточно рациональном их использовании (рис. 7).
В свою очередь в структуре оборотных активов наиболее быстрыми темпами росли краткосрочные финансовые вложения, предусматривающие получение дохода от изменения рыночной конъюнктуры на фондовых рынках, а не от существенной модернизации отрасли.
Еще одним фактором, определяющим потенциал модернизации российской экономики, являются показатели, характеризующие инновационную активность предприятий нефте- и газодобычи.
Добывающие сектора экономики в последние годы наращивали затраты на технологические инновации, но при этом их удельный вес в общем объеме отгруженных товаров, выполненных работ, услуг практически не менялся. Это позволяет предположить, что рост затрат на инновационную деятельность отставал от увеличения выручки за
60
40
20
2005 2006 2007 2008 2009
I I Сумма убытка, млрд руб. (левая шкала) ^^^ Удельный вес убыточных организаций, % (правая шкала)
2010
25 20 15 10
- 5
Рис. 6. Удельный вес убыточных организаций и сумма убытка в добыче топливно-энергетических полезных ископаемых [9]
0
0
40
35
30
25
20
15
10
23
11
10
2005
2006 2007 2008 2009
I I Рентабельность проданных товаров, продукции I I Рентабельность активов
2010
Рис. 7. Рентабельность добычи топливно-энергетических полезных ископаемых 2005 - 2010 гг., % [9]
реализованные сырьевые товары, хотя существует насущная потребность в подобных затратах. При этом повысить эффективность добывающих секторов могло бы государственное стимулирование (путем формирования госзаказа или предоставления льготных условий кредитования за счет части нефтегазовых доходов) инновационных предприятий, поставляющих оборудование для нефте- и газодобывающих компаний.
Особого внимания и финансовой поддержки заслуживают те предприятия реального сектора, которые обладают развитой научно-производственной базой и применяют инновационные технологии. В частности, к таким машиностроительным компаниям можно отнести ОАО «Группа ГМС», занятую проектированием нефтегазовых объектов [6]; компанию ООО «Корпорация Уралтехнострой», вкладывающую средства в научно-исследовательские и опытно-конструкторские разработки для новых видов оборудования и для совершенствования действующего оборудования; многопрофильную российскую компанию ОАО «АК ОЗНА», специализирующуюся в трех ключевых сегментах нефтедобычи: проектировании месторождений, выпуске широкого спектра оборудования, сервисном обслуживании. Образцы новых видов оборудования в июне 2011 г. были представлены на XI Московской международной выставке «Нефть и газ». При этом разработка собственных технологий и оборудования
заменяет зарубежные аналоги, обусловливает снижение издержек производства нефте- и газодобывающих компаний, которое, в свою очередь, является важным фактором повышения их эффективности, роста доходов бюджета, обеспечения устойчивого роста реального сектора.
С другой стороны, объем инновационных товаров в добывающих секторах снизился к 2010 г. по сравнению с 2003 г. почти в два раза и остается на крайне низком уровне. Это связано во многом с наличием порядка 250 предприятий, глубина переработки нефти на которых около 40 %, и продукцией которых является промежуточное сырье для поставок на экспорт (мазут, печное топливо, прямогонный бензин).
Объемы нефтепереработки в России в последние годы росли в среднем на 4,5 % в год и в 2009 г. составили 236 млн т. В настоящее время балансирующим продуктом переработки в стране является бензин, производство которого лишь на 15 % превышает спрос внутреннего рынка; большая же часть производимого дизельного топлива и мазута экспортируется (40 и 50 млн т в год соответственно).
В целом динамика производства в секторах, связанных с переработкой сырой нефти и газа, близка к динамике этого показателя в нефтедобыче, но практически не отражается на темпах роста машиностроительных секторов, определяющих модер-
5
0
Средние цены приобретения и производителей основных видов
топливно-энергетических ресурсов в 2000-2010 гг. и их соотношение на конец года; руб. т [9]
Показатель 2000 2005 2006 2007 2008 2009 2010
Газ естественный, руб. /1 000 м3
Цена производителей 88,2 330 378 431 533 510 626
Цена приобретения 468 1 436 1 582 1 856 2 312 2 764 3 081
Соотношение, раз 5,3 4,4 4,2 4,3 4,3 5,4 4,9
Бензин автомобильный
Цена производителей 5 612 9 159 10 965 14 268 8 963 13 831 16 699
Цена приобретения 8 688 16 984 18 822 21 505 24 834 23 377 24 814
Соотношение, раз 1,5 1,9 1,7 1,5 2,8 1,7 1,5
Топливо дизельное
Цена производителей 5 209 12 000 11 218 17 000 10 180 11 938 16 340
Цена приобретения 7 528 16 830 16 925 19 711 20 286 19 661 24 157
Соотношение, раз 1,4 1,4 1,5 1,2 2 1,6 1,5
Мазут топочный
Цена производителей 2 244 4 108 3 917 6 789 3 673 7 584 7 805
Цена приобретения 2 966 5 242 5 680 8 018 6 325 11 594 12 058
Соотношение, раз 1,3 1,3 1,5 1,2 1,7 1,5 1,5
низационные возможности российской экономики и не получающих, таким образом, экономических выгод от роста добычи топливно-энергетических ресурсов и цен на них на мировых рынках.
Такая ситуация во многом связана с особенностями ценообразования, когда превышение цен для потребителей над ценами производителей, хотя постепенно и снижается, но остается достаточно существенным, например по газу, а после кризиса вновь увеличилось, что сказывается на росте затрат потребителей и сокращении их инвестиционного потенциала (см. таблицу).
Несмотря на значительные объемы нефтепереработки, качество дистиллятов находится на очень низком уровне. Более того, 30 % в корзине продуктов нефтепереработки занимает мазут, 70 % которого экспортируется в Европу, где его перерабатывают и превращают в дизельное топливо и бензин высокого качества. В итоге складывается ситуация, при которой значительная часть добавочной стоимости переработки перетекает в Европу.
Ключевыми проблемами нефтепереработки в настоящее время являются устаревшие технологии производства и отсутствие инвестиций в увеличение глубины и качества переработки в предыдущие годы1. Так, индекс сложности Нельсона (основной параметр, характеризующий технологическую сложность заводов) в среднем в России составляет
1 Глубина переработки нефти в среднем по отрасли в 2010 г. составляет 70 %. При этом из 28 крупнейших российских НПЗ
16 заводов (134 млн т) имеет глубину переработки менее 70 %,
12 заводов (102 млн т) - 70 % и более.
4,4, что на 50 % ниже, чем в среднем в Европе, и вдвое меньше средних показателей заводов США. Как следствие, выход светлых нефтепродуктов у российских нефтеперерабатывающих заводов (НПЗ) в полтора раза ниже, чем у европейских конкурентов, что неизбежно снижает операционную эффективность заводов.
Действующий порядок налогообложения, когда пошлина на мазут в 2,5 раза ниже пошлины на нефть и почти в 2 раза ниже пошлины на светлые продукты, способствует созданию главным образом экспортно ориентированных нефтеперерабатывающих заводов, в том числе мини-НПЗ, которые нефть превращают в мазут, прямогонный бензин и дизельное топливо низкого качества для дальнейшей отправки на экспорт. При этом в 2008 г. маржа среднего российского НПЗ составляла 15 долл. /барр. - что в 2-3 раза превышало маржу западных гораздо более технологичных коллег.
С учетом этих обстоятельств в начале 2009 г. для стимулирования проектов повышения глубины переработки были объявлены планы по выравниванию экспортных пошлин на темные и светлые нефтепродукты. Многие нефтяные компании запланировали и уже приступили к реализации соответствующих проектов. В случае реализации всех заявленных проектов модернизации общий объем переработки в стране увеличится более чем на 15 %, значительно вырастет производство бензина и дизельного топлива, а объем производимого мазута сократится более чем вдвое. Вместе с тем для реализации поставленных целей необходимы дополнительные механизмы
регулирования отрасли, в первую очередь в области таможенно-тарифного регулирования.
Одна из проблем российского нефтяного комплекса, решение которой во многом зависит от политики государства, - это утилизация попутного газа. По мнению экспертов, оптимальным выходом была бы закачка попутного газа в магистральные газопроводы. Но все они принадлежат ОАО «Газпром», которое в этом не заинтересовано, поскольку такие добавки могут снизить качество основного газа. С другой стороны, высока стоимость прокладки газопроводов для попутного нефтяного газа. В связи с этим востребованными становятся налоговые льготы предприятиям. Кроме того, неотработанной остается нормативная база, неясно, как именно считать газ, подлежащий переработке [1].
Стимулировать модернизацию нефтеперерабатывающих заводов призваны и административные меры, предусматривающие заключение соглашений с государством о разработке планов развития НПЗ и контроле за их реализацией. В частности, этому способствует распоряжение Правительства РФ от 06.10.2011 №№ 1771-р «Об утверждении системы мер по осуществлению государственного мониторинга процесса модернизации нефтеперерабатывающих предприятий, в том числе по совершенствованию нормативно-правовой базы, а также мероприятия организационно-распорядительного характера».
Существенное влияние добыча топливно-энергетических ресурсов оказывает на такой реальный сектор, как трубный. Нефтегазовые компании являются основными потребителями труб - на их долю приходится 64-75 % общего их выпуска. За период 2002-2010 гг. в модернизацию этого сектора экономики было вложено более 10 млрд долл. [3]. В то же время на динамике спроса на трубы большого диаметра сказываются недостатки сложившейся системы закупок трубной продукции, основанной на неравномерном графике поставки труб для строительства газо- и нефтепроводов. В итоге резко растет импорт труб - до 614 тыс. т за 9 мес. 2011 г., что в 3,2 раза выше, чем за аналогичный период 2010 г.
Кроме того, уровень защиты трубного рынка стран Евросоюза, США и Канады гораздо выше по сравнению с Таможенным союзом Республики Беларусь, Республики Казахстан и Российской Федерации. В частности, этими странами активно применяется предусмотренная законодательством норма введения предварительных защитных пошлин на время проведения расследования. Длитель-
ность такой процедуры в рамках Таможенного союза, по оценкам ФРТП, может достигать 2,5-3 лет. Возникают и проблемы со сбором информации по рынку труб Белоруссии и Казахстана на этапе подготовки заявления.
Вместе с тем в целом ресурсный сектор российской экономики слабо связан посредством межотраслевых взаимодействий с остальными секторами экономики, что обусловлено следующими его особенностями:
- разведка и подготовка к освоению новых участков недр развивается недостаточно, в результате чего минерально-сырьевая база истощается и практически не восполняется;
- добыча полезных ископаемых небольшими темпами растет, но рост постоянно замедляется и через несколько лет может смениться падением объемов добычи, так как в нераспределенном государственном фонде участков недр отсутствует необходимый задел;
- обработка и переработка минерального сырья не развивается необходимыми темпами, нефтепереработка модернизируется медленно, газопереработка (сжижение) находится в зачаточном состоянии, в нефтехимии преобладают устаревшие технологии, машиностроение не получает необходимых стимулов для дальнейшего развития;
- инфраструктура нефтедобычи развивается только для увеличения экспорта сырья (к примеру строительство нефтепроводной системы «Восточная Сибирь - Тихий океан»), при этом необходимая координация отраслей, выпускающих продукцию для ее развития, недостаточно отработана.
В то же время добывающие виды экономической деятельности остаются важнейшим источником доходов российского бюджета. Однако эта ситуация может измениться в случае дальнейшего развития на внешнем рынке следующих тенденций:
- реализация Евросоюзом своей энергетической стратегии, направленной на ослабление зависимости европейских стран от поставок российского газа;
- снижение мировых цен на энергоносители;
- увеличение добычи сланцевого газа;
- наращивание объемов производства сжиженного газа, легко транспортируемого морем. Негативное влияние может оказать также отказ
Китая и Турции от закупок российского газа.
С другой стороны, вызывают вопросы направления использования доходов государства от экспорта топливно-энергетических ресурсов. Так, в 2010-2011 гг. уже по итогам I квартала вносились существенные поправки в бюджет, увеличивающие его доходы в результате более высоких мировых цен на нефть. Например, в мае 2011 г. была внесена поправка в доходную часть бюджета в размере 1,5 трлн руб., однако из них 1, 1 трлн руб. было направлено не на решение приоритетных социально-экономических проблем, а на уменьшение дефицита бюджета и пополнение резервного фонда. Только 21 % в этих дополнительных доходах в 2010 г. и 22 % в 2011 г. было использовано в экономике и на выполнение правительством своих государственных функций.
Таким образом, как отмечают многие исследователи, бюджет выполнил только первую задачу своей перераспределительной функции - консолидацию в своих руках денежных ресурсов, созданных в нефтегазовом секторе, и совершенно не выполнил своей главной задачи - перераспределение их на нужды модернизации экономики в интересах устойчивого долгосрочного развития.
Переход от дефицитного к профицитному бюджету вновь привел к неэффективному использованию финансовых ресурсов, в которых остро нуждаются такие реальные сектора экономики, как машиностроение (в том числе тракторное и сельскохозяйственное, создающее техническую основу для аграрного сектора), легкая промышленность (без модернизации которой в условиях вступления России в ВТО отечественное производство будет практически уничтожено), производство строительных материалов (без которого не будет решена задача обеспечения российского населения доступным жильем). Учитывая тот факт, что к 2014 г. доля нефтегазовых доходов в доходной части бюджета будет составлять все еще значительную величину в 43,5 %, направления использования этих доходов должны быть существенно скорректированы.
В этих условиях становится очевидной необходимость принятия комплекса мер административного и экономического характера, позволяющих изменить существующую ситуацию и повысить эффективность взаимодействия нефтедобывающих отраслей и остальных секторов российской экономики. В частности, целесообразно: • разработать механизм государственно-частного партнерства в области геологоразведки и научных исследований;
• усовершенствовать систему налогообложения предприятий ТЭК;
• внести изменения в порядок расходования средств стабилизационных фондов, формируемых за счет природной ренты, и дополнительных доходов бюджета для стимулирования развития наиболее востребованных направлений переработки сырьевых ресурсов и приоритетных отраслей экономики;
• обеспечить жесткий административный контроль за выполнением договорных обязательств добывающих компаний по модернизации перерабатывающих производств;
• стимулировать развитие конкурентной среды как в сфере добычи, так и в области переработки топливно-энергетических ресурсов.
Список литературы
1. Волков К. Сжигать выгоднее // Финансовые известия, 2010. 23 декабря.
2. В России объемы разведанных запасов нефти и газа превысили их добычу. URL: http://www. vesti. ru/doc. html?id=416671.
3. Дейнеко А. Трубники - за долгосрочные контракты // Известия, 2011. 11 ноября.
4. Коржубаев А. Не ждать милостей от недр // Нефть России. 2011. № 3.
5. Методологические подходы к оценке запасов топливно-энергетических полезных ископаемых с позиций статистики // Вопросы статистики. 2011.№ 2.
6. Молчанов А. «Группа ГМС» расширила свои возможности как поставщик комплексных решений для нефтегазовой отрасли // Mioge daily. 2011. № 1
7. О состоянии и использовании минерально-сырьевых ресурсов Российской Федерации в 2009 г. URL: http://www. mnr. gov. ru/regulatory/detail. php?ID=118397&clear_cache=Y&spetial=Y.
8. Промышленность России. 2010 г. URL: http://gks. ru/wps/wcm/connect/rosstat/rosstatsite/ main/publishing/catalog/statisticCollections/doc_ 1139918730234 .
9. Российский статистический ежегодник. 2011 г. URL: http://gks. ru/wps/wcm/connect/rosstat/ rosstatsite/main/publishing/catalog/statisticCollections/ doc_1135087342078.
10. Рынок нефтесервисных услуг: тенденции, возможности, перспективы: Сбор. докл. VI между-нар. конф. М., 2007.
11. Сергей Оганесян предложил вернуться к обязательным отчислениям на восстановление минерально-сырьевой базы. URL: http://www. derrick. ru/?f=n&id=8292.
12. Статистический бюллетень N° 4 (173). URL: http://gks. ru/wps/wcm/connect/rosstat/rosstatsite/ main/publishing/catalog/statisticJournals/doc_ 1140097264750.
13. Gylfason T. Natural Resources, Education and Economic Development // European Economic Review. 2001. № 45.
14. Gylfason T. Resources, Agriculture, and Economic Growth in Economies in Transition // Kyklos. 2000. № 53.
15. Hirshman A. O. The strategy of economic development. // Yale studies in economics. Yale University Press, New Haven, 1958. № 10.
16. Matsuyama K. Agricultural productivity, comparative advantage and economic growth // Journal of Economic Theory. 1992. № 58.
17. Sachs J. D., Warner A.M. The big push, natural resources booms and growth // Journal of Development Economics. 1999. № 59.
18. Sachs J. D., Warner A.M. Natural Resources Abundance and Economic Growth // NBER Working Paper. 1995. № 5398.
19. Sachs J. D., Warner A. M. The curse of natural resources // European Economic Review. 2001. № 45.
Управлять программными активами —
выгодно и просто. sofi [fie@
