CC BY
157
ВЛИЯНИЕ МАКРОЭКОНОМИЧЕСКИХ ИЗМЕНЕНИЙ НА ДИНАМИКУ ПРОИЗВОДСТВА МЕТАЛЛА В РОССИИ1
В статье дана характеристика основных явлений, связанных с процессом развития металлургического комплекса России. Показано значение макроэкономической политики в формировании приоритетов отраслевого развития. При оценке перспектив отечественной металлургии основное внимание уделено изменениям движущих сил, определяющих тенденции на глобальном и отечественном рынках металлопродукции.
Российская металлургия по праву считается одной из отраслей, успешно адаптировавшихся к условиям глобального рынка и специфике отечественной экономики. В 2000-е годы она смогла восстановить производство почти до предкризисных объемов 1980-х годов, стала играть заметную роль на мировом рынке. Анализ опыта реформирования отрасли и влияния на ее развитие существующего в стране экономического механизма, государственной политики представляет несомненный интерес. Наряду с успехами, металлургии пришлось столкнуться и со значительными трудностями, и важно разобраться с причинами их возникновения.
Проблемы российской металлургии и эффективности использования металла в РФ значительно обострились в 2010-е годы. Это проблемы не только финансовых трудностей отдельных компаний или технологического уровня производств, а всей системы обращения металла в стране. На фоне успехов металлургии других стран [1], включая Китай, США, страны Юго-Восточной Азии и Ближнего Востока, крайне сложно объяснить причины, которые не позволяют России развивать отечественное производство в следующих направлениях.
Увеличивать объемы вовлечения природных ресурсов в обращение. Общеизвестно наличие значительных запасов полезных ископаемых в стране, но объемы их добычи до сих пор ниже показателей 1980-х годов. Не используются месторождения, хотя и уступающие по качеству лидерам горно-добывающей промышленности (Австралия, Бразилия и др.), но явно превосходящие по основным показателям многие ресурсные базы, введенные в эксплуатацию в других странах мира (Китай, США, Иран и др.) [2].
Обеспечивать удовлетворение спроса на металлопродукцию и металлосодер-жащие изделия, производимые на отечественной базе. Уровень потребления металла (алюминий, никель, медь, железо и др.) на душу населения в России ниже среднемирового. По объему ввоза из других стран продукции из металла Россия входит в число мировых лидеров [1; 3]. Суммарно импорт металлопродукции возрос с 2,8 млрд. долл. в 2000 г. до 22,6 в 2013 г. Импортируется и продукция, по которой у России имеется значительный экспорт. За 2010-е годы доля импорта в видимом потреблении алюминия на внутреннем рынке увеличилась с 3,5% до 19,1, олова - с 56% до 76, металлоизделий - в 2 раза, черных металлов - в 1,5 раза [4; 5].
Сократить отставание от мировых лидеров по качеству выпускаемой продукции и уровню добавленной стоимости, аккумулированной в металле. Так, средняя стоимость экспортируемой из РФ металлопродукции в 1,8 раза ниже, чем из Китая или Индии. Разница в стоимости экспортируемой и импортируемой продукции в
1 Статья подготовлена при финансовой поддержке Российского фонда фундаментальных исследований (проект № 15-06-03133).
РФ превышает 600 долл./т [6]. Это следствие высокой доли в структуре экспортируемой продукции металла базовых переделов.
Ликвидировать отставание по производительности труда и ресурсоемкости производства. Отечественные заводы, имея одни из самых высокопроизводительных агрегатов в мире (домны, конверторы, прокатные станы и др.), заметно уступают мировым лидерам по показателям производительности труда (в среднем на 50% в расчете на тонну стали), а российская металлургия в целом является одной из самых энергоемких в мире (так, только по металлургическим переделам в расчете на тонну продукции энергоемкость на 30% выше среднемирового уровня) [5].
В рамках конструктивного подхода как минимум необходимо признать, что и положительные, и отрицательные результаты, достигнутые металлургией, являются закономерным итогом проводимой в стране макроэкономической и отраслевой политики, действий корпораций, определяемых задачами, поставленными государством [7; 8].
Современная российская металлургия сформировалась под влиянием трех основных процессов, отражающих развитие бизнеса в условиях реализации макроэкономической политики в стране.
Во-первых, под влиянием курса правительства на глобализацию, встраивание отечественной экономики в мировой рынок в 1990-е годы значительные отечественные ресурсы были направлены на экспорт. Экспорт стальной металлопродукции был увеличен в 5,4 раза и составил до 60% выпуска, экспорт алюминия, никеля, титанового проката достигал 75-90% объема производства [3]. Так как прироста производства металла в этот период не наблюдалось, то фактически это означало изъятие ресурсов у отечественных потребителей. Эффективность экспортных поставок обеспечивалась разницей мировых и внутренних цен на металл и на ресурсы, используемые в металлургическом производстве. Мерами государственной политики, включая изменения таможенных (снижение пошлин) и налоговых (возврат НДС) режимов, а также межправительственными соглашениями всячески стимулировались поставки на экспорт. Не только производство в металлургии, но и система оборота металла в России стали определяться ситуацией на мировом рынке.
Во-вторых, под влиянием декларируемой правительством стратегии на наращивание конкурентных преимуществ компаний в 2000-х годах металлургия претерпела существенные институциональные изменения. В целях снижения трансакцион-ных издержек на рынке металла в стране на основе совершенствования внутриотраслевых связей были созданы крупные управляющие компании, объединяющие почти 100% производства алюминия, титана, никеля и около 80% производства чугуна, стали и других видов металла в РФ и регулирующие основные технологические процессы в металлургии, закупку ресурсов и реализацию продукции. В дальнейшем отечественными интегрированными компаниями была предпринята попытка создания транснациональных корпораций, оптимизирующих процессы производства и поставок металла на внешние рынки. Зарубежные активы, контролируемые отечественными компаниями, достигли 25-50% отечественного производства готового проката, бокситов, глинозема, никеля, а суммарные затраты на их приобретение оцениваются в несколько десятков миллиардов долларов2 [9]. Государство также декларировало поддержку политики приобретения зарубежных активов, принимая активное участие в подготовке ряда сделок [11]. На процессы воспроизводства в российской металлургии стали оказывать влияние инвестиционные потребности зарубежных активов (также оцениваемые в десятки миллиар-
2 Всего в 2000-2010 гг. компаниями-покупателями в черной металлургии было проведено 400 сделок (по базе данных Thomson One) [9]. В течение 2008 г. четыре крупнейшие компании российской черной металлургии приобрели зарубежные активы на сумму 13 млрд. долл., что сопоставимо с совокупной капитализацией сектора к концу ноября этого года [10]. Это в 4раза выше инвестиций во всю отечественную металлургию за 2008 г.
дов долларов). Возникли корпоративные процессы, в рамках которых отечественная продукция направляется на переработку за рубеж, а затем в виде готовых изделий поставляется в Россию.
В-третьих, под влиянием изменений в отечественной экономике правительство предприняло попытку укрепления межотраслевых связей по поставкам металла внутри страны. Наибольшего успеха добились трубные компании (за 2004-2007 гг. производство труб в РФ возросло в 1,45 раза), ориентированные на потребности ТЭК, а также производители массовых видов металлопродукции, используемой в строительстве (арматура и другой сортовой прокат, лист с покрытием). Определенные успехи были достигнуты и на региональном уровне. Так, есть прогресс в развитии мини-металлургии (построено 8 заводов общей мощностью около 6 млн. т стали), связанной с переработкой металлолома (экспорт лома сократился в 3 раза, до 4,3 млн. т), и в совершенствовании сервисной металлургии (контролирующей около 40% реализации проката и труб на российском рынке) [3; 5; 8]. Данные направления развития были поддержаны кредитными ресурсами отечественной банковской системы, генерированием спроса на металлопродукцию компаний, находящихся под контролем государства. На формирование спроса на металл в России существенное влияние стали оказывать государственные программы и бюджетные расходы.
Анализ показывает, что основные макроэкономические задачи, поставленные перед металлургией в 2000-е годы, были решены, цели бизнеса по росту эффективности также были достигнуты. Изменения, связанные с условиями функционирования бизнеса, позитивно отражались на финансово-экономических показателях металлургического комплекса. В период 2004-2008 гг. и 2010-2014 гг. рентабельность производства превышала 25%, т.е. была в 2-3 раза выше, чем в среднем по экономике [3; 5]. На мировом рынке массовой высоколиквидной продукции (чугун, товарная заготовка, прокат) отечественная металлургия была и остается вне конкуренции по издержкам, а единственным ограничением выступают протекционистские меры по защите внутреннего рынка странами-импортерами [12].
На фоне очевидных успехов металлургии стали заметнее проблемы в отечественной системе оборота металла. Об этом свидетельствовали возникшие трудности с обеспечением народнохозяйственных потребностей в металлосодержащей продукции на отечественной ресурсной базе, замедление темпов роста производства металла, снижение доли отечественной металлургии в мировом производстве стали (с 9,3% в 1992 г. до 4,3% в 2014 г.). В российской металлургии возникла ситуация, при которой стремление компаний к извлечению доходов в 1990-2000-х годах не только не получило отражения в повышении эффективности системы оборота металла в России, а наоборот, приводило к снижению эффективности производства в перспективе. Подобная ситуация сохраняется и в 2010-е годы. Косвенно о снижении эффективности использования металла в стране свидетельствуют уровень и динамика показателя металлоемкости ВВП. За 2000-2014 гг. затраты металла с учетом чистого импорта готовых изделий из металла и металлосодержащей продукции в расчете на единицу ВВП увеличились на 43%, и даже по формальному показателю видимого потребления стал наблюдаться их рост на 7% [1; 3; 13]. Продолжается рост числа производств за рубежом, необходимых для обеспечения функционирования оборота металла в России. Растет зависимость от импортных поставок. Если в 2000 г. чистый экспорт черных металлов превышал объем чистого импорта металлосодержащей продукции на 3,4 млрд. долл., то в 2012 г. отрицательное внешнеторговое сальдо по продукции, связанной с производством и использованием металла, превысило 119 млрд. долл. [14]. Металлургия РФ сохраняла контроль на внутреннем рынке металлопродукции, нередко поддерживая цены выше
мирового уровня. Существует значительное различие в динамике натуральных и стоимостных показателей отечественного рынка металлопродукции. За 2000-е годы спрос на металлопродукцию на отечественном рынке увеличился почти в 10 раз (с 5,1 до 49 млрд. долл.), а отечественные поставки в тоннаже увеличились примерно на 15%. Темпы роста металлургии в 2010-2014 гг. не позволили выйти на объемы производства металлопродукции, достигнутые в 2008 г., снизился удельный вес отечественных поставок в структуре металлопотребления РФ [3].
Претензии к компаниям за предпринимаемые ими действия, не способствующие позитивному развитию России, отчасти справедливы. При этом нельзя не заметить, что компании, реализуя цели, поставленные в рамках макроэкономической политики, руководствовались при этом рыночными критериями эффективности.
В 2000-2010-е годы рост конечного спроса на металлосодержащую продукцию приводил к относительному, а иногда и абсолютному сокращению поставок металлопродукции отечественными производителями. Парадокс данной ситуации заключается в том, что при существующих в РФ рыночных критериях это считается экономически эффективным. Наиболее известными примерами являются процессы в автомобилестроении, при строительстве объектов, в том числе в рамках государственных мегапроектов (для Саммита АТЭС и Олимпиады в Сочи) [13; 15; 16]. Удовлетворение народнохозяйственных потребностей России в металле в 2000-е годы происходило в значительной части за счет импорта готовой металлосодержащей продукции и вторичного металлоинвестирования. Объем косвенного импорта металла в виде металлосодержащей продукции, т.е. в обход непосредственного рынка продукции черной металлургии, достиг 13 млн. т (на сумму 155 млрд. долл.) [14]. В настоящее время по массе импорт превосходит объем отечественного производства машин и оборудования и сопоставим с объемом экспорта черных металлов из России. Таким образом, напрашивается вывод о том, что успехам как в решении проблем металлургии, так и в обеспечении потребностей в металлосодержащей продукции, Россия обязана механизмам глобального рынка при незначительной роли ресурсного обеспечения экономического роста отечественного рыночного механизма.
В настоящее время приобрели государственное значение проблемы, решение которых в других странах обеспечивает экономический механизм. Сам факт отсутствия роста производства при наличии спроса и потенциальных возможностей по его удовлетворению противоречит сути рыночного механизма. Так как развитие отечественной системы оборота металла осуществляется при высокой степени привлечения импортных материалов и комплектующих изделий, логично было бы предположить, что в России начнет работать механизм импортозамещения. Так, удовлетворение уже реально существующего в России спроса на 13-15 млн. т металлосодержащей продукции, выпускаемой на отечественной базе, обеспечило бы рост машиностроительного производства в 2-2,5 раза, рост в металлургии в 1,5-1,7 раза, что представляет собой только непосредственный результат процесса импор-тозамещения. Кроме того, был бы получен эффект в инвестиционной сфере, связанный с созданием специализированных мощностей и обеспечением повышения на этой основе эффективности использования металла в отраслях отечественной экономики [16]. Как известно, не только в новых индустриальных странах, но даже в США данный механизм сыграл важную роль в 2010-е годы [17]. В РФ процесс импортозамещения идет с большим трудом, и это при активном участии государства. Основным направлением действий правительства остается рост требований по локализации к западным компаниям, замещение импортных поставок в секторах, связанных с обороноспособностью государства [7]. Отечественный частный бизнес пока не имеет компетенций, необходимых для реализации полноценного
процесса импортозамещения, или, что важнее, не рассматривает соответствующие проекты как экономически привлекательные5. В лучшем случае он встраивается в действующие цепочки на основе партнерства с зарубежными компаниями, выполняя отдельные производственные или коммерческие функции.
Действующему в России рыночному механизму непосильны и более простые задачи. О его низкой результативности свидетельствует проблема совершенствования системы внешнеторговой деятельности. С 1990-х годов в качестве одного из приоритетов бизнеса и государственной политики было декларировано углубление переработки металла, поставляемого на экспорт [18]. На протяжении 2000-х годов данное направление рассматривается как потенциально привлекательное для повышения эффективности внешнеторговой деятельности, совершенствования структуры и качества металлопродукции. Это касалось 20-22 млн. т выпускаемого металла, требующего переработки в рамках металлургического производства. Доля экспортных поставок в реализации чугуна, заготовок для переката (т.е. продукции внутриотраслевого потребления) превышает 90% отечественного товарного производства, а доля экспорта труб, метизов, изделий дальнейшего передела составляет около 6% в объеме производства (в системе межотраслевого оборота в России превышает 40%). В стране имелось значительное количество свободных мощностей на конечных металлургических переделах (свыше 50%), использование которых при экспорте продукции углубленной переработки позволяло увеличить цену реализации металла в 1,5-2 раза [5; 6; 14].
Результат развития 2000-х годов известен - упрощение структуры экспортируемой отечественной металлопродукции (рис. 1).
Раз
Чугун Слитки и Прокат листовой Прокат сортовой
полуфабрикаты
Рис. 1. Темпы роста мирового (ЕИ ) и российского ( Ш ) экспорта металлопродукции
по видам в 2000-2013 гг.
Подчеркнем, что в это же время мировой рынок рос, другие страны (Бразилия, Индия, ЮАР и т.п.) успешно решали задачу повышения эффективности структуры экспортируемой металлопродукции [13]. В России были приняты многочисленные решения по поддержке экспорта. Экспортно-ориентированные программы, декларируемые бизнесом, получали отражение в государственной стратегии [7; 18]. Металлургия практически не имела финансовых ограничений на инвестиционную деятельность (даже используя потенциальные ресурсы на 25-30%, металлургия инвестировала в программы модернизации за 2000-2014 гг. свыше 2 трлн. руб.), ак-
5 Данную ситуацию можно объяснить незаинтересованностью отечественных компаний в уровне рентабельности, присущим работе соответствующему зарубежному производству.
тивно привлекала импортное оборудование (ввоз металлургического оборудования достигал 1 млрд. долл. в год - около 8% мирового импорта) [3; 6; 19].
В сравнении с 1990-2000-ми годами ситуация в 2010-е годы только ухудшилась. На долю РФ приходится свыше 33% мирового экспорта чугуна (27% в 2000 г.) и 26% заготовок для переката, а доля продаж изделий из черных металлов составляет менее 1,1%, металло-содержащей продукции - менее 0,6% (1,1% в 2000 г.) [1; 6; 14]. При этом Россия выступает чистым импортером изделий из металла и косвенного металлопотребления (является абсолютным мировым лидером по объему прироста за 2000-е годы). Стоимость тонны импортируемого металла на 120% выше, чем экспортируемой металлопродукции. В 2013 г. выручка от экспорта российской продукции черной металлургии (32,7 млн. т) составила 21,4 млрд. долл., в то время Южной Кореи при близком по объему тоннажу (31,3 млн. т) - 33,2 млрд. долл., а Германии - 55,8 млрд. долл. (29,7 млн. т) [6; 14]. Потенциал роста стоимостных объемов экспорта при выходе на среднемировой уровень цен составляет почти 2 раза, а при выходе на параметры стран-лидеров - 2,5 раза.
Вышеперечисленное характеризует ситуацию в металлургии как негативную, но по сравнению не с текущим состоянием производства или с его финансово-экономическими показателями, а с процессом воспроизводства, т.е. с будущим отрасли. Все указывает на ограниченные возможности решить с помощью существующих отраслевых механизмов возникающие в экономике задачи на рыночных принципах, а главное на необходимость устранить эти ограничения. Если по очевидным, бесспорным направлениям развития рыночной экономики можно констатировать полный провал, то рассуждения об инновационном экономическом развитии, требующем специфических механизмов, пока преждевременны.
Важно понять причины, по которым основное преимущество рыночного механизма, заключающееся в мотивации бизнеса к экономически эффективным решениям, приводит к неоднозначным последствиям в экономике России. Тем более, на государственном уровне продолжают декларировать, что экономический рост станет результатом рыночного механизма [7]. Как известно, еще в 1990-е годы были осуществлены: отпуск цен, открытый доступ на отечественный рынок иностранных компаний, передача государственной собственности в частное управление и ряд других мер, направленных на развитие рыночных отношений. Результатом стало значительное сокращение производства, в том числе металлургического (на 40%) [18]. Рост производства в 2000-е годы происходил в условиях отказа компаний от использования во взаимоотношениях рыночного механизма путем выстраивания вертикально-интегрированных корпораций. После периода восстановительного роста начала 2000-х годов, дальнейшего автоматического роста не наблюдается [5]. Необходимо понять, почему в РФ растут «резервы» (оцениваемые по величине отставания от лидеров), почему наличие спроса становится проблемой для отечественного бизнеса, а не предпосылкой его развития. Это трудно объяснить исходя из мирового опыта или из описывающих его экономических теорий. В частности, непонятно, как оценивать отсутствие позитивной реакции металлургии на рост спроса, изменения цен, ресурсные возможности, потенциал повышения эффективности производства и другие факторы, выступающие в качестве фундаментальных основ теоретических схем, описывающих рыночную экономику. Без анализа методологических первопричин, которые привели к образованию ограничений на развитие, трудно изменить существующую в стране ситуацию (в том числе с ресурсным ограничением экономического роста)4.
4 Ключевым остается вопрос о рыночном механизме. Как и в случае с любым механизмом, мы готовы им пользоваться, когда получаем ожидаемый результат. Проблемы возникают, когда получаемый результат не соответствует нашим ожиданиям. В случае с действующим рыночным механизмом, мы продолжаем его использовать, не пытаясь его усовершенствовать (или заменить), чтобы быстрее достигнуть цели. Может быть не прибегая к известным нам способам (ручного или административного управления), стоит прежде изучить сам механизм ?
Практика показывает, что есть существенная разница между задачами достижения рыночного равновесия (подавления спроса или санации не востребованных в новых условиях производств) и развития производства на основе рыночного меха-низма5. Шоковая терапия 1990-х годов предполагала отказ от ранее действующего механизма управления экономическим развитием страны, а не перевод его на рыночные принципы функционирования. Открытие экономики России обеспечило ее включение в глобальный экономический механизм, а отдельных бизнесов - в систему интересов транснациональных компаний. Одни элементы экономики были встроены в механизмы развития глобальной экономики, другие - в механизмы неформальной (теневой) экономики, третьи (прежде всего, ВПК, отрасли, связанные с инфраструктурой, социальная сфера, промышленное строительство) оказались в кризисе, так как функционировали (выживали) вне рамок механизмов развития (что и предопределило общий спад в экономике).
Успех в области экспорта и импорта 1990-х годов во многом стал следствием механизмов, действующих в других странах мира, т.е. активных действий зарубежных компаний в России и действий российских компаний за рубежом по встраиванию в механизмы развития других стран. Естественно, что и сбои в глобальном механизме 2010-х годов повлияли на соответствующие секторы российской экономики.
Не менее заметны результаты теневого бизнеса. Некоторые оценки статистических органов как минимум указывают на то, что темпы его развития не уступают средним показателям по экономике, а по отдельным индикаторам (занятость, доходы и т.п.) значительно превышают их. Отметим, что процесс легализации бизнеса, отказ от бартерных схем и толлинговых операций, несомненно, способствовали номинальному росту ВВП в 2000-е годы.
В 2000-е годы эффект формирования новых элементов механизма развития отраслей отечественной экономики был обусловлен их ориентированностью на внутренние потребности, на реализацию «президентских программ». Постепенно происходило выстраивание системы связей для решения социально значимых проблем, непривлекательных для международного бизнеса (сфера ЖКХ, социальной защиты населения и т.п.), или политически значимых для государства программ (мегапроекты, военно-промышленный комплекс и т.п.). Именно с этим были связаны высокие темпы экономического роста 2000-х годов и переориентация значительной части металлопродукции с экспорта на внутренний рынок (доля поставок металлопродукции на внутренний рынок возросла с 44 до 58% к 2010 г.).
Фундаментальной причиной проблем 2010-х годов остается отсутствие у органов власти четкого понимания того, что представляет собой отечественный рынок и каковы механизмы его развития. Макроэкономическая политика РФ последних 25-ти лет была направлена на изменение рыночной среды (в терминологии либералов - «институционально перестроить» [7]), а не на обоснование действий применительно к условиям отечественного рынка. В случае успеха это позволило бы использовать стандартный набор решений, апробированных в практике других стран (прежде всего, ведущих экономик мира) для стимулирования экономического роста. Если в 1990-е годы на этом настаивали международные организации (МВФ, Мировой банк, рейтинговые агентства и т.п.), то в 2000-е годы - экономический блок правительства и различные «борцы с коррупцией». Они акцентируют внимание на том, что рынок работает не так, как должен, и на поиске того, что мешает ему работать (во многом повторяя подходы, известные в практике применения «теории политической экономии социализма»). От этого и возникают проблемы с совершенствованием рыночного механизма.
Действия государства по «развитию» рынка (приватизация, реформа электроэнергетики, сферы ЖКХ, здравоохранения, образования и т.д.) регулярно приводят к дополнительному росту трансакционных издержек, т.е. к снижению эффективности рыночных взаимодействий [7]. В ответ на это компании интегрируются, пере-
5 Важно подчеркнуть, что процессы развития и воспроизводства только частично связаны с системой экономических отношений и определяющих их механизмов. На определенном этапе развития расширение границ использования рыночного механизма определило новые возможности ускорения экономического роста. Он позволял реализовывать имеющийся в обществе потенциал развития, обеспечивая процесс накопления и приумножения капитала. Как в XIX в. эффект рыночного механизма, так и в ХХ в. эффект административного механизма в конкретных странах определялся возможностями совершенствования процесса развития общества, реализацией уже имеющегося потенциала.
ходя от рыночного взаимодействия к административному механизму в рамках корпоративного управления. Параллельно в систему государственного управления встраиваются элементы рыночного механизма. Это не только не способствует развитию рыночных отношений, но и снижает эффективность принимаемых на государственном уровне решений, создает трудности с их реализацией. Более действенной мерой Правительства РФ является макроэкономическое регулирование, резко меняющее условия функционирования бизнеса. В теории и на практике хорошо известно, что экономический кризис является основным способом решения возникающих в экономике проблем на основе рыночного механизма. Так как данный способ не всегда устраивает общество, то в большинстве стран проблема накопления кризисного потенциала в экономике решается посредством проведения с помощью государственного механизма антикризисной политики. Особо подчеркнем, что это не политика государства в условиях кризиса, а политика государства по предотвращению кризиса. Между тем в РФ действующий государственный механизм периодически провоцирует «шоки», сопровождающиеся кризисными явлениями, заставляя бизнес искать новые решения. В определенном смысле ситуация напоминает политический кризис или кризис управления, т.е. невозможность в новых обстоятельствах реализовывать традиционные схемы принятия решений.
Перспективы развития металлургического производства в рамках сложившейся парадигмы, в которой основную роль играют механизмы глобального рынка, в целом можно считать благоприятными для крупных компаний. Инерционный прогноз предполагает развитие в рамках действующих механизмов и мер макроэкономической политики, ориентированных на относительное уменьшение затрат экспортеров. Стабильным следует считать положение со спросом на металлопродукцию на внешних рынках [1].
Процесс отраслевого развития на период до 2030 г. в рамках традиционной схемы прогнозирования представлен в Стратегии развития черной металлургии России на 2014-2020 годы и на перспективу до 2030 года и Стратегии развития цветной металлургии России на 2014-2020 годы и на перспективу до 2030 года [5]. Прогноз достаточно полно характеризует возможности действующего механизма развития и не требует дополнительных комментариев. Приведем только одну цитату: «Планы реализации предприятиями отрасли основных инвестиционных проектов разработаны, к сожалению, только до 2020 года. В связи с имеющейся высокой долговой нагрузкой компании не прогнозируют реализацию инвестпроектов на долгосрочную перспективу» [5, с. 22]. В результате наблюдается снижение уровня инвестиционной активности, ограниченное число проектов, подготовленных к реализации, и как следствие относительно низкие темпы роста и снижение доли металлургического комплекса в структуре обрабатывающей промышленности и ВВП страны. Оценивая ситуацию в РФ и перспективы отдельных производств, разработчики прогнозов исходят из достаточно очевидных подходов. Суммируются намерения и проекты компаний, оцениваются возможности их реализации при определенных в рамках макроэкономических прогнозов условиях6. Вариация оценок отраслевого развития определяется различиями воздействия внешних по отношению к прогнозируемой системе факторов и позволяет говорить о благоприятных (или неблагоприятных) условиях.
6 При поиске ответа на вопрос, какой будет ситуация на рынке металла даже через два-три года, важно понимать, что она зависит от действий участников рынка. С этой точки зрения подход, принятый при разработке стратегии отраслевого развития до 2020 г., представляется вполне обоснованным. С другой — в рамках стратегии не рассматривается даже производство готовых металлических изделий, т.е. непосредственно следующая за базовыми переделами стадия металлургического производства (согласно ОКВЭД, являющаяся частью металлургии).
Если оценивать действующую систему принятия управленческих решений в металлургии, то можно отметить, что она построена на простых принципах. В сфере производства это, во-первых, ориентация на прибыль, во-вторых, на экономию всех затрат, не связанных с текущим извлечением прибыли. Эта тактика эффективна только на начальных стадиях металлургического производства (ценовой сегмент 500-700 долл./т). Большую роль в данном случае играет рентный доход от доступа к природным ресурсам (как профильным, так и экологическим). Активы компаний (из-за переизбытка в мире соответствующих мощностей) оцениваются значительно ниже затрат на их создание, что ограничивает конкуренцию на данном сегменте предприятий РФ и Украины. Бразилия и другие страны, ранее представленные на данном сегменте, постепенно переходят на сегменты с более дорогой металлопродукцией [1].
Доведение продукции до конечного потребителя (ценовой сегмент 1000-1500 долл./т) требует практически пропорционального увеличения основного капитала, используемого на производстве [12]. Повышение величины добавленной стоимости металлопродукции неизбежно приводит к снижению нормы доходности капитала, а нередко и уровня рентабельности производства. Данный сегмент глобального рынка характеризуется высоким уровнем конкуренции. Это негативно сказывается на интересе отечественного бизнеса к развитию производства соответствующих видов продукции. Реализуемые в данной области проекты ориентированы на уже существующий, прежде всего внутренний, спрос, а также на использование значительных заемных средств. Предполагаемые в отраслевой стратегии ориентиры повышения доли продукции высокой технологической готовности в общем объеме поставок на российский рынок (с 23,8% до 42% к 2030 г.) связаны с реализацией крупных металлоемких программ в России [5].
Опережающий рост стоимости основного капитала и значительные вложения в разработку новых продуктов характерны для производства продукции высшего ценового сегмента (свыше 1500 долл./т). Это - продукция, максимально приближенная к требованиям потребителей, способствующая значительной экономии затрат при ее применении (на доводку) [14; 17]. Выпуск данной продукции предполагает постоянный учет изменений требований потребителей, следовательно, и регулярную модернизацию производства (наличие в бизнесе соответствующих структур). Необходимо постоянно поддерживать компетенции в данной области и осуществлять опережающие вложения в НИОКР [17]. При повышенной текущей рентабельности производства нормы доходности инвестиций находятся на относительно низком уровне. При развитом фондовом рынке ценность активов компаний, осуществляющих выпуск высокотехнологичной наукоемкой продукции, как правило, увеличивается пропорционально объему инвестиционных вложений. Это характерно для специализированных металлургических компаний ЕС, США, Японии, а также других индустриально развитых стран. В России рост выпуска специальных видов стали и металлоизделий непосредственно связан с развитием высокотехнологичных секторов экономики и, прежде всего, с реализацией программ ОПК [8]. Производство развивается на предприятиях с высокой долей участия государства (корпорация «Ростех») и в рамках государственных программ.
Наиболее вероятный вариант инерционного прогноза металлургии, утвержденный Правительством РФ и представленный в рамках Стратегии, полностью соответствует макроэкономическим прогнозам и отвечает интересам ключевых игроков в российской металлургии. Он не содержит принципиально новых требований со стороны государства к металлургии и не предполагает существенных инвестиционных вложений собственников в производство. Наиболее вероятный вариант, поддержанный снижением курса рубля в 2015 г., позволяет металлургии усилить позиции на рынке трудовых ресурсов, снизить инвестиционные затраты на модернизацию условий труда и повышение качества выпускаемой продукции.
К 2015 г. относительно снизились затраты на транспорт, энергоресурсы, налоговые платежи, что повысило ценовую конкурентоспособность производимой металлопродукции. При сохранении действующего механизма наращивания издержек этого «запаса» может хватить до 2017-2018 гг. При дальнейшем обострении проблем доходности государство может использовать уже известные «рецепты» повышения эффективности металлургического производства в России.
Появились дополнительные возможности «сэкономить» на инвестициях. Из-за ухудшения ситуации в машиностроении и бюджетных ограничениях на развитие инфраструктуры снижается мотивация к дальнейшей реализации инвестиционных проектов, ориентированных на углубление переработки металла для обеспечения перспективного внутреннего спроса.
Беспроигрышными остаются проекты в области добычи сырья и его первичной переработки. Риск, что другим странам удастся решить проблему перехода от качественной сырьевой базы к массовым природным ресурсам (запасам с низким содержанием металла) существует, но в условиях низких мировых цен на металл он для периода 2015-2025 гг. относительно невелик.
Переход к стрессовому сценарию развития металлургии маловероятен. В рамках соответствующего макроэкономического сценария угрозы для крупных вертикально-интегрированных компаний относительно невелики. Снижение роли традиционных видов металлопродукции в развитии экономики и в поддержании ее конкурентоспособности означает сохранение тренда на относительное снижение цен. На данное развитие указывают основные прогнозы глобального рынка металла [1]. Следствием этого являются относительное сокращение внешнеторговых поставок в общем объеме потребления металла в мире (с 39,2% в 2000 г. до 27,3% в 2013 г.), относительное снижение цен на традиционные качественные виды металлопродукции (с уровня цен на лист с покрытием, превышающего цены на заготовку в 2,8 раза в 2000 г., до 1,7 раза в 2013 г.). Несмотря на то, что компетенции по выпуску металла универсального назначения приобрели производители во всех странах мира, Россия сохраняет возможности для ценовой конкуренции по базовым видам металла. При сохранении, а тем более при снижении мировых цен на традиционную металлопродукцию интерес к новым инвестиционным проектам будет на низком уровне.
Оптимистичным, с точки зрения разработчиков отраслевой Стратегии, является вариант развития, который предполагает постепенное изменение самого механизма связи затрат и результатов, прежде всего, за счет технологических факторов. Сохраняют актуальность процессы, связанные с появлением новых технологических возможностей [17; 19]. Они позволяют добиваться успеха на основе комплексной переработки ресурсов, увеличения глубины переработки материалов. Стратегия заимствования в 2000-е годы в ряде производств дала ощутимые результаты. Внедряются, хотя и с отставанием от лидеров, технологии оцинкования, производства многослойных композиционных материалов и т.п.
Условно можно выделить два направления перехода металлургии на качественно новый уровень. Технологическое изменение облика металлургического производства происходило в два последовательных этапа.
Первый этап - переход к новому качеству массовых видов металлопродукции, связанный с микролегированием, вакуумированием, термообработкой, отделкой поверхности, относится к концу XX в., в большинстве стран он завершен с развитой металлургией. Рост среднего уровня качества выпускаемой металлопродукции не только позволил снизить затраты на производство изделий из металла (вытеснив дорогие высококачественные легированные стали), но и стал основой для снижения металлоемкости массовой продукции. В 2000-е годы России удалось ликвидировать отставание по данным направлениям, используя возможности импорта специализированного оборудования.
Второй этап, наблюдаемый с середины 2000-х годов, определяется переходом к использованию металла с повышенными потребительскими свойствами (пластичность, прочность, термостойкость и т.п.). Он охватывает не отдельные производства, а всю систему оборота металла (производство, использование, последующую эксплуатацию изделий из металла). Технологическая модернизация (технологии создания сложно структурированных продуктов, материалов с адаптацией к внешним воздействиям, технологии восстановления эксплуатационных свойств материалов, аддитивные технологии и др.) направлена на получение межотраслевых эффектов, что открывает возможности не только для продуктовой, но и для функциональной модернизации машиностроения и строительства. Основной риск для рос-
сийской экономики связан с проблемами доступа к новым технологическим решениям. К сожалению, при принятии управленческих решений в РФ продолжают доминировать представления о возможности «заимствования» компетенций, о том, что успех можно «купить». От этого и стремление к сохранению финансовых резервов в ликвидной форме на уровне государства и корпораций. Считается, что промедление с модернизацией не будет критичным для металлургии [15]. На первом этапе прогнозного периода (до 2020 г.) при оптимистическом варианте риск утраты доходности становится выше, чем в стрессовом сценарии, а в дальнейшем (до 2025 г.) возрастут и угрозы утраты ниши на рынке.
Еще раз подчеркнем, что все варианты, изложенные в Стратегии, представляются реалистичными, но по своей сути остаются прогнозами выживания, а не развития. Даже если все предполагаемые проекты будут реализованы не к 2030 г., а в 2015 г. (масштаб изменений за 15 лет сопоставим с изменениями в металлургии КНР за 1-2 года), кроме соответствующих бизнес-структур в России этого никто и не заметит. Возможность устранения дисбалансов в обороте металла в рамках действующего механизма вызывает сомнение, так как они носят не технологический, а организационно-управленческий характер. Если на протяжении 2000-х годов они только накапливались, то непонятно, почему при сохранении действующих тенденций они начнут исчезать. Проблема заключается в том, что разница между тем, что будет по инерционному прогнозу (даже по его самому оптимистическому варианту), рассматриваемому Правительством РФ, и тем, что должно быть при выходе на параметры, достигнутые другими странами-конкурентами, постоянно увеличивается (таблица).
Таблица
Прогнозные показатели развития металлургического производства РФ по данным Стратегии в [5; 13]
Показатель Изменение показателя
2030 г. по сравнению с уровнем 2012 г. по сравнению с промышленно развитыми странами (ПРС)
Ликвидация мартеновского производства - Задача, решенная в мире к 2000 г.
Увеличение объема производства готового проката На 22-32% или на 12,6-18,8 млн. т Не обеспечивается выход на уровень производства стали на душу населения в ПРС
Увеличение доли выплавки стали в электропечах от общего объема выплавки стали С 30 до 42% Показатель структуры производства ПРС 1990-х годов
Увеличение доли продукции высоких переделов в структуре спроса на российском рынке С 23,8 до 42,4% Показатель структуры производства ПРС 1990-х годов
Снижение энергоемкости производства На 30-32% Обеспечивает выход на показатели ПРС 2000-х годов
Увеличение производительности труда В 1,2-1,3 раза Сохраняет отставание от достигнутого уровня в ПРС в 1,25 раза
Изменения не только в металлургии, но и в глобальной экономике указывают на необходимость использования новых подходов к построению макропрогнозов и проведению изменений в системе принятия решений в корпорациях исходя из ориентиров, возникающих в рамках принципиально новых механизмов экономического развития. Улучшить ситуацию в металлургии и обороте металла в России можно только при повышении эффективности всей экономической системы.
Альтернативы прогнозных вариантов предполагают не столько ответы на существующие вызовы глобального и корпоративного уровней, сколько на перспективные угрозы, связанные с тем, что действующий бизнес может оказаться невостребованным в новой системе экономических отношений. Трендом 2010-х годов становится переход от конкуренции по ценам к конкуренции по качеству [15]. Борьба за рынок становится важнее, чем борьба за прибыль. Рыночная власть переходит к странам и компаниям, обладающим компетенциями в сфере разработки новых технологий и оборудования. Барьеры входа при позитивном развитии глобального рынка приобретают научно-технический (новые технологии и продукты) и организационно-политический (наличие стратегических партнеров) характер.
Инновационный сценарий глобальных изменений в мировой экономике [15; 17] предполагает радикальное изменение роли металлургии на рынке конструкционных материалов. Действительно, стратегические угрозы, связанные с прогрессом в производстве конструкционных пластмасс, развитием аддитивных технологий, становятся реальностью в высокотехнологичных секторах экономики. Композиты, керамика, углепластики и прочие альтернативные металлам материалы вытесняют традиционный сортамент в авиастроении, космонавтике и даже в бытовой технике. В прогнозном периоде существенно изменится роль отдельных движущих сил рынка, определяемых рыночной властью производителей и потребителей металла. До последнего времени диктат потребителя на глобальном рынке металла носил повсеместный характер. Вход на рынок металла определялся ценовыми факторами, т.е. имел финансово-экономический (кредиты и цены) характер. В дальнейшем проблемы технологического лидерства (переход к материалам, качество которых не может быть обеспечено современными крупнотоннажными агрегатами) определят сегментацию рынка на основе дифференциации продукции. При этом на первый план в системе ресурсного обеспечения экономического развития выходят качественные материалы, обладающие принципиально новым уровнем свойств (пластичность, прочность, коррозийная стойкость и т.п.). В условиях неценовых методов конкуренции эффективность мер ценовой поддержки государства значительно снижается. Поддержка конкурентоспособности со стороны государства не может компенсировать отсутствия у бизнеса способности создавать новые компетенции, новые факторы успеха. В среднесрочной перспективе изменяются факторы, определяющие успех бизнеса, процессы модернизации производства. Самое главное -возникают новые барьеры входа, преодоление которых требует не только стоимостных затрат, но и времени на проведение соответствующих мероприятий.
При всей неопределенности перспектив развития металлургии отдельных стран мира, движущие силы на глобальном рынке в 2010-е годы обозначились достаточно четко, и сводятся к следующему [12; 14].
Во-первых, производственный облик мировой металлургии в 2000-е годы существенно изменился, и данный процесс продолжится в обозримой перспективе (2015-2025 гг.). Упрощение технологических режимов основных переделов позволило снизить конкурентные преимущества стран, обладающих развитой металлургической базой. Металлургическое производство получило повсеместное распространение. Компетенции в сфере эксплуатации металлургического оборудования постепенно утрачивают свое значение. Если «попадание в плавку», т.е. производство продукции строго определенной марки стали, было показателем высокого профессионализма сталевара, то автоматизация технологических режимов резко уменьшила возможности для «творчества»7. В выигрыше оказывается не тот, кто производит лучший металл, а тот, кто имеет доступ к современным технологиям и оборудованию.
Во-вторых, достаточно четко проявились конфликтные точки в сфере воспроизводства. Они влияют на внешние по отношению к металлургии движущие силы, определяющие основные сценарные варианты глобализации. В традиционной системе отношений между странами, обладающими природными ресурсами, и странами, обладающими технологиями и капиталом, необходимыми для вовлечения природных ресурсов в эксплуатацию, появился новый игрок - новые индустриальные страны (НИС). Борьба между НИС и промышленно развитыми странами (ПРС) за контроль на глобальном рынке ресурсов постепенно переходит в новую
7 Как индустрия быстрого питания нанесла удар по части ресторанного бизнеса, так и автоматизация в металлургии не оставила места для творчества при производстве стандартных изделий. Для искусства и реализации накопленного творческого опыта остались только уникальные сегменты рынка, а высококачественный продукт (спецстали) достаточно быстро переходит в разряд стандартных.
фазу5. Правила игры на глобальном рынке сырья и продукции начинают определять компании НИС. Транснациональные компании сохраняют устойчивые позиции в глобальных инвестиционных процессах, но их отношения с правительственными структурами ПРС в 2000-е годы значительно усложнились. В 2010-е годы борьба за инвестиционные ресурсы (компетенции в проектировании и создании производственных мощностей), обеспечивающие воспроизводственные процессы в металлургии, обострилась на межстрановом и корпоративном уровнях, что в дальнейшем скажется на тенденциях глобального рынка металла и изделий, производимых на его основе.
В-третьих, изменение внешних макроэкономических условий означает изменение требований к эффективности использования тех ресурсов, которыми обладает экономика. Для мировой металлургии 2010-х годов характерно резкое снижение требований к эффективности использования массовых ресурсов (двух-трехкратное снижение цен на руду, кокс, первичные продукты). Это следствие не только завершения инвестиционных проектов в сырьевом комплексе (добыча руды), но и резкого снижения эффективности использования традиционной металлопродукции, ее невостребованности в новых, бурно развивающихся видах экономической деятельности, снижения эффективности мер по ресурсосбережению.
В-четвертых, активная межстрановая конкуренция из области производства металла переместилась в область использования металла. Экспорт металлоизделий и металлосодержащей продукции по темпам роста в 2000-е годы значительно опережает экспорт базовых видов металла (рис. 2) [1].
Рис. 2. Темпы роста мирового экспорта проката черных металлов (-♦-) и металлосодержащей продукции (-А-) (2002 г. = 1)
Западные компании в погоне за новыми компетенциями активно включились в разработку новых технологических решений, в поиск новых областей и способов использования металлопродукции. Инвестор готов вкладываться в новые компетенции межотраслевого характера, так как будущее традиционного массового производства поставлено под сомнение.
Адаптировать отечественный металлургический комплекс к новым условиям, определяемым инновационными процессами, на глобальном рынке будет достаточно
5 Наиболее значимыми можно считать события вокруг компании Агсе1ог, создавшей высокоэффективный бизнес на основе международных связей в 1970-е годы. Транснациональная модель, в которой доходы в Бразилии компенсировали убытки в Европе, оставалась эффективной в 1990-е годы, но оказалась несостоятельной в 2000-е годы, когда цены на ресурсы и конечную металлопродукцию начали определяться новыми игроками.
сложно. Сокращаются возможности традиционных для РФ способов извлечения эффекта международного разделения труда (ресурсы в обмен на оборудование).
Доступ к технологиям производства новейших материалов будет крайне затруднен. Несомненно, что в мире сохраняется спрос на традиционные виды металлопродукции, но доходность и инвестиционная привлекательность данных сегментов находится на низком уровне. Важной является позиция государства по созданию в металлургии областей, привлекательных для вложения капитала, по активизации движущих сил развития отечественных компаний. Последствия включения новых мотиваций к механизму отраслевого развития могут быть достигнуты по направлениям изменения структуры производства, сочетающим элементы стратегий догоняющего и опережающего развития.
Бесперспективными следует оценивать действия по поддержанию многочисленных производств, связанных с металлом, но ориентированных на решение текущих локальных задач конкретного бизнеса (вспомогательные цехи). Они занимают значительную долю в отечественном обороте металла, выполняя ремонтные и заготовительные функции [15; 16]. По своему техническому уровню они уступают специализированным производствам9. Это особенно важно в том случае, если собственники и менеджмент не имеют программ развития своей инвестиционной и инновационной деятельности. Государством должны устанавливаться требования к эффективности использования ресурсов в РФ. Для металлургии особо значимыми в 2000-е годы являются платежи, связанные с материальными, энергетическими и экологическими ресурсами. В условиях стратегической конкуренции 2010-х годов относительно низкое значение данных видов затрат становится малосущественным для выживания бизнеса. В ряде случаев платежи за доступ к базовому ресурсу необходимо повышать, создавая стимулы к увеличению выпуска продукции с высокой добавленной стоимостью. В условиях, когда бизнесу выгодно выпускать и экспортировать полуфабрикаты, а не готовую продукцию, возможно ужесточение таможенных режимов (отмена возврата НДС, повышение пошлин на продукцию промежуточного назначения).
В традиционных секторах главным направлением развития остается углубление переработки металла на основе повышения уровня использования инвестиционного ресурса. Основной целью на среднесрочный период остается расширение масштаба импортозамещения, понимаемого как процесс овладения новыми компетенциями, увеличение капитала в соответствующих производствах [8]. Преодолеть зависимость от импорта технологий, оборудования, проектных решений необходимо на основе создания комплексного механизма инвестиционного развития. Он должен координировать деятельность соответствующих структур в области проектирования и производства металлургического оборудования и собственно металлургических компаний. Барьеры входа на рынок для «неэффективных участников» могут быть установлены различными способами с помощью стандартизации (повышения требований к качеству), на основе корректировки систем налогообложения (инвестиционной и инновационной деятельности) или другими методами, известными из арсенала промышленной политики [8; 15]. Параллельно должна создаваться система по преодолению барьеров входа на рынки продукции углубленной переработки на основе пополнения научных и технологических заделов, что означает создание эффективных резервов (а не финансового запаса).
9 Производства, не способные к самостоятельному формированию и освоению новых компетенций, прикрывающиеся «социальной значимостью», создают проблемы для всех участников процесса оборота металла (отвлекая ресурсы в сферу неэффективного применения). Для собственников предприятий характерна политика «проедания» капитала, и, с нашей точки зрения, государство не должно помогать им в этом. Правительство не должно становиться участником процесса, лишенного перспектив.
В новых секторах предусматривается достижение нового уровня качества, дифференциация продукции и ее тиражирование, исходя из требований конечного спроса. Генерирование отечественных ресурсов в сочетании с привлечением инновационного потенциала других стран является основным направлением диверсификации металлургии, создания в стране принципиально новых видов экономической деятельности, связанных с использованием металла. На глобальном рынке новые высококачественные материалы представлены в ограниченном количестве ввиду дефицита и привязки к определенным областям потребления на основе корпоративных или административных (технологии двойного назначения) механизмов. Конкурировать за новые материалы можно только в рамках развития компетенций по их использованию. Принципиальное значение имеет тот факт, что будущее определяется качеством не действующего производства, а инвестиций. В конкурентной борьбе за новые факторы успеха в бизнесе победят компании, которые, во-первых, должны сами создавать инновационные заделы, во-вторых, привлекать внешние научно-технические ресурсы, опираться на достижения своих партнеров. В этих условиях роль союзников (компаний, обладающих научными заделами, и правительства) будет не менее важным фактором, чем наличие собственных разработок [12].
Реакция правительства на процессы в отраслях и на рынке материалов должна быть адекватной характеру существующих угроз. Из многочисленных факторов, определяющих долгосрочные перспективы металлургического комплекса, ключевое значение будут иметь движущие силы глобального уровня и ответная реакция на них отечественного бизнеса. Достаточно очевидно, что эффективность оборота металла определяется общесистемными факторами и не может рассматриваться как проблема микроуровня (бизнеса). Это результат макроэкономической политики страны, ее фундаментальных основ (динамики цен и вложений капитала). Большое значение имеет степень воздействия государства на бизнес, выражающаяся в изменении существующих способов обоснования управленческих решений (на весь период до 2030 г.), что предполагает активизацию государственной политики в сфере конструкционных материалов. При оценке перспектив важными представляются требования к бизнесу по качеству, полноте использования ресурсов, эффективности и, самое главное, способности к разработке и реализации проектов развития. Необходимо создание новой макроэкономической среды, в которой диспропорции устраняются посредством не цен, а инвестиционного развития. Следует исходить из логики прогнозного развития как процесса перехода от механизма эксплуатации действующего производственного аппарата к механизму инвестиционного развития. В России органы власти только начинают приходить к пониманию того факта, что вне зависимости от финансово-экономических показателей бизнеса ключевое значение для долгосрочной перспективы имеет только наращивание научно-технического потенциала, следовательно, вложения в собственные НИОКР и систему образования, разработка новых технологий и их реализация в «металле» (система материализации нематериальных активов). Таким образом, действующая политика промышленного развития, ориентированная на поддержание отечественного производства, должна смениться политикой инвестиционного развития производства, что послужит основой для формирования воспроизводственных процессов в металлургии на рыночных принципах.
Литература
1. Steel Statistical Yearbook 2014. World Steel Association // Worldsteel Committee on Economic Studies — Brüssels. Belgium, 2014.
2. U.S. Geological Survey [Электронный ресурс]: http://www.usgs.gov
3. Росстат. Офиц. сайт [Электронныйресурс]: http://www.gks.ru
4. Единая межведомственная информационно-статистическая система (ЕМИСС) [Электронный ресурс]: http://www.fedstat.ru/indicators/start.do
5. Об утверждении Стратегии развития черной металлургии России на 2014-2020 годы и на перспективу до 2030 года и Стратегии развития цветной металлургии России на 2014-2020 годы и на перспективу до 2030 года. Приказ Минпромторга России от 05.05.2014 №839.
6. UnitedNations Commodity Trade Statistics Database [Электронный ресурс]: http://comtrade.un.org
7. Прогнозы социально-экономического развития Российской Федерации и отдельных секторов экономики. Министерство экономического развития РФ. [Электронный ресурс]: www.economy.gov.ru/minec/activity/sections/macro/prognoz
8. Министерство промышленности и торговли РФ. Офиц. сайт [Электронный ресурс]: http://www.minpromtorg.gov.ru
9. Обрабатывающие производства России: состояние, проблемы, прогнозы. Новосибирск: Изд-во ИЭОПП СО РАН, 2013.
10. Волов Ю., Кучеров А. Металлургия: удержать рентабельность //Национальная металлургия. 2009. № 1.
11. Об утверждении Стратегии развития металлургической промышленности Российской Федерации на период до 2015 года. ПриказМинпромэнерго РФ от 29.05.2007№ 177.
12. Буданов И.А., Устинов В.С. Процессы и механизмы перспективного развития комплекса конструкционных материалов России //Проблемы прогнозирования. 2013. № 1.
13. Буданов И.А. Перспективы реструктуризации металлургического производства в России // Научные труды ИНП РАН. М.: МАКС Пресс, 2014.
14. Устинов В. С. Прогнозирование развития системы оборота металла в России на основе межстранового анализа внешнеторговых потоков //Научные труды ИНП РАН. М.: МАКС Пресс, 2014.
15. Перспективы развития экономики России: прогноз до 2030 года / Под ред. акад. В.В. Ивантера, д.э.н. М.Ю. Ксенофонтова. М.: Анкил, 2013.
16. Борисов В.Н., Почукаева О.В. Инновационное развитие машиностроения // Проблемы прогнозирования. 2013. № 1.
17. Прогноз научно-технологического развития России: 2030. Новые материалы и нанотехнологии / Под ред. Л.М. Гохберга, А.Б. Ярославцева. М: Министерство образования и науки РФ, НИУВШЭ, 2014.
18. О Федеральной программе технического перевооружения и развития металлургии России (1993-2000 годы). Постановление Правительства РФ от 24.01.1994 № 41.
19. Борисов В.Н., Буданов И.А., Моисеев А.К., Панфилов В.С. Необходимые условия модернизации российской обрабатывающей промышленности на примере тяжелого машиностроения //Проблемы прогнозирования. 2012. № 1.
