CC BY
23ЗЙ) ТРИБУНА МОЛОДОГО УЧЕНОГО
УДК 343.241
ВЛИЯНИЕ ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ НА КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВОЙ СТАТУС ЛИЧНОСТИ
Тарасова Маргарита Владимировна
магистрант Восточно-Сибирского филиала Российского государственного университета правосудия, г. Иркутск, e-mail: tarasova_margari@mail.ru
THE IMPACT OF DEPRIVATION OF LIBERTY ON THE CONSTITUTIONAL AND LEGAL STATUS OF THE INDIVIDUAL
Margarita Tarasova
Master's degree students of The East-Siberian branch of The Russian State University of Justice, Irkutsk
АННОТАЦИЯ
Рассматриваются конституционно-правовые, уголовно-правовые и международно-правовые аспекты запрета на участие в выборах лиц, содержащихся в местах лишения свободы по приговору суда. Анализируется правовая позиция Европейского суда по правам человека и Конституционного Суда Российской Федерации. Вносятся предложения по совершенствованию уголовного и уголовно-исполнительного законодательства.
ABSTRACT
The article deals with the constitutional-legal, criminal-legal and international legal aspects of the prohibition of participation in elections of persons held in places of deprivation of liberty by a court sentence. The author analyzes the legal position of the European court of human rights and the constitutional Court of the Russian Federation. The article makes proposals to improve the criminal and criminal Executive legislation
Ключевые слова: уголовное наказание; лишение свободы; право на участие в выборах; Европейский суд по правам человека; Конституционный Суд.
Keywords: criminal punishment; imprisonment; right to participate in elections; European court of human rights; Constitutional Court.
Понятие наказания сформулировано в ст. 43 УК РФ, согласно которой наказание есть мера государственного принуждения, назначаемая по приговору суда1. По своей сути наказание — это кара, содержанием которой является лишение или ограничение прав и свобод осужденного. Характер правоограничений, налагаемых на осужденного, зависит от вида наказания.
Наказание в виде лишения свободы, а также пожизненное лишение свободы лишают осужденного важнейшего конституционного права на личную свободу, закрепленного ст. 22 Конституции РФ [3, с. 150]. Изоляция от общества составляет содержание наказания в виде лишения свободы. При этом осуждение к мерам наказания, связанным с изоляцией от общества, влечет
1 Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-Ф3 (ред. от 27.12.2018) (с изм. и доп., вступ. в силу с 08.01.2019) // Собр. законодательства РФ. 1996. № 25. Ст. 2954.
за собой лишение или ограничение и других прав осужденного. Например, осужденный к лишению свободы не может реализовать предусмотренное ст. 27 Конституции РФ право свободно передвигаться, выбирать место пребывания и жительства и т. д.
Одним из важнейших конституционных прав личности является право на участие в выборах, то есть избирать и быть избранным. Согласно ст. 32 Конституции РФ граждане Российской Федерации имеют право избирать и быть избранными в органы государственной власти и органы местного самоуправления, а также участвовать в референдуме2.
2 Конституция Российской Федерации : принята всенар. голосованием 12.12.1993 (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ) // Собр. законодательства РФ. 2014. № 31. Ст. 4398.
Избирательное право принадлежит всем гражданам России за двумя исключениями, которые предусмотрены в части третьей ст. 32 Конституции РФ. Согласно данной норме не имеют права избирать и быть избранными граждане, признанные судом недееспособными, а также содержащиеся в местах лишения свободы по приговору суда. Таким образом, осужденные к лишению свободы лишены как активного, так и пассивного избирательного права. Следует отметить, что ст. 96 Конституции СССР 1977 г. предусматривала, что все граждане СССР, достигшие 18 лет, имеют право избирать и быть избранными, за исключением лиц, признанных в установленном законом порядке умалишенны-ми1. Таким образом, ранее действовавшая Конституция СССР устанавливала лишь одно ограничение для участия в выборах. Аналогичная норма содержалась и в ст. 92 Конституции РСФСР2.
Однако, несмотря на отсутствие в тот исторический период прямого запрета на участие осужденных к лишению свободы в выборах, лица, находящиеся в местах лишения свободы, в голосовании участия не принимали. Не принимали участия в выборах и лица, которые еще не были осуждены, но в отношении которых была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. Это объясняется тем, что важнейшим условием реализации права на свободы выбора при голосовании на выборах любого уровня является личная свобода избирателя. Избиратель, не обладающий личной свободой, не может быть субъектом свободного волеизъявления на выборах. В местах лишения свободы лица, которые там содержатся, подвержены жестким ограничениям, связанным с требованиями режима. Это касается различных аспектов, в том числе контактов с внешним миром, передвижения, переписки, работы, использования свободного времени и т. д. При таких обстоятельствах волеизъявление не может быть свободным.
Конституция РФ 1993 г. закрепила сложившуюся ранее практику в конституционной норме, исключив из числа участвующих в выборах лиц, содержащихся в местах лишения свободы. При этом данное ограничение распространено только на лиц, находящихся в местах лишения
1 Конституция (Основной Закон) Союза Советских Социалистических Республик (принята ВС СССР 07.10.1977) // Ведомости ВС СССР. 1977. № 41. Ст. 617.
2 Конституция (Основной Закон) Российской Советской Федеративной Социалистической Республики» (принята ВС
РСФСР 12.04.1978) // Ведомости ВС РСФСР. 1978. № 15. Ст. 407.
свободы по приговору суда. Поэтому лица, в отношении которых применено заключение под стражу в качестве меры пресечения, участвуют в выборах на общих основаниях.
В связи с вхождением Российской Федерации в Совет Европы и признанием юрисдикции Европейского суда по правам человека вопрос о правомерности установления ограничений для участия в выборах лиц, находящихся в местах лишения свободы, стал предметом рассмотрения Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ). Поводом для рассмотрения данного дела явилось обращение двух граждан — Анчугова и Гладкова, осужденных за убийство при отягчающих обстоятельствах к смертной казни, которая была заменена впоследствии лишением свободы сроком на 15 лет.
При рассмотрении данного дела ЕСПЧ проанализировал законодательство других стран, членов парламентской ассамблеи Совета Европы, относительно возможности участия в выборах лиц, осужденных к лишению свободы3. В частности, 19 из 43 государств-участников, рассмотренных в этом исследовании, предоставляют заключенным право голоса без каких-либо ограничений. Это Албания, Азербайджан, Хорватия, Кипр, Чехия, Дания, Финляндия, Ирландия, Латвия, Литва, Молдова, Черногория, Сербия, Словения, Испания, Швеция, Швейцария, «бывшая Югославская Республика Македония» и Украина.
Семь государств-участников (Армения, Болгария, Эстония, Грузия, Венгрия, Россия и Соединенное Королевство) автоматически лишают осужденных заключенных, отбывающих наказание в виде лишения свободы, права на участие в голосовании. И 17 государств-участников (Австрия, Бельгия, Босния и Герцеговина, Франция, Германия, Греция, Италия, Люксембург, Мальта, Монако, Нидерланды, Польша, Португалия, Румыния, Сан-Марино, Словакия и Турция) приняли промежуточный подход: лишение избирательных прав заключенных зависит от вида преступления и/или длительности срока лишения свободы.
При решении данного дела ЕСПЧ исходил из следующего. По мнению ЕСПЧ, временное (на период лишения свободы) ограничение избирательных прав, предусмотренное законодательством Российской Федерации для лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы, в
3 Дело «Анчугов и Гладков (Anchugov and Gladkov) против Российской Федерации» (жалоба № 11157/04, 15162/05) : постановление ЕСПЧ от 04.07.2013 // Бюл. Европ. Суда по правам человека. 2014. № 2.
1(19) / 2019 Глагол Ъ
ПРАВОСУДИЯ
принципе допустимо. Вместе с тем ЕСПЧ отметил, что не может ставиться вопрос о лишении заключенного его конвенционных прав (то есть прав, закрепленных в международных конвенциях о правах человека и избирательного права, в частности) только по причине его статуса осужденного заключенного.
ЕСПЧ привел в своем решении пример: в Италии лишение избирательных прав применимо только в отношении определенных преступлений против государства, судебной системы или преступлений, наказываемых лишением свободы на срок не менее трех лет, то есть тех, которые суды находят требующими более сурового наказания. В России же избирательного права лишаются все осужденные к лишению свободы независимо от режима исправительного учреждения, совершенного преступления и т. д. Таким образом, в России лишение избирательных прав касается большой группы преступников, осужденных к наказанию на срок от двух месяцев (что является минимальным сроком лишения свободы в России) до пожизненного лишения свободы. При этом рассматриваемое ограничение касается всех осужденных независимо от категории преступления: от преступлений небольшой тяжести до особо тяжких.
В этой связи ЕСПЧ пришел к выводу о нарушении Российской Федерацией Конвенции (о защите прав человека и основных свобод) и постановил, что имело место нарушение требований ст. 3 Протокола № 1 к Конвенции. Согласно ст. 3 указанного протокола (Право на свободные выборы) «Высокие Договаривающиеся Стороны обязуются проводить с разумной периодичностью свободные выборы путем тайного голосования в таких условиях, которые обеспечивали бы свободное волеизъявление народа при выборе органов законодательной власти»1.
Главным в решении ЕСПЧ является следующее: признавая в принципе лишение осужденных избирательных прав возможным, государство должно подходить к этому селективно, индивидуально, с учетом соотношения прав человека и общественных интересов, а сам факт нахождения в местах лишения свободы не дол-
1 Конвенция о защите прав человека и основных свобод (заключена в г. Риме 04.11.1950) (с изм. от 13.05.2004) (вместе с «Протоколом [№ 1]» (подписан в г. Париже 20.03.1952), «Протоколом № 4 об обеспечении некоторых прав и свобод помимо тех, которые уже включены в Конвенцию и первый Протокол к ней» (подписан в г. Страсбурге 16.09.1963), «Протоколом № 7» (подписан в г. Страсбурге 22.11.1984)) // Бюл. междунар. договоров. 2001. № 3.
жен рассматриваться основанием для такого лишения. На указанные моменты в рассматриваемом постановлении ЕСПЧ справедливо обращается внимание в юридической литературе [4]. В связи с принятием данного постановления ЕСПЧ Министерство юстиции РФ обратилось с запросом в Конституционный Суд РФ. Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о возможности исполнения в соответствии с Конституцией РФ постановления Европейского Суда по правам человека от 4 июля 2013 г. по делу «Анчугов и Гладков против России».
Конституционный Суд РФ, рассмотрев данное дело, установил следующее. ЕСПЧ не учел довод властей Российской Федерации о том, что дело «Анчугов и Гладков против России» существенно отличается от аналогичных дел против других государств, рассмотренных в связи с установленными ограничениями на участие осужденных в выборах. Дело в том, что в России запрет на участие в выборах граждан, содержащихся в местах лишения свободы по приговору суда, закреплен в Конституции Российской Федерации, принятой путем всенародного голосования, а не посредством закона, принятого парламентом2.
Более того, ст. 32 включена в гл. 2 «Права и свободы человека и гражданина» Конституции РФ; установленный ею запрет относится к основам правового статуса личности в Российской Федерации и не может быть отменен или изменен иначе как в специальном порядке, установленном для принятия новой Конституции РФ, т. е. Конституционным Собранием или всенародным голосованием (статьи 64, 134 и 135 Конституции РФ).
Данный довод выдвигался при рассмотрении дела Российской Федераций, но не был принят во внимание ЕСПЧ, по мнению которого все правовые акты государств — участников Конвенции, согласно ее положениям, подлежат проверке, невзирая на их внутренний статус. ЕСПЧ же считает, что Конвенция о защите прав человека и основных свобод как международный договор Российской Федерации является составной частью ее правовой системы, а потому государство обязано исполнять вынесенное на основании положений Конвенции постановление
2 По делу о разрешении вопроса о возможности исполне-
ния в соответствии с Конституцией Российской Федерации постановления Европейского Суда по правам человека от
4 июля 2013 года по делу «Анчугов и Гладков против России» в связи с запросом Министерства юстиции Российской Федерации : постановление Конституц. Суда РФ от 19.04.2016 № 12-П // Вестн. Конституц. Суда РФ. 2016. № 5.
Европейского суда по правам человека по жалобе против России.
Конституционный Суд России справедливо обратил внимание на то, что Россия подписала, а в 1998 г. ратифицировала Конвенцию о защите прав человека и основных свобод уже в период действия Конституции РФ 1993 г. При этом Россия не вправе заключать международные договоры, не соответствующие Конституции РФ, — в противном случае они не подлежат введению в действие и применению в Российской Федерации, т. е. не могут быть ратифицированы. Следовательно, ст. 32 (ч. 3) Конституции РФ полностью согласуется с предписаниями ст. 3 Протокола № 1 к Конвенции и потому не нуждается в каком-либо изменении. Никаких вопросов, связанных с возможными противоречиями между ними, не возникало и у Совета Европы. На наш взгляд, Конституционный Суд РФ вполне обоснованно признал невозможным исполнение решения ЕСПЧ по данному делу, поскольку предписание ст. 32 (ч. 3) является нормой Конституции РФ, обладающей верховенством и высшей юридической силой в российской правовой системе.
Конституционный Суд также отметил, что сравнительные данные о правовом регулировании выборов в 43 государствах — участниках Конвенции свидетельствуют о том, что по вопросу об ограничении избирательных прав осужденных (заключенных) консенсус внутри Совета Европы отсутствует.
Кроме того, Конституционный Суд РФ обратил внимание на наличие возможностей для совершенствования законодательства Российской Федерации в части правового статуса осужденных и реализации их права на участие в выборах. Это может быть достигнуто, в частности, путем оптимизации системы уголовных наказаний, в том числе посредством перевода отдельных режимов отбывания лишения свободы в альтернативные виды наказаний, хотя и связанные с принудительным ограничением свободы осужденных, но не влекущие ограничения их избирательных прав.
Так, в силу п. «а» ч. 1 ст. 58 УК Российской Федерации лицам, осужденным к лишению свободы за преступления, совершенные по неосторожности, а также лицам, осужденным к лишению свободы за совершение умышленных преступлений небольшой и средней тяжести, ранее не отбывавшим лишение свободы, отбывание лишения свободы, по общему правилу, назначается в колониях-поселениях, представляющих собой, как следует из ст. 128 и 129 УИК Российской Федерации, исправительные учреждения с
полусвободным режимом отбывания наказания, задача которых — исправление и адаптация осужденных к условиям жизни на свободе.
Осужденные, отбывающие лишение свободы в колонии-поселении, ограничены в свободе передвижения, но содержатся без охраны, могут свободно передвигаться по территории колонии-поселения и вне колонии в пределах муниципального образования, на территории которого она расположена; осужденным может быть разрешено проживание со своими семьями на арендованной или собственной жилой площади на территории колонии-поселения или за ее пределами, но в границах муниципального образования, на территории которого расположена колония-поселение. Практически такие осужденные приобретают статус, который — в сравнении с иными режимами отбывания наказания в виде лишения свободы — характеризуется существенно меньшим объемом ограничений: они могут носить гражданскую одежду, иметь при себе деньги и ценные вещи, получать посылки, передачи и бандероли; могут иметь свидания без ограничения их количества; вправе работать, а также обучаться по заочной форме в образовательных организациях высшего образования и профессиональных образовательных организациях.
Поэтому в принципе возможно внести в уголовное и уголовно-исполнительное законодательство изменения, в соответствии с которыми отбывание наказания в колониях-поселениях было бы трансформировано в отдельный вид уголовного наказания, на который не распространяется ограничение, предусмотренное ст. 32 (ч. 3) Конституции РФ. Другими словами, современное наказание в виде лишения свободы с отбыванием в колонии-поселении может получить другое наименование, не связанное с лишением свободы. В этой связи ограничения, предусмотренные ч. 3 ст. 32 Конституции РФ, на таких лиц распространяться не будут. На наш взгляд, такое наказание можно рассматривать как разновидность ограничения свободы.
Такие изменения будут вполне соответствовать одному из основополагающих принципов уголовного права — принципу справедливости, поскольку правоограничения, налагаемые на осужденного, должны соответствовать характеру и степени общественной опасности совершенного преступления и личности виновного [1]. Фактическое лишение осужденного избирательных прав является по сути последствием применения наказания в виде лишения свободы и, соответственно, частью правового статуса осужденного к данной мере наказания. Как известно,
1(19)/2019 Глагол Ъ
ПРАВОСУДИЯ
справедливая санкция (в том числе в части, касающейся условий отбывания наказания — в исправительной колонии или в колонии-поселении и т. д.) является необходимым условием справедливости наказания [2, с. 31—32]. Поэтому отнесение лишения свободы с отбыванием в колонии-поселении к наказанию, не связанному с лишением свободы, будет соответствовать и данному уголовно-правовому принципу.
Из сказанного вытекают следующие выводы.
Во-первых, Конституция РФ, принятая путем всенародного голосования, обладает большей юридической силой, чем иные законодательные акты, в том числе международного характера, поскольку они принимаются органами государственной власти, а Конституции — непосредственно народом, который согласно ст. 3 Конституции РФ является носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации.
Во-вторых, запрет на участие в выборах лиц, осужденных к лишению свободы, в принципе обоснован, поскольку условием реализации права на участие в свободных выборах является наличие у избирателя личной свободы. Осуж-
денные же к лишению свободы этого права лишены, поскольку они и изолированы от общества.
В-третьих, российское уголовное и уголовно-исполнительное законодательство нуждается в совершенствовании путем уточнения наименования и режима отбывания лишения свободы в колонии-поселении, поскольку характер право-ограничений, установленных для указанной категории осужденных, характерен для наказаний, связанных не с лишением свободы, а с ограничением данного права.
Список литературы
1. Тарасова М. В. Личность виновного, смягчающие и отягчающие обстоятельства как критерии индивидуализации наказания // ГлаголЪ Правосудия. 2018. № 4(18). С. 77-80.
2. Татарников В. Г. Принцип справедливости и его отражение в общих началах назначения наказания // Глагол Правосудия. 2018. № 4(18). С. 31-36.
3. Уголовное право. Общая часть. В вопросах и ответах / Г. С. Гаверов, В. А. Авдеев, В. Г. Татарников, М. С. Крутер. Иркутск, 2000. 197 с.
4. Уткин В. А. Режим лишения свободы и правовой статус осужденных: между карой и безопасностью // Уголовно-исполнительная система: право, экономика, управление. 2018. № 4. С. 26-29.
