CC BY
19
Научная статья
УДК 81.255
DOI10.52070/2542-2197_2022_4_859_28
Влияние концепта «Angst / страх» на понимание современной действительности
М. А. Демьяненко
Московский государственный лингвистический университет, Москва, Россия
Аннотация. В статье рассматриваются концепты немецкой языковой картины мира «Angst / страх» и «Ordnung
/ порядок». Исследование проводилось на материале, отражающем события последнего времени на Украине в немецких СМИ и реакции на эти события самих немцев. Автор приводит примеры из статей крупных межрегиональных германских газет, освещающих специальную военную операцию Вооруженных Сил РФ. Значимость концепта «Angst» для носителей немецкого языка определена на основе анализа работ не только отечественных, но и германских ученых, социологов и журналистов.
Ключевые слова: картина мира немецкого языка, концепт «Angst / страх», концепт «Ordnung / порядок», страх, триггер
Для цитирования: Демьяненко М. А. Влияние концепта «Angst / страх» на понимание современной действительности // Вестник Московского государственного лингвистического университета. Гуманитарные науки. 2022. Вып. 4 (859). С. 28-35. DOI: 10.52070/2542-2197_2022_4_859_28
Original article
The Influence of the Concept of "Angst / Fear" on the Understanding of Contemporary Reality
Maria A. Demyanenko
Moscow State Linguistic University, Moscow, Russia [email protected]
Abstract. The article describes how the concepts of Angst and Ordnung of the German picture of the world
influence the presentation of information in German mass media and the perception of events by Germans. It contains examples from German quality press dedicated to the current military operation of the Russian Army in the Ukraine. The evaluation of the importance of the concept of Angst is based on the analysis of books and articles written by Russian and German linguists, sociologists and journalists.
Keywords: the picture of the world of the German language, the concept of Angst, the concept of Ordnung, fear,
a trigger word
For citation: Demyanenko, M. A. (2022). The influence of the concept of 'Angst / fear" on the understanding of
contemporary reality. Vestnik of Moscow State Linguistic University. Humanities, 4(859), 28-35. 10.52070/2542-2197_2022_4_859_28
введение
Последние международные события заставляют многих людей искать ответ на вопросы, поставленные Президентом Российской Федерации В. В. Путиным в его обращении к гражданам России 24 февраля 2022 года: «...В ответ на наши предложения мы постоянно сталкивались либо с циничным обманом и враньем, либо с попытками давления и шантажа, а Североатлантический альянс тем временем, несмотря на все наши протесты и озабоченности, неуклонно расширяется. Военная машина движется и, повторю, приближается к нашим границам вплотную. Почему всё это происходит?» [Путин, 2022].
Попытаемся ответить на этот вопрос с точки зрения философии языка. Актуальность исследования объясняется значительными расхождениями в подаче информации о специальной операции Вооруженных Сил РФ на Украине в российских и германских СМИ.
исследуемый вопрос
Количество публикаций, описывающих концепт «Angst / страх», в картине мира немецкого языка, в РИНЦ составляет более 10 тыс. (10 405). Авторы рассматривают структуру и характеристики, присущие данному концепту, приводят примеры из прессы и художественной литературы, например В. А. Цаголова (2016), И. И. Лейфа, В. А. Шарова (2019), И. М. Кацитадзе, Н. В. Христианова (2020).
В своем исследовании, опираясь на положение Гумбольдта: как картина мира народа находит отражение в языке его носителей, так и язык формирует картину мира народа, мы попытались определить, какую роль в немецкой картине мира играет концепт «Angst / страх» и как картина мира немецкого языка влияет на оценку его носителями текущих политических событий [Humboldt, 1963].
цель исследования и методы
Цель исследования: в результате анализа специальной литературы и текстов германских СМИ подтвердить или опровергнуть предположение автора, согласно которому страх является одним из ключевых компонентов картины мира немецкого языка, не только существенно влияющих на оценку событий его носителями, но и определяющих их поведение.
Цель определила выбор методов исследования: описание и анализ немецкоязычной тематической литературы, контекстуальный и семантический анализ газетных текстов, обобщение по принципу индукции.
результаты анализа немецкоязычной тематической
литературы
Само по себе наличие большого количества исследований на эту тему уже подтверждает правомерность допущения, что страх (Angst) является значимой составляющей картины мира немецкого языка. Подтверждение этого мы находим и в германском языкознании. Известный лингвист, профессор англистики Ганс Дитер Гельферт, автор ряда книг, описывающих национальный характер американцев и британцев, и обратившийся в книге «Was ist deutsch?» к изучению немецкого национального характера, пишет следующее: «Страх - это то, что иностранным наблюдателем воспринимается как нечто, типично немецкое, недаром словосочетание German Angst стало сегодня уже устойчивым выражением. <...> Насколько немцы подвержены коллективному страху, видно и из примеров повседневной жизни. Каждый знает, что зимой идет снег, однако ежегодно газеты пестрят сообщениями о хаосе, вызванном первым снегом, как будто немцев застала врасплох природная катастрофа. <...> Постоянное чувство страха связано с будущим, пенсией, работой и экологией. <...> Страх является одним из основных чувств немцев»1 [Gelfert, 2005, с. 184-185].
Для наглядности приведем графическое отображение частоты использования слов Angst и страх в газетных текстах на немецком и русском языках, смоделированное с помощью сайтов корпуса немецкого языка DWDS2 и Национального корпуса русского языка3. И в том и в другом случае мы выбрали период с 1946 по 2021 год.
Если в русскоязычных газетных текстах частота употребления слова страх до конца 80-х годов ХХ века вообще равна нулю, а на пике графика, приходящемся на конец ХХ века, не превышает 80 на миллион словоформ и характеризуется непродолжительными спусками и подъемами, то на рисунке 1 мы видим сначала (с 1946 по 1986) последовательный подъем кривой в пределах от 40 до 70 на миллион словоформ, с последовавшим с 1986 по 1996 резким подъемом до 116, а затем незначительное падение от 116 до 90. Не вызывает сомнения, что отраженный в языке СМИ уровень тревожности у немцев значительно выше, чем у русских.
1 Зд. и далее перевод наш. - М. Д.
2 Корпус немецкого языка DWDS (Digitales Wörterbuch der deutschen Sprache, hrsg. v. d. Berlin-Brandenburgischen Akademie der Wissenschaften). URL: https://www.dwds.de
3 Национальный корпус русского языка. 2003-2021. URL: ruscorpora.ru
Рис. 1. Частота использования слова Angst
Распределение по годам (частота на миллион словоформ) в газетном корпусе с 1946 по 2021
Гоше 1946 по 2021 сославшая»™ 3 - построить
Рис. 2. Частота использования слова страх
Г. Гельферт объясняет чрезмерную склонность немцев к тревожности и страху историческими причинами, доказывая, что такая модель поведения формировалась у них с начала Нового времени, когда результатом многочисленных и продолжительных войн каждый раз становилось усиленное стремление к безопасности [Gelfert, 2005].
Мысль Г. Д. Гельферта о том, что страх является типичной, присущей немцам, особенностью, разделяют немецкие социологи и журналисты. Корне-лиус Вюлленкемпер (Cornelius Wüllenkemper) указывает, что страхи, во власти которых находится германское общество, постоянно растут, хотя количество реальных угроз не увеличивается. Задавшись вопросам о причинах этого явления, автор, однако, обращается не к истории, а к исследованиям современных социологов [Wüllenkemper, 2018].
По мнению кассельского социолога Гейнца Будэ (Heinz Bude), растущее чувство страха не связано с какой-то конкретной угрозой, а является
скорее ощущением грозящей непонятно откуда опасности и характерен для послевоенных поколений, не обладающих психологической устойчивостью, присущей поколениям, пережившим войну.
Кроме того, согласно Г. Будэ, либеральная рыночная экономика, в которой каждый сам за себя, больше не дает прежнего ощущения безопасности. Это заставляет людей искать новые опоры, необходимые для преодоления возникающих трудностей. Всё привлекательнее становится идея солидарности, но солидарность возможна только с себе подобными [прив. по: Wüllenkemper, 2018].
Журналист Дирк Гизельман (Dirk Gieselmann) убежден, что в основе страха перед чужаками лежит опасение, что собственный мир может измениться до неузнаваемости. Проведенное им в 2016 году, после террористических актов в Вюрцбурге и Ансбахе, исследование показало, что страх сильнее у тех, кто непосредственно не соприкасается
с его источником. Д. Гизельман связывает это как с изменившимися потребительскими привычками людей, так и с недостатком общения [прив. по: Мй1-1епкетрег, 2018].
Росту всевозможных страхов способствуют в первую очередь Интернет и социальные сети, на данный момент всё больше заменяющие человеческое общение. Присоединяясь в сети к различным группам по интересам, где они могут делиться мучающими их страхами, люди, возможно, и приобретают на какое-то время ощущение принадлежности к единомышленникам и, соответственно, безопасности. Однако алгоритмы Интернета и социальных сетей построены таким образом, что позволяют отслеживать интересы пользователя и, при последующем обращении, предлагать ему информацию по уже однажды запрошенной теме. Таким образом, пользователь попадает в «заколдованный круг», из которого не может выбраться, так как каждый раз получает новую «подпитку» своих страхов.
Кроме того, сами пользователи Интернета и социальных сетей становятся распространителями различных страхов, которые могут лавинообразно захватывать большие группы населения. В качестве примера возьмем сообщения о последних событиях на Украине, распространяемые в группе «Молния» (на 14.03.22 количество участников - 3 582 557 человек) мессенджера Viber с 24 февраля 2022 года.
Местные пишут в соцсетях, что с самого утра русские войска из с. Орлянское направляются в сторону Васильевки (Запорожская область) (27.02.22).
Борислав Береза: Приятель из Бучи пишет, что российские оккупанты продолжают грабить квартиры и мародерствовать. Ограбили несколько аптек и разворовали супермаркет «ФОРА». Но самое ужасное, что они испуганны и, шарахаясь от каждого звука, стреляют по стеклам квартир (04.03.22).
Атмосфера страха и насилия нагнетается: от «с самого утра русские войска направляются...» до «оккупанты продолжают грабить и мародерствовать... стреляют по окнам». Если учесть, что суточный с 13 по 14 марта 2022 года прирост числа участников этой группы составил 46 550 человек, то становятся понятными масштабы и скорость распространения тревожности в Сети.
Гораздо опаснее, однако, воздействие на массы профессиональных СМИ, которые используют как сам язык, так и специальные приемы для целенаправленного воздействия на читателя в соответствии с преследуемыми ими целями.
результаты анализа текстов германских сми
Если проанализировать содержание статей и передач СМИ ФРГ с 24 февраля 2022 года, обращает на себя внимание повсеместное употребление таких слов, как Krieg (война), Invasion (вторжение), Angriff (нападение), хотя, как неоднократно подчеркивалось с нашей стороны, речь идет не о войне, а о специальной военной операции. Тем не менее заголовки статей крупных межрегиональных немецких газет и передач второго канала телевидения ФРГ уже говорят сами за себя:
Lindner: es ist ein Krieg in Europa. - «Линднер: в Европе идет война» (ZDF, 27.02.2022).
Stimmen aus der Ukraine zum Krieg. - «Голоса с Украины о войне» (ZDF, 27.02.2022).
Russische Invasion. - «Русское вторжение» (Die Zeit, 01.03.2022).
Krieg in der Ukraine: Wie Russlands Angriffstaktik aussehen könnte. - «Война на Украине: как могла бы выглядеть наступательная тактика России» (Süddeutsche Zeitung, 28.02.2022).
Russische Streitkräfte bereiten Großangriff auf Kiew vor. -«Российские Вооруженные Силы готовят крупномасштабное наступление на Киев» (FAZ, 01.03.2022).
Der Überfall auf die Ukraine: Putins Krieg gegen alles. -«Нападение на Украину: война Путина против всего» (fFAZ, 01.03.2022).
Выделенные курсивом слова не что иное, как триггеры, т. е. слова, вызывающие у человека сильные эмоции, связанные с уже имеющимся у него, как правило, негативным опытом и «запускающие» часто деструктивные модели поведения, не контролируемые сознанием. Этот психологический термин сегодня широко известен создателям рекламы и маркетологам, журналистам и политикам, т. е. всем, кто стремится управлять поведением людей.
Использование триггеров в приведенных выше газетных заголовках активирует у немецких читателей как раз ту часть их картины мира, которая связана с войнами и с их последствиями, а значит, согласно Г. Д. Гельферту, активирует страх. Наиболее эффективными являются триггеры, связанные со Второй мировой войной, к использованию которых в той или иной степени прибегают все вышеназванные СМИ. Причем следует
отметить, что это - не новая тактика. Еще в 2018 году на втором канале немецкого телевидения (ZDF) вышла передача известного немецкого журналиста Маркуса Ланца «Markus Lanz - Russland!» с подзаголовком «Markus Lanz auf einer journalistischen Reise in „Putins Reich"».
Заметим, что слово das Reich (рейх, империя) используется в современном немецком языке с осторожностью, главным образом, в текстах исторического или религиозного содержания (например, Gottes Reich). Об этом свидетельствуют, в частности, многочисленные примеры из корпуса немецкого языка DWDS.
Конечно, авторы передачи обезопасили себя от возможных кривотолков и обвинений, взяв словосочетание Putins Reich в кавычки, но это не помешало слову-триггеру запустить у зрителей «нужные» ассоциации.
Еще одним словом-триггером, активирующим ассоциации с германским тоталитарным режимом 1930-1940-х годов, является слово Propaganda, которое с конца февраля всё чаще появляется на страницах немецких газет.
Читаем в «Францфуртер Альгемайне Цайтунг» (FAZ):
Dass Wladimir Putin die Opfer seines Krieges als Täter ausgibt, verwundert nicht. Dass der Publizist Alexander Nitzberg im „Standard" Putins Propaganda nachplappert, schon.
Zur Meinungsfreiheit gehört die Freiheit, sich öffentlich zum Deppen zu machen. Alexander Nitzberg, ein österreichischer Autor und Übersetzer, nimmt diese Freiheit mit freundlicher Unterstützung der Wiener Zeitung „Der Standard" ausführlich in Anspruch. Ein Interview mit ihm im „Standard" gehört eigentlich in eine Kategorie, von der Karl Valentin gesagt haben soll, es lohne sich nicht einmal, sie zu ignorieren. Man muss weder Nitzberg noch den Interviewer kennen. Doch sind einige von Nitzbergs „Argumenten" reinste Kreml-Propaganda, der wir noch öfter begegnen dürften - und so ist es leider doch wichtig, sich damit zu befassen (Von Michael Martens, 07.03.22)1
То, что Владимир Путин выдает жертв войны, которую ведет, за преступников, не удивляет. Однако то, что публицист Александр Нитцберг в интервью газете «Стандарт» вторит, как попугай, путинской пропаганде, не может не удивлять.
Свобода слова предполагает и свободу выглядеть дураком в глазах окружающих. Австрийский автор и переводчик Александр Нитцберг в полной
Курсив наш. - М. Д.
мере воспользовался этой возможностью при дружеской поддержке венской газеты «Стандарт». Интервью с ним, опубликованное «Стандартом», скорее относится к таким вещам, о которых комик Карл Валентин якобы говорил, что на них даже не стоит не обращать внимания. Ни Нитцберга, ни того, кто брал у него интервью, знать необязательно. Однако некоторые аргументы Нитцберга представляют собой кремлевскую пропаганду в чистом виде, а с ней мы, по всей вероятности, столкнемся еще не раз, и поэтому, к сожалению, нам необходимо проанализировать это интервью.
При чтении данного отрывка в первую очередь обращает на себя внимание враждебно-насмешливый тон автора, направленный на то, чтобы уже заранее приуменьшить значимость взглядов оппонента, цитаты и анализ которых он приведет лишь ниже в статье. Приуменьшение значимости поступков или взглядов оппонента является одной из манипулятивных техник, задача которых - подчинить себе оппонента, заставить его сомневаться в правильности выбранной им позиции и в конце концов отказаться от нее. В данном случае, чтобы усилить воздействие на оппонента, «в свидетели» призываются читатели, мнение которых формируется автором статьи с первых ее строк. Иными словами, автор статьи манипулирует не только оппонентом, но и читателями. Для усиления воздействия на читателя автор использует как уже упоминавшиеся нами слова-триггеры, вызывающие у немецкого читателя определенные ассоциации и страхи, так и усиливающие эти страхи предостережения с ней мы, по всей вероятности, столкнемся еще не раз. Пытаясь придать своему высказыванию больше авторитетности, автор также ссылается на известных людей (комик Карл Валентин, 1882-1948), которые никакого отношения к предмету статьи на самом деле не имеют, более того, существование цитируемого высказывания ставится под сомнение самим автором (о которых комик Карл Валентин якобы говорил).
Для достижения желаемого воздействия на читателя журналисты используют не только отдельные слова-триггеры, но прибегают к другим методам, в частности, к аналогиям. В качестве примера вновь обратимся к «Франкфуртер Альгемайне Цайтунг» (FAZ), опубликовавшей 1 марта 2022 года статью под заголовком «Der Überfall auf die Ukraine: Putins Krieg gegen alles», в которой говорится следующее:
Noch vor weniger als zwei Wochen hatte der Bundeskanzler in Moskau gesagt, für seine Generation
sei Krieg undenkbar geworden. Für den russischen Präsidenten, der neben ihm stand, sprach Scholz nicht. Putin hat einen Angriffs- und Eroberungskrieg gegen die Ukraine geplant, propagandistisch vorbereitet und am Donnerstag begonnen, der Europa erschüttert und verändert wie kein anderer Gewaltakt seit Hitlers Überfällen.
Diese Invasion ist nicht nur ein Angriff auf ein „Brudervolk", dessen Staat Putin das Existenzrecht abspricht. Der Kreml attackiert mit seinen Panzern die gesamte staatliche Ordnung in Europa, das Völkerrecht, die Vernunft.
Не далее как две недели назад канцлер Германии сказал в Москве, что для его поколения война стала чем-то немыслимым. Эти его слова не распространялись на российского президента, стоявшего рядом. Путин запланировал наступательную и захватническую войну против Украины. Он провел информационно-пропагандистскую подготовку и в четверг начал войну, которая потрясла и изменила Европу так, как ни один акт насилия со времен нападения Гитлера.
Это вторжение - не только нападение на "братский народ", государству которого Путина отказывает в праве на существование. Своими танками Кремль атакует европейский государственный порядок как таковой, международное право, разум.
Если заголовок статьи еще оставлял читателю какую-то свободу для мыслительной деятельности, лишь подталкивая его к «нужной» ассоциации, то приведенный отрывок текста статьи уже откровенно связывает текущие политические события и события прошлого, имевшие катастрофические последствия для немцев: Überfall auf die Ukraine -Hitlers Überfälle.
Использование аналогий для достижения необходимого эффекта при формировании общественного мнения СМИ представляет собой наиболее коварный и эффективный способ воздействия.
Во-первых, потому, что аналоговое мышление является характерной особенностью человека.
Во-вторых, потому, что аналогия позволяет легче, быстрее и понятней выразить то, что хочет сказать автор.
В-третьих, потому, что аналогия создает у читателя ощущение, что речь идет о чем-то уже знакомом, и он самостоятельно проецирует свое отношение к этому знакомому на новое, по сути, неизвестное ему явление. При этом эффект от этого проецирования для каждого человека индивидуален и не поддается никакому прогнозированию, т. е. степень и характер воздействия приведённой выше аналогии на жителей ФРГ
1939-1940-х, 1960-1970-х и 1990-2000-х годов рождения будет отличаться. Родившиеся в военные годы вспомнят ужасы своего послевоенного детства, дети «холодной войны» вспомнят разделенную на две части страну, а люди, родившиеся на рубеже веков, вспомнят обязательные посещения с классом мемориалов концентрационных лагерей, включенные в школьную программу как мероприятия по «преодолению прошлого». Но какими бы ни были эти негативные ассоциации у разных поколений немцев, они четко свяжутся с событиями текущего момента, придав им однозначную окраску, и приведут к выводу: нападение на Украину (Überfall auf die Ukraine) - зло, которое угрожает и нам, немцам.
Известно, что в языке нет полных синонимов, но также известно, что, за исключением названий и имен собственных, в языке нет слова, обозначающего только один конкретный предмет или понятие. Слова всегда обозначают классы предметов. Если бы язык состоял только из названий и имен собственных, он никогда не стал бы средством общения. Каждое слово обозначает несколько предметов и эти предметы никогда не бывают идентичными, хотя между ними и существует некая аналогия. Так, например, слово война обозначает целый класс конфликтов, имеющих различные формы, различные причины и цели и проходящих с участием различных политических образований. Каждой отдельной войне присущи конкретные черты и особенности, поэтому наполнение понятия «война» в каждом конкретном случае будет несколько иным. Понятия Великой Отечественной войны и Второй мировой войны для жителей бывшего СССР различаются по своему эмоциональному наполнению. А у немцев, англичан и американцев понятие Второй мировой войны будет иметь различное эмоциональное наполнение, в соответствии с той ролью, которая выпала каждому из этих народов в этом историческом событии. Именно конкретизация понятия привносит в него эмоциональную составляющую.
На каком бы языке не было выражено понятие «нападение», слово это само по себе является триггером, так как нет, наверное, ни одного народа на земле, который бы избежал этого травматического опыта. Однако аналогия с «нападением Гитлера», обращенная к немецкому читателю, конкретизирует для него это понятие в определенном ключе, связывая события текущего момента с болезненным опытом постыдного прошлого его собственного народа, которое, как показывает практика, немцам так и не удалось «преодолеть» и которое по-прежнему вызывает страх.
Анализируя данный отрывок, нельзя не обратить внимания на последнее предложение второго абзаца. В нем содержится еще одно понятие картины мира немецкого языка, тесно связанное с понятием «Angst», а точнее, вытекающее из него. Это понятие «Ordnung» («порядок»). Г. Гельферт объясняет стремление немцев к порядку так же, как он объясняет присущий им страх, а именно тем, что в течение веков они не знали стабильного государственного порядка, который бы обеспечивал надежное планирование жизни [Gelfert, 2005]. И с этим объяснением нельзя не согласиться. В непостоянном, меняющемся мире человеку необходимы константы, позволяющие ему определить свое место в этом мире. Каким бы ни был порядок, он всегда создает ощущение безопасности, а любое нарушение установленных правил усиливает тревогу и может восприниматься как предвестник катастрофы.
Стремлением к порядку в период экономического кризиса 30-х годов ХХ века можно объяснить поддержку в Германии гитлеровского режима, который обещал навести новый порядок. После краха Третьего рейха вновь возникла необходимость упорядочить свой мир, создать новые константы, которые позволили бы немцам вновь определить свое место в мире и начать двигаться дальше. И они неуклонно продолжали создавать и укреплять этот порядок, развивая экономическую мощь своего государства, укрепляя оборону, вступив в НАТО и всячески поддерживая его расширение на Восток, когда окружающий мир опять начал угрожающе меняться, провоцируя рост тревожности, который бесстрастно фиксирует язык, как наглядно показано на рисунке 1 (с. 30). И вот сейчас мир снова меняется, порядок вновь под угрозой. И, если верить автору статьи, ясно, кто конкретно ему угрожает: Своими танками Кремль атакует европейский
государственный порядок как таковой... Являясь носителем картины мира немецкого языка, немецкий журналист, возможно, и не способен мыслить иначе. Он пытается объяснить текущие события с помощью понятий, присущих его картине мира. Таким образом, немецкий язык и сегодня формирует картину мира своих носителей в определенном ключе, опираясь на идеи прошлого и перенося их на события настоящего.
заключение
Проведенное исследование позволяет сделать ряд выводов.
1. Страх является одним из ключевых компонентов картины мира немецкого народа, что объясняется историческими условиями существования и развития немецкой нации. Современные тенденции в развитии общества способствуют росту страха у немцев, хотя объективных причин для этого нет. Согласно немецким социологам разрастанию страха способствуют, в частности, СМИ.
2. В проанализированных заголовках статей центральных межрегиональных германских газет и телепередач второго канала германского телевидения, отражающих текущие политические события в мире, выявлено значительное количество милитаристских реалий, а также случаи проведения аналогий с реалиями военного и политического дискурса Германии 30-40-х годов ХХ века.
3. Примеры текстов германских СМИ наглядно иллюстрируют описание их авторами текущих политических событий с помощью компонентов картины мира и понятий, присущих исключительно немецкому языку, которые, в свою очередь, активируют у носителей немецкого языка модели поведения, направленные на сохранение привычного для них порядка вещей.
список источников
1. Путин В. В. Обращение Президента Российской Федерации. 24.02.2022. Официальный сайт Президента России. URL: http://kremlin.ru/events/president/news/67843
2. Humboldt, W. Über die Verschiedenheit des menschlichen Sprachbaus und ihren Einfluß auf die geistige Entwicklung des Menschengeschlechts (1835). Studienausgabe in 3 Bdn. Bd. 3. Darmstadt: A. Flitner & K. Giel, 1963.
3. Gelfert H. D. Was ist deutsch? München: Verlag C.H. Beck, 2005.
4. Wüllenkemper C. Soziologie Die diffusen Ängste der Deutschen. 2018. URL: https://www.deutschlandfunk.de/ soziologie-die-diffusen-aengste-der-deutschen-100.html
REFERENCES
1. Putin, V. V. (24.02.2022). Address by the President of the Russian. Federation. Official website of the President of the Russian Federation. http://kremlin.ru/events/president/news/67843
2. Humboldt, W. (1963) Über die Verschiedenheit des menschlichen Sprachbaus und ihren Einfluß auf die geistige Entwicklung des Menschengeschlechts (1835). Studienausgabe in 3 Bdn. Bd.3. Darmstadt: A. Flitner & K. Giel.
3. Gelfert, H. D. (2005) Was ist deutsch? München: Verlag C.H. Beck.
4. Wüllenkemper, C. (2018) Soziologie Die diffusen Ängste der Deutschen. https://www.deutschlandfunk.de/ soziologie-die-diffusen-aengste-der-deutschen-100.html
информация об авторе
Демьяненко Мария Анатольевна
кандидат филологических наук, доцент кафедры английского языка как второго иностранного переводческого факультета Московского государственного лингвистического университета
information about the author
Demyanenko Maria Anatolyevna
PhD (Language Theory), Associate Professor, Department of English as a Second Foreign Language, Faculty for Translation and Interpretation, Moscow State Linguistic University
Статья поступила в редакцию 17.02.2022 одобрена после рецензирования 10.03.2022 принята к публикации 25.04. 2022
The article was submitted 17.02.2022 approved after reviewing 10.03.2022 accepted for publication 25.04.2022
