CC BY
87
ПРАВО И СОВРЕМЕННЫЕ ИНТЕГРАЦИОННЫЕ ПРОЦЕССЫ
КОНСТАНТИН ЛЕОНТЬЕВИЧ ЧАЙКА
Суд Евразийского экономического союза
220006, Республика Беларусь, Минск, ул. Кирова, д. 5
E-mail: chayka@courteurasian.org
DOI: 10.35427/2073-4522-2022-17-2-chayka
ВЛИЯНИЕ ИНТЕГРАЦИИ НА РОЛЬ И ФУНКЦИИ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ
Аннотация. Эволюция международных отношений в XX-XXI столетиях, увеличение числа международных организаций, усложнение их структуры, а также взаимоотношений между ними и создавшими их государствами — все это приводит к трансформации устоявшихся представлений о сущности международных организаций и их видах, изменению роли данных организаций в международных отношениях. В дополнение к межправительственным международным организациям появляются организации, которые в юридической науке именуют наднациональными, обосновывается существование правового понятия «наднациональность» или «наднационализм».
В рамках настоящей статьи анализируется процесс зарождения и эволюции международных организаций, в результате которого они обретают уникальные черты, отличающие их от иных акторов международного права. Отмечается, что явление региональной экономической интеграции, представляющее собой экономическое сближение государств в форме зоны свободной торговли, таможенного, экономического и валютного союзов, является отправной точкой для приобретения межправительственными международными организациями наднациональных черт. К числу последних относятся: наделение органов международной организации независимой от государств-членов волей и правом принятия правовых актов, обязательных для стран-участниц, их физических и юридических лиц, по вопросам, отнесенным к ведению соответствующей организации; вхождение в состав органов наднациональной организации лиц, независимых от государств и не являющихся их представителями; наличие у решений наднациональной организации качеств обязательности и верховенства и их приведение в действие независимо от воли государств-членов.
По итогам исследования формулируется вывод о взаимосвязи наднациональности и интеграции, которая выражается в том, что лишь интеграционные объединения и их органы способны обладать наднациональными характеристиками.
Отмечается, что приобретение интеграционными объединениями отдельных наднациональных черт, приводит к изменению их роли в международных отношениях. Тот факт, что подобные объединения не являются лишь «проводниками воли» создавших их государств, а обладают правом принятия собственных решений, влечет возможность самостоятельного участия интеграционных объединений в иных международных организациях, а также предоставление им права являться стороной международных договоров, регулирующих те сферы, в которых компетенция передана на наднациональный уровень.
Ключевые слова: международная организация, межправительственная организация, правосубъектность международной организации, интеграционное объединение, наднациональность, зона свободной торговли, таможенный союз, Евразийский экономический союз, Европейский союз
KONSTANTIN L. CHAYKA
Court of the Eurasian Economic Union 5 Kirova st., Minsk, 220006, Republic of Belarus E-mail: chayka@courteurasian.org
THE EFFECT OF INTEGRATION ON THE ROLE AND FUNCTIONS OF INTERNATIONAL ORGANIZATIONS
Abstract. The evolution of international relations in the XX-XXI centuries, the growing number of international organizations, their increasingly complicated structure as well as the relations between them and the states that created them — all of this leads to the transformation of well established understanding regarding the essence of international organizations and their types as well as the changing role of this organizations in international relations. In addition to intergovernmental organizations we observe the creation of organizations that are characterized as supranational in the legal doctrine. The author argues the need for using the terms "suprana-tionality" or "supranationalism".
The present article analyses the inception and evolution of international organizations that results in them acquiring unique traits differentiating them from other international law actors. The author notes that the phenomenon of regional economic integration, that is the rapprochement among the states in the form of free trade areas, customs, economic or monetary union, is the starting point for the acquiring of supranational traits by intergovernmental international organizations. The latter include conferring upon the bodies of an international organization of a will that is separate from those of the Member States as well as the right to adopt legal acts that are binding for the members, their physical and legal persons in the areas where the organization is competent; the presence in the bodies of the international organizations of persons independent from the states and who do not serve as representa-
tives; the binding power and primacy of the international organization's decision and their implementation not dependent of the willingness of the Member States.
Following the results of the research the author makes a conclusion on the interrelationship between supranationality and integration that reveals itself in the fact that solely integrational associations and their bodies are capable of possessing supranational characteristics.
It is noted that the attainment of certain supranational traits by integrational associations leads to the change in their roles in the international relations. The fact that such associations do not serve solely as "will conductors" of the states that established them but exercise the right of taking own decisions entails an opportunity for participating of integrational associations in other international organizations as well as granting them the right to be a party to international treaties governing those spheres where the competence is given to supranational level.
Keywords: international organization, intergovernmental organization, legal capacity of international organization, integrational association, supranationality, free trade area, customs union, Eurasian Economic Union, European Union
1. Введение
Развитие и распространение международных организаций, начавшееся в XIX в. и активно продолжившееся в XX столетии, привело к изменению межгосударственных отношений в мировом масштабе. Зародившись в качестве конференций и конгрессов, созыв которых зависел от воли заинтересованных государств, а выработанные ими решения не носили юридически обязательного характера \ международные организации постепенно приобрели постоянный характер и институциональную структуру, став платформой, приспособленной не только для решения политических вопросов, а также для выработки обязательных и универсальных подходов, преодоления межгосударственных конфликтов.
Ретроспективный взгляд на ключевые исторические события XX в. показывает, что если итоги Первой мировой войны дали старт возникновению универсальных международных организаций во главе с Лигой Наций, то результатом Второй мировой войны стало не только их дальнейшее развитие, связанное с формированием Организации Объединенных Наций (далее — ООН), но также и создание интеграционных объединений.
Европейский опыт, продемонстрировавший, что интеграционный проект способен стать эффективным способом преодоления не толь-
1 Курс международного права в шести томах. Т. V / Академия наук СССР. Институт государства и права. М., 1967. С. 46—47.
ко политических, но, прежде всего, экономических трудностей, в совокупности со стремлением защитить внутренний рынок от деятельности трансграничных компаний, создать на нем условия для добросовестной конкуренции, одновременно активизируя хозяйственные связи между субъектами из разных государств-членов, — все это привело к образованию интеграционных объединений в иных регионах мира.
Результатом интеграционных процессов на постсоветском пространстве является создание Содружества Независимых Государств, Евразийского экономического сообщества, Таможенного союза и Единого экономического пространства и, наконец, Евразийского экономического союза (далее — ЕАЭС, Союз), который функционирует с 1 января 2015 г.
Развитие интеграции обусловливает трансформацию межправительственных международных организаций в организации нового типа, которые именуются наднациональными.
Обозначенные процессы, а также участие Российской Федерации в качестве государства-учредителя в ЕАЭС, которому передана часть суверенных полномочий в области таможенного союза и единого экономического пространства, подчеркивают актуальность исследования вопроса о влиянии процесса интеграции на роль и функции международных организаций в структурировании международных отношений.
В рамках настоящей статьи автор ставит задачу произвести анализ понятия «международная организация», а также процесса их трансформации из межправительственных в организации наднационального типа под влиянием интеграции.
Проблематика международных организаций глубоко изучена в отечественной науке и представлена трудами судьи Международного Суда ООН С.Б. Крылова2, И.И Лукашука3, Г.И. Тункина4, С.В. Черниченко5,
2 См.: Крылов С.Б. Материалы к истории Организации Объединенных Наций. Вып. I / Под ред. Е.А. Коровина, 1949; он же. Международный Суд. М., 1958.
3 См.: Лукашук И.И. Стороны в международных договорах. М., 1966; он же. Право на участие в международных договорах // Советское государство и право. 1985. № 4. С. 94—100; он же. Современное право международных договоров: В 2 т. Т. 1: Заключение международных договоров. М., 2004.
4 См.: Тункин Г.И. Право и сила в международной системе. М., 1983; он же. Теория международного права / Под ред. Л.Н. Шестакова. М., 2000.
5 См.: Черниченко С.В. Объективные границы международного права и соотношение международного и внутригосударственного права // Советский ежегодник международного права. 1984. М., 1986. С. 81—104; он же. Юридическая природа внутреннего права международных организаций // Советский ежегодник международного права. 1971. М., 1973. С. 216-225.
И.И. Шибаевой6. Широкому спектру вопросов институционального права, под которым западная юридическая наука понимает право международных организаций, посвящены труды Ч.Ф. Амерасин-гха (Ch. F. Amerasighe) 7, Г. Шермерса (G. Schermers) и Н. Блоккера (N. Blokker)8, Я. Клабберса (J. Klabbers)9, А. Сэндса (A. Sands) и П. Клейна (P. Klein)10. С середины XX в. зарубежная теория международного права обращается к исследованию понятия «наднациональность»11. В отечественной науке внимание наднациональным особенностям международных организаций начинают уделять значительно позднее — начиная с конца 1990-х гг.12
Несмотря на исследование фундаментальных вопросов, посвященных праву международных организаций, в российской доктрине недостаточно освещена проблематика влияния процесса интеграции на изменения, которые претерпевают межправительственные организации по мере приобретения ими отдельных наднациональных черт. Данная статья имеет целью восполнить существующий пробел.
6 См.: Шибаева Е.А. Право международных организаций: вопросы теории. М., 1986.
7 См.: Amerasinghe C.F. Principles of the Institutional Law of International Organizations. 2nd revised edition. Cambridge, 2013.
8 См.: Schermers H.G., Blokker N.M. International Institutional Law: Unity Within Diversity. Leiden; Boston, 2011.
9 См.: Klabbers J. An Introduction to International Institutional Law. Cambridge, 2002; Klabbers J. The EJIL Foreword: The Transformation of International Organizations Law // European Journal of International Law. 2015.Vol. 26. Issue 1. Р. 9-82.
10 См.: Klein P., Sands P. (Re)Writing a Handbook on the Law of International Organizations: Options and Challenges // International Organizations Law Review. 2008. Vol. 5(1). P. 215-222.
11 См.: Bedjaoui M. International Law: Achievements and Prospects. Dordrecht; Boston, 1991; Haas E.B. International Integration: The European and the Universal Process // International Organization. 1961. Vol. 1. P. 366-92; Stone Sweet A., Sandholtz W European integration and supranational governance // Journal of European public policy. 1997. Vol. 4 (3). P. 297-317; Weiler J. The Community System: The Dual Character of Su-pranationalism // Yearbook of European Law. 1981. Vol. 1. Iss. 1. P. 267-306.
12 См.: Мещерякова О.М. Наднациональность в праве Европейского Союза и проблема суверенитета: Дисс. ... докт. юрид. наук. М., 2010; Моисеев А.А. Соотношение суверенитета и надгосударственности в современном международном праве (в контексте глобализации): Дисс. ... докт. юрид. наук. М., 2007; Нешатаева Т.Н. Международные организации и право: новые тенденции в международно-правовом регулировании. М.: Дело, 1998.
2. Понятие и правовая природа международной организации
Возникновение международных организаций, впервые появившихся лишь в середине XIX в., т.е. совсем недавно в сравнении с международным правом и, тем более, с правом как таковым, обусловлено необходимостью разрешения вопросов межгосударственного сотрудничества в юридических рамках, обеспечивающих предсказуемость и ответственность, с учетом представительства интересов всех заинтересованных государств13.
Если первые многосторонние организации, охватывающие все страны мира, созданы уже в середине XIX в., то в ХХ столетии, особенно во второй его половине, международные организации начинают играть решающую роль в регулировании международных отношений. В мировой литературе широко цитировалось высказывание советского ученого И.И. Лукашука о том, что создание широкой сети форумов для переговоров стало мощным средством сокращения враждебности в мире и предотвращения военных конфликтов14. Не случайно С.Б. Крылов, непосредственный участник разработки Устава ООН и первый судья Международного Суда ООН от СССР, комментируя учреждение ООН, отмечает, что создан «центр, где участвующие в Организации государства получили возможность выявлять свою позицию по ряду вопросов мирового значения и, хотя бы в некоторых случаях — согласовывать свои действия»15.
Признавая справедливость данных утверждений, необходимо принять за основу более широкий взгляд на роль международных организаций, исходя из того, что они в большей степени, чем в прошлом, воздействуют на формирование международных отношений и способствуют их институционализации.
В самом общем виде «международная организация» рассматривается как совместный орган, создаваемый государствами на основе договора, для достижения их общих целей16.
Как отмечают в своем фундаментальном труде, посвященном международному институциональному праву, Г. Шермерс и Н. Блок-
13 См.: Amerasinghe C.F. Op. cit. Р. 2-3; Sands A., Klein P. Op. cit. P. 219-220.
14 См.: Lukashuk I.I. International Organizations and the Functioning of International Law // Indian Journal of International Law. 1984. Vol. 24. P. 68.
15 Крылов С.Б. История создания ООН // Под ред. проф. Г.И. Тункина. М., 1960. С. 251.
16 Энциклопедия международных организаций. Т. 1. Международные межправительственные организации. СПб., 2003. С. II.
кер 17, на международном уровне долгое время отсутствовало всеобъемлющее определение международных организаций.
Венская конвенция о праве международных договоров 1969 г. и Венская конвенция о представительстве государств в их отношениях с международными организациями универсального характера 1986 г., хотя и регулируют отношения с участием международных организаций, не содержат их развернутого определения, ограничиваясь уточнением, что под ними понимаются межправительственные организации.
Определение международной организации выработано Комиссией по международному праву ООН лишь в 2006 г. и изложено в ст. 2 Текста проектов статей об ответственности международных органи-заций18, согласно которой международная организация означает организацию, учрежденную международным договором или иным документом, регулируемым международным правом, и обладающую собственной международной правосубъектностью.
Из содержания данного определения видно, что его ключевыми характеристиками являются учреждение на основе международного договора и наличие международной правосубъектности.
Примечательна та эволюция, которую представления о правосубъектности международных организаций претерпели с 1950-х гг. до конца 2000-х гг., когда принят Текст проектов статей об ответственности международных организаций. Так, С.Б. Крылов, комментируя формирование ООН, в монографии «История создания ООН», впервые опубликованной в 1950 г., исключает характеристику международной правосубъектности данной организации19. Г.И. Тункин в работе «Основы современного международного права», датированной 1956 г., отмечает, что «признание международной правосубъектности за теми или иными международными организациями отнюдь не означает, что эти организации тем самым приравниваются к основным субъектам международного права»20. И.И. Лукашук в статье 1960 г., посвященной международным организациям как сторонам международных договоров, констатируя их правосубъектность как «соответствующую фактическому положению дел», указывает на ее «узкий, специальный харак-
17 См.: SchemersH.G., BlokkerN.M. Op. cit. P. 37.
18 Доклад Комиссии международного права «Текст проектов статей об ответственности международных организаций». URL: https://www.un.org/ru/documents/ decl_conv/conventions/pdf/intorg_responsibility.pdf (дата обращения: 01.12.2021).
19 Крылов С.Б. История создания ООН. С. 252-259.
20 Тункин Г.И. Основы современного международного права. М., 1956. С. 19.
тер» и производность от правосубъектности государств21. По мнению ученого, отличительной чертой правосубъектности международной организации является ее «способность иметь собственные права и обязательства по международному праву, отличные от прав и обязательств государств-членов»22.
Не отрицая важную роль критерия правосубъектности, позволяющего международной организации быть участницей международных договоров и нести международно-правовую ответственность за свои деяния, Г. Шермерс и Н. Блоккер23, а также Я. Клабберс24 предлагают заменить его иным критерием — наличием хотя бы одного органа с собственной волей. Соглашаясь с предложенным подходом, отметим, что указанный критерий позволяет отграничить международные организации от иных форм межгосударственного взаимодействия, играющих важную роль в международных отношениях, таких как БРИКС25 или саммиты Большой семерки (07) и Большой двадцатки (020). Подобные формы межгосударственной кооперации могут наделяться собственной институциональной структурой в виде постоянно действующего секретариата26, но лишены самостоятельной воли, отличной от воли государств-членов.
Другим важным критерием, характеризующим международную организацию, служит ее формирование посредством международного договора, который, как правило, является многосторонним. Как отмечает И.И. Лукашук, одно из «общепризнанных требований, которым должна отвечать организация, претендующая на статус общепризнанного субъекта международного права», состоит в том, что ее «конституирующим актом должен служить договор государств-членов»27.
Отличительной чертой международных организаций является тот факт, что отношения между ними строятся исключительно на основе международного права.
21 См.: Лукашук И.И. Международная организация как сторона в международных договорах // Советский ежегодник международного права. 1960. М., 1961. С. 147-148.
22 Лукашук И.И. Стороны в международных договорах. С. 126.
23 См.: SchermersH.G, BlokkerN.M. Op. cit. P. 37.
24 См.: Klabbers J. An Introduction to International Institutional Law. P. 12-13.
25 БРИКС объединяет Бразилию, Россию, Индию, Китай и ЮАР.
26 Одним из примеров подобной структуры является Глобальный экологический фонд, созданный в 1991 г. Подробнее см. Klein P, Sands P. Op. cit. P. 219-220.
27 Лукашук И.И. Международная организация как сторона в международных договорах. С. 148.
Процесс зарождения и эволюции международных организаций наглядно демонстрирует их правовую природу — они создаются для осуществления тех или иных функций, делегируемых государствами. При этом под функциями международных организаций понимаются основные направления деятельности, обусловленные их целями и задачами. По мере развития и диверсификации международных отношений все более разнообразными становятся их функции и компетенции.
3. Межправительственные и наднациональные международные организации
Обращаясь к классификации международных организаций, отметим, после 1945 г. получило распространение понятие «межправительственная» или «публичная» организация28.
Среди международно-правовых актов термин «межправительственная организация» употребляется в пп. 'Т' п. 1 ст. 2 Венской конвенции о праве международных договоров, пп. 1 п. 1 ст. 1 Венской конвенции о представительстве государств в их отношениях с международными организациями универсального характера, пп. 'Т' п. 1 ст. 2 Венской конвенции о праве международных договоров между государствами и международными организациями или между международными организациями. Согласно указанным правовым нормам «международная организация» означает межправительственную организацию. При этом определение понятия «межправительственная организация» названные международные договоры не содержат.
После возникновения такого феномена, как экономическая интеграция, в доктрину вошло понятие «наднациональная организация». Отметим, что подобная дефиниция отсутствует в международных договорах, хотя в некоторых из них встречается прилагательное «наднациональный». Оно использовано в ст. 9 Договора об учреждении Европейского сообщества угля и стали в его первоначальной редакции29 в следующих формулировках: «члены Высшего совета обязаны в интересах Сообщества быть полностью независимыми при осуществлении своих полномочий. При осуществлении полномочий они не должны
28 См.: SchermersH.G., BlokkerN.M. Op. cit. Р. 31.
29 Treaty Establishing the European Coal and Steel Community and Annexes I—Iii Paris, 18 April 1951 URL: https://eur-lex.europa.eu/LexUriServ/LexUriServ. do?uri=CELEX:11951K: EN: PDF (дата обращения: 01.12.2021).
ни испрашивать, ни принимать инструкции от любого Правительства или любого иного органа. Они должны воздерживаться от любых действий, несовместимых с наднациональным характером их обязанностей. Каждое государство-член обязуется уважать этот наднациональный характер и не пытаться повлиять на членов Высшего совета при осуществлении их задач». Подчеркнем, что в рассматриваемом случае речь идет не о наднациональном характере Европейского сообщества угля и стали, а лишь о характере функций, которые осуществляют его должностные лица.
Уяснение ст. 7 и 8 Договора об учреждении Европейского сообщества угля и стали, посвященных Высшему совету данной организации, свидетельствует, что понятие «наднациональный характер» обязанностей членов Высшего совета включало следующие черты: право принятия актов вторичного права, которые носили обязательный характер и были направлены на реализацию целей Договора; независимость его членов.
В Договоре о Евразийском экономическом союзе (далее — Договор о ЕАЭС, Договор о Союзе)30 термин «наднациональный» без определения его содержания встречается дважды — в ст. 38 и 103. Согласно ч. 2 ст. 38 Договора о ЕАЭС «осуществление координации не означает наднациональной компетенции Союза в этой сфере». В свою очередь, в силу п. 2 ст. 103 Договора о Союзе «государства-члены после завершения гармонизации законодательства в сфере финансовых рынков примут решение о полномочиях и функциях наднационального органа по регулированию финансового рынка и создадут его с месторасположением в городе Алматы в 2025 году».
Отсутствие в Договоре о ЕАЭС расшифровки понятия «наднациональная компетенция» потребовало от Суда Евразийского экономического союза (далее — Суд ЕАЭС, Суд Союза) в своей практике обратиться к формулированию соответствующей правовой категории.
В консультативном заключении по Делу о вертикальных соглашениях31 Суд ЕАЭС соотнес понятия «наднациональные полномочия», «наднациональное регулирование» и «единая политика». Отметим, что согласно ст. 2 Договора о Союзе «единая политика — это политика, осуществляемая государствами-членами в определенных ими сферах,
30 Договор о Евразийском экономическом союзе. URL: http://www. eurasiancommission.org/ (дата обращения: 01.12.2021).
31 Консультативное заключение от 4 апреля 2017 г. по делу № СЕ-2-1/1-17 по заявлению Министерства юстиции Республики Беларусь. URL: https://courteurasian. org/court_cases/eaeu/P-1.17/ (дата обращения: 01.12.2021).
предусмотренных настоящим Договором, предполагающая применение государствами-членами унифицированного правового регулирования, в том числе на основе решений органов Союза в рамках их полномочий». Толкование данной правовой нормы позволило Суду прийти к выводу, что «для отнесения определенной сферы к единой политике необходимо соответствие следующим условиям:
1) наличие унифицированного правового регулирования;
2) передача государствами-членами компетенции в данной сфере органам Союза в рамках их наднациональных полномочий». Впоследствии Суд Союза, рассматривая частный вопрос об установлении обязательных правил в сфере конкуренции на трансграничных рынках, поставил знак равенства между единой политикой и наднациональным регулированием, указав: «правила в сфере защиты конкуренции на трансграничных рынках урегулированы правом Союза и относятся к единой политике (наднациональное регулирование)».
Подход Суда ЕАЭС о наднациональных полномочиях получил развитие в консультативном заключении по Делу о пенсиях32, в котором указано: «международная служба в органах ЕАЭС требует наличия профессиональных знаний и навыков в тех сферах деятельности, которые переданы государствами, создавшими Союз, в наднациональную компетенцию и которые международные служащие применяют на международном уровне».
Для уяснения процитированных позиций Суда ЕАЭС целесообразно также обратиться к общему понятию «компетенция Союза» и указать, что в силу ч. 1 ст. 3 Договора о ЕАЭС «Союз осуществляет свою деятельность в пределах компетенции, предоставляемой ему государствами-членами в соответствии с настоящим Договором». В то же время согласно п. 1 ст. 5 указанного Договора «Союз наделяется компетенцией в пределах и объемах, установленных настоящим Договором и международными договорами в рамках Союза». Изложенное дает основания для вывода, что наднациональные полномочия, которые являются синонимом «наднациональной компетенции», представляют собой полномочия Союза, переданные ему государствами-членами на основании Договора о ЕАЭС и международных договоров в рамках Союза, и реализуются органами ЕАЭС посредством введения унифицированного правового регулирования.
32 Консультативное заключение от 21 декабря 2018 г. по делу № СЕ-2-2/7-18 по заявлению Евразийской экономической комиссии. URL: https://courteurasian.org/ court_cases/eaeu/P-5.18/ (дата обращения: 01.12.2021).
Что касается намерений государств — членов ЕАЭС, изложенных в п. 2 ст. 103 Договора о Союзе, создать «наднациональный орган по регулированию финансового рынка», то установление объема понятия «наднациональный» требует анализа акта о его учреждении, который в настоящее время не принят. Вместе с тем, для того чтобы исключить предположение, согласно которому наднациональные черты в ЕАЭС присущи лишь органу по регулированию финансового рынка, сошлемся на Декларацию о евразийской экономической интеграции от 18 ноября 2011 г.33, принятую Президентами Российской Федерации, Республики Казахстан и Республики Беларусь и заложившую программные основы создания Единого экономического пространства как части ЕАЭС. Согласно Декларации одним из направлений развития интеграции является «совершенствование и развитие наднациональных институтов». Из содержания данной правовой нормы однозначно следует, что качество наднациональности рассматривалось создателями ЕАЭС как присущее его институтам.
Отсутствие в международных договорах определений терминов «межправительственный» и «наднациональный» в целях их уяснения требует обращения к доктринальным подходам.
В советский период, учитывая отсутствие деления международных организаций на наднациональные и межправительственные, последние отождествлялись с международными организациями как общим понятием и определялись через наличие у них договорной основы, постоянный характер деятельности, внутриорганизационный механизм и международную правосубъектность34. Г.И. Тункин исходил из того, что «общие международные организации как межгосударственные образования характеризуются следующими чертами: они создаются государствами путем заключения международных договоров; государства как внутри международной организации, так и вне ее остаются суверенными и равноправными, механизм международной организации приводится в действие государствами; государства имеют право выхода из организации; основные постановления международных организаций имеют рекомендательный характер»35. Н.Б. Крылов в работе 1988 г. «Правотворческая деятельность международных организаций» констатировал, что они не обладают собственной «внутренне им при-
33 Декларация о евразийской экономической интеграции от 18 ноября 2011 г. Документ опубликован не был.
34 См.: Шибаева Е.А. Указ. соч. С. 26—27.
35 Тункин Г.И. Теория международного права. С. 387.
сущей волей», поскольку она производна от воли государств-членов. Ученый, анализируя характер правосубъектности международных организаций, указывал на ее вторичный характер, производный от правосубъектности государств-членов36.
В западной доктрине одной из особенностей межправительственных организаций называют предоставление права принятия решений представителям правительств стран-участниц, рассматривая их в качестве лиц, транслирующих не собственную волю, а волю соответствующих государств. При этом органы, состоящие из лиц, независимых от государств, играют исключительно консультативную роль. Возможность принятия обязательных решений зависит от единогласного решения всех государств-членов, в то время как в остальных случаях государства не связаны решениями соответствующей организации, которые к тому же не применяются напрямую в национальных правопорядка*37. Также высказывается мнение, что в основе представлений о межправительственной организации лежит убежденность в том, что именно государства контролируют политические процессы и их результаты38.
Что касается характеристик понятий «наднациональная организация» (англ. — supranationalorganization), «наднациональность» (англ. — supranationality) или «надгосударственность», «наднационализм»39 (англ. — supranationalism), то они также являются весьма разработанными в российской и зарубежной науке.
До создания ЕАЭС правовая категория «наднациональность» рассматривалась отечественными учеными в контексте функционирования Европейского союза40, а после учреждения Союза она получила
36 См.: Крылов Н.Б. Правотворческая деятельность международных организаций. М., 1988. С. 27, 29.
37 См.: SchermersH.G., BlokkerN.M. Op. cit. P. 55-56; Klabbers J. An introduction to international organizations law. P. 27.
38 См.: Sandholtz W, Stone Sweet A. European Integration and Supranational Governance. Oxford, 1998. P. 6.
39 Термины «надгосударственность» и «наднационализм» менее распространены в российской доктрине. Понятие «надгосударственность» употребляется в докторской диссертации Моисеева А.А. «Соотношение суверенитета и надгосу-дарственности в современном международном праве (в контексте глобализации)». Термином «наднационализм» оперирует Т.Н. Нешатаева. См., например: Нешата-ева Т.Н. Интеграция и наднационализм // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2014. № 2. С. 243-248.
40 См.: Моисеев А.А. Указ. соч.; Мещерякова О.М. Указ. соч.; Клемин А.В. Евро-федерация — наднациональность. Об основных концепциях евроинтеграции // Закон и право. 2005. № 5. С. 51-56.
развитие в аспекте процессов объединения государств на постсоветском пространстве41.
Обзор доктринальных позиций свидетельствует, что среди ключевых черт наднациональности выделяют:
(1) ее взаимосвязь с деятельностью интеграционных объединений;
(2) передачу полномочий от государств соответствующей организации;
(3) предоставление международной организации права принятия решений, имеющих обязательный характер для ее государств-участников.
Взгляды на наднациональную организацию, которые присущи зарубежной доктрине, совпадают с подходом, сложившимся в российской теории, и сводятся к тому, что среди наиболее значимых черт наднациональной организации фигурируют:
(1) трансфер части функций от государственных органов институтам международной организации;
(2) независимость от государств-членов и, как следствие, принятие решений большинством голосов, а не на основе принципа единогласия;
(3) право принятия обязательных решений, которые прямо воздействуют на государства-члены, а также на физических и юридических лиц без необходимости их транспозиции в национальное законодательство;
(4) создание наднациональных правовых стандартов, которые зачастую применяются вопреки воле государств во взаимоотношениях между различными акторами на территории государств, входящих в международную организацию;
(5) финансовая автономия;
(6) невозможность роспуска без воли самой организации;
(7) наличие исполнительных и контрольных полномочий в отношении государств и частных лиц42.
Обобщение процитированных теоретических позиций позволяет заключить, что международная наднациональная организация
41 См.: Нешатаева Т.Н. Интеграция и наднационализм; Нешатаева Т.Н. Международный судья: ничего личного // Международное правосудие. 2019. № 1. С. 23—42; Капустин А.Я. Право Евразийского экономического союза: международно-правовой дискурс // Журнал российского права. 2015. № 11. С. 59-69; Ануфриева Л.П. Евразийская интеграция и право ЕАЭС в ракурсе международного права (вопросы теории и практики) // Вопросы правоведения. 2016. № 2(36). С. 384-400.
42 См.: Schemers H.G., Blokker N.M. Op. cit. P. 52, 56-57; Bedjaoui M. Op. cit. Р. 71; Haas E.B. Oh. cit.; Weiler J. Op. cit. P. 267; Pescatore P. Les relations extérieures des communautés européennes (Contribution a la doctrine de la personnalité des organizations internationales). RCADI. Vol. 103. 1961.
представляет собой организацию, учрежденную на основе международного договора и действующую в соответствии с международным правом, обладающую международной правосубъектностью и включающую в состав органы, обладающие волей, независимой от государств-членов, которую они создали для реализации целей интеграции и наделили правом принятия правовых актов, обязательных для стран-участниц, их физических и юридических лиц, по вопросам, отнесенным к ведению соответствующей организации. Правовые акты наднациональной организации обладают верховенством по отношению к законодательству ее государств-членов и не требуют имплемен-тации в национальное законодательство. От имени наднациональной организации действуют ее органы, которые также подлежат характеристике в качестве наднациональных. Особенность наднациональных органов заключается в том, что они состоят из лиц, независимых от государств и не являющихся их представителями. Решения в органах наднациональных организаций принимаются большинством голосов, обладают качествами обязательности и верховенства, а их приведение в действие не зависит от воли государств-членов.
4. Интеграция и наднациональность
Как видно из проведенного анализа, исследование проблематики наднациональности требует от нас обращения к вопросу о понятии «интеграция».
На международно-правовом уровне правовое понятие «интеграция» многократно используется в Договоре о ЕАЭС в формулировках: «дальнейшее развитие евразийской экономической интеграции» (в преамбуле, ст. 12), «международные интеграционные объединения» (в преамбуле, ст. 2, 7), «интеграционные процессы» (в п. 1 ст. 23 и п. 1 ст. 33, пп. 2 и 3 п. 1 ст. 64), «интеграционный потенциал» (в пп. 1 п. 3 ст. 62) и в др. Принципиальное значение имеет содержание п. 2 ст. 1 Договора о ЕАЭС, согласно которому «Союз является международной организацией региональной экономической интеграции, обладающей международной правосубъектностью».
Понятие «интеграция» лейтмотивом проходит через Картахенское соглашение об Андской субрегиональной интеграции (далее — Карта-хенское соглашение)43. В преамбуле данного международного догово-
43 Acuerdo de Integración Subregional Andino. URL: http://www.tribunalandino.org. ec/wp-content/uploads/2019/06/Acuerdo_Cartagena.pdf (дата обращения: 01.12.2021).
ра его участники констатируют решимость достичь поставленных целей «путем формирования системы интеграции». В ст. 1 Картахенского соглашения его цель обозначается как «содействие сбалансированному и гармоничному развитию стран-членов на основе равенства и интеграции». Для достижения данной цели в п. 1 ст. 3 указанного Соглашения страны — участницы Андского сообщества заявляют о необходимости «углублять интеграцию с другими региональными экономическими блоками». В ст. 6 Картахенского соглашения перечислены органы и институты, которые составляют «Андскую интеграционную систему».
Что касается Европейского союза, то в преамбуле к Договору о ЕС указано, что его страны-участницы «решив отметить новый этап в процессе европейской интеграции после создания Европейских сообществ... приняли решение учредить Европейский Союз». Второй учредительный договор Европейского союза (далее — ЕС) — Договор о функционировании ЕС44 не содержит указания на интеграционную составляющую данного объединения, используя термин «интеграция» лишь применительно к «интеграции рынков» (в п. 1 ст. 140) и к «интеграции физических лиц» (в п. 1 ст. 153).
В рамках теоретического осмысления понятия интеграции одним из первых данный термин использовал голландский экономист и лауреат Нобелевской премии Я. Тинберген (J. Tinbergen) в работе 1954 г., утверждая, что «интеграция может рассматриваться как создание наиболее желательной структуры международной экономики, направленной на устранение искусственных препятствий для наилучшего функционирования и сознательного внедрения всех возможных инструментов для координации и унификации»45.
Концепция интеграции в более развернутом виде предложена в 1962 г. экономистом Б. Баласса (B. Balassa) в книге «Теория экономической интеграции» ("The Theory of Economic Integration")46 и остается общепринятой до настоящего времени. Б. Баласса отмечает, что общепринятое понимание интеграции, происходящей от латинского "integratio" как объединения разрозненных частей в единое целое, в полной мере не отвечает содержанию данного термина с точки зрения экономической теории, изучающей процессы, протекающие в Ев-
44 Consolidated version of the Treaty on the Functioning of the European Union. URL: https://eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/?uri=celex%3A12012E%2FTXT (дата обращения: 01.12.2021).
45 Tinbergen K. International Economic Integration. Amsterdam, 1954. Р. 95.
46 Balassa B. The Theory of Economic Integration. Copyright Year 1961. London, 2012. P. 1-4.
ропейском экономическом сообществе. По его мнению, анализ категории «интеграция» необходимо проводить на основе ее отграничения от понятия «кооперация». В данном контексте интеграция представляет собой процесс, направленный на принятие мер по отмене дискриминационных условий между экономиками различных государств. В свою очередь, кооперация рассматривается в качестве действий по уменьшению дискриминационных условий. При таких обстоятельствах соглашения о торговых политиках служат проявлением кооперации государств, поскольку в результате их реализации не происходит отмена торговых барьеров. Б. Баласса выделяет пять форм экономической интеграции:
- зону свободной торговли, в которой созданы условия для неограниченного импорта и экспорта между их участниками, но допускается заключение отдельных соглашений со странами, не участвующими в зоне свободной торговли;
- таможенный союз, который также предполагает свободную внутреннюю торговлю, т.е. отсутствие ввозных таможенных пошлин и сборов, и дополнительно предусматривает общую внешнюю политику (установление единых пошлин) по отношению к третьим странам;
- общий рынок, в котором появляется свобода движения товаров и иногда — торговли услугами;
- экономический союз, характеризующийся общими правилами и более глубокой координацией национальной экономической политики;
- полную экономическую интеграцию, дополненную единой ва-лютой47.
Российский ученый С.В. Бахин, стремясь рассмотреть интеграцию не только с экономических, но и правовых позиций, подразумевает под ней объединение материальных, организационных, финансовых, трудовых, интеллектуальных ресурсов отдельных стран для совместного решения проблем, связанных с их функционированием и разви-тием48. А.Н. Соколова полагает, что «интеграция предполагает более тесное взаимодействие государств, прежде всего по вопросам экономического характера»49.
47 См.: Balassa B. The Theory of Economic Integration. Copyright Year 1961. London, 2012. P. 1-4.
48 См.: Бахин С.В. Понятие и механизмы международно-правового сближения правовых систем // Российский ежегодник международного права. СПб., 2001. С. 64.
49 Соколова А.Н. Укрепление региональной интеграции: судебное влияние // Актуальные проблемы российского права. 2016. № 10 (71). С. 181.
По мнению автора, интеграцию следует рассматривать как процесс объединения государств в целях исключения барьеров в взаимной торговле и иных экономических отношениях, направленный на достижение общих целей.
Представляется, что в свете соотношения «наднациональности» и «интеграции» последнее явление необходимо оставить в плоскости экономических отношений, исходя из того, что именно экономическая реальность, связанная с разными уровнями взаимодействия государств, является первичной и требует правового оформления, которым становится создание наднациональных организаций и органов. При таких обстоятельствах сопоставление понятий «наднациональность» и «интеграция» свидетельствует, что «интеграция» характеризует объединение государств с экономической точки, в то время как «наднациональность» является правовым отражением данного процесса.
С учетом изложенного представляется допустимым использовать формулировку «интеграционное объединение» или «интеграционный блок», понимая под ними международную организацию, в рамках которой государствами-членами создана зона свободной торговли, таможенный союз, общий рынок, экономический или валютный союз. Такое интеграционное объединение в зависимости от степени взаимодействия государств обладает всеми чертами наднациональности или лишь отдельными ее элементами. В данном аспекте следует согласиться с О.М. Мещеряковой, которая на примере ЕС приходит к выводу, что «баланс между наднациональным и межправительственным началами в интеграционном процессе не является постоянной величиной, а изменяется на различных этапах интеграции»50.
5. Трансформация международных организаций под действием процесса интеграции
Уяснение сущностных черт международных наднациональных организаций и их преломление через призму процессов экономической интеграции позволяет сделать вывод о таком изменении роли указанных организаций на международной арене, при котором они превращаются в самостоятельных акторов, действующих наравне с государствами, а по вопросам, переданным в ведение интеграционного объединения, также и вместо государств.
50 Мещерякова О.М. Указ. соч. С. 4. Труды Института государства и права РАН. 2022. Том 17. № 2
В доктрине на примере анализа роли ЕС в международных отношениях высказывается мнение, что данное интеграционное объединение как субъект международного права представляет собой нечто существенно большее, чем традиционная межправительственная организация, и одновременно меньшее, чем «всеевропейское государство»51. Во многом подобное положение вещей объясняется тем, что участниками интеграционного объединения являются суверенные государства, которые продолжают сотрудничество друг с другом, в том числе посредством подписания двух- и многосторонних международных договоров. Тем не менее следует оговориться, что сфера действия подобных соглашений включает только те области, в которых компетенция не передана интеграционному объединению.
Данная ситуация дополнительно подчеркивает разницу между наднациональными и межправительственными организациями. Последние представляют собой своеобразную площадку, на которой отдельные государства ведут переговоры друг с другом и вырабатывают соответствующие решения. В противовес им наднациональные организации, обладая собственной волей, независимой от воли создавших их государств, способны вступать во взаимоотношения с другими государствами и международными организациями, замещая свои страны-участницы.
Наглядным примером подобного явления служит упомянутое членство ЕС в универсальных международных организациях, таких как Всемирная торговая организация (далее — ВТО), Всемирная таможенная организация (далее — ВТамО), Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН (ФАО). В настоящее время иные интеграционные объединения, помимо ЕС, не являются членами международных организаций.
При рассмотрении вопроса о вхождении интеграционного объединения в качестве полноправного члена в состав участников международной организации следует акцентировать внимание на том, что, несмотря на такую возможность, число подобных примеров весьма невелико. Данная ситуация объясняется, прежде всего, положениями уставов соответствующих организаций, допускающих членство государств, а не иных субъектов международного права. Так, в целях принятия ЕС в число членов Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН (ФАО) потребовалось внесение изменений в ее
51 Hill C., Smith M., Vanhoonacker S. International Relations and the European Union. Oxford, 2017. P. 4-5.
Устав. Вхождение ЕС в ВТО объясняется активным участием данного интеграционного объединения в Уругвайском раунде переговоров по формированию ВТО и тем фактом, что ЕС является одним из учредителей данной международной организации. Немаловажную роль сыграло и то обстоятельство, что сфера действия права ВТО ограничивается вопросами торговой политики, регулирование которых в ЕС относится к наднациональной компетенции. Несмотря на то что государства ЕС также являются членами ВТО, полномочия по ведению переговоров и участию во всех вопросах деятельности международной организации реализует Европейская комиссия52, которой, как следует из п. 1 ст. IX Марракешского соглашения об учреждении ВТО, принадлежит число голосов, равное числу голосов стран-членов.
Объективные сложности при участии интеграционного объединения в международной организации способны возникнуть в связи с тем, что отдельные сферы правового регулирования, в рамках которых действует международная организация, относятся не к исключительной компетенции интеграционного объединения, а к совместному ведению с государствами-членами. При таких обстоятельствах в каждом случае принятия решений в международной организации необходимо предварительное уведомление со стороны интеграционного объединения о субъекте, имеющем право голоса. Суд ЕС в решении по делу Commission v Council (FAO), в рамках которого ставился вопрос о принадлежности права голоса Европейской комиссии или государствам-членам при выработке решений Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН (ФАО), указал, что соответствующий вопрос затрагивает распределение полномочий между институтами ЕС и его государствами-членами53.
На основании решения Совета ВТамО от 5 июля 2007 г. «Статус Европейских Сообществ по отношению к Всемирной таможенной организации»54 ЕС является участником данной организации, обладая «статусом, аналогичным членству»55. Приобретение ЕС, а также
52 URL: https://www.wto.org/english/thewto_e/countries_e/european_union_or_ communities_popup.htm(дата обращения: 01.12.2021).
53 Решение Суда ЕС по делу. Court of Justice of the European Union. Commission v Council (FAO). Case no C-25/94. Judgment of 19 March 1996.
54 Решения Совета Всемирной таможенной организации от 5 июля 2007 г. «Статус Европейских Сообществ по отношению Всемирной таможенной организации».
55 URL: http://www.wcoomd.org/-/media/wco/public/global/pdf/about-us/ wco-members/list-of-members-with-membership-date.pdf?db=web (дата обращения: 01.12.2021).
иными интеграционными объединениями полного членства возможно лишь после внесения изменений, допускающих присоединение к ВТамО экономических и таможенных союзов56, в Конвенцию, учреждающую Совет таможенного сотрудничества57. Тем не менее, как обоснованно отмечается в отечественной литературе, факт вхождения ЕС в состав ВТамО заслуживает позитивной оценки в свете возможного вступления иных интеграционных объединений в данную орга-низацию58.
Вхождение интеграционного объединения в качестве полноправного члена в международную организацию приводит к тому, что при возникновении споров в соответствующей сфере, именно интеграционное объединение, а не его члены выступает ответчиком в рамках процедуры их мирного урегулирования. Для иллюстрации данного утверждения обратимся к практике Органа по разрешению споров ВТО, в котором именно ЕС является ответчиком по делам о применении мер защиты внутреннего рынка, принятых Советом Европейского союза, или иных мер, подпадающих под действие правил ВТО59. Напротив, при оспаривании меры защиты внутреннего рынка, введенной в рамках ЕАЭС решением Евразийской экономической комиссии, иные государства лишены возможности заявить иск к ЕАЭС и адресуют его одному из государств — членов данного объединения60.
56 Taxation and customs union. World Customs Organization. URL: https:// ec.europa.eu/taxation_customs/business/international-affairs/international-customs-cooperation-mutual-administrative-assistance-agreements/world-customs-organization_ en (дата обращения: 01.12.2021).
57 Совет таможенного сотрудничества в 1994 г. преобразован во Всемирную таможенную организацию.
58 См.: Мозер С.В. Правовой статус Европейского союза во Всемирной таможенной организации: прецедент для ЕАЭС // Особенности государственного регулирования внешнеэкономической деятельности в современных условиях: Материалы IV Всероссийской научно-практической конференции, Ростов-на-Дону, 16-17 ноября 2017 г. Ростов н/Д, 2017. С. 21.
59 Дела Органа по разрешению споров ВТО в отношении ЕС: DS26: European Communities — Measures Concerning Meat and Meat Products (Hormones); DS606 European Union — Provisional Anti-Dumping Duty on Mono-Ethylene Glycol from Saudi Arabia; DS595 European Union — Safeguard Measures on Certain Steel Products; DS516 European Union — Measures Related to Price Comparison Methodologies и другие. URL: https://www.wto.org/english/tratop_e/dispu_e/dispu_status_e.htm (дата обращения: 01.12.2021).
60 Дела Органа по разрешению споров ВТО в отношении государств — членов ЕАЭС: DS479 Russian Federation — Anti-Dumping Duties on Light Commercial Vehicles from Germany and Italy; DS570 Kyrgyz Republic — Anti-Dumping Measures
Немаловажную роль в аспекте участия в международных отношениях играет возможность интеграционных объединений выступать стороной международных договоров с другими государствами или их объединениями. Следует подчеркнуть, что в рассматриваемом случае мы имеем в виду не только соглашения, посвященные осуществлению деятельности самой международной организации, как договоры о штаб-квартире, заключаемые с государством пребывания, а международные договоры по вопросам, отнесенным к ведению интеграционного объединения.
В аспекте заключения интеграционным объединением международного договора ключевое значение имеет наличие у него компетенции в области, регулируемой соответствующим договором. В том случае, если подобная компетенция в полном объеме передана на наднациональный уровень, право заключения международного договора принадлежит интеграционному объединению. В ситуации, когда компетенция распределена между интеграционным объединением и его странами-участницами, каждый из них является стороной международного договора. В качестве примера международного договора, заключенного единолично интеграционным объединением, укажем Соглашение между ЕС и Швейцарской конфедерацией 61, Торговое Соглашение между ЕС и государствами — членами МЕРКОСУР 62. Иллюстрацией «смешанного договора», в котором на одной стороне выступает интеграционное объединение и его государства-члены являются Соглашение о свободной торговле между ЕАЭС и его государствами-членами, с одной стороны, и Социалистической Республикой Вьетнам, с другой стороны63; Соглашение о партнерстве и сотрудничестве, учреждающее партнерство между Российской Федерацией, с од-
on Steel Pipes; DS569 Armenia — Anti-Dumping Measures on Steel Pipes. URL: https://www.wto.org/english/tratop_e/dispu_e/dispu_status_e.htm (дата обращения: 01.12.2021).
61 Agreement between the European Economic Community and the Swiss Confederation. URL: https://eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/HTML/?uri=CELEX: 21972A0722(03)&from=EN (дата обращения: 01.12.2021).
62 EU — MERCOSUR Trade Agreement. URL: https://trade.ec.europa.eu/doclib/ press/index.cfm?id=2048 (дата обращения: 01.12.2021).
63 Соглашение о свободной торговле между государствами — членами ЕАЭС и Социалистической Республикой Вьетнам. URL: http://www.eurasiancommission. org/ru/act/trade/dotp/sogl_torg/Documents/EAEU-VN_FTA.pdf (дата обращения: 01.12.2021).
ной стороны, и Европейскими сообществами и их государствами-членами, с другой стороны64.
Изложенное позволяет нам сформулировать вывод, согласно которому приобретение интеграционными объединениями отдельных наднациональных характеристик приводит к изменению их роли в международных отношениях. Тот факт, что подобные объединения не являются лишь «проводниками воли» создавших их государств, а обладают правом принятия собственных решений, влечет возможность самостоятельного участия интеграционных объединений в иных международных организациях, а также предоставление им права выступать стороной международных договоров, регулирующих те сферы, в которых компетенция передана на наднациональный уровень.
6. Заключение
Эволюция международных отношений обусловливает процесс экономической интеграции, под которым понимается углубление взаимодействия государств в направлении формирования зон свободной торговли, таможенных, экономических и валютных союзов, правовым оформлением которых являются международные организации наднационального типа.
Международная наднациональная организация представляет собой организацию, учрежденную в соответствии с международным договором и действующую на основе международного права, наделенную международной правосубъектностью и включающую в свой состав органы, обладающие волей, независимой от государств-членов, которую они создали для реализации целей интеграции и наделили правом принятия правовых актов, обязательных для стран-участниц, их физических и юридических лиц, по вопросам, отнесенным к ведению соответствующей организации. Правовые акты наднациональной организации обладают верховенством по отношению к законодательству ее государств-членов и не требуют имплементации в национальное законодательство. Особенность органов международной наднациональной организации заключается в том, что они состоят из лиц, независимых от государств и не являющихся их представителями, а решения в них принимаются большинством голосов.
64 Соглашение о партнерстве и сотрудничестве, учреждающее партнерство между Российской Федерацией, с одной стороны, и Европейскими сообществами и их государствами-членами, с другой стороны // СЗ РФ. 1998. № 16. Ст. 1802.
Приобретение интеграционными объединениями наднациональных характеристик приводит к изменению их роли в международных отношениях, включая возможность самостоятельного участия в иных международных организациях, а также возможность выступать стороной международных договоров, регулирующих те сферы, в которых компетенция передана на уровень соответствующего объединения.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
Ануфриева Л.П. Евразийская интеграция и право ЕАЭС в ракурсе международного права (вопросы теории и практики) // Вопросы правоведения. 2016. № 2(36). С. 384-400.
Бахин С.В. Понятие и механизмы международно-правового сближения правовых систем // Российский ежегодник международного права. СПб.: СКФ «Россия — Нева», 2001. С. 64-87.
Капустин А.Я. Право Евразийского экономического союза: международно-правовой дискурс // Журнал российского права. 2015. № 11. С. 59-69.
Клемин А.В. Еврофедерация — наднациональность. Об основных концепциях евроинтеграции // Закон и право. 2005. № 5. С. 51-56.
Крылов С.Б. Материалы к истории Организации Объединенных Наций. Вып. I / Под ред. Е.А. Коровина. М.: АН СССР, 1949.
Крылов С.Б. Международный Суд. М.: Госюриздат, 1958.
Крылов С.Б. История создания ООН / Под ред. Г.И. Тункина. М.: Издательство ИМО, 1960.
Крылов Н.Б. Правотворческая деятельность международных организаций. М.: Наука, 1988.
Курс международного права в шести томах. Т. V / Академия наук СССР. Институт государства и права. М.: Наука, 1967.
Лукашук И.И. Стороны в международных договорах. М.: Юридическая литература, 1966.
Лукашук И.И. Право на участие в международных договорах // Советское государство и право. 1985. № 4. С. 94-100.
Лукашук И.И. Международная организация как сторона в международных договорах // Советский ежегодник международного права. 1960. М.: АН СССР, 1961. С. 144-156.
Лукашук И.И. Современное право международных договоров: В 2 т. Т. 1: Заключение международных договоров. М.: Волтерс Клувер, 2004.
Мещерякова О.М. Наднациональность в праве Европейского Союза и проблема суверенитета: Дисс. ... докт. юрид. наук. М.: РУДН, 2010.
Моисеев А.А. Соотношение суверенитета и надгосударственности в современном международном праве (в контексте глобализации): Дисс. ... докт. юрид. наук. М.: Дипломатическая академия МИД России, 2007.
Мозер С.В. Правовой статус Европейского союза во Всемирной таможенной организации: прецедент для ЕАЭС // Особенности государственного регулирования внешнеэкономической деятельности в современных условиях: Материалы IV Всероссийской научно-практической конференции, Ростов-на-Дону, 16-17 ноября 2017 г. Ростов н/Д: Российская таможенная академия, Ростовский филиал, 2017. С. 9-26.
Нешатаева Т.Н. Международные организации и право: новые тенденции в международно-правовом регулировании. М.: Дело, 1998.
Нешатаева Т.Н. Интеграция и наднационализм // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2014. № 2. С. 243-248.
Нешатаева Т.Н. Международный судья: ничего личного // Международное правосудие. 2019. № 1. С. 23-42
Соколова А.Н. Укрепление региональной интеграции: судебное влияние // Актуальные проблемы российского права. 2016. № 10 (71). С. 181-189.
Тункин Г.И. Основы современного международного права. М., 1956.
Тункин Г.И. Право и сила в международной системе. М.: Международные отношения, 1983.
Тункин Г.И. Теория международного права / Под ред. Л.Н. Шестакова. М.: Зерцало, 2000.
Черниченко С.В. Объективные границы международного права и соотношение международного и внутригосударственного права // Советский ежегодник международного права. 1984. М.: Наука, 1986. С. 81-104.
Черниченко С.В. Юридическая природа внутреннего права международных организаций // Советский ежегодник международного права. 1971. М.: Наука, 1973. С. 216-225.
Шибаева Е.А. Право международных организаций: вопросы теории. М.: Международные отношения, 1986.
Amerasinghe C.F. Principles of the Institutional Law of International Organizations. 2nd revised edition. Cambridge: Cambridge University Press, 2013.
Balassa B. The Theory of Economic Integration. Copyright Year 1961. London: Routledge, 2012.
Bedjaoui M. International Law: Achievements and Prospects. Dordrecht; Boston: MartinusNijhoff Publishers, 1991.
Klabbers J. An Introduction to International Institutional Law. Cambridge: Cambridge University Press, 2002.
Klabbers J. The EJIL Foreword: The Transformation of International Organizations Law // European Journal of International Law. 2015. Vol. 26. Iss. 1, Р. 9-82.
Klein P., Sands P. (Re)Writing a Handbook on the Law of International Organizations: Options and Challenges // International Organizations Law Review. 2008. Vol. 5(1). Р. 215-222.
Haas E.B. International Integration: The European and the Universal Process // International Organization. 1961. Vol. 1. P. 366-392.
Hill C., Smith M., Vanhoonacker S. International Relations and the European Union. Oxford: Oxford University Press, 2017.
Pescatore P. Les relations extérieures des communautéseuropéennes (Contribution a la doctrine de la personnalité des organizations internationales). RCADI. 1961.Vol. 103.
Sandholtz W, Stone Sweet A. European Integration and Supranational Governance. Oxford: Oxford University Press, 1998.
Stone Sweet A., Sandholtz W European integration and supranational governance // Journal of European public policy. 1997. Vol. 4 (3). P. 297-317.
Tinbergen K. International Economic Integration, Amsterdam: Elsevier, 1954.
SchermersH.G., BlokkerN.M. International Institutional Law: Unity Within Diversity. Leiden; Boston: BRILL, 2011.
Weiler J. The Community System: The Dual Character of Supranationalism // Yearbook of European Law. 1981. Vol. 1, Iss. 1. P. 267-306.
REFERENCES
Amerasinghe, C.F. (2013). Principles ofthe Institutional Law of International Organizations. 2nd revised edition. Cambridge: Cambridge University Press. (in Eng.).
Anufrieva, L.P. (2016). Evraziiskaya integratsiya i pravo EAES v rakurse mezhdu-narodnogo prava (voprosy teorii i praktiki) [Eurasian Integration and The EAEU Law from the Perspective of International Law (Questions of Theory and Practice). Voprosy pravovedeniya [Questions of Jurisprudence], 2(36), pp. 384-400. (in Russ).
Bahin, S.V. (2001). Ponyatie i mekhanizmy mezhdunarodno-pravovogo sblizheniya pravovykh sistem [Definiton and Mechanism of International Legal Convergence of Customary Systems]. Rossiiskii ezhegodnik mezhdunarodnogoprava [Russian Yearbook of International Law]. SPb, SKF «Rossiya — Neva». P. 64-87. (in Russ.).
Balassa, B. (2012) The Theory of Economic Integration. Copyright Year 1961. London: Routledge. (in Eng.).
Bedjaoui, M. (1991). International Law: Achievements and Prospects. Dordrecht; Boston: Martinus Nijhoff Publishers. (in Eng.).
Chernichenko, S.V. (1971). Yuridicheskaya priroda vnutrennego prava mezhdunarod-nykh organizatsii [The Legal Nature of the Internal Law of International Organizations]. In: Sovetskii ezhegodnik mezhdunarodnogo prava [Soviet Yearbook of International Law]. Moscow: Nauka, pp. 216-225. (in Russ.).
Chernichenko, S.V. (1984). Ob"ektivnye granitsy mezhdunarodnogo prava i sootno-shenie mezhdunarodnogo i vnutrigosudarstvennogo prava [About "Active Boundaries of International Law and the Relationship between International and Domestic Law]. In: Sovetskii ezhegodnik mezhdunarodnogo prava [Soviet Yearbook of International Law. 1984]. M.: Nauka, pp. 81-104. . (in Russ.).
Haas, E.B. (1961). International Integration: The European and the Universal Process. International Organization, 1, pp. 366-392. (in Eng.).
Hill, C., Smith, M. and Vanhoonacker, S. (2017). International Relations and the European Union. Oxford: Oxford University Press. (in Eng.).
Kapustin, A. Ya. (2015). Pravo Evraziiskogo ekonomicheskogo soyuza: mezhdu-narodno-pravovoi diskurs [Law of the Eurasian Economic Union: international legal discourse]. Zhurnalrossiiskogoprava [Journal of Russian Law], 11, pp. 59-69. (in Russ).
Klabbers, J. (2002). An Introduction to International Institutional Law. Cambridge: Cambridge University Press. (in Eng.).
Klabbers, J. (2015). The EJIL Foreword: The Transformation of International Organizations Law. European Journal of International Law, 26 (1), pp. 9-82.(in Eng.).
Klein, P. and Sands, P. (2008). (Re)Writing a Handbook on the Law of International Organizations: Options and Challenges. International Organizations Law Review, 5(1), pp. 215-222. (in Eng.).
Klemin, A.V. (2005). Evrofederatsiya — nadnatsional'nost'. Ob osnovnykh kontsep-tsiyakh evrointegratsii [Eurofederation-Supranationality. On the Main Concepts of European Integration]. Zakon iparvo [Law and Law.], 5, pp. 51-56. (in Russ).
Korovin, E.A. ed. (1949). Krylov, S.B. Materialy kistorii Organizatsii Ob"edinennykh Natsii [Materials on the History of the Organisation of United Nations]. Vol. 1. Moscow: Gosyurizdat. (in Russ).
Krylov, N.B. (1998). Pravotvorcheskaya deyatel'nost' mezhdunarodnykh organizatsii [Law-Making Activity of International Organizations]. Moscow: Nauka. (in Russ).
(1967). Kurs mezhdunarodnogoprava v shesti tomakh [Course of International Law in Six Volumes]. Vol. V. Moscow: Nauka. (in Russ).
Lukashuk, I.I. (1961). Mezhdunarodnaya organizatsiya kak storona v mezhdunarodnykh dogovorakh [International Organization as a Party to International Treaties]. In: Sovetskii ezhegodnik mezhdunarodnogo prava [Soviet Yearbook of International Law]. 1960. Moscow: AN SSSR, pp. 144-156. (in Russ).
Lukashuk, I.I. (1966). Storony v mezhdunarodnykh dogovorakh [Parties to Intenatio-nal Treaties]. Moscow: Yuridicheskaya literatura. (in Russ).
Lukashuk, I.I. (1985). Pravo na uchastie v mezhdunarodnykh dogovorakh [Right to Participate in International Treaties]. Sovetskoegosudarstvoipravo [Soviet State and Law], 4. pp. 94-100. (in Russ).
Lukashuk, I.I. (2004). Sovremennoepravo mezhdunarodnykh dogovorov: V21. Vol. 1: Zaklyuchenie mezhdunarodnykh dogovorov [Modern Law of International Treaties: In 2 vols. Vol. 1: Conclusion of International Treaties.]. Moscow: Wolters Kluwer. (in Russ).
Meshcheryakova, O.M. (2010). Nadnatsional'nost' vprave Evropeiskogo Soyuza iprob-lema suvereniteta [Supranationality in European Union Law and the Problem of Sovereignty]. The Doctor of Legal Sciences Thesis. Moscow: RUDN University. (in Russ.).
Moiseev, A.A. (2007). Sootnoshenie suvereniteta i nadgosudarstvennosti v sovremennom mezhdunarodnom prave (v kontekste globalizatsii) [Correlation of Sovereignty and Supranationality in Modern International Law (in the Context of Globalization)]. The Doctor of Legal Sciences Thesis. Moscow: Diplomatic Academy of the Ministry of Foreign Affairs of Russia. (in Russ).
Mozer, S.V. (2017). Pravovoi status Evropeiskogo soyuza vo Vsemirnoi tamozhen-noi organizatsii: pretsedent dlya EAES [Legal Status of the European Union in the World Customs Organization: A Precedent for the EAEU]. In: Osobennosti gosudarstvennogo
regulirovaniya vneshneekonomicheskoi deyatel'nosti v sovremennykh usloviyakh: Materia-ly IV Vserossiiskoi nauchno-prakticheskoi konferentsii, Rostov-na-Donu, 16—17noyabrya 2017g. [Features of State Regulation of Foreign Economic Activity in Modern Conditions: Proceedings of the IV All-Russian Scientific and Practical Conference, Rostov-on-Don, 16-17 November 2017]. Rostov-on-Don: Russian Customs Academy, Rostov branch, pp. 9-26. (in Russ).
Neshataeva, T.N. (1998). Mezhdunarodnye organizatsii i pravo: novye tendentsii v mezhdunarodno-pravovom regulirovanii [International Organizations and Law: New Trends in International Law]. Moscow: Delo. (in Russ).
Neshataeva, T.N. (2014). Integratsiya i nadnatsionalizm [Integration and Suprana-tionalism]. Vestnik Permskogo universiteta. Yuridicheskie nauki. [Bulletin of Perm University. Law Sciences], 2, pp. 243-248. (in Russ).
Neshataeva, T.N. (2019). Mezhdunarodnyi sud'ya: nichego lichnogo [International Court: Nothing Personal]. Mezhdunarodnoepravosudie [International Justice], 1, pp. 23-42. (in Russ).
Pescatore, P. (1961). Les relations extérieures des communautés européennes (Contribution a la doctrine de la personnalité des organizations internationales). RCADI, 103. (in Fr.).
Sandholtz, W. and Stone Sweet, A. (1998). European Integration and Supranational Governance. Oxford: Oxford University Press. (in Eng.).
Schermers, H.G. and Blokker, N.M. (2011). International Institutional Law: Unity Within Diversity. Leiden; Boston: BRILL. (in Eng.).
Shestakov, L.N. ed. (2000). Tunkin, G.I. Teoriya mezhdunarodnogoprava [Theory of International Law]. Moscow: Zercalo. (in Russ.).
Shibaeva, E.A. (1986). Pravo mezhdunarodnykh organizatsii: voprosy teorii [Law of International Organizations: Issues of Theory]. Moscow: International Relationships. (in Russ.).
Sokolova, A.N. (2016). Ukreplenie regional'noi integratsii: sudebnoe vliyanie [Strengthening Regional Integration: Judicial Impact]. Aktual'nye problemy rossiiskogo prava [Current Problems of Russian Law],10 (71), pp. 181-189. (in Russ).
Stone Sweet, A. and Sandholtz, W. (1997). European Integration and Supranational Governance. Journal of European public policy, 4 (3), pp. 297-317. (in Eng.).
Tinbergen, K. (1954). International Economic Integration. Amsterdam: Elsevier. (in Eng.).
Tunkin, G.I. (1956). Osnovy sovremennogo mezhdunarodnogo prava [Fundamentals of Modern International Law]. Moscow. (in Russ.).
Tunkin, G.I. (1983). Pravo i sila v mezhdunarodnoi sisteme [Law and Force in the International System]. Moscow: International Relationships. (in Russ.).
Tunkin, G.I. ed. (1960). Krylov, S.B. Istoriyasozdaniya OON[History of Creation of the Organisation of United Nations].Moscow: IMO. (In Russ).
Weiler, J. (1981). The Community System: The Dual Character of Supranationalism. Yearbook of European Law, 1(1), pp. 267-306. (in Eng.).
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Чайка Константин Леонтьевич — Заместитель Председателя Суда Евразийского экономического союза, заслуженный юрист РФ, кандидат юридических наук.
AUTHOR'S INFO:
Konstantin L. Chayka — Vice-President of the EAEU Court, Merited Lawyer of the Russian Federation, PhD.
ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:
Чайка К.Л. Влияние интеграции на роль и функции международных организаций // Труды Института государства и права РАН / Proceedings of the Institute of State and Law of the RAS. 2022. Т. 17. № 2. С. 99-127. DOI: 10.35427/2073-4522-2022-17-2-chayka
FOR CITATION:
Chayka, K.L. (2022) The Effect of Integration on the Role and Functions of International Organizations. Trudy Instituta gosudarstva i prava RAN — Proceedings of the Institute of State and Law of the RAS, 17(2), pp. 99-127. DOI: 10.35427/2073-4522-2022-17-2-chayka
