CC BY
108
Вестник Челябинского государственного университета. 2009. № 26 (164).
Экономика. Вып. 22. С. 59-63.
О. А. Лукашенко
влияние глобализации на принципы современной антимонопольной политики
Рассмотрены взаимообусловленность реальных экономических процессов, происходящих под влиянием процессов глобализации, и новые подходы к формированию политики антимонопольного регулирования. Выделены основные направления трансформации экономической мысли по вопросам антимонопольного регулирования.
Ключевые слова: глобализация, экономическая концентрация, факторы влияния, антимонопольная политика, монопольная власть, структура рынков, релевантный рынок.
Глобализация экономической и деловой активности — важнейшая тенденция развития мировой экономики за последние десятилетия. В условиях глобализации мировых экономических процессов, оказывающих непосредственное влияние на формирование национальных экономик, цели государственного и антимонопольного регулирования ориентированы, с одной стороны, на недопущение усиления экономически неэффективной для общества концентрации, злоупотреблений рыночной властью и согласованных антиконкурентных действий агентов рынка. С другой стороны,— на создание условий для эффективного развития национальных компаний-производителей через систему защитных, протекционистских и других законодательных мер, обеспечивающих повышение их конкурентоспособности на региональных и мировых рынках. Особенно остро вопрос поддержки национальных товаропроизводителей встает в условиях финансово-экономического кризиса.
Глобализация в настоящее время является фундаментальным фактором, способствовавшим пересмотру и уточнению положений экономической теории относительно конкурентных рынков и конкуренции и последующему изменению норм и сущности конкурентной политики в экономически развитых странах на современном этапе. Например, американский ученый профессор С. Мартин указывает, что глобализация привела к новому раунду дискуссий о сущности конкурентных процессов [1].
Комиссар Федеральной торговой комиссии США г-н Леари подчеркивает, что радикальные изменения в конкурентной политике США вызваны именно тем, что базовые отрасли страны были неспособны эффективно конкурировать с иностранными компаниями на внутреннем рынке. «Стало очевидным, что США не могли продолжать конкурентную политику, которая
оказалась фундаментально враждебной эффективности» [2]. Ряд исследователей оценивает новые подходы как революцию в области антимонопольного регулирования (antitrust revolution).
Вне зависимости от идеологии и критического отношения к последствиям экономической глобализации, различия выводов о ее ведущих тенденциях и ограничениях, а также разнообразия используемых дефиниций исследователи понимают данный экономический феномен как всеобъемлющий процесс все возрастающей интеграции и взаимозависимости мирового хозяйства и формирования единого пространства для свободного движения товаров, услуг, капиталов и информации. Фактически, даже если страна с развивающейся экономикой не находится в «эпицентре» глобализации, она не может больше оставаться в стороне от ее воздействия. Значимым фактором экономического градиента является активный процесс вовлечения в систему мирохозяйственных связей стран, ранее «оторванных» по причинам политического, географического (удаленность) или же экономического порядка.
При анализе характера и масштаба процессов разграничивают период до начала 90-х гг. как интернационализацию, характеризующуюся прежде всего поступательным устранением барьеров торговли, и последующий период — собственно глобализацию — качественно новую ступень, когда международное производство преобладает над торговлей.
Выделим основные черты глобализации, т. к. именно они оказывают существенное влияние на изменение мировой рыночной архитектуры и требуют выработки новых подходов к формированию системы регулятивных механизмов конкурентной политики.
Во-первых, наблюдается наращивание структурных изменений рынков, обусловленное
укрупнением предприятий и, соответственно, концентрацией рынков.
Олигополия превращается в наиболее распространенную рыночную структуру, обусловленную требованиями научно-технического прогресса и борьбы за конкурентное превосходство. Со второй половины 90-х гг. формируются «тесные» олигополии, особенно в высокотехнологичных отраслях (микроэлектроника), отвечающих во многом за экономический рост и конкурентоспособность стран.
Кластерный подход в экономике во многом изменил конфигурацию функционирования рыночных агентов.
Ускоренное формирование глобальных олигополий осуществлялось за счет экспансии транснациональных корпораций (ТНК) и превращения их в многонациональные корпорации (МНК).
Второй важный фактор — беспрецедентное развитие информационно-коммуникационных технологий, которые обеспечивают единые мировое пространство и информационные стандарты. Наблюдаются распространение экономики, основанной на знании; высокий уровень доступности и использования технологий; возрастающая интенсивность деловых контактов, осуществляемых посредством электронных ресурсов благодаря формализации и «легкости» информационного потока.
Третьим фактором стало формирование глобальной финансовой системы и финансовых рынков, что создало финасово-экономический базис всех экономических изменений.
Четвертым фактором является формирование новой, адекватной запросам времени институциональной среды. Уменьшение административных барьеров для торговли и инвестиций, политика дерегуляции и либерализации, возрастающая роль наднациональных институтов в регулировании экономики способствовали институализации принципиально нового явления в международном экономическом сотрудничестве — Всемирной торговой организации.
Одним из наиболее значимых последствий глобализации можно назвать изменение структуры конкуренции. Конкуренция в отношении рынков, товаров, цен и затрат ведется в масштабах всей планеты как следствие глобализации рынков. Благодаря товарам «глобальной природы» (результатов высоких технологий) стоимость некоторых разработок столь высока, что окупить их можно лишь благодаря объедине-
нию научных, технологических и финансовых усилий.
Как результат происходящих экономических изменений наметилась тенденция к стандартизации законодательных норм и принципов, а также гармонизация и сближение национальных правовых систем.
Все названные тенденции оказали непосредственное воздействие или явились средой, стимулирующей начавшийся в конце 70-х и активно продолжающийся по настоящее время отход от «стереотипов» антимонопольной политики, которые базировались на парадигме подозрительного отношения к крупному бизнесу и аккумулированию ресурсов и однозначной корреляции между концентрацией рынка и отсутствием конкуренции. В рамках теории отраслевых рынков широко рассматривалась проблема воздействия количества игроков в отрасли на благосостояние общества и прибыльность. Решение этой проблемы до сих пор является одним из основных источников разногласий как среди экономистов-теоретиков, так и среди практиков антимонопольного регулирования. Из российских ученых профессор И. В. Князева одной из первых доказала отсутствие корреляции между показателями концентрации рынка и силы конкуренции [3].
В последние годы некоторые американские аналитики (например, Ernst, Baker, Richardson, Langlois and Steinmuller) высказывали предположение, что беспрецедентно высокий темп корпоративных слияний и поглощений и в целом укрупнения и концентрации производств, характерный для 90-хх гг. ХХ в., должен спадать.
Такая точка зрения базировалась, в частности, на предположении, что размер компаний и контролируемые ими доли рынка слишком велики, что, по-видимому, должно повлечь соответствующую реакцию регулирующих органов. Настоящий подход основывался на «стереотипах» антимонопольной политики, наиболее важным элементом было утверждение представ ле-ния о том, что концентрация производства оказывает однозначное и прямолинейное негативное воздействие на развитие конкурентных рынков.
Однако статистика говорит о все возрастающей глобализации: в 2004 г. стоимость сделок слияний (поглощений) в общемировом масштабе выросла до 1,95 млрд долларов, что представляет 40 % роста по сравнению с 2003 г. (1,38 млрд). Общий объем продаж 200 крупнейших компаний
составил 29 % от мировой экономической активности [4]. Еще более сильная поляризация в экономическом пространстве наметилась в течение 2006-2007 гг. Рост сделок слияний и поглощений увеличился в 2 раза по сравнению с 2004 г. Масштаб стоимости этих сделок оценивается, по различным расчетам, от 2,5 до 4,0 млрд долларов в год.
Суть противоречия. С одной стороны, увеличение количества фирм на рынке ослабляет монопольную власть и приближает к модели совершенной конкуренции. С другой стороны, тем самым ограничиваются возможности использования эффекта масштаба. Важность последнего фактора подчеркивалась исследователями еще в 70-е гг. как аргумент против разукрупнения крупных фирм на основании антимонопольных регулятивных норм; данная «линия защиты» получила дальнейшее развитие в рамках исследований экономики инноваций, в том числе эмпирических.
Выделим основные направления в трансформации экономической мысли:
1) переоценка эффективности функционирования крупных производств, особенно в области высоких технологий, и признание неизбежности и объективности процесса укрупнения и концентрации;
2) отказ от стереотипа сверхмонопольных прибылей на базе развития концепций трансакционных издержек, стратегического маркетинга и пр.; в целом признание ценности крупных производств для повышения благосостояния общества;
3) восприятие олигопольной конкуренции как наиболее распространенного типа рынка: конкуренция присутствует и может быть чрезвычайно интенсивной (теория игр и пр.) [5].
В рамках теории трансакционных издержек, по мнению ряда исследователей, например. С. Б. Авдашевой, А. Г. Шаститко, именно данное направление сыграло важнейшую роль в изменении подходов к конкурентной политике [6]. Было показано, что стандартная модель не учитывает все издержки и выгоды, в том числе общественные,— например, уменьшение средних издержек в результате слияний. Следовательно, монопольное поведение приводит к росту, а не к уменьшению экономической эффективности. Кроме того, издержки не исчерпываются только производственными (что меняет походы к концепции сверхприбыли). Стремление производителей
к упрочнению и сохранению лидирующего положения и конкурентных преимуществ ведет к дополнительным издержкам, связанным с неценовой конкуренцией. Например, дифференциация продукта является одним из основных факторов ослабления ценовой и усиления неценовой конкуренции.
Глобализация предполагает, что даже рынки, характеризующиеся чрезвычайно значительными невозвратными издержками, могут быть конкурентными, т. к. глобализация ведет к расширению рынков, следовательно, возрастает эффект экономики масштаба и невозвратные издержки, что, в свою очередь, означает рост концентрации. Эмпирические исследования рынков высоких технологий свидетельствуют, что чем выше уровень глобализации в отрасли, тем сильнее концентрация [7]. Предположения неолиберали-стов о том, что глобализация должна привести к уменьшению концентрации рынков благодаря увеличению количества покупателей-продавцов на рынке, не оправдались [8].
В целом, в зависимости от природы издержек в конкретной отрасли складываются благоприятные условия для концентрации: соотношение постоянных и переменных издержек. Существует значительный стимул сокращения средних издержек посредством позитивной отдачи от экономики масштаба, что в долгосрочной перспективе способствует формированию высококонцентрированных рынков (олигополии). Однако динамика развития таких отраслей часто свидетельствует об интенсификации конкуренции, а не об ее спаде. Особую роль на глобальных рынках, а это прежде всего рынки высоких технологий, играет динамическая, или долговременная, конкуренция (акцент на развитии и инновациях) по сравнению со статической (замеряемой как состояние на определенный момент).
В этой связи радикально изменилось понимание природы взаимоотношений монополии и конкуренции. Произошел переход от однозначной трактовки монополизации в рамках теории совершенной конкуренции к многоплановой модели, когда определенная степень монополизации рассматривается как важный элемент эффективности. Именно в этом выражается суть изменения rationale of (логическое обоснование) философии государственного вмешательства: искусственное сдерживание концентрации производств или товарных рынков означает наказание наиболее эффективных производителей, ко-
торые в результате успешной предпринимательской деятельности вытесняют менее успешных конкурентов.
Изменяющаяся концепция антимонопольной политики является адекватным ответом на «глобальные» вызовы, однако ее практическая реализация требует модернизации «механизмов внедрения».
Например, в области «традиционных проблем» антимонопольного регулирования (картели и ограничивающие конкуренцию соглашения, слияния/поглощения, злоупотребление доминирующим положением) новая концепция означает гибкий подход, отказ от жесткого, запретительного регулирования, принятие решений по принципу рассмотрения каждого конкретного случая (оп case-by-case-basis). Далее представим характеристику основных из них.
1) Требуются новые подходы к определению критериев, пороговых значений концентрации рынка и долей рынка, на основании которых может приниматься решение. Традиционно такую функцию выполняет индекс НН1, значение которого подчеркивалось в материалах «круглого стола» «Олигополии и глобальные экономические рынки», проведенного в рамках Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) в 2005 г. Отмечалось, что, с точки зрения доминирующей важности динамической конкуренции в высокотехнологичных отраслях, инструмент анализа — индекс Герфиндаля-Гиршмана (НН1) требует модификации, поскольку государственное вмешательство может быть оправданным только на основании доказательства устойчивой рыночной власти в долгосрочной перспективе [9].
2) Глобализация заставляет по-новому посмотреть на задачи определения релевантного рынка. Вопросы, касающиеся анализа географического рынка, особенно активно разрабатываются в ЕС, что непосредственно связано с реализацией единого экономического пространства [10]. Проблема выходит за чисто академические рамки, подтверждением чему служат, например, недавние столкновения относительно мегаслияний, поощряемых на уровне Европейского Союза в качестве инструмента интеграции и повышения конкурентоспособности на глобальном уровне. Вместе с тем данные слияния запрещались властями Франции и Испании как обоснование протекционистских аргументов.
3) Особые проблемы возникают в отраслях «инновационной экономики», таких, как компьютерные технологии, обслуживающая ин-фрастуктура, телекоммуникации, биотехнологии и фармацевтическая промышленность. Темп технологических изменений и возникновения новых направлений деятельности принуждает постоянно пересматривать ситуацию на рынке и обновлять критерии оценки. Определение релевантного товарного рынка и его географический масштаб будут являться ключевыми факторами. Например, тенденция разработки так называемых интегрированных продуктов (с интегрированными дополнительными характеристиками) требует методологии разграничения единого, интегрированного продукта и отдельных продуктов с целью адекватного предотвращения недобросовестной конкуренции в форме «связывания» товаров под видом интегрированного продукта, злоупотребления доминирующим положением путем патентной практики.
Защита конкуренции в таких отраслях предполагает доминирование ее динамической составляющей за счет статической. Это подразумевает масштабный поворот в сторону интеллектуальной собственности и патентов: с одной стороны, необходимо обеспечить адекватные стимулы к инновационной активности, которая подразумевает высокие затраты и высокую степень риска и в то же время обеспечивает конкурентный процесс. С другой стороны, необходимо предотвращать практику доминирования на рынке за счет манипулирования интеллектуальной собственностью (например, патентная монополия), возникновения технологических картелей. По мнению зам. директора Бюро развития конкуренции Федеральной торговой комиссии США г-на Абота, именно в этой области заключаются самые большие проблемы и самые важные обязанности проводников конкурентной политики в условиях глобальной экономики.
В заключение важно заметить, что процессы концентрации требуют тщательного и дифференцированного экономического анализа с учетом как общих глобальных тенденций в развитии производства, в том числе углубления международного разделения труда и транснациональной экономической интеграции, так и национальных отраслевых интересов. Задача государственного и антимонопольного регулирования — создать условия для обеспечения конкурентного преимущества национальной экономики в ситуации
международной интеграции и нарастающей конкурентной борьбы, а с другой стороны, не допустить концентрации, направленной на формирование монопольной рыночной власти отдельных субъектов национальных рыночных систем.
Список литературы
1. Matrin, S. Globalization and the Natural Limits of Competition / S. Matrin // 2003. March. URL: http:// www.mgmt.purdue.edu/faculty/smartin/vita/cp5.pdf.
2. Леари, Т. Б. Экономические корни антимонопольного регулирования / Т. Б. Леари // Материалы Международ. семинара по антимонопол. праву и экон. развитию. Пекин, 2004.
3. Князева, И. В. Антимонопольная политика в России / И. В. Князева. М. : ОМЕГА-Л, 2008.
4. Глобализация и государственное регулирование процессов концентрации // Материалы «круглого стола» 6-й Международ. конкурент, сети. М., 2006.
5. Sutton, J. Sunk Costs and Market Structure / J. Sutton. MIT Press, Cambridge, Mass, 1991.
6. Влияние конкуренции и антимонопольного регулирования на процессы экономической модернизации в России / под ред. С. Б. Авдашевой, А. Г Шаститко ; Бюро экон. анализа. М. : ТЕИС, 2005.
7. Ernst, D. High-Tech Competition puzzles. How Globalization Affects Firm Behavior and Market Structure in the Electronics Industry / D. Ernst. DRUID Working Paper. 1997. № 97-9.
8. Caves, R. E. Multinational Enterprise and Economic Analysis / R. E. Caves. Cambridge university Press, 1982.
9. Amir, R. Market Structure, Scale Economies and Industry Performance / R. Amir. 2001. URL: www. econ.ku.dk/wpa/pink/2000/0008.pdf.
10. Sleuwaegen, I. De Globalization and the Definition of the Relevant Geographic Market in Antitrust Practice / I. Sleuwaegen, I. Voldere. 2001. URL: www.vlerick.be.
