CC BY
34Ученые записки Таврического национального университета им. В. И. Вернадского Серия «Биология, химия». Том 20 (59). 2007. № 3. С. 87-106.
УДК 591.1: 615.849.11
ВЛИЯНИЕ ГИПОКИНЕТИЧЕСКОГО СТРЕССА НА ИЗМЕНЕНИЕ БОЛЕВОЙ ЧУВСТВИТЕЛЬНОСТИ КРЫС
Чуян E.H., Заячникова Т.В.
Изучено изменение болевой чувствительности крыс под влиянием гипокинетичного (ГК) стресса разной продолжительности. Показано, что ГК стресс изменяет продолжительность поведенческих реакций у крыс как при действии болевых стрессов (в «формалиновом» и «уксусном» тестах), так и болев\то чувствительность на пороговом уровне в тестах «горячей пластинки» и электростимуляции, что свидетельствует о модифицирующем действии ГК на болевую чувствительность животных вне зависимости от природы болевого раздражителя. При этом изменение болевой чувствительности (уменьшение или увеличение) животных при ГК стрессе может служить критерием перехода эустресса в дистресс.
Ключевые слова: гипокинетический стресс, болевая чувствительность, тоническая боль, висцеральная боль, острая боль, стресс-лимитирующая система, стресс-реализующая система, опиоидные пептиды.
ВВЕДЕНИЕ
Боль представляет собой крайне сложный феномен, образуемый переплетением анатомического, психического, физиологического, биохимического и социального компонентов, каждый из которых включает в себя целый ряд составных элементов
[1-3].
Экспериментальное исследование боли у людей наталкивается на многочисленные трудности. Во-первых, практически все стимулы, повреждающие ткань, вызывают боль, поэтому нельзя выделить какой-то один стимул, адекватный для боли. Во-вторых, в связи с субъективной оценкой интенсивности боли человеком многие аспекты количественного определения болевой чувствительности не исследованы. Кроме того, интенсивность болевых реакций зависит не только от величины стимула, но и от функционального состояния организма. Например, в экстремальных ситуациях эмоционального стресса (несчастный случай) человек может и вовсе не почувствовать боли. Решению данных проблем могут способствовать, с одной стороны, эксперименты на животных, которые позволяют количественно оценить интенсивность боли при отсутствии психогенного фактора, сопровождающего исследования болевых реакций у человека, а. с другой стороны, изучить модифицирующее действие различных факторов, в том числе и стрессорных, на болевою чувствительность. Одним из широко распространенных стресс-факторов является гипокинезия (ГК. ограничение подвижности), которая вызывает развитие ГК стресса и характеризуется рядом специфических и неспецифических изменений в функционировании практически всех органов и систем организма: структурными и функциональными нарушениями костно-мышечного аппарата [4. 5], изменениями функций нервной [6-8].
87
симпатоадреналовой (САС) и гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковой (ГГНС) [9 - 11]. сердечно-сосудистой [12 - 14], пищеварительной [15]. дыхательной систем, метаболическими сдвигами [16, 17], снижением неспецифической резистентности и иммунореактивности. изменением прооксидантного/антиоксидантного равновесия, поведенческих реакций, развитием десинхроноза [18. 19] и др.
ГК является важной проблемой медицины, т.к. лечение многих заболеваний требует соблюдения строгого постельного режима, сроки которого могут исчисляться неделями или месяцами. Она стала объектом внимания космической медицины и биологии, изучающих последствия космических полетов на экипажи кораблей, находящихся в условиях ограничения двигательной активности [20] В связи со стойловым содержанием скота проблема ограничения подвижности актуальна и для сельского хозяйства и ветеринарии [21].
В различных исследованиях была выявлена способность ГК стресса модифицировать реакции организма животных на действие факторов различной природы и интенсивности, например, развитие инфекционного процесса [22]. воздействие слабых электромагнитных излучений сверхнизкой [23] и крайне высокой частоты [24]. В тоже время модифицирующее влияние ГК стресса на уровень болевой чувствительности остается не изученным.
В связи с этим, целью настоящей работы явилось изучение изменений болевой чувствительности крыс при гипокинетическом стрессе разной продолжительности.
МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ
Экспериментальная часть работы выполнена на 310 белых беспородных крысах-самцах массой 180-250 г. полученных из питомника научно-исследовательского института биологии Харьковского национального университета им. В Н. Каразина в течение 2005-2007 годов. Эксперименты проводились на животных со средней двигательной активностью и низкой эмоциональностью, определенных в тесте «открытое поле» [25]. которые, согласно литературным данным [26, 27]. преобладают в популяции и поэтому у них развивается наиболее типичная реакция на экспериментальные воздействия.
Для изучения реакций организма на последовательное воздействие ГК и болевого фактора, проведено пять серий экспериментов. В первой серии экспериментальных исследований изучалось модифицирующее действие ГК стресса на изменение болевой чувствительности у крыс при экспериментально вызванной тонической соматической боли в «формалиновом тесте» (ФТ) [28. 29]. Для этого экспериментальных животных разделили на три равноценные группы по 45 особей в каждой. Животных первой контрольной группы (Кф) подвергали подкожной инъекции в тыльную поверхность стопы задней конечности физиологического раствора (0.9 % раствор ЫаС1 - 0.08 мл на 100 грамм веса). У животных второй (ФТ) и третьей (ГК+ФТ) групп тоническую боль вызывали введением 5%-ного раствора формалина в дорсальную поверхность стопы задней конечности. Животные третьей группы (ГК+ФТ) предварительно подвергались действию ГК стресса, который создавался помещением крыс в специальные пеналы из оргстекла, состоящие из пяти ячеек (140 60: 60 мм для каждой крысы), в которых они находились в течение девяти суток по 20 часов ежедневно [9]. Показателями
88
интенсивности болт являлись продолжительность и частота болевой (лизание пораженной конечности) и неболевых —двигательной активности (бег. груминг, прием пшци) и пассивного поведения (сон и покой) - поведенческих проявлений в течение 90-та минут наблюдения после инъекции формалина с помощью специальной компьютерной программы [30].
Во второй серии экспериментов изучалось модифицирующее действие ГК стресса на изменение болевой чувствительности у крыс при экспериментально вызванной висцеральной боли в «уксусном тесте» (УТ) [31]. Экспериментальных животных распределяли на три равноценные группы по 25 особей в каждой. Животным первой группы внутрибрюшинно вводили физиологический раствор (0.9 % раствор ЫаС1 - 1 мл на 100 грамм веса) (Ку). Животные второй и третьей групп подвергались действию висцеральной боли (УТ) путем перитонеального введения 2 % раствора уксусной кислоты. Крысы третьей группы находились в условиях девятисуточной ГК (ГК • У Г) и подвергались болевому воздействию. Показателями интенсивности болевой реакции у крыс при экспериментальной висцеральной боли служили длительность и частота реакции лизания живота и тонических поз (корчей) - характерных сокращений брюшных мышц, которые сопровождались разгибаниями задних конечностей, боковым сгибанием и вытягиванием туловища. Неболевые поведенческие проявления оценивали по продолжительности двигательной активности (прием пищи, груминг, бег) и пассивного поведения (сон. покой).
В третьей серии экспериментов моделировали острую термическую боль в тесте «горячей пластинки» (ТГП) [32] в течение девяти суток. Животных разделили на две равноценные группы по 25 особей - ТГП и ГК+ТГП. Показателями болевой чувствительности у животных служили болевой порог (БП). за который принимали минимальную температуру металлической пластины установки для этого теста, сопровождающуюся появлением первых болевых реакций (отдергивание и лизание конечностей) и уровень выносливости боли (УВБ). температуру при которой наблюдалось развитие другого уровня ноцицептивного возбуждения, сопровождавшегося максимальным усилением эмоционально-поведенческих проявлений: генерализованная двигательная реакция побега, прыжка и вокализации.
В четвертой серии исследований использовали тест электростимуляции (отдергивания лап) (ТЭС) [33, 34] для моделирования острой боли путем электрического болевого раздражения. Экспериментальных животных разделили на две группы по 15 особей (ТЭС и ГК+ТЭС) и измеряли БП по величине силы тока (в миллиамперах. мА) с помощью генератора импульсов Г5-82.
В пятой серии экспериментальных исследований изучали роль опиоидных пептидов (ОпП) в механизмах модифицирующего действия ГК стресса на болевую чувствительность. Болевой стресс моделировали в ФТ. Первая группа крыс служила контролем (ФТ). Экспериментальных животных разделили на четыре группы по десять особей. Животным второй (Н+ФТ) и четвертой (ГК+Н+ФТ) групп за 15 минут до болевого воздействия внутрибрюшинно вводили неселективный блокатор опиоидных рецепторов - раствор налоксона (Н) из расчета 10 мг на 1 кг веса животного. Данная доза препарата является достаточной для блокирования практически всех типов опиоидных рецепторов [2, 35] Животные третьей группы
89
подвергались комбинированному действию ГК стресса и болевого фактора без предварительного введения налоксона.
Для исследования микоритмики болевой чувствительности животых. использовали данные ФТ - продолжительность (с) болевой и неболевых (двигательная активность и пассивное поведение) поведенческих проявлений за 120 минут наблюдения после инъекции формалина.
В описанных болевых тестах животные использовались однократно, после чего выбывали из эксперимента (за исключением серии экспериментов, в которой животные в течение девяти суток ежедневно подвергались воздействию острой боли в ТЭС, являющегося щадящей моделью регистрации болевой чувствительности).
Учитывая тот факт, что у грызунов болевой порог в течение суток варьирует [36]. эксперименты проводились в одно и то же время светлой половины суток (с 9.00 до 11.00 часов).
Крыс содержали в условиях вивария при температуре 18 - 22°С на стандартном пищевом рационе и в стандартных условиях освещения (12 часов темнота: 12 часов свет). Световая фаза начиналась в 7.00 утра.
При проведении исследований придерживались «Правил проведения работ с использованием экспериментальных животных». принципов «Европейской конвенции по защите позвоночных животных, используемых для исследовательских и научных целей» (Страсбург. 1986). постановления первого национального конгресса по биоэтике [37] и Закона Украины №3447-IV «Про захист тварин в i д жорстокого поводження». принятого 21 февраля 2006 года.
Статистическая обработка материала проводилась путем вычисления среднего значения исследуемых величин (х). среднего квадратического отклонения (о), ошибки среднего арифметического (Sx). После проверки полученных данных на закон нормального распределения, оценку достоверности наблюдаемых изменений проводили с помощью t-критерия Стьюдента. Силу и направленность связи между изучаемыми показателями оценивали с помощью корреляционного анализа, вычисляя коэффициент линейной корреляции Пирсона (г). Для изучения интегральных характеристик показателей использовали кластерный анализ, который является многомерным статистическим методом, служит адекватным инструментом оценки многокомпонентных реакций организма и позволяет находить скрытые связи как вну три функциональных систем, так и между ними [38].
Продолжительность периодов и амлитудно-фазовые характеристики исследуемых поведенческих реакций рассчитывали с помощью косинор-анализа. дающего полное представление о структуре физиологических ритмов [39].
Для оценки модифицирующего действия ГК стресса на болевую чувствительность был введен коэффициент модификации (КМ, усл. ед.). который вычислялся по формуле:
КМ = (Хге-Хк)/Хк.
где Хпс - значение изученного показателя в группе животных, которые до экспериментального воздействия подвергались предварительному' действию ГК: X - значение изученного показателя в группе животных, которые до экспериментального воздействия оставались интактными.
90
Расчеты и графическое оформление полученных в работе данных проводились с использованием программы Microsoft Excell и программного пакета « STATISTIC А - 6.0» [40. 41 ].
РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ
Как показали результаты исследования, ГК стресс модифицирует болевую чу вствительность крыс при болевых синдромах различной этиологии (тоническом, висцеральном, остром термическом и электростимуляционном). Так. уже после суточного ограничения подвижности у животных произошло уменьшение продолжительности болевой реакции в ФТ (на 44.94%; р<0,01) и УТ (на 27.37%; р<0.05) (рис. 1) на фоне увеличения БП на 4,66% (р--0.001) в ТГП и ТЭС (на 180,77%; р- 0.01). УВБ в ТГП на 2.28% (р<0.05) и двигательной активности на 347.32% (р< 0.001) и 24.14 % (р<0.05) в ФТ и УТ соответственно (рис. 1. 2) относительно значений у животных, подвергнутых изолированному действию болевого фактора.
Известно, что регуляция болевой чувствительности обеспечивается комплексом механизмов. имеющих избирательную. динамически изменяющуюся нейрохимическую и нейроморфологическую структуру, которая определяется видом действующего фактора. В частности, механизм развития острого болевого синдрома при термическом воздействии включает в себя эмоциональную реакцию на боль (в этой модели боли ведущую роль играют центральные механизмы формирования болевой реакции). При раздражении брюшной полости уксусной кислотой на первый план выступают гуморальные механизмы болевой чувствительности, а в случае использования формалинового теста, имитирующего хроническое болевое раздражение в результате образования воспалительного процесса в тканях и изменения функции нейронов дорсальных рогов спинного мозга, большое значение имеют центральные механизмы афферентации в условиях ноцицепщш и антиноцицепции [1. 2].
Модифициру ющий эффект ГК стресса на уровень болевой чу вствительности крыс в экспериментальных болевых тестах зависел от продолжительности ограничения подвижности. При адаптации крыс к непродолжительному ГК стрессу (1 - 6-е сутки) отмечено снижение болевой чувствительности: уменьшение продолжительности болевых реакций в ФТ и УТ в среднем на 65.37% (р<0.01) и 59,77 % (р<0.01) соответственно (рис. 3. 4). повышение БП в ТГП и ТЭС в среднем на 102,71% (pcO.OOl) и 164,47%; (pO.OOl) соответственно, а УВБ в ТГП на 103.59% (р<0,001) относительно соответствующих значений у животных, подвергнутых изолированному действию болевого фактора, что указывает на повышение резистентности к болевому' воздействию.
Полученные результаты подтверждаются отрицательными значениями КМ от -0.88 до -0.01 усл. ед. в разных болевых тестах (рис. 5). Поскольку в результате действия модифицирующего фактора (ГК) проявления болевых реакций в различных тестах уменьшились, следовательно, имеет место позитивный эффект модификации.
91
5 10 15 20 25 30 35 40 45 50 55 60 65 70 75 80 85 90 время наблюдения (мин)
время наблюдения (мин)
Рис. 1. Изменение продолжительностей болевой реакции (сек) у крыс, подвергнутых введению физиологического раствора (Кф и Ку), изолированному и комбинированному с суточной гипокинезией (ГК) действием болевого стресса: А - продолжительность болевой реакции при тонической боли (ФТ): Б - продолжительность реакции лизания живота при висцеральной боли (УТ): В - продолжительность реакции корчи при висцеральной боли.
92
108 106 104 102 100 98 -96 94
□ БП □УВБ
*
ЙЬ
1 3 5 7 9
сутки наблюдения
Рис. 2. Изменение болевого порога (БП) и уровня выносливости боли (УВБ) у крыс, подвергнутых изолированному (ТГП) и коминированному с гипокинезией (ТГП+ГК) действия болевого фактора в тесте «гарячая пластинка» в течение девяти суток наблюдения (за 100 % приняты значения у животных в группах с изолированной экспериментальной болью).
Примечание. * _ достоверность различий по критерию Стьюдента относительно значений у животных, подвергнутых действию изолированного болевого фактора.
140 -
120 -100 -
гЬ
гЬ
В
пЕ~1
П
4 5 6 сутки наблюденя
гЬ
гЬ
Б
700 600 500 -400 300 -200
100
гЬ
пЬ
Нп
4 5 6 сутки наблюденя
Рис. 2 Динамика продолжительностей болевой реакции (А), двигательных (Б) и пассивных (В) неболевых поведенческих феноменов у крыс в «формалиновом тесте» в течение девяти суток гипокинезии (за 100 % приняты значения у животных, подвергнутых изолированному болевому воздействию). Примечание: остальные обозначения как на рис. 2.
Наряду с уменьшением болевой чувствительности, у экспериментальных животных с первых по шестые сутки ограничения подвижности, произошло увеличение двигательной активности в ФТ (в среднем на 324.44%; р<0.001) и УТ (в среднем на 25,54%; р<0,()1) (рис. 3), что согласуется с исследованиями АД. Слонима и его школы [42], в которых показано, что относительно непродолжительное ограничение подвижности сопровождается компенсаторным
93
увеличением двигательной активности в оставшееся время суток с целью поддержания постоянства суточного объема общей активности. Кроме того, изменение поведения на ранних этапах адаптации к действию различных экстремальных факторов, чаще всего связано с повышением общей возбудимости [43]. которая обычно характеризует ра звитие первой стадии стресса [26. 44].
* 350 п-х-
5
сутки
□лизание живота
□ корчи
"общая продолжительность
1
сутки 1=
□ двигательная активность
I 1гйайИ8Ное поведение
общая продолжительность
Рис. 3 Изменение продолжительностей болевых (лизания живота и корчей) (А) и неболевых (двигательной активности и пассивного поведения) (Б) поведенческих феноменов у крыс, подвергнутых комбинированному действию гипокинезии и болевого фактора в «уксусном тесте» в течение девяти суток наблюдения (за 100 % приняты значения у животных в группе с изолированной экспериментальной болью). Примечание: остальные обозначения как на рис. 2.
94
гк+фт(1_) 1Шгк+ЭТ(ц Шгк+тэе(ц ■ гк+тгп(Р)
0,02
0,04
0,06
сроки наблюдения (сутки)
Рис, 5, Динамика коэффициента модифицирующего действия (КМ, усл.ед.) гипокинетического стресса на болевую чувствительность у животных при экспериментально вызванных тонической (ГК+ФТ), висцеральной (ГК+УТ) боли, электростимуляции (ГК+ТЭС) (левая шкала (Ъ)) и острой термической (ГК+ТГП) боли (правая шкала (Я)) у крыс в течение девяти суток наблюдения.
Поскольку изученные поведенческие реакции тесно взаимосвязаны между собой, то представляет определенный интерес проследить изменение взаимосвязи этих показателей в болевом тесте у животных разных экспериментальных групп Такие взаимосвязи можно установить путем применения: кластерного и корреляционного анализов Так. дендрограмма кластерного анализа продолжительностей изученных поведенческих проявлений у интактных животных, подвергнутых ложному действию болевого фактора (инъекции физраствора) (Кф) продемонстрировала, что показатели, характеризующие болевые и неболевые поведенческие проявления, имели близкие связи и объединились в общие кластеры (рис. 6).
Корреляционный анализ подтвердил эти данные, выявив достоверные связи между всеми изученными показателями (рис. 7).
При последовательном действии ГК стресса и болевого фактора у животных третьей группы (ФТ и УТ) в первые - шестые сутки ограничения подвижности обнаружено большее сходство дендрограмм кластерного анализа поведенческих проявлений с таковыми у крыс контрольной группы, нежели с дендрограммами у животных, также подвергавшихся экспериментальной тонической боли, но без воздействия ГК (рис. 6). Эти данные подтверждаются и корреляционным анализом (рис. 7). Под влиянием последовательного действия ограничения подвижности в течение первых-шестых суток и болевого фактора произошло уменьшение
95
количества достоверных коэффициентов корреляции между болевыми и неболевыми поведенческими проявлениями по сравнению с таковыми в контрольной группе животных, однако картина корреляционных взаимоотношений между изученными поведенческими проявлениями существенно отличалась от таковой у крыс второй группы, подвергнутых изолированному действию болевого фактора (рис. 7).
прием пищи бег
поведенческие реакции
ГК+ФТ (1 сутки)
прием пищи бег
поведенческие реакции
ГК+ФТ (9 сутки)
поведенческие реакции
поведенческие реакции
Рис. 6. Дендрограммы кластерного анализа показателей продолжительности болевых и неболевых поведенческих реакций у крыс, подвергнутых введению физиологического раствора (Кф), изолированному (ФТ) и комбинированному с гипокинетическим стрессом (ГК+ФТ) действию болевого фактора в «формалиновом тесте» в разные сроки ограничения подвижности.
Таким образом. данные корреляционного и кластерного анализов свидетельству ют о том, что в механизмах модифицирующего действия ГК стресса на болевую чу вствительность крыс в ранние сроки ограничения подвижности (1-6-е сутки) большое значение имеет восстановление взаимосвязей между различными болевыми и небо левы ми поведенческими проявлениями при действии болевого фактора.
96
ГК+ФТ 1 сутки
^Болевая реакция
л
ищи
^^ Покой
ГК+ФТ 9 сутки
Долевая реакция
ГрумИНГ
Прием пищи
Покой ^^^
Рис. 7. Коэффициенты корреляции (р<0,05) между изученными поведенческими проявлениями у крыс, подвергнутых введению физиологического раствора (Кф), изолированному (ФТ) и комбинированному с гипокинетическим стрессом (ГК+ФТ) действию болевого фактора в «формалиновом тесте» в разные сроки ограничения подвижности.
Подтверждением этого являются и данные об изменении ритмических процессов болевой чувствительности крыс на разных сроках ограничения их подвижности. Так. у животных, подвергну тых изолированному действию болевого фактора, наблюдались существенные нарушения микроритмики продолжительности как болевых, так и неболевых поведенческих проявлений, выраженные в значительном изменении амплитуд (увеличение или уменьшение) и существенных сдвигах фаз в выделенных периодах относительно значений этих показателей у животных, которым вместо формалина вводился физраствор, что свидетельствует о выраженном рассогласовании продолжительности поведенческих проявлений у животных в ФТ. Косгшорограммы микроритмов также иллюстрируют ослабление координации между болевыми и неболевыми поведенческими проявлениями у животных. подвергнутых экспериментальной тонической боли (рис. 8). Полученные данные о нарушении микроритмики продолжительности изученных поведенческих проявлений под влиянием болевого фактора указывают на развитие у животных этой группы (ФТ) десинхроноза. который является следствием развития в организме стресс-реакции и предшествует развитию патологических состояний с последующими информационными [45]. энергетическими, обменными и структурными изменениями [38.46].
На ранних сроках ограничения подвижности (1 - 6-е сутки) отмечалось большее сходство амплитудно-фазовых характеристик продолжительности поведенческих проявлений с данными показателями у крыс контрольной группы (Кф). чем с таковыми у животных, подвергнутых изолированному болевому фактору (ФТ). Косгшорограммы
97
интегральных микроритмов показателей поведенческих проявлений у животных, находившихся в условиях комбинированного действия 1-6-суточного ГК стресса и болевого фактора, наглядно иллюстрируют восстановление фазовых взаимоотношений данных показателей относительно таковых у животных контрольной группы, что свидетельствует о синхронизации продолжительностей изученных поведенческих реакции в микродиапазоне (рис. 8).
2ЧЛ) Г<. ФТ 0 1 2 1
\ '
Рис. 8. Косинорограммы интегральных микроритмов показателей продолжительности болевой (1) и неболевых (2) поведенческих проявлений у крыс, подвергнутых введению физиологического раствора (К,¡л изолированному (ФТ) и комбинированному с гипокинетическим стрессом (ГК+ФТ) действию болевого фактора в «формалиновом тесте» в разные сроки ограничения подвижности в периоде ~21,0 минута.
Таким образом, полученные данные показали, что у животных, подвергнутых действию после 1-6-тисуточной ГК и болевого фактора, произошло уменьшение продолжительности болевых реакций на фоне увеличения БП. УВБ и двигательной активности, восстановление взаимосвязей между болевыми и неболевыми поведенческими проявлениями и нормализация амплитудно-фазовых характеристик данных показателей, свидетельствующее о координации и синхронизации продолжительностей изученных поведенческих реакций. Следовательно, болевая чувствительность животных при ограничении подвижности в течение 1-6-ти суток
98
уменьшилась.
По-видимому, зарегистрированные изменения являются оптимальными для развития адаптивного поведения и предохраняют организм от неблагоприятных последствий первого периода ограничения подвижности и болевого стресса и свидетельствуют о развитии в организме крыс перекрестной или кросс-адаптации [47]. Это означает, что адаптация к какому-либо стрессору, в частности к ГК. может не только повышать устойчивость организма к действию данного фактора, т.е. вызывать прямой защитный эффект, но и увеличивать устойчивость к действию других факторов, в данном случае к болевому.
В наших и других исследованиях доказано, что уже на ранних стадиях формирования стресс-реакции при ГК происходит увеличение активности САС [9-11. 18]. Периферическая катехоламиновая система подавляет, а центральная активирует механизмы антиноцицепции [2]. Наряду с увеличением активности САС при развитии стресс-реакции, происходит активация стресс-лимитиру ющих систем организма (опиоид-. серотошш-. дофаминергических. мелатонина) в частности ОпП. которые способны ограничивать активность стресс-реализующих систем и тем самым чрезмерное развитие в организме стресс-реакции на центральном и периферическом уровнях [48. 49] и одновременно являются одной из основных антиноцицептивных систем организма [50].
Действительно, блокада опиоидных рецепторов с помощью введения налоксона при экспериментальной тонической боли вызвала изменение аналгетического действия суточного ГК стресса, выражающееся в увеличении продолжительности болевой реакции животных на 64.48 % (р<0.001) относительно значений у крыс, подвергнутых комбинированному действию ГК и болевого фактора, приближая его значение к таковому у животных, подвергну тых только болевому стрессу (ФТ). Эти результаты подтверждаются КМ. который составил у животных, подвергнутых ГК стрессу и действию болевого фактора на фоне введения налоксона. -0.11 усл.ед.. то есть значительно увеличился относительно значений КМ у крыс второй группы (ГК+ФТ) (-0,46 усл.ед.) и приблизился к нулевому значению, что свидетельствует об уменьшении эффекта модификации (рис. 9). Кроме того, на фоне блокады опиоидных рецепторов отмечалось уменьшение продолжительности двигательной активности на 72.50 % (р<0,001) относительно соответствующих значений у животных третьей группы (ГК+ФТ). При этом данные значения с высокой степенью достоверности приближались к таковым у крыс первой гру ппы (ФТ). Длительность же пассивного поведения существенно увеличилась относительно значений этого показателя у животных как первой (ФТ). так и третьей групп (ГК+ФТ) (на 11.66 %; р<0.05 и 13.75 %; р<0.05 соответственно).
Следовательно, блокада опиоидных рецепторов привела к менее адаптивным изменениям поведенческих проявлений болевой чувствительности крыс при ГК стрессе, что можно расценить как доказательство участия эндогенных ОпП в антиноцицептивном эффекте кратковременного ГК стресса.
Таким образом, при действии непродолжительной ГК в течение (1-6-ти суток) происходит активация ОпП. Обусловленная этой активацией аналгезия способна защитить организм животного от повреждающего действия болевого фактора.
99
0,3 т
0,2 —
0,1 -
0 —
ф
-0,1 -6
Г? -0,2 -^ -0,3 --0,4 --0,5 — -0,6 —
Н+ФТ
ГК+Н+ФТ
ГК+ФТ
экспериментальные группы
Рис, 9, Коэффициент модифицирующего действия (КМ, усл.ед.) гипокинетического стресса на болевую чувствительность у животных в «формалиновом тесте» (ФТ) на фоне введенияналоксона (II),
Однако длительное ограничение подвижности (7-9-е сутки) привело к увеличению продолжительности болевых реакций в разных тестах относительно значений у животных, подвергну тых изолированному действию болевого фактора. Так. максимальное увеличение болевой чувствительности при предварительном действии 7-9-тисуточного ГК стресса отмечалось в ТЭС (БП уменьшился в среднем на 55.56%. р<0.01), минимальное - в ТГП (БП уменьшался в среднем на 3.50 %; р<0.05 и УВБ - на 2.89 %; р<0,05) (рис. 5). В УТ и ФТ продолжительности болевых реакций увеличились в среднем на 37.45 % (р<0,05) и 9,95 % (р>0,05) соответственно (рис. 3. 4) Данные результаты подтверждаются динамикой КМ. значения которого, начиная с седьмых суток ограничения подвижности, стали положительными (от +0.02 усл. ед до +1.25 усл. ед. в разных болевых тестах) (рис. 5). Следовательно, в результате действия модифицирующего фактора (ГК) болевая чувствительность крыс увеличивалась, что свидетельствует об отрицательном эффекте модификации.
Наряду с увеличением продолжительности болевых реакций, произошло существенное снижение двигательной активности в ФТ (в среднем в 2,96 раза: р«).0Г) и УТ (в среднем в 2.75 раза: р<0,01) (рис. 3. 4) относительно соответствующих значений у животных. подвергнутых действию непродолжительного (1-6-е сутки) ГК стресса и болевого фактора. По-видимому, это связано с тем. что болевой стресс на фоне продолжительного ГК стресса вызывает у животных увеличение общего двигательного дефицита и развитие защитной реакции «затаивания», являющейся результатом эмоциональной реакции страха, состояния общего угнетения ЦНС животного [51] или проявления депрессивно-подобного состояния [52], и свидетельствует об увеличении болевой чувствительности животных при продолжительном ГК стрессе.
Кластерный и корреляционный анализы подтвердили полученные результаты. Так. на 7-9-е сутки ограничения подвижности болевая реакция оказалась обособлена в отдельный кластер от неболевых поведенческих проявлений, а
100
структуры дендрограмм стали в большей мере схожи с таковой у животных, подвергнутых действию изолированного болевого фактора, нежели у крыс, контрольной группы (рис. 6). С увеличением продолжительности ограничения подвижности также наблюдалось уменьшение корреляционных взаимосвязей между изученными поведенческими проявлениями, а на девятые сутки ГК количество достоверных коэффицентов корреляции практически отсутствовало (рис. 7).
Таким образом, полу ченные данные корреляционного и кластерного анализов свидетельствуют о том, что 7-9-тисуточный ГК стресс изменяет взаимосвязи между поведенческими проявлениями болевой чувствительности, что является следствием развития в организме стресс-реакции.
Результаты косинор-анализа подтвердили этот вывод и показали, что при ГК стрессе (7 - 9-е сутки) произошло значительное изменение амплитудно-фазовых характеристик выделенных периодов как относительно значении у животных контрольной группы (Кф), так и крыс, подвергнутых изолированному болевому фактору (ФТ). что свидетельствует о развитии у крыс этой гру ппы десинхроноза даже в большей степени, чем у животных второй гру ппы (ФТ). Эти данные подтверждаются косинорограммами. которые демонстрируют выраженное рассогласование фаз между болевыми и неболевыми поведенческими проявлениями (рис. 8).
Полученные результаты свидетельствуют, что у животных, подвергнутых комбинированному действию 7-9-ти суточной ГК и болевого фактора, произошло увеличение продолжительности болевых реакций на фоне уменьшения БП. УВБ и двигательной активности, разобщение взаимосвязей между болевыми и неболевыми поведенческими проявлениями и развитие десинхроноза. Такие изменения изученных поведенческих феноменов при действии болевых факторов на фоне ГК могут быть связаны с тем. что 7 - 9-тисуточное ограничение подвижности приводит к развитию первой стадии общего адаптационного синдрома, или стресса. - реакции тревоги [9. 53, 54]. Как известно [55]. в основе изменений функционирования организма при стрессе лежит активация стресс-реализующих систем и, соответственно, действия их медиаторов. Показано, что в стадию тревоги, наиболее тяжелом периоде ГК стресса, прежде всего, увеличивается продукция катехоламинов. которые играют роль пускового фактора в развитии стресса [56. 57]. При длительной ГК значительное увеличение активности стресс-реализующих систем происходит на фоне угнетения основных стресс-лимитирующих систем, что приводит повреждающим эффектам стресс-реакции и увеличению болевой чу вствительности у животных [10. 47. 48].
Следовательно, при длительной стресс-реакции на ограничение подвижности основные адаптивные эффекты трансформируются в повреждающие и могут стать основой стрессорных болезней. Чрезмерная по своей напряженности и/ или длительная по времени адаптация к определенному фактору, какое-то время протекая успешно, в конечном счете приводит к функциональному истощению или гиперактивации систем, участвующих в адаптационном процессе, то есть к нарушению их взаимоотношений, а. следовательно, к патологической дезадаптации, что снижает функциональные возможности организма к действию других факторов внешней среды.
101
Таким образом. ГК стресс изменяет продолжительность поведенческих проявлений у крыс как при действии болевых стрессов (в «формалиновом» и «уксусном» тестах), так и болевую чувствительность на пороговом уровне в тестах «горячей пластинки» и электростимуляции, что свидетельствует о модифицирующем действии ГК на болевую чувствительность независимо от природы болевого раздражителя. Однако модифицирующий эффект ГК стресса на болевую чувствительность у крыс в экспериментальных болевых тестах зависел от продолжительности ограничения подвижности, что подтверждает данные А.В Михайлова [53] о двухкомпонентном течении первой стадии тревоги ГК стресса. При этом изменения болевой чувствительности животных при ГК стрессе могут служить критерием перехода эустресса в дистресс. Возможно, это связано с тем, что ключевым звеном, определяющим предрасположенность и устойчивость организма к стресс-факторам, является уровень активности и сбалансированность различных звеньев стресс-реализирующих и стрссс-л имитирую тих систем [54].
Следовательно, полученные данные свидетельствуют о важной роли функционального состояния организма вообще и активности стресс-лимитирующих и стресс-реализующих систем, в частности, в регуляции болевой чу вствительности.
ВЫВОДЫ
1. Гипокинетический стресс изменяет поведенческие реакции у крыс как при действии болевых стрессов (в «формалиновом» и «уксусном» тестах), так и болевую чувствительность на пороговом уровне в тестах «горячей пластинки» и электростимуляции, что свидетельствует о модифицирующем действии гипокинезии на болевую чувствительность животных вне зависимости от природы болевого раздражителя.
2. Модифицирующий эффект гипокинетического стресса на болевую чувствительность у крыс в экспериментальных болевых тестах зависит от продолжительности ограничения подвижности. При этом изменение болевой чувствительности (уменьшение и увеличение) животных при гипокинетическом стрессе может служить критерием перехода эустресса в дистресс.
3. При адаптации крыс к непродолжительном}' гипокинетического стрессу (первые -шестые сутки) отмечается повышение резистентности к болевым факторам, что выражается в уменьшении продолжительности болевых реакций в среднем на 32,30 % (р < 0.01) и 40,23 % (р < 0,01) на фоне увеличения двигательной активности в среднем на 324,44% (р < 0,001) и 25.54% (р < 0.01) в «формалиновом» и «уксусном» тестах соответственно, болевого порога в среднем на 2.71 % (р < 0,01) и 86,47% (р < 0,01) и уровня выносливости боли в среднем на 3,59% (р < 0,01) в тестах «горячей пластинки» и электростиму лящш.
4. Продолжительное ограничение подвижности (седьмые - девятые сутки) приводит к уменьшению резистентности к болевым факторам, что проявляется в у величении продолжительности болевых реакций в среднем на 9,95 % (р > 0,05) и 37,45 % (р < 0.01) на фоне уменьшения двигательной активности в среднем в 2,96 раза (р<0,01) и в 2.75 раза (р<0.()1) в «формалиновом» и «уксусном» тестах соответственно, болевого порога в среднем на 3,50 % (р<0.05) и 55.56 % (р<0.01)
102
и уровня выносливости боли в среднем на 2.89 % (р- 0.05) в тестах «горячей пластинки» и электростимуляции.
5. Данные корреляционного и кластерного анализов свидетельствуют о том. что в механизмах модифицирующего действия гипокинетического стресса на уровень болевой чу вствительности в ранние сроки ограничения подвижности (первые -шестые сутки) большое значение имеет восстановление взаимосвязей между болевыми и неболевыми поведенческими проявлениями, а в более поздние сроки (седьмые - девятые сутки) - разобщение и уменьшение корреляционных взаимосвязей между данными поведенческими проявлениями.
6. Модифицирующее действие гипокинетического стресса на уровень болевой чувствительности проявляется в изменении ритмических процессов продолжительностей болевых и неболевых проявлений у крыс в микродиапазоне: на ранних сроках ограничения подвижности (первые - шестые сутки) отмечается корригирующее и синхронизирующее действие гипокинезии, что проявляется в большем сходстве амплитудно-фазовых характеристик продолжительностей поведенческих проявлений с таковыми у животных, подвергнутых ложному действию болевого фактора: в поздние сроки ограничения подвижности (седьмые - девятые сутки) происходит развитие десинхроноза, пртем даже в большей степени, чем у крыс, подвергнутых изолированному действию болевого фактора.
7. На фоне блокады опиоидных рецепторов гипокинетический стресс приводит увеличению продолжительности болевой реакции на 64,48% (р<0,01) относительно значений у животных, подвергнутых комбинированному действию ограничения подвижности и болевого фактора, что доказывает участие системы опиоидных пептидов в механизмах модифицирующего действия гипокинетического стресса на болевую чувствительность.
Список литературы
1. Калюжный JI.B. Физиологические механизмы регуляции болевой чувствительности. - М.: Медицина, 1984.-215 с.
2. Брагин Е.О. Нейрохимические механизмы регуляции болевой чувствительности. - М.: Изд-во Ун-та дружбы народов, 1991. - 247 с.
3. Вейн A.M. Болевые синдромы в неврологической практике. -М.: Медицина. 2001. - 175 с.
4. Оганов B.C., Шнайдер B.C. Костная система. ' Космическая биология и авиационная медицина. - 1997. -Т.З.-С. 421 -460.
5. Золотова-Гайдамака Н.В. Влияние моделированной гипокинезии на состояние остеоцитов костной ткани у белых крыс Тезисы Всеукраинской конференции молодых ученых. - Симферополь, 2003. -С. 40. '
6. Воропанова Л.С.. Красновская H.A.. Шейбак Т В. и др. Значение обратных связей на ос\тцествление реакции нонапептидергических центров гипоталамуса крыс на кратковременный иммобилизационный стресс Бюллетень эксперимент, биологии и медицины. - 1993. - № 2. - С. 128 - 130.
7. Гриневич В В.. Красновская И.А., Поленов А.П. Реакция нонапептидергических нейросекреторных клеток дополнительных групп гипоталамуса на холодовой и иммобилизационный стресс Бюллетень экспериментальной биологии и медицины. - 1993. - № 8. - С. 201 - 205.
8. Федоров Б.М. Стресс и система кровообращения. - М.: Медицина, 1991. - 320 с.
9. Коваленко Е.А., Туровский H.H. Гипокинезия. - М.: Медицина. 1980. - 307 с.
103
10. Малыгина В.И. Симпатоадреналовая система крыс при адаптации к гипокинезии: Автореф. дис... канд. биол. наук: 03.00.13 СГУ. - Симферополь. 1989.-23 с.
11. Чуян E.H.. Заячникова Т.В. Модифицирующее действие гипокинетического стресса на изменение активности симпатоадреналовой системы при инфицировании крыс , Ученые записки Таврического национального университета им. B.II. Вернадского. Серия «Биология, химия». - 2005. - Т. 1,8 (57). № 3. -С. 198-205. '
12. Кротов В.П.. Тромбовецкий Е.В, Гемодинамика у обезьян во время антиортостатической гипокинезии под углом -6° и 20° Авиокосмическая и экологическая медицина. - М.: Медицина. - 1992. - Т.26, № 4. -С. 54-57.
13. Боэр В.А. Вплив експерименталыжм гшокшези на адренореактившсть сердцево-судиншя системи крол1в // <Кзюлопчний жури. - 1993. - Т. 39. № 4. - С. 88-91.
14. Инчина В. И, Зорькина A.B., Костин Я.В. Адаптация к физическим нагрузкам после иммобилизационного стесса Авиакосмическая и экологическая медицина. - 1997. - Т. 31. №3.-С. 35-39.
15. Смирнов КВ. Пищеварение и гипокинезия. -М.: Медицина, 1990. -224 с.
16. Ханина H.A.. Данильченко ВН.. Мурашкевич M А. Изменение липидного состава миокарда у крыс при физических нагрузках после воздействия длительного гипокинетического стресса Авиакосмическая и экологическая медицина. - 1997. - Т. 31. №3. - С. 23 -25.
17. Ковалев О.М. Влияние гипокинезии на минеральный обмен костной ткани «Мзюлогтчний журн. -2002. - Т.48. № 2. - С. 53.
18. Чуян E.H. Нейроиммуноэцдокринные механизмы адаптации к действию низкоинтенсивного электромагнитного излучения крайне высокой частоты: Автореф. дисс. ... доктора биол. наук: 03.00.13 /КНУ.-Киев, 2004.-40 с.
19. Шишко О.Ю. 1нфрад1анна ритмжа стрес-реал1зуючих систем i показниив неспециф^чжн резистентносп нейгрофшв периферично! кров1 щур1в при гшоюнетичному eipeci: Автореф. дисс. .. канд. биол. наук: 03.00.13 / ТНУ. - Симферополь, 2005. - 20 с.
20. Деряпа П Р.. Мошкин Н.П.. Поеный B.C. Проблемы медицинской биоритмологии. - М.: Медицина. 1985.-208 с.
21. Новиков B.C.. Деряпа Н.Р. Биоритмы, космос, труд. -СПб.: Наука, 1992. -256 с.
22. Чуян E.H.. Заячникова Т В.. Чирский Н.В.. Модифицирующее действие гипокинетического стресса на иммунологическую реактивность организма крыс // Проблемы, достижения и перспективы развития медико-биологических на\"к и практического здравоохранения: Труды Крымского государственного университета им. C.II. Георгиевского. - 2005. - Т. 141. часть 4. - С. 86 - 95.
23. Темурьянц H.A. Нервные и гуморальные механизмы адаптации к действию неионизирующих излучений: Автореф. дисс... д-ра биол. на\тс Ин-т ВНД и нейрофизиологии. -М.. 1989. -44 с.
24. Физиологические механизмы биологических эффектов низкоингенсивного ЭМИ КВЧ: Монография Е.Н Чуян. H.A. Темурьянц. О Б. Московчук и др. - Симферополь: ЧП «Эльиньо», 2003. - 448 с.
25. Буреш Я., Бурешова О., Хьюстон Д.П. Методики и основные эксперименты по изучению мозга и поведения. - М.. 1991. - 268 с.
26. Сантана Вега Леонель. Роль индивидуальных особенностей двигательной активности в развитии гипокинетического стресса у крыс: Автореф. дне...канд. бюл. наук. 03.00.13 СГУ. - Симферополь. 1991.-21 с.
27. Чуян E.H. Влияние миллиметровых волн нетепловой интенсивности на развитие гипокинетического стресса у крыс с различными индивидуальными особенностями. Автореф. дис. ... канд биол.наук: 03.00.13 / Симферопольский гос. ун-т, 1992. -22 с.
28. Oyama T.. Ueda Y., Kuraishi Y. et al. Dual effect of serotonin on formalin-induced nociception in the rat spinal cord Neuroscience Research. - 1996. - Vol. C. 25. - P. 129 - 135.
29. Dubuisson D.. Dennis S.G.. The formalin test: a quantitative study of the analgesic effects of morphine, meperidine and brainstem stimulation in rats and cats. - 1997. - Vol. С 4. - P. 161 - 164.
30. Луцюк M.B., Джелдубаева E.P. Свщоцтво про реестращю авторського права на комп'ютерну програму для реестрацп, обробки i автоматизованого аналгзу тривалосп та частота ргзних вгццв поведшкових реакцшу тварин№ 19243 вщ 18.01.2007 р. Бюл. № 1.
31. Ness T.J. Models of visceral nociception ILAR J. - 1999. - Vol. 40. №. 3.-P 119 - 128.
32. O'Callaghan J, Holtzman S.G. Quantification of the analgesic activity of narcotic antagonists by a modified hot-plate procedure Pharmacol. Exp. Ther. - 1979. - Vol. 194. - P. 497 - 505.
104
33. Василенко A.M. Современная теория боли и нейроиммунопатология височно-нижнечелюстного сустава / Российский стоматологический журнал. - 2000. - № 3. - С. 4 - 10.
34. Демин С.А. Диагностическое значение определения порогов боли при тепловой стимуляции в практике рефлексотерапии: Автореф. на соик. ... канд.мед.наук. - Москва. 2002. - 20 с.
35. Dogrul Е. J., Bilsky М.Н., Ossipov J„ Lai F. Porreca spinal 1-type calcium channel blockade abolishes opioid-induced sensory hypersensitivity and antinociceptive tolerance Anesth. Analg.-2005. - Vol. 101 (6). - P. 1730-1735.
36. Golombek D.A.. Escolar E„ Burin L.J. et al. Time-dependent melatonin analgesia in mice: inhibition by opiate or benzodiazepine antagonist Eur. J. Pharmacol. - 1991. - Vol. 194, № 1. - P. 25 - 30.
37. Закон Украши «Про захист тварин вщ жорстокого поводження» вщ 21.02.2006 № 3447-IV Вщомосп Верховно! Ради Украши. - 2006. - № 27. - С. 990.
38. Бреус Т.К., Чибисов С М.. Баевский P.M.. Шебзухов К.В. Хроноструктура биоритмов сердца и факторы внешней среды. Монография. - М.: Изд-во Российского университета дружбы народов, 2002. -232 с.
39. Емельянов И.П. Структура биологических ритмов человека в процессе адаптации. Статистический анализ и моделирование. - Новосибирск: Наука, 1986. - 184с.
40. Боровиков В. Statistica. Искусство анализа данных на компьютере: Для профессионалов. 2-е изд. -СПб.: Питер. 2003.-688 с.
41. Новиков Д.А., Новочадов ВВ. Статистические методы в медико-биологическом эксперименте (типовые случаи). - Волгоград: Изд-во Волгу, 2005. - 84 с.
42. Слоним А. Д. Виды и формы адаптивного поведения животных. Руководство по физиологии. Физиология поведения. Нейрофизиологические закономерности. -Ленинград: Наука, 1986. - С. 23 - 79.
43. Вальдман A.B., Козловская М.М.. Медведев Д.С. Фармакологическая регуляция эмоционального стресса. - М.: Медицина. - 1979. - 359 с.
44. Семагин В Н.. Зухарь A.B.. Куликов М.А. Тип нервной системы. Стрессоустойчивость и репродуктивная функция. - М.: Наука, 1988. - 133 с.
45. Ашофф Ю. Биологические ритмы. -М.: Мир, 1984. -414 с.
46. Чибисов С М. Интегральные взаимоотношения разнопериодических биоритмов сердца в норме и при их десинхронизации: Дис... д-ра мед. наук. - М.. 1993. - 79 с.
47. Меерсон Ф.З. Общий механизм адаптации и роль в нем стресс-реакции, основные стадий процесса Физиология адаптационного процесса. - М.: Наука. 1986. - С. 77 - 123.
48. Меерсон Ф.З. Стресс-лимитирующие системы организма и их роль в предупреждении ишемических повреждений сердца/У Бюл. Всесоюз. кардиол. науч. центра АМН СССР. - 1985. - № 1. - С. 34-43.
49. Пшенникова М.Г. Феномен стресса. Эмоциональный стресс и его роль в патологии Пат. физиол. -2000.-№2.-С. 25-31.
50. Женило В.М., Азнаурьян И.А., Абрамов Ю.Б. Современные представления о функционировании ноцицептивной и антиноцнцептивной систем организма / Вестник интенсивной терапии. - 2000. - № 2. -С. 30-35.
51. Симонов П.В. Эмоциональный мозг.-М.: Наука. 1981.-216с.
52. Pare W.P. Open field, learned helplessness, conditioned defensive burying, and forced-swim tests in WKY rats /Physoil.Behav -1994.-Vol. 55.-P.433-439.
53. Португалов В В.. Ильина - Какуева Е.И.. Старостин В.И., Рохленко К.Д., СавикЗ.Ф. Структурные и цитохимические изменения скелетных мышц при ограничении подвижности Арх. анат., гистол., эмбриол. - 1976. - Т. 61. № 11. - С. 82 - 90.
54. Михайлов A.B. Функциональная морфология нейтрофилов крови крыс в процессе адаптации к гипокинезии: Автореф. дис... канд. биол. наук: СГУ. - Симферополь. 1985. - 25 с.
55. Пшенникова М.Г. Феномен стресса. Эмоциональный стресс и его роль в патологии / Патологическая физиология и экспериментальная терапия. -2001. -№ 3, 4. - С. 26-30.
56. Селье Г. Очерки об адаптационном синдроме. М. - Наука, 1960. - 254 с.
57. Папин A.A., Петров О.В., Какурин Ф.Ф., Вагина М.А., Зетилов В.Б. Исследование анальгетического компонента премедикации методом тепловой сенсометрии Анестезиология и реаниматология. - 1983. -№1.-С. 18-20.
105
Чуял Е.Н., Заячникова Т.В. {мша больовоЧ чутливосп iiiypiit ni l впливом гшокшетичного стресу // Вчеш записки Тавршського нацюнального ушверситету îm. B.I. Вернадського . Сер1я ..Бюл^Ня. xîmîh".-2007. - T. 20 (59). - № 3. - С. 87-106.
Вивчена змша больово!' ч> i imsucii niypie шд впливом гшокшетичного (ГК) стресу разной тривалостг Показано, що ГК стрес змшюе тривалость поведшкових реакцш у niypie як при дп больових CTpeciB (у «формал1новому» i «оцтовому» тестах), так i больову чутливють на пороговому pÏBHi в тестах «гарячо! пластинки» i електростимуляцп. що свдаить про модифжуючу Д1Ю ГК на больову чутлив1сть тварин незалежно вщ природи больового подразника. При цьом> измена больово!' чутливости ( зменшення або збшыпення) творин при ГК CTpeei можуть служите критер1Ш переход> эустреса в дистрес.
Ключом слова: гшокшетичний стрес, больова чутДЮ&Я», "Юнгяний бшь. в)сцеральний б!ль. гострий б1ль. стрес-л1М1туюча система, стрес-реал13>юча система, 0П10'1ДН1 пептиди.
С/шучн E.N., Zayaclmikovà T.J'. Change of pain sensitivity of rats under an influence of hypokinetic stress Uchenye zapiski Tavricheskogo Natsionalnogo Universiteta im. V. I. Vernadskogo. Series «Biology, chemistry». - 2007. - V.20 ( 59). - № 3. - P. 87-106. "
This work is devoted to research of pain sensitiveness change under an influence of hypokinetic (HK) stress in the animals during development of pain syndromes. HK stress modifies both behaviour reactions of rats at the action of pain stress (in «formalin» and «vinegar» tests) and pain sensitiveness at threshold level in «hot plate» and electrostimulation tests, that testifies for a modification effect of HK on the pain sensitiveness of the animals regardless of pain irritant nature.
Keywords: hypokinetic stress, pain sensitivity, tonic pain, visceral pain, sharp pain, stress-limiting system, stress-realizing system, opioid peptides.
Поступила в редакцию 20.10.2007 г.
106
