CC BY
16
Н. В. Гусев
ВЛИЯНИЕ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ СИТУАЦИИ В ПОЛЬШЕ НА РЕЗУЛЬТАТЫ ПАРЛАМЕНТСКИХ ВЫБОРОВ 1993 г.
Цель данной статьи — определить ключевые экономические детерминанты, лежавшие в основе партийного выбора со стороны польского электората, которые повлияли на формирование партийной системы в Польше в первой половине 1990-х годов. Автор приходит к выводу о том, что экономическая ситуация в Польше была важным фактором, повлиявшим на формирование польской партийной системы.
При этом является очевидным влияние экономической ситуации на установки польского электората, а также влияние экономической ситуации на результаты выступления польских политических партий на парламентских выборах 1993 г.
Ключевые слова: экономическое голосование, Польша, экономическая ситуация в Польше, безработица, польские парламентские выборы, электоральные установки, новые левые партии.
Стандартная модель экономического голосования предполагает, что граждане принимают электоральные решения, основываясь на оценке экономической деятельности правительства. Делая свой выбор, избиратели «наказывают» правительство, партии, которые не смогли достичь приемлемых экономических результатов, или «награждают» правительства, партии, которые оправдывают их ожидания относительно экономической деятельности. Данная модель предполагает наличие отношений по линии «руководитель-агент» между избирателями и политиками. Избиратели являются «руководителем» и имеют власть «наказывать» или «награждать» своих агентов. Политики являются агентами и подвергаются контролю и санкциям со стороны избирателей (см.: Duch, 2001). Выборы в этом случае в конечном счёте являются референдумом по экономической деятельности правительства, партий (Ibid.).
Ларри Л. Уэйд, Питер Лавелль и Александер Дж. Грот выделяют в качестве важных экономических факторов, повлиявших на процесс формирования польской партийной системы, уровень безработицы, дохода и занятости (Wade, Groth, Lavelle, 1993). Рост безработицы резко снижает явку избирателей на выборы. Этот показатель был очень значимым в процессе голосования за партии, критически настроенные по отношению к политическому и культурному состоянию Польши в 1989-1991 гг. (Ibid.). Дженис Белл сделал вывод о том, что существует сильная связь между уровнями безработицы и голосованием. Повышение поддержки Союза левых демократов (СЛД) было близко связано с увеличением безработицы в
© Н. В. Гусев, 2011
течение времени и с её различиями по разным польским регионам (Bell, 1997).
Исследователи, изучавшие процессы формирования польской партийной системы, выделяли два важных фактора, оказавших наибольшее влияние на формирование партийной системы в Польше: коммунистическое прошлое Польши и экономические проблемы в Польше в начале 1990-х годов.
По мнению Джека Биеласиака и Дэвида Бланка, вопросы о темпе реформ, степени государственного вмешательства в экономику, обеспечении социальной безопасности связывают вместе прошлые установки и партийные предпочтения электората в настоящем (Bielasiak, Blunck, 2002). Важна и роль обвинений электоратом власти в экономических проблемах Польши. Дискуссии и обвинения касались двух вопросов: была ли польская экономика разрушена, прежде чем либеральные реформаторы получили её в свои руки, или либеральные рыночные реформы партий, которые были преемниками движения «Солидарность», разрушили то, что не было разрушено прежде (Ibid.)?
Дениз В. Пауэрс и Джеймс Х. Кокс утверждают, что голосование поляков за реформированную коммунистическую партию являлось в начале 1990-х годов следствием того, как избиратели понимают историю транзита, кого они обвиняют в слабых экономических результатах Польши. Это голосование было больше, чем результаты неудовлетворённости реформами или оценок собственной персональной экономической ситуации конкретного избирателя (Powers, Cox, 1997).
Тема обвинений проявилась как в настроениях электората, так и в электоральных программах партий. Л. Уэйд, П. Лавелль и А. Дж. Грот отмечают значимость обвинения как элемента программ польских левых партий. Главное обвинение, сделанное левыми партиями против правящих партий в Польше, было сосредоточено на игнорировании ими социальных потерь в процессе транзита к рыночной экономике (Wade, Groth, Lavelle, 1995). Об этом же говорят Марек М. Камински, Гжегож Лиссовски и Пётр Свистак (Kaminski, Lissowski, Swistak, 1998).
Кеннет Ка-Лок Чен также называет социальные проблемы в Польше в качестве одной из причин очевидного колебания электоральной поддержки в сторону коммунистических партий-преемниц на парламентских выборах 1993 г. (Ka-Lok Chan, 1995). Уэйд, Ла-велль и Грот говорят о польских левых партиях как о прагматичных реформаторах жесткой экономической и социальной политики, которая реализовывалась в течение предыдущих лет (Wade, Lavelle, Groth, 1995). Именно левые партии получили право на проведение
политики, включавшей социальные и экономические уступки в пользу польских народных масс. Л. Уэйд, П. Лавелль и А. Дж. Грот связывают успешное электоральное выступление польских левых партий с их политическим и организационным успехом в мобилизации граждан, которые пострадали вследствие экономических трудностей в начале 1990-х годов (Ibid.).
Экономическая ситуация в Польше в начале 1990-х годов
В 1990 г. правительство Польши во главе с партиями-преемницами движения «Солидарность» (Демократический союз, Католический электоральный комитет «Отечество» и Либеральнодемократический конгресс) начало осуществлять энергичную программу по введению в стране рыночной экономики, и это был некий «прыжок в темноту», поскольку «с одной стороны, после коммунизма остался беспорядок в экономике, и, с другой стороны, задача реформирования в условиях глубокой экономической неустойчивости без причинения новых затруднений походила на попытку добиться невозможного» (см.: Ka-Lok Chan, 1995, p. 124).
Экономические преобразования были связаны с именем министра финансов Польши Лешека Бальцеровича. Его план предполагал реализацию политики перевода Польши от государственного социализма к капитализму, основанному на свободном рынке. Среди предполагаемых мер в экономике отмечались: приватизация государственных предприятий путём продажи или аренды; реформа банковской системы; ограничения заработной платы граждан с целью снижения инфляции; прекращение государственного регулирования цен, выделения государственных субсидий, нормирования и централизованного планирования; установление конвертируемой валюты. Реализация политики Бальцеровича не избежала таких проблем, как банкротство, безработица и инфляция в процессе превращения польской экономики в систему, конкурентоспособную и на внутреннем, и на международном уровне. В результате в начале 1990-х годов польская денежная единица — злотый — была стабилизирована и стала конвертируемой. Чёрный рынок валюты был фактически ликвидирован. Так как цены были освобождены, чтобы способствовать реализации спроса и предложения, рынок быстро стал центром всех главных экономических взаимодействий. На улицах в продаже появились все виды товаров и услуг, исчезли очереди перед пустыми магазинами. Правительство распродало большинство магазинов и оптовых предприятий в частные руки, в то время как «приблизительно 900 принадлежащих государству кампаний были ликвидированы» (Ibid., p. 125). Польский частный сек_______________________________________________________________ 265
тор в начале 1990-х годов «составлял 45% валового национального продукта страны и включал 1,5 млн фирм, которые трудоустраивали приблизительно 60% рабочей силы» (Ibid.). Рост частной собственности был сконцентрирован в торговле, сфере услуг и строительстве.
Во второй половине 1992 г. Польша впервые испытала некоторые признаки восстановления экономики, «отмечался двузначный рост в экспорте свободно конвертируемой валюты, способствующий созданию активного торгового баланса в 512 млн долларов; объём промышленного производства вырос на 4,2% в 1992 г., а в 1993 г. этот показатель вырос на 6,2% с 1992 г.; инвестиционные издержки увеличились на 46% в период с 1992 по 1993 г., кроме того, уровень инфляции снизился с 640% в начале 1990 г., до 38% в 1993 г.; в конце 1993 г. был отмечен рост валового внутреннего продукта на уровне 4%; на 1994 г. прогнозировался уровень экономического роста, составлявший 4,5%» (Ibid.).
Наряду с успехами в экономической трансформации в Польше «в 1992 г. в собственности государства всё ещё находились приблизительно 6000 предприятий (60% польской промышленности), ожидающих всесторонней реструктуризации» (Ibid., p. 127). В 1993 г. затраты, которые принесла экономическая реформа, оказались ещё тяжелее, так как «валовый внутренний продукт был на 18% ниже уровня 1989 г., а объём промышленного производства был на 26,3% ниже уровня 1989 г.; объём сельскохозяйственной продукции был на 13,1% ниже, чем в 1990 г.» (Ibid., p. 126). В 1993 г. в докладе о состоянии дел в стране правительство признало, что «бедность и безработица стали самыми тяжёлыми проблемами страны» (Ibid.). Согласно Польскому центральному статистическому офису, «средний уровень заработной платы в 1993 г. оставался на 25% ниже уровня 1989 г., в то время как одна треть населения жила ниже черты бедности» (Ibid.). Особенно негативные последствия экономической реформы почувствовали промышленные рабочие, фермеры, государственные служащие (доктора, медсёстры, учителя и гражданские служащие), пенсионеры. «К 1993 г. уровень реального дохода промышленных рабочих снизился на 40%; фермеры испытали резкое снижение реального дохода на 66%; в то же время государственные субсидии сельскохозяйственному сектору снизились с 18,7% бюджета в конце 1980-х годов до 2,7% в 1993 г.» (Ibid.). Государство освободило себя от реализации задачи обеспечения всеобщей занятости, в Польше росла безработица. В конце 1993 г. 2,8 млн человек были безработными (15,7% рабочей силы); приблизительно одна треть безработных была моложе 25 лет.
Реакция польского населения на экономические проблемы
в Польше в начале 1990-х годов
Отношение польского населения к экономическим реформам в начале 1990-х годов постепенно ухудшалось вследствие изменений, происходивших в польской экономике. В начале проведения экономических реформ у многих польских граждан фактически не было никакого знания относительно того, как реформа повлияет на них, но «предполагалось, что экономика Польши станет богатой и процветающей в течение двух или трёх лет» (см.: Ka-Lok Chan, 1995, p. 126). Люди не учитывали, что переход к современной рыночной экономике принесёт многим затруднения. По мере того как в ходе экономической реформы граждане стали материально проигрывать в новых экономических обстоятельствах, энтузиазм по поводу экономической реформы исчезал. Опросы общественного мнения показали, что большинство польского населения считало затраты экономической реформы слишком высокими. Люди боялись безработицы и бедности. В невыгодном положении оказались промышленные рабочие, фермеры, безработные, государственные служащие и пенсионеры — 52,7 % всего населения Польши» (Ibid.).
Согласно данным польского Центра исследования общественного мнения (CBOS), при ответе на вопрос о наиболее важных проблемах, стоявших перед Польшей, «две трети респондентов упомянули безработицу в 1992 г.; эта доля выросла до 69% в 1993 г. и снизилась до 65% в 1994 г.; на втором месте был ответ о низких зарплатах и высоких ценах — процент респондентов, выбравших этот ответ, снизился с 59% в 1992 г. до 49% в 1993 г. и снова вырос до 54% в 1994 г.» (см.: Bell, 1997, p. 1266). В ходе опросов CBOS выяснилось негативное отношение большинства респондентов к приватизации. Так, «61% респондентов сказали "нет” приватизации, в то время как 34% поддерживали её» (см.: Ka-Lok Chan, 1995, p. 127).
В период с 1990 по 1993 г. в Польше был отмечен рост озабоченности граждан различием в уровнях доходов населения, а также ролью правительства в политике обеспечения занятости. В Польше в 1991 и 1992 гг. были проведены два исследования, в ходе которых респондентов «спрашивали о том, как они оценивают различие в уровнях дохода польских граждан» (Mason, 1995, p. 404). По результатам опроса, проведённого в 1991 г., «44% респондентов считали, что различия в уровне дохода были слишком большими, и 17% респондентов считали, что различия в уровне дохода были минимальными; в 1992 г. эти цифры составляли 52% и 8% респондентов соответственно» (см.: Ibid.). Если говорить об отношении польских граждан к деятельности правительства по обеспечению
занятости, то, согласно результатам обзора 1991 г., «88% польских респондентов высказались в поддержку активной роли правительства в экономике, показывая согласованность с преобладающими тенденциями в настроениях населения, которые в то время прослеживались во всех странах Восточной Европы» (Ibid.). В 1992 г. польские граждане поддерживали активную роль правительства в экономике, и этот показатель, в сравнении с результатом 1991 г., был «почти идентичен, составляя 89% респондентов» (Ibid.). В августе 1993 г. «большинство респондентов... считали, что правительство должно прежде всего обуздать безработицу (73%). Вслед за этим шли требования поддержки фермеров (50%) и бедных граждан (42%)» (Ibid., p. 129).
В то время как люди ожидали от прореформаторски настроенных руководителей Польши объяснения и решения своих тяжёлых экономических проблем, элиты, «казалось, были отдалены от народа и высокомерны; они неоднократно игнорировали крики людей о помощи» (Ibid.). По результатам опроса польского Центра изучения общественного мнения (OBOP), 65% респондентов считали, что это был провал прореформаторских элит. Другой опрос, проведённый CBOS, показал, что большинство респондентов связывали победу экс-коммунистических партий с ошибками реформаторской власти. За неделю до выборов 1993 г. 63% респондентов считали, что «рыночные реформы не смогли достичь удовлетворительных результатов и должны были быть пересмотрены» (Ibid.). При этом в период с
1990 по 1993 г. в Польше наблюдалось «заметное снижение количества радикальных противников социализма» (Ibid., p. 403). По мнению авторанастоящей статьи, если в начале 1990-х годов среди польского населения наблюдалось враждебное отношение к коммунистическим и социалистическим ценностям, то в течение небольшого периода времени такая враждебность утратила свою актуальность, так как «капитализм не получил большую поддержку, даже несмотря на то, что он достиг в Польше некоторых успехов» (Ibid.). Польские граждане не боялись, что вместе с возвращением экс-коммунистических партий к власти произойдёт и возвращение коммунистического режима (63% респондентов считали это невозможным, 13% не могли дать прогноз, а 24% респондентов считали это возможным» (см.: Ka-Lok Chan, 1995a, p. 140).
Анализ результатов выступления польских политических
партий на парламентских выборах 1993 г.
На парламентских выборах 1993 г. явка избирателей была немного выше 50%. Главным итогом этих выборов стала победа Союза левых демократов (СЛД) и Польской крестьянской партии (табл. 1).
Правящие партии (Демократический союз, Католический электоральный комитет «Отечество» и Либерально-демократический конгресс) в совокупности получили 20,95% голосов. При этом Демократический союз был единственной правительственной партией, которая «пережила яростные атаки со стороны других партий и получила почти 11% голосов» (см.: Ka-Lok Chan, 1995, p. 136).
Таблица 1. Результаты выборов польского Сейма 19 сентября 1993 г.
Партии Г олоса Места
Число голосов Процент голосов По избирательному округу В национальном масштабе Общее количество мест
Союз левых демократов (СЛД) 2 815 169 20,41 145 26 171
Польская крестьянская партия 2 124 367 15,40 112 20 132
Демократический союз 1 460 957 10,59 60 14 74
Союз труда 1 005 004 7,28 32 9 41
Конфедерация за независимую Польшу 795 487 5,77 22 0 22
Непартийный блок в поддержку реформ 746 653 5,41 16 0 16
Г ерманское меньшинство 60770 0,44 3 0 3
Германская социально-культурная ассоциация 23 396 0,17 1 0 1
Католический электоральный комитет «Отечество» 878 445 6,37 0 0 0
Профсоюз «Солидарность» 676 334 4,90 0 0 0
Союз Польши - Центральный альянс 609 973 4,42 0 0 0
Либерально- демократический конгресс 550 578 3,99 0 0 0
Союз реальной политики 438 559 3,18 0 0 0
Самооборона 383 967 2,78 0 0 0
Партия «X» 377 480 2,74 0 0 0
Коалиция за республику 371 923 2,70 0 0 0
Крестьянский альянс 327 085 2,37 0 0 0
Другие партии 150 080 1,08 0 0 0
Источник: Ка-Lok Chan K. Poland at the Crossroads: The 1993 General Election // Europe-Asia Studies. 1995. Vol. 47. N 1. P. 123-145.
Если говорить о программных установках Демократического союза, то эта партия поддерживала либеральную экономическую стратегию Бальцеровича, ориентировалась на постепенный эволюционный подход к политическому развитию (см.: Millard, 1994, p. 479; Wade, Groth, Lavelle, 1993, p. 112). Лидер Демократического союза Тадеуш Мазовецкий утверждал, что «Польша должна прагматично продолжать двигаться вперёд к плюралистической демократии и рыночной экономике и не отвлекаться на периферийные проблемы» (см.: Wade, Groth, Lavelle, 1993, p. 112). Демократический союз был «первоочередной целью для противников коммунистического режима» и взял на себя большую часть вины за ошибки правительства, начиная с 1989 г., хотя и отсутствовал в правительстве в период с января 1991 г. до июля 1992 г.» (см.: Millard, 1994, p. 490). Тактической ошибкой Демократического союза оказалась «неспособность создать электоральный альянс с Либеральным демократическим конгрессом, учитывая, что две партии конкурировали за привлечение схожих избирателей» (Ibid.).
По сравнению с результатами выборов 1991 г., доля голосов за Демократический союз выросла на 5,7%, а количество мест в парламенте увеличилось на 17. Несмотря на это, у руководства партии не было больших причин для радости. Партия не только не смогла выиграть ни одного места в 16 из 52 избирательных округов, она также проиграла Союзу левых демократов и Польской народной партии 19 мест в верхней палате парламента. Кроме того, «рост поддержки Демократического союза был незначительным, если мы принимаем во внимание более высокую явку избирателей, чем в
1991 г.» (см.: Ka-Lok Chan, 1995a, p. 137). В итоге победа Демократического союза была иллюзорной.
Профсоюз «Солидарность» сохранил большинство своих мест в Сенате, верхней палате польского парламента, но потерял все места в Сейме. «Лидеры партии были обвинены в пренебрежительном отношении к интересам рабочих и фермеров, которые, как считалось, испытали большие жертвы в результате перехода к рыночной экономике» (Ibid., p. 128).
Либерально-демократический конгресс наиболее сильно идентифицировался с рыночными реформами в Польше. Он предлагал дать свободу частному предпринимательству, отменить государственные монополии и контроль (см.: Wade, Groth, Lavelle, 1993, p. 107). Такая политика была связана с трудностями, «включая безработицу в менее эффективных сегментах промышленности, повышение цен и значительное снижение покупательной способности большинства польских граждан, получавших заработную плату» (Ibid.).
Католический электоральный комитет «Отечество» делал ак-
цент на «христианских и национальных ценностях» в социальном и экономическом развитии, что «предполагало весьма консервативные настроения» (см.: Ka-Lok Chan, 1996, p. 133). Лидеры партии были радикальными антикоммунистами, что помогало им поддерживать связи с другими правыми партиями. Христианский национальный союз — главная партия, входившая в состав Католического электорального комитета, — «был упорным сторонником строгого законодательства по контролю за проведением абортов» (Ibid.), активно поддерживал обязательное религиозное обучение в школах и выдвигал поправку к закону о радио и телевидении, обязывающему уважать христианские ценности. По результатам парламентских выборов 1993 г., по сравнению с 1991 г., число сторонников Либерально-демократического конгресса снизилось на 34,5%, у Католического электорального комитета «Отечество» — на 12,8%.
Союз труда позиционировал себя как «антикоммунистическую, социал-демократическую альтернативу» (см.: Millard, 1994, p. 490), популярность которого «происходила из его идеологического профиля, заключающегося в призыве к резким изменениям политики жёсткой экономии и к созданию светского государства» (см.: Ka-Lok Chan, 1995, p. 137). Её лидеры позиционировали организацию как альтернативу экс-коммунистическим левым и непопулярным правым. Союз труда добился большого успеха на этих выборах. В 1991 г. только 230 975 человек проголосовали за Солидарность труда — предшественницу Союза труда, но в течение последующих двух лет Союз труда привлёк поддержку более чем 1 млн избирателей, а по итогам выборов 1993 г. получил 41-е место в Сейме и 2-е — в Сенате.
Впечатляющее выступление лидеров Союза левых демократов (СЛД) и Польской крестьянской партии, А. Квасньевского и В. Пав-лака соответственно, способствовало формированию их нового имиджа как «конструктивных реформаторов с социальной ответственностью» (см.: Millard, 1994, p. 490). Предвыборная кампания, проведённая СЛД, была эффективной и нацеленной на все слои общества, пострадавшие от реформ. В предвыборной программе СЛД подчёркивалось, что «партия поддерживала социальную рыночную экономику с равенством всех форм собственности, но с постепенным ограничением доли публичного сектора» (см.: Wade, Lavelle, Groth, 1993, p. 107). Эти установки мало отличались от риторики партии-предшественницы СЛД — Польской объединённой рабочей партии (ПОРП) в последние годы её правления.
Польская крестьянская партия являлась аграрной партией с католическими и популистскими экономическими установками, представители которой стремились к тому, чтобы «избиратели рассмат-
ривали партию как патриотическую силу, претендующую на наследие старой Польской крестьянской партии — единственной партии, выступившей против коммунистического переворота в период 19441947 гг.» (см.: Ka-Lok Chan, 1996, p. 132). В совокупности СЛД и Польская крестьянская партия на парламентских выборах 1993 г. получили 35,81% голосов избирателей, удвоив их число и утроив число мест по сравнению с парламентскими выборами 1991 г.
По мнению К. Ка-Лок Чена, многие люди отвернулись от партий, являвшихся преемницами «Солидарности» вследствие невозможности получить удовлетворительный ответ на свои требования (Ibid., p. 127). Среди важных факторов, способствовавших победе левых партий на парламентских выборах в 1993 г., можно выделить «социальные трудности, вызванные экономическим транзитом к капитализму, всеобщее недовольство избирателей доминированием партий-преемниц “Солидарности” на политической арене» (Ibid.).
Как отмечает Дж. Белл, после победы Союза левых демократов (СЛД) на парламентских выборах в 1993 г. в Польше «существовало единодушное согласие относительно того, что увеличение поддержки реформированной коммунистической партии было связано с направлением экономической деятельности в период транзита. неоправданно жёсткими рыночными реформами. а также быстрым обогащением немногих и обеднением многих» (Bell, 1997, p. 1263). СЛД и Польская крестьянская партия получили выгоду от протест-ных голосов, «многие люди были довольны результатами выборов, возлагая свои надежды и доверие на партии, которые произошли из партий старого режима» (см.: Ka-Lok Chan, 1995, p. 123).
Дж. Белл исследовал связь увеличения уровня безработицы в Польше с голосованием за СЛД и пришёл к выводу о жесткой зависимости этих показателей на парламентских выборах 1991 и 1993 гг. (Bell, 1997, p. 1263) (связь голосования за СЛД и уровня безработицы см. в табл. 2; коэффициенты корреляции выросли с 0,311 до 0,515). Голосование за СЛД было выше в регионах, более серьёзно пострадавших от сокращения рабочих мест (Ibid., p. 1281).
Таблица 2. Результаты регрессионного анализа взаимосвязи между уровнем безработицы, уровнем дохода и голосованием за СЛД
Переменная Значение для голосования за СЛД на выборах польского Сейма в 1991 г. Значение для голосования за СЛД на выборах польского Сейма в 1993 г.
Уровень безработицы 0,311 0,515
Уровень дохода 0,303 0,355
Источник: Bell J. Unemployment matters: Voting patterns during the economic transition in Poland, 1990-1995 // Europe-Asia Studies. 1997. Vol. 49. N. 7. P. 1263-1291
Обнаружена связь между отношением избирателей к рыночной экономике и голосованием за СЛД (см.: Bielasiak, В1ипск, 2002, р. 571). Голосование за правые партии и против СЛД было тем более вероятным, чем более прорыночные установки имели избиратели (табл. 3).
Таблица 3. Партийная принадлежность избирателей, отношение к рыночной экономике и вероятная модель голосования на выборах в Сейм в 1993 г.
Уровень поддержки рыночной экономики Вероятность голосования за Союз левых демократов и против либеральных партий:
коммунисты беспартийные члены Движения «Солидарность»
1 9 : 1 3 : 1 2,6 1
2 8 : 1 2,5 : 1 2,2 1
3 6,6 : 1 2 : 1 1,8 1
4 5,6 : 1 1,8 1 1,5 1
5 4,7 : 1 1,5 1 1,3 1
6 4 : 1 1,3 1 1,2 1
7 3,4 : 1 1,2 1 1,1 1
8 3 : 1 1,1 1 0,8 1
9 2,4 : 1 1 : 1 0,7 1
10 1,8 : 1 0,7 1 0,5 1
11 1,6 : 1 0,6 1 0,3 1
12 1,2 : 1 0,4 1 0,2 1
13 1,1 : 1 0,3 1 0,1 1
Источник: BielasiakJ., BlunckD. Past and present in Transitional Voting. Electoral Choices in PostCommunist Poland // Party Politics. 2002. Vol. 8. N 5. P. 563-585.
По результатам регрессионного анализа взаимосвязи между прорыночными установками и голосованием за СЛД, проведённого Д. Биеласиаком и Д. Бланком, увеличение на единицу в про-рыночных установках избирателей повышала вероятность голосования за либеральные партии на уровень 0,11, понижала вероятность голосования за СЛД на уровень 0,04, а за Польскую крестьянскую партию — на 0,10 (табл. 4).
Таблица 4. Регрессионный анализ взаимосвязи прорыночных установок избирателей и поддержки различных партий на выборах в Сейм в 1993 г.
Поддержка СЛД Поддержка Польской крестьянской партии і л в е ^ я й 3 ^ & ОЮс Пи л Поддержка правых партий Поддержка Союза труда Поддержка Конфедерации за независимую Польшу
Прорыночные установки избирателей -0,04 -0,10 +0,11 0,00 +0, 03 -0,01
Источник: Bielasiak J., Blunck D. Past and present in Transitional Voting. Electoral Choices in PostCommunist Poland // Party Politics. 2002. Vol. 8. N 5. P. 563-585.
Вероятность голосования за либеральные партии и Непартийный блок в поддержку реформ возрастала при следующих условиях: «Избиратели удовлетворены своими собственными финансовыми условиями; избиратели убеждены, что экономические реформы оказали положительное влияние на ситуацию в Польше; избиратели считали, что скорее коммунисты, чем новые правительства “Солидарности”, вызвали своими действиями экономический кризис в Польше» (см.: Bielasiak, Blunck, 2002, p. 576). И наоборот, избиратели, которые были не удовлетворены различными особенностями посттранзитного периода в Польше, и при этом не были настроены критически по отношению к коммунистической эпохе, поддерживали СЛД и Польскую крестьянскую партию в большей степени, чем другие партии (Jasiewicz, 1993, p. 387-411).
Можно сделать вывод, что экономическое голосование в Польше в начале 1990-х годов играло важную роль в формировании партийной системы, поскольку экономические проблемы, такие как безработица и бедность, привели к голосованию польских избирателей за левые или правые партии в зависимости от собственного материального положения. Важными в Польше в начале 1990-х годов были проблемы сельскохозяйственного сектора, экономические трудности польских фермеров, что определяло голосование сельских жителей за Польскую крестьянскую партию на парламентских выборах 1993 г. (Lewis, 1994, p. 779-799).
Кроме того, низкий уровень поддержки Католического электорального комитета «Отечество», свидетельствует о том, что религиозные проблемы в Польше в начале 1990-х годов были не настолько актуальны, как экономические проблемы.
Электоральные исследования, проведённые в странах Восточной Европы, подтвердили доминирование модели экономического голосования и его влияние на изменение поддержки избирателей в пользу определённых партий. Общее правило — чем успешнее национальная экономическая деятельность, тем меньше электоральная подвижность. В Польше ухудшение экономической ситуации в начале 1990-х годов привело к повышению электоральной подвижности, которая выразилась в переходе избирателей от поддержки новых партий-преемниц движения «Солидарность» к голосованию за новые партии левой ориентации.
* * *
Польша была первой страной в Центрально-Восточной Европе, которая начала осуществлять быстрые и динамичные экономические реформы и успешно восстанавливаться после обострения проблем транзита от коммунистической к рыночной экономической системе. Многие польские граждане были озабочены социальными
и экономическими проблемами, которые проявились в контексте экономического транзита. Было очевидным отсутствие масштабных изменений в польском общественном мнении, которые могли бы показать, что польское население стало более лояльно относиться к негативным последствиям рыночных изменений.
Когда рыночные реформы, проводившиеся новыми партиями, вызвали затруднения в польской экономике, избиратели выразили недовольство действиями партий-наследников «Солидарности», продемонстрировав протестные настроения и отдав свои голоса за посткоммунистические партии — Союз левых демократов и Польскую крестьянскую партию. Польские избиратели не боялись возвращения коммунизма, а, наоборот, возлагали большие надежды на умеренно-левые партии как на те силы, которые помогут Польше справиться с экономическими трудностями. Победа в Польше левых партий на парламентских выборах 1993 г. стала отражением скептицизма польского населения по отношению к проводившимся экономическим реформам.
Литература
1. Bell J. Unemployment Matters: Voting Patterns during the Economic Transition in Poland, 1990-1995 // Europe-Asia Studies. 1997. Vol. 49. N 7. P. 1263-1291.
2. Bielasiak J., Blunck D. Past and Present in Transitional Voting: Electoral Choices in Post-Communist Poland // Party Politics. 2002. N 8. P. 563-585.
3. Duch R. M. A Developmental Model of Heterogeneous Economic Voting in New Democracies // The American Political Science Review. 2001. Vol. 95. N 4. P. 895-910.
4. Jasiewicz K. Polish Politics on the Eve of the 1993 Elections: Toward Fragmentation or Pluralism? // Communist and Post-Communist Studies. 1993. Vol. 26. N 4. P. 387-411.
5. Ka-Lok Chan K. Poland at the Crossroads: The 1993 General Election // Europa-Asia Studies. 1995. Vol. 47. N 1. P. 123-145.
6. Kaminski M. M., Lissowski G., Swistak P. The «Revival of Communism» or the Effect of Institutions?: The 1993 Polish Parliamentary Elections // Public Choice. 1998. Vol. 97. N 3. P. 429-449.
7. Lewis P. G. Political Institutionalization and Party Development in Post-Communist Poland // Europe-Asia Studies. 1994. Vol. 46. N 5. P. 779-799.
8. Mason D. S. Attitudes toward the Market and Political Participation in the Postcommunist States // Slavic Review. 1995. Vol. 54. N 2. P. 385-406.
9. Millard F. The Shaping of the Polish Party System, 1989-1993 // East European Politics and Societies. 1994. N 8. P. 467-494.
10. Powers D. V, Cox J. Echoes from the Past: The Relationship between Satisfaction with Economic Reforms and Voting Behavior in Poland // The American Political Science Review. 1997. Vol. 91. N 3. P. 617-633.
11. Wade L. L., Groth A. J., Lavelle P. Estimating Participation and Party Voting in Poland: the 1991 Parliamentary Elections // East European Politics and Societies. 1993. N 8. P. 94-121.
12. Wade L. L., Groth A. J., Lavelle P. Searching for Voting Patterns in Postcommunist Poland's Sejm Elections // Commnist and Post-Communist Studies. 1995. Vol. 28. N 4. P. 411-425.
