CC BY
14
186
А.В. Петров
власть утопии: политический поворот современной эстетики
5-я международная социально-философская конференция Ханчжоу, Китайская Народная Республика, 23-26 сентября 2016 г.
© Петров Александр Викторович - доктор социологических наук, профессор, Санкт-Петербургский государственный университет; исполнительный директор, Российско-китайский Центр сравнительных социальных, экономических и политических исследований факультета социологии СПбГУ, Санкт-Петербург; e-mail: petroval4@yandex.ru
О
3 ю О
В конце сентября 2016 г. в Ханчжоу состоялась 5-ая международная социально-философская конференция, в которой приняли участие философы, культурологи, политологи, социологи из разных вузов и научных центров Китая, Великобритании, США, Германии, Австралии, Бельгии, Южной Кореи и России. Конференция была организована при поддержке Китайского общества эстетики и Чжэцзянского университета. В этом году конференция была приурочена к 500-летию публикации всемирно известного труда британского философа гуманиста Томаса Мора «Утопия» (1516 г.) и посвящена анализу политических аспектов формирования различных глобальных социальных утопий, и по сей день оказывающих огромное влияние на социальное сознание миллионов людей во всем мире. Юбилей публикации труда Томаса Мора стал хорошим поводом не только поговорить о его влиянии на философию, литературу, этику и эстетику, но и, прежде всего, обсудить множество глобальных социальных проблем и противоречий, возможность их решения в обозримой перспективе, формирования материальных и духовных предпосылок для создания более справедливого, гуманного, гармоничного общества, для «скачка человечества из царства необходимости в царство свободы».
В докладах на пленарном заседании и круглых столах авторы уделили внимание социально-философским и историческим основаниям различных утопий, возникавших на протяжении последних столетий развития человечества, влиянию утопий на современную эстетику, литературу, искусство, культуру, особое внимание уделялось взаимовлиянию социальных утопий и развития политической жизни, утопических интеллектуальных конструкций и идеологии. Подчеркивалось, что любые социальные утопии всегда представляли собой проекцию надежд многих людей на лучшее будущее, тем самым являясь основой для прогнозирования результатов деятельности многих поколений, направленной на создание условий для лучшего, гармоничного общества. В
этом и заключается притягательность любой утопии, определяется социально-интеллектуальная основа и эстетика ее политической власти. Однако, вместе с созданием подобных «позитивных» социальных утопий развитие социальной мысли сопровождалось также и появлением антиутопий (дистопий). Причем, далеко не всегда можно однозначно охарактеризовать те или иные прогнозные интеллектуальные модели идеального общественного и государственного устройства как утопии или дистопии.
Дело в том, что социальная реальность рассматривается людьми почти всегда как несовершенная, неидеальная, в то время как утопический идеал как совершенный, но недостижимый, нереальный. Этим, по мнению многих исследователей, и определяются особенности различных социальных утопий. Этим же определяется и отличие утопии от дистопии. Являясь противоположностью утопии, дистопия может служить как стимулом для создания утопии, так и следствием попыток реализации различных утопических конструкций. Кроме того, даже достижение посредством реальных усилий каких-либо «идеальных» параметров той или иной утопической модели социального или политического устройства вовсе не гарантирует тотальной реализации утопии как таковой, и, что более важно, «позитивных» последствий для всего общества, поскольку утопия -система невоплотимых идеалов, и каждое достижение, проявляющееся, например, в создании более безопасных и комфортных социальных условий существования, лишь все дальше отодвигает достижение идеального состояния общества. Попытки реализации социальных утопий могут иметь оборотную сторону - появление дистопий. То есть дистопия может возникнуть в результате утраты веры в будущее утопии и, тем самым, это может обесценить любую утопию, окончательно оборвав ее связь с социальной реальностью.
Пожалуй, наиболее яркий пример тому, о чем много говорилось в докладах на конференции, - современные теории глобали-
зации. Созданные теоретиками глобализации в 1990-е гг. универсально-позитивные образы будущего на основе прогноза уже выявленных траекторий научно-технического, производственно-экономического, социокультурного и социально-политического развития изначально вполне можно было трактовать как позитивные утопические конструкции, крайне привлекательные для большинства людей в мире обещанием лучшего будущего, и не в отдаленной перспективе, а уже сейчас, для ныне живущего поколения.
Всего 15 лет назад термин «глобализация» был одним из самых популярных, широко используемых терминов. Этот термин не только стал частью дискурса современных социальных наук в разных странах, но его активное использование само по себе формировало этот дискурс, постепенно подчиняя социальные науки необходимости поиска прямых и косвенных доказательств эффективности и прогрессивности процессов глобальной унификации и интеграции.
Глобализацию, во всех значениях этого термина, изначально трактовали как естественный результат социальной эволюции западного общества, как новый «проект современности», внешне обладающий всеми признаками очередной «позитивной» социальной утопии. Но утопия глобализации постепенно эволюционировала в дистопию. Глобальные проблемы застойной бедности, сохранения окружающей среды, разрушения национальных социокультурных систем под воздействием символов «общества потребления», обострения политических конфликтов внутри разных обществ и между современными государствами поставили под сомнение казавшуюся совсем недавно очевидной «позитивность» глобальных изменений. Социальные и политические изменения первых десятилетий XXI в. обострили латентные противоречия, которыми изначально характеризовалась идеология глобализации. Рассуждения о реальности и повсеместной важности глобальных унификационных и интеграционных процессов сменились анализом иллюзорности социальных ожиданий и «оборотных сторон» этих процессов.
Все более востребованными стали исследования, направленные на выявление воз-
можностей и перспектив реализации идей восстановления социальной и государственной идентичности, сохранение национальной социокультурной идентичности и формирование предпосылок для самоподдерживающейся (устойчивого) развития в условиях значительно усложнившейся, резко дифференцированной и весьма неустойчивой системы современных международных социально-политических и экономических отношений.
Поэтому важно понять, что же глобализация на самом деле означает? Современные исследователи все больше склоняются к выводу о том, что глобализация означает глобальную интеллектуальную конструкцию - социальную утопию или, точнее, антиутопию. Как утопия, эта интеллектуальная конструкций состоит из целого ряда социальных мифов. Эти мифы выглядят очень позитивно и перспективно для многих людей в современном мире. Но эти мифы отражают лишь внешние, явные проявления весьма сложных, долгосрочных, глубоко укоренившиеся и в реальности совсем неоднозначных изменений в системе современных обществ. Более того, эта утопия в течение длительного времени используется как новая универсальная глобальная идеология - важный инструмент управления социальным сознанием не только значительных масс людей, но и сообщества интеллектуалов. Идеология глобализации была изначально создана и пропагандировалась в качестве позитивной социальной утопии. Глобальные же изменения свидетельствуют о том, что идеология глобализации призвана замаскировать реальные социальные противоречия в системе современных обществ и глобальной мировой экономике и на деле является ярким примером дистопии. Вскрыть ее сущность и обязаны современные исследователи, понимающие, какую разрушительную власть может иметь дистопия, внешне принимающая вид социальной утопии.
Международная социально-философская конференция в Ханчжоу - важный этап в осмыслении сущности и перспектив социальных утопий, изучение которых по-прежнему является неотъемлемой частью предметного поля социальных наук.
