CC BY
83УДК 94(47).072
Л. Ф. Писарькова
Власть монарха в административной системе России первой четверти XIX в.: «режим ручного управления»
Реформы первой четверти XIX в. внесли существенные изменения в механизм взаимодействия верховного правителя с государственными структурами. По законодательству ХУШ-Х1Х вв. российские монархи обладали самодержавной и неограниченной властью. В Воинском уставе (1716 г.), составленном Петром I, впервые дано четкое определение верховной власти в России: «Его Величество есть самовластный монарх, который никому на свете о своих делах ^ ответа дать не должен» и власть имеет «по своей воле и благомне-
£ нию управлять»1. В такой формулировке носитель верховной вла-
^ сти предстает не столько самодержавным, сколько самовластным
^ правителем.
«
св
^ Екатерина II в «Наказе» Уложенной комиссии (1767 г.), развивая мысль
^ Петра I, признала, что «Государь есть самодержавный» и что для такой огром-
§ ной страны как Россия самодержавная форма власти является единственно
^ приемлемой: «Пространное государство предполагает самодержавную власть в той особе, которая оным правит»2. Окончательную формулировку верховной
Й власти дал М. М. Сперанский при составлении «Свода законов Российской им-
« перии» (1832 г.). Согласно 1-й статье Основных законов, «Император Всерос-
* сийский есть монарх самодержавный и неограниченный. Повиноваться вер-^ ховной его власти не токмо за страх, но и за совесть Сам Бог повелевает»3. Без ^ каких-либо изменений эта статья сохранялась в российском законодательстве
Й вплоть до 1906 г.
Власть императора распространялась на все сферы жизни государства. Особое внимание законодатели уделяли механизму действия верховной власти в области государственного управления. По мысли Екатерины II, «Государь есть источник всяких государственных и гражданских властей». В области управления его власть «изливается» через «малые протоки, сиречь правительства», приводя их в действие. Эти «власти средние, подчинены и зависимы от верховной, составляют существо правления»4. В развитие этой статьи в «Своде законов» определена степень участия императора в управлении как высшими, так и подчиненными им низшими учреждениями. «Власть управления во всем ее пространстве принадлежит Государю. В управлении верховном власть Его действует непосредственно; в делах же управления подчиненного определенная степень власти вверяется от Него местам и лицам, действующим от Его имени и по Его повелению»5. При этом как высшие, так и низшие места должны были действовать в соответствии с уставами и прочими актами, определявшими их полномочия и пределы власти.
Внимание законодателей к вопросу взаимодействия верховного правителя с властными структурами разного уровня не случайно. Многочисленные реформы, направленные на централизацию или децентрализацию управления и кардинальным образом изменявшие организацию административной системы, приводили или к концентрации всех нитей управления в столице, или, напротив, к передаче властных полномочий на места. В таких условиях существенным образом изменялся и характер участия монархов в делах управления.
В настоящей статье рассмотрен механизм функционирования верховной власти в системе государственного управления, созданной реформами первой четверти XIX в.
В последней четверти XVIII в. сложилась структура управления, при которой верховная власть осуществляла свои функции посредством не учреждений, а узкого круга доверенных лиц — генерал-прокурора и наместников, сосредоточивших в своих руках управление и надзор. Они находились в непо- ^ средственном взаимодействии с императрицей, направлявшей и контролиро- 3 вавшей их деятельность. Такая административная конструкция освобождала ^ Екатерину II от необходимости заниматься рутинными и второстепенными ^ делами управления. Однако к концу ее царствования эта система стала давать с сбои. Положение усугублялось бесконтрольностью и всесилием фаворитов. Л По оценке современников, в стране сложилась ситуация, при которой «кто мо- ^ жет — грабит; кто не может — крадет <...>»6. В таких условиях обеспечить чет- '§ кую работу государственной машины и утвердить повсюду законность и прав- ^ ду, как обещала Екатерина II своим подданным в начале правления, оказалось невозможным.
Павел I вступил на престол с четкой программой реформ, нацеленной £ на усиление верховной власти, централизацию управления и торжество закона °г во всех областях жизни государства. Императору не было дано осуществить эту
программу, но намеченному им курсу следовали его преемники на протяжении всей первой половины XIX в.
Задачам централизации управления отвечало упразднение наместничеств и возрождение коллегий. Объединение коллегий по ведомственному принципу под властью директоров или министров положило начало министерской реформе, завершенной Александром I в 1802 г. Павел I активно участвовал в делах управления, не исключая и дела второстепенные. В результате заметно возросла роль Канцелярии императора, получившей значение высшего учреждения по делам государственного управления. По словам Д. П. Трощинского, управлявшего этой Канцелярией, он «был действительным министром Его Императорского Величества по всем делам государственного управления». Через управляющего Канцелярией к императору поступали донесения Сената, доклады министров, жалобы на чиновников и исходили его решения. В делах управления Павел I действовал посредством генерал-прокурора и управляющего Канцелярией, которые «были единственные каналы, через которые Высочайшая власть нисходила на все части государственного управления». Только в редких случаях император «сносился непосредственно с имевшими главное управление над коллегиями»7.
Александр I был менее подготовлен к роли верховного правителя, чем его отец; положение усугублялось обстоятельствами, сопровождавшими его вступление на престол. Молодой император, не имея четкого представления о стоявших перед ним задачах, руководствовался желанием переустроить управление на началах законности и правопорядка. Слова, выгравированные на коронационной медали, — «Закон есть залог блаженства всех и каждого» — должны были стать девизом его царствования8.
Преобразования 1801-1802 гг. разрушили «каналы», посредством которых управляли предшественники Александра I. В результате министерской реформы 1802 г. изменился статус генерал-прокурора. Из главного помощни-2 ка верховной власти он превратился в рядового министра юстиции, далекого от дел управления, что привело к снижению административной роли Сената. ^ С созданием министерств прекратила существование Канцелярия императора, « получившая при Павле I значение высшего учреждения, контролировавшего деятельность государственных учреждений. В результате изменился сам меха-^ низм функционирования верховной власти: все нити управления замыкались 5§ на императоре, поэтому для принятия решений он должен был непосредствен-& но общаться с министрами и главами высших учреждений. Подражая францу-Ци зам, стали говорить: «Государь работал с таким-то министром»9. В манифесте £ 8 сентября 1802 г. об учреждении министерств право личных докладов мини® стров императору получило законодательную силу10. При такой организации § управления нагрузка на носителя верховной власти заметно возросла. В 1803 г. ^ Александр жаловался Лагарпу на чрезмерную занятость: «Работа моя ежедневная так велика, что я едва успеваю ее оканчивать, не желая откладывать до дру-
•• 11
£ гого дня; она поглощает все мое время»11. С
По Манифесту 1802 г. министры могли согласовывать свои действия посредством общего совещания — Комитета министров. По оценке М. М. Сперанского, Комитет министров «был ни место, ни особое установление — он был только образ доклада»12. Однако постоянное участие Александра I в заседаниях Комитета (до 1807 г.), где обсуждались и решались основные вопросы государственного управления, придавало этому «совещанию» несвойственное ему значение. Комитет вторгался в сферу деятельности и Государственного совета, и Сената, создавал им конкуренцию, что при отсутствии четкого разделения их полномочий порождало неразбериху и путаницу в делах. Александру I приходилось решать множество текущих дел, с которыми не сталкивались его предшественники.
Реформы 1810-1811 гг. по замыслу их разработчика М. М. Сперанского должны были упорядочить систему государственного управления и освободить императора от решения внутренних текущих дел, которые в условиях действовавшей организации управления «суть зло необходимое». С реализацией задуманных преобразований, как обещал реформатор, «дела текущие должны по всей необходимости исчезнуть или нарочито уменьшиться. И тогда одни дела воинские и внешние политические составлять будут предмет упражнений Вашего Величества; внутренние же гражданские потекут сами собой и будут требовать одного верховного надзора и направления, не составляя как ныне ежедневных забот и затруднений»13. Судя по письму Александра I к Лагарпу, император действительно был загружен делами. 12 марта 1811 г. он писал бывшему наставнику: «Двенадцатичасовая работа моя каждый день, к которой присоединяются другие обязанности, связанные с моим местом и отнимающие у меня последние четыре часа, так что мне остается едва час до того, как лечь спать»14.
Преобразования 1810-1811 гг. не упростили задачи верховной власти в области управления. В значительной степени это было обусловлено незавершенностью реформ. Попытки М. М. Сперанского создать высший орган, контролировавший деятельность министерств, не увенчались успехом. Вместо Государственной думы или реформированного Правительствующего Сената эту функцию выполнял Комитет министров. Следует заметить, что в законо-
О
проектах Сперанского не находилось места для Комитета министров, и только С! после его отставки высокий статус этого учреждения, сложившийся в резуль- 21 тате административной практики, получил законодательное подтверждение. Сперанский, как многие его современники, основным недостатком реформи- | рованной системы управления считал слабость контроля над деятельностью ^ исполнительной власти. В начале 1813 г. он писал Александру I из пермской -с ссылки: «Я твердо уверен, что без устройства Сената сообразно устройству министерств, без средоточия и твердой связи дел, министерства всегда будут на- ^ носить более вреда и Вам заботы, нежели пользы и достоинства»15. ^
Кардинальное переустройство центрального управления предполага- § ло проведение на тех же началах и губернской реформы, но этого не произошло. В результате, возникло несоответствие между центральным и местным я
управлением, формально сохранявшим остатки коллегиального начала, введенного Екатериной II законом 1775 г. Единство управления в губерниях было нарушено, так как губернаторы подчинялись министру внутренних дел, губернские правления — Сенату, остальные учреждения — соответствующим министрам по ведомственной принадлежности. В губерниях не оказалось должностных лиц и учреждений, ответственных за всё управление в целом.
В условиях военного времени недостатки административной системы, созданной реформами 1810-1811 гг., проявились с полной очевидностью. Отсутствие должного контроля над деятельностью министерств, слабость местных властей, не имевших единого центра управления, — всё это способствовало широкому распространению злоупотреблений среди администрации, не исключая чиновников канцелярий высших учреждений и губернаторов.
После окончания войны, несмотря на активное участие в европейских делах, Александр I не оставлял без внимания внутреннее управление, инициировал составление важных законопроектов и следил за их исполнением. С конца 1815 г. на повестку дня была поставлена задача дальнейшего реформирования управления. При этом прослеживалось определенное стремление императора, не проводя кардинальных преобразований, установить контроль над министерствами и сократить свое участие в текущих делах управления. Важным шагом в этом направлении стал рескрипт 8 марта 1816 г., данный председателю Комитета министров и Государственного совета кн. Н. И. Салтыкову16. Рескрипт вводил новый порядок взаимодействия верховной власти с руководителями центральных учреждений. Впредь большинство вопросов министры должны были решать не в кабинете Александра I, а со своими коллегами в Комитете министров. Император знакомился с представлениями министров уже по докладам Комитета, что позволяло ему, не участвуя в заседаниях, иметь представление о ходе обсуждения, и таким образом обезопасить верховную власть от принятия поспешных 2 решений. Доклады поступали к Александру не через председателя Комитета министров, а через управляющего Собственной ЕИВ Канцелярии гр. А. А. Аракче-^ ева, которому с 24 декабря 1815 г. был поручен надзор по делам Комитета. « Принятие рескрипта, направленного на сокращение числа личных докладов императору, способствовало усилению роли Собственной ЕИВ Канцеля-^ рии. Созданная в 1812 г. для решения задач военного времени, она сохранилась 5§ и после окончания войны. С 1815 г. ее роль в системе государственного управ-& ления заметно возросла, а круг дел расширился. К концу правления Алексан-а дра I в Собственной ЕИВ Канцелярии сосредоточились все нити управления £ страной; фактически она превратилась в высшее учреждение, стоявшее над ® всей управленческой пирамидой. Деятельность управляющего Канцелярией § гр. А. А. Аракчеева в значительной степени освобождала императора от необ-^ ходимости вникать в детали управления.
Важной составляющей механизма функционирования верховной власти £ в административной системе должны были стать наместники или генерал-С
губернаторы, равные по статусу ведомственным министрам. К 1824 г. в центре и на окраинах России было образовано 11 генерал-губернаторских округов; предполагалось довести их число до 15. Александр не успел завершить областную реформу и ввести институт наместников, поэтому трудно судить, насколько продуктивным могло быть их взаимодействие с министрами, ревниво относившимися к сокращению своих полномочий.
Однако между замыслами императора и реальной жизнью лежала пропасть. Действительность была такова, что выстроенную в годы царствования Александра I вертикаль власти, обросшую многочисленными учреждениями и структурами, по-прежнему приводил в движение один человек — император. Это особенно остро ощущалось во время его пребывания за пределами России. В письмах Александру I в Троппау и Лайбах В. П. Кочубей писал о конфликтах между разными ведомствами, между военными и городскими властями Петербурга, о «брожении умов» в столице, при этом едва не умолял его поскорее вернуться. По мнению министра внутренних дел, приезд императора «хотя бы только на три или даже на две недели» позволил бы «сделать надлежащие распоряжения и сообщить правительственным властям, на время Вашего отсутствия, необходимую энергию»17.
Еще в большей степени личного участия императора требовало местное управление. Реформаторам первой четверти XIX в. не удалось обеспечить эффективное взаимодействие центральных и местных учреждений, заставить работать в одном режиме эти звенья правительственной машины, разновременные и организованные на противоположных началах.
Никогда в истории России не проводилось столько ревизий местной администрации, и никто из царствующих представителей дома Романовых не путешествовал так много по России, как Александр I. Только в 1818 г. он проехал по стране и за границей свыше 14 тыс. верст, а в течение жизни преодолел расстояние в 300 тыс. верст18. Во время поездок по стране император проводил смотры войскам, знакомился с жизнью своих подданных (посещал семьи кочевников и крымских татар; в 1819 г. побывал на Валааме и, подвергая жизнь 22 опасности, добрался до самых отдаленных селений Финляндии; посещал заво- С! ды, спускался в миасские рудники, встречался с арестантами)19. 2!
Обязательной составляющей этих поездок были проверки состояния местных учреждений, в результате которых зачастую главные начальники той или | иной губернии отправлялись в отставку или попадали под суд. В 1815-1818 гг. ^ открылись многочисленные факты взяточничества и злоупотребления властью -с местной администрацией в годы войны. В сентябре 1817 г. во время посещения. Курска Александр не мог проехать на лошади, так как улица была запружена ^ народом, стоявшим на коленях и державшим прошения. С жалобами на адми- ^ нистрацию императора встречали по всей Курской губернии20. По результатам § последовавшей сенаторской ревизии свыше 300 курских чиновников были преданы суду. В Орловской губернии, куда Александр I отправился из Курска, я
он нашел плохие дороги, большое число колодников, медленность в производстве дел и слабое полицейское управление, что стало причиной отставок и выговоров21. По результатам поездок императора и ревизий сенаторов своих мест лишились губернаторы Вологодской, Волынской, Казанской, Костромской, Псковской, Тамбовской и Тульской губерний22.
Современники удивлялись работоспособности императора. Ежегодные поездки заставляли его особенно напряженно работать накануне отъезда из Петербурга. Так, в августе 1823 г. уже в третьем часу утра он работал с министром народного просвещения кн. А. Н. Голицыным23. В августе 1824 г. графиня Шуазель-Гуфье, встретив Александра ранним утром в парке Царского Села, услышала от него, что встал он в половине четвертого утра. «Я завален работой,— сказал он. — В эту пору я каждый год предпринимаю путешествие по империи,— и что же! Каждый год все спешат покончить все свои дела со мной, как будто мне уже не предстоит вернуться»24.
7 ноября 1825 г. в Таганроге, будучи смертельно болен, Александр сказал императрице Елизавете Алексеевне: «Работа настолько сделалась моей привычкой, что я не могу без нее обойтись <...> Если бы я покинул свое место, я должен был бы поглощать целые библиотеки — иначе я сошел бы с ума»25.
Не исключено, что именно путешествия по бескрайным просторам России и знакомство с жизнью населявших ее народов заставили Александра с большей осторожностью относиться к проведению кардинальных преобразований в государственном управлении, обещавших, на первый взгляд, быстрое решение многих проблем в жизни огромной страны. Отказавшись от реализации широкомасштабных проектов, Александр вместе с тем осознавал, что государственное управление страдает серьезными недостатками, требующими скорейшего исправления.
Уместно привести его разговор с пензенским губернатором Ф. П. Лубянов-ским во время посещения Пензы в августе 1824 г. Губернатор обратил внима-2 ние на усталый вид государя. Причиной тому, как объяснил ему Александр I, была неустроенность государственного управления России. «Когда подумаю, ^ как мало еще сделано внутри государства, то эта мысль ложится мне на сердце, и как десятипудовая гиря. От этого устаю»26.
Этими словами дана оценка преобразовательной деятельности его царство-^ вания, заложником и жертвой которой стал он сам.
си 1 Полное собрание законов (далее — ПСЗ) — 1. Т. 5. № 3006. 30 марта 1716 г. С. 325. (Ар-s^ тикул 20).
о 2 ПСЗ-1. Т. 18. № 12949. 30 июля 1767 г. «Наказ, данный комиссии о составлении проекта ^ нового Уложения». Ст. 9, 10.
sS 3 Свод законов Российской империи, повелением государя имп. Николая Павловича со-§ ставленный. СПб., 1832. Т. 1. Ч. 1. Раздел 1. (Основные законы). Ст. 1.
^ 4 ПСЗ-1. Т. 18. № 12949. 30 июля 1767 г. «Наказ». Ст. 18-20.
^ 5 Свод законов... Т. 1. Ч. 1. Раздел 1. Ст. 80, 81.
^ 6 Проект Н. И. Панина о фундаментальных государственных законах (в записи Д. И. Фон-Й визина) // Конституционные проекты в России XVIII — начала XX в. М., 2000. С. 278.
Трощинский Д. П. Записка «О неудобствах, происходящих от государственного управления по форме единоличной, введенной закрытием коллегий и отменой коллежского обряда и подтвержденной общим учреждением министерств 1810 и 1811 гг.» // Сборник РИО. 1868. Т. 3. С. 27-28.
Подробнее см.: Писарькова Л. Ф. Государственное управление первой четверти XIX в.: замыслы, проекты, воплощение. М., 2014. 2-е изд.
Долгоруков И. М. Повесть о рождении моем, происхождении и всей жизни, писанная мной самим... Т. 1. СПб., 2004. С. 594-595. ПСЗ-1. Т. 27. № 20406. Ст. Х.
Письма императора Александра I и других особ царствующего дома к Ф. Ц. Лагарпу // Сборник РИО. 1870. Т. 5. Письмо от 7 июля 1803 г. С. 36.
Сперанский М. М. О государственных установлениях // Сперанский М. М. План государственного преобразования. С приложением. М., 2004. С. 154.
Отчет в делах 1810 года, представленный императору Александру I М. М. Сперанским 11 февраля 1811 года // Сборник РИО. 1877. Т. 21. С. 459.
Письма императора Александра I и других особ царствующего дома к Ф. Ц. Лагарпу // Сборник РИО. 1870. Т. 5. С. 41-42.
Пермское письмо Сперанского к императору Александру I // Сперанский М. М. План государственного преобразования. М., 2004. С. 180.
Высочайшие указы и рескрипты 1816 г. // Сборник исторических материалов, извлеченных из Собственной ЕИВ канцелярии / Под ред. Н. Дубровина. Вып. 4. СПб., 1891. С. 231.
Вести из Петербурга в 1820 и 1821 годах // Русская старина. 1902. № 2. С. 387. Шильдер Н. К. Император Александр I. Его жизнь и царствование. Т. 4. СПб., 1904. С. 130; Сахаров А. Н. Александр I. М., 1998. С. 105-106. Шильдер Н. К. Император Александр I. Т. 4. С. 156-163.
Михайловский-Данилевский А. И. Из воспоминаний // Русский вестник. 1897. № 6. С. 484. ПСЗ-1. Т. 34. № 27064. 24 сентября 1817 г.
Дубровин Н. Ф. После Отечественной войны // Русская старина. 1903. № 12. С. 486-491. Братья Булгаковы. Переписка. Т. 2: Письма 1821-1826 гг. М., 2010. С. 315. [Шуазель-Гуфье С.] Исторические мемуары об императоре Александре и его дворе графини Шуазель-Гуфье, урожденной Фитценгауз, бывшей фрейлины при российском дворе. М., 2007. С. 211.
Записки императрицы Елизаветы Алексеевны // Кудряшов К. В. Александр I и тайна Федора Кузьмича. Приложение. Пг., 1923. С. 74. Лубяновский Ф. П. Воспоминания. М., 1872. С. 297.
References
DOLGORUCOV I. M. Povest' o rozhdenii moem, proiskhozhdenii i vsej zhizni, pisannaya mnoj samim. T. 1. d St Petersburg, 2004. ^
Dubrovin N. F. Posle Otechestvennoj vojny // Russkaya starina. 1903. N12. 3
Lubyanovskij F. P. Vospominaniya. Moscow, 1872. 'g
Mihajlovskij-Danilevskij A. I. Iz vospominanij // Russkij vestnik. 1897. N6. "K
Pisar'kova L. F. Gosudarstvennoe upravleniepervoj chetvertiXIXv.:zamysly,proekty, voploshchenie. 2-e izd. PH Moscow, 2014. j?
SAHAROV A. N. AleksandrI. Moscow, 1998.
Shil'der N. K. Imperator Aleksandr I. Ego zhizn' i carstvovanie. T. 4. St Petersburg, 1904. [Shuazel'-Guf'e S.] Istoricheskie memuary ob imperatore Aleksandre i ego dvore grafini Shuazel'-Guf'e, urozhdennoj Fitcengauz, byvshej frejliny pri rossijskom dvore. Moscow, 2007.
SPERANSKIJ M. M. Plan gosudarstvennogopreobrazovaniya. Sprilozheniem. Moscow, 2004.
о
d -o
Oi
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
25
26
Troshchinskij D. P. Zapiska «O neudobstvah, proiskhodyashchih ot gosudarstvennogo upravleniya po forme edinolichnoj, vvedennoj zakrytiem kollegij i otmenoj kollezhskogo obryada i podtverzhdennoj obshchim uchrezhdeniem ministerstv 1810 i 1811 gg.» // Sbornik RIO. 1868. T. 3.
Список литературы
Долгоруков И. М. Повесть о рождении моем, происхождении и всей жизни, писанная мной самим. Т. 1. СПб., 2004.
Дубровин Н. Ф. После Отечественной войны // Русская старина. 1903. № 12.
Лубяновский Ф. П. Воспоминания. М., 1872.
Михайловский-Данилевский А. И. Из воспоминаний // Русский вестник. 1897. № 6.
Писарькова Л. Ф. Государственное управление первой четверти XIX в.: замыслы, проекты, воплощение. 2-е изд. М., 2014.
Сахаров А. Н. Александр I. М., 1998.
Сперанский М. М. План государственного преобразования. С приложением. М., 2004.
Трощинский Д. П. Записка «О неудобствах, происходящих от государственного управления по форме единоличной, введенной закрытием коллегий и отменой коллежского обряда и подтвержденной общим учреждением министерств 1810 и 1811 гг.» // Сборник РИО. Т. 3. СПб., 1868.
Шильдер Н. К. Император Александр I. Его жизнь и царствование. Т. 4. СПб., 1904.
[Шуазель-Гуфье С.] Исторические мемуары об императоре Александре и его дворе графини Шуа-зель-Гуфье, урожденной Фитценгауз, бывшей фрейлины при российском дворе. М., 2007.
Л. Ф. Писарькова. Власть монарха в административной системе России первой четверти XIX в.:
«режим ручного управления»
Законодатели XVIII в. особое внимание уделяли механизму взаимодействия верховного правителя с государственными структурами. Важными частями этого механизма являлись Правительствующий Сенат и местные правители, наделенные широкими полномочиями. С созданием министерской системы сократилось участие Сената в делах управления, а местная администрация, подчиненная разным ведомствам, утратила единство. Александру I приходилось в «ручном режиме» решать дела, с которыми не сталкивались его предшественники. Собственная ЕИВ канцелярия во главе с А. А. Аракчеевым в значительной степени освобождала императора от деталей управления. Важной составляющей механизма функционирования верховной власти в административной системе должны были стать наместники или генерал-губернаторы, равные по статусу ведомственным министрам. К 1824 г. в центре и на окраинах России было образовано 11 генерал-губернаторских округов. Предполагалось довести их число до 15, ^ но Александр I не успел завершить областную реформу.
Ключевые слова: монарх, управление, верховная власть, администрация, министерства, реформа, Ко-
<3 митет министров, Сенат, генерал-губернаторские округа, злоупотребления. £
« L. F. Pisar'kova. The power of the monarch in the administrative system of Russia in the first
Зр quarter of the 19th century: «manual control mode» ^
^ Legislators of the 18th century special attention was paid to the mechanism of interaction of the supreme ruler with state structures. Important parts of this mechanism were the Government Senate and local rulers о with broad powers. With the creation of the ministerial system, the participation of the Senate in administrate tive matters was reduced, and the local administration, subordinated to different departments, lost its unity. ¡^ Alexander I had to «manually» deal with matters that his predecessors did not face. Own EIV The chancery h headed by A. A. Arakcheev largely freed the emperor from the details of management. An important compoS nent of the mechanism of the functioning of the supreme authority in the administrative system was to become sï| governors or governor-general, equal in status to departmental ministers. By 1824 in the center and on the g outskirts of Russia 11 general-governor's districts were formed. It was supposed to bring their number to 15, (Í, but Alexander I did not have time to complete the regional reform.
Key words: monarch, administration, supreme authority, administration, ministries, reform, Committee of
c^ Ministers, Senate, governor-general's districts, abuses.
H çj
С
Писарькова, Любовь Федоровна — д.и. н., главный научный сотрудник Центра «История России в XIX — начале XX века» Института российской истории Российской академии наук.
Pisar'kova, Lubov Fedorovna — Dr. of Sciences (History), chief researcher of the Center «History of Russia in 19th — early 20th century», Institute of Russian history of Russian Academy of Sciences. E-mail: [email protected]
d
о
X
to
3
-O
Oi
g
CO
