CC BY
15
Общество: философия, история, культура. 2023. № 2. С. 21-26. Society: Philosophy, History, Culture. 2023. No. 2. P. 21-26.
Научная статья УДК 111+141
https://doi.org/10.24158/fik.2023.2.2
Власть как онтологический феномен в контексте метафизического и постметафизического рассмотрения
Марина Викторовна Думинская1, Салават Рифгатович Аминов2
12Сургутский государственный педагогический университет, Сургут, Россия [email protected], https://orcid.org/0000-0001-7530-383X [email protected], https://orcid.org/0000-0002-8048-5719
Аннотация. Работа посвящена рассмотрению проблемы исследования власти в онтологическом аспекте. Обозначена сложность и неоднозначность смыслового и концептуального содержания феномена. На основе историко-философского, семантического, герменевтического анализа выделены и раскрыты некоторые особенности метафизической и постметафизической линий истолкования власти. Показано, что в классической философии построение соответствующих концептов осуществлялось в контексте метафизического понимания власти, основанного на утверждении и развитии идеи ее субстанциальности. В постметафизической оптике осмысления внимание фокусируется на реляционной специфике, исследовании событийной, экзистенциальной природы власти. Характерным для неклассических теорий является понимание ее не как внешнего институционального образования, основанного на реализации принципа «господство - подчинение», а как сложной и неоднозначной системы отношений, конституирующей и особым образом организующей различные модусы бытия. Вместе с этим власть понимается как внутренняя сила, позволяющая актуализировать природу человеческого существования. Авторы приходят к выводу о значимости обращения к поиску и переосмыслению метафизических субстанциональных оснований власти в ее современных модификациях и интерпретациях в пространстве формирования новой социальной онтологии.
Ключевые слова: власть, онтология власти, метафизика власти, классические теории власти, неклассические теории власти, постметафизика, субстанциальность, релятивность, экзистенциальная сфера, субъект власти, объект власти
Для цитирования: Думинская М.В., Аминов С.Р. Власть как онтологический феномен в контексте метафизического и постметафизического рассмотрения // Общество: философия, история, культура. 2023. № 2. С. 21-26. https://doi.org/10.24158/fik.2023.2.2.
Original article
Power as an Ontological Phenomenon in the Context of Metaphysical and Post-Metaphysical Consideration
Marina V. Duminskaya1, Salavat R. Aminov2
12Surgut State Pedagogical University, Surgut, Russia [email protected], https://orcid.org/0000-0001-7530-383X [email protected]; https://orcid.org/0000-0002-8048-5719
Abstract. The work is devoted to the consideration of the problem of power research in the ontological aspect. The complexity and ambiguity of the semantic and conceptual content of the phenomenon is outlined. On the basis of historical-philosophical, semantic, hermeneutic analysis some features of metaphysical and post-metaphysical lines of interpretation of power are highlighted and revealed. It is demonstrated that in classical philosophy the construction of the corresponding concepts is carried out in the context of the metaphysical understanding of power, based on the assertion and development of the idea of its substantiality. In the post-metaphysical optics of meaning, the focus is on relational specificity, exploring the eventual, existential nature of power. Characteristic of non-classical theories is the understanding of power not only as an external institutional formation based on the implementation of the principle of "domination-subordination", but as a more complex and ambiguous system of organization of relations, constituting and organizing in a special way various modes of being. At the same time, power is understood as an internal force that allows the nature of human existence to be actualized. The authors come to the conclusion that it is important to search for and reconsider the metaphysical substantive foundations of power in its modern modifications and interpretations amidst the formation of a new social ontology.
Keywords: power, ontology of power, metaphysics of power, classical theories of power, non-classical theories of power, post-metaphysics, substantiality, relativity, existential sphere, subject of power, object of power
For citation: Duminskaya, M.V. & Aminov, S.R. (2023) Power as an Ontological Phenomenon in the Context of Metaphysical and Post-Metaphysical Consideration. Society: Philosophy, History, Culture. (2), 21-26. Available from: doi: 10.24158/fik.2023.2.2 (In Russian).
© Думинская М.В., Аминов С.Р., 2023
РН!ЬОЭОРНУ
Исследование феномена власти является одной из центральных проблем в области социально-гуманитарного знания. Дискуссионный характер постановки и обсуждения вопросов, связанных с осмыслением природы, сущности, модусов власти как способа человеческого существования не утрачивает своей актуальности в настоящее время в эпоху нестабильности и обострения социально-политической ситуации в мире. Проблематика власти раскрывается в сфере социологии, политологии, культурологии, кратологии как «науки о власти», которая продолжает свое формирование в современном поле научного и философского дискурсов, включая и анализируя в пределах своего пространства теории, исследовательские программы, которые так или иначе раскрывают различные аспекты представлений о власти, в частности, политические, правовые, социальные сегменты ее проявления (Халипов, 2005). Как справедливо отмечает Э.Г. Носков, «в информационном обществе власть приобретает новые, доселе неизвестные формы, - она оказывается воистину вездесущей»1. В то же время следует признать, что построение частных теоретических моделей, отражающих конкретные формы проявления власти представляют собой лишь различные манифестации ее онтологической природы, которые отражают спектр мировоззренческого позиционирования цивилизационных обществ.
В ХХ веке интерес к исследованию кратологической проблематики стремительно возрос. К числу специальных работ, посвященных ей, следует отнести труды П. Бурдье (1993), Ж. Пфеф-фера (2014), С. Клэга (С1едд, 1993), Ф. Ницше (1994), Э. Тоффлера (2001), М. Хайдеггера (1991) и многих других. В отечественной традиции проблематика власти достаточно широко представлена в области культурологических, социологических исследований, креативной индустрии и др. Определенные аспекты понимания власти как экзистенциально-онтологического феномена освещены в работах А.Н. Ковачева (2007), Т.Ф. Маршала (2006), Э.Г. Носкова (2008), М.А. Корецкой (2007), И.А. Халипова (2008) и др. В частности, М.А. Корецкая одну из причин привилегированности концепта власти в поле современной философии связывает с «симптомом кризиса онтологии, с потребностью перестать делать бытие предметом мысли, перестать вообще мыслить предметно, в субъект-объектной структуре» (Корецкая, 2007: 10). Действительно, в повседневной жизни человек не обращается к вопросу, что стоит за конкретными формами проявления власти, а зачастую стремится к обладанию ею как неким ресурсом, достоянием, средством, которое может обеспечить достижение желаемого. Общество возводит в ранг культа потребление, оказываясь во власти своих желаний и потребностей. Людей объединяет привязанность к системе вещей, обеспечивающих чувство комфортности и удовлетворенности жизнью. Человек исполняет роль субъекта и объекта власти потребления, позволяя себе быть зависимым от своих потребностей. «Реклама любой отдельной вещи уже вписана в эти бесспорные ценности и поэтому поддерживает ощущение того, что общество заботится о человеке, предлагая ему возможные постепенные улучшения мира вещей. Различные варианты жилья и мебели, увлекательные поездки, приятное времяпрепровождение - так создается плотный, без зазоров, мир повседневности, который заботливо строится обществом и формирует общую основу взаимодействия людей» (Марков, 2001). С другой стороны, представление о власти формируется на основе восприятия и оценки отношений, складывающихся в процессе взаимодействия человека с различными институтами управления.
Целью данной работы является прояснение вопроса о том, что оказывается в центре внимания онтологически ориентированного исследования власти и в чем обнаруживается трансформация оптик рассмотрения этого вопроса со сменой парадигм классической и неклассической философии. Прежде всего, следует отметить, что предметом философской рефлексии, в частности, обращенной к онтологическому плану рассмотрения, является сама идея власти, ее базовые принципы, формы, механизмы функционирования, абстрагированные от конкретных форм проявления, отражающих какое-то определенное содержание (правовое, социальное, политическое и др.) власти как специфического явления. Именно на основе исходного сущностного истолкования онтологической природы власти, проявляемой в событиях человеческого и социокультурного бытия, открываются особые «оптики» как структуры видения, производящие смыслы и знание (Фуко, 1996). Выстраивается множество перспектив видения, не претендующих на трансляцию объективной и однозначной истины, но при этом отражающих оптику, границы и возможности развития современной мысли в отношении изучения кратологической проблематики. Принципиальным в данном случае является вопрос, что есть власть сама по себе как идея, как общий принцип, лежащий в основе организации особого способа бытия человека и мира. В данном случае речь идет об определении метафизического значения власти, в постановке и поиске ответа на вопрос, что есть власть как таковая.
1 Носков Э.Г. Онтология власти: тотальность и символический характер властеотношения : дис. ... д-ра филос. н. Чебоксары, 2011. С. 5.
В контексте онтологического рассмотрения следует обратить внимание на сложность и неоднозначность понятия «власть», что обуславливает многомерность его концептуального содержания и смысла. Семантический анализ термина «власть» показывает различие цепочек его значения в русском и европейских языках, что изначально приводит к расслоению смыслов. В частности, в немецком языке четко прослеживается их разделение. Использование слова mach раскрывает власть в смысле силы, мощи, могущества (аналогичный смысл несут слова power и pouvoir в английском и французском языках)1. В данном значении онтологический смысл указанных лексем отражает возможность раскрытия неограниченного потенциала в действии, дающего человеку могущество; подчеркивается динамичный, процессуальный характер проявления власти. Другое слово - gewalt - в немецком языке употребляется для передачи смысла власти как навязывания,насилия,подавления и т. п.
В философии Ф. Ницше власть выступает в качестве основного концепта, вбирающего дво-якость представленных смыслов: «... власть понимается то как креативная мощь, которая только и способна действительно освободить мысль и вернуть ее к жизни, то как репрессивная машина господства, ориентированная на подавление и всюду внедряющая идеологический контроль»2.
Как отмечает М.А. Корецкая, в русском языке «... более явственно представлен оттенок не могущества (способности к действию), а обладания, так что русский "привкус", скажем, "воли к власти" заметно иной, чем европейский» (Корецкая, 2007).
Далее следует зафиксировать еще одну важную онтологическую задачу - создание целостной картины представления о власти, которая выстраивается посредством конституирова-ния возможностных проекций, модусов власти и их последующего переосмысления в интерпретационном поле философского дискурса. Анализ различных оптик видения позволяет эксплицировать взаимосвязь различных концепций и логику трансформации представлений о власти в развитии философской мысли, зафиксировать основные мыслительные стратегии на современном этапе ее развития.
В контексте вышесказанного следует выделить ряд особенностей, характерных для метафизической и постметафизической оптик понимания власти. Первая начинает складываться в эпоху античности. Власть эксплицируется через взаимосвязь с такими традиционными онтологическими понятиями, как фюзис, архэ, логос, пайдейя и др. В античной философии проявление власти обнаруживается в сфере природы, которое Хайдеггер определяет как «самообразующееся владычество сущего» (Хайдеггер, 2013). Природа в космологическом мировоззрении предстает как некая всепорождающая сила, самодовлеющая мощь, которая стоит над жизнью и смертью всего сущего. Это царствующее субстанциальное первоначало есть архэ (архп), выступающее в качестве Истины и внутреннего закона Логоса (ÄOYoa), упорядочивающего и подчиняющего универсум, мыслимый в его нерасчлененной целостности. Первичность и безграничность власти естественных законов природы лежит в основании всего сущего. Собственно, уже в космогоническом мировоззрении власть открывается как неотъемлемый атрибут бытия.
Однако с выделением особой значимости человеческой природы и деятельности единство «фюзиса» раскалывается. Человек, открывая сущее в логосе, извлекая его из непознаваемости, выступает в качестве властвующего субъекта. Вставая на путь познания, он переходит из сферы природы в сферу общества, включается во всеобщую социальную связь, устанавливая в ней собственные законы, позиционируя себя в качестве продолжения космогонической силы. Проявление власти познающего субъекта выражается в его способности преобразовывать сущее, самого себя и социальный мир в соответствии с представлениями о мировом порядке и соразмерности бытия. Космогонический порядок, требующий от человека подчинения законам природы, уступил свое первенство законам, установленным субъектом, обладающим разумом. Антропологическое мировоззрение пробудило стремление человеческой природы к власти-познанию, к изменению существующего порядка вещей, а также к установлению собственного порядка, который распространялся не только на социальную, но и на политическую сферу жизни человека (Исаев, 1998: 16-18).
Метафизическая линия интерпретации власти в классической онтологии представлена в рационально-реалистических теориях. В них она рассматривается как форма бытия рационально действующего субъекта, наделяющего смыслом все существующее и тем самым утверждающего собственное превосходство и господство над другими, миром природным и социальным. При этом распространяется идея доминирования одной из конкретных форм проявления власти (государственной, политической) над другой, посредством которой становится возможной реализация функции господства. Власть в этом смысле определяется источником проявления воли и влияния ее субъекта, что налагает ограничения и обязательства на других, выступающих в качестве объектов. В гегелевской интерпретации власти демонстрируется власть абсолютного разума, а мир представляет
1 Носков Э.Г. Указ. соч. С. 53.
2 Там же. С. 53-54.
собой арену для проявления его могущества (Глюксман, 2006). Такое понимание природы власти становится зоной порождения различного рода конфликтов, усиления дифференциации и подавления, что в свою очередь вызывает к себе весьма критическое и негативное отношение.
Следует отметить, что в метафизическом плане рассмотрения власть раскрывается прежде всего в своей субстанциальной характеристике. Архэ власти в классической философии определялось в качестве всеобобщающей субстанции. Предполагалось, что субъекту власти имманентно присущ ум, сила, воля, т.е. те качества, которые он способен проявлять в отношении другого человека (объекта власти) с целью достижения желаемого результата (Гоббс, 2001). Так, например, Гоббс наделяет власть автономным статусом, требующим от человека признания и подчинения ей как самоценной субстанции. Власть наделяет человека могуществом, дает ему возможность осуществлять свою индивидуальную волю. Сила его волеизъявления организует взаимодействие людей, определяет смысл, целесообразность и целенаправленность социального мироустройства. Согласно Гоббсу, заключение общественного договора способно наложить ограничение на использование силы индивидуальной власти. Отчуждение власти от «естественного человека» и наделение ею государства, по мнению мыслителя, рассматривается как способ достижения всеобщего блага, основанного на рациональном управлении (Гоббс, 2001). Однако Гоббс не отказывается от идеи сосредоточения власти у одного человека, полагая, что в рамках «общественного договора» он, выступая в качестве сознательного и правомочного представителя института права и закона, становится выразителем не индивидуальной, а всеобщей, единой воли граждан. В свою очередь Ж.-Ж. Руссо в качестве субъекта власти предлагает рассматривать не конкретного человека, а народную ассоциацию, выражающую общую волю народа (Руссо, 1998). Проявлением свободы каждого человека в таком случае является его свободное волеизъявление в отчуждении права претендовать на индивидуальную власть в пользу утверждения «верховной власти», наделенной законодательной силой - «коллективная судья народа» (Жижек, 1999).
С преодолением метафизики в неклассической философии выстраивается иная оптика видения власти - постметафизическая. Следует отметить, что выход за рамки предшествующего типа мышления оказывается достаточно сложным, поскольку властные отношения буквально пронизывают бытие, они вплетены в его структуру, отражая тотальный характер власти. В результате неклассические теории предлагают истолкование данного феномена в качественно ином видении. Далее зафиксируем внимание на некоторых моментах, отражающих его специфику. В неклассических концепциях предложен принципиально новый подход к осмыслению феномена власти, ориентированный на отрицание гегелевской модели построения отношений «раба» и «господина», представлений о власти как о безличном принципе и о субъекте власти как о его суверенном носителе. На первый план выступает не субстанциальный, а реляционный характер власти, который выражается в непосредственной взаимосвязи субъекта и объекта власти, установлении между ними особой системы отношений. Исходным в данном случае выступает обоснование тезиса о том, что власть сама по себе не обладает статусом существования, поскольку реальные ее проявления возможны только в системе взаимоотношения с Другим. Так, например, в философских воззрениях М. Фуко субъект власти задается в качестве своеобразного «сцепления» языковых и материальных знаков, существующих вне и помимо его сознания (Фуко, 1996). Однако объявить себя субъектом власти вовсе не означает им стать. Присвоение власти -это лишь иллюзия обладания ею. Напротив, для субъекта обнаруживается необходимость «... принять ... правила подчинения, получить имя, место, время, память, способ поведения посредством других субъектов, отражением или эхом которых только и можно быть» (Подорога, 1989: 226-227). М. Фуко указывает на универсальность природы властных отношений, в которых субъект - это лишь точка приложения воздействия различных техник, раскрывающих его властный потенциал и особым образом производящих субъект власти (Фуко, 1996). Место власти С. Жижек определяет, как «пустое», которое может быть заполнено любым другим человеком (Жижек, 1999: 151) или другими отношениями, которые сама власть и организует, выстраивает. Полагаем, что такая позиция в оценке восприятия власти наиболее точно отражает реальное положение дел и в большей степени соответствует современной социально-политической реальности.
В реляционных концепциях исследуется специфика властных отношений, а также различные версии и механизмы взаимовлияния (French, Raven, 1959; Blau, 1964; Wrong, 1994 и др.). Раскрывается событийная природа власти как основание становления и развития конкретных форм бытия, исследуются взаимосвязи власти и знания, позволяющие урегулировать внутренние конфликты и противоречия, особым образом организовать социальное пространство. В этом плане о власти можно говорить, как об «онтологической структуре, которая воспроизводит новое единство, возникающее после разделения и распада, в рамках которого производится новая сборка реальности»1.
1 Носков Э.Г. Указ. соч. С. 69.
В постметафизических концептах власти, выраженных в трудах представителей неклассической философии (Делез, Гваттари, 1998; Луман, 2001; Жижек, 1999 и др.), власть несет в себе возможности, неограниченный потенциал, побуждающий к осуществлению, креативности, личностному осуществлению в событиях экзистенциального опыта человека, случающихся в повседневных практиках. Власть рассматривается не столько как внешнее институциональное образование, налагающее на человека запреты и обязательства, сколько как некая сила, способная актуализировать природу человеческого существования.
В современных исследованиях изменяются конфигурации онтологии. Переплетение огромных потоков информации и форм коммуникации, ускорение ритма жизни, усложнение институциональных форм власти неизбежно ведут к трансформации представлений о ее природе. Сегодня все ярче и настоятельнее звучит требование пересмотра вопроса о приоритетном статусе властной вертикальной иерархии, централизации функций управления, основанных на приказном и распорядительном характере построения властеотношений. В условиях формирования новой социальной онтологии замкнутость на классической трактовке власти оказывается нерелевантной «... коммуникативному хаосу в "пространстве потов", ибо с помощью закрытых алгоритмических ходов и решений становится невозможно управлять непредвиденными и непредсказуемыми коммуникативными отношениями и связями» (Петрова, 2015).
Таким образом, в постметафизической перспективе развития представлений о власти вполне очевидна необходимость возвращения в постановке вопроса о поиске метафизического архэ власти, являемой в ее современных модификациях, которые уже давно вышли за рамки политического или какого-либо другого пространства. Власть сегодня предстает как способ человеческого бытия, которое приобретает экзистенциальный смысл, выражается в способности трансцендирования, реализации потенциальных личностных ресурсов. В этом плане значимой является разработка и реализация способов и технологий рефлексивного «пробуждения» человека, что становится проявлением экзистенциальной «заботы о себе». Ведь на уровне повседневного существования первичные онтологические смыслы не лежат на поверхности, они завуалированы и раскрываются только при условии «выхода» за пределы на новый уровень рефлексивного существования. Ответ на вопрос, что значит быть субъектом власти, требует от человека вопрошания о том, что есть власть как таковая. И в зависимости от того, какими смыслами наполнится содержание этого понятия, определяется специфика способа бытия и со-бытия рефлексирующего субъекта. Принятие экзистенциального статуса власти ставит перед человеком задачу проявления особого отношения прежде всего по отношению к самому себе, благодаря чему происходит его позиционирование и самореализация в мире в качестве самоценного экзистенциального субъекта власти, выдвигающего и устанавливающего требования к осуществлению собственной жизни как личностному свершению. Перспективы исследования власти в контексте онтологического постметафизического рассмотрения усматриваются в необходимости обращения к переосмыслению метафизических оснований власти в их классических интерпретациях. Важным, на наш взгляд, является акцентирование внимания на поиске субстанциального начала власти как способа бытия личности с учетом новых форм и модусов ее проявления, а также тех трансформаций, которые происходят в пространстве современного философского дискурса и формирования новой социальной онтологии.
Список источников:
Бурдье П. Социология политики. М., 1993. 336 с.
Глюксман А. Философия ненависти. М., 2006. 288 с.
Гоббс Т. Левиафан. М., 2001. 478 с.
Делез Ж., Гваттари Ф. Что такое философия? М. ; СПб., 1998. 286 с.
Жижек С. Возвышенный объект идеологии. М., 1999. 235 с.
Исаев И.А. Метафизика власти и закона: у истоков политико-правового сознания. М., 1998. 256 с.
Ковачев А.Н. Символы власти и их интерпретация в различных культурах // Антропология власти : в 2 т. СПб., 2006. Т. 1. Власть в антропологическом дискурсе. С. 249-273.
Корецкая М.А. Власть: метафизическая тема в неметафизическом контексте // Вестник Самарской гуманитарной академии. Серия: Философия. Филология. 2007. № 1. С. 10-17.
Луман Н. Власть. М., 2001. 256 с.
Марков Б.В. Знаки бытия. СПб., 2001. 566 с.
Маршалл Т.Х. Размышления о власти // Личность. Культура. Общество. 2006. Т. 8, № 4 (32). С. 22-38.
Ницше Ф. Воля к власти: опыт переоценки всех ценностей. М., 1994. 352 с.
Носков Э.Г. Онтология власти: сущность, специфика функционирования и воспроизводства. Самара, 2008. 317 с.
Петрова Г.И. Метафизика власти // Вестник Томского государственного университета. Культурология и искусствоведение. 2015. № 4 (20). С. 60-65. https://doi.org/10.17223/22220836/20/8.
Подорога В.А. Власть и познание (археологический поиск М. Фуко) // Власть: очерки современной политической философии Запада. М., 1989. С. 206-256.
Пфеффер Дж. Власть и влияние: политика и управление в организациях. М., 2014. 464 с.
Руссо Ж.Ж. Об общественном договоре. М., 1998. 414 с.
Тоффлер О. Метаморфозы власти. Знание, богатство и сила на пороге XXI века. М., 2001. 669 с.
Фуко М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. М., 1996. 446 с.
Хайдеггер М. Основные понятия метафизики: мир - конечность - одиночество. СПб., 2013. 590 с.
Хайдеггер М. Преодоление метафизики // Философия Мартина Хайдеггера и современность. М., 1991. С. 214-233.
Халипов В.Ф. Наука о власти. Кратология. М., 2008. 448 с.
Халипов В.Ф. Энциклопедия власти. М., 2005. 1054 с.
Blau P.M. Exchange and Power in Social Life. N. Y., 1964. 352 р.
Clegg S. Frameworks of Power. L., 1989. 320 р.
French J., Raven B. The Bases of Social Power // Studies in Social Power. Michigan, 1959. P. 150-167.
Wrong D. The Problem of Order: What Unites and Divides Society. N. Y., 1994. 354 p.
References:
Blau, P. M. (1964) Exchange and Power in Social Life. New York. 352 р.
Burd'e, P. (1993) Sotsiologiya politiki [Sociology of Politics]. Moscow. 336 р. (In Russian).
Clegg, S. (1989) Frameworks of Power. London. 320 р.
Delez, Zh. & Gvattari, F. (1998) Chto takoe filosofiya? [What is Philosophy?]. Moscow ; St. Petersburg. 286 р. (In Russian).
French, J. & Raven, B. (1959) The Bases of Social Power. In: Studies in Social Power. Michigan, рр. 150-167.
Fuko, M. (1996) Volya k istine: po tu storonu znaniya, vlasti i seksual'nosti [The Will to Truth: Beyond Knowledge, Power and Sexuality]. Moscow. 446 р. (In Russian).
Glyuksman, A. (2006) Filosofiya nenavisti [The Philosophy of Hate]. Moscow. 288 р. (In Russian).
Gobbs, T. (2001) Leviafan [Leviathan]. Moscow. 478 р. (In Russian).
Isaev, I. A. (1998) Metafizika vlasti i zakona: u istokov politiko-pravovogo soznaniya [Metaphysics of Power and Law: at the Origins of Political and Legal Consciousness]. Moscow. 256 р. (In Russian).
Khaidegger, M. (1991) Preodolenie metafiziki [Overcoming Metaphysics]. In: Filosofiya Martina Khaideggera i sovremen-nost'. Moscow, рр. 214-233. (In Russian).
Khaidegger, M. (2013) Osnovnye ponyatiya metafiziki: mir - konechnost' - odinochestvo [Basic Concepts of Metaphysics: World - Finiteness - Loneliness]. St. Petersburg. 590 р. (In Russian).
Khalipov, V. F. (2005) Entsiklopediya vlasti [Encyclopedia of Power]. Moscow. 1054 р. (In Russian).
Khalipov, V. F. (2008) Nauka o vlasti. Kratologiya [The Science of Power. Kratology]. Moscow. 448 р. (In Russian).
Koretskaya, M. A. (2007) Vlast': metafizicheskaya tema v nemetafizicheskom kontekste [Power: A Metaphysical Theme in a Non-Metaphysical Context]. Vestnik Samarskoi gumanitarnoi akademii. Seriya: Filosofiya. Filologiya. (1), 10-17. (In Russian).
Kovachev, A. N. (2006) Simvoly vlasti i ikh interpretatsiya v razlichnykh kul'turakh [Symbols of Power and Their Interpretation in Different Cultures]. In: Antropologiya vlasti: v 21. T. 1. Vlast' vantropologicheskom diskurse. St. Petersburg, рр. 249-273. (In Russian).
Luman, N. (2001) Vlast' [Power]. Moscow. 256 р. (In Russian).
Markov, B. V. (2001) Znaki bytiya [Signs of Being]. St. Petersburg. 566 р. (In Russian).
Marshall, T. H. (2006) Reflections on Power. Person. Culture. Society. 8 (4 (32)), 22-38. (In Russian).
Nitsshe, F. (1994) Volya k vlasti: opyt pereotsenki vsekh tsennostei [The Will to Power: the Experience of Revaluation of All Values]. Moscow. 352 р. (In Russian).
Noskov, E. G. (2008) Ontologiya vlasti: sushchnost', spetsifika funktsionirovaniya i vosproizvodstva [Ontology of Power: Essence, Specifics of Functioning and Reproduction]. Samara. 317 р. (In Russian).
Petrova, G. I. (2015) Metaphysics of a Power. Tomsk State University Journal of Cultural Studies and Art History. (4 (20)), 60-65. Available from: doi:10.17223/22220836/20/8 (In Russian).
Pfeffer, Dzh. (2014) Vlast' i vliyanie: politika i upravlenie v organizatsiyakh [Power and Influence: Politics and Management in Organizations]. Moscow. 464 р. (In Russian).
Podoroga, V. A. (1989) Vlast' i poznanie (arkheologicheskii poisk M. Fuko) [Power and Cognition (M. Foucault's Archaeological Search)]. In: Vlast': ocherki sovremennoi politicheskoi filosofii Zapada. Moscow, рр. 206-256. (In Russian).
Russo, Zh. Zh. (1998) Ob obshchestvennom dogovore [About the Social Contract]. Moscow. 414 р. (In Russian).
Toffler, O. (2001) Metamorfozy vlasti. Znanie, bogatstvo i sila na poroge XXI veka [Metamorphoses of Power. Knowledge, Wealth and Power on the Threshold of the XXI Century]. Moscow. 669 р. (In Russian).
Wrong, D. (1994) The Problem of Order: What Unites and Divides Society. New York. 354 p.
Zhizhek, S. (1999) Vozvyshennyi ob"ekt ideologii [The Sublime Object of Ideology]. Moscow. 235 р. (In Russian).
Информация об авторах М.В. Думинская - доктор философских наук, доцент, профессор кафедры социально-экономического образования и философии Сургутского государственного педагогического университета, Сургут, Россия.
https://elibrary.ru/author_items.asp?authorid=315874
С.Р. Аминов - кандидат культурологии, доцент, доцент кафедры социально-экономического образования и философии Сургутского государственного педагогического университета, Сургут, Россия.
https://elibrary.ru/author_items.asp?authorid=259254
Information about the authors M.V. Duminskaya - D.Phill., Associate Professor, Professor, Department of Socio-Economic Education and Philosophy, Surgut State Pedagogical University, Surgut, Russia. https://elibrary.ru/author_items.asp?authorid=315874
S.R. Aminov - PhD in Cultural Studies, Associate Professor, Associate Professor at the Department of Socio-Economic Education and Philosophy, Surgut State Pedagogical University, Surgut, Russia. https://elibrary.ru/author_items.asp?authorid=259254
Статья поступила в редакцию / The article was submitted 13.01.2023; Одобрена после рецензирования / Approved after reviewing 03.02.2023; Принята к публикации / Accepted for publication 14.02.2023.
