CC BY
25
ВЛАСТЬ И ОБЩЕСТВО: НАУЧНО-ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ МОРДОВИИ В СИСТЕМЕ ИДЕОЛОГИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ 50-60-х гг. XX в.
Н.А. Крисанова
Данная статья посвящена проблеме влияния идеологической системы на развитие высшего образования Мордовии и страны в целом. Высшая школа представляет собой один из важнейших институтов, деятельность которого направлена на формирование научных, идейных, культурных ориентаций в обществе. Этим объясняется самое пристальное внимание политической власти к системе высшего образования. Стремление тоталитарной власти оградить научно-педагогическую интеллигенцию от опасного влияния либерально-демократических идей послевоенного периода привело к резкому ограничению свободы научного творчества, к выхолащиванию научной мысли, что, несомненно, явилось негативным фактором в развитии высшей школы Мордовии.
Ключевые слова: высшая школа, образование, идеологическая борьба.
Высшая школа представляет собой один из важнейших институтов, деятельность которого направлена на формирование научных и культурных ориентаций в обществе, создание его интеллектуального потенциала, воспитание граждан своего отечества. Именно поэтому ни одна политическая власть не оставит без внимания систему высшего образования. Ведь именно здесь можно сформировать лояльность и некритическое восприятие действительности, а возможно научить свободе мысли, независимой позиции на основе изначально заданного образовательного и культурного уровня. От того, как воспримет политическую власть научно-педагогическое сообщество - наиболее образованная и критически мыслящая часть интеллигенции, будет зависеть позиция общества в целом, т. к. высшая школа взаимодействует с обществом на всех уровнях и замыкает на себе всю образовательную систему.
Советская власть с первых дней своего существования не только реально осознавала эту общественную аксиому, но и выработала четкую позицию отношений с высшей школой. Сформировав в общественном сознании непререкаемое уважение к системе высшего образования и преподавателю, как главному фигуранту этой системы, власть в качестве платы забрала уникальную по своим характеристикам автономию духа и дела русского университета, практически полностью подчинила научно-педагогическую интеллигенцию идейной линии партии в стремлении уничтожить свободное научное творчество и постоянный, непрекращающийся поиск смелых решений. Но, если в крупных вузовских
центрах внутренний протест против догм и стереотипов оставался сущностью полноценной жизнедеятельности, то в провинции, а тем паче в национальных районах, где процесс складывания вузовских традиций только формировался, такое сопротивление было очень слабым и практически невозможным.
В 1950-1960-х гг. высшая школа Мордовии была представлена двумя высшими учебными заведениями: Мордовским государственным университетом, открывшимся в 1957 г. на базе Мордовского педагогического института, и новым пединститутом, открывшимся в 1962 г. в результате острой необходимости подготовки национальных педагогических кадров для русских и мордовских школ республики. Если университет к 50-ым гг. XX в. представлял слаженную систему взаимодействия всех направлений учебно-воспитательной и научно-исследовательской деятельности, то педагогический институт только начал эту работу: не хватало квалифицированных кадров, оборудования, педагогические коллективы кафедр только выстраивали теоретическую основу и перспективы научных исследований. Поэтому основной исследовательский материал, несомненно, в этот период принадлежит истории Мордовского университета.
В послевоенное пятилетие, когда высшая школа Мордовии, как и вся страна, в кротчайший срок восстанавливала перестроенную на военный лад систему, властные структуры оставили измученные войной, эвакуацией и реэвакуацией вузы. Казалось бы, проверенные самыми жестокими испытаниями научно-педагогические кадры пол-
43G
ностью оправдали свою поддержку стране и власти, эту страну олицетворяющую, стояли в авангарде воспитания патриотического духа, человеческого героизма и великой воли к победе. Но, как только вставшие на мирные рельсы вузы вошли в привычное русло учебной и научно-исследовательской жизни, власть возобновила жесткую борьбу «за чистоту рядов». Борьба с космополитизмом самым серьезным образом отразилась на профессорско-преподавательском составе высших учебных заведений. В 1950 г. в Мордовском государственном педагогическом институте работала комиссия министерства просвещения РСФСР, которая признала учебно-воспитательную работу неудовлетворительной. В качестве иллюстрации вывода был приведен в пример преподаватель Кудинов, который «весь год читал курс аналитической геометрии на низком идейно-теоретическом уровне, принижая роль советских ученых и умалчивая приоритет советской науки, в результате чего преподавание шло в отрыве от социалистического строительства» [1]. Преподаватель был уволен как не обеспечивший научный и идейно-политический уровень и не внушающий политического доверия». Подобная оценка через призму идейно-политической направленности являлась основным критерием педагогической деятельности преподавателя. Правда, в приказе об увольнении Кудинова делалась оговорка, вскрывающая истинную причину «несоответствия» преподавателя: «в прошлом он был репрессирован и 10 лет отбывал наказание».
В конце 1951/52 учебного года по тем же мотивам был освобожден от работы в вузе кандидат филологических наук Лев Михайлович Кессель, проработавший в институте более 10 лет и прошедший с ним тяжелые годы войны. Окончив в 1916 г. Лозаннский университет (Швейцария), Кессель уже 1918 г. получил ученую степень лицензиата социальных наук. В совершенстве владея английским, французским, немецким, итальянским и латинским языками, он специализируется на научно-исследовательской работе в области мировой экономики и искусства, а в 1930 г. поступает в Московский институт экономических исследований сначала в качестве старшего научного сотрудника, а чуть позже -«ученого специалиста» [2]. Будучи помощником главного редактора журнала «Плано-
вое хозяйство», ученый выпустил в свет ряд научных работ. В своей автобиографии ученый пишет: «Под своими печатными работами и книгами я мог смело ставить свою подпись, т. к. труды мои вызвали ряд лестных для меня отзывов в библиографических очерках, печатавшихся в «Вестнике Комака-демии» [3]. В 1936 г., как и многие другие ученые, Л.М. Кессель был репрессирован и в течение 3-х лет находился под следствием. Тяготы жизни, которые испытывали все репрессированные ученые, привели его в Мордовию. Здесь ему была представлена квартира и условия для научно-педагогической деятельности. С 1941 г. он работал в МГПИ в качестве заведующего кафедрой иностранных языков. В 1947 г. ученый блестяще защитил кандидатскую диссертацию на тему «Опыты Монтеня», а в 1948 г. ему присваивают звание доцента. Отдав Мордовскому педагогическому институту 17 лет научной и педагогической деятельности, Л.М. Кессель заслужил глубокое уважение коллег, любовь и признательность студентов. Его трудовая деятельность была отмечена благодарностями и медалями. Даже пристальное внимание партийных органов к бывшему репрессированному ученому не смогло уличить его в профессиональных и политических ошибках. В марте 1951 г. Саранский Горком КПСС произвел проверку кафедры иностранных языков, возглавляемую ученым, в результате чего работе кафедры и ее руководителю была дана положительная оценка [2, л. 32]. Летом 1953 года Кессель, как бывший репрессированный, снова был уволен из института и находился под следствием, но вскоре освобожден в результате прекращения уголовного дела [2, л. 12]. Вместе с ним были уволены из института преподаватели А.М Пашков-ский и М.П. Кленов, также ранее осужденные по политическим мотивам. Директор института Я.Д. Бетяев был уволен с должности и арестован. В 1958 г. ученый-педагог Л.М. Кессель, испивший полную чашу идеологической борьбы за чистоту рядов, по состоянию здоровья покинул вуз и уехал из Мордовии, перейдя на литературно-переводческую работу в Москве. Многолетняя научно-педагогическая деятельность Л.М. Кессе-ля внесла большой вклад в развитие высшего образования Мордовии, в процесс формиро-
вания кадров научно-педагогической интеллигенции республики.
Идеологическая политика государства самым серьезным образом отразилась на характере, а следовательно, и на качестве всех направлений деятельности научно-педагогической интеллигенции Мордовии. Все научные разработки, проводимые в Мордовском педагогическом институте в 1950-1960-е годы, можно разделить на несколько групп, которые и определяли вид исследования. Значительная часть тем, разрабатываемая преподавателями, носила политический,
идеологический характер и, как писали в отчетах, «отвечала требованиям современной жизни и науки» [4]. К таким работам можно отнести труды В.Ф. Голосова «Борьба Ленина и Сталина за теоретическую подготовку марксистско-ленинской партии 1894-1922 гг.», Т.М. Косолапова «Победа Ленинско-Сталинской национальной политики в Мордовской АССР», М.П. Кленова «М.И. Калинин о коммунистическом воспитании» и др. Подобные темы, как уже отмечалось, были востребованы политической ситуацией, не требовали глубокого научного анализа и заведомо были защищены от какой-либо критики. Но, все же отрадно то, что, несмотря на идеологическое давление, объективная оценка научной деятельности преобладала в научном сообществе вузовской интеллигенции республики. Так, в 1950 г. в конкурсе на лучшую научно-исследовательскую работу педагогического института стало исследование замечательного русского филолога и философа XX в. Михаила Михайловича Бахтина «Рабле в истории реализма» - тема «почти не освещенная в отечественном литературоведении, представляющая колоссальный интерес»1 [4, л. 14, 15]. Впоследствии эта работа ученого получила широкое признание в мировом научном сообществе. Политикоидеологическая направленность научно-исследовательской деятельности играла важнейшую роль и занимала большое место в вузовской жизни, а порой фактически не оставляла места для действительно научных проблем и направлений. Любопытен тот факт, что за 1950/51 учебный год в Мордовском пединституте не было проведено ни одной научно-практической конференции,
1 М. М. Бахтин проработал в высшей школе Мордовии с 1936 по 1958 годы.
посвященной научным вопросам текущего момента. Весь институт был охвачен подготовкой и проведением научно-практических конференций «Марксизм и вопросы языкознания»; «Сталинское учение о языке и историческая наука»; «Советская литература -самая передовая и идейная в мире»; «Борьба В.И. Ленина и И.В. Сталина против физического идеализма»; «Торжество Советской Мичуринской науки»; «В.И. Ленин и
И.В. Сталин - великие корифеи науки» и т. д. Всего 8 подобных конференций за один год! Вуз достойно рапортовал о высоком идейнотеоретическом уровне, на который поднялся в плане научно-исследовательской деятельности. В результате происходило выхолащивание действительно научной мысли. Если в крупных научных центрах за счет массовости и более высокого уровня идеология и наука находились в некотором равновесии, то на периферии «высокого уровня научно-исследовательской работы» можно было добиться лишь за счет раздувания идеологических тем и надумывания в них научной новизны, теоретической и практической ценности. Несомненно, подобный подход не только тормозил научный процесс, но и превращал в догму живую мысль, не оставляя ученому альтернативы.
Анализ планов научно-исследовательских работ вузов показал неизменно сохранявшийся высокий процент исследований идеологического направления: исторические кафедры брали в научную разработку изучение революционных событий 1917 г. в Мордовии, процесс установления Советской власти и гражданской войны на территории Среднего Поволжья. Подробной научной проработке подверглись темы по истории организации и деятельности Мордовской партийной организации, распространению идей марксизма-ленинизма, роли партийного руководства республики на различных этапах развития Советского государства. К примеру: «Мордовская партийная организация в борьбе за крутой подъем хозяйства и культуры республики, за претворение в жизнь решений XX съезда КПСС» [6].
Исключительно интересным является тот факт, что все члены кафедр исторического направления (истории КПСС, диалектического и исторического материализма, политэкономии и др.) являлись членами партии.
Партийная принадлежность была определенным негласным условием успешной работы в вузе и преподавания столь важных и значимых для власти идеологических дисциплин.
«Вся научно-исследовательская и научно-методическая работа университета в отчетный период проходила под знаком подготовки к XXII съезду КПСС, а затем выполнения решений съезда» [6, д. 63, л. 1, 2]. Данная формулировка является визитной карточкой всех отчетов. К 1961 г. в университете начинают складываться научные направления и школы. Одно из таких, наиболее сильных в кадровом и научном потенциале, сложилось на сельскохозяйственном факультете под руководством доцента Г.Г. Данилова. К изучению микроэлементов в почвах Мордовской АССР ученый привлек и объединил общей проблемой талантливых ученых - педагогов М.И. Орлову, доцентов Ка-рабицкого, Кувшинова и других. В 1963 г. по результатам многолетних научных изысканий Г.Г. Данилов готовит к изданию монографический труд «Из истории земледелия Мордовии». Несколько ведущих организаций, чьи материалы вошли в научное исследование, дали свои рецензии на научную работу. Но не научные результаты стали камнем преткновения на заседаниях редакционно-издательского совета Мордовского университета. Серьезной критике подверглось исследование с точки зрения идейной выдержанности. Вторым главным недостатком совет посчитал то, что в работе «нет современного этапа, где бы нашли свое отражение решения партии и правительства... Кроме того, не нашла отражения аграрная ленинская политика в дореволюционный период. Это серьезный недостаток. Нам надо активно рассмотреть и обсудить работу, только после этого она может быть опубликована. А, вообще, все отзывы положительные» [6, д. 107, л. 17, 18]. О какой уж научной объективности может идти речь, если при всех положительных отзывах ведущих специалистов, издание единственного в тот момент по данной проблематике труда не могло быть опубликовано только по идеологическим соображениям. Кроме того, стенограммы Ученых советов, редакционно-издательских комиссий свидетельствуют о том, что «идейная борьба» вузовских номенклатурщиков была, своего рода, инструментом,
с помощью которого можно было убрать любого, неугодного, либо неудобного преподавателя по личным или профессиональноконкурентным мотивам.
Идеологические компании оказали немалое влияние на научную ориентацию студенческой молодежи. И дело здесь не только в страхе, воспитанном в результате репрессивной политики советского государства, сколько в результате планомерной и эффективно продуманной воспитательной работы над созданием нового типа человека с первых дней Советской власти. Кроме того, советское студенчество, идущее в авангарде отечественной молодежи того времени, не могло не испытывать на себе влияния послевоенного патриотического подъема. Оспаривать мероприятия ВКП(б) было не только опасно, но и неприемлемо морально, т. к. это означало бы ставить под сомнение политику партии и вождя, приведших страну к победе над фашизмом, добившихся успехов в восстановлении народного хозяйства, демонстрировавших свои усилия по развитию науки, образования и культуры. Значительная часть молодой интеллигенции была воспитана в советском обществе, прошла соответствующую социализацию, что во многом определяло общее согласие с курсом сталинского руководства. На проведенных в эти годы студенческих научных конференциях в Мордовском пединституте идеологические мотивы играли если не основную, то доминирующую роль. Организация подобных конференций ставила перед собой скорее не научные, а воспитательные задачи марксистско-ленинской идеологии, наука являлась здесь лишь инструментом решения политических задач текущего момента. В числе первых научных кружков института всегда стояли кружки по изучению биографий В.И. Ленина, И.В. Сталина и по истории возникновения марксистско-ленинской философии. Неизменными руководителями этих кружков были кандидат исторических наук Т.М. Косолапов и кандидат философских наук доцент В.Ф. Голосов [7]. Интересен тот факт, что, несмотря на всю важность и значимость таких кружков в рамках идейнополитической ориентации студенческой молодежи, их исследовательские работы ни разу не отмечались и не поощрялись конкурсным жюри института, которое ежегодно, на-
чиная с 1949 г., подводило итоги научноисследовательской работы студентов [8].
Анализируя исторические процессы, встает вопрос: почему столь нелепым и примитивным казался, порой, труд целых коллективов ученых-педагогов? Неужели, издавая очередной научный труд, они не осознавали отсутствия не только новизны, но даже какой либо мало мальски научной ценности в цитировании статей коммунистических лидеров и решений партийных съездов? Думается, чтобы ответить на этот вопрос, необходима определенная градация. Одни фанатично верили, что система, их воспитавшая, незыблема и справедлива. Не будем забывать, что к 50-м гг. XX в. сложились научные школы и воспитались целые поколения советских ученых. Другие жили и работали, незримо ощущая страх и боль беззаконий и кровавых репрессий 1930-х. Третьи, практически подходя к вопросу об идейном соответствии, занимались научным творчеством, внося в него определенную долю идейного содержания. Четвертые активно сопротивлялись и боролись с системой, не признавая в науке компромиссов. Надеемся, что в будущем власть осознает прямую зависимость между уровнем партнерских взаимоотношений с системой высшего образования и высоким уровнем государственного управления и общественного согласия.
1. Архив Мордовского государственного университета (А МГУ). Ф. 1. Оп. 1. Д. 97. Л. 10.
2. А МГУ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 186. Л. 4.
3. А МГУ. Ф. 1. Оп. 1. Д. 79. Л. 4.
4. Центральный государственный архив Республики Мордовия (ЦГА РМ). Ф. Р-546. Оп. 1. Д. 238. ЛЛ. 13, 14.
5. ЦГА РМ Ф. Р-2542. Оп. 2. Д. 29.
6. А МГУ. Ф. 1. Оп. 1. Д. 97. ЛЛ. 108, 109; Д. 122. Л. 46; Д. 86. ЛЛ. 16, 17.
7. А МГУ. Ф. 1. Оп. 1. Д. 86. Л. 33.
8. А МГУ. Ф. 1. Оп. 1. Д. 86. Л. 33.
Поступила в редакцию 13.11.2007 г.
Krisanova N.A. Authority and society: scientific and pedagogical intelligentsia of Mordovia in the system of ideological politics in 50-60-ies of the 20th century. This article is devoted to a problem of influence of ideological system on development of higher education in Mordovia and in whole the country. Higher school represents one of the most important institutes which activity is directed on forming of scientific, ideological, cultural orientations in a society. This can explain the most intent attention of political authority to the system of higher education. The aspiration of totalitarian authority to protect scientific and pedagogical intelligentsia from dangerous influence of the postwar liberal - democratic ideas led to sharp restriction of scientific creativity freedom, to emasculation of scientific ideas. These facts, undoubtedly, were the negative factors in development of the higher school of Mordovia.
Key words: higher school, education, ideological
fight.
