CC BY
30
Л. Г. Рюмина: «Владимир Михайлович Захаров — великий человек, щедрый душой. Он отдавал всем, кто хотел это принять, любовь к России, любовь к русскому искусству... »
С Людмилой Георгиевной Рюминой, народной артисткой РСФСР, Лауреатом Государственной премии Центрального Федерального Округа РФ, кавалером Ордена Почёта, орденов «За заслуги перед Отечеством» IV степени, Петра Великого I степени, «Меценат», «За возрождение России», обладателем множества других наград и званий беседовала главный редактор журнала, д.ф.н, профессор, Почётный работник высшего профессионального образования России Изольда Константиновна Кучмаева.
— Какое место, по вашему мнению, в культурном наследии России и мира занимает народный артист России, профессор Владимир Михайлович Захаров?
— Одно из первых. Потому что он создал уникальный коллектив. И не только коллектив.
6 Он создал целую школу русского балета и хореографии. Такого до него не было. Были другие блестящие хореографы, например, И. А. Моисеев. Но он работал на академическом материале, хотя и обращался к народному. Тем не менее, именно В. М. Захаров создал не просто народное направление, а направление передовое. У него были и модерн, и классика, и мьюзикхолл...
Такое разнообразие. В своей школе он развивал хореографические способности молодёжи в разных направлениях. Это давало возможность молодым людям работать не только в народных, но и в современных эстрадных коллективах. А что он делал для народного искусства! Он собирал уникальные хореографические исполнительские элементы по разным фольклорным направлениям регионов России и республик бывшего Советского Союза. Делал и международные, многонациональные программы. Каждая область имеет свои особенности. И он мог сделать уникальный номер, который раскрывал именно эту область, культуру данного региона России или другой страны. В этом его огромный вклад в развитие русской и мировой культуры. Я считаю, что в народном жанре он — номер один.
Владимир Михайлович Захаров — высокопрофессиональный человек, въедливый, трудолюбивый до скрупулёзности. Но, главное — человек душевнобогатый и чистый. Ему не важны были деньги. Ему важно было дело. Для того, чтобы была база, где коллектив мог развиваться, показать своё творчество, В. М. Захаров вкладывал в строительство нового театра свои личные средства. К сожалению, он не довёл это до
конца. Но всё равно создал школу, создал училище, академию. И вот эта поросль талантливых людей, которые любят Россию, которые служат ей всем сердцем, не за деньги (а они иначе жить не могут, он их так воспитал), работают по всей стране. И на них зиждется народная культура нашей России. И это при том, что у него учились не только русские — к нему приезжали учиться изо всех республик бывшего СССР. И не было у него разделения на национальности. У него все были единомышленники. А это дорогого стоит. А какой он был человек...
— Да. Это мой второй вопрос. Какие черты характера Владимира Михайловича Вам были особенно дороги? Как складывались ваши отношения с этим человеком в течение долгих лет?
— Вы знаете, для меня он сделал столько, сколько не сделал для меня ни один деятель культуры. Это был мой педагог. Он развивал мой вкус. И то, что у меня сейчас костюмы суперпрекрасные, это всё заслуга Владимира Михайловича Захарова. У меня есть художественный вкус, я закончила художественную школу, но то направление, которое он дал, так называ-
емый «Русский Париж», направление русской изысканности, я его продолжаю. Когда всё не рафинировано, а самобытно. Ни одного камешка, ни одной блёсточки, ничего. Но работает! Невозможная красота! Всё это тоже Володя, его необычайный вкус.
Совсем недавно в этом году я отмечала 45 лет творческой деятельности. Ни один из моих юбилейных концертов, начиная с концерта, посвящённого 20-летию творческой деятельности, не проходил без участия «Гжели». Владимир Михайлович Захаров ставил номера на мои песни, мы вместе подбирали костюмы. Всё делалось бесплатно. Он знал — с меня взять нечего. Но ему было интересно со мной работать. Он говорил: «Ты такая певица. единственная танцующая певица. Сама хорошо двигаешься. Мне интересно с тобой работать. Поэтому я тебе и помогаю».
В 1999 г., когда у меня ещё не было своего театра, и мы только основали фольклорный центр (но он ещё висел в воздухе, даже адреса не было, я всё только оформляла), мы летели с Володей в самолёте. Я рассказала ему, что у меня есть возможность создать государственный коллектив
Владимир Захаров и Людмила Рюмина
и Правительство Москвы меня поддерживает, и что мне надо создать свой оркестр. А он говорит: «Зачем тебе создавать? У меня есть оркестр. Давай — они и у меня будут получать денежку, и у тебя. И можно взять побольше людей. Они же со мной не так часто выезжают, в основном записи делают для нашего коллектива. Они принимают участие в программах, только если мы в Москве выступаем. А так-то ведь у меня коллектив большой, и ещё возить с собой на гастроли оркестр нереально. А «подкармливать» их надо, чтобы оркестр не развалился. Так что, давай мы с тобой объединимся». Кто из руководителей любого коллектива может так поделиться?! Это только Владимир Михайлович Захаров... Вот такой у нас получился тандем, такое единение душ.
Моя мама очень любила Володю, любила ходить на концерты театра танца «Гжель». Она часто спрашивала: «Люда, когда следующий концерт у Володи Захарова? Я так Володечку люблю. Он такой красивый». Он был на всех моих днях рождения. Он всегда был рядом. И тоже очень любил мою маму. Где-то за два месяца до ухода мамы (она очень плохо себя чувствовала), мы встретились с ним в Кремле. Был концерт. Я выступала со своим коллективом и он выступал, его коллектив «Гжель», великая наша и могучая. «Как мама?» — спросил он. Я ответила: «Мама очень тяжело болеет... я чувствую, что она скоро уйдёт.» Тогда Володя сказал: «Я приду её проведать. Не дай Бог что случится. Я себе не прощу, если я её не увижу». И он пришёл. Принёс красивую гжельскую вазочку и цветы — тюльпаны. Они стояли две недели. Значит, от души человек принёс. У меня есть фотографии с ним и с мамой, уже очень больной. Володя сидит рядом с ней, а она такая счастливая, прижалась к нему. После его ухода мама сказала: «Люд, ты на меня не обижайся. Я так плохо себя чувствую. Ты меня прости. Я чувствую, что скоро уйду. Я так рада, что Володя был у меня. Мне умирать теперь не страшно. Я знаю, что вы меня любите».
Мы с Володей были друзьями, были друг 8 для друга важны и нужны. У нас с ним было духовное родство. Такие взаимоотношения за деньги не купишь. Бывало, он заболеет, я звоню: «Володька, ты там как?» — «Да я тут приболел». Я говорю: «Может, подъехать?» — «Нет, нет». Он не любил показывать, что он слабый. Я говорю: «Давай, к тебе в больницу приеду».— «Нет, нет, не приезжай. Вот я выпишусь, выйду на рабо-
ту, приезжай. Попьём чайку с тобой, посидим, о творчестве поговорим».
Он обладал необыкновенными человеческими качествами. Всегда приходил со своим коллективом меня поддержать. На все мероприятия. Его коллектив встречал меня на заложении именной звезды на Площади звёзд. Они работали со мной практически всю сольную программу, все танцевальные номера — и цыганские, и лели, и хороводы, и пляски, и камаринскую, и «Прощание славянки». Владимир Михайлович Захаров сделал всё шикарно. Он великий человек, щедрый душой. Отдавал всем, кто хотел это принять, любовь к России, любовь к русскому искусству. И он всегда говорил очень тёплые слова. Он умел сказать, найти слова для людей, которые неравнодушны к народному искусству. А если уж они работают и жизнь на это положили, то такие люди были В. М. Захарову особенно дороги. Ведь людей, которые хотят сохранять культуру в России, не так много.
— Скажите, пожалуйста, как вы оцениваете значимость 38 фольклорных экспедиций по России, проведённых этим мастером?
— Как я уже говорила, это вклад неоценимый. По итогам экспедиций В. М. Захаров создал учебники по хореографии. Каждый описанный хореографический элемент — он выверен, взят из конкретной местности, каждый номер поставлен на основе материала, собранного, когда его исполнители (бабушки, дедушки) ещё были живы. Вот эти семейные традиции, которые передавались из поколения в поколение, региональные особенности народного танца, Владимир Михайлович Захаров вплёл в свой венок хореографии нашей страны.
— Вы уже во многом ответили на мой следующий вопрос. Входит ли «Гжель» в число Ваших любимых театров?
— Любимый, самый любимый. Высокопрофессиональный. С прекрасным вкусом сделаны костюмы. Это всё было под контролем Владимира Михайловича. Он плотно работал с художниками, с мастерами. У него были свои мастера, которые всё делали по его указаниям. Почему мой коллектив является одним из ярких? Потому что его основу и вкус заложил Владимир Михайлович Захаров. Потому что он заложил стиль, который я уже упоминала — «Русский Париж».
— У Вас недавно был замечательный юбилей. Какие области России были представлены на нём наиболее ярко?
— У меня были представлены вокально-хореографические композиции: орловские «Мотания»; воронежская «Утушка луговая»; курская «Свадьба Тимони»; белгородская «Порушка По-раня»; «Ты Россия» — донских казаков; «Ой, при лужку» — кубанских казаков и, конечно, городские песни. Мои песни. Я сама пишу. Как и Володя. Он тоже писал и песни, и стихи, и музыку. И он всегда это приветствовал в творчестве других. Я ему часто показывала свои сочинения, чтобы он посмотрел, какое-то своё резюме дал.
— Скажите, где вы черпаете вдохновение для новых творческих свершений?
— Вдохновение. Конечно, в том материале, который есть.
— У Вас есть где-то любимое место в России, куда вы должны просто приехать, чтобы вдохновиться, когда вы устали, когда не всё ладится и т.д.?
— Вы знаете, место есть — здесь в моём театре. Хотя бывает тяжело, но во время работы приходит и настрой. У меня здесь даже лучше чем дома пишется сценарий или песня. Я получаю удовольствие от работы. Так же, как Володя. Дома ему сидеть было неинтересно.
— Кто Ваши любимые деятели культуры прошлого и настоящего? Кого бы вы выделили, кроме Володи.
— Конечно, ансамбль Моисеева. Это уникальный коллектив. Они профессиональны, работают как машина. Володя тоже очень уважал Моисеева. Потом, ансамбль «Берёзка». Она сохранила свою самобытность, но немножко остановилась в развитии. Всё-таки, такой нафта-линчик, 50-е гг. прошлого века. Но они так стараются. Ещё я люблю коллектив Спивакова —
изысканный, высочайшего профессионализма. Там каждый музыкант — это уникум. И самого Спивакова люблю. Тончайший музыкант. Нюансы такие, полутона, и даже более того. Я люблю слушать его музыку, хожу на его концерты с удовольствием.
— Скажите, чем является для Вашего коллектива такое явление, как «Захаров-арт»? Ведь это не только творчество Захарова, но большая культурно-просветительская деятельность. Мастер-классы, работа трехступенчатого комплекса непрерывного хореографического образования, отмеченная Правительством России.
— Основа моего коллектива — это бывшие ученики и танцоры из театра танца «Гжель». Т.е., эта непрерывная связь продолжается. А сейчас они преподают детям, которые приходят к нам в студию. У нас в студии занимается 170 детей от 3 до 14 лет. Николай Сергеевич Ерохин — это школа Захарова. И ещё у меня несколько человек, солистов моего коллектива, они основа — это тоже бывшие ученики Владимира Михайловича Захарова.
— Что бы вы хотели пожелать ныне здравствующим последователям профессора Захарова для сбережения ими того уровня профессионализма и творческого горения, которые позволят сохранить славу и потенциал маэстро?
— Я хотела бы пожелать им, чтобы дух Владимира Михайловича Захарова витал над коллективом и над всем тем, что он создал. Чтобы люди не забывали, кто являлся основой и фундаментом всего. И чтобы те, кто работал с ним, не растеряли свой потенциал и профессионализм в дебатах, дрязгах и выяснении, кто главнее. Это самое важное. Чтобы несли флаг, поднятый им, вперёд. Чтобы «Гжель», как она была эталоном русской культуры, так им и оставалась. А для этого все должны стать единомышленниками. Тогда они все вместе будут, как один Владимир Михайлович Захаров.
И ещё. Володя Захаров — это родной человек. Для меня, для Вас, для многих других, кому он помогал в трудные дни. Именно он. Масштаб души его был такой. Он ушёл оттого, что себя растратил, слишком много отдал, себе ничего не оставив для того, чтобы продлить свою жизнь. Он был щедр.
Это страшно, что его нет. Это трагедия для всей России.
9
