CC BY
555Теоретика
УДК 347 © С. А. Муратова, Ю. С. Смердина, 2014
Владение: факт или право
С. А. Муратова, Ю. С. Смердина
В статье освещаются вопросы возникновения категории владения, а также существующие в настоящее время теоретические подходы и точки зрения относительно понятия владения как правовой категории. Отражена позиция законодателя в отношении определения правовой природы владения как фактического состояния. Обращено внимание на то, что закрепление института владения как фактического состояния позволит защищать владение лица в упрощенном порядке, не прибегая к доказыванию титула на спорный объект.
Ключевые слова: концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации, владение,
фактическое состояние, воля владельца.
В настоящее время можно говорить о возрастающем научном интересе к категории владения. Он вызван разработкой Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации, Концепции развития законодательства о вещном праве, проекта Федерального закона № 47538-6 «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации», в которых предложено ввести в Гражданский кодекс Российской Федерации полноценный институт владения, раскрыть его понятие, а также предоставить посессорную защиту владельцу 1.
Проблема категории владения прошла длительный путь, при этом существуют различные точки зрения на правовую природу рассматриваемой категории. Что лежит в ее основе: право или фактическое состояние? В поисках ответа необходимо обратиться к истории возникновения этой категории. По мнению А. В. Германова, первоначально владение определялось как состояние человеческой психики, отражающее представление о справедливом. Впоследствии юристы внесли некоторое изменение в это понятие, в результате чего душевное состояние чело-
века было соединено с категорией воли, и владение перешло из фактического состояния в юридическую категорию, полностью абстрагировав юридические правила от психических процессов. Как результат, через волю категория владения переходит в сферу права. Значение волевого фактора заключается в переводе чистого держания во владение (в юридическую категорию), а именно в состояние, имеющее юридическое значение, все же оставаясь при этом чистым фактом 2.
Постепенно свойство человеческой воли расширять сферу своего воздействия приводит к тому, что рядом с обладанием вещью в форме пространственной близости возникает обладание на расстоянии. Таким образом, физическая близость к объекту обладания как необходимый признак была преодолена, тем самым были раздвинуты границы теоретического понятия владения, и появилась возможность представить владение на расстоянии как правовую фикцию.
Однако рассмотрение вопросов соединения психических и юридических элементов в категории владения не позволяет ответить на вопрос, что есть владение — факт или право.
Впервые правовое оформление категория владения получила в римском праве, согласно которому владелец, будучи фактическим обладателем вещи, имел право на самостоятельную защиту своего владения. Из этого следовал вывод о том, что римляне, защищая с помощью права факт, придали факту владения характер права 3. Теория владения нашла свое дальнейшее развитие в двух подходах — объективном и субъективном. Ф. К. фон Савиньи, приверженец субъективной теории, под владением понимал продолжающуюся возможность произвольно репродуцировать непосредственное отношение к вещи. Следовательно, владение рассматривалось и как факт, вследствие лежащих в основе фактических отношений, и как право, ввиду того, что оно вызывает определенные юридические последствия. С критикой Ф. К. фон Савиньи выступал Р. фон Иеринг, предлагавший ввести понятие «фактическое засвидетельствование собственнических притязаний» 4. Р. фон Иеринг выдвинул идею о владении как о видимости, реальности собственности. Таким образом, владение из области физического воздействия лица на вещь переходит в область восприятия окружающими способа, которым имущество введено в хозяйственный оборот 5 . В теории владения Р. фон Иеринга акцент в понимании владения перенесен из области субъективного идеального в область объективного идеального, в связи с чем теория получила название объективной.
Среди российских дореволюционных цивилистов не существовало единой точки зрения на правовую природу владения. Так, В. Г. Кукольник, Ф. Морошкин, К. П. Победоносцев, В. Г. Демченко, И. А. Покровский определяли владение как юридический факт. Однако под влиянием теории Иеринга появились взгляды, отрицающие владение как факт.
В защиту владения как права владельца выступал и Г. Ф Шершеневич. Он охарактеризовал владение с точки зрения признаков вещного права и отмечал, что оно имеет своим объектом вещь, охраняется против всех и каждого, носит абсолютный характер. Учитывая, что всякому праву соответствует иск, а владение также защищается соответствующим иском, Г. Ф. Шершеневич делал вывод о признании владения правом. Ученый подчеркивал, что владение приобретается и утрачивается, к чему факты не способны, и особо выделял возможность передачи владения по наследству 6. В. М. Хвостов признавал владение субъективным правом, хотя и с ограниченным содержанием. Л. Колокольцев, рассуждая о владении, отмечал, что постоянная, а не моментальная возможность произвольного и исключительного воздействия на вещь, действи-
тельное господство над нею могут быть достигнуты только в случае постановки владения в положение права 7.
Юридические теории послереволюционного периода также не давали однозначного подхода к категории владения. Например, А. В. Венедиктов вообще отрицал самостоятельное право владения в гражданском праве. Ю. К. Толстой говорил о владении как о составной части субъективного права собственности, которое должно пониматься как юридически обеспеченная возможность определенного поведения управомоченного лица, а не факт обладания 8 . Гражданское законодательство советского периода, по мнению Ю. С. Батчаева, не рассматривало владение ни как самостоятельное право, ни как понятие, несущее особую смысловую нагрузку, как это понималось в дореволюционном гражданском законодательстве 9.
Среди современных исследователей нет единой точки зрения относительно понятия владения и особенностей его защиты. А. В. Коновалов предлагает признавать владение субъективным правом. В поддержку своей теории он выдвигает тезис о невозможности существования юридического отношения между субъектом права и вещью, так как эта связь всегда носит только фактический характер. Юридические отношения, напротив, возникают только между субъектами права ввиду наличия психической связи лиц, вследствие чего не могут связывать лицо с предметом 10.
Обосновывая точку зрения о том, что владение — это право, А. В. Коновалов приводит аргумент, согласно которому владение не может подлежать защите только на том основании, что это юридический факт. Только будучи правом владельца, оно (владение) рассматривается таковым со стороны третьих лиц и подлежит защите. В конечном итоге защите подлежит не юридический факт владения, а то правоотношение, субъектом которого является владелец.
Отдельные ученые опровергают точку зрения, согласно которой владение — это право, и приводят следующие аргументы.
Во-первых, из анализа объема прав различных владельцев, например владельца-арендатора, владельца-хранителя, К. И. Скловский делает вывод о различии прав всех владельцев. При этом содержание вещного права одного названия не может быть различным.
Во-вторых, противопоставив владение и право собственности, ученые делают вывод о том, что если у лица существует право собственности на вещь, то не может быть одновременного владения ею. Однако фактически он может являться владельцем. Это объясняется тем, что невозможно существование
двух равно исключительных прав: владения и права собственности. В связи этим невозможно говорить о какой-то подчиненности владения праву собственности и, соответственно, о существовании прав одинакового содержания 11. Заметим, что системы двойного владения в гражданском праве России нет, и говорить о существовании непосредственного и опосредованного владения не приходится.
В-третьих, только рассмотрев владение как факт, можно объяснить существование незаконного владения, поскольку право, в отличие от факта, незаконным быть не может.
В-четвертых, владение носит неустойчивый характер, так как владение лица прекращается с момента передачи вещи другому лицу, и оно каждый раз возникает заново.
Структура владения также не нашла однозначного определения ни среди классиков цивилистики, ни среди современных ученых. Она включает в себя несколько элементов. Во-первых, это физическое обладание вещью, непосредственное господство над ней. Во-вторых, это воля и намерение владеть для себя. Владение — это не только моментальное обладание вещью, но и контроль над ней вне зависимости от воли третьих лиц. В литературе, помимо вышеназванных элементов, отмечается также существование добросовестного отношения лица к вещи, как принадлежащей ему, и наличие волевого стремления к ее обособлению от произвольного воздействия окружающих 12. Данный тезис представляется не совсем логичным ввиду того, что владение не всегда обязательно влечет за собой добросовестное отношение, а контроль над вещью изначально подразумевает власть владельца с целью устранить иных лиц от воздействия на вещь.
Напротив, классик российской цивилистики И. А. Покровский отрицал наличие воли как элемента, обязательно характеризующего владение. Так, для цивилизованного общества с точки зрения уважения к чужой личности вполне достаточно того, что вещь находится в фактическом обладании лица. Абсолютно неважно, как лицо относится к своему обладанию и знает ли оно о нем вообще, ведь во владении охраняется не право владельца и не его воля, а его личность 13.
Однако, говоря о владении, необходимо отметить, что оно подразумевает достижение фактической власти, т. е. осуществление определенных действий со стороны владельца вещи. Таким образом, владение всегда имеет волевую основу. Вместе с тем возникает вопрос о том, всегда ли присутствует воля у обладателя вещи. Например, определение воли душевнобольных и малолетних может представлять некоторые сложности.
Значение воли заключается в том, что господство без воли или для других людей — это держание. Гражданский кодекс Российской Федерации не позволяет провести такие различия.
Необходимость правового закрепления понятия владения и его посессорной защиты для современного гражданского права России более чем очевидна. Действующий Гражданский кодекс Российской Федерации предусматривает только защиту титульного владельца путем предъявления виндикационного или негаторного иска. Так, в Российской Федерации многие объекты недвижимости находятся в спокойном владении лиц, не имеющих соответствующих правоустанавливающих документов. При этом, если недобросовестный участник гражданского оборота узнает об этом факте, он может захватить вещь. В таком случае владелец обречен на проигрыш дела против захватчика, ввиду необходимости доказывать право на спорный объект, чего, однако, он сделать не может 14.
Современный российский законодатель пошел по пути стран континентальной Европы, признающих владение фактическим состоянием. Так, согласно ст. 209 проекта Федерального закона № 47538-6 «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации» под владением понимается фактическое господство лица над объектом владения, оно сохраняется до тех пор, пока владелец имеет свободный доступ к объекту владения.
В настоящее время можно говорить о сложившейся практике применения защиты вещных прав. В связи с этим возникает вопрос о необходимости правового закрепления понятия владения и введения института посессорной защиты. Приведенный выше пример о невозможности защиты беститульного владельца, а также практика стран континентальной Европы свидетельствуют о возможном существовании данного института владения и в гражданском законодательстве Российской Федерации.
Таким образом, институт владения и его защиты будет носить оперативный характер. При этом лицо сможет защитить свое владение в упрощенном порядке, не прибегая к доказыванию титула на спорный объект. Изложенное позволяет сделать вывод о возможности закрепления в законодательстве понятия категории владения как фактического состояния, сопряженного с волей субъекта владения.
1 О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Фе-
дерации : проект Федерального закона № 47538-6. URL: http:// base.consultant.ru (дата обращения: 10.11.2013).
2 Германов А. В. От пользования к владению и вещному праву. М., 2009. С. 92, 106.
3 Савинов Д. П., Велиев Э. Э. Понятие владения и особенности его защиты. М., 2004. С. 16.
4 Батчаев Ю. С. Защита владения в российском гражданском праве : дис. ... канд. юрид. наук. Краснодар, 2005. С. 26.
5 Коновалов А. В. Владение и владельческая защита в гражданском праве. СПб., 2004. С. 16-17.
6 Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права. М., 2005. С. 255-256.
7 Колокольцев Л. Понятие и юридическая природа владения вещами по римскому праву. Ярославль, 1874. С. 17-20.
8 Савинов Д. П., Велиев Э. Э. Указ. соч. С. 17.
9 Батчаев Ю. С. Указ. соч. С. 48.
10 Коновалов А. В. Указ. соч. С. 26.
11 Скловский К. И. Собственность в гражданском праве. М., 2010. С. 554, 559.
12 Коновалов А. В. Указ. соч. С. 26.
13 Покровский И. А. Основные проблемы гражданского права. М., 2013. С. 229-230.
14 Интервью с советником Управления частного права ВАС РФ Ероховой М. А. // Арбитражная практика. 2013. № 6. С. 20.
