CC BY
44
т 80' га
УДК 39(4/9) (571.56) А.И. Гоголев
ВКЛАД УЧАСТНИКОВ ЯКУТСКОЙ ЭКСПЕДИЦИИ АН СССР В ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ИЗУЧЕНИЕ ЯАССР
В статье проводится обзор опубликованных и архивных материалов, собранных и изученных участниками Якутской экспедиции АН СССР по этнографии народов Якутии в первой четверти XX века.
В 1925-1929 гг. на территории Якутии работала Якутская экспедиция АН СССР по изучению производительных сил республики. «Якутская экспедиция АН СССР, - писал П.В. Виттенбург, - является естественным следствием тех работ, которые вела АН в области географических исследований и изучения естественных производительных сил страны за время своей двухвековой деятельности» [1].
В состав Вилюйско-Олекминского санитарного отряда экспедиции включили штат этнографа. Начальник отряда доктор (врач) С.Е. Шрейбер, проводя широкую работу по медико-санитарному обследованию населения Вилюйского и Олекминского округов, занимался и этнографическим изучением якутов. «Особенности природы, изолирующие якутов от внешнего мира со дня рождения и до конца жизни, и отсутствие просвещения - главная причина того, - отмечает он, - что якут во всем видит вмешательство сверхъестественной силы богов и духов» [2]. Его особенно интересовали поверья и обряды, связанные с предупреждением различных заболеваний. Якуты, как он сообщает, считали рассадником всех болезней Улуутуйар Улуу тойона. В распоряжении последнего находились духи, причинявшие человеку все наружные и внутренние болезни.
Сотрудники Вилюйско-Олекминского отряда интери-совались камланием шаманов. В этой связи привлекают записки С.Е. Шрейбера о способах, применяемых шаманами, для возбуждения экстаза: шаманы курили табак, затягивались дымом от сжигаемых волос с лошади определенной масти [2].
В состав экспедиции АН в качестве демографа включили известного якутского просветителя, общественно-го-политического деятеля рубежа ХІХ-ХХ вв. В.В. Никифорова. Во время разъездов по Вилюйскому, Якутскому и Олекминскому округам ему довелось изучать шаманство и дохристианские погребения у якутов. В Бетюнс-ком наслеге Намского улуса Никифорову удалось осмотреть и описать жертвоприношения лошади, которые зарисовал геолог Г.А. Дымский. В Вилюйском округе изучены якутские и тунгусские погребения. В отличие от Р.К. Маака, давшего общее описание погребений, В.В. Никифоров классифицировал формы арангасных захоронений. Он выявил три разновидности этого вида погребе-
18 ^------------------------------------------------
ний: «холбо арангас» и «атахтаах арангас». Третья разновидность отличалась от этих тем, что умершего, обернув в бересту, клали в углубление бревна и засыпали углями, а затем сруб засыпали землей [3].
За период экспедиционной работы В.В. Никифоров для Музея антропологии и этнографии собрал предметы шаманского культа и его атрибутов. В 47-м фонде Архива АН СССР в Ленинграде (С.-Петербурге) в папках 122, 123 находятся отчеты В.В. Никифорова под названиями «Отчеты по демографическому и физиологическому обследованию Вилюйского и Олекминского округов ЯАССР в 1925-1926 гг.». «Вилюйский округ, - констатировал он, -считается центром шаманизма и в нем чрезвычайно развиты кузнечное и гончарное производство» [4]. Это замечание интересно тем, что Вилюйский округ являлся в начале XX в. «ремесленным» центром Якутии, где сформировались специализированные районы по отдельным отраслям ремесленного производства.
В.В. Никифоров в отчете приводит свой разговор в г. Вилюйске с Митрофаном Гаврильевичем Неустроевым, учителем, братом расстрелянного в 1879 г. в Иркутске М.Г. Неустроева. По словам Митрофана Гаврильевича, Н.Г. Чернышевский еще в 1877 г. говорил ему: «По Вашим словам, Ваш брат очень даровитый и способный человек, царская Россия таких людей ненавидит, и она сделает так, что Вы больше вашего брата не увидите» [4].
В.В. Никифоров занимался сбором фольклорных материалов о древних обитателях Вилюя. Среди них определенный интерес представляют сведения о туматах. «Туматами, - в частности писал он, - называлось доякутское население Вилюя. Они угощали гостей мясом своих девиц. При разделке пользовались ножами и топорами из камня» [4].
В своем отчёте В.В. Никифоров пользовался архивными материалами о Вилюйском округе и в том числе путевыми записями сержанта Степана Попова, побывавшего здесь в 1794 г. Среди этих материалов особый интерес представляет сведение сержанта о чугунном котле с треножной и ушками. Его видели тунгусы по краю р. Вилюя у речки Могды. В котёл помещались ведро воды и «нога говяжья скотская» [4]. Здесь, по всей видимости, речь идет о бронзовом скифском котле. Аналогичный образец кот-
ла, но более реальных размеров, был обнаружен на Вилюе в первой половине XIX в. и передан в дальнейшем фонду Якутского краеведческого музея.
Традиционные верования якутов интересовали и других участников экспедиции, в число которых входил В.Н. Дорофеев [5].
В экспедиции работал Верхоянский этнографический отряд, работавший в течение 1927-1929 гг. под руководством Д.Д. Травкина. Материалы отряда не были опубликованы. Сохранился подробный основательный отчет Д.Д. Травкина в фондах Архива АН в Петербурге. Один из его разделов называется «Русские на Индигирке» [6]. Еще одна работа Д.Д. Травкина хранится в том же фонде «Комиссии по изучению производительных сил ЯАССР» под номером 171. В ней собраны материалы по фольклору и хозяйству якутов Верхоянского округа. Они до настоящего времени представляют интерес, прежде всего, как источник «живой старины» этой группы якутского населения. Они существенно дополнили фольклорно-этнографические материалы И.А. Худякова по верхоянским якутам.
Ссылаясь на И. Черского, Д. Травкин русскоустинскую белую лошадь связывает с типом лошадей русского Севера, а якутскую - с ископаемыми лошадьми Западной Сибири, т.к. местные среднеплейстоценовые были рослыми (с. о. Леховский) и высокорослыми (обнаруженные, например, на Яне). В связи с этим следует отметить, что в дальнейшем, во второй половине XX в., проблема происхождения якутской лошади стала одной из дискутируемых в науке [7].
В работе экспедиции ряда лет участвовал И.П. Сойк-конен, студент-дипломник этнографического факультета Ленинградского географического института. В материалах Якутской комиссии АН СССР хранятся две его рукописные работы: «Некоторые данные о терминологии родства у якутов» и «Семейный быт якутов Якутского округа» [6]. Особенно ценные материалы включены исследователем во вторую работу.
В 6-й папке 47 фонда архива АН СССР хранится рукописный отчет одного из участников экспедиции А. Г. Бауэра под названием «Орудия и техника охоты тунгусов и якутов Вилюйского округа».
Другая работа А.П. Бауэра названа «Этнографо-гео-графический очерк Вилюйского округа», состоящая из 62 листов [6]. В ней показана взаимосвязь материальной культуры с природно-климатическими условиями Западной Якутии. Исследователь обратил специальное внимание на связь хозяйства и культуры с этнической историей.
В 1929 г. Комиссия по изучению производительных
сил ЯАССР издала работу С.И. Мицкевича о формах истерии в Колымском крае. Автор этой работы в 1889-1903 гг. отбывал ссылку в Среднеколымске и работал в качестве окружного врача. В результате исследования истерии Мицкевич пришел к выводу, что «эмирэчивание» есть особая форма истерии, связанная также с шаманскими верованиями у якутов. «Шаман внушает себе свое состояние, свой экстаз, причем гипнотизирует и окружающих выработанными, привычными приемами, он больше владеет собой. Больной же «эмурэх» находится всецело под властью самовнушений, над которыми его сознание и воля не властны» [6]. Аналогичные с якутской формой истории примеры Мицкевич находил у многих народов мира, в том числе у народов средневековой Западной Европы, у которых обнаруживались признаки демономании и настоящие психические эпидемии, охватывающие широкие круги населения. Отсюда Мицкевич сделал вывод: «Нервно-психологическое состояние населения Колымского края характеризует известный уровень культуры» [8].
Изложенное мнение С.И. Мицкевича совпадает с теорией Н.А. Виташевского, признавшего якутские формы истерии первобытным психонейрозом.
Якутской комиссией АН СССР опубликованы исследования В. Павлинова, Л. Леванталя и Н. Виташевского по обычному праву и общественным отношениям якутов [9]. В целом, участники Якутской экспедиции АН СССР в области этнографии народов Якутии первой четверти XX века собрали большой, разноплановый материал, который до настоящего времени активно используется якутскими этнографами.
Литература
1. Виттенбург П.В. Якутская экспедиция АН. Л., 1925.
2. Шрейбер С.Е. Медико-санитарное обследование населения Вилюйского и Олекминского округов. Л., 1931. С. 168-169.
3. Краткие отчеты о работах отрядов Якутской экспедиции АН СССР 1925-1929 гг. Л., 1929. С. 157-159.
4. Архив РАН. (СПб.). Ф. 47. Оп. 2. №122, 123. Л. 19, 20. Ф. 47, оп. 2, №122. Л. 68, 96.
5. Дорофеев В.Н. Болезни глаз среди населения Вилюйского и Олекминского округов. Л., 1930. С. 24-25 и др.
6. Архив АН ЛО СССР. Ф. 47. Оп. 2. №172.
7. Лазарев П.А. Антропогенные лошади Якутии. М., 1980.
8. Мицкевич С.И. Мэнэрики эмирячивание, формы истерии в Колымском крае. Л., 1929. С. 13.
9. Павлинов В., Леванталъ Л., Виташевский Н. Материалы по обычному праву и общественным отношением у якутов. Л., 1929.
A.I. Gogolev
Ethnographic researches of the participants of the Yakyt expedition
The historiographic review of works and scientific reports collected by the participants of expedition is carried out in professor A.I. Gogolev“s article “Ethnographic researches of the participants of the Yakyt expedition”. The expedition was dedicated to ethnographic studying of the USSR within 1925-1929.
J J J
U 19
