CC BY
26
Original articles
Оригинальные статьи
Russian Journal of Infection and Immunity = Infektsiya i immunitet Инфекция и иммунитет
2017, vol. 7, no. 2, pp. 141-150 2017, Т. 7, № 2, с. 141-150
ВКЛАД РЕЦЕПТОРОВ CD95 И DR3 В АПОПТОЗ НАИВНЫХ Т-ЛИМФОЦИТОВ У ДЕТЕЙ С ИНФЕКЦИОННЫМ МОНОНУКЛЕОЗОМ В ПЕРИОД РЕКОНВАЛЕСЦЕНЦИИ
Е.Н. Филатова1, Е.В. Анисенкова1, Н.Б. Преснякова1, Е.А. Кулова2, О.В. Уткин1,2
1ФБУН Нижегородский НИИ эпидемиологии и микробиологии им. акад. И.Н. Блохиной Роспотребнадзора, Нижний Новгород, Россия
2 ФГБОУ ВО Нижегородская государственная медицинская академия МЗ РФ, Нижний Новгород, Россия
Резюме. Инфекционный мононуклеоз — широко распространенное заболевание, вызываемое некоторыми представителями семейства Herpesviridae. Острая форма инфекционного мононуклеоза развивается преимущественно у детей и на уровне иммунного ответа сопровождается увеличением в периферической крови числа циркулирующих наивных CD4+ и CD8+ Т-лимфоцитов. Нормализация иммунологических показателей достигается в течение 4—6 месяцев после выздоровления, что служит индикаторным показателем адекватного функционирования иммунной системы. «Рецепторы смерти» CD95 и DR3 участвуют в инициации апоптоза наивных Т-лимфоцитов, как в норме, так и при остром инфекционном мононуклеозе. Целью работы явилась оценка способности рецепторов CD95 и DR3 инициировать апоптоз наивных CD4+ и CD8+ Т-лимфоцитов у детей с инфекционным мононуклеозом в период реконвалесценции. Материалом для исследования послужили образцы периферической крови детей, ранее перенесших инфекционный мононуклеоз. Забор крови проводили повторно спустя 4—6 месяцев после заболевания. На момент проведения исследования у детей не выявлялись клинические и лабораторные признаки инфекционного мононуклеоза. В качестве группы сравнения выступали дети, которые обследовались нами ранее в период развития у них острого инфекционного мононуклеоза, а также условно здоровые дети. Выделение наивных CD4+ и CD8+ Т-лимфоцитов проводили методом негативной магнитной иммуносепарации. Для специфической стимуляции рецепторов CD95 и DR3 использовали моноклональные антитела. Уровень апоптоза и экспрессию «рецепторов смерти» оценивали методом проточной цитофлуориметрии. Анализировали свежеизолированные клетки, а также клетки, культивируемые с добавлением соответствующих моноклональных антител. Показано, что период выздоровления сопровождался усилением апоптоза свежеизолированных наивных CD4+ и CD8+ Т-лимфоцитов по сравнению с острой фазой инфекционного мононуклеоза. При этом в обеих популяциях наивных Т-лимфоцитов наблюдалось повышение восприимчивости CD95+ клеток к апоптозу. В культуре клеток стимуляция CD95 не приводила к изменению уровня апоптоза наивных CD4+ и CD8+ Т-лимфоцитов. В свежеизолированных наивных CD4+ и CD8+ Т-лимфоцитах DR3+ клетки были резистентными к апоптозу, а в процессе культивирования их сенситивность изменялась в зависимости от субпопуляционной принадлежности. Так, в культуре наивных CD4+ Т-лимфоцитов DR3 не участвовал в передаче проапоптотического сигнала. В культуре наивных CD8+ Т-лимфоцитов DR3+ клетки усиливали апоптоз клеток, не экспрессирующих этот рецептор. При этом активация DR3 моноклональными антителами в культуре вызывала гибель DR3+ наивных CD8+ Т-лимфоцитов,
Адрес для переписки:
Филатова Елена Николаевна
603950, Россия, Нижний Новгород, ул. Малая Ямская, 71, Нижегородский НИИЭМ им. акад. И.Н. Блохиной. Тел.: 8 (831) 469-79-46 (служебн.). Факс: 8 (831) 469-79-20. E-mail: filatova@nniiem.ru
Библиографическое описание:
Филатова Е.Н., Анисенкова Е.В., Преснякова Н.Б., Кулова Е.А., Уткин О.В. Вклад рецепторов CD95 и DR3 в апоптоз наивных Т-лимфоцитов у детей с инфекционным мононуклеозом в период реконвалесценции // Инфекция и иммунитет. 2017. Т. 7, № 2. С. 141-150. doi: 10.15789/2220-7619-2017-2-141-150
© Филатова Е.Н. и соавт., 2017
Contacts:
Elena N. Filatova
603950, Russian Federation, Nizhny Novgorod, Malaya Yamskaya str., 71, Blokhina Research Institute of Epidemiology and Microbiology. Phone: +7 (831) 469-79-46 (office). Fax: +7 (831) 469-79-20. E-mail: filatova@nniiem.ru
Citation:
Filatova E.N., Anlsenkova E.V., Presnyakova N.B., Kulova E.A., Utkin O.V. Role of CD95 and DR3 receptors in naive T-lymphocytes apoptosis in children with infectious mononucleosis during convalescence // Russian Journal of Infection and Immunity = Infektsiya i immunitet, 2017, vol. 7, no. 2, pp. 141-150. doi: 10.15789/2220-7619-2017-2-141-150
DOI: http://dx.doi.org/10.15789/2220-7619-2017-2-141-150
что закономерно сопровождалось снижением проапоптотической активности этих клеток и приводило к ин-гибированию апоптоза суммарного пула наивных CD8+ Т-лимфоцитов. Таким образом, функциональная способность рецепторов CD95 и DR3 участвовать в инициации апоптоза наивных Т-лимфоцитов у детей в период реконвалесценции инфекционного мононуклеоза различается и зависит от их принадлежности к наивным CD4+ и CD8+ Т-лимфоцитам.
Ключевые слова: CD95, DR3, апоптоз, наивные Т-лимфоциты, CD4, CD8, инфекционный мононуклеоз.
ROLE OF CD95 AND DR3 RECEPTORS IN NAIVE T-LYMPHOCYTES APOPTOSIS IN CHILDREN WITH INFECTIOUS MONONUCLEOSIS DURING CONVALESCENCE
Filatova E.N.a, Anisenkova E.V.a, Presnyakova N.B.a, Kulova E.A.b, Utkin O.V.ab
a Blokhina Research Institute of Epidemiology and Microbiology, Nizhny Novgorod, Russian Federation b Nizhny Novgorod State Medical Academy, Nizhny Novgorod, Russian Federation
Abstract. Infectious mononucleosis is a widespread disease caused by certain members of Herpesviridae family. Acute infectious mononucleosis develops predominantly in children and is accompanied by an increase of the number of circulating naive CD4+ and naive CD8+ T-lymphocytes in the peripheral blood. The normalization of immunological parameters is achieved within 4—6 months after recovery and that is an indicator of a proper functioning of the immune system. CD95 and DR3 death receptors are involved in the initiation of apoptosis of naive T-lymphocytes in healthy people and in patients with infectious mononucleosis. The aim of the study was to evaluate the ability of CD95 and DR3 receptors to initiate apoptosis of naive CD4+ and naive CD8+ T-lymphocytes in children with infectious mononucleosis during convalescence. The material for the study was the samples of the peripheral blood of children who previously had infectious mononucleosis. The blood sampling was carried out again after 4—6 months after the disease. At the time of the study, children did not display clinical and laboratory signs of infectious mononucleosis. Same children who were examined earlier in the period of the development of acute infectious mononucleosis, as well as relatively healthy children were used as the comparison groups. Isolation of naive CD4+ and naive CD8+ T-lymphocytes was performed by negative magnetic immunoseparation. For specific stimulation of CD95 and DR3 receptors monoclonal antibodies were used. The level of apoptosis and expression of death receptors were evaluated by flow cytometry. Freshly isolated cells were analyzed, as well as cells cultured with the addition of appropriate monoclonal antibodies. It was shown that the recovery period was accompanied by increased apoptosis of freshly isolated naive CD4+ and naive CD8+ T-lymphocytes compared with the acute phase of infectious mononucleosis. Thus in both populations of naive T-cells showed an increase of CD95+ cells' susceptibility to apoptosis. CD95 stimulation in the cell culture did not lead to the change in the level of apoptosis of naive CD4+ and naive CD8+ T-lymphocytes. The freshly isolated naive CD4+ and naive CD8+ T-lymphocytes DR3+ cells were resistant to apoptosis, and in the process of cultivating their sensitivity varied depending on the subpopulation belonging. Thus in the culture of naive CD4+ T-lymphocytes DR3 was not involved in the transfer of pro-apoptotic signal. In the culture of naive CD8+ T-lymphocytes DR3+ cells were possible to increase the apoptosis of DR3-negative cells. At the same time the DR3 activation by monoclonal antibodies in the culture caused the death of DR3+ naive CD8+ T-lymphocytes that naturally associated with decreased proapoptotic activity of these cells and resulted in inhibition of apoptosis of total pool of naive CD8+ T-lymphocytes. Thus, the functional ability of CD95 and DR3 receptors to trigger an apoptosis of naive T-lymphocytes in children during convalescence of infectious mononucleosis varied and depended on their belonging to naive CD4+ or naive CD8+ T-lymphocytes.
Key words: CD95, DR3, apoptosis, naive T-lymphocytes, CD4, CD8, infectious mononucleosis.
Введение
В настоящее время в педиатрической практике проблема инфекционного мононуклеоза (ИМ) является одной из наиболее актуальных. Инфекционный мононуклеоз — полиэтиоло-гичное заболевание, чаще всего вызываемое вирусом Эпштейна—Барр (ВЭБ), цитомегалови-русом (ЦМВ) и герпесвирусом человека 6 типа (ВГЧ 6). Данными возбудителями инфицировано более 90% мирового населения, однако симптомы острого заболевания развиваются редко, чаще всего у детей и подростков [6].
Иммунный ответ при остром ИМ характеризуется увеличением числа специфических противовирусных СВ4+ и, в большей степени, СВ8+ Т-лимфоцитов периферической крови [7, 10, 11]. Абсолютное содержание наивных Т-клеток, являющихся предшественниками эффекторных Т-лимфоцитов, также возрастает в течение острой стадии заболевания [1, 12, 14]. Снижение абсолютного количества наивных СБ4+ (нТх) и СБ8+ (нЦТЛ) Т-лимфоцитов в этот период является неблагоприятным признаком и свидетельствует о хронизации инфекции [13, 15]. Содержание наивных Т-лимфоцитов в кро-
ви зависит от уровня апоптоза покоящихся и делящихся клеток [9]. На молекулярном уровне инициация клеточной гибели Т-лимфоцитов реализуется с участием так называемых «рецепторов смерти» [3].
В период реконвалесценции ИМ наблюдается нормализация иммунологических показателей в течение 4—6 месяцев. Однако у части детей, перенесших острый ИМ, отклонения показателей клеточного звена иммунитета продолжают выявляться спустя полгода и более, что связывают с формированием вторичного иммунодефицита. Выявление признаков нарушения работы иммунной системы в эти сроки, в том числе на молекулярном уровне, требует проведения активных мероприятий, направленных на подавление инфекционного процесса и восстановление иммунологических функций [1].
Ранее нами показано, что у детей в норме и при остром течении ИМ члены белкового семейства «рецепторов смерти» CD95 (Fas, Apo-1) и DR3 (LARD, Apo-3) играют неоднозначную роль в инициации апоптоза иммунокомпетент-ных клеток, в том числе наивных Т-лимфоцитов [2, 4]. При остром ИМ наблюдали снижение уровня апоптоза нЦТЛ после активации рецепторов CD95 и DR3. Уровень апоптоза нТх при заболевании не изменялся [5, 8]. Функциональная направленность рецепторов CD95 и DR3 в отношении наивных Т-лимфоцитов детей с ИМ в период реконвалесценции не известна.
Целью данного исследования явилась апо-птоз-ассоциированная оценка последствий активации рецепторов CD95 и DR3 для наивных CD4+ и CD8+ Т-лимфоцитов у детей с ИМ в период реконвалесценции.
Материалы и методы
Данная работа явилась заключительным этапом в изучении вклада рецепторов CD95 и DR3 в апоптоз наивных Т-лимфоцитов у детей при ИМ. В исследовании приняли участие дети в возрасте от 9 до 16 лет, ранее переболевшие острым ИМ. Материалом для исследования послужили образцы периферической крови. Забор крови проводили повторно спустя 4—6 месяцев после заболевания по согласованию с родителями или опекунами, а также с разрешения этического комитета. На момент забора материала у детей не выявлялись клинические и лабораторные признаки ИМ. В качестве группы сравнения выступали те же дети, которые обследовались нами ранее в период развития острого ИМ, а также условно здоровые дети сопоставимого пола и возраста (результаты опубликованы в предыдущих работах) [5, 8].
Ход работы полностью соответствовал описанному ранее. Популяции нТх и нЦТЛ вы-
деляли методом негативной магнитной им-муносепарации с применением коммерческих наборов серии EasySep («Stemcell Technologies», Великобритания) согласно инструкции производителя. Чистоту выделения наивных Т-кле-ток оценивали методом проточной цито-флуориметрии с применением панели флуоресцентно меченых антител. Чистота выделения наивных Т-лимфоцитов составила более 98%. Изолированные нТх и нЦТЛ культивировали раздельно в концентрации 1 х 106 клеток/мл в среде RPMI-1640 («ПанЭко», Россия) с добавлением 10% эмбриональной телячьей сыворотки («PAA Laboratories», Австрия) и 2 mM L-глутамина («ПанЭко», Россия) при 37°С и 5% СО2. Специфическую активацию клеток проводили мышиными моноклональными антителами (МКА) против CD95 человека (изотип IgM, клон CH-11, «Beckman Coulter», США) либо против DR3 человека (клон JD3, изотип IgG1 kappa, «eBioscience», США) в концентрации 200 нг/мл. Контрольные наивные Т-клетки инкубировали с добавлением фосфатно-солевого буфера (рН = 7,4).
Оценку уровня апоптоза и экспрессии рецепторов CD95 и DR3 проводили методом проточной цитофлуориметрии. Использовали проточный цитофлуориметр BD FACS Canto II («Becton, Dickinson and Company», США). Настройки напряжения на фотоумножителях и настройки компенсации флуоресценции оптимизировали с помощью коммерческих наборов «Cytometry set up and tracking beads» и «Anti-mouse Ig, k/negative control compensation particles set» («BD Biosciences», США). Уровень фонового свечения для флуоресцентно меченых антител определяли с применением соответствующих изотипических контролей. Сбор данных проводили в программе FACSDiva («BD Biosciences», США). В каждом образце анализировали 30 000 клеток. Анализировали клетки в четырех вариантах: свежеизолированные, культивируемые контрольные, культивируемые с добавлением анти-CD95 МКА и культивируемые с добавлением анти-DR3 МКА.
Уровень апоптоза наивных Т-лимфоцитов определяли с применением флуоресцентно меченых антител Annexin V-FITC (AV) («eBio-science», США) и 7-аминоактиномицином^ (7AAD) («BD Pharmigen», США). В зависимости от двойного окрашивания лимфоциты различали как живые (AV7AAD), в ранней стадии апоптоза (AV+7AAD) и в поздней стадии апоптоза (AV+7AAD+). Определяли процент живых клеток, клеток в ранней и поздней стадии апоптоза от общего числа клеток в гейте лимфоцитов. В дальнейшем гейты живых и ранне-апоптотических Т-лимфоцитов анализировали раздельно.
В каждом гейте определяли поверхностную экспрессию СВ95 и ВЯЗ. Применяли флуоресцентно окрашенные антитела СВ95-РЕ-Су7 и ВЯЗ—РЕ («еВюБаепсе», США). Подсчитывали процент живых и находящихся в ранней стадии апоптоза СВ95-, СВ95+, ВЯЗ- и ВЯ3+ клеток от общего количества клеток в гейте лимфоцитов. Плотность экспрессии молекул на поверхности наивных Т-лимфоцитов оценивали исходя из средней интенсивности флуоресценции несущих рецепторы клеток (МБ1).
Статистический анализ проводили с применением парного и непарного 1-критерия Стью-дента либо парного и непарного критерия Уил-коксона. Для оценки влияния условий культивирования Т-лимфоцитов на исследуемые параметры использовали дисперсионный анализ с повторными измерениями либо критерий Фридмана, а также модель логистической регрессии со смешанными эффектами. Значения «р» при множественных сравнениях корректировали с помощью поправки Холма-Бонферрони. Значения р < 0,05 считали статистически значимыми. В тексте результаты представляли с указанием 95%-ного доверительного интервала (ДИ) разницы средних в абсолютных значениях.
Результаты
Оценка уровня апоптоза и экспрессии рецепторов CD95 и DR3 в свежеизолированных нТх детей с ИМ в период реконвалесценции
Выздоровление после ИМ сопровождалось снижением количества живых нТх и увеличением числа клеток в ранней стадии апоптоза по сравнению с острым периодом заболевания. Количество живых нТх снижалось в 1,27 раза (ДИ = 3,7626,47%, р = 0,016), а содержание клеток в ранней стадии апоптоза увеличивалось в 2,08 раза (ДИ = 6,65-23,82%, р = 0,004). Процент нТх в поздней стадии апоптоза не изменялся (рис. 1А).
При сравнении реконвалесцентов и условно здоровых детей различий в процентах живых и апоптотирующих свежеизолированных нТх выявлено не было (рис. 2А).
В период реконвалесценции процент свежеизолированных живых СВ95+ нТх снижался в 1,31 раза (ДИ = 1,88-17,57%, р = 0,022) по сравнению с острым периодом заболевания. Процент живых СВ95- клеток, а также плотность экспрессии данного рецептора на мембране нТх не изменялись. На стадии выздоровления наблюдалось снижение процента живых ВЯ3-нТх в 1,50 раза (ДИ = 10,68-34,43%, р = 0,003) и возрастание процента живых ВЯ3+ клеток в 3,56 раза (ДИ = 4,58-10,30, р < 0,001). Также выявлено повышение плотности экспрессии ВЯ3 в 2,11 раза (ДИ = 17,50-47,76, р = 0,002) на поверхности живых нТх у детей после пере-
несенного заболевания по сравнению с острой фазой ИМ (рис. 1Б-Г).
При сравнении свежеизолированных живых нТх условно здоровых детей и детей в период ре-конвалесценции различий в экспрессии СВ95 и ВЯ3 обнаружено не было (рис. 2Б-Г).
По сравнению с острым периодом ИМ при реконвалесценции процент раннеапоптоти-ческих СВ95- нТх возрастал в 2,35 раза (ДИ = 2,68-11,24%, р = 0,006), а процент СВ95+ клеток — в 1,93 раза (ДИ = 3,40-13,15%, р = 0,005). При этом процент раннеапоптотических ВЯ3-нТх увеличивался в 1,85 раза (ДИ = 3,54-17,66%, р = 0,009), а процент ВЯ3+ клеток в 3,90 раза (ДИ = 2,68-6,59%, р < 0,001). Плотность экспрессии «рецепторов смерти» на мембране ран-неапоптотических нТх при реконвалесценции, наоборот, снижалась в 1,99 раза (ДИ = 29,18— 1207,18, р = 0,023) и в 10,11 раза (ДИ = 92,021571,47, р = 0,033) (для рецепторов СВ95 и ВЯ3 соответственно) (рис. 1Б-Г).
При сравнении свежеизолированных нТх детей после выздоровления с условно здоровыми детьми выявлено возрастание процента ранне-апоптотических ВЯ3- клеток у реконвалесцен-тов в 1,81 раза (ДИ = 1,81-18,72%, р = 0,021). Других отличий в экспрессии СВ95 и ВЯ3 не обнаружено (рис. 2Б-Г).
Оценка уровня апоптоза и экспрессии рецепторов CD95 и DR3 в свежеизолированных нЦТЛ детей с ИМ в период реконвалесценции
Как и в нТх, в свежеизолированных нЦТЛ детей в период выздоровления выявлены изменения уровня апоптоза клеток по сравнению с острым периодом ИМ. Реконвалесценция сопровождалась снижением процента живых нЦТЛ в 1,42 раза (ДИ = 5,98-31,89%, р = 0,011) и возрастанием процента клеток в ранней стадии апоптоза в 2,01 раза (ДИ = 8,79-24,46%, р = 0,002). Процент нЦТЛ в поздней стадии апоптоза не изменялся (рис. 1А).
В свежеизолированных нЦТЛ детей после выздоровления выявлено возрастание процента нЦТЛ в ранней стадии апоптоза в 1,45 раза (ДИ = 1,54-20,19%, р = 0,025) по сравнению с условно здоровыми детьми. Других различий в содержании нЦТЛ не обнаружено (рис. 2А).
В период реконвалесценции по сравнению с острым периодом ИМ изменения экспрессии СВ95 и ВЯ3 в живых нЦТЛ были аналогичны нТх. Реконвалесценция сопровождалась снижением процента свежеизолированных живых СВ95+ нЦТЛ в 1,56 раза (ДИ = 5,07-22,49%, р = 0,007), тогда как процент живых СВ95- клеток и плотность экспрессии данного рецептора не изменялись. Процент живых ВЯ3- нЦТЛ при выздоровлении снижался в 1,72 раза (ДИ = 12,25-35,59%, р = 0,003), а процент живых ВЯ3+
клеток возрастал в 3,04 раза (ДИ = 3,65—9,32%, р = 0,001). Также выявлено увеличение плотности экспрессии ВЯЗ в 2,25 раза (ДИ = 21,44— 50,01, р < 0,001) на мембране живых нЦТЛ у ре-конвалесцентов (рис. 1Б-Г).
У детей после выздоровления выявлено увеличение плотности экспрессии СВ95 в 1,05 раза
(ДИ = 68,34-93,83, р < 0,001) и снижение плотности экспрессии ВЯ3 в 1,54 раза (ДИ = 17,92— 70,61, р < 0,001) на поверхности живых нЦТЛ по сравнению с условно здоровыми детьми. В данных группах сравнения других различий в экспрессии «рецепторов смерти» не обнаружено (рис. 2Б-Г).
HTx/nTh
нЦТ/1/nCTL
0 &
ш
5 8
S ю X 0)
га о
as
□ с U CD ГО ¡5
1 тз
50
25
-25
-50
-
л i t i :
\ * + i
1 1 • 1
1 * 1 i ■ i • 1
• живые клетки/live cells А ранний апоптоз/еаг1у apoptotic cells ■ поздний апоптоз/late apoptotic cells
HTx/nTh
нЦТЛ/nCTL
£
* с"
p ё Q
5 8
к m
x о
ГО о
as
о с
О (D ГО о
X ТЗ
S3
га ^ Q- i=
DR3" DR3+
DR3" DR3+
• живые клетки/live cells ▲ ранний апоптоз/еаг1у apoptotic cells
HTx/nTh
CD95" CD95+
нЦТЛ/nCTL
CD95" CD95+
• живые клетки/live cells ▲ ранний апоптоз/еаг1у apoptotic cells
HTx/nTh
нЦТЛ/nCTL
s « о <= и a)
си "О
R- <=
с о
9 'я
* и СО Ш
h х
О Ш
О ч? °
° 8 3 с ш
% 1000
5
si
ii О-
500 0
500 -1000
• • • 4 ! i * i i • *
Ф 1 • Ж A
; A »4 t
л i
! * A t
* t
* A
CD95 DR3
CD95 DR3
• живые клетки/Hve cells ▲ ранний апоптоз/еаг!у apoptotic cells
Рисунок 1. Разница содержания живых и апоптотических клеток, а также экспрессии рецепторов CD95 и DR3 среди нТх и нЦТЛ детей с ИМ в период реконвалесценции по сравнению с периодом острого заболевания
Figure 1. The difference between the content of live and apoptotic cells and the expression of CD95 and DR3 receptors among nTh and nCTL in children with infectious mononucleosis (IM) during convalescence compared with the period of acute illness
Примечания. На рисунке приведены разности параметров детей в период реконвалесценции и в период острого ИМ. Крупным знаком обозначены медианы выборок. А) Разница процента живых наивных Т-лимфоцитов, клеток в ранней и поздней стадиях апоптоза. Б) Разница процента CD95- и CD95+ клеток среди живых и апоптотирующих наивных Т-лимфоцитов. В) Разница процента DR3- и DR3+ клеток среди живых и апоптотирующих наивных Т-лимфоцитов. Г) Разница плотности экспрессии CD95 на поверхности CD95+ наивных Т-лимфоцитов и DR3 на поверхности DR3+ наивных Т-лимфоцитов. Для наглядности указаны значения в интервале [-1000; +1000].
Notes. The figure shows the difference between the parameters in children during convalescence and acute IM. The large sign marks the sample median. A) The difference between the percentages of live naive T-lymphocytes, cells in the early and late stages of apoptosis. B) The difference between the percentage of CD95- and CD95+ cells in live and apoptotic naive T-lymphocytes. C) The difference between the percentages of DR3- and DR3+ cells in live and apoptotic naive T-lymphocytes. D) The difference between densities of the CD95 expression on the surface of CD95+ naive T-lymphocytes and DR3 expression on the surface of DR3+ naive T-lymphocytes. For clarity the values listed in the range [-1000; +1000].
По сравнению с периодом острого ИМ при реконвалесценции процент раннеапоптоти-ческих СВ95- нЦТЛ увеличивался в 2,46 раза (ДИ = 4,10-12,09%, р = 0,002), а процент ранне-апоптотических СВ95+ клеток в 1,79 раза (ДИ = 4,36-12,70%, р = 0,002). Процентное содержание ВЯ3- и ВЯ3+ нЦТЛ в ранней стадии апоп-тоза при выздоровлении также возрастало в 1,71 и 4,29 раза (ДИ = 5,05-15,42%, р = 0,002 и ДИ = 2,98-9,80%, р = 0,003) соответственно. Плотность экспрессии СВ95 на мембране нЦТЛ в ранней стадии апоптоза, наоборот, снижалась в 1,98 раза (ДИ = 52,12-1155,98, р = 0,023) на фоне отсутствия изменений плотности экспрессии ВЯ3 (рис. 1Б-Г).
По сравнению с условно здоровыми детьми у реконвалесцентов наблюдалось повышение процента свежеизолированных раннеапопто-тических СВ95- и СВ95+ нЦТЛ в 1,44 и 1,46 раза (ДИ = 0,27-9,87%, р = 0,046 и ДИ = 1,11-11,59%, р = 0,021) соответственно. Процент раннеапоп-тотических ВЯ3- нЦТЛ возрастал в 1,58 раза (ДИ = 2,31-16,98%, р = 0,013), а процент ран-неапоптотических ВЯ3+ клеток, а также плотность экспрессии СВ95 и ВЯ3 не изменялись (рис. 2Б-Г).
Влияние активации рецепторов CD95 и DR3 на апоптоз нТх детей с ИМ в период реконвалесценции
У детей в период реконвалесценции культивирование контрольных нТх приводило к снижению процента живых и раннеапоп-тотических клеток в 1,22 и в 1,50 раза (ДИ = 3,00-24,32%, р = 0,008 и 2,98-18,17%, р = 0,003) соответственно, по сравнению со свежеизолированными клетками. Процент нТх в поздней стадии апоптоза, наоборот, возрастал в 3,31 раза (ДИ = 7,45-31,29%, р < 0,001). Схожие результаты были получены при специфической активации рецепторов СВ95 и ВЯ3. При добавлении анти-СВ95 МКА процент живых и ран-неапоптотических нТх снижался в 1,24 раза и в 1,64 раза (ДИ = 3,22-28,63%, р = 0,10 и ДИ = 5,14-20,46%, р < 0,001), соответственно, а процент нТх в поздней стадии апоптоза возрастал в 3,50 раза (ДИ = 8,28-39,52%, р = 0,001). Добавление анти-ВЯ3 МКА приводило к снижению процентного содержания живых и раннеапоп-тотических нТх в 1,23 раза и в 1,34 раза (ДИ = 2,82-24,15%, р = 0,008 и ДИ = 1,06-16,26%, р = 0,015) соответственно. Процент нТх в поздней стадии апоптоза при этом возрастал в 2,87 раза (ДИ = 4,99-28,83%, р = 0,002) (рис. 2А).
При активации СВ95 различий в экспрессии данного рецептора живыми и апоптотиру-ющими нТх обнаружено не было. Как в культивируемом контроле, так и при добавлении анти-СВ95 МКА наблюдалось уменьшение
процента живых CD95+ клеток. В контроле процент живых CD95+ нТх снижался в 1,26 раза (ДИ = 2,95-18,00%, р = 0,003), а при активации CD95 в 1,31 раза (ДИ = 1,23-16,28%, р = 0,013). Процент живых CD95- нТх в обоих случаях не изменялся. Обнаружено снижение плотности экспрессии CD95 на мембране живых нТх при культивировании по сравнению со свежеизолированными клетками. В контроле плотность экспрессии снижалась в 1,28 раза (ДИ = 27,05-152,08, р = 0,002), а при активации CD95 в 1,21 раза (ДИ = 6,25-131,56, р = 0,019). Как в контроле, так и при специфической активации CD95 процент CD95- и CD95+ нТх в ранней стадии апоптоза не изменялся. При этом в обоих случаях культивирование приводило к снижению плотности экспрессии рецептора на мембране раннеапоптотических клеток: в контроле - в 1,30 раза (ДИ = 34,65-179,08, р = 0,002), а при добавлении анти-CD95 МКА — в 1,25 раза (ДИ = 6,75-151,18, р = 0,021) (рис. 2Б, Г).
Как в контроле, так и при активации DR3 в пуле живых нТх снижался процент DR3-и DR3+ клеток, а плотность экспрессии DR3 не изменялась по сравнению со свежеизолированными нТх. В контроле процент живых DR3- клеток снижался в 1,19 раза (ДИ = 0,8519,67%, р = 0,026), а процент живых DR3+ нТх — в 1,42 раза (ДИ = 1,70-5,12%, р < 0,001). При добавление анти-DR3 МКА процент живых DR3-и DR3+ нТх также снижались в 1,19 раза (ДИ = 1,13-19,96%, р = 0,026) и в 1,32 раза (ДИ = 1,244,65%, р < 0,001). В пуле раннеапоптотических нТх независимо от стимуляции DR3 культивирование сопровождалось снижением процента DR3- клеток на фоне отсутствия различий процента DR3+ нТх. Процент раннеапоптотических DR3- нТх снижался в контроле в 1,45 раза (ДИ = 0,09-13,02%, р = 0,042), а при добавлении анти-DR3 МКА в 1,29 раза (ДИ = 1,57-14,68%, р = 0,011). Также в обоих случаях культивирование приводило к снижению плотности экспрессии DR3 на мембране нТх в ранней стадии апопто-за. В контроле плотность экспрессии рецептора снижалась в 1,23 раза (ДИ = 6,55-31,88, р = 0,001), а при добавлении анти-DR3 МКА в 1,33 раза (ДИ = 2,41-27,74, р = 0,012) (рис. 2В, Г).
Влияние активации рецепторов CD95 и DR3 на апоптоз нЦТЛ детей с ИМ в период реконвалесценции
При культивировании нЦТЛ детей в период выздоровления после острого ИМ нами выявлено снижение процента живых и раннеапо-птотических нЦТЛ и возрастание процента клеток в поздней стадии апоптоза в контроле и при активации CD95. В контроле процент живых и раннеапоптотических нЦТЛ снижался в 1,22 и 1,83 раза (ДИ = 0,56-16,25%, р = 0,023 и ДИ =
HTx/nTh
нЦТЛ/nCTL
HTx/nTh
нЦТЛ/nCTL
° „ - —
о ш F О Ф 0>
5
ft в
Q. С О) О
О О)
о .с
II III
□ живые клетки/live cells
□ ранний апоптоз/еаг1у apoptotic cells ■ поздний апоптоз/late apoptotic cells
□ CD95" живые/С095~ live cells
□ CD95+ живые/С095+ live cells
□ CD95" апоптоз/С095" apoptotic cells ■ CD95+ anonTO3/CD95+ apoptotic cells
HTx/nTh
нЦТЛ/nCTL
□ DR3^MBbie/DR3" live cells
□ DR3^HBbie/DR3+ live cells
□ DR3- anonTO3/DR3- apoptotic cells ■ DR3+ anonTO3/DR3+ apoptotic cells
Экспрессия CD95 CD95 expression HTx/nTh
Экспрессия CD95 CD95 expression нЦТЛ/nCTL
□ живые клетки/live cells
□ ранний апоптоз/еаг1у apoptotic cells
I — свежие клетки/freshly isolated cells III — анти-С095 MKA/anti-CD95 mAb
II — контроль/control IV — aHTH-DR3 MKA/anti-DR3 mAb
Рисунок 2. Содержание живых и апоптотических клеток, а также экспрессия рецепторов CD95 и DR3 среди нТх и нЦТЛ детей с ИМ в период реконвалесценции
Figure 2. Percantage of live and apoptotic cells and also the expression of CD95 and DR3 receptors among naive T-helpers (nTh) and naive cytotoxic T-lymphocytes (nCTL) in children with infectious mononucleosis (IM) during convalescence
Примечания. * — статистически значимые различия при сравнении со свежеизолированными клетками (p < 0,05); ** — статистически значимые различия при сравнении со свежеизолированными нТх и нЦТЛ условно здоровых детей (p < 0,05). Данные представлены как среднее значение показателя и стандартное отклонение. А) Процент живых наивных Т-лимфоцитов, клеток в ранней и поздней стадиях апоптоза. Б) Процент CD95- и CD95+ клеток среди живых и апоптотирующих наивных Т-лимфоцитов. В) Процент DR3- и DR3+ клеток среди живых и апоптотирующих наивных Т-лимфоцитов. Г) Плотность экспре^ии CD95 на поверхности CD95+ наивных Т-лимфоцитов и плотность экспрессии DR3 на поверхности DR3+ наивных Т-лимфоцитов.
Notes. * — statistically significant differences compared with freshly isolated cells (p < 0,05); ** — statistically significant differences compared with freshly nTh and nCTL of relatively healthy children (p < 0,05). Data are presented as the mean and standard deviation. A) The percentage of live naive T-lymphocyte, cells in the early and the late stages of apoptosis. B) The percentage of CD95- and CD95+ cells in live and apoptotic naive T- lymphocytes. C) The percentage of DR3- and DR3+ cells in live and apoptotic naive T-lymphocytes. D) The density of CD95 expression on the surface of CD95+ naive T-cells and DR3 expression on the surface of DR3+ naive T-lymphocytes.
8,07—22,91%, р < 0,001) соответственно, по сравнению со свежеизолированными Т-лимфоцитами. Процент клеток в поздней стадии апоптоза возрастал в 2,47 раза (ДИ = 9,36—28,22%, р < 0,001). Культивирование нЦТЛ с добавлением анти-СВ95 МКА приводило к снижению процента живых и раннеапоптотических клеток в 1,32 и 1,75 раза (ДИ = 3,38—19,04%, р = 0,002 и ДИ = 6,29—23,38%, р < 0,001) соответственно. Процент клеток в поздней стадии апоптоза при активации СВ95 увеличивался в 2,74 раза (ДИ = 10,42— 33,69%, р < 0,001). При специфической активации ВЯ3 культивирование нЦТЛ не сопровождалось изменением процента живых клеток. Однако процент раннеапоптотических нЦТЛ снижался в 1,75 раза (ДИ = 7,31—22,16%, р < 0,001). При этом процент клеток в поздней стадии апоптоза возрастал в 2,09 раза (ДИ = 4,79—23,65%, р < 0,001) (рис. 2А).
Как в культивируемом контроле, так и при добавлении анти-СВ95 МКА в пуле живых клеток снижался процент только СВ95+ нЦТЛ. В контроле процент живых СВ95+ нЦТЛ снижался в 1,24 раза (ДИ = 3,04—11,87%, р = 0,017), а при активации СБ95 в 1,41 раза (ДИ = 0,55—9,37%, р < 0,001) по сравнению со свежеизолированными Т-лимфоцитами. Процент живых СВ95— клеток в обоих случаях не изменялся. Культивирование сопровождалось снижением плотности экспрессии СВ95 на мембране живых нЦТЛ. В контроле плотность экспрессии данного рецептора снижалась в 1,22 раза (ДИ = 21,64—115,62, р = 0,001), а при добавлении анти-СВ95 МКА — в 1,32 раза (ДИ = 53,44—147,42, р < 0,001). При культивировании нЦТЛ процент СВ95— и СВ95+ клеток в ранней стадии апоптоза снижался по сравнению со свежеизолированными Т-лимфоцитами вне зависимости от активации СВ95. В контроле процент раннеапоптотических СВ95— нЦТЛ снижался в 1,82 раза (ДИ = 2,68—10,25%, р < 0,001), а процент раннеапоптотических СВ95+ клеток — в 1,84 раза (ДИ = 4,27—13,79%, р < 0,001). При добавлении анти-СБ95 МКА процент СВ95— клеток в ранней стадии апоптоза понижался в 1,65 раза (ДИ = 1,94—9,51%, р < 0,001), а процент раннеапоптотических СВ95+ нЦТЛ — в 1,83 раза (ДИ = 4,36—13,88%, р < 0,001). Как в контроле, так и при активации СВ95 плотность экспрессии рецептора на мембране ранне-апоптотических нЦТЛ уменьшалась. В контроле плотность экспрессии снижалась в 1,20 раза (ДИ = 7,25—124,86, р = 0,017), а при добавлении анти-СБ95 МКА — в 1,32 раза (ДИ = 41,76— 159,38, р < 0,001) (рис. 2Б, Г).
Стимуляция рецептора ВЯ3 при культивировании нЦТЛ сопровождалась изменением его экспрессии в живых клетках. В контроле наблюдалось снижение процента живых ВЯ3— нЦТЛ в 1,19 раза (ДИ = 0,97—13,00%, р = 0,043)
и БЯ3+ клеток в 1,31 раза (ДИ = 1,95—3,28%, р < 0,001) по сравнению со свежеизолированными Т-лимфоцитами. Культивирование с добавлением анти-ВЯ3 МКА сопровождалось снижением только процента живых ВЯ3+ клеток в 1,28 раза (ДИ = 0,74—3,62%, р < 0,001). Плотность экспрессии рецептора ВЯ3 на мембране живых клеток при культивировании снижалась только при его активации в 1,16 раза (ДИ = 0,30—16,51, р = 0,045). В контроле различий обнаружено не было. В пуле раннеапоптотичес-ких нЦТЛ выявлено снижение процента ВЯ3— и ВЯ3+ клеток вне зависимости от условий культивирования. В контроле процент раннеапоптотических ВЯ3— нЦТЛ снижался в 1,78 раза (ДИ = 5,75—17,02%, р < 0,001), а при добавлении анти-ВЯ3 МКА — в 1,66 раза (ДИ = 4,86—16,13%, р < 0,001). Процент БЯ3+ нЦТЛ в ранней стадии апоптоза в контроле снижался в 2,00 раза (ДИ = 1,73—6,48%, р < 0,001), а при активации рецептора — в 2,07 раза (ДИ = 1,86—6,62%, р < 0,001). Плотность экспрессии ВЯ3 на мембране раннеапоптотических нЦТЛ не изменялась вне зависимости от добавления анти-БЯ3 МКА (рис. 2В, Г).
Обсуждение
Нами показано, что в период реконвалесцен-ции у детей с острым ИМ наблюдалось изменение восприимчивости наивных Т-лимфоцитов к апоптозу, в инициации которого неоднозначную роль играли рецепторы СВ95 и ВЯ3. Их функциональная направленность зависела от популяционной принадлежности наивных Т-клеток (нТх или нЦТЛ).
В период выздоровления при изолированном культивировании нТх апоптозу подвергались преимущественно СВ95+ клетки. При этом стимуляция клеток анти-СВ95 МКА не оказывала влияние на уровень апоптоза суммарного пула нТх. Ранее нами показано, что СВ95 проявляет аналогичные свойства в нТх детей с острым ИМ. У практически здоровых доноров, наоборот, изолированные СВ95+ нТх человека не обладают повышенной чувствительностью к апоптозу, в том числе, СВ95-индуцированному [5]. Мы полагаем, что на стадии выздоровления, как и в острый период ИМ, СВ95 является корецеп-торной молекулой, повышающей восприимчивость экспрессирующих его нТх к апоптозу.
Как и в нТх, в культуре нЦТЛ в период рекон-валесценции СВ95+ нЦТЛ проявляли высокую сенситивность к апоптозу, однако его уровень также не изменялся при активации рецептора СВ95. Сходная картина наблюдалась ранее при исследовании условно здоровых детей. Наоборот, в период острого ИМ СВ95+ нЦТЛ проявляли резистентность к апоптозу, а стимуляция
анти-СВ95 МКА вызывала его ингибирование в составе суммарной фракции нЦТЛ [5]. Таким образом, в период реконвалесценции ИМ анти-апоптотический потенциал рецептора СВ95 снижался на фоне частичного усиления его цитотоксической направленности, что рассматривается нами как элемент «нормализации» функциональных свойств рецептора.
При реконвалесценции ВЯ3+ нТх в культуре были восприимчивы к апоптозу. Стимуляция рецептора ВЯ3 не оказывала влияния на уровень апоптоза суммарной фракции наивных СВ4+ Т-клеток. Вместе с тем, ранее показано, что у практически здоровых детей и в острый период ИМ ВЯ3+ нТх проявляли резистентность к апоптозу и подавляли его развитие в ВЯ3— клетках при специфической активации рецептора [8]. Таким образом, в период выздоровления резко падает антиапоптотическая роль рецептора ВЯ3 в составе нТх.
В культуре нЦТЛ, полученных у детей в период реконвалесценции ИМ, выявлена способность ВЯ3+ клеток усиливать апоптоз наивных Т-клеток, не экспрессирующих данный рецептор. Сами ВЯ3+ нЦТЛ к апоптозу были резистентны. Однако добавление анти-ВЯ3 МКА вызывало гибель ВЯ3+ клеток, что сопровождалось снижением их потенциально проапоп-тогенных свойств в отношении других субпопуляций нЦТЛ и закономерным ингибирова-нием апоптоза суммарной фракции наивных Т-лимфоцитов. Предыдущие исследования показали, что аналогичные свойства рецептора ВЯ3 проявляются в культуре нЦТЛ, полученных у детей в период острого ИМ. У практически здоровых детей в культуре ВЯ3+ нЦТЛ, наоборот, проявляли сенситивность к апопто-зу, а специфическая активация рецептора ВЯ3 приводила к усилению их проапоптогенных свойств [8]. Следовательно, как в острый период ИМ, так и на стадии реконвалесценции функциональная роль рецептора ВЯ3 сходна.
Нами обнаружено, что по сравнению с острым периодом заболевания у реконвалесцентов
свежеизолированные нТх и нЦТЛ отличались более выраженной сенситивностью к апоптозу. Изменялось относительное содержание этих популяций наивных Т-лимфоцитов, фенотипи-чески различающихся по экспрессии рецепторов СВ95 и ВЯ3. Повышение восприимчивости клеток к апоптозу сопровождалось снижением относительного содержания СВ95+ и увеличением числа ВЯ3+ наивных Т-клеток. При этом как нТх, так и в нЦТЛ возрастала плотность экспрессии одного из «рецепторов смерти» — ВЯ3. Таким образом, у детей в период выздоровления повышение уровня апоптоза наивных Т-лимфоцитов было обусловлено возрастанием чувствительности СВ95+ Т-клеток к апоптозу. В то же время, ВЯ3-экспрессирующие клетки проявляли выраженную резистентность к индукции клеточной смерти.
Усиление апоптоза наивных Т-клеток в период реконвалесценции ИМ, по-видимому, является одним из механизмов снижения количества циркулирующих наивных СВ4+ и СВ8+ Т-лимфоцитов, возрастающего в острой стадии заболевания. У детей в период выздоровления степень выраженности апоптоза свежеизолированных нТх достигала значений, присущих условно здоровым детям. В свежеизолированных нЦТЛ детей в период реконвалесценции уровень апоптоза, наоборот, превышал значения данного показателя в группе сравнения. В ходе исследования нами показано, что у детей в период выздоровления после ИМ рецепторы СВ95 и ВЯ3 могут участвовать в регуляции апоптоза наивных Т-лимфоцитов. Их роль различается в зависимости от фенотипической принадлежности клеток.
Усиление восприимчивости наивных Т-кле-ток к апоптозу, в том числе при специфической активации рецепторов СВ95 и ВЯ3, можно рассматривать как дополнительный иммунологический показатель, свидетельствующий о нормализации функционирования Т-клеточ-ного звена иммунитета после перенесенного заболевания.
Список литературы/References
1. Кудин А.П., Романовская Т.Р., Белевцев М.В. Состояние специфического иммунитета при инфекционном моно-нуклеозе у детей // Медицинский журнал. 2007. № 1 (19). С. 102—106. [Kudin A.P., Romanovskaya T.R., Belevtsev M.V. Condition of the specific immunity in infectious mononucleosis in children. Meditsinskii zhurnal = Medical Journal, 2007, no. 1 (19), pp. 102-106. (In Russ.)]
2. Уткин О.В., Бабаев А.А., Филатова Е.Н., Янченко О.С., Старикова В.Д., Евсегнеева И.В., Караулов А.В., Новиков В.В. Оценка сывороточного уровня растворимого DR3/LARD при заболеваниях разного генеза // Иммунология. 2013. Т. 34, № 3. С. 148-151. [Utkin O.V., Babaev A.A., Filatova E.N., Yanchenko O.S., Starikova V.D., Evsegneeva I.V., Karaulov A.V., Novikov V.V. Evaluation of serum levels of soluble DR3/LARD in diseases of different genesis. Immunologiya = Immunology, 2013, vol. 34, no. 3, pp. 148-151. (In Russ.)]
3. Уткин О.В., Новиков В.В. Рецепторы смерти в модуляции апоптоза // Успехи современной биологии. 2012. Т. 132, № 4. С. 381-390. [Utkin O.V., Novikov VV. Death receptors in modulation of apoptosis. Uspekhisovremennoi biologii = Biology Bulletin Rewiews, 2012, vol. 132, no. 4, pp. 381-390. (In Russ.)]
4. Уткин О.В., Свинцова Т.А., Кравченко Г.А., Шмелева О.А., Новиков Д.В., Бабаев А.А., Собчак Д.М., Караулов А.В., Новиков В.В. Экспрессия альтернативных форм гена CD95/Fas в клетках крови при герпесвирусной инфекции // Иммунология. 2012. Т. 33, № 4. С. 189-193. [Utkin O.V., Svintsova T.A., Kravchenko G.A., Shmeleva O.A., Novikov D.V., Babayev A.A., Sobchak D.M., Karaulov A.V., Novikov VV. Gene expression CD95/FAS in the cells of the blood in herpes-virus infection. Immunologiya = Immunology, 2012, vol. 33, no. 4, pp. 189—193. (In Russ.)]
5. Филатова Е.Н., Анисенкова Е.В., Преснякова Н.Б., Сычева Т.Д., Кулова Е.А., Уткин О.В. Антиапоптотическое действие рецептора CD95 в наивных CD8+ Т-лимфоцитах у детей с острым инфекционным мононуклеозом // Инфекция и иммунитет. 2016. Т. 6, № 3. С. 207-218. [Filatova E.N., Anisenkova E.V., Presnyakova N.B., Sycheva T.D., Kulova E.A., Utkin O.V. Anti-apoptotic effect of CD95 receptor in naive CD8+ T-lymphocytes in children with acute infectious mononucleosis. Infektsiya i immunitet = Russian Journal of Infection and Immunity, 2016, vol. 6, no. 3, pp. 207—218. doi: 10.15789/2220-7619-2016-3207-218 (In Russ.)]
6. Шарипова Е.В., Бабаченко И.В. Герпес-вирусные инфекции и инфекционный мононуклеоз (обзор литературы) // Журнал инфектологии. 2013. Т. 5, № 2. С. 5-12. [Sharipova E.V., Babachenko I.V. Herpesvirus infection and infectious mononucleosis. Zhurnal infektologii = Journal of Infectology, 2013, vol. 5, no. 2, pp. 5—12. doi: 10.22625/2072-6732-2013-5-2-5-12 (In Russ.)]
7. Balfour H.H., Dunmire S.K., Hogquist K.A. Infectious mononucleosis. Clin. Transl. Immunol., 2015, vol. 4, no. 2: e33. doi: 10.1038/ cti. 2015.1
8. Filatova E.N., Anisenkova E.V., Presnyakova N.B., Utkin O.V. DR3 regulation of apoptosis of naive T-lymphocytes in children with acute infectious mononucleosis. Acta Microbiol. Immunol. Hung., 2016, vol. 63, no. 3, pp. 339—357. doi: 10.1556/030.63.2016.007
9. Hapuarachchi T., Lewis J., Callard R.E. A mechanistic model for naive CD4 T cell homeostasis in healthy adults and children. Front. Immunol., 2013, vol. 4:366. doi:10.3389/fimmu.2013.00366
10. Hislop A.D., Taylor G.S., Sauce D., Rickinson A.B. Cellular responses to viral infection in humans: lessons from Epstein—Barr virus. Annu. Rev. Immunol., 2007, vol. 25, pp. 587—617. doi: 10.1146/annurev.immunol.25.022106.141553
11. Janols H., Bredberg A., Thuvesson I., Janciauskiene S., Grip O., Wullt M. Lymphocyte and monocyte flow cytometry immuno-phenotyping as a diagnostic tool in uncharacteristic inflammatory disorders. BMC Infect. Dis., 2010, vol. 10, no. 1, pp. 1—9. doi: 10.1186/1471-2334-10-205
12. Kimura M.Y., Pobezinsky L.A., Guinter T., Thomas J., Adams A., Park J.-H., Tai X., Singer, A. IL-7 signaling must be intermittent, not continuous, during CD8 T cell homeostasis to promote cell survival instead of cell death. Nat. Immunol., 2013, vol. 14, no. 2, pp. 143-151. doi: 10.1038/ni.2494
13. Mao J.-Q., Yang S.-L., Song H., Zhao F.-Y., Xu X.-J., Gu M.-E., Tang Y.-M. Clinical and laboratory characteristics of chronic active Epstein—Barr virus infection in children. Zhongguo Dang Dai Er Ke Za Zhi, 2014, vol. 16, no. 11, pp. 1081-1085 (In Chin.).
14. Tussey L., Speller S., Gallimore A., Vessey R. Functionally distinct CD8+ memory T cell subsets in persistent EBV infection are differentiated by migratory receptor expression. Eur. J. Immunol., 2000, vol. 30, no. 7, pp. 1823-1829.
15. Xing Y., Song H.M., Wei M., Liu Y., Zhang Y.H., Gao L. Clinical significance of variations in levels of Epstein—Barr virus (EBV) antigen and adaptive immune response during chronic active EBV infection in children. J. Immunotoxicol., 2013, vol. 10, no. 4, pp. 387-392. doi: 10.3109/1547691X.2012.758199
Авторы:
Филатова Е.Н., к.б.н., ведущий научный сотрудник лаборатории молекулярной биологии и биотехнологии Нижегородского НИИ эпидемиологии и микробиологии им. акад. И.Н. Блохиной, Нижний Новгород, Россия; Анисенкова Е.В., младший научный сотрудник лаборатории молекулярной биологии и биотехнологии Нижегородского НИИ эпидемиологии и микробиологии им. акад. И.Н. Блохиной, Нижний Новгород, Россия;
Преснякова Н.Б., научный сотрудник лаборатории молекулярной биологии и биотехнологии Нижегородского НИИ эпидемиологии и микробиологии им. акад. И.Н. Блохиной, Нижний Новгород, Россия;
Кулова Е.А., к.м.н., ассистент кафедры детских инфекций ГБОУ ВПО Нижегородская государственная медицинская академия, Нижний Новгород, Россия; Уткин О.В., к.б.н., зав. лабораторией молекулярной биологии и биотехнологии Нижегородского НИИ эпидемиологии и микробиологии им. акад. И.Н. Блохиной; доцент кафедры микробиологии и иммунологии ГБОУ ВПО Нижегородская государственная медицинская академия, Нижний Новгород, Россия.
Поступила в редакцию 21.12.2016 Принята к печати 24.01.2017
Authors:
Filatova E.N., PhD (Biology), Leading Researcher, Laboratory of Molecular Biology and Biotechnology, Blokhina Research Institute of Epidemiology and Microbiology, Nizhny Novgorod, Russian Federation;
Anisenkova E.V., Junior Researcher, Laboratory of Molecular Biology and Biotechnology, Blokhina Research Institute of Epidemiology and Microbiology, Nizhny Novgorod, Russian Federation;
Presnyakova N.B., Researcher, Laboratory of Molecular Biology
and Biotechnology, Blokhina Research Institute of Epidemiology and
Microbiology, Nizhny Novgorod, Russian Federation;
Kulova E.A., PhD (Medicine), Assistant Professor, Department
of Childhood Infections, Nizhny Novgorod State Medical Academy,
Nizhny Novgorod, Russian Federation;
Utkin O.V., PhD (Biology), Head of the Laboratory of Molecular
Biology and Biotechnology, Blokhina Research Institute
of Epidemiology and Microbiology; Associate Professor, Department
of Microbiology and Immunology, Nizhny Novgorod State Medical
Academy, Nizhny Novgorod, Russian Federation.
Received 21.12.2016 Accepted 24.01.2017
