CC BY
67
УДК 7(571.53)
ВКЛАД М.Н. ХАНГАЛОВА В РАЗВИТИЕ ЭТНОГРАФИЧЕСКОГО ОТДЕЛА ИРКУТСКОГО ОБЛАСТНОГО КРАЕВЕДЧЕСКОГО МУЗЕЯ
л
© И.А. Маласханова1
Восточно-Сибирская государственная академия образования, 664011, Россия, г. Иркутск, ул. Нижняя Набережная, 6.
В 2012 г. Иркутский областной краеведческий музей отметил 230-летний юбилей со дня основания первого музея в азиатской части России. В прошлом краеведческий музей был отнесен к Восточно-Сибирскому Отделу РГО и существовал как его внутренний музей. Большой вклад в развитие этнографической секции Отдела внес бурятский ученый педагог-просветитель Матвей Николаевич Хангалов. Им была собрана уникальная коллекция по шаманизму бурят, описаны и систематизированы предметы быта бурят, записаны и сохранены фольклорные и этнографические материалы. Во многом благодаря сотрудничеству с деятелями ВСОРГО, такими как Н.Н. Потанин, Д.А. Клеменц, Н.Н. Агапитов, Д.А. Першин были сформированы научные взгляды М.Н. Хангалова. Совместными усилиями были собраны бесценные коллекции предметов бурятской культуры для музеев Иркутска и Санкт-Петербурга. В настоящее время труды ученого-этнографа представляют кладезь бесценного материала по фольклору, этнографии бурятского народа. Основная научная заслуга Хангалова состоит в том, что он сохранил для своего народа огромные духовные ценности, лучшие памятники его культуры. Библиогр. 21 назв.
Ключевые слова: этнография; шаманизм; онгоны; сотрудничество; музей; экспонаты.
M.N. KHANGALOV'S CONTRIBUTION TO IRKUTSK REGIONAL MUSEUM OF LOCAL LORE ETHNOGRAPHIC DEPARTMENT DEVELOPMENT I.A. Malaskhanova
East Siberian State Academy of Education, 6 Nizhnyaya Naberezhnaya St., Irkutsk, Russia, 664011.
In 2012 the Irkutsk Regional Museum of Local Lore celebrates the 230th anniversary of the founding of the first museum in the Asian part of Russia. Earlier, the Museum of Local Lore belonged to the East Siberian Department of Russian Geographical Society and existed as its internal museum. A great contribution to the development of the ethnographic section of the Department was made by a Buryat scientist, teacher and educator Matvei Nikolaevich Khangalov. He amassed a unique collection on Buryat shamanism, described and systematized Buryat household items, recorded and preserved folklore and ethnographic materials. M.N. Khangalov's scientific views had been formed through his collabor a-tion with the outstanding figures of the East Siberian Department of Russian Geographical Society, namely N.N. Potanin, D.A. Klements, N.N. Agapitov. Priceless collections of Buryat culture items were collected for Irkutsk and St. Petersburg museums by their joint efforts. Today the works of the ethnographer are a treasure trove of invaluable material on Buryat folklore and ethnography. Khangalov won his scientific spur by preserving great spiritual values and best cultural artefacts for the Buryat nation. 24 sources.
Key words: ethnography; shamanism; ongons; collaboration; museum; exhibits.
В декабре 2012 г. исполняется 230 лет со дня основания Иркутского областного краеведческого музея - первого музея в азиатской части России. Музей был основан в декабре 1782 г. по инициативе иркутского губернатора Франца Николаевича Клички, который призвал жителей города пожертвовать средства на строительство музея и библиотеки. Сам губернатор пожертвовал в её пользу 204 сочинения из личной библиотеки.
Иркутский областной краеведческий музей - один из старейших музеев России. Он обладает бесценными памятниками историко-культурного наследия Сибири. Уникальность заключается в собрании, основой которого являются материалы экспедиций выдающихся исследователей Азии и ученых-членов ВосточноСибирского отдела Императорского Русского геогра-
фического общества (ВСОИРГО) [21].
«220 лет назад в Иркутске свершилось знаменательное событие - был открыт первый на территории Азиатской России Музеум, со дня основания ставший широко известным публичным учреждением, совершенно новым специфическим явлением в сибирской культуре...Несмотря на многие утраты, особенно в первое столетие своего существования, Иркутский областной краеведческий музей по объему и составу своих собраний занимает лидирующее положение среди сибирских музеев и является одним из крупнейших музеев России. В настоящее время фонды ИОКМ составляют около 450 тыс. экспонатов. Они отражают историю развития природы и общества Восточной Сибири и сопредельных территорий в диапазоне миллионов лет» [22].
1Маласханова Ирина Александровна, аспирант, тел.: (3952) 240700, 89500805417, e-mail: [email protected] Malaskhanova Irina, Postgraduate, tel.: (3952) 240700, 89500805417, е-mail: [email protected]
Несомненно, страницы истории музея значительно обогатились при объединении музея со ВСОИРГО. Но следует отметить, что до объединения музея, за его 72-летнюю историю в нем были собраны обширные коллекции по минералогии, гербарии, также имелась библиотека - одна из первых в своем роде.
«Расцвет Иркутского музея, превращение его в центр по изучению Сибири и сопредельных территорий, в научное хранилище и просветительное учреждение связан с открытием в Иркутске в 1851 г. Сибирского отдела Русского географического общества, в ведение которого в 1854 г. был передан музей» [20].
Благодаря географическому положению столицы Восточной Сибири - Иркутска, и тому, что Сибирь долгое время являлась местом ссылки, здесь пересекались судьбы великих людей, которые внесли большой вклад в развитие не только города Иркутска, но Сибири и страны в целом.
Музей, за более чем двести лет своего существования, может представить не один десяток ярких личностей, внесших свой вклад в его развитие и оставивших видный след в его истории.
В стенах музея было совершено немало научных открытий, для многих сибирских ученых музей являлся отправной точкой в научный мир. Великое множество ученых начали свой научный путь благодаря поддержке ВСОИРГО. Среди них было немало представителей местных инородцев: П. Баторов, Н.Н. Ага-питов, Ц. Жамцарано и, представляющая для нас величайший интерес, личность Матвея Николаевича Хангалова.
Матвей Николаевич Хангалов - педагог, этнограф, живший и творивший на рубеже XIX-XX вв. Один из первых исследователей древней истории, этнографии и культуры бурятского народа, собиратель фольклора, открывший огромное богатство устного народного творчества бурят. Он сохранил от бесследного исчезновения ценнейшие памятники духовной и материальной культуры Бурятии.
Имя Хангалова, как учёного-этнографа, исследователя и собирателя, хорошо известно в научных кругах нашей страны и за её пределами. Свидетельством этому служит не только избрание его действительным членом Русского Географического общества, но и полученный Матвеем Николаевичем диплом от Министерства народного просвещения и изящных искусств Франции о присвоении ему звания лауреата [17, с. 5]. За свою жизнь М.Н. Хангалов собрал колоссальный материал по фольклору, этнографии и шаманству бурят.
«Славу Восточно-Сибирскому отделу РГО принесли такие известные специалисты и общественные деятели, как Н.М. Ядринцев, Г.Н. Потанин. Как представители областничества, они провозглашали основой научной работы потребности экономики и культуры Сибири и стремились опереться на материальную и моральную поддержку широких кругов населения, включая сибирских промышленников.
Огромную научно-организационную работу на посту правителя дел Отдела провёл известный народоволец, ссыльный Д.А. Клеменц. Именно в эти годы в
деятельности ВСОРГО наблюдается значительный подъём; одним из учёных, сохранивших свои связи с Обществом и продолжавшим научные изыскания в тяжелейших условиях ссылки, был И.А. Худяков» [7, с. 72].
Как было отмечено руководством ВСОРГО, «труды политических ссыльных были лучшими трудами, украшающими Отдел»[7, с. 71]. Участие политических ссыльных в деятельности Сибирского Отдела РГО сыграло значимую роль в развитии краеведческого музея.
Говоря о научном сотрудничестве Матвея Николаевича с деятелями ВСОРГО, можно сделать вывод о том, что они являлись для него своего рода учителями. Это целая плеяда выдающихся учёных-просветителей: Н.Н. Агапитов, Н.Г. Потанин, Д.А. Клеменц, Д.А. Першин. Каждый из них сыграл роль в становлении и развитии М.Н. Хангалова как учёного, но это обучение было взаимным, так как и Матвей Николаевич Хангалов был для них помощником, переводчиком и знатоком традиций и обычаев.
Во время учёбы в Иркутской учительской семинарии, М.Н. Хангалов, под влиянием деятелей ВСОРГО и их трудов, начинает интересоваться вопросами истории края, его культурой и этнографией. Выполняя обычное учебное задание - сочинение на свободную тему, он представил реферат «Обряд теломытия у шаманов» [6, с. 9]. Необычность темы, знание материала, живой интерес к предмету исследования - всё это не могло не обратить на себя внимания. Хангало-вым заинтересовался правитель дел ВосточноСибирского отдела Русского Географического общества Н.Н. Агапитов, преподававший в семинарии педагогику. Он представил Матвея Николаевича своим друзьям-этнографам: Д.А. Клеменцу, Н.М. Ядринцеву, путешественнику Г.Н. Потанину и др. Они-то и приобщили юного Хангалова к изучению фольклора и этнографических материалов.
В архивных фондах ГАИО имеются документы, свидетельствующие о непосредственном участии М.Н. Хангалова в деятельности Отдела РГО. Интерес представляют, в первую очередь, те фонды, в которых отложились дела, где фигурирует М.Н. Хангалов, упоминается в описях фондов: № 194 «Инспектор народных училищ Иркутского Верхнеленского и Балаганско-го уездов Иркутской губернии»; № 293 описи ВСОРГО. Запись о непосредственном отношении М.Н. Хангалова в деятельности ВСОРГО.
«Списки лиц, участвующих в сборе коллекций и экспонатов для музея ВСОРГО 1905 г. Лица, которым следует передать программу собирания коллекций, всего 147 лиц.
№ 63 М.Н. Хангалов через Балаганск в Унгинское управление Закулейский улус» [8, с. 2].
Подобных прямых свидетельств довольно много, еще одним примером может послужить очередной отчет о деятельности ВСОРГО за 1888 г.
«Местное общество знакомится с деятельностью Отдела посредством общих собраний Отдела и заседаний секций. Общих собраний в 1888 г. было 6, кроме того 2 чрезвычайных собрания. Заседаний секций
физической географии - 5, этнографии - 2, статистики - 4. На них созвали сообщения: М.Н. Хангалов «Об облавной охоте на зверей у древних бурят» [8, с. 13].
В 2003 году к 220-летию со дня учреждения в Иркутске первого музея в азиатской части России администрацией Краеведческого музея был выпущен альбом. По словам составителей альбома, в него вошли «фотографии наиболее интересных и ярких музейных предметов, хранящиеся в фондах музея, собранные на протяжении более чем двух веков». Матвей Николаевич состоял постоянным членом ВСОРГО и являлся активным сотрудником, внёс вклад в развитие этнографического отдела ВСОРГО. В этом альбоме размещена фотография Похвального листа, принадлежавшего М.Н. Хангалову.
«Балаганское приходское училище, одобряя успехи и поведение ученика Матвея Хангалова, награждает его при торжественном своем акте этим похвальным листом за надлежащее поведение и печатью училища 18 мая 1870 г. Штатный смотритель училища Иркутского Балаганского и Верхнеленского округов учитель Н. Болдонов» [1, с. 29]. Данная фотография была дарована музею дочерью ученого Софьей Матвеевной в 1972 г.
В 2004 г. был издан альбом-каталог из коллекций Иркутского областного краеведческого музея «Шаманский костюм». В нем представлены шаманские костюмы коренных народов Сибири, атрибутика шамана, к которой относятся: трость, онгоны, бубны, колотушки для бубна и т.д.
К каждой фотографии экспоната дано подробное описание: к какому народу принадлежит, из какой местности, кем было передано, год поступления, из какого материала изготовлен, размер предмета.
Из многочисленных коллекций собранных и переданных Матвеем Николаевичем в фонды музея ВСОРГО, в данном альбоме представлено только три. В силу того, что история музея имеет богатейшую историю и коллекции экспонатов, составители альбома не могли физически представить большее количество фотографий.
Поскольку М.Н. Хангалов занимался сбором этнографических коллекций среди бурятского народа, то, непосредственно, все экспонаты были собраны у бурят, только в разных районах Иркутской губернии и Забайкалья. Например:
1) Трость из березы к. XIX в. Поступила из Бала-ганского уезда Иркутской губернии в 1903 г. Длина трости составила 104 см. К трости подвешены: шкурка соболя, две шкурки белки, колокольчики, три конусообразные подвески (холбого). На верхнем конце сделано изображение головы соболя, на нижнем - лапка. На одном из колокольчиков надпись: «Братья Гомули-ны в Павлове, 1877 г.».
2) Онгон - изображение духа-хозяина кузнечных мехов. Датируется серединой XIX в. Поступило из Ба-лаганского уезда в 1887 г.
3) Онгон - изображение духа-хозяина огня. Середина XIX в. Поступило из Иркутского уезда в 1917 г. Изготовлен из материалов - дерево, жесть, сукно [2, с. 73-74].
В многочисленных письмах Матвея Николаевича встречаются упоминания о ходе работы по поиску таких экспонатов, как онгоны, каким образом они достались ему, присутствует и описание.
Из письма М.Н. Хангалова Д.А. Клеменцу: «...посылаю коллекцию собранных в четырех ящиках. При собирании коллекций я старался находить хотхо онгонов, которые исчезают, скоро их совсем не будет и такие прочие священные изображения, в моих целях хурхэ зураг хуглутан подлинники не мог достать в числе коллекций есть настоящие шаманские: оргой, хусэ, тэдоор, мяхабши, унты прочие достал в унгин-ском ведомстве. Шаман был бурят Верхнеленского уезда в унгинском ведомстве, в шаманской роще хотел застать шаманские предметы от умершей шаманки, но не мог найти проводника попал плохой, других не было, с которым я был 1902 г. Я не хотел собирать каждый раз одни и те же, огорчился.
Прочие собирал много, Першин их собирал много в начале их выслал вам в музей я на этот раз старался собирать такие предметы которые не вошли в коллекцию Першина хотел против себя вооружить местных жителей. С отхо онгонами я был очень осторожен и старался собирать побольше, собственного говоря слово онгон не определилось с точки зрения бурятских преданий ныне онгон понимается как изображение духа, но какого духа? Вопрос остается не разрешенным, следовательно, урхээ хэ зураг хушутан здесь изображение духов, когда посвящается какой-нибудь заян...теперь у вас будут хотхо онгоны из разных мест.
.онгоны разных ящиков не нужно смешивать, если смешаете, тогда онгоны потеряют свои значения, а будут куклы как ВСОРГО, я некоторые простые предметы не собирал можно собрать и выслать простыми, чтоб не вооружить бурят против себя.» [16, д. 29, л. 7].
Можно предположить, что в письме речь шла об описании одного из онгонов, собранных и представленных М.Н. Хангаловым в запасники музея ВСОРГО, а также музея им. Александра III. В тексте письма прослеживается, с каким увлечением Матвей Николаевич занимался сбором этнографических коллекций, старался обогатить коллекции музеев, успеть сохранить, при этом его интересовали оригинальные экспонаты.
В коллекционной описи фонда ИОКМ имеется Хангаловский фонд под № 5899, № 7365 - коллекция по онгонам, № 7382 «Коллекция онгонов приобретенные на средства Отдела М.Н. Хангаловым», № 7365 «Этнографические коллекции доставленные Хангаловым. Коллекция шаманских онгонов Балаган-ского и Иркутского уездов», № 5899 «Коллекция предметов по шаманству из Балаганского уезда от М.Н. Хангалова».
О коллекциях под номером № 7382 «Коллекция онгонов приобретенные на средства Отдела М.Н. Хангаловым», можно встретить упоминания в письмах Д.А Клеменца, а также Д.А. Першина «.последних ведь мы знаем очень мало, должно быть очень интересно там весь близки хамняганы, шаманство которых почти не известно. Ввиду этого я решаюсь давать вам при-
обретение находки и изучения собирания материалов, ассигную вам ежегодно по 300 рублей и 600 рублей на собирание материалов по шаманству и вообще на этнографические 300 рублей, о них вы нам не обязаны никакими отчетами, а о шестистах рублях предоставить отчет, если на шаманстве у вас не выйдет 600 р. - покупайте.» [16, д. 29, л. 7].
Безусловно, в государственном учреждении с казенным бюджетом, существует детальная финансовая отчетность. В письме Д.А. Першина М.Н. Хангалову также говорится о финансовой стороне научной деятельности. «Кроме того будьте любезны написать отчет израсходованных денег, включив сюда летние расходы, это нужно для меня, так как я должен представить отчет в израсходованных суммах, что все ассигнованные деньги истратил» [16, д. 7, л. 6].
О сотрудничестве М.Н. Хангалова с деятелями ВСОРГО и непосредственно с краеведческим ныне музеем, свидетельствует большое количество разных документов: отчеты ВСОРГО, протоколы заседаний, письма современников и т.д.
В отчете за 1900 г. составленном Правителем Дел Я.П. Прейном имеется запись, характеризующая высокое положение М.Н. Хангалова в музее ВСОРГО, его заслуги стоят на одном уровне с такими выдающимися деятелями науки, учеными, внесшими непосильный вклад в отечественную науку. «За особые заслуги, оказанные Географическому обществу за пожертвования в музей Отдела интересных и обширных коллекций, собранных в Алданском крае освобождаются от уплаты членских взносов 9 чел.: В.И. Вагин,
H.И. Гомбоев, М.В. Загоскин, Д.А. Клеменц, Д.А. Пер-шин, Г.Н. Потанин, С.И. Корженский, М.Н. Хангалов и
I. Чистохин» [10, С. 21].
Хотелось бы отметить, что большую роль в формировании ученого сыграл Г.Н. Потанин. Потанин Григорий Николаевич (1835-1920 гг.) - русский исследователь Центральной Азии и Сибири, выдающийся ученый, общественный деятель. В 1863-1899 гг. (с перерывами) совершил ряд экспедиций: в Монголию, Туву, Северный Китай, Тибет. Совместно с женой -А.В. Потаниной (1843-1893 гг.) собрал ценные этнографические материалы.
Будучи правителем дел ВСОРГО 1887-1890 гг. Григорий Николаевич показал себя не только как всемирно известный ученый-путешественник, но и выдающийся организатор науки. При нем создались такие отделы, как физическая география, этнография, статистика [19, с. 143].
О научном синергизме и дружественных отношениях Григория Николаевича и Матвея Николаевича общеизвестно, и о чем свидетельствуют многие доказательства, - документы ВСОРГО, переписка ученых, воспоминания современников.
Обращаясь к письмам, как ценнейшему и наиболее правдивому источнику, в которых, как правило, описывались научные и личные моменты, следует отметить, что в пятитомном собрании переписки Г.Н. Потанина, в частности, в последних двух томах датирующихся с 1884 по 1919 гг., писем, адресованных М.Н. Хангалову, не более двух десятков, при условии,
что в данном издании они учтены не все.
Изучая письма и анализируя их содержание, можно сделать вывод, что работа шла о чисто техническом переводе, собранного материала как самого Г.Н. Потанина, так и работ М.Н. Хангалова, советы опытного ученого начинающему научную деятельность соратнику, по тому или иному вопросу, к примеру.
«.Для статьи о внешнем быте бурят я пришлю Вам программу. Я хотел перед отсылкой статьи о «Зэгэтэ-аба» просмотреть ее, но уезжаю в Селен-гинск, а, потому, не имея времени и поспешил Вам отослать. Относительно каменных памятников действительно лучше ограничиться пока внешним описанием их и перечислением. Если можно, то составьте им карту и рисунки. Раскопки следует производить по инструкции опытной рукой и с разрешения Императорской археологической комиссии.
При чтении «Хана Гужира» некоторые места оказались требующими разъяснения с Вашей стороны, будьте добры ответить на следующие вопросы.» [13, с. 88].
Зачастую Григорий Николаевич в письмах спрашивал у Матвея Николаевича правильность произношения каких-либо терминов, неточных бурятских имен или названий, случалось так, что они находили или сталкивались с одним и тем же материалом и уточняли какие-то неясные места в текстах, поручал разобрать конкретные вопросы. «Если вы следите за иркутскими новостями по «Восточному обозрению», то Вы верно прочитали о том, что мы из вашей статьи о Зэгэтэ-аба сделали публичное чтение. Потому эту статью я думаю печатать в 3-м выпуске XIX тома наших «Известий», но этот выпуск будет набираться, вероятно, в мае или июне. Мы избрали Вас за Ваши заслуги по собиранию этнографических сведений в Члены Отдела». Ваши сказки бурятские мы не сможем сейчас напечатать, так как в Отделе нет денег. Поэтому затеянный том со сказками сдавать в набор еще нельзя, не заручившись деньгами. Хочу написать о делах в Петербург» [13, с. 91] .
Научная деятельность не ограничивалась одной консультацией, важным моментом является совместное издание трудов, одним из первых и наиболее важных эпос «Абай - Гэсэр-богдо-хан». Данный материал публикуется в описании путешествия Г.Н. Потанина «Тангутско - Тибетская окраина Китая и Центральная Монголия. Путешествия Г.Н. Потанина 1884-1886»[17, с. 282].
К слову, упоминая о совместных изданиях, следует сказать также о выдающемся труде «Балаганский сборник», составленный Матвеем Николаевичем и подготовленный к изданию Григорием Николаевичем.
Издания Отдела за 1904 г. Труды ВСОИРГО: М.Н. Хангалов «Балаганский сборник», Томск, 1903 г. Расходы, уплаченные в Типографию Т.Д. «Макушин и По-сохин» за типографские работы по печатанию - 295 р. [11, с. 29].
Практически все изданные труды Матвея Николаевича вышли в свет благодаря печатному отделу ВСОРГО. Статьи М.Н. Хангалова печатаются на страницах изданий «Известия Восточно-Сибирского отдел
географического общества», «Записки императорского русского географического общества отдел этнографии». Одним из приоритетных направлений в работе с населением было приобщение широких масс к науке и образованию, путем издания трудов и проведением публичных лекций. Но просветительская деятельность ВСОРГО на этом не ограничилась, со временем увеличивается количество и тираж изданий.
Из отчета ВСОРГО за 1898 г. издательская деятельность отдела в отчетном году.
Отделом напечатана одна книжка «Известий», содержащая в себе № 1, 2 тома XXXI. Имеет следующее содержание: А. Руднев «Бурин-хан-ула», С.Я. Подъ-яконов «По Алдану и Олекме», И. Палибин «Злаки Минусинского края», М.Н. Хангалов «Молочное хозяйство у бурят», И.М. Этагоров «Свадебные обряды у аларских бурят» [9, с. 21].
М.Н. Хангалов не забывал советы и иркутских учителей, в частности, Н. Н. Агапитова. Насколько воспитанник семинарии высоко ценил и считался с его авторитетом, говорит такой факт. В 1880 г. он, молодой учитель, присылает ему рукопись своей работы об обрядах посвящения и похорон шаманов. Николай Николаевич прочитал ее и пришёл к выводу: для того, чтобы взяться за редактирование статьи, необходимо самому ознакомиться на месте с излагаемыми в ней вопросами, с другой стороны, описания только названных обрядов были недостаточны. Требовалось исследовать тему шире, углубить содержание материала, дать научное обобщение.
Н.Н. Агапитов добивается командировки ВСОРГО для поездки к эхирит-булагатским, ольхонским, унгин-ским, аларским, боханским бурятам, приезжает к Хан-галову, беседует и обсуждает с ним план предстоящей работы, в его сопровождении посещает улусы, знакомится и детально изучает бурятское шаманство. В результате рождается новая крупная работа - «Материалы для изучения шаманства в Сибири. Шаманство у бурят Иркутской губернии» - плод научного и творческого содружества начинающего краеведа и зрелого исследователя-этнографа. Статья опубликована в 1883 г. в «Известиях ВСОРГО».
В «Примечании» к этой работе Николай Николаевич пишет: «Г-н Хангалов оказывал во все время поездки неоценимые услуги в качестве переводчика и лица, интересующегося предметом исследования; результаты поездок были так разнообразны и неожиданны, что г. Хангалов, природный бурят, сознался, что «вот он думал, что совсем хорошо знает религию своего народа, на деле открылось много такого, о чём он не подозревал» [17, с. 236-237].
Совместный труд Н. Н. Агапитова и М. Н. Ханга-лова явился целым научным открытием - в нем подробно показываются картины развития и состояния бурятского шаманства.
Также горячо поддерживал Матвея Николаевича в его научной и собирательской работе, поощрял и всячески помогал ему Дмитрий Александрович Клеменц, революционный деятель, этнограф, археолог, путешественник, публицист и др. Эти факты памятны и красноречиво говорят о внимательном и дружеском
отношении учёных к представителю малочисленного народа, важности и значении исследований последнего.
Матвей Николаевич живо интересовался проблемами хозяйственно-экономического плана, быта, права, этики бурят. Его деятельность, как мы отмечали, поощрялась и ценилась по достоинству Д. А. Клемен-цем. Он считал, что работы Матвея Николаевича представляют собой «энциклопедию бурятского быта». Дмитрий Александрович любезно берется за подготовку к печати его статьи «Общественные охоты у северных бурят». Обрабатывает её, дополняет рядом сведений, а также заново написанным введением, -статья публикуется за подписями Д. Клеменца и М. Хангалова в сборнике «Материалы по этнографии России».
Об этом моменте также говорится в предисловии трехтомного собрания сочинений М.Н. Хангалова, составленного доктором исторических наук С.Г. Жамба-ловой.
«Появление в 1910 г. статьи «Общественные охоты у северных бурят (зэгэтэ-аба - охота на росомах)» в «Материалах по этнографии России» не только способствовало её широкой известности, но и вызвало острую полемику в научных кругах того времени. Проблемы, поднятые М.Н. Хангаловым в этой, написанной в соавторстве с Д.А. Клеменцем книге («Введение» и редактирование), а также и в других работах ученого, не оставляют равнодушными и современных научных работников - осмысление богатейшего наследия выдающегося представителя бурятского народа до настоящего времени остается актуальной задачей» [17, с. 13].
О значимости мнения Матвея Николаевича, как члена ВСОИРГО, по поводу разных вопросов, свидетельствует и письмо Д.А. Клеменца Матвею Николаевичу. Письмо датировано декабрем 24 дня 1891 г.
«Милостивый государь Матвей Николаевич!
Восточно-Сибирский Отдел ИРГО желает дать в своих годовых отчетах, возможно полную картину научных работ в крае, как производящихся по его инициативе, так и независимо от него. И, зная Вас, как лицо, занимающееся научными трудами, покорнейше просит Вас не отказать в сообщении, хотя бы о самых кратких сведений о ваших занятиях в течение года, о работах подготовленных вами, а также о планах, как ваших личных занятий, так и вообще тем научных исследований, какие были бы, по Вашему мнению, наиболее желанны в известном вам краю. Всякое сведение или указание, касающееся изучения края, которое вам угодно будет сообщить примется отделом с глубокой признательностью, сведения от вас желательно бы получить не позднее 15 января 1892 г., чтобы иметь возможность включить их в годичный отчет за 1891 г. правитель дел Д. Клеменц его благородию М.Н. Хангалову» [16, д. 29, л. 2].
Исходя из текста, можно сделать вывод о том, что деятельность М.Н. Хангалова не ограничивалась одними этнографическими изысканиями, Отдел полагался на него. Сведения параллельно собранные М.Н. Хангаловым представляют свою ценность.
2012 году исполняется 150 лет со дня рождения Иннокентия Александровича Подгорбунского. Известно, что они с Матвеем Николаевичем были современниками, активными членами ВСОРГО, параллельно исследовали шаманизм бурят.
Протоиерей И.А. Подгорбунский, педагог, ученый, активный деятель ВСОРГО, также внес свою лепту в формирование взглядов ученого Матвея Николаевича, в частности, в вопросе бурятского шаманизма.
В самом начале своей учёной деятельности о. Иннокентий, совместно с Г. Н. Потаниным, издает каталог выставки предметов внешней жизни лам, позднее один составляет каталог буддийской коллекции музея. Науные работы о. Подгорбунского печатались в «Иркутских епархиальных ведомостях» и других изданиях: «Известиях» и «Трудах» ВСОРГО, в еженедельнике «Восточное обозрение», «Сибирском сборнике» и др.
К трудам И. А. Подгорбунского по изучению местных инородцев и шаманства принадлежат «Шаманы и их мистерии», «Из мифологии монголов и бурят шаманистов: Тенгрии. Хаты», «Идеи бурят- шаманистов о душе, смерти, загробном мире и загробной жизни», «Буряты: физический тип и духовная личность бурят», «Буряты. Исторический очерк».
Известно, что Иннокентий Александрович поддерживал дружественные связи с Матвеем Николаевичем Хангаловым. В различных источниках есть этому подтверждение.
Из Протоколов заседаний Распорядительного комитета ВСОРГО:
« И.А. Подгорбунский доложил, что при содействии М.Н. Хангалова, возможно издать текст бурятской поэмы об Абай-Гэсэр-Хан с переводом на русский язык. В литературе имеются неполные тексты монгольских вариантов в сочинениях Г.Н. Потанина, но лишь в русском переводе. Бурятский текст предполагает самобытные черты. Для выполнения этих работ необходимо г. Хангалову дать некоторую субсидию рублей около 50.
Постановило: ассигновать 50 рублей, при составлении сметы на 1905 г., и поручить переговоры с г. Хангаловым И.А. Подгорбунскому [14, с. 51].
При затруднительном материальном положение ВСОРГО, правители дел неизменно стремились выделить небольшое финансирование на этнографические исследования.
Кассовый отчёт ВСОИРГО за 1907 г. В графе расходов указывается:
«В течение 1907 г. произведено расходов из капитала на текущие нужды. 1) На научные предприятия Отдела: а) выдано г. Хангалову за счет капитала «на изучение быта бурят» - 100 р.» [12, с. 113].
В записках ВСОРГО по отделению этнографии изданы «Бурятские сказки и поверья», собранные М.Н. Хангаловым и Н. Затопляевым, в 1889 г. В предисловии указывается, кто является автором и каких сказок. Заявлено, составителем записок является правитель дел ВСОРГО, на момент выхода в печать им является Г.Н. Потанин.
«Большая часть сказок в этом сборнике, а именно сказки: «Старик Хоредой», «Старик Уханай», «Девица
Тэдэк-ногон-абаха», «Старуха Хурхэн», «Му-монто», «Гарьюлай-моргон», «Хан-гужир» и «Охотник» (всего 8 сказок) записаны М.Н. Хангаловым в Балаганском ведомстве, к этому собранию присоединены две сказки: «Старик и волк» и «Водяная старуха», записанные г. Большаковым у бурят в окрестностях сел. Долгокыч в Забайкалье, одна сказка «Бор-ху» и легенда о Элгэсын-гелонг, записанные г. Палкиным у олетов в городе Хобдо, бурятская легенда об открытии огня, записанная г. З-дом у селенгинских бурят...Когда уже часть этих материалов была напечатана, получено было еще два новых дополнения сказок, одно из Ба-лаганского ведомства от неутомимого М.Н. Хангалова» [3, с. 3].
В работе содержится сноска, в ней автором дается пояснение, кем является еще малоизвестный в научных кругах М.Н. Хангалов. «Г. Хангалов автор статьи «Зэгэтэ-аба, облава на зверей у древних бурят, помещенных в «Известия» Отдела, т. XIX, в.3, и в сотрудничестве с Агапитовым автором статьи: «Материалы для изучения шаманства в Сибири». «Известия» Отдела. Т. XIV, В. 1 и 2» .
В этом издании «Записок» привлек внимание не сам текст сказок, который, несомненно, представляет научный интерес, а комментарии и пояснения, данные И. Подгорбунским.
«Хотя в рукописи г. Хангалова, приславшего эту сказку, написано Хоредой, но написано, вероятно, по ошибке, потому что такого слова нет, а есть или хара-дай или горидай. Первое значит «завистливый», второе «надежный, способный». Больше к содержанию сказки идет последнее значение в смысле умный»[3, с. 4].
Данные комментарии допускают вывод, что И. Подгорбунский является специалистом в области бурятской лексики, знатоком бурятского фольклора. Его глубокие познания, детальное разъяснение делают текст еще более доступным.
«Эсэгэ-малан», или «Эсэгэ-малан-тэнгэри» значит «плешивый отец». В образе его буряты олицетворяют небесный свод и представляют его живым и личным божеством, живущим на небе. В наших сказках он является то, как доброе божество, то, как злое, как, например, в этой сказке о Му-монто он является распорядителем грома, которым и поражает или ослушников его воли или не уважающих его. Наконец из той же сказки видно, что ему приносятся жертвы за новорожденных. Последний член его имени, - тенгери переводят обыкновенно словом «небо». Но перевод этот неверен, потому что для обозначения материального неба у монголов и бурят есть слово окторхой. Слово же тенгери употребляется для означения лучезарного божества света. Дело в том, что выражение это созвучно, а может быть и происходит от санскритского deva. А последнее произошло о корня от корня div, святить, блистать (отсюда русское день, лат. dies и dues). Следственно, первоначально им обозначались лучезарные божества света и добра, т.е. живые существа, а не материальное небо» [3, с. 5].
Матвея Николаевича и Иннокентия Александровича связывало еще одно дело - стремление создать
бурятский алфавит. При помощи упрощения языкового барьера, создание единого, более простого образца алфавита для бурятских детей.
Известно, что М.Н. Хангалов еще в 1878 году составлял учебник для бурятской школы - «Первую учебную книгу бурятско-русского языков», в 1902 году он завершил составление букваря для бурятских детей. Однако эти работы не были изданы. Матвей Николаевич упорно высказывал мысли о необходимости создания библиотек при школах, проведении внеклассного чтения для основательного овладения детьми русского языка. Он выступал горячим сторонником, пропагандистом и проводником в массы идей дружбы народов.
В последние годы о. И. А. Подгорбунский интересовался преимущественно вопросами языка монголов и бурят. Так, в 1908 г. им был составлен и издан «Русско-монголо-бурятский словарь». В последних книжках «Известий» отдела были напечатаны статьи «Несколько заметок по фонетике бурятского языка, в связи с вопросом о транскрипции бурятских текстов», «Материалы для грамматики разговорного бурятского языка: Несколько заметок о глаголах в бурятском языке», «Материалы для изучения бурятской народной словесности и языка: Загадки кудинских и балаганских бурят»[15, с. 2].
Несмотря на трудное революционное время в 1917 г. ВСОРГО командирует М.Н. Хангалова в Забайкалье, это поездка оказалась последняя для него. «Кипучей работы Хангалов не прекращал до самой своей смерти. За несколько месяцев до нее, чувствуя себя уже больным, он совершил, по командировке ВСОРГО, летом 1917 года, в трудное революционное время, свою последнюю поездку в Цугульскую и Шу-лудинскую волости Читинского уезда Забайкальской области и Агинскую и Ленскую волости Верхнеленского уезда Иркутской губернии «для изучения современного состояния шаманства» [6, с. 36].
Сотрудничество Матвея Николаевича с такими выдающимися учеными рубежа XIX-XX вв., несомненно, является плодотворным и взаимовыгодным. Благодаря этому сотрудничеству наука обогащалась многими новыми сведениями о коренном населении Прибайкалья - бурят. Закладывался фундамент дальнейшего изучения и развития этнографической науки в
целом. Наибольшим вкладом в этнографическую науку стали описания и наблюдения бурятского народа, их быта, нрава, культуры, верований, а также записи народной словесности, позволившие в то время сравнить и сопоставить бурятский народ, в системе народов населяющих Сибирь середины XIX - начала XX вв.
И в заключение хотелось бы процитировать слова доктора исторических наук Жамбаловой С.Г.: «его научная деятельность открыла большие перспективы для дальнейшего изучения истории и культуры бурят. Многие исследователи, в том числе и я, стартовали, опираясь на идеи и источниковую базу, подготовленную выдающимся ученым» [5, с. 7].
В своем выступлении на межрегиональной научно-практической конференции, посвященной 150-летнему юбилею со дня рождения Матвея Николаевича Хангалова, она, верно, подметила момент: «.не следует забывать роли русских ученых, которые, можно сказать, привлекли М.Н. Хангалова в молодом возрасте к научной работе и постоянно поддерживали его во все годы жизни и деятельности» [4, с. 9] .
Основная научная заслуга М.Н. Хангалова состоит в том, что он сохранил для своего народа огромные духовные ценности, лучшие памятники его культуры. В настоящее время его труды свято хранятся в фондах ИОКМ, трость, описанная выше, является экспонатом постоянной экспозиции в музее. Вклад, внесенный Матвеем Николаевичем Хангаловым в развитие Восточно-Сибирского Отдела РГО (ныне Иркутский Областной краеведческий музей) безусловно, велик. Его практическая работа по сбору уникальных коллекций по шаманизму бурят, кропотливая теоритическая работа по описанию и систематизации собранных коллекций навеки вписала его имя в историю музея.
Примечания:
Онгон - это вместилище для духов, образное изображение какого-либо духа, предмет поклонения. Шаман сначала делает онгон, а потом вселяет в него духа. Онгонами могут служить изображения духов, животные, выбранные по какому-либо признаку, различные фигурки.
Основное предназначение онгона - оберегать людей и служить средством передвижения шамана в его мистических путешествиях.
Библиографический список
1. Иркутский областной краеведческий музей: альбом. Иркутск: Артиздат, 2003. 168 с.
2. Чернявская О.А. Шаманский костюм: альбом-каталог. Иркутск: Артиздат, 2004. 80 с.
3. Бурятские сказки и поверья, собранные Н.М. Хангаловым, О.Н. Затопляевым и др. Записки Восточно-Сибирского отдела ИРГО по этнографии. СПб., 1889-90. Т. 1-3.,Т. 1. Вып. 1. 1889.
4. Жамбалова С.Г. Матвей Николаевич Хангалов - этнограф, ученый мирового значения // «Хангаловские чтения»: материалы межрегион. науч.-практ. конф., 24 октября 2008 г. Усть-Ордынский, 2008. С. 6-9.
5. Жамбалова С.Г. О жизни и деятельности М.Н. Хангалова: известные и малоизвестные факты // Этническая история и культурно-бытовые традиции народов Байкальского регио-
на. Иркутск: Оттиск, 2010. С. 8-14.
6. Залкинд Е.М. М.Н. Хангалов. Улан-Удэ: Бурмонгиз, 1945. 63 с.
7. Оглезнева Т.Н. Русское географическое общество: изучение народов северо-востока Азии 1845-1917 гг. / под ред. В.Н. Иванова. Новосибирск: Наука, 1994. 175 с.
8. Отчет о деятельности ВСОРГО за 1888 г. ГАИО Ф. 293, оп. 1, д.57.
9. Отчет ВСОИРГО за 1898 г. Иркутск, 1899.
10. Отчет ВСОИРГО за 1900 г. Иркутск, 1901.
11. Отчет ВСОИРГО за 1904 г., Иркутск, 1905.
12. Отчет ВСОИРГО за 1907 г. Иркутск, 1908.
13. Письма Г.Н. Потанина. Т.4, 5 / Сост. А.Г. Грумм-Гржимайло, С.Ф. Коваль, Я.Р. Кошелев, Н.Н. Яновский. Иркутск: Изд-во ИГУ, 1990. 428 с.
14. Протокол заседаний Распорядительного комитета ВСОРГО за 1904г. В отчете ВСОИРГО за 1904 г. Составленный Правителем дел Н.Н. Козьминым, г. Казань,1906.
15. Свинин В. В., Сазонова С. А. В. И. Подгорбунский как этнограф и музейный работник // Дуловские чтения 1997 г.: (Секция археологии и этнографии): Мат-лы докл. и сообщ. региональной науч.-практ. конференции. Иркутск, 1997.
16. Фонд «М.Н. Хангалова», ИМБТ СО РАН, ф.4, оп.1.
17. Хангалов М.Н. Собрание сочинений: В 3 т. Т.1/ под ред. Г.Н. Румянцева. Улан-Удэ, 2004.
18. Шиловский М.В. «Полнейшая самоотверженная предан-УДК 811.11-112
КОНЦЕПТ DREAM: ПРИЧИННЫЙ МОДУС
© М.В. Малинович1, Л.М. Макаренко2
1Иркутский государственный лингвистический университет, 664025, Россия, г. Иркутск, ул. Ленина, 8. 2Хакасский государственный университет им. Н. Ф. Катанова, 655000,Россия, Республика Хакасия, г. Абакан, ул. Ленина, 90.
Настоящая статья эксплицирует когнитивную специфику формирования причинно-следственных отношений в дискурсе человека мечтающего. Обширный эмпирический материал демонстрирует внутреннюю динамику процессуальной стороны мечтания, связывая анализируемую реалию внутреннего мира человека с ведущими аспектами его экзистенции. В ходе исследования установлено: пространство причинности в сфере мечты простирается всецело в пределах мира реального и вариативно формируется вокруг ключевых концептов Reality, Frustration, Wish, Emotion, связанных причинно-следственными отношениями и распредмечиваемых различными ментальными сущностями. Причинный модус концепта Dream конституирован тремя прототипическими моделями, каждая из которых отражает каузальные зависимости, ингерентно присущие анализируемой ментальной сущности. Библиогр. 11 назв.
Ключевые слова: концепт; причинность (каузальность); причинно-следственная связь; пропозиция; инвариантная модель.
CONCEPT OF DREAM: CAUSATIVE MODUS M.V. Malinovich, L.M. Makarenko
Irkutsk State Linguistic University,
8 Lenin St., Irkutsk, Russia, 664025.
N.F. Katanov State University of Khakassia,
90 Lenin St., Abakan, Republic of Khakassia, Russia, 655000.
The article focuses on the basic cognitive features of forming cause-and-effect relationships in the discourse of a dreaming man. The vast empirical material demonstrates the inner dynamics of the processual part of dreaming by connecting the analyzed reality of the human inner world with the key aspects of one's existence. The linguistic study explicates the fact that the space of causality in dreaming spreads entirely within the real world and is formed with some variations by the interdependent concepts of Reality, Frustration, Wish and Emotion engaged in cause-and-effect relationships and desobjectivated by different mental entities. The causative modus of the concept of Dream is constituted by three invariant models. Each of the models reflects causal connections inherent to the analyzed mental entity. 11 sources.
Key words: concept; causality; cause-and-effect relationships; proposition; invariant model.
Мечта не возникает из ниоткуда. Эта сложная пси- субъекта познания, побудительных мотивов его дея-хическая реалия внутреннего мира человека произ- тельности.
водна от определённых экзистенциальных условий Цель настоящей статьи состоит в попытке ре-
1Малинович Мария Васильевна, кандидат филологических наук, профессор кафедры теоретической лингвистики, тел.: 89500812477, e-mail: [email protected]
Malinovich Mariya, Candidate of Philology, Professor of the Department of Theoretical Linguistics, tel.: 89500812477, e-mail: [email protected]
Макаренко Людмила Михайловна, соискатель, ассистент кафедры английской филологии и теории языка, тел.: 89130584252, e-mail: [email protected]
Makarenko Lyudmila, Competitor for a scientific degree, Assistant Professor of the Department of English Philology and Theory of Language, tel.: 89130584252, e-mail: [email protected]
ность науке»: Г.Н. Потанин. Биографический очерк. Новосибирск, 2004.
19. Краеведческие записки / Икут. обл. краев. музей. Вып. 8. Иркутск: Оттиск, 2001. 240 с. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://museum.irkutsk.ru/articles1 .htm
20. Музеи Россиии [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.museum.ru/m1917
21. Прибайкалье. Иркутский областной краеведческий музей [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.pribaikal.ru/iokm.html
