CC BY
46
УДК [316.613:159.922.736.3]:316.776-028.22
Э. В. Измайлова
Визуальные технологии формирования идентичности в отечественной культуре детства
Статья посвящена анализу воздействия визуальной среды на отечественную культуру детства, включая советский, постсоветский и современный периоды. В частности, рассматривается исторический опыт и технологические возможности визуальных коммуникаций в вопросах формирования идентичности на уровне культуры детства. Отдельное внимание уделяется специфике различных коммуникаций, имевших разные степени воздействия на культуру детства указанных периодов. Дается характеристика идеалов и ценностно-смысловых оснований, под воздействием которых формировались эталонные образы носителей отечественной культурной идентичности. Приводятся многочисленные конкретные примеры визуальной продукции, транслирующие образы культурной идентичности, включая кино, мультфильмы, печатную продукцию. Обозначается проблема «экологии» современной культуры детства, включая экспертный и коррекционный потенциал культурологии в данной сфере.
Ключевые слова: культура детства, идентичность, визуальная коммуникация, образ, гуманитарные технологии
Emma V. Izmailova
Visual technologies of identity formation in the national culture of childhood
The article is devoted to the analysis of the impact of the visual environment on the national culture of childhood, including the Soviet, post-Soviet and modern periods. In particular, it considers the historical experience and technological capabilities of visual communications in the formation of identity at the level of the culture of childhood. Special attention is paid to the specifics of various communications that had different degrees of impact on the culture of childhood of these periods. The characteristic of ideals and value-semantic bases, under the influence of which the reference images of carriers of national cultural identity were formed, are given. There are numerous specific examples of visual products that broadcast images of cultural identity, including movies, cartoons, and printed materials. The problem of the «ecology» of the modern culture of childhood is indicated, including the expert and correctional potential of cultural science in this field.
Key words: childhood culture, identity, visual communication, image, humanitarian technologies DOI 10.30725/2619-0303-2019-4-52-56
В течение последних десятилетий культура России пережила качественные трансформации, выраженные в ее движении от советского к постсоветскому и далее к современному типу отечественной культуры. Данные изменения коснулись всех сфер культуры, включая один из ее стержневых компонентов - культурную идентичность. От советского «монолитного» типа культуры, содержавшего устойчивую форму идентичности, прививаемую всеми средствами культурно-идеологического воздействия, произошел переход к новому типу российской культуры, с обновленной формой идентичности.
Отдельный акцент в процессе формировании культурной идентичности в советской и современной культуре России делался и делается на детскую аудиторию, при высокой роли государственного участия. Ребенок, будучи в терминологии Дж. Локка «чистой доской», легче всего поддается воздействию извне. Ему относительно быстро и легко прививается не только идентичность, но и картина мира, ценностные ориентации, культурные установки и стереотипы поведения.
В настоящее время одна из основных ролей в данном процессе отводится целому арсеналу средств визуального воздействия. Сюда можно отнести телевидение, Интернет, печатную продукцию и другие коммуникации. Визуальное наиболее эффективно влияет на ребенка, поскольку визуальные образы занимают в современном мире первоочередные позиции. Они окружают человека с самого рождения, влияя на его формирование как личности и носителя определенной культуры.
Перед тем как перейти к анализу технологий визуального привития идентичности в культуре детства указанного периода, необходимо остановиться на проблеме подбора источников, позволяющих отслеживать и соотносить отмеченные процессы на том или ином этапе развития детской культуры. Визуальные формы коммуникации с течением времени преобразуются и усложняются, поочередно доминируя и оттеняя друг друга, появляясь и исчезая. В результате встает вопрос о том, насколько правомерно опираться на ту или иную форму коммуникации
в отслеживании формирования идентичности на уровне культуры детства, на том или ином этапе ее генезиса. Существуют формы визуальных коммуникаций, которые сохраняют высокую степень значимости на всех этапах рассматриваемого отрезка истории. К таковым относятся, с одной стороны, кино, анимация, плакаты, книжные иллюстрации, периодические издания и др. С другой - существуют коммуникации, доминанты которых носят краткосрочный или непостоянный характер. Среди них: Интернет, марки, открытки, принты, календари и др. Однозначно ответить на вопрос, какую группу источников необходимо предпочесть в отношении анализа заявленной проблемы, достаточно трудно. В данной статье представляется уместным опереться на обе группы источников, с учетом специфики их постоянства или изменчивости.
Советская культурная идентичность имела ярко выраженную идеологическую обусловленность и в своей основе содержала устойчивый перечень ценностей и качеств человека - носителя коммунистических идей, готового защищать Родину, бескорыстно помогать братским народам, отстаивая идеалы справедливости, человека труда, стремящегося к всеобщему благу и равенству, а также многие другие качества.
Специфика визуальных технологий формирования идентичности в культуре СССР была выражена в том, что советский ребенок был окружен образами типичных и идеализированных представителей культуры советского и предыдущих периодов истории, служащих образцом для подражания. Порой данные идеализации достигали максимальной дистанции, породив целую серию образов, лишь отдаленно соответствующих реальным прототипам. Однако как указывают С. Н. Иконникова и И. В. Леонов, данного рода «преломления», выполняя функцию инструмента трансляции определенной формы идентичности, включая ее политико-идеологический аспект, формировали основу для воспитания подрастающего поколения в рамках общества, строящего коммунистическое будущее. Кроме того, «не стоит забывать о том, что большое число похожих биографий советских людей, искренне веривших в идеалы советского времени и совершавших во имя их достижения трудовые и военные подвиги, не являлись выдуманными и идеологически выправленными» [1, с. 166]. В любом случае образы идеализированных представителей культуры, включая взрослых и детей, имели высокую степень влияния на процесс привития идеалов, ценностей и образцов поведения советского ребенка.
Отмеченный потенциал эталонных образов и биографий человека используется во многих
странах и в настоящее время, а «гуманитарные технологии» его применения, суть которых сводится к целенаправленному воздействию на сознание некоего человека, чтобы сориентировать его определенным, заранее спланированным образом [2, с. 26], должны изучаться и внедряться в интересах сохранения ценностных основ и гуманистической направленности культуры.
Кроме того, советского ребенка окружали образы представителей других культур, моральные качества которых во многих аспектах соответствовали требованиям, предъявляемых к человеку в рамках советского времени. Наконец, стоит упомянуть и о вымышленных персонажах, имевших воздействие на сознание советского ребенка.
Эталонные персонажи создавались посредством кино и телевидения, книжной и плакатной продукции. В частности, советская киноиндустрия была призвана транслировать данные образы, формируя в сознании общества необходимые установки. Ребенок в СССР впитывал образы культурной идентичности через такие фильмы, как: «Верные друзья» (1954), «Добровольцы» (1958), «Баллада о солдате» (1959), «Отец солдата» (1965), «Неуловимые мстители» (1967), «Новые приключения неуловимых» (1968), «Корона Российской империи, или снова неуловимые» (1971), «Офицеры» (1971) и др.
Особый эффект на формирование культурной идентичности на уровне детства имели эталонные или приближенные к ним детские образы - героев, пионеров, активистов, отличников, спортсменов и т. д. Важную роль в этом процессе в советский период истории играли фильмы: «Корешки Коммуны» (1931), «Личное дело» (1939), «Патриот» (1939), «Тимур и его команда» (1940), «Первоклассница» (1948), «Кортик» (1954), «Старик Хоттабыч» (1956), «Друзья-товарищи» (1959), «Меня зовут Кожа» (1963), «Тайна» (1963), «Сказка о Мальчише-Кибальчи-ше» (1964), «Звонят, откройте дверь!» (1965), «Республика ШКИД» (1966), «Тайна железной двери» (1970), «Мальчики» (1971), «Бронзовая птица» (1974), «Есть у меня друг» (1974), «Мальчишки ехали на фронт» (1975) и т. д. Данные фильмы содержали образы настоящего советского ребенка с присущими для него качествами и идеологической направленностью. Особый акцент делался на верность своему слову, честность, отзывчивость, уважительное отношение к авторитетам, патриотизм, готовность прийти на помощь и др.
Огромную роль в процессе формирования советской идентичности на уровне культуры детства играла периодическая литература, журналы, газеты. В 1922 г. при ЦК ВЛКСМ создается кооперативное издание «Молодая гвардия», при котором получил вторую жизнь такой журнал,
как «Вокруг света» (1861), а также вышли в свет журналы «Молодой коммунист» (1918), «Мурзил-ка» (1924), «Сельская молодежь» (1924), «Веселые картинки» (1956), «Комсомольская жизнь» (1958), «Ровесник» (1962) и др. С 1923 по 1925 г. при газете «Петроградская правда» выходил ежемесячный журнал для детей «Новый Робинзон». Большую популярность имели детские журналы, выпускаемые с середины 1920- х гг. Детским отделом Ленгиза «ЕЖ» и «ЧИЖ». С 1936 г. стал выпускаться ежемесячный литературно-художественный журнал для школьников «Костер». С 1968 по 1992 г. выходил советский и российский литературно-музыкальный детский журнал «Колобок».
Детская периодическая литература была носителем и эффективным транслятором основных ценностей и идеологических оснований советского периода. Вот, например, четверостишие, размещенное на титульном листе детского юмористического журнала «Веселые картинки» за февраль 1981 г.: «Сегодня съезду партии сказать мы можем смело: за маленькими партами растет большая смена!». На титульном листе журнала «Мурзилка» за 1980 г. размещен портрет В. И. Ленина в окружении детей, держащих флаг с надписью: «Ленин с нами!».
Важную роль в формировании советской идентичности на уровне культуры детства играли плакаты, книжные иллюстрации, открытки. Плакаты занимали особую нишу в визуальном опыте советского ребенка, отображая элементы культурного пространства СССР. Плакаты для детей и подростков, как правило, размещались в детских садах, школах, училищах, институтах, в пионерских лагерях. Они носили идеолого-воспитательный характер, прививали общечеловеческие ценности: «Научитесь ребятишки не трепать, не портить книжки», «Школьники! Домашние задания выполняйте самостоятельно!», «Пионер! Учись сражаться за дело рабочего класса», «Учись все делать сам!», «Не обижай малыша!», «Если книг читать не будешь, скоро грамоту забудешь», «Будь достойным сыном Родины!», «Все умеем делать сами, помогаем нашей маме», «Учись и работай! Работай и учись!», «Будь чист, опрятен пионер. Показывай во всем пример!», «Готовься к жизни трудовой - учись, изобретай и строй!». Марки, так же как и плакаты, носили информационно-пропагандистский характер: «Пионер предан родине, партии, коммунизму», «Учеба - главный труд пионера». Отмеченный «визуальный арсенал» был очень эффективным и активно применялся на протяжении всей истории Советского Союза.
Были еще и антигерои, и ребенок точно понимал, что они плохие, так как они выступали
антиподами типичных советских персонажей. Их образы тоже нашли свое отражение в кинематографе, плакатной и иллюстративной продукции. Например: Мальчиш-Плохиш, персонажи бандитов из кинофильма «Место встречи изменить нельзя», полковник Кудасов из серии фильмов о «Неуловимых мстителях», образы полицаев и предателей Родины в фильмах о войне и др. Так же к антигероям можно отнести тунеядцев, пьяниц, хулиганов, чей образ жизни активно осуждался и порицался в обществе. В данном случае можно вспомнить Великого Нехочуху из мультфильма «Нехочуха» и многих других персонажей. В антипропаганде алкоголизма, курения и тунеядства особую роль играла плакатная продукция: «Из рабочей гущи выгоним пьющих», «Кто умен, а кто дурак! Один за книгу, другой в кабак», «Долой пьяниц! Заявим громко - от пьяниц только хулиганство и поломка», «Брось курить!», «Физическая культура и курение - несовместимы», «Тунеядец - всему коллективу обуза, избавляться пора от подобного груза!», «Тунеядцы - наши враги. Хлеб трудовой от них береги!», «Это лентяй, дармоед, паразит. Пусть гнев народа его поразит!».
После распада СССР коренным трансформациям подверглась и присущая данному типу культуры идентичность. В постсоветский период произошло размывание и дробление культурной идентичности с утратой ее общепринятых репрезентаций. В этот период возник целый спектр идентичностей, включая ее советскую форму, элементы которой сохраняются и в наше время. Особую притягательность на данном этапе получила идентичность, ориентированная на западноевропейский тип культуры, с присущей системой ценностей и личностных качеств. Данная тенденция нашла свое выражение, например, в мультипликационной короткометражке 1991 г. «Мистер Пронька», по сюжету которой в Россию прибывает очень состоятельный американец со своими друзьями-партнерами, имеющий правительственное задание. Задание состоит в том, чтобы «обратить в американскую веру» русских людей. С первых же кадров мы слышим голос рассказчика, приглашающего зрителя к просмотру: «За медный пятак покажу все этак и так, у кого валюта есть, тому особый показ и честь». Далее следует: «За морем-океаном жили братаны-американы». Данная фраза показывает нам, что Америка больше не рассматривается как страна-агрессор, а напротив, выступает как союзник, как пример для подражания. Эта же направленность на культуру Запада просматривается в выпусках «Ералаша» 1990-х гг., в которых активно поднимается тема денег, а главные герои носят импортную одежду, курят, целуются за доллары,
читают журнал «VOGUE», используют косметику «Cristian Dior», притворяются попрошайками-африканцами, выпрашивающими американскую валюту. Озвученные темы можно увидеть в таких выпусках Ералаша, как «Дуэль» (1992), «Шел отряд по берегу» (1992), «Перекресток» (1992), «Дай закурить» (1992), «Маша+Саша=?» (1993), «Крутая тусовка» (1993), «Связанные одной цепью» (1993), «Прости, Жмуриков» (1993), «Жил был художник один» (1994), «Черное и белое» (1994), «Соринка» (1996) и др.
В это же время на фоне снижения возрастного порога детской культуры в кино- и мультфильмах нашли свое отражение и другие направления поисков ценностно-смысловых и мировоззренческих ориентиров общества. Так, например, в 1992 г. вышел в свет короткометражный мультфильм «Сон смешного человека» по одноименному фантастическому рассказу Ф. М. Достоевского, в котором поднимаются вопросы добра и зла, совести, поиска человеком Бога. Так же в 1992 г. был снят мультипликационный фильм «Я вас слышу» по мотивам сказки американского писателя Доктора Сьюза. Этот мультфильм про слона, который размышлял о личности, верил в добро и отзывался на стоны нуждающихся, пытаясь защитить их от дождя и ветра. Примечательно, что прототипом доброго слона Хортона режиссер решил сделать академика А. Д. Сахарова. Действие сказки разворачивается в джунглях, где то и дело аллегорично мелькают вещи из советского быта: марки, удочка, фотоаппарат, авоськи с продуктами, веревки с постиранным бельем. Отражая духовную растерянность общества, данные работы поднимают недетские вопросы об истинных ценностях, о смысле жизни и о поиске человеком самого себя, при этом не давая на них четких ответов.
На фоне общего снижения ценностного подтекста визуальной продукции, направленной на культуру детства, в ней нашли отражение некоторые мировоззренческие и смысловые установки, не имевшие всеобщего распространения, но пытавшиеся заполнить образовавшийся «идейный вакуум». Так, стали проявляться формы идентичности, ориентированные на архаическое прошлое [3], появились идентичности, направленные на этно-традиционную составляющую, стали возникать идентичности, соотносимые с локальными периодами отечественной и мировой истории, а также идентичности, связанные с религиозной компонентой. Все эти идентичности в разной степени находили воплощения и на визуальном уровне и, безусловно, отражались не только на взрослом, но и на детском самовосприятии. В результате этого многообразия общество лишилось четкой куль-
турной самоидентификации, пребывая в «мозаике идентичностей» переходного периода.
Современный период, который С. Н. Иконникова и И. В. Леонов трактуют как ситуацию исчерпания переходных процессов и начало стабилизации отечественной культуры [4, с. 9], характеризуется качественными архитектоническими сдвигами в изучаемой сфере, в частности, в оформлении новой культурной идентичности, отражаемой и на уровне культуры детства.
При сохранении многообразия различных форм культурной идентичности, в России обозначился центральный вектор формирования общей культурной самоидентификации. Данный вектор можно охарактеризовать как синтез наиболее устойчивых смыслов и ценностей, характерных и для всех этапов развития культуры России, и для ее отдельных периодов. Многие ценности, смыслы и образы, свойственные для носителя отечественной культуры, происходят из фольклорной среды, другие носят ярко выраженный религиозный характер, некоторые связаны с имперским и советским прошлым, с особенностями и исторической миссией российской цивилизации. Характерно, что отмеченный спектр, как указывает И. В. Кондаков [5], состоит преимущественно из компонентов, отражающих различные аспекты прошлого, включая соответствующие формы идентичности. Тем не менее, процессы трансформации идентичности продолжаются, так или иначе содействуя образованию и развитию ее стержневых структур.
В современной сфере детства наиболее показательными примерами визуальной продукции, направленной на формирование культурной идентичности, являются мультфильмы, герои которых отражают черты национального российского менталитета, гендера и характера: «Маша и Медведь» (2009), «Иван Царевич и Серый волк» (2011), «Три богатыря на дальних берегах» (2012), «Снежная королева» (2012), «Снежная королева 2: перезаморозка» (2014), «Три богатыря: ход конем» (2015), «Крепость: щитом и мечом» (2015), «Снежная королева 3. Огонь и лед» (2016), «Сме-шарики. Легенда о золотом драконе» (2016), «Три богатыря и морской царь» (2016), «Три богатыря и принцесса Египта» (2017), «Сказ о Петре и Фев-ронии» (2017), «Принцесса и дракон» (2018), «Садко» (2018), «Знаешь, мама, где я был?» (2018) и др. При этом необходимо указать на то, что во многих современных проектах визуальное соответствие традиционным образам культуры не всегда достигает успеха в реализации технологий формирования национальной идентичности. Нередко более успешными становятся мультфильмы и фильмы, в которых акцент делается не столько на внешнем соответствии того или
иного образа природе ретранслируемой культуры, сколько на внутренних, ментальных характеристиках персонажей как носителей определенной культурной традиции. В первую очередь, здесь можно выделить такие фильмы, сериалы и мультфильмы, как «Кадетство» (2006-2007), «Смешарики» (с 2004), «Последний богатырь» (2017) и некоторые другие. В данных работах авторам удалось передать многие особенности характера и менталитета главных героев в соответствии с ключевыми аспектами отечественной культурной идентичности, не прибегая к порой излишнему акценту на сугубо внешние маркеры культуры.
В настоящее время при формировании общекультурной идентичности возвращаются многие «тексты» при помощи которых она формировалась в советское время. Так, помимо новых фильмов и анимации, интерес представляет возврат на экраны советского кино и мультипликации, с соответствующими эталонами культурной идентичности. При этом следует отметить, что все чаще советское обретает новое звучание в современной переработке и интерпретациях. В данном случае необходимо указать на явный рост показов продукции советского производства на телевидении, а также на феномен ремейков советских «текстов», например, «Королева бензоколонки 2» (2004), «Розыгрыш» (2008), «Веселые ребята» (2014), «Белые Росы. Возвращение» (2014), «А зори здесь тихие» (2015), из детского - «Ну, погоди!» (2005), «Новые приключения кота Леопольда» (2015), «Новое Простоквашино» (2018) и др.
В заключение необходимо обратить внимание на то, что в настоящее время в изучаемой сфере наблюдается образование «защитного пояса» культуры детства, одной из особенностей которого является формирование ценза в сфере идентичности, призванного остановить ее «размывание» [6]. На современном этапе стало очевидным, что на уровне культуры детства необходимо корректировать и «фильтровать» продукцию, с которой соприкасается ребенок, тем самым направляя процесс формирования детской культурной идентичности в нужное русло. Это особенно важно в современном информационном мире, поскольку неконтролируемые информационные потоки способны нанести вред молодому подрастающему поколению, предлагая виртуальный суррогат реальности взамен настоящей жизни, с соответствующими суррогатными формами идентичности. Понимание механизмов формирования идентичности, а также экспертиза и дозирование продукции в данной сфере позволяют вполне эффективно реализовывать задачи привития и коррекции детского мировоззрения, цен-
ностно-смысловых установок и идентичности [7]. В контексте данной проблематики особую роль может сыграть культурология, обладающая соответствующим экспертным и аналитическим потенциалом,
Список литературы
1. Иконникова С. Н., Леонов И. В. Основные модели и «когнитивные ловушки» биографических исследований // Человек. Культура Образование. 2018. №4 (30). С. 164-174.
2. Тхагапсоев Х. Г., Мосолова Л. М., Леонов И. В., Соловьева В. Л. Идентичность как навигатор сознания: монография. Санкт-Петербург: Астерион, 2016. 170 с.
3. Ламажаа Ч. К. Архаизация общества в период социальных трансформаций // Знание. Понимание. Умение. 2011. № 3. С. 35-42.
4. Иконникова С. Н., Леонов И. В. Российская культурология в новой парадигме модернизации // Вестн. С.-Петерб. гос. ин-та культуры. 2018. № 4 (37). С. 6-10.
5. Кондаков И.В. Цивилизационный дрейф постсоветской России // Альманах Научно-образовательного культурологического общества России «Мир культуры и культурология». Санкт-Петербург: Центр гуманитар. инициатив, 2016. Вып. 5. С. 144-158.
6. Иконникова С. Н. «Защитный пояс» культуры и стратегии отношения к детству // Вестн. С.-Петерб. гос. ин-та культуры. 2018. № 4 (37). С. 56-59.
7. Иконникова С. Н., Леонов И. В. Основные векторы самоотождествлений в формировании культурной идентичности // Вестн. С.-Петерб. гос. ин-та культуры. 2019. № 2 (39). С. 6-10.
References
1. Ikonnikova S. N., Leonov I. V. Basic models and «cognitive traps» of biographical research. Man. Culture. Education. 2018. 4 (30), 164-174 (in Russ.).
2. Thagapsoev K. G., Mosolova L. M., Leonov I. V., Solovyova V. L. Identity as a navigator of consciousness: a monograph. Saint-Petersburg: Asterion, 2016. 170 (in Russ.).
3. Lamazhaa C. K. Archaization of society in the period of social transformations. Knowledge. Understanding. Skill. 2011. 3, 35-42 (in Russ.).
4. Ikonnikova S. N., Leonov I. V. Russian cultural studies in the modernization paradigm. Bul. of the Saint-Petersburg State Univ. of Culture. 2018. 4 (37), 6-10 (in Russ.).
5. Kondakov I. V. Civilization drift in Post-Soviet Russia. Almanac of the Scienc. and Educational Cultural Society of Russia «World Culture and Cultural Studies». Saint-Petersburg: Center for humanitarian initiatives, 2016. 5, 144-158 (in Russ.).
6. Ikonnikova S. N. «Protective belt» of culture and strategy of attitude to childhood. Bul. of the Saint-Petersburg State Univ. of Culture. 2018. 4 (37), 56-59 (in Russ.).
7. Ikonnikova S. N., Leonov I. V. The main vectors of self-identification in the formation of cultural identity. Bul. of the Saint-Petersburg State Univ. of Culture. 2019. 2 (39), 6-10 (in Russ.).
