CC BY
31
дискуссия
журнал научных публикаций
Т. Н. Флегентова, соискатель,
кафедры русской литературы и фольклора,
Кемеровский государственный университет,
г. Кемерово, Россия,
flegen@rambler.ru
ВИЗУАЛЬНЫЕ «КРЕСТОВЫЕ СИТУАЦИИ» В РОМАНАХ Ф. М. ДОСТОЕВСКОГО (БЛАГОСЛОВЛЯЮЩИЙ КРЕСТ)
На современном этапе изучения творчества Ф. М. Достоевского внимание исследователей обращено к проблемам влияния поэтики библейского текста на тексты писателя.
Изучение особенностей визуальной поэтики Достоевского в литературоведении началось сравнительно недавно. В настоящее время сложилось представление о том, что Достоевский не только великий писатель, но и великолепный художник, он является «создателем уникального стиля, в котором, несмотря на философско-психологическую доминанту, присутствует и плотный визуальный ряд, далеко не всегда выступающий в форме описательных конструкций, но часто выполняющий разнообразные функции — от характеристики персонажей до выявления символического смысла изображаемого», — отмечает С. Б. Пухачев
Избирательное выделение особых значимых деталей, которые являются центром визуальной композиции той или иной сцены, коренным образом преображает действительность, позволяя читателю «взглянуть» на мир глазами героя. Для Достоевского существенным является возможность показать субъективное видение своих персонажей в определенные значимые для них моменты. Такой особый взгляд предполагает наличие визуального и психологического погружения в ткань произведений.
Крест выступает как главный символ Христа и Его учения, один из способов выражения Истины. Традиционно символ трак-
туется как реальность большая себя самой, обращается внимание на вечную природу формы и символа креста. При изменяемости внешних (визуальных) данных его содержательная сторона остается неизменной. Крест относится к группе символов, которая связана с визуальными образами. Специфика визуальных символов, с одной стороны, состоит в том, что их значение зависит от той формы, которой они обладают (в определенной мере). С другой стороны, они характеризуются непосредственным воздействием на сознание, им присуща своеобразная притягательная аура для человеческого существа.
Таким образом, очевидной становится ситуация, что слово «крест» является семантически насыщенным. Для нас на первый план выступает ряд значений. Прежде всего, крест как символ принадлежности человека к определенной вере, как знак освящения чего-либо, например, пищи. Помимо этого крест выступает в роли своеобразного оберега от нечистой силы. Также слово «крест» употребляется в значении наказания и связанных с этим действием страданий, мучений. В произведениях Ф. М. Достоевского все указанные значения актуализированы.
Так, например, в романе «Преступление и наказание» словообраз «крест» возникает во сне Раскольникова, в котором герой видит себя семилетним мальчиком, идущим с отцом, и в котором маленький герой вспоминает про свою умершую бабушку: «При этом всегда они брали с собой кутью на бе-
№ 7 (15) СЕНТЯБРЬ 2011
дискуссия ^
журнал научных публикаций V
лом блюде, а кутья была сахарная из рису и изюму, вдавленного в рис крестом»2*. Кутьей называется ритуальная каша, сваренная из ячменя, пшеницы, либо из риса, приносимая в церковь при поминках и подаваемая за упокойным столом. Принимая во внимание это значение, можно говорить о том, что кутья обладает своим особой сакральной семантикой и специализированными функциями. Выложенный из рису крест подчеркивает это.
Этот сон Раскольникова ценен тем, что дает читателю дополнительные сведения о формировании характера героя. Особое место в нем занимает описание пространства: «... Местность совершенно такая же, как уцелела в его памяти: даже в памяти она гораздо более изгладилась, чем представлялась теперь во сне» (с. 46). Описанное пространство дает нам возможность восстановить целостную картину. Город, в котором прошло детство маленького Родиона, небольшой, открытый («как на ладони»), только «на самом краю неба чернеется лесок» (с. 46). Всегда черная пыль покрывает дорогу возле большого кабака, «всегда производившего на него неприятнейшее впечатление» (с. 46). Дорога огибает вправо городское кладбище, в центре которого стояла каменная церковь с зеленым куполом, которую он любил, и «старинные в ней образа, большею частию без окладов и старого священника с дрожащею головой» (с. 46).
Сознание героя отмечает общую пространственную схему: город и вдалеке лес. В более конкретную перспективу введены три значимых точки, объединенных одной дорогой: кабак, кладбище и церковь (причем, две последние находятся на одной территории). По существующей традиции кабак и церковь воспринимаются как локу-сы, противопоставленные друг другу (кто не
По существующей традиции кабак и церковь воспринимаются как локусы, противопоставленные друг другу (кто не попадает в церковь, тот попадает в кабак).
попадает в церковь, тот попадает в кабак), это подчеркивается отношением Расколь-никова: кабак с его пьяными нагоняет на него страх, заставляет дрожать, а церковь со старым священником вызывает прямо противоположное чувство — любовь.
Из сна становится известно важное обстоятельство из истории семьи Расколь-никовых: «Подле бабушкиной могилки, на которой была плита, была и маленькая могилка его меньшого брата, умершего шести месяцев и которого он тоже совсем не знал и не мог помнить... и он каждый раз, как посещал кладбище, религиозно и почтительно крестился над могилкой, кланялся ей и целовал ее» (с. 46). Потеря для семьи второго сына обрушивается на плечи маленького мальчика, он становится единственным источником надежд и радости для родителей, вместе с ними на него накладывается и непрожитая жизнь младшего брата. Этот груз станет весомей после смерти отца, когда Раскольников останется главным мужчиной в семье со всеми налагающимися обязанностями.
Неоднократно во многих работах исследователей творчества Ф. М. Достоевского подчеркивалось значение слова «вдруг», довольно частотное на страницах его романов. На наш взгляд, эти «вдруг»-ситуации не являются в романном мире Достоевского обособленными. Напротив, они образует оппозицию к слову «всегда», не столь частотному, однако имеющему такое же по степени важности функциональное значение. Соответственно, «всегда» становится знаком длительного, постоянного, постепенно сменяющегося времени и внутренних состояний.
Противоположное слову «вдруг» (всегда) встречается в произведениях писателя
дискуссия
журнал научных публикаций
Участниками действия становятся мать и сын, отношения между которыми основываются на огромной любви со стороны матери. Со стороны же сына наблюдается уважение, снисхождение к родительнице.
реже, поэтому его неоднократное употребление в обозначенной сцене автор не считает случайным. Согласно Словарю В. И. Даля, к слову «всегда» выстраивается следующий ряд синонимов — «во всякое время», «во всякую пору», «во всяком случае». Будучи маленьким мальчиком, Раскольников с отцом и с матерью ходили в церковь «раза два в год» (с. 46), но это событие повторялось ежегодно, что позволяет говорить, с одной стороны, о норме жизни в семье Раскольниковых, с другой — о норме как таковой (т. е. о вечности обрядового действия — поминовение усопших в четко установленные дни — три родительские субботы). Примечательно здесь то, что Родион воспитывался в вере, соблюдал установленные обряды, иными словами, был по-настоящему связан с церковью, с ее заветами, и это говорит о том, что событие отклонения, отхода от христианской веры, от Бога у героя происходит тогда, когда он находится во взрослом состоянии.
Замечательно, что в тексте даны следы религиозного воспитания: мать Раскольникова в конце своего письма настойчиво спрашивает его о том, молится ли он Богу, верит ли он по-прежнему в благость Творца и Искупителя, при этом, отсылая память Раскольникова в его детские годы, когда он «в детстве своем, при жизни <...> отца, <...> лепетал молитвы свои у меня на коленях и как мы все тогда были счастливы» (с. 34). Материнское сердце подсказывает Пульхерии Александровне то, что с ее сыном не все благополучно, что его настигло безверие, и она молится за него.
Молиться за Раскольникова будет и По-лечка Мармеладова — об этом ее попросил сам Родион Романович на последних ступенях лестницы, уходя от только что умершего Мармеладова. Следует отметить тот факт, что просьбу озвучивает сам герой, формулируя ее следующим образом: «Полечка, меня зовут Родион; помолитесь когда-нибудь и
обо мне: "и раба Родиона" — больше ничего». Через некоторое время он мысленно вернется к этой ситуации и усмехнется своему поступку: «А раба-то попросил, однако, помянуть, — мелькнуло вдруг в его голове, — ну да это. на всякий случай!» (с. 47). В этом контексте важным оказывается формула, которую использует Родион Романович по отношению к себе: не традиционную для верующих людей (раб Божий), а сокращенную — раб.
Два отрезка жизни Раскольникова можно противопоставить друг другу: детство — это «всегда», взрослость — это «вдруг», переход из одного состояния в другое связано с перемещением героя из пространства городка в Петербург, а в целом — с отрывом от родных мест и близких людей.
Другой (обратный) переход начнется в эпилоге романа. Перед читателем «с высокого берега откроется широкая степь», в которой «чуть приметными точками чернелись кочевые юрты» (с. 421), а на Соне в тот момент будет «бедный, старый бурнус и зеленый платок» (с. 421). В «Преступлении и наказании» убийственному Петербургу противопоставлено открытое пространство городка детства героя и степь каторги.
Таким образом, сон Раскольникова представляет жизнь героя, изначально правильно ориентированную на вечные ценности, позволяет восстановить некоторые биографические моменты и объяснить «переворот», происшедший в сознании Родиона Романовича, известным образом повлиявший на него в дальнейшем. Поэтому не случайно появление креста, который постепенно становится знаком судьбы героя.
В романах Ф. М. Достоевского последовательно разворачиваются эпизоды, смысловым центром которых становится благословение крестом. В произведениях Ф. М. Достоевского («Преступление и наказание», «Идиот», «Подросток», «Бесы») благословляют, как правило, матери сыновей. В «Преступлении и наказании» Пульхе-рия Александровна крестит Раскольникова в их последнюю встречу перед признанием, Софья Андреевна накладывает крест во сне героя «Подростка», спящего Николая Все-
Между матерью и сыном устанавливается логически необъяснимая связь: например, они способны «угадывать» друг друга.
№ 7 (15) СЕНТЯБРЬ 2011
ДИСКУССИЯ
журнал научных публикаций V
володовича Ставрогина благословляет Варвара Петровна. Эти ситуации типологически общие: их объединяет то, что участниками действия становятся мать и сын, отношения между которыми основываются на огромной любви со стороны матери. Со стороны же сына наблюдается уважение, снисхождение к родительнице.
Во всех случаях герой в семье занимает особое положение: единственный ребенок («Бесы») или первенец («Преступление и наказание», «Подросток»), что является значимым и подчеркивается текстом («Родя, милый мой, первенец ты мой, — говорила она, рыдая, — вот ты теперь такой же, как был маленький, так же приходил ко мне, так же и обнимал и целовал меня» — вспоминает Пульхерия Александровна2*). Еще одной особенностью семей в трех названных романах Ф. М. Достоевского является то, что в них отец участвует в воспитании детей в меньшей степени («Подросток»), о втором родителе на страницах «Преступления и наказания», «Бесов» говорится немного (и у Раскольникова, и у Ставрогина отцы умерли рано, когда герои еще были детьми). Кроме того, между матерью и сыном устанавливается логически необъяснимая связь: например, они способны «угадывать» друг друга.
В основе отношений Пульхерии Александровны и Раскольникова лежит истинная любовь, длящаяся с детства. Такое положение Пульхерия Александровна объясняет следующим образом: «Еще когда мы с отцом жили и беседовали, ты утешал нас одним уже тем, что был с нами, а как я похоронила отца, — то сколько раз мы, обнявшись с тобой вот так, как теперь, на могилке его плакали» (с. 388). Сам Родион Романович демонстрирует свои чувства при получении письма от матери: «Письмо дрожало в руках его; он не хотел распечатывать при ней: ему хотелось остаться наедине с этим письмом. Когда Настасья вышла, он быстро поднес его к губам и поцеловал» (с. 27). Далее в его чувствах к родным людям, в том числе и к матери, происходят существенные измене-
Я пришел вам сказать прямо, что хоть вы и несчастны будете, но все-таки знайте, что сын ваш любит вас теперь больше себя и что все, что вы думали про меня, что я жесток и не люблю вас, все это неправда.
Он просит помолиться о себе, и сам встает на колени перед матерью, целуя ей ноги. Так возникает визуальное смысловое единство: мать — крест — сын.
ния: он порою останавливает себя на мысли о том, что ненавидит их. Каждый раз при свидании с сыном Пульхерию Александровну пронзает страх. Настоящее чувство высказывает себя во время их последнего разговора перед признанием Раскольникова: «Я пришел вам сказать прямо, что хоть вы и несчастны будете, но все-таки знайте, что сын ваш любит вас теперь больше себя и что все, что вы думали про меня, что я жесток и не люблю вас, все это неправда. Вас я никогда не перестану любить...» (с. 397).
Только после этого сыновнего откровения мать в «предчувствии казни» (с. 397) сына решает его благословить: «Дай же я перекрещу тебя, благословлю тебя! Вот так, вот так. О боже, что это мы делаем!» (с. 397). Она крестит его по традиции три раза, обозначая свои действия указательными словами. Только после этого происходит духовное сближение героев: «Да, он был рад, он был очень рад, что никого не было, что они были наедине с матерью. Как бы за все это ужасное время разом размягчилось его сердце. Он упал перед нею, он ноги ей целовал, и оба, обнявшись, плакали. И она не удивлялась, не расспрашивала его на этот раз. Она уже давно понимала, что с сыном что-то страшное происходит, а теперь приспела какая-то страшная для него минута» (с. 397 - 396).
Благословение должно защитить, помочь Раскольникову в «час роковой», «страшную минуту», «перед казнью». Это единственное, что может сделать для сына мать, так как предложение разделить его крестную муку Родион Романович отвергает. Наложение креста влияет на душевное состояние Раскольникова: оно смягчает его сердце, возвращает в беззаботный мир детства, вновь объединяет родных по крови людей. Он просит помолиться о себе и сам встает на колени перед матерью, целуя ей ноги. Так возникает визуальное смысловое единство: мать — крест — сын.
дискуссия
журнал научных публикаций
Молитва матери о своем ребенке обладает особой силой (как вариант богородичной молитвы, защищающей и оберегающей).
Примечательно, что разговор этот разворачивается без свидетелей — существенный факт, определяющий истинные отношения между героями. Общение матери с сыном должно и желательно для обоих наедине: он хотел остаться с письмом Пуль-херии Александровны (по сути, с ней самой) один на один, в последнюю встречу он рад, что рядом с ними никого нет. Единственным «сопричастником» к ситуации становится Бог, так как мысли обоих направлены к Его воле: «Нет, а вы встаньте на колени и помолитесь за меня богу. Ваша молитва, может быть, и дойдет» (с. 397) — просит Раскольников. Считается, что молитва матери о своем ребенке обладает особой силой (как вариант богородичной молитвы, защищающей и оберегающей).
Единство «мать — крест — сын» возникает и в другом романе Пятикнижия и также связано с благословением. В первой главе второй части «Бесов» Николая Ставрогина, находящегося «в летаргической неподвижности», крестит Варвара Петровна: «Она простояла над ним минуты три, едва переводя дыхание, и вдруг ее обнял страх; она вышла на цыпочках, приостановилась в дверях, наскоро перекрестила его и удалилась незамеченная, с новым тяжелым ощущением и с новой тоской»3*. Внезапный сон Николая, неподвижность, бледность лица, то, что он «походил на бездушную восковую фигуру» — все это удивило женщину, даже испугало.
Прежде всего, она испугалась того, что ее сын может быть мертв, и одновременно того, что ее сын может быть жив и находится в таком застывшем положении. Следует обратить внимание на ее внутреннее состояние: бьющееся сердце, она едва переводит дыхание, неожиданный страх, нерешительность, быстрое (суетное) благословение. Все это мало похоже на Варвару Петровну, до этого эпизода известную своим волевым сильным характером, громким голосом, строгим упорным взглядом, прямотой суждений, важностью своей персоны.
Автор не узнает Варвару Петровну и во время болезни Ставрогина, которую он «едва допускал к себе, и --то на минуту, один раз на дню и непременно в сумерки, когда уже становилось темно, а огня еще не подавали» (с. 173) — все вместе взятое характеризует непростые отношения между матерью и сыном, который нежно обнимает ее в гостиной, целует руку, но при этом улыбается «какой-то снисходящей улыбкой» и полностью игнорирует ее вопросы.
Следует заметить, что их разговоры между собой (с глазу на глаз) очень редки, как утверждает рассказчик, и не показаны в тексте, зато отмечается их визуальное общение, они понимают мысли друг друга: «он пристально посмотрел на мать», «она только смотрела на него, вся обратясь в вопрос.» (с. 146), «много раз неприметно и пристально приглядывалась к Nicolas.» (с. 38). Выходит, что словесное общение для них не является необходимым, они «говорят» глазами, понимая больше того, что может выразить слово. Учитывая эту особенность, можно объяснить тот факт, что встречи Nicolas и Варвары Петровны происходили в сумерки без свечи, т. е. он не допускал ее к своим мыслям.
Таким образом, наложение креста в виде благословляющего жеста — это жест матери, любящей своего сына, желающей его защитить, помочь в решающий момент «перед казнью», поэтому призывающей Бога-отца через крест как часть единого целого: отец — мать — сын. В этой ситуации происходит конструирование исходной: восстанавливаются нарушенные отношения. В связи с этим можно отметить важные обстоятельства: ключевое положение проанализированных сцен, эмоциональное напряжение, охватывающее героев в эти моменты, и его разрешение, например, слезы Раскольнико-ва.(§)
1. Пухачев С. Б. Поэтика жеста в произведениях Ф. М. Достоевского (на материале романов «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы», «Подросток», «Братья Карамазовы» : дис. ... канд. филол. наук. Великий Новгород, 2006. С. 82.
2. Достоевский Ф. М. Собр. соч. : в 30 т. Т 6 : Преступление и наказание. Л. : Наука, 1973. С. 398.
3. Достоевский Ф. М. Собр. соч. : в 30 т. Т. 13 : Подросток. Л. : Наука, 1975. С. 182.
