CC BY
22
51. Карабанова, Е. Н. Пробелы российского законодательства, регламентирующего уголовную ответственность за коррупцию // Пробелы российского законодательства. - М.: Юр-ВАК, 2015. - С. 109-111.
52. Волынская, О. В. Правовой нигилизм следователя: К вопросу о детерминантах уголовно-процессуальных ошибок и нарушений // Российский следователь. - 2006. - № 7. - С. 18-22.
53. Шагалиева, В. А. Закон «О защите прав потребителей»: проблемы неверного толкования и злоупотребления. Потребительский экстремизм // Государство и право. - 2015. - № 1 (13). - С. 485-490.
54. Правкин, И. В. Миф о правовом нигилизме // История государства и права. - 2012. - № 11.- С. 26-28.
55. Вернадский, В. И. Несколько слов о ноосфере // Успехи современной биологии. - 1944. - № 18. - Вып. 2. - С. 113-120.
УДК 34.03 А.Г. Репьёв*
Визуализация правовых преимуществ: теоретико-правовой и исторический аспекты
В статье с теоретико-правовых и исторических позиций анализируется категория «преимущество», а также формы её внешнего выражения. Автором на основе проведённого исследования выдвигается тезис о ключевом характере визуализации правовых преимуществ через элементы одежды и знаки отличия для демонстрации дополнительных прав и возможностей.
Ключевые слова: правовые преимущества, специальный правовой статус, одежда, форменное обмундирование, знаки отличия.
A.G. Repyov*. Visualization of legal benefits: theoretical-legal and historical aspects. In article from theoretical-legal and historical line items the category «benefit», and also forms of its external expression is analyzed. The author, on the basis of the conducted research, pushes the thesis about key nature of visualization of legal benefits through elements of clothes and distinctions to demonstration of the additional rights and opportunities.
Keywords: legal benefits, special legal status, clothes, uniform regimentals, distinctions.
Человек, с одной стороны, являясь по своей природе существом социальным, как это ни парадоксально бы звучало, постоянно стремился к индивидуализации. Формы её были разные, однако цель зачастую одна - получив дополнительные возможности и выгоды, улучшив тем самым условия существования, а за счёт средств визуализации подчеркнув свой социальный и правовой статус, обособиться от других. Одни стремились добиться этого сугубо в рамках своей первичной социальной ячейки (семьи, фамилии, рода). Другие видели возможность достижения поставленной цели путём объединения в группы индивидов на основе общего происхождения, вероисповедания, профессиональной сферы интересов. Так создавались тайные общества, ордена (ordo (лат.) - ранг, сословие), братства, товарищества и прочие формы сообществ. Ещё со времени правления в Греции императора Константина Великого были известны кавалерийские ордена, существовавшие под покровительством святого Георгия.
Историческая и правовая наука отчетливо свидетельствует, что чаще всего, обособление строилось на получении отдельными членами общества дополнительных прав и б0льших возможностей. Это было неизбежно так же, как и неотвратимо было последующее разделение людей на классы. Однако сословное разделение (в правовом отношении) произошло не одномоментно с фактическим. Профессор права дореволюционного периода А.Д. Градовский уже о Древней России писал: «Известная доля лиц выдвигалась из массы общества своим богатством и достоинством, с именем "лучших людей", "мужей"» [3, с. 67]. Узаконена сословная иерархия в нашем Отечестве, по мнению историка и правоведа, в период образования Московского государства: «Разумеются отдельные группы подданных, между которыми сам закон установил наследственные преимущественно различия в правах и обязанностях» [2, с. 210]. Профессор М.Ф. Владимирский-Буданов, напротив, полагал, что «основным признаком сословного деления общества являются не права и преимущества, а присвоенные сословиям обязанности» [1, с. 143]. Так или иначе, по нашему разумению, права, обязанности и преимущества выступают элементами правового статуса
* Репьёв, Артём Григорьевич, кандидат юридических наук, старший преподаватель кафедры административного права и административной деятельности органов внутренних дел Барнаульского юридического института МВД России. Адрес: Россия, 656038, г. Барнаул, ул. Чкалова, 49. Тел.: 8 (3852) 379 318. E-mail: [email protected].
* Repyov Artyom Grigoryevich, Candidate of Law Sciences, senior teacher of department of administrative law and administrative activity of law-enforcement bodies of the Barnaul legal institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. Address: Russia, 656038, Barnaul, Chkalov str., 49. Ph.: 8 (3852) 379 318. E-mail: [email protected].
© Репьёв А.Г., 2017
лица, который в конечном итоге и стал воплощением индивидуализации. В рамках данной работы нас в первую очередь интересуют правовые преимущества как элемент специального правового статуса. Речь идёт о юридическом средстве, заключающемся в правомерной возможности субъекта удовлетворить свои интересы наиболее полно и всесторонне и выражающемся как в предоставлении особых дополнительных прав и возможностей, так и в неподверженности определенным нормам, обязанностям, запретам и ограничениям.
Как в случае со специальным статусом конкретного лица, так и группы людей, возникала необходимость визуализировать имевшиеся преимущества. Это, с одной стороны, было вызвано потребностью физически оградить членов обособившейся социальной общности от других лиц. С другой - для субъекта со специальным правовым статусом в психологическом плане было важно иметь атрибут того «избранного», привилегированного сообщества, к которому он относится. Сохранилась подобная ситуация и в наши дни. Каждое государство предусматривает правовой порядок наделения преимуществами и, что немаловажно, учреждает элементы их визуализации.
В подтверждение приведем пример вышеназванного Московского государства. Сословное деление сопровождалось там особым положением при княжеском дворе. Визуализировались преимущества не только «деньгами, поместьями, кубками», но и ношением именного «оружия, шуб, парчевых и атласных кафтанов» [15, с. 4-5].
Это подтверждает следующий тезис. Исторически так сложилось, что наиболее распространенными средствам визуализации правовых преимуществ являлись одежда и её элементы (пояса, ленты, обувь и пр.), а также знаки отличия, носимые поверх одежды (ордена, значки, медали и пр.). При этом эволюционировали данные предметы сообразно развитию представлений государства и общества о ценностях, подчеркивающих материальное, социальное и правовое положение человека.
Разумеется, в числе первых, кто обеспечил свой высокий правовой статус визуальными атрибутами, были руководители государств - князья, императоры и пр. Цари Древней Азии носили диадему (в ряде случаев тиару), особый пояс, а коронационная одежда украшалась золотом. К названным атрибутам высшего ранга в обществе Ирана добавлялся перстень, браслет и нагрудная перевязь с медальонами [18, с. 575]. На примере «первых лиц» государств, имевших, как правило, абсолютный иммунитет от ответственности, максимальные привилегии и льготы, отчетливо видно единство в категории «преимущество» правовой и визуальной составляющих. «Преимущества монарха выражаются в совокупности юридических условий и внешних отличий, коих общая цель - поставить монарха, как представителя верховной власти, выше всех других членов одного и того же юридического общества» [2, с. 153].
Высшие слои древних сословий также дополняли свой внешний вид необходимыми атрибутами. К примеру, в XI в. духовные особы и рыцари (все исключительно принадлежащие к роду дворян), обладавшие иммунитетами и привилегиями, образовали в Палестине одно из первых военно-монашеских братств - орден святого Иоанна Иерусалимского. Помимо специальной одежды и ее цветовой гаммы, знаком, позволяющим идентифицировать члена общества, был белый крест, вырезанный из полотна и нашивавшийся на мантии и головные уборы [15, с. 3].
Одежда аристократов всего мира отличалась не только фактурой материалов, покроем, цветовой палитрой, но и количеством носимых предметов. Интересным историческим фактом является привилегия на ношение сразу трёх пар штанов мужчинами элитных слоев Древнего Ирана [18, с. 578]. Женщины-аристократки украшали себя узорчатыми золотыми покрывалами, ожерельем того же металла и особым поясом. Разумеется, костюмы и их атрибуты у народов, даже внутри «привилегированных групп», отличались в зависимости от территории, географических условий проживания, религии, этнического происхождения.
Знаки, титулы, гербы и иные символы индивидуальности членов общества являлись не только элементами, сопутствующими специальному правовому статусу. По мнению отдельных авторов, они выступали разновидностью преимуществ вообще [2, с. 153], а также объектами правовых отношений. Так, Ф. Регельбергер писал, что со времен римского права под его защитой состоят не только условия существования человека (жизнь, телесная и духовная неприкосновенность), но и знаки его индивидуальности: прирождённое или приобретённое по какому-нибудь юридическому акту фамильное имя (у дворян это титул и герб), деловое имя, знаки промышленной индивидуальности (клейма) [13, с. 233]. Пожалуй, никогда отличия в одежде не играли такой значительной роли для понимания специфики социальных отношений, как в сословном обществе Нового времени. Показателен пример Османской империи, где существовал закон, регламентирующий строжайшую социальную иерархию и порядок ношения одежды, распространяющийся на султана, придворных и простых людей. Главными атрибутами, визуализирующими преимущества человека, были: наряды из шелка, меха, драгоценные камни. Марокканский посол Абдул Хасан Ал-Тамгрут после визита так описал свои впечатления об этом государстве: «Нигде я не видел таких требовательных отношений к социальному уровню, люди разных уровней не могли идти в одном ряду, надеть чалму одного качества, сидеть в одном месте, всё это считается подобным оскорблению» [8, с. 20].
Преимущества отдельных людей и классов традиционно сопровождались ограничениями для других. Данное обстоятельство также визуализировалось. К примеру, в России при Анне Леопольдовне в 1740 г. предписывалось богатых платьев из шелковых парчей и штофов, шитых золотом и серебром не носить никому, кроме особ первых трех классов.
Помимо указанного, одними из первых средств визуализации преимуществ конкретного лица были отличительные знаки (фамильные ордена, медали за заслуги и пр.) и иные атрибуты одежды.
Подобные формы обособления общественной элиты имели место во всех государствах, хотя и не всегда в таких категоричных формах, как приведено выше. Каждая группа имела атрибуты, недвусмысленно символизирующие имевшиеся у них дополнительные права и возможности. Так, отличительными знаками дворянства и высшего духовенства были перстень и цепь. Подчеркивали свою принадлежность к представителям родовой знати университетские профессора. Не будем забывать о том, что это стремление их к индивидуализации и отличию обеспечивалось имевшимися преимуществами. В ряде стран Западной Европы доктора теологии, права и медицины пользовались широкими иммунитетами: в Миланском герцогстве они были освобождены от поземельного налога, а в Павии - от обязанности размешать у себя солдат на постой. Знаками отличия этих видных представителей науки являлись: академический костюм, перстень, шапочка, мантия и цепь [6, с. 74-75].
Интересные особенности визуализации преимуществ имели в нашем Отечестве представители купеческого сословия. Обладая, к примеру, иммунитетом от всеобщей воинской повинности, телесных наказаний, они подчеркивали это ношением губернского мундира со шпагой, а «при русской одежде сабли» [4, ст. 555]. Его покрой отличался от дворянского воротником и обшлагом зеленого сукна с красным кантом. Кроме того, «за оказанные отечеству особенно важные заслуги, лица купеческого звания Христианского исповедания удостаиваются, по особенному Высочайшему благоволению, награждения медалями и орденами и пользуются преимуществами, соединенными с сим отличием» [4, ст. 551]. К подобным преимуществам, например, относилось: право приезда к Императорскому двору (ст. 554 Закона о состояниях), возможность прошения об определении детей в разные учебные заведения без увольнения их от общества (ст. 557 Закона о состояниях).
В нашей стране наибольшее развитие процесс визуализации правовых преимуществ субъектов, пользующихся особым правовым статусом, получил в период царствования Петра Великого. Узаконения императора относительно наделения дополнительными правами и возможностями высших сословий имели соответствующее церемониальное сопровождение. Заимствуя у западных государств аристократические титулы для отечественных привилегированных поданных, Петр утвердил и их внешние знаки отличия: дипломы на дворянство и гербы. «В 1722 году, учредив должность герольдмейстера, он повелел выдавать дипломы на дворянство и гербы всем дворянам, которые могли доказать столетнюю службу своего рода, и всем, дослужившимся до обер-офицерства» [11, с. 227].
Сказанное выше вызывает интерес к вопросу визуализации преимуществ в форме привилегий как особых средств поощрения за безупречную государственную службу (наградных медалей, а также гривен, рублей, талеров и портретов государя, осыпанных бриллиантами) [7, с. 15]. Подобные элементы являлись, по сути, знаками отличия специальных субъектов как от иных членов социума, так и внутри сообщества «привилегированных». Каждая медаль предназначалась определенному классу гражданских лиц или государственных чинов, что позволяло с большей степенью вероятности отнести ее носителя к той или иной группе лиц, обладавших преимуществами.
Эпоха правления Петра Великого запомнилась еще и тем, что медали, как знаки отличия, служили средством увековечения важных государственных событий (как правило военных) и вклада, заслуг граждан, принявших в них участие. Все знаки различия условно можно было разделить на те, которые предназначались гражданскому населению и те, что относились к людям служилым. Отличались они видом драгоценного металла, из которого были выполнены, весом, количеством бриллиантов, а также способом их вручения. Так, после сражения при Полтаве указом Петра Великого штаб и обер-офицерам, в зависимости от степени их чинов, были пожалованы портреты Императора, осыпанные бриллиантами. Являясь средством воплощения наградной политики государства, данные элементы, несомненно, выступали знаками различия членов общества, могли дать практически полное представление о месте их носителя при императорском дворе, тех преимуществ, которыми данное лицо обладало.
Исторически, знаки различия солдат и офицеров в основном свидетельствовали о воинской доблести, сопровождались не только получением самой медали, выполненной из драгоценных металлов. Ей почти всегда сопутствовал материальный эквивалент в виде выплат. В Иране при династии Ахеменидов «знатные персы за заслуги получали золотые браслеты, ожерелье и венок, смоченный в самых дорогих благовониях. За спасение царской жизни офицеру могла дариться золотая диадема» [18, с. 590]. В Российской империи, за взятие Шлюссельбурга (1702 г.), двух шведских кораблей (1703 г.) солдаты и офицеры, за повышенные заслуги получили золотые монеты и ценные подарки [5, с. 3]. Средством различия их доблести и визуализации правового статуса стали золотые и серебряные медали с цепями и без таковых. Первые предназначались для ношения офицерами, вторые - рядовыми.
Были наделены определенными правовыми преимуществами, с соответствующей их визуализацией, и сотрудники правоохранительных и военных ведомств. Знаки, символизирующие статус полицейского и отличающие его от других чиновников, появились лишь в XIX в. До реформы Императора Александра I, единственным исключительным атрибутом был темляк, используемый при ношении сабли или шпаги [16, с. 18]. Начиная с 1809 г. были предприняты попытки повысить правовой и социальный статус служителей правопорядка, улучшить субординацию внутри ведомства и подчеркнуть иерархию. Для визуализации имевшихся отличий в правах и дозволениях, офицерам предписывалось носить на мундире серебряные петлицы [12, с. 123].
Отдельные полицейские, а также военно-полицейские функции в Российской империи выполняли жандармы. С момента своего образования личный состав ведомства получил обмундирование и некоторые элементы униформы (украшение налобной пластины звездой ордена святого Андрея Первозванного, вышитый серебряный кант на воротнике и обшлагах мундира),
отличные от полиции и армии. Данное обстоятельство было вызвано необходимостью подчеркнуть их более высокое положение в системе государственного устройства [16, с. 46].
Укрепление статуса полиции как основного органа управления внутренними делами государства за счёт наделения её служителей особыми правами со временем неизбежно потребовало изменения покроя униформы, качества материалов, появления знаков отличия. Логическое завершение этого процесса пришлось на время правления Николая II. «Именно в этот период происходит окончательный переход полиции от использования губернских гражданских мундиров к мундирам военного покроя, что является отражением динамики повышения статуса» [16, с. 62].
Особое место в системе полиции занимали отделения, дислоцирующиеся в Санкт-Петербурге и Москве. Разницу в преимуществах от иных коллег подчеркивало исключительное право ношения форменной одежды, предназначавшейся для полицейских и городничих военных чинов, а также шпор для обер-полицмейстера, уездного исправника, полицмейстера и начальника полицейского резерва [16, с. 86].
Стоит отметить, что император заботился не только о визуализации преимуществ высших полицейских чинов. Постепенно стали задумываться и о необходимости укрепления статуса, а равно и уважения среди населения тех, кто нес службу непосредственно на местах. Делать это стали, к слову сказать, не только наделением их дополнительными правами и дозволениями, но еще и изменением внешнего облика. Городовым и полицейским урядникам разрешено было носить поперечные погоны, в соответствии с чинами действительной военной службы [16, с. 133]. Околоточные надзиратели получили золотые нашивки на погоны: для первого разряда - две, для второго - одна. Принимая во внимание, что «полицейские урядники обязаны возможно чаще обходить или объезжать днем и ночью вверенную им местность, посещать селения, фабрики и заводы, бывать на базарах, ярмарках, сельских торжках, вообще в таких местах, в коих, по разным обстоятельствах, скопляется большое число народа» [3, с. 342-343], обозначенное решение было, несомненно, важно для подчеркивания правового статуса полицейских, выступающих прообразом современного участкового уполномоченного полиции [14, с. 147-148].
Присутствие на форменном обмундировании должностных лиц армии, флота, надзирающих и правоохранительных ведомств атрибутов, изготовленных из драгоценных металлов, просуществовало до конца Российской империи. С начала становления Советской Республики государство пошло по пути удешевления и упрощения элементов визуализации статуса служащих. Ряд принятых нормативных актов, к примеру, декрет «Об уравнении всех военнослужащих в правах», ликвидировал имевшиеся чины, звания, титулы. К числу знаков отличия красногвардейцев, выделявших их в обществе, относились лишь красная лента на налобной части головного убора и нарукавная красная повязка (как правило, с надписью черного цвета «Красная гвардия») [17, с. 9].
Однако подобная ситуация не могла продолжаться бесконечно. Контрреволюционное движение, внешние и внутренние угрозы государству подтолкнули к первым шагам преемственности в обмундировании служащих через элементы различий в занимаемом положении. Так, 1918-1919 гг. были ознаменованы введением всеобщей воинской повинности, созданием регулярной рабоче-крестьянской красной армии и милиции. Вновь появляются первые знаки отличия, отдельное форменное обмундирование низовых звеньев и командиров. К их числу можно отнести красногвардейский нагрудный знак и значок-кокарду на головной убор. Командный состав на концах воротника рубахи и шинели носил звезды и цветные поля-клапаны (петлицы) [17, с. 14-15]. Разумеется, ни о каком изготовлении данных атрибутов из драгоценных металлов не могло быть и речи - знаки были выполнены из приборного сукна. Самые трудные годы Великой Отечественной войны способствовали коренным переменам в визуализации специальных статусов служащих армии и правоохранительных ведомств - была восстановлена система отличий через погоны.
Если проанализировать современное законодательство России, то знаки различия сегодня также призваны не только отражать принадлежность сотрудника органов внутренних дел к службе [9, ст. 16]. Они обеспечивают визуальное сопровождение, если можно так сказать, демонстрацию элементов их специального правового статуса, в частности, преимуществ. Подобные средства обозначения преимуществ символизируют государственные и общественные заслуги конкретного сотрудника, достижения в различных видах оперативно-служебной деятельности, высокие интеллектуальные, боевые и профессиональные качества.
К примеру, знаки различия по специальным званиям размещаются на погонах. Сотрудник органов внутренних дел, имеющий специальное звание полковника (полиции, юстиции, внутренней службы), по современному законодательству обладает преимуществами в форме привилегий. К ним относится, в частности, дополнительная площадь жилого помещения размером 20 квадратных метров [10, ст. 7]. Другие преимущества выполняют важную стимулирующую функцию, побуждают сотрудников к ежедневному добросовестному выполнению своих обязанностей, высоким достижениям по профессиональной служебной, физической и огневой подготовке. При этом утверждены специальные отличительные знаки, свидетельствующие о присвоении сотруднику квалификационного звания (специалиста третьего, второго и первого классов, или мастера) и наличии у него соответствующей материальной выгоды. Выражена она в форме дополнительных выплат в размере от 5 % до 15 % [10, ст. 2].
Резюмируя представленный материал, сделаем несколько важных выводов.
Во-первых, члены каждой формы организации социума, начиная с догосударственного периода развития и до наших дней, достигшие наивысшей степени достоинства и уважения через совершенство в своей деятельности, политическую власть, и обеспечив себя правовыми преимуществами, всегда
стремились визуализировать их. Происходило это путём закрепления правил (писаных и неписаных) ношения одежды и атрибутов к ней.
Во-вторых, внимательное отношение руководителей государств к внешнему виду своих граждан, тем более служащих, со временем приобрело статус показателя государственного устройства, того политического курса, правовой политики, которую стремился воплотить в жизнь аппарат власти.
В-третьих, наиболее отчетливо положение человека в обществе, совокупность его прав и преимуществ исторически показывало форменное обмундирование государственных служащих. По покрою мундира, декоративным элементам, внешним атрибутам и знакам отличия можно было практически безошибочно определить его место на социальной и служебной лестнице, начиная от предназначения и заканчивая близостью к персоне императора.
В-четвертых, несмотря на попытки административным путём ликвидировать отличия в правовых статусах служащих, искусственно установив всеобщее равенство, запретив средства визуализации различий, естественная дифференциация положений за счёт преимуществ одних над другими вернула ранее упразднённый исторический порядок. Этому способствовала объективная необходимость укрепления общественной и служебной дисциплины и подчинения через элементы иерархии, а также стимулирования добросовестного выполнения должностных обязанностей путём предоставления улучшенных бытовых условий, установления дополнительных поощрительных выплат.
В-пятых, на определённых исторических этапах средства визуализации преимуществ перестали быть исключительно дополнением к специальному правовому статусу лица. Они приобрели роль регулятора не только отношений по службе, но и в быту. Подтверждается это строго установленным церемониальным характером пожалования какой-либо привилегии или льготы государем, обеспечиваемым царедворцем либо герольдмейстером, и сопровождением этого процесса необходимыми атрибутами (приобретение материальных выгод, нового положения при государственном дворе; обозначение жилища и одежды сопутствующими знаками отличия). В ряде государств средства визуализации правовых преимуществ и специального статуса лица в целом надолго закрепились в идеологии общества, приобрели статус культа - религиозного, мистического, а где-то даже стали его фундаментом.
В-шестых, в настоящее время преимущество в праве, являясь комплексной категорией, также включает в себя средства внешней визуализации, но не в такой категоричной, а порою даже фанатичной форме. Пожалуй, в первозданном виде (с поправкой на время) сохранились лишь средства визуализации правовых преимуществ через ношение форменного обмундирования и знаков отличия государственными служащими.
Список литературы
1. Владимирский-Буданов, М. Ф. Обзор истории русского права. - М.: Изд. дом «Территория будущего», 2005. - 800 с.
2. Градовский, А. Д. Начала русского государственного права. - Т. I. О государственном устройстве. - СПб.: Тип. М.М. Стасюлевича, 1875. - 449 с.
3. Градовский, А. Д. Начала русского государственного права. - Т. III. Органы местного управления. - Ч. 1. - СПб.: Тип. М.М. Стасюлевича, 1883. - 392 с.
4. Законы о состояниях // Свод законов Российской Империи / под ред. Я.А. Плющевского-Плющика, сост. Я.А. Канторович. - Т. 9, с допол. узаконениями по 1-е июля 1901 г. - СПб., 1901. - 918 с.
5. Иверсен, Ю. Медали на деяния Императора Петра Великого в воспоминание двухсотлетия со дня рождения преобразователя России. - СПб.: Тип. В.В. Пратц, 1872. - 111 с.
6. Комлева, Ю. Е. Роль позднеримских и византийских традиций в формировании социально-правового статуса профессоров XV-XVIII вв. // Известия Уральского федерального университета. - Сер. 2: Гуманитарные науки. - 2011. - Т. 93. - № 3. - С. 73-85.
7. Лакиера, А. О знаках отличия за службу в России, до времени Петра Великаго. - СПб.: Тип. Экспедиции заготовления государственных бумаг, 1850. - 30 с.
8. Нилай, Э. Искусство костюма эпохи Османской Империи XVI-XVIII вв.: дис. ... канд. искусствоведения. - М., 2005. - 143 с.
9. О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации : федеральный закон от 30 ноября 2011 г. № 342-ФЗ (в ред. от 3 июля 2016 г.) // Собрание законодательства РФ. - 2011. - № 49 (ч. 1). - Ст. 7020; 2016. - № 27 (ч. 1). - Ст. 4233.
10. О социальных гарантиях сотрудникам органов внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации : Федеральный закон от 19 июля 2011 г. № 247-ФЗ (в ред. от 03.07.2016) // Собрание законодательства РФ. - 2011. - № 30 (ч. 1). - Ст. 4595; 2016. - № 27 (ч. II). - Ст. 4238.
11. Павлов-Сильванский, Н. П. Сочинения. - Том 1. Государевы служилые люди. Люди кабальные и докладные / 2-е изд. - СПб.: Тип. М.М. Стасюлевича, 1909. - 347 с.
12. Полянский, А. Форменная одежда гражданских чинов всех ведомств и учреждений. - М.: Тип. Т-ва Кушнерева и Ко, 1898. - 192 с.
13. Регельбергер, Ф. Общее учение о праве / под ред. Ю.С. Гамбарова, пер. И.А. Базанова. - М.: Тип. Высочайше утвержд. Т-ва И.Д. Сытина, 1897. - 312 с.
14. Репьёв, А. Г. Генезис становления и развития службы участковых уполномоченных полиции: от сословно-представительной монархии до наших дней // Информационная безопасность регионов. - 2013. - № 2 (13). - С. 147-150.
15. Российские Императорские и царские ордена : краткий исторический очерк, выдержки из орденских статутов и правила ношения орденов / сост. В. Квадри, К. Конаржевский. - СПб.: Тип. П.П. Сойкина, 1901. - 93 с.
16. Сергеев, В. Н. Форменная одежда полицейских органов России в XIX в. - начале XX в.: социально-политический и культурно-исторический аспекты : дис. ... канд. ист. наук. - М., 2007. - 249 с.
17. Хренов, М. М., Коновалов, И. Ф., Дементиюк, Н. В., Теровкин, М. А. Военная одежда Вооруженных Сил СССР и России (1917-1990-е годы). - М.: Воениздат, 1999. - 448 с.
18. Яценко, С. А. Костюм ираноязычных народов древности и методы его историко-культурной реконструкции : дис. ... докт. ист. наук. - М., 2002. - 962 с.
