CC BY
4
DO1 10.18522/2500-3224-2023-3-221-229 УДК 930.85
ВИЗАНТИЙСКОЕ НАСЛЕДИЕ: СЦЕНАРИИ КОНСТРУИРОВАНИЯ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКОГО ПОЛЯ
Кириллов Андрей Александрович
Южный федеральный университет, Ростов-на-Дону, Россия aakirillov@sfedu.ru
Аннотация. В статье рассматривается ряд вопросов, формирующих дискуссию вокруг проблемы «Византизм и Россия», сюжетным оформлением выступает последовательность разбора описательных конструктов, введенных в оборот Д.Д. Оболенским - «Византийское содружество», концепция «культурных даров Византии», представленная Б.Х. Самнером. Особое внимание уделяется анализу перспективности использования данных концептуальных построений и применимость их к российской культурной среде. В тексте рассматривается перспектива исследования особенностей восточно-христианской цивилизации на основе терминологического конструкта -«византийское наследие» и «пост-Византия». Вопрос о природе и специфике «поствизантийской реальности» формулируется посредствам актуализации в культурном поле социального и исторического воображения, лежащего в основе научных, философских и литературных представлений о «византийской реальности». Уделяется особое внимание «литературной фазе» или «книжному интересу», формирующему последовательность конструирования в историческом воображении представление о «византийском наследии».
Ключевые слова: Византийское наследие, Византия и пост-Византия, восточно-христианская цивилизация, историческое воображение, социальное воображение.
Цитирование: Кириллов А.А.Византийское наследие: сценарии конструирования исследовательского поля // Новое прошлое / The New Past. 2023. № 3. С. 221-229. DOI 10.18522/2500-3224-2023-3-221-229 / Kirillov A.A. Byzantine Heritage: Scenarios for the Construction of a Research Field, in Novoe Proshloe / The New Past. 2023. No. 3, Pp. 221-229. DOI 10.18522/2500-3224-2023-3-221-229.
© Кириллов А.А., 2023
BYZANTINE HERITAGE: SCENARIOS FOR THE CONSTRUCTION OF A RESEARCH FIELD
Kirillov Andrey A.
Southern Federal University, Rosotv-on-Don, Russia aakirillov@sfedu.ru
Abstract. The article examines a number of issues that form the discussion around the problem of "Byzantism and Russia", the plot design is the sequence of analysis of descriptive constructs introduced by D.D. Obolensky - "The Byzantine Commonwealth", the concept of "cultural gifts of Byzantium", presented by B.H. Sumner. Particular attention is paid to the analysis of the prospects of using these conceptual constructions and their applicability to the Russian cultural environment. The text considers the prospect of studying the features of Eastern Christian civilization on the basis of a terminological construct - "Byzantine heritage" and "post-Byzantium". The question of the nature and specifics of the "post-Byzantine reality" is formulated through the actualization in the cultural field of the social and historical imagination underlying scientific, philosophical and literary ideas about the "Byzantine reality". Special attention is paid to the "literary phase" or "book interest", which forms the sequence of constructing the idea of the "Byzantine heritage" in the historical imagination.
Keywords: Byzantine heritage, Byzantium and post-Byzantium, Eastern Christian civilization, historical imagination, social imagination.
Рассмотрение описательных возможностей концепта «Византийское содружество» и глубины вовлеченности в данное «содружество» Древней Руси будет напрямую зависеть от тех задач, которые данный концепт выполняет в историческом повествовании Д.Д. Оболенского [Obolensky, 1971; Оболенский, 1998]. Содержательное наполнение данного концепта может быть лаконично сведено к конструированию в историческом воображении удобного в своем понимании, применении «наднациональной» общности христианских государств, в которой Константинополь был центром, а воображаемое единство этой общности проистекало из общности православной веры и идеи кратического верховенства константинопольского императора. Фундаментом существования данного содружества выступает усвоение и адаптация народами Балкан и Восточной Европы византийской художественной, интеллектуальной и политико-правовой культуры. Как остро и критично в то время, сразу после выхода в свет книги Д.Д. Оболенского, замечали наши советские историки-византинисты А.П. Каждан [Каждан, 1973] и ГГ. Литаврин [Литаврин, 1972, с. 180-185], автор диссертации «Борьба болгарского народа против византийского ига (Х1-Х11 вв.)», что география данного содружества может быть расширена, иерархия соподчиненности скорее является желаемой, нежели фактической, а реальные интересы представителей «византийского содружества» диаметрально противоположны. Последнее дает нам основание увидеть в содержании рассматриваемого концепта действие «идеологического аргумента», или «идеологической импликатуры», описанной Х. Уайтом в его «Метаистории», которая понимается как отражение этического элемента в позиции историка относительно природы исторического знания и выводов, извлекаемых из изучения прошлого. То есть «византийское содружество наций» у Д.Д. Оболенского является результатом «сети предписаний», необходимых для занятия определенной позиции в поле социальной практики и действий, соответствующих этим предписаниям. Феномен исторического воображения, привязанный к конкретной историко-археологической, искусствоведческой и архитектурной ситуации, представляет собой актуальный интерес и исследовательскую перспективу, так как выводит нас за рамки литературного вымысла и поэтического символизма, художественных образов и поэтических фантазий. Как отмечал не раз Х. Уайт, в случае с историческим воображением исследователи имеют дело не с фрагментами реальности или ее объективированной проекцией, а с дискурсивными практиками, обеспечивающими эффект правдоподобия - воображение в работе историка вступает в действие на последней стадии его труда, когда становится необходимым обозначить логику рассуждений или составить нарратив, в которых и репрезентировать свои изыскания [Уайт, 2002].
Анализ феномена исторического воображения и практики производства исторического знания как исследовательского поля для конструирования «византийской реальности» направлен на выявление факторов и обстоятельств, при которых религиозные убеждения и мировоззренческие установки оказывают кардинальное влияние на социальные пропозиции и историческое самосознание, корректируют культурную идентичность или конфессиональную индифферентность. Аналитическая специфика использования термина «византийская реальность» может быть эпистемологически оправдана в контексте уже полувековой (с момента введения в
научный оборот) исторической традиции применения к данному культурному региону ретроспективной конструкции «византийское содружество». Д.Д. Оболенский, сконструировав данное понятие, применял его исключительно к регистру «прошлого времени». В его понимании «византийское содружество» представляло собой «наднациональную общность» (supranational community [Obolensky, 1971, p. 277]), которая сформировалась на основании общности православного вероисповедания, ромейского государственного патриотизма, на эллинофильских культурных установках, этических и эстетических пристрастиях «византийского вкуса», интеллектуальной традиции восточно-христианского богословия. В этой связи вопрос дискуссии о мере включенности Руси в политическое и культурное пространство «Византийского содружества» можно попробовать решить с помощью рассмотрения динамики формирования не только «византийской реальности», но и «поствизантийского» культурного ландшафта.
Совершенно верным и чрезвычайно продуктивным в данной дискуссии является вопрос о роли «русской книжности», которая «„породила наибольшее, в сравнении с иными странами имперской периферии, число концепций "византийского наследия"». Продуктивный контр-пример формирования объема концепций «византийского наследия» и «пост-византийского пространства» в оттоманской (турецкой) традиции, актуально нам демонстрирует не только выработку линии на идеологию преемственности политической и исторической (Qayser-i Rum), значимую до середины XVII в., но и первичную необходимую адаптацию носителя сознания «имперской периферии» к византийской книжной традиции. Если систематично посмотреть на последовательность адаптационных фаз конструирования «поствизантийского ландшафта» в оттоманской традиции, они могут выглядеть как совокупность условных этапов культурной трансформации, разворачивающейся во времени и углубляющейся в пространстве:
- литературная фаза, или фаза «книжного интереса» (начиная с султана Мехмета II и переводов на османский язык «История Константинополя» и «История строительства Великой Церкви Святой Софии»);
- фаза коллекционирования, протоархеологическая;
- архитектурная фаза;
- археологическая фаза и музеефикация [Свистунова, 2019];
- научно-исследовательская фаза [Durak, 2014].
Примечательно, что именно литературная фаза или фаза «книжного интереса» выступает тут первичной и совершенно необходимой ступенью восприятия и адаптации «византийского наследия». «Новый книжный интерес» в России конца XV-начала XVI в. был ориентирован на легендарную текстуальную традицию, запечатленную в «Повести о белом клобуке», «Послании Спиридона-Саввы», Степенной книге, «Сказании о князьях владимирских», «Сказании о Вавилонском царстве». Именно этот книжный массив, по мнению И.А. Кириллова, способствовал
формированию Филофеем идеи «Москва - Третий Рим». Его книга «Третий Рим», изданная в 1914 г. и ныне редко упоминаемая [Кириллов, 1914], сыграла значительную роль в определения места данной теории в русской книжной традиции XV-XVI вв. [Синицына, 1998, с. 34]. Как отмечает Е.А. Бауэр, «И.А. Кириллов же, а вслед за ним В.Е. Вальденберг, Н.С. Чаев, О.В. Трахтенберг, В.С. Покровский причисляли идею "Москва - Третий Рим" (окрашенную, правда, в религиозные тона) к разряду государственно значимых, призванных отстаивать особое место России на международной арене» [Бауэр, 2007, с. 144-148].
Попробуем рассмотреть процесс «византинизации» сопредельного мира и то, как он воспринимался в самой Византии. Как необходимый процесс расширения духовных и физических границ империи, он сопровождался трансляцией на периферию церковной идеологии, богослужебной практики и литературы, архитектуры, приемов изобразительного и прикладного искусства, этики и эстетики. Перспективой этого процесса должно было стать полное поглощение, ойкуменизация всей земной действительности в «богооберегаемую империю». Эту перспективу точно обрисовал Иоанн Кантакузин, причем, что немаловажно, его суждение было высказано в письме московскому князю Сименону Гордому, который, как явствует из послания, придерживался того же мнения, что и василевс: «Да, царство ромеев и святейшая великая церковь Божия, как ты и писал, есть источник всякого благочестия и училище законодательства и освящения» [Кантакузин, 1987, стб. 26]. Византийцы были твердо уверены, что «по своей природе империя - владычица других народов» [Комнина, 1859, с. 391]. Если эти народы еще не христиане, то империя непременно должна просветить их и будет управлять ими, а если они уже христиане, то должны стать членами ойкумены, во главе которой стоит империя. Эта ойкумена представляет собой иерархическое сообщество христианских стран, и место каждого народа в ней может определить лишь ее глава - император. «Единый Бог -единый василевс - единая империя» - вот тот лозунг, под которым проходила и на что была направлена «всемирная византинизация».
Несомненно, что все перечисленные Б.Х. Самнером «пять даров Византии» имели место быть не только приносимыми, но и в определенной последовательности принимаемыми. Данная формула риторически верно отражает степень и глубину влияния, оказываемого византийской культурой не только на Россию, но и на многие иные сопредельные народы, общности и государства. За абстрактной формулировкой «взгляда на мир» скрывается важнейший компонент влияния «византийских даров» - интеллектуальная культура Византии [^сепко, 1981], ее философское, научное и техническое знание [Кущ, 2013], знание, которое продолжает оказывать мировоззренческое влияние на модели теоретического конструирования научной и философской картины мира. Глубина и обширность данного интеллектуального влияния [Поляковская, 1992] проявилась не только в России и на Балканах, но и в Западной Европе. Ее олицетворением стали выдающиеся византийские полигисто-ры-энциклопедисты и просветители Феодор Метохит, Николай Кавасила, Алексей Макремволит, Мануил Хрисолор, Виссарион Никейский, Иоанн Векк, Димитрий
Кидонис, Георгий Гемист Плифон [Кущ, 2013]. Им обязана своим рождением знаменитая платоновская Академия во Флоренции. Через византийскую картину мира «греческая ученость» становиться основой для возрождения в Европе философии и науки, ремесел и искусств.
Восточно-христианская цивилизация сегодня может быть рассмотрена как исходная византийская «культурная матрица» - «пост-византийское пространство» в существующих на данный момент ее дочерних культурных образованиях в Центральной и Восточной Европе [Steins, 2020; The Problem of Modern Greek Identity, 2016] и, конечно же, в России. Важной и актуальной представляется исследовательская перспектива - выявление, фиксация и анализ стратегий и моделей, характерных для восточно-христианской цивилизационной традиции, направленных на ассимиляцию и адаптацию культурных заимствований, новаций и модернизатор-ских проектов. В центре такого исследовательского интереса находится рассмотрение и реконструкция исходных условий и характера социокультурных практик, сформировавших византийскую и «пост-византийскую» модели модернизации, глубина и степень культурно-исторического влияния, представленного в христианской идеологии обновления, осовременивания мира [Кузенков, 2007] и человека, реализованную в кратической модели автократии и апостасии [Stouraitis, 2023], как основания для динамичного социального устроения. Особый интерес представляет стратегия конструирования исторической памяти о «Византии», свойственной как восточно-европейским православным народам, сообществам и государствам, так и западным иноконфессиональным сообществам. Речь идет о родственной для Западного мира - «Гесперии», но все же глубоко автономной восточно-христианской цивилизации - «Византии», впервые в христианской истории явившей примеры ой-куменической модели власти. Анализ западных кратических практик и идеологий в отечественной гуманитарной литературе давно стал хрестоматийным сюжетом. В этой связи представляет интерес рассмотрение «иных» стратегий властвования, реализованных в параллельных культурных мирах. В частности, заслуживает особого внимания конституирующая роль кратических практик, канонизированных в Византии, и их влияние на конструирование базовых моделей византийской идентичности [Steins, 2020], структуры персонального и социального опыта, мемуара-тивных практик, а также на специфическую организацию текстуального пространства византийской исторической традиции [Kaldellis, 2007].
ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА
Бауэр Е.А. Теория «Москва - третий Рим» в трактовке И.А. Кириллова // Вестник Челябинского государственного университета. 2007. Вып. 21. № 18(96). С. 144-148. Каждан А.П. D. Obolensky. The Byzantine Commonwealth. Eastern Europe 500-1453. London: Weidenfeld and Nicolson, 1971. Аннотация/отзыв // Византийский временник. 1973. T. 35. C. 261-262.
Кантакузин И. Грамота князю Симеону Ивановичу // Памятники древнерусского канонического права (Русская историческая библиотека. Т. 6). СПб.: Типогр. Имп. Академии наук, 1880. Стб. 26-30.
Кириллов И.А. Третий Рим. Очерк исторического развития идеи русского мессианизма. М.: Т-во типо-литографии И.М. Машистова, 1914. 100 с. Комнина А. Алексиада. СПб.: Алетейя, 1996. 704 с.
Кузенков П.В. Споры о возрасте мира в Византии VII-XI вв. (О трех мировых эрах: александрийской, «протовизантийской» и византийской) // Византийский временник. 2007. T. 66. С. 93-124.
Кущ Т.В. Византийские интеллектуалы последней трети XIV-первой половины XV вв. Диссертация на соискание ученой степени доктора исторических наук. Екатеринбург: Уральский государственный технический университет, 2013. 518 с. Кущ Т.В. На закате империи: интеллектуальная среда поздней Византии. Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2013. 457 с.
Литаврин Г.Г. Д. Оболенский. Византийское сообщество государств. Восточная Европа. 500-1453 (Рецензия) // Вопросы истории. 1972. № 2. С. 180-185. Оболенский Д.Д. Византийское содружество наций. Шесть византийских М.: Янус-К, 1998. 653 с.
Поляковская М.А. Портреты византийских интеллектуалов: три очерка. СПб.: Алетейя, 1998. 349 с.
Свистунова И.А. Византийские исследования в Турции: история и современность. Культурологический журнал. 2019. № 3(37). URL: http://cr-journal.ru/rus/journals/481. html&j_id=40 (дата обращения - 10 июня 2023 г.).
Синицына Н.В. Третий Рим: Истоки и эволюция русской средневековой концепции. М.: Индрик, 1998. 416 с.
УайтX. Метаистория: Историческое воображение в Европе XIX в. Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2002. 528 с.
Durak K. The Representation of Byzantine History in High School Textbooks in Turkey // Byzantine and Modern Greek Studies. 2014. Vol. 38. № 2. Pp. 245-264. Kaldellis A. Hellenism in Byzantium. The Transformations of Greek Identity and the Reception of the Classical Tradition. Cambridge; New York: Cambridge University Press, 2007. 468 p.
Obolensky D. The Byzantine Commonwealth: Eastern Europe, 500-1453. London: Weidenfeld and Nicolson, 1971. 445 p.
Sevcenko I. Society and Intellectual Life in Late Byzantium. London: Variorum Reprints, 1981. 374 p.
Steiris G. History and Religion as Sources of Hellenic Identity in Late Byzantium and the Post-Byzantine Era // Genealogy. 2020. Vol. 4. № 1. Pp.1 -16.
Stouraitis Y. Collective Identifications in Byzantine Civil Wars // War and Collective Identities in the Middle Ages: East, West, and Beyond. Ed. by Yannis Stouraitis. Leeds: Arc Humanities Press, 2023. Pp. 99-116.
The Problem of Modern Greek Identity: From the Ecumene to the Nation-State. Ed. by G. Steiris, S. Mitralexis, G. Arabatzis. Cambridge: Cambridge Scholars Publishing, 2016. 290 p.
REFERENCES
Bauer E.A. Teoriya "Moskva - tretiy Rim" v traktovke I.A. Kirillova [The Theory "Moscow as the Third Rome" in Interpretation of I.A. Kirillov], in Vestnik Chelyabinskogo gosudarstvennogo universiteta. 2007. Is. 21. No. 18(96). Pp. 144-148 (in Russian). Kazhdan A.P. D. Obolensky. The Byzantine Commonwealth. Eastern Europe 5001453. London: Weidenfeld and Nicolson, 1971. Annotatsiya/otzyv [The Byzantine Commonwealth. Eastern Europe 500-1453. London: Weidenfeld and Nicolson, 1971. Abstract/review], in Vizantiyskiy vremennik. 1973. Vol. 35. Pp. 261-262 (in Russian). Kantakouzenos J. Gramota knyazyu Simeonu Ivanovichu [Charter to the Prince Simeon Ivanovich], in Pamyatniki drevnerusskogo kanonicheskogo prava (Russkaya istoricheskaya biblioteka. Vol. 6). St. Petersburg: Tipogr. Imp. Akademii nauk, 1880. Clm. 26-30 (in Russian).
Kirillov I.A. Tretiy Rim. Ocherk istoricheskogo razvitiya idei russkogo messianizma [The Third Rome. An Essay on the Development of Idea of the Russian Messianism]. Moscow: T-vo tipo-litografii I.M. Mashistova, 1914. 704 p. (in Russian). Komnene A. Aleksiada [Alexiad]. St. Petersburg: Aleteya, 1996. 704 p. (in Russian). Kuzenkov P.V. Spory o vozraste mira v Vizantii VII-XI vv. (O trekh mirovyx erakh: aleksan-driyskoy, "protovizantijskoy" i vizantiyskoy) [Debates on the Age of the World in Byzantium in 7th-11th Centuries (About Three World Eras: Alexandrian, "Proto-Byzantine" and Byzantine)], in Vizantiyskiy vremennik. 2007. Vol. 66. Pp. 93-124 (in Russian).
Kusch T.V. Na zakate imperii: intellektual'naya sreda pozdnej Vizantii [At the Decline of the Empire: The Intellectual Environment of Late Byzantium]. Ekaterinburg: Izd-vo Ural. un-ta, 2013. 457 p. (in Russian).
Kusch T.V. Vizantiyskie intellektualy posledney treti XIV-pervoy poloviny XV vv. Dissertatsiya na soiskanie uchyonoy stepeni doktora istoricheskix nauk [Byzantine Intellectuals of the Last Third of 14th-the First Half of 15th Centuries. Doctoral Thesis]. Ekaterinburg: Ural'skiy gosudarstvennyy tekhnicheskiy universitet, 2013. 518 p. (in Russian).
Litavrin G.G. D. Obolensky. Vizantiyskoe soobshhestvo gosudarstv. Vostochnaya Evropa. 500-1453 (Recenziya) [D. Obolensky. The Byzantine Commonwealth. Eastern Europe 500-1453. (Review)], in Voprosy istorii. 1972. No. 2. Pp. 180-185 (in Russian).
Obolensky D. Vizantiyskoe sodruzhestvo natsiy. Shest' vizantiyskikh portretov [The Byzantine Commonwealth of nations. Six Byzantine Portraits]. Moscow: Yanus-K, 1998. 653 p. (in Russian).
Polyakovskaya M.A. Portrety vizantiyskikh intellektualov: tri ocherka [The Portraits of Byzantine Intellectuals: Three Essays]. St. Petersburg: Aleteya, 1998. 349 p. (in Russian). Svistunova I.A. Vizantiyskie issledovaniya v Turtsii: istoriya i sovremennost'. Kul'turologicheskij zhurnal. 2019. No. 3(37). Available at: http://cr-journal.ru/rus/ journals/481.html&j_id=40 (accessed 10 June 2023).
Sinitsyna N.V. Tretiy Rim: istoki i evolyutsiya russkoy srednevekovoy kontseptsii (XV-XVI vv.) [The Third Rome: The Origins and Evolution of the Russian Medieval Conception (15th-16th Centuries)]. Moscow: Indrik, 1998. 416 p. (in Russian). White H. Metaistoriya: Istoricheskoe voobrazhenie v Evrope XIX v. [Metahistory: The Historical Imagination in 19th-century Europe]. Ekaterinburg: Izd-vo Ural, un-ta, 2002. 528 p. (in Russian).
Durak K. The Representation of Byzantine History in High School Textbooks in Turkey, in Byzantine and Modern Greek Studies. 2014. Vol. 38 No. 2. Pp. 245-264.
Kaldellis A. Hellenism in Byzantium. The Transformations of Greek Identity and the Reception of the Classical Tradition. Cambridge; New York: Cambridge University Press, 2007. 468 p.
Obolensky D. The Byzantine Commonwealth: Eastern Europe, 500-1453. London: Weidenfeld and Nicolson, 1971. 445 p.
Sevcenko I. Society and Intellectual Life in Late Byzantium. London: Variorum Reprints, 1981. 374 p.
Steiris G. History and Religion as Sources of Hellenic Identity in Late Byzantium and the Post-Byzantine Era, in Genealogy. 2020. Vol. 4. No. 1. Pp. 1 -16. Stouraitis Y. Collective Identifications in Byzantine Civil Wars, in War and Collective Identities in the Middle Ages: East, West, and Beyond. Ed. Yannis Stouraitis. Leeds: Arc Humanities Press, 2023. Pp. 99-116.
The Problem of Modern Greek Identity: From the Ecumene to the Nation-State. Ed. G. Steiris, S. Mitralexis, G. Arabatzis. Cambridge: Cambridge Scholars Publishing, 2016. 290 p.
Статья принята к публикации 14.08.2023
