CC BY
106
УДК 327
Любовь ШИШЕЛИНА
ВИШЕГРАДСКАЯ ЧЕТВЁРКА: 25 ЛЕТ НА КАРТЕ ЕВРОПЫ
Аннотация. В статье прослеживается развитие созданного в 1991 г. центральноевро-пейского регионального союза под названием Вишеградская четвёрка от момента создания до наших дней. Особое внимание автор статьи уделяет геополитическому контексту создания В4, проводит параллель с другими региональными тенденциями, возникшими в центре Европы с конца 1980-х годов. Целью исследования является выяснение особенностей становления Вишеградской группы на фоне меняющейся международной обстановки и в условиях трансформационных процессов, охвативших Восточную Европу после распада социалистической системы. Автор прослеживает влияние всей цепи трансформационных процессов: экономических, политических, идеологических на формирование объединения Венгрии, Польши, Словакии и Чехии, роль конвергенции с Европейским союзом и НАТО в формировании современного облика этой структуры. Особое внимание уделяется исследованию этапов становления внешней политики "четвёрки", а также влияния на неё экономического кризиса конца первого десятилетия XXI века и политического кризиса, связанного с гражданской войной на Украине и потоками мигрантов из Азии и Африки. В подобном ракурсе проблема В4 в отечественной литературе анализируется впервые.
Ключевые слова: Центральная Европа, Вишеградская группа, политическая трансформация, экономическая реформа, Венгрия, Польша, Словакия, Чехия, В4, Восточное партнёрство.
"Вишеград": воплощение идеи
Страны региона в последние пару лет буквально купаются в водопаде юбилеев. От десятилетия членства в ЕС и 25-летия круглых столов власти и оппозиции, ставших залогом осуществления мирной передачи власти и начала глубоких общественных трансформаций, пришедшихся на 2014 год, до 25-летия провозглашения новой государственности, осуществлённой демократически избранными парламентами. В наступающем 2016 г. Венгрия, Польша, Словакия и Чехия отметят 25-летие создания Вишеградской группы - на сегодняшний день ярчайшего регионального союза современной Европы.
© Шишелина Любовь Николаевна - доктор исторических наук, заведующая отделом исследований Центральной и Восточной Европы Института Европы РАН. Адрес: 125009, Россия, Москва, ул. Моховая, 11-3. E-mail: l.shishelina@gmail.com
Статья подготовлена в рамках работы над проектом РГНФ №15-04-14003 "Международная научная конференция "Россия и Центральная Европа в новых геополитических реальностях".
DOI: http://dx.doi.org/10.15211/soveurope620150926
Есть чему радоваться и о чём сожалеть, но несомненно одно: "Вишеградский союз" - это, пожалуй, наиболее очевидная удача всего переходного периода в этой части Европы, о котором сегодня многие уже говорят как о тренде, а саму Више-градскую четвёрку называют "маркой" региона.
Вспомним, что создавался он в почти такое же тревожное для всего мира время, как и сегодня: на взломе мировой системы социализма, при распаде СССР и основанных им экономических и политических сообществ. Верили в него ещё меньше, чем в СНГ, но в центре Европы результат оказался лучше. Если накануне приема в ЕС президент Франции Жак Ширак мог позволить себе уничижительно высказаться по поводу международных заявлений польских и других региональных политиков в духе: "Вы упустили великолепную возможность держать язык за зубами!"1, то в 2008 Николя Саркози уже говорил о том, что "Европе нужна Центральная Европа, её рост, динамизм и молодость"2. Все помнят, как президент Франции даже приревновал руководителей В4 к тому, что они проводят свои саммиты накануне встреч на высшем уровне в Брюсселе. "Это может вызывать вопросы"3, заявил он после очередной такой встречи. На что получил ответ от представителей стран региона, что они в принципе не против встреч Саркози и Меркель, также происходящих в канун брюссельских саммитов.
Сегодня западные политики уже не могут не принимать позицию Вишеградской четвёрки или отдельных её стран как серьёзный аргумент, а в ряде случаев и заимствовать их опыт и идеи. Тем более после того как Польша совместно со Швецией разработала принятую ЕС программу Восточного партнёрства. Это говорит о доверии западных партнёров и готовности делегировать "четвёрке" часть стратегических направлений своей внешней политики, к которым, вне сомнений, относится и т.н. восточное.
К сожалению, к своему 25-летию Вишеградская группа оказалась в очень сложной международной ситуации, среди двух крупнейших кризисов современности: гражданской войны на Украине и наплыва мигрантов с Ближнего Востока и из Африки. По сути, нынешние события все более очевидно свидетельствуют о том, что они являются продолжением, своего рода эхом, отложенного конфликта Восток -Запад начала 90-х. То есть того периода, когда начались тектонические изменения на пространстве СССР и Восточной Европы, повлекшие распад старых государственных образований и ускоренное появление новых государств. Баланс, который силой серьезного компромисса со стороны России удерживался предыдущие 25 лет, разрушился, и Европа - особенно её восточно-центральная часть - оказалась перед следующим витком серьёзных политических трансформаций. На этом фоне Вишеградская группа, благодаря четвертьвековому взаимодействию, оказалась вполне устоявшимся субъектом международных отношений, способным к сплоченным действиям и региональной дискуссии.
1 Irak-Krieg: Chirac knöpft sich die EU-Kandidaten vor // Spiegel online. 18.02.2003. URL: http://www.spiegel.de/politik/ausland/irak-krieg-chirac-knoepft-sich-die-eu-kandidaten-vor-a-236530.html (Дата обращения: 12.12.2015).
2 У Саркози и Тополанека много общего, но только не Лиссабон // Radio Praha. 17-06-2008. URL:
http://www.radio.cz/ru/mbrika/radiogazeta/u-sarkozi-i-topolaneka-mnogo-obshchego-no-tolko-ne-lissabon (Дата обращения: 12.12.2015).
3 Szarkozi attacks Visegrad Group // European Tribune. 6.11.2009. URL: http://www.eurotrib.com/story/2009/11/5/42925/1376 (Дата обращения: 12.12.2015).
Ситуация в Центре Европы сегодня в целом не может оставлять впечатления, что на Вишеградскую группу на самом деле возлагалась гораздо более значительная миссия, чем это представлялось в момент её создания, или чем предполагали сами венгры, поляки, словаки и чехи. Даже если регион и получил поддержку Запада как некий отвоеванный у Москвы плацдарм, то вряд ли там могли быть иллюзии о его характере, строптивость которого, возможно, произошла и от непростой эт-но-культурной специфики. Преимущественно славянское начало при католическом укладе, похоже, и сегодня выдает себя двойственной позицией по отношению теперь уже к Брюсселю.
Нынешние кризисные события свидетельствуют о том, что регион уже в третий раз за свою историю1 оказался на важной исторической развилке. Происходящее в значительной мере повлияет не только на отдельные страны, но и на Вишеград-скую четвёрку в плане её дальнейшей эволюции, как в пространственном, так и в институциональном отношении. Пока у В4 есть лишь один официальный адрес -это адрес Вишеградского фонда, расположенного в Братиславе, но с формированием совместной военной бригады, что также с недавнего времени входит в планы В4, не исключено, что появится и адрес совместного штаба. А это уже создаст качественно иную политическую ситуацию в центре Европы.
Не будем гадать, какие планы связывали с созданием Вишеградской Европы и кардинальной реорганизацией Центральной и Восточной Европы США и западные государства и насколько их видение отличалось от взглядов Маккиндера [Molnar, 1998]. Упомянем лишь очевидное. Вишеградская группа уберегла Центральную Европу от погружения в тяжелый конфликт, подобный Балканскому. В ходе создания общего экономического пространства и диалога по другим насущным вопросам дня удалось снять остроту напряжённости, связанной с оживлением дискуссии о границах, о положении конациональных меньшинств, послевоенных депортациях и других исторических спорах [Вишеградская Европа, 2010 ].
В целом удалось достичь единства и согласования действий на высоком межправительственном уровне. И этому, безусловно, способствовала подготовка Венгрии, Польши, Словакии и Чехии к вступлению в НАТО и ЕС, а также совместный опыт по адаптации к расширенному в 2004 г. общему европейскому пространству. На внутренней периферии ЕС, таким образом, формировалось целостное пространство общих по отношению к ЕС интересов. Причём, формируясь как часть, как замыкающий концентрический круг пространства ЕС, оно одновременно крепло внутри, сохраняло свою уникальность в отторжении некоторых тенденций конвергенции, не совпадавших с её собственными представлениями о "возвращении в Европу". Таким образом Вишеградская четвёрка рождалась и стабилизировалась в процессе приспособления к двум реальностям: к расширению евроатлантического влияния и внутренним общественно-политическим и экономическим трансформациям.
Если раньше, свое несогласие с некоторыми условиями конвергенции, трактовавшимися как евроскептицизм, демонстрировали отдельные страны, то в условиях кризиса в соседстве как в южном, так и в восточном тенденция несогласия с Брюсселем расширяется, страны начинают кооперироваться во имя достижения своих целей внутри ЕС. Вспомним, что накануне принятия Лиссабонского договора президенты Чехии и Польши выступали против документа порознь, выдвигая до-
1 Первый раз в конце 80-х - начале 90-х годов, во время "бархатных революций" и выбора пути, второй раз в конце 90-х - начале 2000-х гг, что было связано с вступлением этих стран в ЕС и НАТО и войной в Югославии.
воды, не имевшие общей базы. Теперь же, когда Брюссель давит на Польшу, задумавшую пересмотр сразу нескольких принципиально важных законов, Венгрия, прошедшая аналогичную стадию отношений с руководством ЕС, обязуется не голосовать за антипольские решения Брюсселя. Таким образом, мы наблюдаем зарождение в регионе традиции совместных действий в отстаивании политических интересов. Возможно, к этому подводили события последних двух лет. Война на Украине и наплыв беженцев с Ближнего Востока и из стран Африки не могли не внести корректировок политики и изменений в другие сферы жизни "четвёрки", особенно на фоне требований Брюсселя соблюдать санкции в отношении России. Ведь как раз отношения с РФ оказались у вишеградских стран на подъёме в последнее десятилетие, позволяя им получать экономическую выгоду не только от членства в ЕС, но и от удачно складывавшейся конъюнктуры на российском рынке. Теперь же у стран региона осложняются отношения и с Берлином, практически единолично принявшем решение о приеме беженцев с других континентов. Ведь "бежать" к немцам им пришлось как раз через вишеградскую Европу, частично оседая в ней вопреки воле правительств и населения этих стран... [Потемкина, 2015].
Впрочем, прецедент консолидации позиций и действий на фоне внешних вызовов у Венгрии, Польши, Словакии и Чехии уже имелся. Так, в 1999 г., во время войны в Югославии В4 консолидировалась в условиях консенсуса с западной Европой, объявившей войну в Югославии. Теперь она консолидируется скорее против брюссельско-берлинской линии. В итоге в подобных решениях и за, и против как раз и выковывается уникальный "вишеградский характер".
Цепь событий разной значимости провела эти страны вместе сквозь четверть века. И в дни юбилея неизбежно появляются вопросы о том, как дальше? Преодолеют ли они вместе как региональный союз нынешний кризис или чем-то придётся поступиться? Для того, чтобы ответить на эти и множество других вопросов, надо попробовать разобраться, что все эти четверть века консолидировало Вишеградскую группу и что тормозило сближение, а также в какой обстановке она развивалась.
Вишеградские мотивы
Возникал регион на гребне распада одной системы и создания другого, нового миропорядка. В тот момент он ещё не был ориентирован на Евроатлантику, в нем скорее превалировала центральноевропейская идея. По крайней мере вишеградские оппозиционеры мечтали о возвращении преимущественно к довоенному порядку внутри стран и соответственно в регионе. С 80-х гг. регион был объединён Хартией 77 и другими диссидентскими движениями, которые мечтали и открыто дискутировали о новом порядке у себя дома, но не могли представить, что им так скоро и внезапно придется воплощать свои мысли на практике [Вишеградская Европа, 2010]. Нет, об одной структуре с Америкой и членстве в НАТО в тот период никто и не помышлял. Регион активно примерял на себе в дискуссиях традиционные исторические модели в границах от Австро-Венгерии и империи Ягеллонов до послевоенных планов Сикорского и других, безусловно, предусматривал "открытие на Запад". Не случайно некоторое время и даже несколько опережая ВГ во времени появилась "Центральноевропейская инициатива". Но в тот период, когда СССР был погружен в собственное крушение, похоже, американские стратеги уже чертили другую судьбу региону. Об этом, в частности, свидетельствует серия концептуальных статей Збигнева Бжезинского, появившихся как раз в канун образования группы и сопровождавших её первые шаги. А что было важно всегда для не самого бо-
гатого и благополучного региона Европы? Конечно же, активная внешняя поддержка. И он её в отличие от Гексагонале получил.
Таким образом, к Западу от региона и в нем самом складывались вполне благоприятные условия становления. Восток же продолжал пугать и отталкивать. Сначала ГКЧП в Москве, потом события 1993 г. с расстрелом Верховного совета и вовсе возбудили воспоминания о 1956, 1968 и 1980 гг. в этих странах, связанных с советским вмешательством на танках [Stepniewski, 2015]. К тому же шли войны в Чечне и в Приднестровье. Именно на этом фоне страны региона подали заявки на вступление в ЕС и твёрдо сориентировались на Запад, включая членство в его военных структурах. Венгрия и Польша подали такие заявки уже в марте 1994 года.
Хронология процесса "восточного расширения" ЕС и НАТО
Начало переговоров с ЕС Подписание европейских договоров Год подачи заявления в ЕС Начало переговоров о вступлении в ЕС Вступление в ЕС Приглашение в НАТО Вступление в НАТО
Венгрия 12.1990 12.1991 03.1994 03.1998 05.2004 07.1997 03.1999
Польша 12.1990 12.1991 04.1994 03.1998 2004 07.1997 03.1999
Чехия 12.1990 10.1993 01.1996 03.1998 2004 07.1997 03.1999
Словакия 12.1990 10.1993 06.1995 02.2000 2004 11.2002 03.2004
Кроме того, к востоку от вишеградского региона и спустя 25 лет не складывается интеграция, а бывшие республики периодически пылают войнами и конфликтами. Здесь не появилось экономически и технологически сильного передового ядра, которое стало бы конкурирующим полюсом, а могло лишь оставаться потенциальным рынком. Таким образом, постепенно окружающие геополитические реальности способствовали смене проевропейского курса ВГ на евроатлантический. Однако если страны ВЕ и стремились на Запад, они все же понимали, что скорее всего им вновь придется пожертвовать значительной долей своего суверенитета. Видимо эти настроения отразились в данных опроса того времени о вступлении в ЕС, которые свидетельствуют об относительном пессимизме этих стран по столь значительному поводу.
Референдумы о вступлении в ЕС
"ЗА"
Страна Дата % принявших "ЗА" "ПРОТИВ" в % ко всему
участие % % населению с правом голоса
Венгрия 12.04.2003 45,62 83,76 16,24 38%
Польша 7-8.06.2003 58,85 77,45 22,55 46%
Чехия 13-14.06.2003 55,21 77,33 22,67 43%
Словакия 16-17.05.2003 52,15 92,46 6,20 48%
Конечно, мы не можем знать, как в действительности проголосовали бы не пришедшие на референдумы, но в любом случае они выразили свое безразличие к этой теме. И в то же время на уровне руководства этих стран было понимание того, что на том отрезке времени и при той конкретной геополитической конъюнктуре альтернативы практически не было.
Сплочению стран очень способствовало создание Центральноевропейской зоны свободной торговли (ЦЕФТА). Её успеху сопутствовало чёткое понимание того, что этот шаг соответствует их цели присоединения к единственно развивавшемуся на тот момент рынку и интеграционному механизму. Однако этот первый результат, достигнутый к июлю 1994 г., когда подписанное 21 декабря 1992 г. в Кракове соглашение вступило в силу, похоже, одновременно несколько деконцентрировал "четвёрку". После первой совместной победы пришёл спад активности, который длился почти пять лет. Страны вновь сплотились только в конце 1990-х гг., на пороге очередного судьбоносного по значению шага - вступлению на фоне балканского кризиса в НАТО в 1999 году.
Таким образом, можно утверждать, что как процесс приближения к западным альянсам, так и пребывание в них, а также угрозы безопасности, исходившие из непосредственного соседства, способствовали сплочению региона. Этому также способствовал обмен опытом реформ. Тем не менее и на этом фоне сохранялась скрытая конкуренция, которая никуда не делась и сегодня. Но это уже скорее вопрос внутренних противоречий, хотя, несомненно, важный.
Истоки разногласий
Чтобы не преувеличивать трагизм нынешних расхождений, скажем сразу: в 1991 г. объединялись непростые государства с небезоблачными и до того взаимоотношениями. Правильнее было бы сформулировать, что объединялись страны, хотя и с историческими прецедентами взаимодействия, но всё же и с различавшейся геополитической ориентацией. После первой исторической встречи трёх королей 1335 г., о которой пишут все историки вишеградской идеи ^^мг, 2012], страны то сходились для совместного решения насущных задач, то расходились в интересах и на этой волне примыкали к другим коалициям. Таким образом, можно говорить о том, что Вишеградский союз Венгрии, Польши, Словакии и Чехии буквально "выковывался" в конкурентной борьбе геополитических проектов.
Серьёзные разногласия перекочевали и в современность. Достаточно напомнить, что не только недовольство системой руководило, например, венгерскими оппозиционерами на рубеже 1990-х, но и ностальгия по т.н. большой Венгрии, карты которой и сегодня можно увидеть в кабинетах государственных чиновников и не только, и которую венгры сочли возможным разместить на ковре в холле штаб-квартиры Евросоюза при открытии своего председательства в Совете ЕС. Происходило создание группы на фоне ссоры чехов со словаками, приведшее к распаду чехословацкого государства, и словаков с венграми по поводу строительства гидроузла Габчиково - Надьмарош, ставшего фактически продолжением венгерско-словацкой дискуссии о границах и о положении венгерского меньшинства в Словакии.
В начале 2000-х г. Венгрия осложнила отношения с Чехией и со Словакией, подняв вопрос о последствиях декретов Бенеша, а вскоре находившегося в Будапеште с визитом президента Качиньского не принял премьер-министр Дюрчань. Чешский премьер-министр Тополанек во время председательства Чехии в ЕС не поддержал предложения венгерского премьера о совместных действиях на фоне экономического кризиса. Президента Венгрии Л. Шойома не пустили в Словакию, куда он пешком по пограничному мосту отправился на торжество венгерской общины этой страны. А накануне вступления в ЕС Польша и вовсе позволила себе вести переговоры с ЕС и выбивать сельхозквоты, не обращая внимания на союзников. Однако все это были противоречия "семейного характера", они в принципе не влияли на отношения Вишеградской группы с Брюсселем в целом.
Отношений В4 с Брюсселем коснулось отсутствие единства взглядов по ряду европейских и международных вопросов (например, о признании Косово), о приоритете национально-государственных ценностей пред общеевропейскими, об актуальности Лиссабонского соглашения и т.п., и теперь - об антироссийских санкциях.
Одновременно, расхождения в позициях по "российскому вопросу" углубили противоречия внутри Вишеградской четвёрки, конкретно, между решимостью Польши следовать до конца и осторожным прагматизмом остальных участников группы. На сложном кризисном фоне возникло "перекрестье интересов". С одной стороны, в стремлении отстаивать свои права во внутреннем политическом устройстве сблизилась консервативная Венгрия и Польша. С другой стороны, в том числе и из опасений давления соседей-консерваторов, сошлись управляемые социалистами Чехия и Словакия, традиционно обратившиеся за поддержкой к Австрии1, и подписав с ней в январе 2015-го в г. Славков сепаратное соглашение о сотрудничестве.
Экономика: общеевропейская или "вишеградская "?
При анализе пути, проделанного Вишеградской группой за четверть века, нас прежде всего интересует вопрос не только их удаленности от исходной точки трансформаций и приближенности к конечной цели, но главным образом то, какова эта цель и насколько в ней присутствуют характерные вишеградские черты, так сказать, "вишеградский стиль".
За 25 лет Венгрия, Польша, Словакия и Чехия, преобразуясь, ошибаясь, несколько меняя вектор развития, но практически всегда бережно относясь к населению, прошли определенный эволюционный путь, причем отличный как от той Европы, к которой стремились, так и от той, от которой уходили.
Касательно происходящего в этих странах не совсем корректно ставить вопрос в плоскости, что они потеряли и что обрели. Они просто стали другими. Очевидно, что этот переход на другую модель развития обусловлен неизбежной перегруппировкой показателей и факторов. И здесь необходима какая-то другая шкала оценки результата, нежели пресловутые "по сравнению с. 1913 годом". Иные из параметров сегодня трудно поддаются вычислению, поскольку изменились не только политические, но и экономические реалии.
Экономика региона полностью влилась в общеевропейское экономическое пространство, став его составной частью. Собственно, это для региона не новое состояние: ранее экономика региона была частью социалистического разделения труда. Если сравнивать национальные возможности, то в прежней системе, сохранявшей черты многоукладности, национальной специфики, возможно, было несколько больше. Однако это было связано, скорее, с попытками этих стран сохранить довоенный (т.е. традиционный) экономический уклад в условиях социалистического разделения труда, своего рода форма сопротивления гигантизму индустриализации и коллективизации. Сегодня мы наблюдаем похожую тенденцию, но направленную уже на преодоление негативных последствий евроинтеграции и евроатлантизации, которые слишком размашисто разрушают национальную специфику, сужая суверенитет этих стран. Однако утрата специфики в экономической области не приходит
1 В январе 2015 г. канцлер Австрии Вернее Файманн, премьер Чехии Богуслав Соботка и премьер Словакии Роберт Фицо подписали в чешском городе Славков (известном в истории как Аустерлиц) соглашение о региональном сотрудничестве.
одна, она распространяется и на другие формы существования общества, о чем мы скажем ниже.
В этом смысле уместно поставить вопрос: насколько болезненны утраты одного состояния перед видимыми глазу несомненными преимуществами? Сравнивая уровни модернизации и инноваций, можно отметить, что у стран-членов Евросоюза они на сегодняшний день все ещё выше, чем у стран региона. В то же время эти показатели у стран В4 выше, нежели у их восточных соседей и России. Если же брать весь регион, отправившийся в путь на рубеже 90-х прошлого века, то он выглядит достаточно благополучно на фоне других.
На экономику региона, как видится, благотворное влияние оказало членство этих стран в ЕС, однако не только, поскольку по данным МВФ, эти страны выглядели неплохо на фоне остальных, разрывавших с социалистической системой и до 2004 года1. Так, Польша и Словакия показывали более 4,4% прироста ВВП. Не намного отставала Венгрия с показателем 3,4%. Лучше были показатели только у Эстонии, Латвии, Белоруссии и Казахстана. После вступления в ЕС эти показатели начинают существенно повышаться вплоть до 2009 г. Польша наиболее мягко преодолела пик кризиса, не впадая в минус. Сегодня Словакия и Польша продолжают лидировать по росту ВВП в регионе, сохраняя его на уровне 2%. Для этих стран в целом все эти годы благоприятно складывалась экономическая конъюнктура, им удалось достаточно быстро стабилизировать свои экономики после разрушения конца 80-х - начала 90-х. К 2012 г. подушевой ВВП в Чехии почти в два раза превышал российский (27 тыс. долларов к 17) [Бажан, 2014: 15]. Остальные страны региона показывали стабильный прирост над 20 тыс. долларов. Очевидно, что на таких благоприятных показателях отразились безвозмездная финансовая помощь, дешевые кредиты, прямые инвестиции ЕС2.
Кроме показателей, которые однозначно отражаются в цифрах, есть и такие, которые можно оценивать двояко: с одной стороны, с открытием границ и появлением Шенгенской зоны у вишеградцев возникла свобода передвижения и восточные Европейцы могут ехать на работу в другие страны ЕС. Так, в 2007 г. на заработки уехало 2,7 млн поляков3. Затем часть поляков вернулась, однако и на сегодня эта цифра держится в районе 2 млн человек4. Менее всего уезжали люди трудоспособного возраста из Венгрии и Чехии, однако сегодня этот поток также имеет тенденцию к увеличению. Но помимо склонности молодых людей к путешествиям, это говорит и о том, что уровень жизни на западе ЕС всё ещё выше. Нацелившись сегодня на "догоняющий вариант развития" страны неизбежно утрачивают собственный национальный потенциал. Возможно, что и поэтому в последние годы мы наблюдаем тенденцию к поправению этих обществ и увеличение критических замечаний в адрес Евросоюза. Спасает евроинтеграцию в этом смысле то, что к востоку не образовалось никакой альтернативной интеграции, кроме недостаточно очевидного Союзного государства России и Белоруссии.
1 Цит по [Бажан, 2014: 13].
2 Три фонда весьма привлекают эти страны: Фонд европейского регионального развития, Фонд сплоченности и Европейский социальный фонд. В период 2007-2013 гг. из этих фондов получили: Польша 67,3 млрд евро, Чехия - 26,7, Венгрия - 25,3, Словакия - 11,6 [Чибриков, 2014: 23].
3 Poland's emigration headache / The Economist. Nov 5th 2013. URL: http://www.economist.com/blogs/easternapproaches/2013/11/poland-and-eu
4 Там же.
Есть отрасли, где ситуация выглядит лучше, есть - где хуже. В целом ЕС приспособил вишеградский регион к потребностям своего рынка, вытеснив с него достаточно успешные до присоединения отрасли этих стран. В первую очередь это касается сельского хозяйства, которое всё ещё традиционно продолжает играть значительную роль в формировании ВВП региона1.
Если судить по личным ощущениям граждан, то данные Евробарометра показывают, что в целом поляки, чехи и словаки считают, что их страны выиграли (5573%; 42-54%; 62-72%) и только венгры считают, что скорее проиграли (48-40%) [Дрыночкин, 2014: 53]. Но не будем забывать, что опросы - вещь достаточно субъективная: кому-то запрещают варить варенье, кому-то коптить рыбу или варить па-линку... Где-то отнимают национальные авиалинии или закрывают судоверфи.
Однако прослойка тех, кто предпочел бы варить варенье хорошим дорогам, современной транспортной инфраструктуре, неизбежно истончается. Сошлюсь на коллегу Дрыночкина, который утверждает, что экономический рост в странах Центральной Европы не является только следствием их членства в ЕС [Дрыночкин, 2015]. Есть ещё целый ряд факторов, включая качество руководства. (Так, венгры сравнительно быстро выбрались из бюджетного дефицита, отказались от кредитов МВФ и вообще выставили эту организацию из страны). Автору памятно заявление бывшего президента Польши Квасьневского, сделанное им в июне 2014 г. в Краковском экономическом университете на конференции, посвящённой 25-летию круглых столов власти и оппозиции: "только вдумайтесь: где в 90-м г. была Украина и где Польша? Теперь же всё наоборот" [25 М polskiej ...2014].
Да, снижается инфляция2, но не растёт и заработная плата. Все страны Центральной и Восточной Европы продолжили отставание по уровню заработной платы на фоне ЕС3. Положительным ощущениям несколько способствует снижение некоторых выплат, например, цен на электроэнергию, а в Венгрии - на услуги ЖКХ в целом4. Более чем 25% рабочих мест в Словакии, Чешской Республике, и Польше обеспечиваются экспортом из других государств-членов.
Не перестает быть статьей дополнительных расходов ЕС и российское эмбарго. В связи с этим на неофициальной встрече министров сельского хозяйства в Люксембурге 15 сентября 2015 г. было поддержано предложение Европейской комис-
1 Если в целом по ЕС доходы в сельском хозяйстве в расчете на одного труженика снизились в 2009 году на 12,2%, то самой пострадавшей опять-таки стала восточноевропейская страна - на этот раз Венгрия, где эта цифра составила 35,6%. В Чехословакии доходы тружеников села упали на 24,1%, что стало также одним из наиболее высоких показателей в масштабах ЕС.
2 Инфляция в Венгрии снизилась в 2014 г. на 1,4%, в Польше - на 1,0%. В первом квартале 2015г. показатели инфляции продемонстрировали дальнейшую динамику: в Польше сокращение достигло 1,3%, в Венгрии - 1,0%, Словакии - 0,6%, и в Чешской Республике -0,1%.
3 В Чехии средняя заработная плата в 2014 г. составила 332 евро, в Венгрии - 333 евро, в Словакии - 360 евро, в Польше - 410 евро. Таким образом, во всех этих странах средняя заработная плата является самой низкой в Евросоюзе. Однако следует заметить, что сравнительная таблица изменений в минимальной заработной плате с 2008 г. до 2015 г. показывает значительные улучшения в Словакии, например, на 58%.
4 Согласно данным Евростата, за 2014 г. цены на электроэнергию снизились в Чехии на 10,2%, в Венгрии - на 9,9%, в Словакии - на 9,2%. Цены на газ упали в Венгрии на 13,0%.
сии на оказание финансовой помощи в размере 500 млн евро фермерам, занимающимся молочным скотоводством и свиноводством1.
Тяжелым бременем на бюджеты стран региона легли и проблемы с волной мигрантов. По утверждениям Еврокомиссии, она уже выделила Будапешту 8 млн евро в качестве финансовой поддержки2 и объявила о намерении выделить ещё около 85 млн евро финансирования на 2014-2020 гг. для решения проблемы беженцев в целом.
Однако главный итог 25 лет - это то, что в процессе экономической перестройки и адаптации к нормам ЕС, но особенно преодолевая кризис, страны региона параллельно начинают все больше полагаться на себя, на свой регион. Размеры внутрирегиональных поставок неуклонно растут на фоне ЕС-овских, а это залог резервной самостоятельности региона [Дрыночкин, 2012: 91]. Говорить о "вишеградском стиле" в экономике, наверное, ещё рано, особенно в условиях, когда Словакия вступила в зону евро, а другие страны все ещё сомневаются в целесообразности подобного шага, однако опыт согласования вопросов энергетической безопасности, экологичности производства, патентования авторства технических разработок и т.п. выводит страны на формирование единой политики по все расширяющемуся кругу вопросов.
"Вишеградский стиль" в политике
Мы уже неоднократно писали, что Вишеградская группа, сформировалась из государств похожих друг на друга не только по передовым экономическим показателям эпохи социализма, но и по критическому настрою. В социалистическую эпоху эти критические настроения вылились в события 1956 г. в Венгрии, 1968-го в Чехословакии, 1980-го - в Польше. Во всех случаях присутствовало недовольство существующим общественным строем, низким экономическим уровнем жизни, железным занавесом и внутренними несвободами. Региональная оппозиция формировалась вокруг родственных Хартии 77 движений. Поэтому эти страны и в конце 80-х гг. возглавили революционную волну, которая всего за год смела все социалистические режимы Восточной Европы [Вишеградская Европа, 2010].
За четверть века во всех странах региона установилась полноценная многопартийная система, устоялись прозрачные демократические выборы. Если на первых выборах ещё были предложения выбирать между "старым" и "новым", то за два с половиной десятилетия партии, представлявшие коммунистический выбор, в основном ушли в прошлое. Исключением является коммунистическая партия Чехии, до сих пор присутствующая в парламенте, но, видимо, здесь заслуга Чехии, как страны с наиболее стабильными демократическими традициями, так же, как и умение чешских коммунистов следовать за изменяющимися требованиями дня. К тому же Чехия - самая промышленная из стран региона. Была ею и остаётся. Следовательно, у партии рабочих здесь есть социальная база. Сегодня в большинстве стран политический выбор происходит между линией на консервативные европейские ценности и евроатлантические, универсалистские. А уже внутри этих магистральных направлений происходит дробление на умеренные и радикальные. Правда, мо-
1 Польским фермерам, как одним из наиболее пострадавшим, будет выделено 28,95 млн евро, литовским - 12,63 млн, румынским - 11,15 млн, чешским - 11,16 млн, венгерским и латвийским - 8,45 млн, эстонским - 7,56 млн, словацким - 2,46 млн, и хорватским - 1,81 млн евро. Bulletin Quotidien Europe. 2015. №11389.
2 Bulletin Quotidien Europe. 2015. №11374.
тивация избирателей все ещё носит характер голосования "против", нежели идеологически осознанный выбор. Тем не менее даже при такой мотивации, происходит чередование партий у власти, смена лиц и поколений политиков.
Если в первые годы после смены власти общество было более или менее толе-рантно к представителям конкурирующих партий (по принципу "все лучше, чем прежние"), то постепенно конкуренция между ними стала нарастать. В ряде стран практически перманентным стало состояние гражданской войны, а выборы вызывают вместо конструктивного решения принять к сведению выбор соотечественников и сгруппироваться к следующим выборам, стремление к разоблачению выигравших, поиску компромата, угрозе голосовать ногами - т. е. уезжать из страны, которая "перестала быть их достойна". Порой эти баталии приобретают весьма неприглядный оборот, когда во внутриполитические споры втягивается административно-бюрократическая машина Брюсселя. Вот уже больше пяти лет это имело место в отношениях между Венгрией и Брюсселем1. Сейчас настаёт черёд Варшавы, в отношении которой уже раздаются угрозы о введении санкций2. Пока наступление ведется в виде снижения рейтингов, давления на законодателей, но, возможно, что, как и в случае с Венгрией, в ход пойдут и более серьёзные меры.
До сих пор вишеградские страны поочередно вступали в конфликт с Брюсселем. Достаточно вспомнить канун принятия Лиссабонского договора [Вишеградская Европа, 2010]. Если Вацлав Клаус, президент Чехии, сопротивлялся принятию документа по совершенно конкретным мотивам, опираясь на то, что документ не соответствует конституции страны, а также историческому характеру её взаимоотношений с непосредственными соседями, то президент Польши Ярослав Качинь-ский задавался вопросом необходимости такого документа в принципе. Т.е. у позиций "против" не было единой основы, которая служила бы их сближению.
В 2015 г. ситуация поменялась коренным образом. К оппозиции Венгрии в её взглядах на европейские традиции и ценности примкнула Польша Права и справедливости. Мало того, уже намечается договорённость поддерживать позиции друг-друга в Брюсселе. Пока рано говорить о будущем и перспективах такого рода альянса двух государств, хотя бы исходя из того, что позиции Виктора Орбана у него на Родине гораздо прочнее, нежели у Ярослава Качиньского, поскольку он обладает конституционным большинством, во-первых, а во-вторых, в Венгрии нет столь сильной евроатлантической оппозиции.
Такая ситуация может усугубить раскол, который и без того обозначился в Ви-шеградской группе после кризиса на Украине. Ассоциация Украины усиленно и практически открыто поддерживалась Польшей (при опоре на Литву) при поддержке чешских правых и при почти что безразличии венгров и скорее озабоченно-
1 Летом 2013 г. Европейский парламент рассматривал отчет Руе Тавареса (Greens/EFA, Португалия), подготовленный с подачи венгерских социалистов, состоящий из 40 рекомендаций, направленных венгерскому правительству с целью убедить его снова "вернуться к европейским принципам демократии и верховенству закона". В документе говорится об "эрозии" демократии в Венгрии и подчёркивается, что Будапешту следует в максимально быстрые сроки устранить все нововведения, идущие вразрез с "фундаментальными ценностями ЕС". В докладе также содержится призыв к Конференции президентов Европарла-мента для использования против Венгрии механизмов, предусмотренных Соглашением ЕС, в том числе статьей 7(1).
2 S&P понизило рейтинг Польши / Вести. 15.01.2016 URL: http://www.vestifinance.ru/articles/66352 (дата обращения: 16.01.2016).
сти словаков, поскольку именно эта страна до недавнего времени являлась основным газоприемником и газораспределителем российских углеводородов на территории не только Вишеградской четвёрки, но и большей части Европейского Союза.
Не все политические процессы формирования новых обществ завершены. Сегодня в Венгрии, Польше, Словакии и Чехии полным ходом идёт строительство верхнего этажа системы - национальной идеологии, тесно увязанной с исторической политикой. Процесс также достаточно сложный, поскольку происходит возрождение национального на фоне активной фазы адаптации общих европейских, евроатлантических ценностей и не всегда одно сочетается с другим. Здесь меньше простора для сравнений. Происходит формирование новой центральноевропейской ментальности, идентичности. Эта идеология просто новая или, вернее сказать - новая комбинация регионального с общеевропейским. Её рождение вызывает острое противостояние в обществе, что в ряде случаев можно также сравнить с гражданской холодной войной. На смену сноса памятников ушедшей эпохи, идёт эпоха сооружения новых, однако и новые монументы вызывают бурную дискуссию в обществах. Примером может служить "Крест Качиньского" в Польше или мемориал памяти немецкой оккупации в Будапеште, бюст адмиралу Хорти. Одни памятники приходится уже сейчас переносить с места на место, другие - денно и нощно охранять от попыток осквернения... Проблема усугубляется и тем, что к этой войне памятников подключается вся объединенная Европа, часто мало сведущая в тонкостях местных перипетий истории и взаимных обид. Чаще всего, она канализирует поиск врага в направлении России, поддерживая дискуссию об итогах Второй мировой войны, роли СССР и нынешней России в Центральной Европе1.
Большую лепту в формирование общего регионального Вишеградского стиля, регионального политического и культурного сплочения вносит созданный в 2000 г. Вишеградский фонд, который одновременно является единственным институтом Вишеградской четвёрки, имеющим адрес. За 15 лет своего существования фонд вложил в поддержку регионального образовательного, культурного и научного наследия, в формирование "вишеградской философии", поддержания связей между странами и их соседями почти 62 миллиона евро2. По традиции каждое государство В4 отчисляет в фонд определённую сумму. Одновременно фонд получает финансирование от зарубежных государств, среди которых - США, Канада, Германия, Япония, Голландия, Южная Корея, Швеция, Швейцария.
На средства фонда студенты получают возможность учиться в вузах региона, а также за рубежом. Часть средств идёт на инновационные проекты в вишеградских вузах. И хотя центральноевропейские университеты существенно уступают вузам США и Западной Европы, тем не менее ряд университетов вишеградских стран на хорошем счету в Европе и в мире. Так, Пражский Карлов университет занимает престижное 270-е место3 (притом что из российских вузов его опережает только
1 Параллельно сразу во всех центральноевропейских странах на фоне украинского кризиса вышли доклады о российских шпионах, о поддержке официальной Россией правых движений и т.п. Внимание привлекает не сам факт педалирования этой темы, сколько то, что эта "аналитика" имеет характер кампании.
2 За 15 лет фонд распределил грантов на сумму 61 942 850 евро. Было поддержано 4583 грантовых проекта. 15. URL:
http://visegradfund.org/?download=downloads/media/annual_reports/ivf_Visegrad-Fund15.pdf
3 Center for World University Rankings. URL: http://cwur.org/2015/
МГУ - 250-е место). Будапештский университет - на 458-м месте. В седьмую сотню входят ещё два венгерских вуза1 и Университет Комениуса на 685-й позиции.
Несмотря на то что политика ЕС в последнее время направлена на закрепление учёных из восточноевропейских стран у себя на родине, для чего создаются специальные программы в рамках Европейского фонда регионального развития и Социального фонда2, число молодых специалистов, уезжающих на Запад в поисках лучших исследовательских возможностей, более высокой оплаты труда, да и просто престижа, не уменьшается, а растёт ускоряющимися темпами.
Это обстоятельство снижает шансы на научную и культурную конкурентоспособность региона, удерживая его в промежуточном положении между европейским Западом и Востоком.
Однако однозначно к "вишеградскому стилю", к важной региональной тенденции можно причислить вовлечение учёных региона в политически значимые проекты, такие проекты, как, например проект "Мой герой - твой враг: выслушать, чтобы понять", где с приглашением видных учёных из В4 и студенческой молодёжи открыто обсуждаются исторически сложные периоды в отношениях стран региона, ведется дискуссия и разрабатываются планы совместных действий. Спонсируемый Вишеградским фондом с 2011 г. проект закладывает идеологическую основу нового регионального - вишеградского уровня3.
Внешняя политика по-вишеградски
Главной задачей Вишеградской группы во время её становления было поддержание регионального диалога после прекращения полномочий СЭВ и ОВД, когда к востоку от региона с порой тяжёлыми конфликтами распадался СССР, а новый путь Европейского Союза не был очерчен до конца. Была непонятна перспектива государств, вышедших из одного блока и к тому времени не вступивших в другой. На этом фоне шла дискуссия о создании новой архитектуры европейской безопасности и нового миропорядка в целом.
Безусловно, что создание такого островка стабильности в центре достаточно сложного региона должно было иметь внешнюю поддержку, иными словами - соответствовать планам крупных держав или их объединений. Такой державой, гарантировавшей поддержку ВГ стали США, видимо усмотревшие свой геополитический интерес в такой региональной комбинации.
На протяжении 1990-х гг. и в первое пятилетие XXI века основные внешнеполитические усилия ВГ были направлены на вступление в Европейский Союз и НАТО. Другие направления, в частности, восточное, по объяснимым причинам -прежде всего из-за нестабильности и неясности перспектив - интересовали их меньше.
1 Университет Семмельвейса - 617-й, Дебреценский университет - 667-й. Там же.
2 О том, что учёные из присоединившихся после 2004 года стран должны иметь работу у себя дома, а не выезжать в массовом порядке на Запад, в частности, заявил комиссар регионального развития ЕС Йоханнес Хаан на встрече с премьер-министром Латвии Валди-сом Домбровским 31 марта 2012 года.
3 Do we know each other? Public opinion surveys about the historical memory in V4 / ed. Ol'ga Gyarfasova. URL:
http://www.ivo.sk/buxus/docs//Prednasky_konferencie/IVO_My_Hero_Your_Enemy_presentati on_december_2011 .pdf
После вступления в ЕС и НАТО самостоятельные внешнеполитические инициативы вишеградцев были существенно ограничены необходимостью согласований своих шагов с Брюсселем. Как бы свободны в высказываниях и частично и в действиях ни выглядели некоторые вишеградские политики (В. Орбан, Р. Фицо, М. Земан), официальные заявления Вишеградской группы строго соответствуют политической линии ЕС и НАТО. Некоторая свобода действий, инициатива, была предоставлена Вишеградской группе в политике Восточного партнёрства, как союзу, непосредственно граничащему с восточными соседями ЕС, а также более других ощущающих исходящие из региона перспективы и вызовы одновременно. Об этом неформальном решении европейской четвёрки (Германии, Франции, Италии и Испании) не говорится официально, но на фоне неудачи Восточного партнёрства, все чаще упоминается высокими политиками ведущих стран ЕС.
Впервые о необходимости предложить ЕС политику в отношении своих соседей заявил премьер-министр Словении во время председательства его страны в ЕС (01.01.2008 - 30.06.2008). Инициатива, видимо, была признана своевременной, и в соответствующих органах ЕС, ответственных за внешнюю политику, начались поиски её формата и наполнения. Следующим после Словении кандидатом на председательство в ЕС была Чехия (01.01.2009 - 30.06.2009), которая начала разработку этого документа [Вишеградская Европа, 2010], но её обошла Польша, предложив ЕС документ, который она разработала совместно со Швецией. Не станем разбираться в чешско-польских разногласиях и спорах "кто начал", ведь польско-шведский документ был в итоге одобрен, принят и завершился саммитом именно во время председательства Чехии.
Со времени принятия программы, участие стран Вишеградской группы в ней сводилось к периодическим встречам "четвёрки" с представителями стран-объектов Восточного партнёрства в формате В4+, и поддержке гуманитарного взаимодействия со своими соседями. Чаще других такие встречи проводились с руководством Украины, по инициативе последней.
В конце февраля 2014 г., после трагических событий на киевском Майдане, министры иностранных дел В4 посетили Киев и Днепропетровск для консультаций с руководством Украины и представителями бизнеса. Однако инициатива в поисках путей разрешения кризиса после провала февральской 2014 г. миссии министра иностранных дел Польши Сикорского уже перешла к Брюсселю [Отношения России, 2015].
В декабре 2014 г. состоялось несколько встреч руководителей Вишеградской группы на высшем уровне, завершившихся принятием совместных деклараций в осуждение "нелегальной аннексии Крыма и Севастополя, продолжающихся агрессивных действий России против Украины, а также её провокационной активности вдоль восточной границы НАТО"1. Признав, что подобная деятельность разрушает европейскую архитектуру безопасности, премьер-министры вишеградских стран решили приложить усилия по укреплению в том числе и региональной безопасности, поддержав ещё одну инициативу Польши по созданию второй военной группировки ВГ ко второму кварталу 2019 г. [Отношения России, 2015].
1 Bratislava Declaration of the Visegrad Group Heads of Government on the Deepening V4 Defence Cooperation. 09/12/2014. URL: http://www.visegradgroup.eu/calendar/2014/bratislava-declaration
16 декабря 2014 г. министры иностранных дел стран Вишеградской четвёрки второй раз после начала конфликта1 ещё раз совершили совместное посещение Киева, чтобы встретиться с министром иностранных дел Украины П. Климкиным. Основной темой переговоров стало фиксирование уже осуществленной помощи этой стране в виде реверса газа, финансовой помощи, составившей в 2014 г. 4,6 млн евро, а также подтверждение готовности наращивать грантовую поддержку молодёжи и госслужащих в рамках программ Вишеградского фонда. При этом было отмечено, что программа помощи Украине в объёме 1,3 млн евро - крупнейшая программа этой организации2.
На состоявшейся 25 февраля 2015 г. в Братиславе встрече председателей парламентских комитетов по вопросам внешней политики стран Вишеградской группы парламентарии подтвердили прежние позиции руководства стран по кризису на Украине и, несмотря на очевидную пользу экономических отношений с Россией для стран региона, выступили в поддержку продолжения режима санкций как инструмента воздействия на политику Российской Федерации .
По мере нарастания кризиса, инициатива восточной политики ЕС была практически полностью возвращена лидерам ЕС - Франции и Германии, которые уже скоро два года пытаются потушить пожар, к которому в итоге привела эта политика, или вернее - её не до конца продуманное воплощение, а в настоящий момент к её разрешению подключились Россия и США.
Участие же Вишеградских стран в урегулировании ситуации на Украине свелось в итоге к совершенно конкретным поручениям для каждой страны. Как заявил министр иностранных дел Словакии Я. Лайчак, страны ВГ распределили между собой зоны ответственности в содействии украинским реформам. Так, Словакия отвечает за общую и энергетическую безопасность; Чехия - за реформу в строительстве на Украине гражданского общества, реформирование образования и средств массовой информации; Польша - за децентрализацию регионального и муниципального управления и реформу финансового сектора; Венгрия - за поддержку малых и средних предприятий4. В этом русле Вишеградская группа и действовала на протяжении 2015 года.
Вишеградская четвёрка достаточно активно выступает на обеих площадках - и НАТО, и ЕС, продолжает через посредство Вишеградского фонда осуществлять т.н. политику мягкой силы по соседству: и в направлении бывших республик СССР и в направлении Балкан, финансируя ряд образовательных проектов и программ поддержки гражданских обществ, средств массовой информации в этих странах.
Самостоятельное российское направление во внешнеполитической активности "четвёрки" отсутствует. Как показал кризис вокруг Украины, оно полностью делегировано Брюсселю и вишеградские официальное представители лишь исполняют централизованные директивы. Тем не менее робкие шаги в этом направлении делались незадолго до Вильнюсского саммита. Здесь можно привести в качестве при-
1 Первый совместный выезд состоялся в конце февраля 2014 года.
2 Joint Statement of the Visegrad Group and Ukraine. 16/12/2014.
URL: http://www.visegradgroup.eu/calendar/2014/joint-statement-of-the-141217
3 Conclusion from the Meeting of Foreign Affairs Committees of V4 Parliaments. 25/02/2015. URL: http://www.visegradgroup.eu/calendar/2015/conclusion-from-the
4 Slovakia to aid Ukraine in energy and security reforms. The Slovak Spectator. 17.12.2014. URL: http://www.spectator.sme.skc/20052991/slovakia-to-aid-ukraine-in-energy-and-security-reforms.html
мера коллективное посещение Москвы летом 2012 г. государственными секретарями МИД Венгрии, Польши, Словакии и Чехии, а также регулярно, начиная с 2010 г., проводимые в Москве посольствами председательствующих стран научных и культурных мероприятий. Тем не менее серьёзного внимания Москвы, эти шаги до сих пор не привлекли [Marusiak, 2015].
Во внешнеполитических курсах самих стран всё чаще присутствуют отсылы к "новым европейским ценностям", демократическим и правовым установкам Евросоюза, лояльности евроатлантическому процессу, хотя на фоне ряда кризисных ситуаций последнего времени, вследствие антироссийских санкций и волн мигрантов, очевидно нарастает и стремление к более самостоятельным решениям. На этом фоне появились первые наметки консолидированных действий.
Три из четырёх стран ВГ - Чехия, Венгрия и Польша уже побывали во главе Совета ЕС. Словакия станет председателем во второй половине 2016 г. И хотя эта функция после принятия Лиссабонского документа носит все более формальный характер (после введения постов Председателя Евросоюза и Верховного представителя по внешней политике), тем не менее каждая страна стремится реализовать свои амбиции. За Словакией сейчас очередной шаг в досье программы Восточное партнёрство. Саммит в Риге по этой же проблеме, прошедший в 2015 г. можно посчитать весьма невнятным. Так что в Братиславе будет решаться, какой будет эта программа на ближайшую и отдалённую перспективу. От того, какие решения будут приняты в столице Словакии, реально зависит и престиж Вишеградской группы, и признание её особого стиля - "вишеградского стиля" - во внешней политике, а заодно и подтверждено наличие таковой, что может стать сюрпризом и для Брюсселя.
Так есть ли он, "вишеградский стиль"?
Эти страны 25 лет назад двинулись в путь. По пути сценарии неоднократно менялись на фоне ряда факторов и внутри, но чаще внешнеполитического свойства. "Четвёрка" одновременно оказалась в перекрестье противостояния Восток-Запад, и крупнейших кризисов XXI века. Будучи современниками этих процессов, порой трудно быть объективными. Дать взвешенную оценку трудно ещё и потому, что наблюдаемые процессы всё ещё далеки от своего завершения. Одни могут видеть наполовину полный, другие - наполовину пустой бокал.
Что касается политической жизни в её нынешнем измерении, то в последние годы победы партий и коалиций на выборах становятся столь убедительными, что многие начинают забывать о многопартийности, в очередной раз обвиняя пришедших к власти абсолютно демократическим путем в узурпации власти, диктатуре и т.п. Какая-то доля правды здесь, несомненно, есть, поскольку большинство реформ в регионе приходилось проводить исключительно авторитарными методами. Этот же принцип, по наблюдениям, иногда переносится странами Вишеграда и на их диалог с Брюсселем, а в случае Польши - ещё и с Москвой. Страны все ещё пробуют себя и крепнут в усложняющейся международной обстановке. Да, региональным и даже европейским "трендом", "маркой" они уже стали. С регионом ассоциируется относительная стабильность, критичность и инициативность. Если все это получит продолжение, то недалеко то время, когда мы сможем говорить об особом "вишеградском стиле" в политике, культуре, креативной экономике.
Вишеградские страны не обязательно должны быть совершенно схожи с теми, с кем находятся в современном альянсе, или радикально отличны от тех, с кем были
в прошлом. Такой подход вряд ли может быть корректным, как и порой употребляемый термин "страны догоняющего развития". В современной международной конъюнктуре, они, скорее, стремятся занять ту нишу в международных отношениях, которой были лишены многие десятилетия. И на двадцать пятом году существования, они уже кое-чего достигли в этом направлении.
И хотя российское направление в политике В4 продолжает оставаться самым слабым, России тем не менее стоит наконец обратить внимание на этот фактор европейской политики.
Литература:
Бажан А.И. (2014) Экономический рост в Центральной и Восточной Европе // Евроинтеграция: влияние на экономическое развитие Центральной и Восточной Европы. ИЕ РАН, М., С. 13.
Вагнер Пётр - Сикора Иржи. (2012) Вишеградское сотрудничество: через взлеты и падения к успеху// Вишеградская Европа №1.
Вишеградская Европа: откуда и куда? Два десятилетия по пути реформ в Венгрии, Польше, Словакии и Чехии (2010) / Под ред. Л.Н. Шишелиной. М.: Весь Мир.
Дрыночкин А.В. (2014) Последствия вступления в ЕС // Евроинтеграция: влияние на экономическое развитие Центральной и Восточной Европы. ИЕ РАН, М., С. 53.
Дрыночкин А. (2012) Экономические аспекты функционирования вишеградских стран в рамках ЕС / Вишеградская Европа. ИЕ РАН. С. 91.
Отношения России и стран Вишеградской группы: испытание Украиной (2015) / Доклад РСМД №22/2015 под.ред. И.С. Иванова - М.: Спецкнига. 80 С.
Потемкина О.Ю. (2015) Миграционный кризис ЕС — начало бесконечного пути. РСМД, 21 сентября 2015. http://russiancouncil.ru/inner/?id_4=6601#top-content
Чибриков Г.Г. (2014) Евросоюз и периферийные страны с переходной экономикой // Евроинтеграция: влияние на экономическое развитие Центральной и Восточной Европы. ИЕ РАН, М. С. 23.
25 lat polskiej transformacji systemowej - dokonania I wyzwania (2014) / pod.red. Jerzego Kornasia. Krakow: Wydawnictwa AGH, 2014.
Do we know each other? Public opinion surveys about the historical memory in V4 / ed. Ol'ga Gyarfasova. URL:
http://www.ivo.sk/buxus/docs//Prednasky_konferencie/IVO_My_Hero_Your_Enemy_presentation_december _2011.pdf
Marusiak Juraj, Russia and the Visegrad Group - more than a foreign policy issue (2015) / International Issues and Slovak Foreign Policy Affairs. Bratislava, vol. 1-2. P. 28-46.
Molnar Gustav, The geopolitics of NATO enlargement (1998) / Россия и Центральная Европа в новых геополитических реальностях. Материалы 2-ой международной научной конференции. М., ИМЭПИ РАН, 1998. С. 208.
Stepniewski Tomas, The EU's Eastern partnership and the way forward after Riga (2015) / International Issues and Slovak Foreign Policy Affairs. Bratislava, 2015, vol. 1-2. P. 17-27.
Vagner Petr- Sykora Jin , Visegrad Past, Present and Future // Russia and Central Europe in the new geopolitical realities / Ed. Shishelina, L. RAS Institute of Europe, Moscow, 2013.
References
Bazhan A.I. (2014) Jekonomicheskij rost v Central'noj i Vostochnoj Evrope // Evrointegracija: vlijanie na jekonomicheskoe razvitie Central'noj i Vostochnoj Evropy. IE RAN, M., S. 13.
Do we know each other? Public opinion surveys about the historical memory in V4 / ed. Ol'ga Gyarfasova. URL:
http://www.ivo.sk/buxus/docs//Prednasky_konferencie/IVO_My_Hero_Your_Enemy_presentation_december _2011.pdf
Drynochkin A.V. (2014) Posledstvija vstuplenija v ES // Evrointegracija: vlijanie na jekonomiche-skoe razvitie Central'noj i Vostochnoj Evropy. IE RAN, M., S. 53.
Drynochkin A. (2012) Jekonomicheskie aspekty funkcionirovanija vishegradskih stran v ramkah ES / Vishegradskaja Evropa. IE RAN. S. 91.
Potemkina O.Ju. (2015) Migracionnyj krizis ES — nachalo beskonechnogo puti. RSMD, 21 sen-tjabrja 2015. http://russiancouncil.ru/inner/?id_4=6601#top-content
Chibrikov G.G. (2014) Evrosojuz i periferijnye strany s perehodnoj jekonomikoj // Evrointe-gracija: vlijanie na jekonomicheskoe razvitie Central'noj i Vostochnoj Evropy. IE RAN, M. S. 23.
25 lat polskiej transformacji systemowej - dokonania I wyzwania (2014) / pod.red. Jerzego Kornasia. Krakow: Wydawnictwa AGH, 2014.
Marusiak Juraj, Russia and the Visegrad Group - more than a foreign policy issue (2015) / International Issues and Slovak Foreign Policy Affairs. Bratislava, vol. 1-2. P. 28-46.
Molnar Gustav, The geopolitics of NATO enlargement (1998) / Россия и Центральная Европа в новых геополитических реальностях. Материалы 2-ой международной научной конференции. М., ИМЭПИ РАН, 1998. С. 208.
Otnoshenija Rossii i stran Vishegradskoj gruppy: ispytanie Ukrainoj (2015) / Doklad RSMD №22/2015 pod.red. I.S. Ivanova -M.: Speckniga. 80 S.
Stepniewski Tomas, The EU's Eastern partnership and the way forward after Riga (2015) / International Issues and Slovak Foreign Policy Affairs. Bratislava, 2015, vol. 1-2. P. 17-27.
Vagner Pjotr - Sikora Irzhi. (2012) Vishegradskoe sotrudnichestvo: cherez vzlety i padenija k uspehu// Vishegradskaja Evropa №1.
Vagner Petr- Sykora Jin , Visegrad Past, Present and Future // Russia and Central Europe in the new geopolitical realities / Ed. Shishelina, L. RAS Institute of Europe, Moscow, 2013.
Vishegradskaja Evropa: otkuda i kuda? Dva desjatiletija po puti reform v Vengrii, Pol'she, Slo-vakii i Chehii (2010) / Pod red. L.N. Shishelinoj. M.: Ves' Mir.
THE VISEGRAD FOUR: 25 YEARS ON THE MAP OF EUROPE
Author. Shishelina L.N. Doctor of Sciences (History), Head of Department for Central and Eastern European Studies, Institute of Europe RAS; Professor, Russian State University of Humanities. Address: 11-3 Mokhovaya Street, Moscow 125009, Russia. E-mail: l.shishelina@gmail.com
Abstract. The article investigates the development of the Central European regional union known as the Visegrad Four - from its establishment in 1991 to the present day. Special priority is given to the geopolitical context in which the Visegrad Group was formed, in parallel with the regional integration tendencies that appeared in Eastern Europe since the end of the 1980s. The task is to study specific characteristics of the Visegrad Group evolution on the background of the changing international situation and the transformation processes that spread over Eastern Europe after the collapse of the socialist system. The author traces the whole chain of the transformation processes including economic, political, ideological ones on the creation of the grouping, including Hungary, Poland, Slovakia, the Czech Republic, and highlights their integration in the European Union and NATO on shaping the modern form of this structure. Special accents are made on analyzing stages of the Visegrad Four foreign policy evolution, especially the impact of the recent global economic crisis, and the current political crisis such as the civil war in Ukraine and the flood of migrants from Asia and Africa. The author is the first in Russia to analyze the V4 from such an angle.
Key words: Central Europe, Visegrad Group, political transformation, economic reform, Hungary, Poland, Slovakia, the Czech Republic, V4, Eastern partnership.
