CC BY
55
УДК 332.1
виртуальное экономическое пространство в глобализирующейся системе региональной экономики
В. с. новиков,
кандидат экономических наук, доцент кафедры менеджмента, маркетинга и предпринимательства E-mail: vs. novikov@mail. ru
е. н. ткачева,
кандидат экономических наук, доцент кафедры экономики E-mail: magadan. 79@mail. ru Южный институт менеджмента
В статье исследуются условия формирования и развития виртуальной экономики: информация, знания, пути передачи. Сделан вывод о том, что в настоящее время категория «виртуальная экономика» интенсифицируется практически во всех сферах жизни общества и порождает новые феномены развития виртуальной деятельности человека, социально-экономических изменений, пространственно-локализованных и виртуальных экономических систем.
Ключевые слова: виртуальная экономика, информация, знания, глобализация, виртуальная организация, информационная революция.
Новые трансформации экономического пространства и информационные возможности вызывают к жизни новые информационные мотивы и потребности, развитие и удовлетворение которых приводит к модификациям и в экономике, и в повседневной жизни. Эти модификации, прежде всего, касаются сферы потребления. Виртуализация экономических взаимодействий и перенос экономической активности индивидов в электронное пространство ведут к трансформации потребления, к изменению роли потребительского поведения в обществе. Потребление превращается из использования товаров
для удовлетворения нужд жизнедеятельности в собственно жизнедеятельность, в процесс социально-экономического взаимодействия.
Фундаментальные вопросы о том, как исследовать и понять трансформации традиционного образа жизни человечества, вызываемые появлением электронной деятельности, поднимаются учеными в области экономической науки и менеджмента (в том числе социологии). Рождается междисциплинарный подход к исследованию, ориентированный на изучение практических действий в виртуальной экономике, позволяющий изучать изменения в отношениях между обществом людей и виртуальным экономическим пространством. Стоит отметить такой феномен современного мира, который определен тем, что электронная деятельность (например, финансовая) осуществляется в виртуальном мире, а ее последствия происходят в реальном мире.
Главным ресурсом в XXI в. становится даже не информация, а знания и пути передачи (адаптации и распространения) информации [22]. Развитие общества ведет к тому, что информация становится жизненно важным его элементом.
Необходимо затронуть концепцию «знаний» как важнейшего следствия развития информационного
общества и информационной революций. Изменение каналов передачи данных и информации привели к появлению «информационной революции». По мнению П. Дракера, она является четвертой после изобретения письменности, рукописной книги и печатного станка [3]. В исследованиях, посвященных информационному обществу, подчеркивается, что фундаментальные черты информационного общества определяет возрастающая роль информации и знания в социально-экономическом развитии, а информационные технологии поддерживают и стимулируют происходящие изменения [23].
Первые попытки уточнить природу информации восходят к работам Р. Фишера и Р. Хартли [13], которые предвосхитили появление классического определения информации как «меры уменьшения неопределенности», данного в работах Н. Винера и К. Шеннона [1]. Получили признание определения информации как связи, «в процессе которой устраняется неопределенность» [15], как «разнообразия» [16], как «оригинальности и меры сложности» [7], как «всеобщей методологии науки» [2], как обозначения «содержания, полученного из внешнего мира, в процессе нашего приспособления к нему и приспособления к нему наших чувств» [1].
Сложность определения экономической природы информационных ресурсов как постиндустриальной основы развития общества проявляется в том, что в отличие от других, более осязаемых ресурсов, знания (информация) не имеет базовой единицы измерения, что значительно затрудняет определение ее ценности в процессе управления. Так, для информационных ресурсов не выполняются законы «редкости», а именно, чем больше доступ к информационным ресурсам, тем больше спрос на них [4].
Распространение информации тождественно ее самовозрастанию, что исключает применение к этому феномену понятия редкости, а ее потребление не вызывает ее исчерпаемости как производственного ресурса. Таким образом, сторонники теории информационного общества приходили к справедливому в целом тезису о том, что «в современной экономике редкость ресурсов заменена на их распространенность» [18].
В работах, посвященных информационным технологиям, отмечаются тенденции интенсификации и информатизации труда работников, проявляющиеся особенно в современной виртуальной экономике, чему способствует ряд факторов:
1) в последние годы в современной экономике фиксируется постоянный рост доли лиц с высшим образованием в экономически активном населении;
2) в современной экономике все больше занятых «манипуляциями с символами», «работников знания», в обязанности которых входят получение, обработка и анализ информации (более 60 % вновь создаваемых рабочих мест связано с обработкой информации);
3) все большее число рабочих мест и профессиональных занятий связано сегодня с использованием компьютера1;
4) рост инвестиций в человеческий капитал, приводящий к увеличению образовательного уровня населения, оказывает позитивное воздействие на долгосрочный экономический рост.
Соединение процессов обработки информации и процессов ее доставки привело к развитию информационных коммуникативных технологий, что существенно ускорило процессы информатизации и интеллектуализации труда. С точки зрения данного подхода — знания базируются на развитии и изменении информационных и коммуникационных технологий.
Концепция знаний как совокупности кодифицированных и некодифицированных элементов знаний акцентирует внимание на изменении структуры знаний и специфики «знаний», «данных» в отличие от «информации». В цикле «данные — информация — знание» существуют различия между элементами.
«Данные» обычно рассматриваются как признаки или записанные наблюдения, которые не используются, а только хранятся. Когда данные используются для уменьшения степени неопределенности чего-либо, они превращаются в информацию, ведь информация обладает новым смыслом для воспринимающего ее индивида. «Информация — совокупность данных, которые уже интерпретированы, которым удалось придать некий смысл. А знания — продукт использования информации» [14]. Хотя не всякие данные являются информацией. Чтобы данные стали информацией, необходимо извлечь из них смысл. Однако информация, обладая смыслом, не является еще знанием. «Знание — это
1 В Швеции, например, в конце 2000 г. почти 75 % трудящихся уже использовали компьютер в своей работе. В России, согласно опросу, проведенному ИРИО в конце 2002 г., таких насчитывалось около 25 %о. Причем компьютер становится инструментом и для занятых физическим трудом — в среднем по Евросоюзу в 2000 г. уже более четверти «синих воротничков» использовали компьютер для работы.
способность применить информацию к конкретному роду деятельности» [19]. Знание возникает, если информационный смысл «привязан» к реальности, когда, опираясь на этот смысл, можно действовать. Знания позволяют интерпретировать опыт и строить видение будущего [6].
Кодифицированные и явные знания (explicit knowledge), как и информация, могут передаваться и отчуждаться в процессе обучения через методологические инструменты, алгоритмы, формализованные методы для их дальнейшей обработки и усвоения.
Информационные технологии значительно упростили систематизацию и передачу кодифицированных знаний на любые расстояния при минимальных затратах. Кодифицированные знания, таким образом, легко воспроизводимы, могут приобретать товарную форму и быть представленными на соответствующих рынках научной, технической, патентной и иной информации, а также являться центральной составляющей образовательных услуг. Производство кодифицированных знаний носит коллективный характер, а их существование после того, как они созданы, отделено от создателей и более от них не зависит.
Неотчуждаемые, некодифицированные, неявные знания (implicit knowledge — неотчуждаемые и неперемещаемые от носителя) не поддаются переносу в процессе обучения, но служат средством для передачи явных знаний. С позиции теории личностного знания используется тезис о принципиальной «невозможности» передачи знаний, знания не передаются, а «конструируются» самим человеком, передается только информация [10]. По словам М. Полани, «вследствие молчаливого характера нашего знания мы никогда не можем высказать все, что знаем, точно так же, как по причине молчаливого характера значения мы никогда не можем в полной мере знать всего того, что имплицировано нашими высказываниями» [9].
Таким образом, кодифицированные знания в отличие от некодифицированных знаний являются научной информационной базой, которая в процессе коммерциализации превращается в новые технологии, товары и услуги. Неявные знания, воплощенные в человеческом капитале, обеспечивают этот процесс превращения кодифицированных знаний в экономическое развитие и рост национального богатства. В рамках данной концепции подчеркивается, что кодифицированные знания могут быть объектом и средством трансакций от одного
индивида к другому, а некодифицированные знания (неявные, молчаливые) не передаются и неотчуждаемы от его носителя.
Неоспорим тот факт, что феномен виртуальной экономики соседствует с феноменом глобализации. Глобализация отнюдь не второстепенное понятие, наоборот, в какой-то части можно сказать что первостепенное или даже вторая основа виртуальной экономики после информации и знаний. Глобализация экономики и перешагивание виртуальными организациями национальных границ требуют комплексных знаний спецификаций различных культур. Экономисты выделяют несколько сотен национальных и региональных культур глобализирующегося мира, которые могут быть приблизительно разделены на три группы: 1) моноактивные, ориентированные на задачу (task-oriented), четко планирующие деятельность; 2) полиактивные, ориентированные на людей (people-oriented), словоохотливые и общительные; 3) реактивные, интровертивные, ориентированные на сохранение уважения (respect-orientedlisteners). Также идентифицируют культуры, ориентированные на диалог (Италия, Франция, Португалия, Латинская Америка, арабские страны, Индия и др.), и культуры, ориентированные на безличностный сбор информации (США, Германия, Швеция и др.). В связи с этим можно отметить, что виртуальная экономика в целом, ее пространство представляется более «комфортной» для индивидов, представителей культур, сориентированных на формализованные методики приобретения информации. В то время как управление работниками — представителями культур, ориентированных на диалог, будет связано с дополнительными коммуникационными трудностями. В системе координат «культур, ориентированных на диалог» и «культур, ориентированных на формализованное информирование» индивиды Российской Федерации захватывают среднее положение.
В традиционной (неоклассической) экономической теории фирма предопределяла наличие и совокупность ресурсов, которые преобразуются в продукцию, пользующуюся спросом на выбранных типах рынках, у предполагаемых групп потребителей. Издержки, с которыми фирма ведет производство, определяются доступной технологией. На количество производимых товаров и цены, по которым фирма продает продукцию, влияет структура рынков, на которых фирма работает. Именно здесь необходимо отметить важность такого ресурса, как электронные
технологии, которые идентифицируют фирму (в том числе виртуальную организацию) в виртуальном экономическом пространстве, отметим, что электронные технологии (системы управления Internet) самоорганизуются в ресурс первого значения для фирмы (виртуальной организации) XXI в. [8].
Выделим, что предшествующая теория предполагает наличие фирмы. Однако не объясняет повода для существования фирмы. Иногда размер фирмы не обусловливается строго технологическими соображениями. Тогда почему некоторые фирмы маленькие, а некоторые большие? Ответы на эти вопросы стали появляться в 1937 г., когда Рональд Коуз [17] постулировал, что компания сравнивает затраты на организацию внутренней деятельности с затратами на использование рыночной системы для своих транзакций [5].
Подобные предшествующие констатации и исследования экономистов с мировыми именами проливают свет на существующий условный переход организаций из категории «реальных» в категорию «виртуальных» организаций. Подобный переход отражает модельную корреляцию виртуальной экономики и виртуальной организации и представлен на рисунке.
Виртуальные организации — пожалуй, одни из самых ярких представителей нового типа компаний, базирующихся на знаниях, интеллекте и инновациях. Феномен виртуальных организаций, возникнув более десяти лет назад, получает все большее распространение в современных социально-экономических системах. При этом можно наблюдать постепенную трансформацию виртуальных организаций из маргинальной в рутинную экономическую практику.
Виртуальная организация как субъект экономической деятельности представляет собой проблемно-ориентированную, изменяющуюся во времени совокупность экономических субъектов, интегрирующих на определенное время отношения управления и собственности в целостную экономическую структуру.
Проблемная ориентация означает, что виртуальная ориентация создается только для решения определенной задачи и на время, необходимое для ее решения. Изменение во времени означает, что состав участников такой организации может меняться по мере решения задачи и рыночной ситуации.
Внутренняя среда физической организации
Поле внешнего виртуального
экономического пространства -•
Поле внутреннего виртуального \ространства организации
Внешняя среда физической организации
^ пг ?
г—- — - —г--—— Среда производства,
' * взаимодействия с поставщиками,
Поле государственного регулирования виртуальной экономики
посредниками, дилерами
Человеческие Фундаментальные Информационные ресурсы знания ресурсы
Источник: составлено автором.
Модель пространственной корреляции и представление взаимосвязи виртуальной экономики и виртуальной организации
Выделим свойства, сильнее проявляющиеся у виртуальных организаций или практически отсутствующие у традиционных предприятий:
1) как правило, все значительные экономические достижения последних лет базировались на наукоемких разработках. А управление виртуальной организацией невозможно представить без широкого использования Интернет-технологий для проектирования, маркетинга, производства и сбыта производимой продукции. Традиционные организации не так зависимы от наукоемких технических разработок;
2) виртуальные организации могут преодолевать факторы, ограничивающие рынки сбыта и ресурсов традиционных предприятий, с помощью компьютерных технологий и более гибкой организационной структуры;
3) одно из главных условий вхождения предприятия в виртуальное сообщество — наличие ключевой компетенции и необходимых ресурсов. Поэтому такой фактор, как географическая разобщенность не является больше препятствием для вхождения в сеть. Международное разделение труда и быстрое изменение рыночной ситуации приводят к тому, что оптимальное решение не является больше компактным территориально;
4) виртуальные организации требуют более широкой оптимизации процедур, касающихся не только распределения ресурсов и определения рыночной стратегии фирмы, но и состава и структуры организации;
5) виртуальная организация оптимизирует номенклатуру ресурсов исходя из продукции, которую ей необходимо произвести. Традиционная организация, наоборот, производит товар из того набора ресурсов, которые имеются у нее в запасе. Виртуальная организация может воспользоваться всем набором необходимых ресурсов, входящих в ее глобальный ресурсный пул;
6) обычно традиционные организации в течение своего жизненного цикла увеличивают свой капитал. Это несвойственно виртуальным организациям, жизненный цикл которых часто определяется жизненным циклом ее продукции;
7) в традиционной организации высока частота изменения состава оборотных средств, а вот состав основных фондов остается стабильным. Предприятия-партнеры, входящие в виртуальную сеть, меняются довольно часто, что приводит к высокой частоте изменения состава как оборотных, так и основных фондов;
8) благодаря гибкости организационной структуры виртуальной организации ее элементы (предприятия) могут оперативно объединяться в подразделения и рабочие группы в зависимости от решаемой задачи и переходить при необходимости в оперативное подчинение другим подразделениям;
9) большинство сделок, совершаемых виртуальными организациями по поводу получения-возвращения ресурсов, реализации продукции и др., носят обезличенный, безадресный характер и реализуются через Интернет. В этом выражается виртуальная форма осуществления экономической деятельности.
Сегодня виртуальные организации наиболее представлены в таких интеллектуальных сферах, как интернет-проекты, программирование, журналистика, в сфере торговли и др. Поскольку успех функционирования современных виртуальных организаций в значительной степени определяется их человеческими ресурсами, соответственно, возрастает и роль HR-менеджмента в подобных организациях [11].
В результате проведенных исследований виртуальных организаций Южного федерального округа были выявлены следующие особенности управления человеческим капиталом в организациях виртуального типа [12]:
• в компаниях данного организационного типа изменяется подход к форме отбора. Основной упор делается на инновационные технологии отбора — электронные сайты рекрутинговых компаний и собственные сайты организаций, электронные доски объявлений, интернет-ресурсы по поиску работы. Применение таких форм отбора позволяет снизить издержки на поиск персонала, но одновременно инициирует новые угрозы. Поэтому наиболее приемлемой формой отбора сотрудников можно считать комбинированный отбор;
• процесс обучения сотрудников в виртуальных организациях региона принимает непрерывный характер, становится гибким, оперативным, своевременным и персонифицированным. Причем высокий уровень квалификации персонала компании превращается в важнейшее конкурентное преимущество. Проводимые нами ранее исследования выявили рост интереса руководителей аутсорсинговых организаций к дистанционной форме обучения;
• в виртуальных компаниях изменяется подход к проектированию содержания работы сотрудни-
ков, т. к. работа должна вызывать у работника непосредственный интерес и чувство ответственности. Поэтому основными требованиями к работе в таких организациях становятся законченность работы, ее автономность и разнообразие, значимость как для самого сотрудника, так и для других людей, наличие обратной связи;
при продвижении работников в виртуальных организациях упор делается на заслуги сотрудника;
на предприятиях виртуального типа, построенных на принципах внутренней мотивации, заинтересованности, профессионализме и пожизненном обучении, исчезает необходимость проведения регулярных затратных аттестаций, нацеленных на контроль и формальную оценку. Аттестация принимает в виртуальных компаниях другую форму и может проводиться в виде оценки, основанной на контроле (для телесотрудников), и оценки, основанной на доверии (для ключевых специалистов); в большинстве исследуемых виртуальных компаний выявлен высокий процент работников, имеющих доступ к информации, что вызвано следующим обстоятельством: предприятия данной организационной формы функционируют в условиях большей неопределенности и риска, чем их традиционные аналоги. Поэтому их персоналу должна предоставляться максимальная свобода действий при решении организационных вопросов вкупе с возрастанием ответственности, которую они несут за свои действия;
менеджмент таких предприятий для совершенствования информационных коммуникаций повышает роль неформального общения, регулирует информационные потоки, планирует и контролирует информацию, осуществляет интеграцию функции коммуникаций и обмена знаниями;
при выполнении своих должностных обязанностей сотрудники виртуальных организаций стремятся удовлетворить потребности высшего уровня — в самореализации, самоуважении. Этим и вызвано желание высококвалифицированных специалистов постоянно совершенствовать результаты своей деятельности; для виртуальных компаний формируется новый подход к текучести персонала, т. к. повышенная
мобильность является естественной и рассматривается как повышение возможностей и
развития персонала.
Подводя итоги анализа подсистемы управления человеческим капиталом в виртуальных организациях, заметим, что в информационной экономике специфические знания работников составляют их конкурентное преимущество на рынке труда. Следовательно, «ценность» работника зависит от объема знаний, которое он сохраняет для себя. Причем высококвалифицированный современный специалист уже не имеет жесткой зависимости от компании, т. к. может производить свой информационный продукт и вне ее структур, имея необходимые средства производства в личной собственности. Значит, он продает владельцам предприятия уже не свою способность к труду, а конкретные результаты интеллектуальной деятельности.
Таким образом, одни ученые-экономисты выступают с критикой, вторые исследователи говорят о положительном эффекте виртуальной экономики и глобализации — как обстоятельстве, которое породило виртуальную экономику. Третьи утверждают, что виртуальная экономика предстает максимально высокой ступенью развития капитализма. Массовое распространение интернет-технологий в конце ХХ в. обусловило существенное усиление позиции виртуального пространства в сфере занятости (расширяется спектр виртуальных рабочих мест, образующих виртуальные отделы в виртуальных фирмах и корпорациях). В настоящее время категория «виртуальная экономика» интенсифицируется практически во всех сферах жизни общества и порождает новые феномены развития виртуальной деятельности человека, социально-экономических изменений, пространственно-локализованных и виртуальных экономических систем.
Список литературы
1. ВинерН. Кибернетика. М.: Наука, 1958.
2. Бриллюэн Л. Научная неопределенность и информация. М.: Наука, 1966.
3. Интеллектуальные ресурсы организации. СПб: ИНЭСЭП, Знание, 2000.
4. Иншаков О. В. Глобальная природа и современная теория факторов общественного бытия // Философия хозяйства. 2002. № 5. С. 23—35.
5. Кит П., Янг Ф. Управленческая экономика. Инструментарий руководителя. СПб: Питер, 2008. С.624.
6. Константинов Г. Корпорация в экономике знаний // Корпоративное управление. 2006. № 3. С. 67—73.
7. Моль А. Теория информации и эстетическое восприятие. М.: Мысль, 1966.
8. Новиков В. С., Оганесян Л. Л. К вопросу о виртуализации экономики: содержательный аспект // Экономика и предпринимательство. 2012. № 1.
9. Полани М. Личностное знание. На пути к посткритической философии. М., 1985.
10. Смирнова Н. М., Кармин А. С. Личностное знание // Диалектика познания. Ленинград, 1988.
11. Ткачева Е. Н. Различия в управлении персоналом между виртуальными и традиционными организациями // Научная мысль Кавказа. 2006. № 4. С. 37—38.
12. Ткачева Е. Н. Исследование человеческого капитала как актива виртуальных организаций Южного федерального округа // Вестник Адыгейского государственного университета. 2011. № 1. С. 36—41.
13. Фишер Р. Вероятностная концепция (1921). Хартли Р. Логарифмическая мера количества информации (1928) // Теория информации и ее приложения / под ред. А. А. Харкевича. М.: Наука, 1949.
14. Ходжсон Дж. Социально-экономические последствия прогресса знаний и нарастания сложности // Вопросы экономики. 2001. № 8.
15. Шеннон К. Работы по теории информации и кибернетике. М.: Прогресс, 1965.
16. Эшби У. Р. Введение в кибернетику. М.: Наука, 1958.
17. Coase R. The Nature of Firm // Economica. 1937. № 4. November. Р. 386—405.
18. Crawford R. In the Era of Human Capital. N. Y., 1991.
19. Crawford R. In the Era of Human Capital: the Emergence of Talent, Intelligence, and Knowledge as the Worldwide Economic Force and What it Means to Managers and Investors New York: Harper Business. 1999.
20. Katz R. L. The Information Society: An International Perspective. N. Y., 1988.
21. Masuda Y The Information Society as PostIndustrial Society. Wash., 1981.
22. Novikov V. S. System Management Model Based on the Design SWOT-Matrix and Quality Management System for Energy Complex Enterprise // Известия ЮФУ. Тематический выпуск. Таганрог: Изд-во ТТИ ЮФУ, 2010. № 1. С. 183—188.
23. PoratM., RubinM. The Information Economy: Development and Measurement. Wash., 1978.
