CC BY
600
УДК 159.9:316.6
Gornayeva S.V. GUILT AND SHAME IN THE CONTEXT OF PSYCHOLOGICAL REGULATION OF SOCIAL BEHAVIOR OF THE PERSON. The article discusses the problem of formation and development of regulation of social behavior of the person. In particular, a role of experience of guilt and shame in its realization. Shame and guilt serve as indicators of mastering and adequate realization of social norms and rules.
Key words: form of regulation of behavior, shame, guilt, conscience, cultures of shame, cultures of guilt.
С.В. Горнаева, аспирант каф. практической психологии Балашовского института (филиала) Саратовского гос. университета им. Н.Г Чернышевского, г. Балашов, E-mail: Svetlana2406@mail.ru
ВИНА И СТЫД В КОНТЕКСТЕ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ РЕГУЛЯЦИИ СОЦИАЛЬНОГО ПОВЕДЕНИЯ ЛИЧНОСТИ
В данной статье рассматривается проблема становления и развития регуляции социального поведения личности. В частности роль переживания чувств вины и стыда в ее осуществлении. Именно стыд и вина служат индикаторами усвоения и адекватной реализации социальных норм и правил.
Ключевые слова: формы регуляции поведения, стыд, вина, совесть, культуры вины, культуры стыда.
Регуляторами поведения человека являются различные нормы и правила, установленные в обществе, в качестве которых выступают системы представления о долге и обязанностях, правильных и неправильных поступках. Поведение любого человека складывается из следования нормам и их нарушений. В каждом обществе поведение, соответствующее выдвинутым требованиям поощряется, а несоответствующее - порицается. В связи с этим важную роль в мотивировании человека поступать так, как предписано общественной моралью играют переживания стыда и вины.
В различных культурах и в различные времена вина и стыд использовались в качестве универсальных регуляторов социального поведения. Нежелание испытывать подобные переживания выступает фактором сдерживания людей от совершения социально неприемлемых поступков и действий [1]. Вместе с тем, регулятивная и социализирующая функции данных моральных переживаний эффективно осуществляются лишь в стабильном обществе, с четко определенными ценностно-нравственными ориентирами.
При изучении проблем формирования механизмов регуляции поведения - индивидуального и группового - большое значение придается соотношению страха, стыда и вины. Выделяют единый ряд - страх-стыд-вина, в котором каждое последующее звено возникает на основе предыдущего и означает дальнейшую функциональную дифференциацию механизмов социального контроля и мотивов индивидуального поведения [2].
Еще в рамках философской науки со времен Аристотеля, Платона, Демокрита чувства вины и стыда рассматривались как форма страха перед общественным мнением, который проявлялся в боязни осуждения в случае несоответствия своего поведения принятым эталонам. В данном случае понятия вины и стыда связывались с понятием «чувство долга» - долга воздерживаться от дурных поступков. Демокрит разграничивал два вида стыда: стыд перед другими людьми, когда поступок определенного человека известен другим, и стыд перед самим собой, когда что-то аморальное, совершенное определенным человеком, неизвестно никому, кроме него самого. Понятие «стыд перед самим собой», по-видимому, аналогично современному понятию вины [3].
Платон раскрыл сущность стыда как особую разновидность страха - боязнь общественного мнения о себе самом. «Боимся же мы нередко и общественного мнения, как бы нас не сочли за дурных людей, если мы совершаем или говорим что-либо нехорошее. Этот вид страха мы - да, думаю, и все - называем стыдом» [4, с. 661]. Различаются две его формы: страх как боязнь несчастья - страх перед нарушением физического состояния человека, перед различными неудачами в его жизни и боязнь худой молвы - социально-нравственную форму страха, связанного с отношениями человека с другими людьми [3].
Аристотель выявляет сущность вины и стыда с позиций нравственности. В своем труде «Никомахова этика», он раскрывает стыд как «некоторый страх бесчестья», проявляющийся «несколько похоже на страх перед ужасным, ибо как стыдящиеся краснеют, так боящиеся смерти бледнеют» [3, с. 18]. Так же в его работах отмечалась социальная природа стыда - «стыд
живет в глазах», то есть человек испытывает стыд в ситуации, когда свидетелями его несоответствующего поведения становятся другие люди [3, с. 18].
Согласно Ф. Ницше, человек должен стыдиться не только дурных поступков и вещей. Хорошие поступки так же надлежит скрывать под маской, как и коварство. Тем самым Ф. Ницше хочет донести до людей тот факт, что и в хороших делах человек должен быть скромен и стыдлив [5].
С. Кьеркегор пишет, что стыд может быть разновидностью неисправной работы воображения. Он влечет за собой смятение относительно того, каким человеком индивид выглядит в глазах других людей. Неспособность представлять такое Я, каким ему хотелось бы выглядеть в глазах других людей, вызывает отчаяние как одновременную неспособность быть самим собой и страхом, что эта неспособность станет видна и узнана. Эти чувства отчаяния порождают реакцию стыда [6].
Для Ж.-П. Сартра, переживание стыда как ситуации «мне стыдно за себя перед лицом других людей» имеет три коррелята: каким я чувствую себя, другого человека и себя как меня видит другой. И для того, чтобы испытывать стыд, человек должен чувствовать и сознавать наличие своих чувств относительно вышеперечисленных измерений. Стыд пробуждается восприятием того, «что я ни в коем случае не могу избежать пространства, в котором я беззащитен, где я рассматриваюсь» [7, с. 297]. Он полагает, что стыд связан с тем, что человек фантазирует об одобрении или неодобрении со стороны других. И в конечном итоге решающую роль играет не то, кто смотрит, а наличие того, что на тебя смотрят вообще, и что в чьих-то глазах ты подвергаешься оценке, и в этой ситуации никогда не можешь быть целиком самим собой [7].
Таким образом, ученые философы в основном анализируют переживания вины и стыда в рамках категорий «добро-зло» и «хорошо-плохо», а так же как реакцию на взгляд и мнение со стороны окружающих и самого себя. Вина и стыд рассматриваются не только как нравственные чувства, но и как формы моральной самооценки и самоконтроля личности, проявление ее морального сознания.
Многие авторы в своих работах указывают на особое место феноменов вины и стыда в связи с морально-нравственным развитием и поведением индивида. Вина и стыд рассматриваются как чувства, возникающие в результате совершения поступков, вступающих в противоречие с моральными, этическими и религиозными нормами, как сигнал рассогласования между фактическим или еще только предполагаемым поступком и эталоном нравственного самоконтроля. Вина и стыд стимулируют мотивацию восстановления справедливости и появление чувства личной ответственности, формируют потребность в соблюдении общественных норм (Д.П. Осьюбел, Р. Дженкинс, А. Модильяни, Т. Шибутани, Д. А. Ханна, М. Хофман, М. Масколо и К. Фишер и др.) [8].
Л. Колберг разработал уровневую концепцию развития морали и сознания [9]. Согласно данной теории, все поступки сопровождаются стыдом, виной, страхом, как регуляторами человеческого поведения, связанными с этикой и нормами. Страх является биологической эмоцией, создающей основу для пере-
живания тревоги, которая может быть объективной, социальной, моральной. Стыд и вина, в свою очередь, - специфически человеческие чувства, определяющие соблюдение правил и обязанностей, сформированных культурой и обществом. Причем, если стыд выступает как ориентация на внешнюю оценку, то вина -на внутреннюю, то есть на самооценку. Усваивая установленные нормы, человек проходит путь морального развития.
Морально-воспитанную личность характеризует глубоко осознанное принятие нравственных норм как принципов собственного поведения, регулирующих роль долга, совести, чести. Реализация нравственных принципов по внутреннему убеждению, когда внешние требования определяют поступок, преломляясь через интеллектуальную и эмоциональную сферы личности, становятся внутренними требованиями личности к самой себе [10].
Анализируя психологические особенности переживания вины и стыда, отметим, что в различных теориях они исследуются как чувства, оказывающие существенное влияние на поведение, деятельность и психологическое самочувствие личности.
В некоторых исследованиях вина и стыд рассматриваются в связи со структурой личности. Так, например, З. Фрейд считал, что чувство вины основано на напряжении между Я и Сверх-Я и является выражением осуждения Я со стороны его критической инстанции [8]. Стыд появляется, когда индивид не может выполнить положительную программу деятельности, воплощенную в его Я-идеале, а вина - когда он нарушает запреты, воплощенные в Сверх-Я.
Для В. Райха, чувство вины является результатом конфликта между любовью и ненавистью, направленными на один и тот же объект. Динамически это соответствует интенсивности сдерживаемой агрессии, которая сильна настолько, насколько велика сдерживаемая тревога. Это - результат бессознательного чувства вины или того, что он называет «потребностью в наказании», которая заставляет человека сопротивляться переживанию вины и продолжать страдать [11].
Между тем, вину и стыд выделяют в группу «самооценоч-ных эмоций» как показатели поддержания или утраты ситуационного самоуважения. При этом различают усвоение этикетных норм, действующих достаточно автоматически, даже без особой внешней поддержки (чаще характерное для стыда), и присвоение социально значимых образцов на уровне необходимого и обязательного для выполнения (характерное для чувства вины) (А. Модильяна, М.Ф. Масколо и К.В. Фишер, У. Джемс) [8].
Многие исследователи связывают переживание чувств вины и стыда не только с проступком, совершенным по отношению к другим людям, но и по отношению к себе (Р. Мэй, О. Ранк, Э. Фромм, И. Ялом) [8]. Стыд может возникнуть как реакция на осознанный или неосознанный отказ от себя, своих мыслей, чувств. А источником чувства вины может стать проступок против себя, непроживание данной человеку жизни.
В отечественной науке вина и стыд исследовались в контексте изучения самосознания и самоотношения. По мнению В.Н. Мясищева, вина и стыд есть оценочные отношения, формирующиеся в связи с этическими критериями поступков и переживаний человека, ориентируясь на которые человек учится соответствовать общественным нормам и правилам [12].
В.В. Столин, изучая самоотношение как выражение смысла «Я» для субъекта, указывал на ряд специфических модальностей, среди которых он выделял внутреннюю конфликтность и самообвинение, связанные с переживанием чувств вины и стыда [13].
Кроме того, отметим, вина и стыд используются культурой как социальные регуляторы поведения, определяющие методы и способы воспитания, наказания и поощрения, взаимодействия между членами общества. Механизм использования стыда в качестве регулятора поведения основан на стремлении человека быть частью группы, и может быть реализован в подчинении индивидуального поведения групповому стандарту при помощи общественного мнения, высмеивания, бойкота. Регуляция поведения посредством вины подразумевает осуществление социального контроля внутренними санкциями, где акцент делается на индивидуальном достижении и инициативе, опоре в жизненных реализациях на свое «Я» [5].
Библиографический список
В рамках этнопсихологии активно разрабатывалась типология культур вины и стыда, впервые предложенная Р. Бенедикт. Согласно данной теории различаются культуры, центрированные на чувстве вины, в которых социальный контроль осуществляется посредством внутренних санкций самого человека, и культуры, центрированные на чувстве стыда, где поведение индивидов контролируется обществом посредством угроз их личной репутации [14].
Но, несмотря на существование различных подходов в изучении роли вины и стыда в регуляции поведения, согласимся с утверждением И.С. Кона о том, что страх, стыд и вина составляют единый ряд регуляторов социального поведения и играют важную роль в социализации личности [14].
Подводя итог проведенному анализу, мы можем обобщить полученную информацию выделив этапы становления форм регуляции социального поведения личности в культурно-историческом контексте.
Изначально у человека отсутствуют какие-либо ограничения и морально-нравственные основы поведения, то есть социальные нормы поведения еще не выработаны. Нулевая форма регуляции.
Первой формой регуляции социального поведения личности является страх. Человек строит свое поведение в соответствии с общественными нормами и правилами, руководствуясь эмоцией страха. Страх получить наказание (физическое) со стороны общества за свои проступки заставляет человека соответствовать общественным ожиданиям, приводить свое поведение в соответствие с требованиями окружающих.
Вторая форма - стыд, выступая в качестве регулятора поведения, так же в своей основе имеет страх, но это уже страх перед общественным порицанием, выражающийся в сохранении хороших отношений с другими, поддержании своего авторитета в глазах других.
Возникновение чувства стыда связано с переходом от внешних непосредственных регуляторов поведения человека, основанных на страхе перед физическим, внешним воздействием со стороны социума, к внешним регуляторам, опосредованным моральным воздействием группы. Становление стыда связано с восприятием общественных установок и норм поведения не напрямую, а через сознание индивида [9].
Усваивая общественные нормы, принимая их для себя в качестве собственных моральных убеждений, человек начинает испытывать чувство вины, вследствие нарушения уже своих, принятых для себя правил поведения. Таким образом, может быть обозначен переход к третьей форме регуляции социального поведения личности - саморегуляции.
Проходя процесс интериоризации, внешние требования и нормы поведения в обществе становятся внутриличностными нормами самого человека. И теперь, совершая поступки, он ориентируется на свои собственные принципы и в случае несоответствия начинает испытывать чувство вины, являющееся более сложным и длительным переживанием, так как происходит соотнесение уже не столько с возможными оценками конкретных людей, сколько с должным (идеалом поведения) [8].
Но чувство вины всегда возникает постфактум, когда человек начинает испытывать напряжение вследствие диссонанса между тем, что уже совершено и представлением о том, как должно было поступить. Высший же четвертый уровень регуляции поведения всегда имеет опережающий характер на уровне нравственного самоконтроля, воплощением которого выступает голос совести. Не дожидаясь совершения проступка и в дальнейшем появления чувства вины, человек начинает производить предварительную самооценку совершаемых поступков на соответствие нормам и принципам, которые были им усвоены, самостоятельно формулируя для себя нравственные обязанности.
Таким образом, процесс развития регуляции поведения можно представить в виде цепочки: отсутствие морально-нравственных основ поведения - страх - стыд - вина - совесть, иллюстрирующей переход контроля поведения из внешнего плана (страх получить наказание со стороны общества за проступки, страх перед общественным порицанием, боязнь потерять авторитет в глазах других) во внутренний (самоконтроль, самооценка совершаемых поступков, выполнение нравственных обязанностей).
1. Муздыбаев, К. Переживание вины и стыда. - СПб., 1995.
2. Кон, И.С. Моральное сознание личности и регулятивные механизмы культуры // Социальная психология личности / под ред. М.И. Бобневой, Е.В. Шороховой. - М., 1979.
3. Матюшин, Г.Г. Стыд и совесть как формы моральной самооценки. - М., 1998.
4. Спиркин, А.Г. Философия: учебник. - М., 2002.
5. Ницше, Ф. По ту сторону добра и зла. - СПб., 2006.
6. Килборн, Б. Исчезающий некто: Кьеркегор, стыд и Я // Журнал практической психологии и психоанализа. - 2007. - №1 [Э/р] - Р/Д: http:/ /psyjoumal.ru/psyjournal/articles/detail.php?ID= 2951&sphrase_id=31406
7. Сартр, Ж.-П. Бытие и ничто: опыт феноменологической онтологии. - М., 2000.
8. Бреслав, Г.М. Психология эмоций. - М., 2007.
9. Крылов, А.А. Психология: учебник для вузов. - М., 2005.
10. Мельникова, Н.В. Психология нравственности: учеб. пособие для студентов факультетов педагогики и психологии. - Шадринск, 2004.
11. Райх, В. Анализ характера. - М., 2000.
12. Мясищев, В.Н. Психология отношений / под ред. А.А. Бодалева. - М., 2004.
13. Столин, В.В. Самосознание личности. - М., 1983.
14. Стефаненко, Т.Г. Этнопсихология: учебник для вузов. - М., 2007.
Bibliography
1. Muzdihbaev, K. Perezhivanie vinih i stihda. - SPb., 1995.
2. Kon, I.S. Moraljnoe soznanie lichnosti i regulyativnihe mekhanizmih kuljturih // Socialjnaya psikhologiya lichnosti / pod red. M.I. Bobnevoyj, E.V. Shorokhovoyj. - M., 1979.
3. Matyushin, G.G. Stihd i sovestj kak formih moraljnoyj samoocenki. - M., 1998.
4. Spirkin, A.G. Filosofiya: uchebnik. - M., 2002.
5. Nicshe, F. Po tu storonu dobra i zla. - SPb., 2006.
6. Kilborn, B. Ischezayuthiyj nekto: Kjerkegor, stihd i Ya // Zhurnal prakticheskoyj psikhologii i psikhoanaliza. - 2007. - №1 [Eh/r] - R/D: http:// psyjoumal.ru/psyjournal/articles/detail.php?ID= 2951&sphrase_id=31406
7. Sartr, Zh.-P. Bihtie i nichto: opiht fenomenologicheskoyj ontologii. - M., 2000.
8. Breslav, G.M. Psikhologiya ehmociyj. - M., 2007.
9. Krihlov, A.A. Psikhologiya: uchebnik dlya vuzov. - M., 2005.
10. Meljnikova, N.V. Psikhologiya nravstvennosti: ucheb. posobie dlya studentov fakuljtetov pedagogiki i psikhologii. - Shadrinsk, 2004.
11. Rayjkh, V. Analiz kharaktera. - M., 2000.
12. Myasithev, V.N. Psikhologiya otnosheniyj / pod red. A.A. Bodaleva. - M., 2004.
13. Stolin, V.V. Samosoznanie lichnosti. - M., 1983.
14. Stefanenko, T.G. Ehtnopsikhologiya: uchebnik dlya vuzov. - M., 2007.
Статья поступила в редакцию 30.01.12
УДК 378
Gridneva S. V. COMMUNICATIVE TEACHING OF FOREIGN LANGUAGES IN COMPARISON WITH THE TRAINING OF STUDENTS' PROFESSIONAL ORIENTATION. The article deals with the notion of psychological training of students' professional orientation, with the analysis of training peculiarities. The alternative of communicative English teaching at higher educational institutions to the training of professional orientation is substantiated.
Key words: students' professional orientation, psychological training of professional orientation, communicative teaching of foreign languages.
С.В. Гриднева, ст. преп. каф. иностранных языков Югорского ГУ, г. Ханты-Мансийск,
E-mail: svelte.77@mail.ru
КОММУНИКАТИВНО-ОРИЕНТИРОВАННОЕ ОБУЧЕНИЕ ИНОСТРАННЫМ ЯЗЫКАМ В ВУЗЕ В СОПОСТАВЛЕНИИ С ТРЕНИНГОМ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ НАПРАВЛЕННОСТИ СТУДЕНТОВ
В статье рассматривается понятие тренинга, приводится анализ особенностей тренинга профессиональной направленности студентов-психологов, а также обоснование применения коммуникативно-ориентированного обучения иностранным языкам как альтернативы тренингу для всех направлений профессионального обучения.
Ключевые слова: профессиональная направленность личности студента, тренинг профессиональной направленности, коммуникативно-ориентированное обучение иностранным языкам.
В последние годы в России наблюдается снижение уровня профессионализма. Свидетельство тому - участившиеся ошибки врачей, конфликты между учителями и их учениками, неадекватное поведение чиновников, техногенные катастрофы и т.д. Все это примеры непрофессионализма. Дело в том, что становление профессионала начинается не после окончания вуза, когда выпускник устраивается на работу, а с самого первого дня обучения выбранной профессии. И основой профессионализма является высокий уровень профессиональной направленности личности.
Под профессиональной направленностью мы понимаем структурную составляющую личности, представляющую собой систему компонентов, ориентирующих поведение и деятельность личности на приобретение профессиональных навыков, их развитие и совершенствование. Компоненты профессиональной направленности представляют собой подвижные, изменяющиеся элементы, поддающиеся коррекции. Мы в своем исследова-
нии выделяем следующие компоненты профессиональной направленности студентов: мотив выбора профессии; интерес к профессии; учебно-профессиональное целеполагание; профессиональные ожидания; уровень самостоятельности в профессионально-ориентированной учебной деятельности; профессионально-ориентированное восприятие процесса обучения.
На наш взгляд, в настоящее время в учебном процессе высшей школы не уделяется должного внимания проблеме формирования и развития профессиональной направленности личности студента. В процессе обучения в вузе большое внимание уделяется предметной подготовке бакалавров и магистров, формированию определенных компетенций. Процесс развития профессиональной направленности личности складывается стихийно и подчас зависит лишь от самого студента. Мы считаем необходимым создание в учебном процессе вуза психолого-педа-гогических условий, способствующих формированию высокого уровня профессиональной направленности студентов.
