CC BY
575
УДК 94(4)“04/14”(045)
Л.В. Войтович
ВИКИНГИ В ЦЕНТРАЛЬНО-ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЕ: ЗАГАДКИ ЛАДОГИ И ПЛИСНЕСКА (II)1
Светлой памяти киевского археолога В.М. Зоценко (1953-2009)
Рассматривается история проникновения норманнов в Восточную Европу в контексте общеевропейских событий эпохи викингов. Анализируются такие «вечные вопросы» мировой историографии, как место и роль норманнов в политических и социально-экономических процессах в Восточной Европе, этническая принадлежность варягов и первых русских князей, генеалогия Рюрика, происхождение этнонима Русь, социокультурная роль международных транзитных путей.
Ключевые слова: норманисты, антинорманисты, викинги, Ладога, Плиснеск, «морские конунги», Рюрик, Фрисландия, клады дирхемов.
Периодические вспышки антинорманизма постоянно возвращают и дискуссии вокруг этимологии этнонима Русь2. Впервые название Русь зафиксировали Бертинские анналы в 839 г. [2. Col. 1385-1386]. Из текста, аутентичность которого не вызывает сомнений, следует, что посольство от правителя (кагана) народа Рус, отправленное к византийскому василевсу Феофилу, не могло вернуться назад из-за угрозы, исходящей от вражеских народов, и было отправлено вместе с византийскими послами в Ингель-гейм для проезда на родину через земли императора. Как выяснилось, послы были шведами, из-за чего их заподозрили в шпионаже (незадолго перед этим состоялось несколько нападений викингов на приморские владения императора) и задержали до выяснения обстоятельств. Глубокий анализ литературы, посвященной этому посольству, сделал А. Сахаров [47. C. 37-42]. Здесь важно подчеркнуть, что посольство от народа, называющего себя Рус, состояло из этнических шведов. А. Шлецер даже предложил титул каган читать как скандинавское имя Хакон [60. C. 319, 322-323]. Особняком стоит оригинальная версия немецкого исследователя Г. Лера, считавшего на основании титула каган, что посольство прибыло из Хазарии [72. S. 16, 122]. При этом автор не задается вопросом, зачем было хазарскому правителю, имеющему давние дипломатические контакты с Византией, посылать посольство в составе этнических шведов, называвших себя русами. Не поясняет он также и того, зачем было этому посольству возвращаться через земли франкского императора, когда Хазария контролировала крымские территории, непосредственно граничащие с византийскими владениями.
Следующие по времени известия о Руси принадлежат арабским авторам, повсеместно отделяющим Русь от славян, даже противоставляя их друг другу [17; 36. С. 355-419; 40].
Первую версию этимологии названия Русь дал Начальный свод: «... идаша за море къ ВарАгомъ к Русі сице бо с а звахуть и варАзи суть мко се дpузии зъвутсА Своє... OypMaHe .Лнъгллне... Гъте тако и сиpішa Русь... пoIAшa по собі Русь и пpидoшa стapіишии Рюpикъ... w тЪхъ [BapAn] npо-звaсA Рускм землА» [1. Стб. 19-20].
Эти известия, а также информация Начального свода о составе русских посольств («отъ рода р^сьска посъли») на переговорах 907, 911 и 945 гг., состоящих преимущественно из скандинавов, сообщение Константина Багрянородного о русских (скандинавских) названиях днепровских порогов3, тождество Rusios и Normandos в тексте кремонского епископа Лиудпранда (X в.) и другие аргументы позволили ряду известных ученых4 придти к выводу, что русами называли шведских викингов. По их
1 Окончание. Начало см.: Вестник Удмуртского университета. Сер. История и Филология. 2011. Вып. 3. С. 3-15.
2 Попытки отнести первое упоминание о Руси к библейской книге пророка Иезекиила, которого около 597 г. до н. э. увели в вавилонский плен (текст его книги дошел в записях 11-1 в. до н. э.) [66. S. 443-465; 24. С.29, 167], либо в сирийской хронике Псевдо-Захарии из Митилены (VI в.) [37. С.42-48] оказались несостоятельными [73. S. 347-348].
3 Эти названия, представляющие собой перевод славянских, встречаются и в скандинавских рунических надписях, например: «...они добрались до Айфора. Вифиль вел [отряд]» [3. № 17].
4 Г.З. Байер, Г.Ф. Миллер, А.Л. Шлецер, В. Томсен, Ф. Браун, Ф. Вестберг, А. Брюкнер, М.Д. Приселков, Р. Экблум, Ф.И., Л. Кеттунен, М. Фасмер, А. Стендер-Петерсен, Д. Оболенский. В. Холмквист, Х.Р. Давидсон,
О. Прицак и др.
2012. Вып. 1 ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ
наблюдениям, Русь происходит от финнского Ruotsi - Швеция; Ruotsalainen - швед (эстонское Roots, Rootslane, водское Rotsi, ливское R^t’sli). В финнские языки это заимствование пришло, возможно, от древнеисландского Ropsmenn или Ropskarlar - гребцы, мореплаватели. В свою очередь, Ruotsi, судя по всему, происходит от Roslagen - шведской области, находящейся напротив финнских берегов (аналогично древнерусскому сумъ от suomi) [45. C. 140]. Интересно, что Roslagen присутствует в рунической надписи на мраморном льве из Пирея, вывезенном в 1687 г. генералиссимусом Ф. Морози-ни в Венецию, где находится и сейчас. Надпись эта, вероятно, была сделана норвежским принцем Гаральдом Сигурдссоном при взятии Пирея в 1040 г. Наиболее осторожные исследователи относят надпись к XI в. [63; 64. S. 211]. Сначала Roslagen носил название Rother или Rothin [52. C. 85], что было связано с военной организацией ледунга (морского ополчения) и означало воинов, плывущих на веслах (milites remigium agents) [44]. Византийское рюд было рефлексом на самоназвание отрядов викингов - rods (menn), отразившееся в финнских языках как ruotsi и перешедшее в древнерусский язык в форме русь. Вначале это название имело этносоциальное «профессиональное» значение («воины и гребцы из Скандинавии, отряд скандинавов на гребных судах») и только на восточнославянской почве развилось в политоним (Русь, Русская земля) и этноним [25. C. 5].
Такой подход был заложен еще в разысканиях выдающегося российского лингвиста А.А. Шахматова, который писал, что Русью «называли себя и сами осевшие в России скандинавы... Считаю необходимым этимологию имени Русь искать в скандинавском языке, допуская, что в русский язык оно могло попасть при посредничестве финнов» [59. C. 52].
Имеют место и иные трактовки этимологии термина Русь. Так, В. Брим полагал, что Ruotsi происходит от древнешведского drot, трансформированного финнами в rot, а drotsmenn - дружинник - в rotsmenn, позже принявшее форму ruots [6]. По мнению А. Погодина, термин rother книжного происхождения, а название Русь происходит непосредственно от старошведского Roths, появившегося еще в IV-V в. [38. C. 273; 75].
Е. Куник, В. Васильевский, А. Будилович связывали этимологию названия Русь с древнеисландским Hreidgotar (Hreidhgotar), в котором видели название готов: Hrothgutons - славные готы или hro6r - слава. При этом готами считали гипотетический причерноморский народ Rhos и не менее гипотетическую готскую землю на полянской территории - Ros-Gotlandia [71; 8. C. CXVI; 9. C. 180; 61]. Лингвистические построения сторонников этой версии не выдержали критики [53. С. 522].
Имела место также кельтская версия5, выводящая Русь из французской области Рутения (Ruthe-nia) с городами Руссильон (Russillon), Русцино (Russcino), Руситон (?), где жили рутени (Rutheni, Rut(h)i). При этом аргументами служат названия, употребляемые латиноязычными авторами XI-XII вв.: Ruthenorum Regis, Ruthenorum rex, Duces Ruthenorum, Rutheni и т.д. В качестве аргументации приводят и известия византийских историков: Симеон Логофет (941 г.) писал, что Русь-дромиты происходят из народа франков, а Иоанн Скилица и Кедрин (XII в.) варягов-русь называли кельтами. Но кельтская версия не выдерживает критики, ее аргументация слишком уязвима [49. C. 121].
Балтийско-славянский вариант происхождения этнонима Русь от о. Рюген (лат. Rugia, нем. Rugen, пол. Rana, откуда выводят Rujana), население которого называлось руги, руяне, раны (вероятно, ассимилированное славянами германское племя ругиев, от которого и происходит этимология названия острова), имела своего привеженца еще в лице казацкого летописца С. Величко [11. С. 51]. Сторонники этой версии [12; 16. C. 28, 37; 19. C. 32; 74], кроме созвучия отдельных топонимов, происхождение которых сомнительно, подкрепить свои выводы весомыми аргументами не в состоянии.
С чем только не связывают происхождение названия Руси: с литовско-прусским происхождением Рюрика (согласно поздней литовской династической легенде Рюрик был сыном Пруса, брата императора Августа; отыскивались названия Rusinge, Rusoto, Rusnaite, возможно и связанные с викин-гами-русью) и само название Pruzi, Pruteni соединялось с Русью, что оказалось полностью несостоятельным [53. C. 389]; от р. Рось (почему же тогда неросяне, по аналогии с бужане, висляне и т. д.?); от р. Русса, впадающей в о. Ильмень (тогда это, скорее, поддержка норманнского варианта, связывающая название реки с варягами-русью, что и имело место в действительности); от р. Волги (Ra, Rosa староиндийских и авестийских текстов) и даже от греко-русских договоров 907, 911 гг. (сами византийцы якобы настолько испугались Олега, что приняли его за библейского князя Рош из земли Гога и Магота, а через тексты договоров это название, якобы, перешло на славян) и хазар (восточные
5 Исходящая из предположения, что Галичане, фигурирующие в этногеографической части Начального свода, это - галлы.
тюркоязычные народы воспринимали Русь как «урус», только с какого времени?). Вряд ли похожие варианты заслуживают научной полемики.
Популярными остаются обращения к древнеиндийским и древнеиранским мотивам (ruk-, roko-, ruksa— светлый, блестящий). Как аргумент приводятся названия Неаполя Скифского в Чуде св. Стефана Сурожского и Житии Димитрия Прилуцкого - р&ьскый новый градъ, Евангелие и Псалтырь роуськими письмены из Жития св. Кирилла и Мефодия (см.: [49]).
В этом контексте можно вспомнить давнюю роксолано-росомонскую гипотезу, обоснованную еще М. Ломоносовым, И. Забелиным и Д. Иловайским на основании простого созвучия имен. Этот вариант получил поддержку известного археолога В. Седова, считавшего, что одним из языковых элементов в процессе славяно-сарматского симбиоза, результатом которого явились анты, было заимствование этнонима Рось - Русь (так вроде бы называлось одно из антских племен, указать ареал которого теперь невозможно) [48]. Дополнительным аргументом служат топонимы Руска Долина, Руска Кучава, Руска Мокра, Руске, Руске Поле, Руский Мочар, Руски Геевцы и Руски Комаривци в Закарпатье, где не было викингов, но в определенное время передвигались роксоланы. Однако все эти названия довольно поздние и отображают процессы взаимодействия венгерских и саксонских колонистов с различными группами славянского населения. Вариант В. Седова так же наивен и уязвим, как и чисто славянский вариант С. Роспонда [76]. По словам известного российского языковеда А.И. Попова (1899-1973), «выставлять положение о том, что этнический термин Русь есть вроде-бы с самого начала чисто славянский, может только тот, кто не ценит престижа отечественной науки, так как обосновать это положение невозможно - нет ни одного источника, содержащего необходимые подтверждения такой гипотезы» [39].
Таким образом, единственным обоснованным вариантом, поддержанным большинством авторитетных исследователей, остается скандинавская либо финская этимология названия Русь (Ruotsi, Roots) [68. S. 156-161]6.
К этому следует добавить многочисленные исследования зарубежных авторов, не оставляющие сомнений в проникновении викингов в массив восточнославянских племен в VIII-X вв. Большинство этих работ не учитывается как украинскими, так и русскими исследователями, а между тем их отличает внимательное отношение к сагам, хроникам, самым различным археологическим и лингвистическим материалам. Кроме этого, они дают возможность сравнительного анализа развития общества викингов и их деятельности в различных регионах.
Среди наиболее интересных находок в Ладоге из горизонта Е2 (840-е - середина 860-х гг.) - литейная форма двурогой подвески в виде пельты (щита амазонки), орнаментированной узорами из треугольников [42]. Согласно уточненной датировке находка относится к периоду 840-855 гг. [46. C. 98], хотя и сам мотив, и форма характерны для скандинавских украшений эпохи викингов [42; 62. P. 125;
65. S. 67; 67] (именно треугольные узорчатые элементы не относятся к балтийским [18. C. 59; 23. C. 124]). В Скандинавии не найдено ни одного подобного украшения. В то же время подобные украшения найдены в Чернигове, на Княжей Горе под Киевом и в Галиче [43; 58]. Эти украшения происходят из Моравии, встречаются также в Словакии и Болгарии [69. S. 243-296, tabl. VI, 10; 70. Tabl. 75, 1].
Эти связи скандинавов с Великой Моравией засвидетельствованы не только археологическими находками, но и письменными документами. Между Веной и Линцом в 863 г. упоминается Ruzaramarcha [32. С. 299]. Известный устав из Раффелштетгена, составленный между 904-906 гг., рядом с богемами (чехами) упоминает загадочных ругов: «Славяне же, приходящие для торговли от ругов или богемов, если располагаются торговать в любом месте на берегу Дуная или любом месте у роталариев или реодариев, с каждого вьюка воска [платят] две меры стоимостью в один скот каждая; с груза одного носильщика - одну меру той же стоимости; если же пожелают продавать рабов или лошадей, за каждую рабыню [платят] по одному тремису, столько же - за жеребца, за раба - одну сайгу, столько же - за кобылу. Баварам же и славянам из этой страны, покупающим и продающим здесь, платить ничего не надо» [33. С. 64-73; 34. С. 82]. В полемике с Е. Цёлнером [78] и другими оппонентами А. Назаренко убедительно отбросил вариант тождества упомянутых ругов с германским племенем ругиев, разбитых Одоакром в 487 г., и подтвердил их тождество с русами [34. С. 82-94]. Сомнения шведского археолога В. Дучка (стоило так далеко, то есть из Ладоги, возить невольников и воск) [68. S. 67] легко устраняются, если учесть, что в Киеве в середине IX в. сидел Аскольд со своими викингами [14], для которых такая торговля была весьма прибыльна.
6 При этом часть исследователей считает возможным продолжение дисскусии [77. S. 12-16].
Не вызывает также сомнений вывод А. Назаренко, согласно которому имя Русь попало в баварские и другие южногерманские говоры не позже IX в. [31. С. 298]. И попало оно через Перемышль известным путем на Краков - Прагу - Регенсбург [9]. Кроме того, такой надежный и лишенный тенденциозности источник, как Географ Баварский зафиксировал в IX в. (не позже начала 870-х гг.) присутствие в Среднем Поднепровье7 русов-варягов (Ruzzi), возможно даже подчеркивая их нахождение среди верхушки союза полян («Forsderen Liudi» - «Erste Leute», «Vorderste Leute» или «Fuhrendes Volk» - «первые, руководящие люди») [15].
А из Киева в Моравию или Баварию можно было попасть только через Плиснеск. Этот огромный, подобный Бирке, центр межплеменного обмена волынских и хорватских племенных княжеств лежит на водоразделе между бассейнами Днестра, Западного Буга и Припяти возле с. Подгорцы Бродовского р-на Львовской обл. Городище VII-XIII вв. занимает более 160 га (при этом город древнерусского периода занимал всего до 3 га из этого пространства), длина валов составляет более 7 км, внешние склоны отдельных валов укреплены каменными плитами на высоту до 5 метров. К городищу примыкают курганные могильники. Исследование этого комплекса началось с 1816 г. (см.: [20]), но широкомасштабные раскопки до настоящего времени не производились. Полученные материалы разбросаны по музейным и архивным собраниям, а публикации фрагментарны и практически недоступны большинству исследователей. Наиболее последовательно с применением последних европейских методик на городище работает львовский археолог М.А. Филипчук, но и его результаты опубликованы в узкоспециальных изданиях, которые за пределами Украины практически неизвестны [54-57]. Большое число уникальных находок, в том числе золотые и серебряные вещи, материалы, свидетельствующие о связях с Великой Моравией и поморскими славянами, раннем христианстве уже в IX в., фортификационном строительстве и развитии ремесла, давно нуждаются в отдельных альбомных публикациях. Второго подобного памятника этого периода на территории, занимаемой восточными славянами, нет.
Киевский археолог В. Зоценко (1953-2009) подробно изучал находки, относящиеся к эпохе викингов, готовя работу «Скандинавские артефакты Юго-Западной Руси», рукописью которой любезно разрешил мне пользоваться. К сожалению, этот талантливый исследователь слишко рано ушел из жизни и не успел увидеть свои главные работы опубликованными8. Большинство наработанных им материалов дают основание утверждать о притоке викингов в район Плиснецка после киевского завоевания в 982 г. Однако нужны более детальные повторные исследования каждой находки из Плис-неска и его околиц, а также обстоятельств их выявления, которые также не всегда ясны. Плиснеск, до 982 г. не принадлежавший к киевской орбите, построен по совсем иной схеме, нежели восточнославянские города в Поднепровье и Приладожье. Это совершенно другой тип городищ, которые развивались до последней четверти X ст. в этом регионе, связанном с моравскими влияниями [54]. Не вызывает сомнений участие этого региона в активной международной торговле и его связи с западными славянами.
Можно утверждать, что связи Руси- викингов с Великой Моравией в IX в. проходили через Плиснеск, куда викинги добирались по Днепру и его правым притокам9. Скандинавские находки присутствуют в Гнездове под Смоленском [4; 7; 20а; 35; 41], в разных местах Киева [5; 21], в давней столице древлян Искоростени и его околицах [5; 22], на Волыни (памятники X в.) [50]. На Волыни, кроме собственно скандинавских находок типа бронзовых подвесок или оружия, на присутствие викингов, освоивших припятский путь, указывает и массовое строительство значительной сети укреплений на Горыни, Стыре и Случи [50. С. 53]. Не стоит забывать и о легендарном припятском князе Туре, основателе города Турова, также принадлежавшем к некоему роду викингов.
В археологическом отношении эта территория, по причине нехватки возможностей, исследована крайне фрагментарно. Тем не менее, на современном этапе можно утверждать, что, закрепившись в Киеве, русь-викинги составили верхушку Киевского каганата, который через Плиснеск еще в сере-
7 Рядом Баварский Географ называет Gaziri (хазар), Serauici (северян) и и^аге (венгров). Примечательно, что последние в указанное время находились где-то в нижних течениях Днепра, Южного Буга и Днестра.
8 Отдавая дань памяти В.М. Зоценко, приводим часть текста из указанной работы в Приложении.
9 В трудах львовского историка И. Мыцка собран огромный материал из европейского фольклора о присутствии викингов в Великой Моравии и на Днепре. См.: [26; 27; 28; 29; 30]. И. Мыцко выдвинул дискуссионную гипотезу о происхождении княгини Ольги из Плиснеска. По его предположению Ольга была дочерью Олега, погибшего в Бердаа в 941 г. Этого Олега исследователь отождествляет с Ильей Муравленином, который якобы женился на дочери Будимира, бывшего правителем Прикарпатья.
дине IX в.. наладил контакты с Великой Моравией, а по Припяти - с волынскими племенными союзами (княжествами). Информация Баварского географа, подкрепленная археологическими находками и материалами нумизматов, дает основания рассматривать Днепровский и Днестровский регионы как территорию, где в конце VIII - начале IX в. преобладали славянские княжества (племенные союзы), в большинстве своем совершенно независимые от хазар (все княжества на правобережье Днепра) и поддерживающие контакты с Великой Моравией [12; 13]. Самым большим центром на правобережье и вообще в восточнославянском ареале в VIII-IX вв. был Плиснеск, загадки которого еще преимущественно скрыты в земле.
Без сомнения, решение загадок Ладоги и Плиснеска позволит раскрыть и многие загадки ранней истории восточных славян VII-X вв.
Поступила в редакцию 26. іі.іі
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Полное собрание русских летописей. Т. і. Лаврентьевская летопись. М., 1997.
2. Prudentii annals sive Annalium Bertiniarum pars secunda. Ad anno S35 usque ad 861 PL. Parisii, 1852. T. CXV.
3. Мельникова Е.А. Скандинавские рунические надписи: Новые находки и интерпретации. Тексты, перевод, комментарий. М., 2001.
4. Авдусин Д.А. Раскопки в Гнездове II Краткие сообщения Института истории материальной культуры. 1951. Вып. 38. C. 72-82.
5. Андрощук Ф. Скандинавские древности в социальной топографи древнего Киева II Ruthenica. Т. 3 I Наук. ред. В. Ричка, О. Толочко. Київ, 2004. С. 7-47.
6. Брим В.А. Происхождение теримина «Русь» II Россия и Запад. Ч. і. Петроград, 1923. С. 5-10.
7. Булкин В.А., Лебедев Г.С. Гнездово и Бирка (к проблеме становления города) II Культура средневековой Руси. Л., 1974. С. 11-17.
8. Васильевский В. Житие св. Георгия Амастридского и Стефана Сурожского II Летопись занятий Археографической комиссии. Т. 9. 1893.
9. Васильевский В. Русско-византийские отрывки. S. Житие Георгия Амастридского II Журн. Министерства народ. просв-ия. 1878. Март.
10. Васильевский В.Г. Древняя торговля Киева с Регенсбургом II Журн. Министерства народ. просв-ия. 1888. Июль. С. 127-132.
11. Величко С. Сказание о войне казацкой с поляками. Киев, 1926.
12. Вилинбахов В.Б. Топонимика и некоторые вопросы Древней Руси II Всесоюз. конф. по топонимике СССР, 2S янв. - 2 февр. 1965 г. Л., 1965. С. S5-SS.
13. Войтович Л. «Баварський Географ»: спроба етнолокалізації населення Центрально-Східної Європи в IX столітті II Український історичний журн. 2009. №5. С. 12-34.
14. Войтович Л. В. Київський каганат? (до полеміки П. Толочка з О. Пріцаком) II Xазарский альманах. Т. 4. Киев; Xарьков, 2005. С. 109-117.
15. Войтович Л.В. «Баварський Географ»: проблеми ідентифікації слов’янських племен II Треті «Ольжичі читання». Пліснеськ 31 травня 200S року. Львів, 2009. С. 3-14.
16. Вяземский П. Xодили ли скандинавские пилигримы на поклонение святым местам через Россию II Филолог. зап. Вып.1-2. Воронеж, 1877.
17. Г аркави А.Я. Сказания мусульманских писателей о славянах и русских (с пол. VII до к. X в. по Р^. СПб., 1870.
18. Давидан О.И. Бронзолитейное дело в Ладоге II Археолог. сб. Л., 1980. Т. 21.
19. Державин Н.С. Сборник статей и исследований в области славянской филологии. М.; Л., 1941.
20. Діденко Є. З історії археологічних досліджень Пліснеська II Другі Ольжичі читання. Львів, 2007. С. 59-62. 20а. Жарков Ю.Э. Женские скандинавские погребения в Гнездове II Смоленск и Гнездово. М., 1991. С. 200-225.
21. Зоценко В.М. Скандинавские древности в социальной топографии Киева «дружинного» периода II Ruthenika. Т. 2 I Наук. ред. В. Ричка, О. Толочко. Київ, 2003. С. 26-52.
22. Зоценко В.М., Звіздецький Б.А. Типологія та хронологія артефактів «скандинавського» типу із розкопок ста-родавньоо ккоростеня II Стародавній ккоростень і слов’янські гради. Київ, 2004. С. S7-105.
23. Корзухина Г.Ф. О некоторых ошибочных положениях в интерпретации материалов Старой Ладоги II Скандинав. сб. Таллин, 1971. Вып. 16.
24. Кривелев И. Книга о библии. М., 1959.
25. Мельникова О. Скандинавы в Южной Руси II Другий Міжнародний конгрес україністів. Львів, 22-2S серпня 1993 р. Доповіді і повідомлення. !сторія. Ч.1. Львів, 1994. С. 4-9.
26. Мицько І. Пліснеськ - батьківщина княгині Ольги II Конференція «Ольжині читання». Пліснеськ. 10 жовтня 2005 р. Львів, 2006. С. 61-S1.
2012. Вып. 1 ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ
27. Мицько І. Пліснеський сюжет «Слова о полку !гореве» II Четверті «Ольжині читання». Пліснеськ 16 травня 2009 р. Львів, 2010. С. 26-34.
2S. Мицько І. Родовід княгины Ольги за європейським епосом II Другі «Ольжині читання». Пліснеськ-Львів 14-15 червня 2007 р. Львів, 2007. С. 1S-34.
29. Мицько І. Свята Ольга в епосі України II Треті «Ольжині читання». Пліснеськ 31 травня 200S р. Львів, 2009. С. 27-39.
30. Мицько І. Угорські сюжети в біографії княгині Ольги II Україно-угорські етюди. Вип.і. Львів, 2010. С.28-42.
31. Назаренко А.В. Rhos, Ruzara, Ruzzi и др.: Варианты имени Русь в западноевропейских источниках или о пользе лингвистики для истории II Древняя Русь в свете зарубежных источников I под ред. Е.А. Мельниковой. М., 1999.
32. Назаренко А.В. Западноевропейскиме источники II Древняя Русь в свете зарубежных источников I под ред. Е.А. Мельниковой. М., 1999.
33. Назаренко А.В. Немецкие латиноязычные источники IX - XI веков. Тексты, перевод, комментарий. М., 1993.
34. Назаренко А.В. Древняя Русь на международных путях. Междисциплинарные очерки культурных, торговых, политических связей IX-XII веков. М., 2001.
35. Новикова Г.Л. Скандинавские амулеты из Гнездова II Смоленск и Гнездово. М., 1991. С. 175-199.
36. Новосельцев А.П. Восточные источники о восточных славянах и Руси VI-IX вв. II Новосельцев А.П., Пашу-то В.Т., Черепнин Л.В., Шушарин В.П., Щапов Я.Н. Древнерусское государство и его международное значение. М., 1965. С. 355-419.
37. Пигулевская Н.В. Имя «Рус» в сирийском источнике VI в. н. э. II Академику Б.Д. Грекову ко дню 70-летия. М., 1952. С. 42-4S.
3S. Погодин А. Вопрос о происхождении имени Русь II Сб. в чест на Васил Н. Златарски. София, 1925.
39. Попов А.И. Названия народов СССР. Введение в этнонимику. - Л., 1973.
40. Путешествие Ибн-Фадлана на Волгу I пер. и коммент. А.П. Ковалевского; под ред. И.Ю. Крачковского. М.;Л., 1939.
41. Пушкина Т.А. Скандинавские вещи из Гнездовского поселения II СА. 19S1. №3.
42. Равдоникас В.И. Старая Ладога. Из итогов археологических исследований 193S-1947 гг. II Советская археология. 1950. №12. С. 36.
43. Ратич О.О. Населення Прикарпаття і Волині в епоху Київської Русі та в період феодальної роздробленості
II Населення Прикарпаття і Волині за добу розкладу первіснообщинного ладу та в давньоруський час. Київ, 1976. С. 132-206
44. Розенкампф Г. Объяснение некоторых мест в Несторовой летописи в рассуждении вопроса о происхождении древних руссов II Труды и летописи Общества истории и древностей российских. Кн.4. М., 1S2S.
45. Рыдзевская Е.А. Древняя Русь и Скандинавия в IX-XIV вв. (Материалы и исследования). М.:, 197S.
46. Рябинин Е.А., Черных Н.Б. Стратиграфия, настройка и хронология нижнего Староладожского Земляного городища в светле новых исследований II Советская Археология. 19SS. №1. С. 72-101
47. СахаровА.Н. Дипломатия Древней Руси. IX - первая половина X в. М., 19S0.
4S. Седов В.В. Славяне и иранцы в древности II История, культура, этнография и фольклор славянских народов. VIII Международный съезд славистов. Доклады советской делегации. М., 197S. С. 232-237.
49. Стрижак О. Р^сь II Етимологічний словник літописних географічних назв Південної Русі. Київ, 19S5. С. 120-124.
50. Терський С. Скандинавські археологічні пам’ятки на Волині (X-XII ст.) II Другі «Ольжині читання» (Пліснеськ, 14-15 червня 2007 р.). Львів, 2007. С. 53-5S.
51. ТихомировМ.Н. Происхождение названия «Русь» и «Русская земля» II Сов. этнография. 1947. Т. 6-7. С. 60-S0.
52. Томсен В. Начало русскаго государства I пер. с нем. Н. Аммона. М., 1S91.
53. ФасмерМ. Этимологический словарь русского языка.М., 1974. Т. 3.
54. Филипчук М.А. Слов’янський період в історії Пліснеська II Галицько-Волинська держава: передумови виникнення, історія, культура, традиції. Львів, 1993. С. 22-23.
55. Филипчук М.А. Дослідження Пліснеського городища у 1990 р. II Волино-Подільські археологічш студії. Львів, 199S. Т. і. С. 256-27S.
56. ФилипчукМ.А. Пліснеський археологічний комплекс: Стан і перспективи дослідження II Волино-Подільські археологічш студії. Львів, 199S. С. 279-2S6.
57. Филипчук М.А. Структура Пліснеського археологічного комплексу в слов’янський та давньоруський час II Вісник Шституту археології. Львів, 2009. Вип.4. С. 3-21.
5S. Ханенко Б. Collection Chanenko. Київ, 1902. T. 5.
59. Шахматов А.А. Древнейшие судьбы русского племени. Петроград, 1919.
60. ШлёцерА. Л. Нестор I пер. Д. Языкова. - СПб., 1S09. - Т. і.
61. Шмурло Е. Восьмой археологический съезд II Журн. Министерства народ. просв-ия. 1S90. Май. С. 25-29.
62. Arbman H. Birka. Sveriges aldsta bandelstad. Stockholm, 1939.
63. ArntzH. Handbuch der Runenkunde. Halle, 1935.
64. Brate E. Pireuslejonets runinskrift II Antikvarisk tidskrift for Sverige. Stockholm, 1914. H. 20. D. 3.
65. Duczko W. Rus wikingow. Warszawa, 2007.
66. Eissfeldt O. Einleitung in das Alte Testament. Tubingen, 1956.
67. Florescu R. Die Kunst der dako-romischen Antike. Bukarest, 19S6.
68. Goehrke C Frudes Ostlaventums I Unter Mitwirkung von U. Kalin. - Darmstadt, 1992.
69. HanuliakM. Graberfelder der slavischen population in 10.Jahrbundert im Gebiet der Westslowakei II Slovenska Archeologia. 1992. T. 40. D. 2. S. 243-296.
70. Hruby V. Stare Mesto - Velkomoravske pohrebiste na valach II Monumenta Archaelogica. Praha, 1955. T. 3.
71. KunikE. Die Berufung der schwedischen Rodsen durch die Finnen und Slaven. Sankt-Petersburg, 1S44-1S45. Vol. 1-2.
72. Leahr G. Die Anfrange des russischen Reiches. Politische Geschichte in 9 und 10 Jahrhundert. Berlin, 1930.
73. Lowmianski H. Poczaki Polski. Warszawa, 1964. T. 2.
74. Otrgbski J. Rus’ II Linqua Rosnaniensis. 1960. Vol. S. S. 219-277.
75. Pogodin A. Les Rossi: un people imaginaire II Revue des Etudes Slaves. Paris, 1937. Vol. 17.
76. Rospond S. Miscellanea onomastica Rossica II Восточнославянская ономастика. Исследования и материалы. М., 1979. С. 43-47.
77. Schramm G. Die Herhuntf des Namens Rus: Kritik des Forschungsstandes II Forschungen zur osteuropaischen Geschichte. 19S2. Bd. 30. S. 12-16.
7S. Zollner E. Rugier oder Russen in der Raffelstettener Zollurkunde II Mitteilungen des Insstituts fur osterreichische Geschichtsforschung. Innsbruck, 1952. Bd. 60. S. 111-116.
Поступила в редакцию 10.06.10
L.V. Voitovych
Vikings in the Central-Eastern Europe: mysteries of Ladoga and Plisnesk
Cosideration is given to the history of the intrusion of Northmen to the Eastern Europe within the bounds of all-European events of the age of Vikings. Such «eternal questions» of the world historiography as the place and the role of Northmen in the political and social-and-economic processes in the Eastern Europe, the ethnic origin of Varangian and the first Russian princes, the genealogy of Ruyrik, the origin of the ethnonym «Rus», and the social-and-cultural role of international transit routes are analyzed.
Keywords: Normanists, Anti- Normanists, Vikings, Ladoga, Plisnesk, «sea-kings», Ruyrik, Friesland, treasures of dirhems.
Войтович Леонтий Викторович Voitovych L.V., doctor of history, professor
Львовский национальный университет им. И. Франка Ivan Franko National University of L’viv
79000, Украина, г. Львов, ул. Университетская, 1 79000, Ukraine, L’viv, Universytetska st., 1
Е-mail: [email protected] Е-mail: [email protected]
ПРИЛОЖЕНИЕ I
Из рукописи В.М. Зоценко (1953-2009) «Скандинавские артефакты Юго-Западной Руси»
Во время исследований южной части городища Плиснеска В.К. Гончаров и М.П. Кучера в 1953-1954 гг. нашли ланцетовидное острие стрелы в слое, который состоял из раннегончарной керамики и вещей исключительно Х в. За абрисом пера плиснеское острие принадлежит к совокупности “01” классификации Бирки, образцы которой по датировке не выходят за верхний предел Х в. (в Бирке - SHM 5208:294). Таким является острие с ланцетовидным пером типа ‘^1-Ыгка-уа^аМе” из производственного комплекса VIII столетия Земляного городища Старой Ладоги. В любом случае, ланцетовидные по профилю перья наконечников стрел в археологических комплексах Южной Руси дружинного периода представляют импорт вооружения. Среди инвентаря киевского захоронения № 113 (под западной частью центральной нави Десятинной церкви, мужская ингумация в срубе, возможно с конем) были остатки деревянного колчана с 20 стрелами, из которых минимум две принадлежали к типам “А1-Ыгка” (ромбический перерез пера) и “01-Ыгка” (трехгранный перерез пера = тип
2012. Вып. 1 ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ
75:1 по А.Ф. Медведеву). Комплекс, по совокупности артефактов погребального инвентаря, уверенно датируется первой половиной X в. Ланцетовидные острия стрел типов “D1-birka” с трехгранным в разрезе пером (один экземпляр) и “D2-Birka” с квадратным разрезом пера (три екземпляра), вместе с 18 другими стрелами, были в составе и 114-го захоронения Киевского некрополя И (ул. Большая Житомирская, 4). Комплекс представлял собой парную ингумацию в камере. По мечу, который располагался вдоль правой стороны мужского скелета, захоронение можно датировать второй половиной X столетия. В плане этнической принадлежности этого погребального комплекса показательным является обряд, имеющий прямые аналогии в камерных могилах Бирки: мужской (с оружием) и женский (без инвентаря) скелеты; северо-западная, по черепам, ориентация.
Стрелы с ланцетовидным острием найдены также в летописном Дорогобуже (по типологии этот вид оружия в материалах Бирки принадлежит к типу “А1”), десять экземпляров на Вышгородском городище (типы “А1- Birka”, “Аj1-birka-valsgarde”; “D1-birka”), три острия в культурном слое VIII-X ст. западного городища Монастырка (с. Луковица Каневского р-на Черкасской обл.) (типы “Аj1-birka-valsgarde”, “Аі-birka”, “Аj1-birka-valsgarde”), шесть экземпляров из городища Княжая Гора (с. Пекари Каневского р-на Черкасской обл.). Такие же острия находили в инвентаре Черной могилы в Чернигове и в ходе раскопок Шестовиц (девять экземпляров). На Листвинском городище (Дубновский р-н Ровенской обл., на левой притоке Горыни - Збитинце) и около Пляшевой (среднее течение Стира, Радивиловский р-н Ровенской обл.) еще В Б. Антонович в 70-х годах XIX в. нашел острие копья с ланцетовидным пером и так называемыми крыльцами на нижней части втулки типа “В”, - J. Petersen (НМИУ, В-1340. рис. 7). Образец, кованный из науглероженного железа с последующей цементацией. Перо имело широкий раздел по центру лезвия, повторяющий его конфигурацию. Тулия острия имела окантовку на шестиугольник со сглаженными гранями. Крыльца широкие со скошенным нижним и прямым верхним краями; боковая грань также прямая. Общая высота изделия - 5GG мм; тулия высотой 147 мм; перо в ширину 60 мм (максимально на высоте 12G мм от верхнего края тулии), 28 мм (минимально в тулии); раздел шириной (максимально) 18 мм; диаметр тулии 45х40 мм (основание), 28 мм (у пера); крыльца 30х18х35 мм.
Давно известны образцы скандинавского оружия из некрополя Плиснеска. Среди инвентаря парного захоронения “большого кургана” раскопок 1882 г. был меч типа “V”, - J. Petersen. Меч лежал вдоль правой стороны мужского скелета в ножнах с отлитым в бронзе наконечником. Верхушка и перекрестие рукоятки плисненского образца инкрустированы медным, серебряным и золотым проводами. Перекрестье украшено плетивом в идеограмме простого “вибленового” узла. Бутероль, которой завершались ножны меча из “большого кургана” раскопок 1882 г. в Плиснеске, была отнесена П. Па-ульсеном к наконечникам “с восточной пальметтой варяжской группы” (тип ИИИ:1, -Р. Paulsen).
Среди богатого инвентаря кургана раскопок 1882 г. на некрополе Плиснеска знаковыми в плане хронологии были небольшой боевой топор типа I по А.Н. Кирпичникову (располагался над мечом выше правого коленного сустава мужского скелета), серебряный перстень с полусферическим зерне-вым щитком типа Копиивского и Гусинского кладов (на среднем пальце десницы женского скелета); и десяток сердоликовых (и одна из горного хрусталя) бусин (на шейных позвонках женского скелета). Ориентация обоих скелетов - западная в вытянутом состоянии на спине. Xарактерной чертой захоронения было сочетание элементов христианской и языческой обрядности. Между челюстями мужчины и женщины были золотые диски-пластинки; справа от мужского скелета, на уровне коленных суставов найдены остатки двух разновеликих ведер; влево от женского скелета, на уровне коленных суставов, помещалась дубовая чаша с вложенным кабаньим клыком со следами деревянной оправы (меньшие клыки расположены вокруг чаши). В то же время, оба скелета имели серебрянные крестики так называемого скандинавского типа. На мужском скелете он был справа от шейных позвонков, на женском - влево от черепа на участке ушного отверстия. Перечисленные признаки уверенно датируют этот комплекс концом X - началом XI в.
ПРИЛОЖЕНИЕ II
Топогеодезический план Плиснеского археологического комплекса. Места раскопов, заложенных в 2009 г. Публикуется по: ФилипчукМ.А. Структура Пліснеського Археологічного комплексу в слов’янський та давньоруський час // Вісник інституту Археології. - Вип.4. - Львів, 2009. - С. 16.
