CC BY
356
П.В. Коробов
ВИДЫ ОСВОБОЖДЕНИЯ ОТ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ, НОСЯЩИЕ ОБЪЕКТИВНЫЙ И НОСЯЩИЕ СУБЪЕКТИВНЫЙ ХАРАКТЕР
Ключевые слова: освобождение от уголовной ответственности; виды освобождения от уголовной ответственности; состав видов освобождения от уголовной ответственности.
Аннотация
В статье анализируются две группировки видов освобождения от уголовной ответственности, не получившие должного внимания со стороны ученых.
Определяется критерий, лежащий в основе каждой из них. В первом случае деление проводится с учетом субъектов права подобного освобождения, во втором -возраста лиц, подлежащих уголовной ответственности.
Одна группировка включает в себя виды освобождения от уголовной ответственности, применяемые лишь судом и применяемые судом и несудебными органами. Членами другой группировки являются виды освобождения от уголовной ответственности, применяемые только к несовершеннолетним и применяемые как к ним, так и к совершеннолетним.
Уточняется состав каждого члена той и другой группировок видов подобного освобождения.
Показывается практическое значение каждого исследуемого деления видов освобождения от уголовной ответственности на группы.
1. В основе предусмотренных в законодательстве видов освобождения от уголовной ответственности лежат две группы факторов. Одни из них не предполагают какое-либо (позитивное, негативное, нейтральное) постпреступное поведение лиц, совершивших преступление. В качестве обстоятельств, влекущих освобождение их от уголовной ответственности, здесь выступают объективные факторы, не зависящие от сознания и воли правонарушителей (например, истечение срока давности совершения преступления). Другую группу составляют обстоятельства, имеющие субъективную окраску. Эти случаи уже непосредственно связаны с сознанием и волей лиц, совершивших преступление. Тут от них ожидается определенное положительное поведение, указанное в источниках уголовного права (скажем, явка с повинной).
Опираясь на эти реалии, Л. Головко обоснованно высказался за деление видов освобождения от уголовной ответственности на объективные и субъективные1. Его позицию по данному вопросу разделяют другие ученые2.
2. Вопрос о критерии указанного деления авторы решают порой неточно, к тому же не всегда проявляют при этом нужную логическую последовательность.
а) Например, Л. Головко отмечает, что рассматриваемая мыслительная операция «построена на разграничении, с одной стороны, тех оснований, когда освобождение от уголовной ответственности ставится в зависимость от позитивного поведения подлежащего уголовному преследованию субъекта, которое должно быть выражено в конкретных указанных законодателем действиях, а с другой стороны, тех оснований,
1 См.: Головко Л. Классификация оснований освобождения от уголовной ответственности // Законность. 1998. № 11. С. 39.
2 См.: Ендольцева А.В. Институт освобождения от уголовной ответственности: проблемы и пути их решения. - М., 2004. - С. 66-67; Сухарева Н.Д. Классификация видов освобождения от уголовной ответственности // Российский судья. 2005. № 5. С. 42.
когда освобождение от уголовной ответственности не зависит от поведения этого субъекта, будучи связанным с наступлением иных юридически значимых объективных обстоятельств»3.
Отсюда следует, что критерием деления видов освобождения от уголовной ответственности на группы он признает наличие (или отсутствие) связи между таким освобождением и положительным поведением правонарушителя. (Попутно отметим, что правильнее было бы говорить о субъекте во множественном числе, поскольку любой вид освобождения от уголовной ответственности рассчитан на неопределенный круг индивидов.)
Представляется, что акцент на позитивном характере действий лиц неточен. Ведь объективность и субъективность освобождения от уголовной ответственности не могут определяться в зависимости от «правильности» или «неправильности» поступков виновных.
А если так уж важно было указать на их активность, достаточно было просто упомянуть о поведении этих лиц.
В то же время автор пишет: «Основания первой группы называем субъективными потому, что здесь решающую роль играют воля и действия субъекта, подлежащего уголовной ответственности, а второй группы - объективными, так как в этих случаях освобождение происходит по причине неких объективных факторов, наступление которых не может зависеть от воли лица, освобождаемого от уголовной
4
ответственности» .
Тут в качестве признака, по которому проводится упомянутая группировка, он называет уже роль воли и действий лиц, совершивших преступление. Причем во втором случае ссылка сделана им только на волю этих индивидов.
Указание Л. Головко на действия сближает данное его представление о критерии деления видов освобождения от уголовной ответственности на группы с тем, которое было озвучено им первоначально. Ведь действия - один из вариантов поведения человека. Однако в его позиции появился и новый момент - показ связи освобождения от уголовной ответственности с волей лиц, совершивших преступление. Думается, что тем самым он сделал правильный шаг в обозначении искомого критерия деления понятия. Но попытка автора поставить на один уровень волю и действия правонарушителей некорректна.
Как известно, действия являются, в частности, проявлением воли индивида. Наряду с последней, на поведении личности сказывается еще ее сознание. Сознание и воля - вот те психические процессы, которые как раз позволяют отличать объективное от субъективного. Если есть зависимость чего-либо, в данном случае освобождения от уголовной ответственности, от сознания и воли лиц, совершивших преступление, значит, имеются основания говорить о субъективности такого освобождения. При противоположном раскладе должен делаться вывод об объективности освобождения от уголовной ответственности.
Выходит, критерием данной группировки видов освобождения от уголовной ответственности следует признать зависимость подобного освобождения от сознания и воли лиц, совершивших преступление.
б) А.В. Ендольцева в основном повторяет сказанное предыдущим исследователм, в том числе все его недочеты. Однако их позиции в некоторой части различаются между собой. Во-первых, А.В. Ендольцева сразу уточняет, что речь идет о позитивном поведении правонарушителей, имевшем место после совершения ими преступления и только до принятия решения об освобождении от уголовной ответственности. Во-вторых, при аргументации целесообразности выделения группы объективных видов освобождения от уголовной ответственности она отступает от подобного подхода и в качестве критерия
3 Головко Л. Указ. соч. С. 39.
4 Головко Л. Указ. соч. С. 39.
данной группировки называет зависимость основания такого освобождения от наступления иных юридически значимых объективных обстоятельств5. О поведении виновных автор уже ничего не говорит. Так что позиция Л. Головко, на которую она опирается, является в этом отношении более логичной.
в) Точка зрения Н.Д. Сухаревой по рассматриваемому вопросу тоже во многом похожа на представление Л. Головко по нему. Она пишет: «Для освобождения от уголовной ответственности по субъективному основанию необходимо установление юридически значимого поведения освобождаемого лица. Обычно оно (поведение) характеризуется позитивной направленностью - заглаживанием вреда, возмещением ущерба и прочими признаками, которые включаются в понятие «позитивное постпреступное поведение». ... «Объективность» основания освобождения от уголовной ответственности имеет место, когда вопрос об освобождении не связан напрямую с требованиями к поведению освобождаемого лица. Существо «объективного» основания освобождения от уголовной ответственности составляют факторы, которые не зависят от субъективной воли человека»6.
Поскольку в основе позиции автора лежат соответствующие взгляды Л. Головко, к ней относятся все замечания, высказанные ранее по поводу его точки зрения по рассматриваемому вопросу. Дополнительно следует отметить лишь неудачность использованного
Н.Д. Сухаревой выражения «субъективная воля». Само слово «воля» уже указывает на необходимость отнесения ее к разряду психических образований.
Итак, критерием деления видов освобождения от уголовной ответственности на группы является зависимость этого освобождения от сознания и воли лиц, совершивших преступление.
3. Состав групп объективных и субъективных видов освобождения от уголовной ответственности определяется в науке неодинаково.
а) На наш взгляд, правильно решает этот вопрос Л. Головко. По поводу первого члена деления он отмечает: «Объективными основаниями ... является ряд общих оснований. Это - освобождение от уголовной ответственности . в связи с истечением сроков давности (ст. 78 УК) и в связи с актом амнистии (ст. 84 УК). Во всех этих случаях законодатель не связывает применение института освобождения от уголовной ответственности с какими-либо действиями обвиняемого. Специальные объективные основания освобождения от уголовной ответственности в целом нетипичны для действующего российского законодательства, но их также можно обнаружить в тексте УК. Речь идет о случаях, когда лицо, совершившее коммерческий подкуп (ст. 204 УК) или дачу взятки (ст. 291 УК), освобождается от уголовной ответственности в силу того, что в отношении него имело место вымогательство, а также когда военнослужащий, совершивший самовольное оставление части или места службы (ст. 337 УК) либо дезертирство (ст. 338 УК), освобождается от уголовной ответственности, когда его деяние стало следствием стечения тяжелых обстоятельств. Последние две статьи УК вообще стоят несколько особняком среди специальных оснований освобождения от уголовной ответственности»7. К сказанному им следует присовокупить еще подобное освобождение лица, освободившего заложника по требованию властей (примечание к ст. 206 Кодекса).
К субъективным видам освобождения от уголовной ответственности Л. Головко справедливо относит освобождение ^ в связи с деятельным раскаянием (ч. 1 ст. 75 УК РФ), ^ в связи с примирением с потерпевшим (ст. 76 УК РФ), ^ вследствие применения к несовершеннолетнему принудительной меры воспитательного воздействия (ч. 1 ст. 90 УК РФ), ^ а также большинство видов подобного освобождения, предусмотренных в
5 См.: Ендольцева А.В. Указ. соч. С. 66.
6 Сухарева Н.Д. Указ. соч. С. 42.
7 Головко Л. Указ. соч. С. 39.
£
примечаниях к статьям Особенной части Кодекса (речь идет о примечаниях к ст. 126, 205, 208, 210, 222, 223, 307 УК РФ и др.).
Заметим, что в ряде таких примечаний упоминаются одновременно и объективные, и субъективные виды освобождения от уголовной ответственности. К субъективным видам подобного освобождения будут относиться: © освобождение лица, совершившего коммерческий подкуп или дачу взятки, если оно добровольно сообщило органу, имеющему право возбудить уголовное дело, о передаче денег, ценных бумаг, иного имущества либо оказании услуг материального характера (примечания к ст. 204 и 291 Кодекса); © освобождение лица, добровольно освободившего заложника (примечание к ст. 206 данного закона).
б) По утверждению В.В. Сверчкова, освобождение от уголовной ответственности в связи с истечением срока давности совершения преступления носит не объективный, а субъективный характер, поскольку предполагает утрату лицом общественной опасности, что доказывается его правопослушным поведением в течение давностного срока,
9
установленного в законе .
Со сказанным им трудно согласиться. Вопреки ожиданиям, даже некоторые представители науки уголовного процесса сориентировались в родной для В.В. Сверчкова уголовно-правовой материи, пожалуй, лучше, чем он сам. Его «позиция, будем откровенны, несколько странная, - справедливо заключает Л.В. Головко. Ведь «правопослушное» поведение может быть вызвано какими угодно обстоятельствами (от болезни до отбывания наказания в виде лишения свободы за совершение другого преступления) и вовсе не обязательно свидетельствует об исправлении лица и утрате им общественной опасности. Более того, даже весьма «неправопослушное» поведение, т. е. совершение нового или даже очередного преступления, не влияет на сроки давности предыдущего (ч. 2 ст. 78 УК), что отличает новый УК от его предшественника (ч. 2 ст. 48 УК РСФСР 1960 г.). Единственным аргументом в пользу наличия подлинно
«субъективного» элемента в интересующем нас основании освобождения от уголовной ответственности могло бы послужить требование закона о том, что для своего освобождения от уголовной ответственности лицо не должно уклоняться «от следствия или суда» (ч. 3 ст. 78 УК). Но ведь даже в случае подобного уклонения течение срока давности не прекращается - оно лишь приостанавливается, что не одно и то же. Влияние поведения лица на истечение сроков давности привлечения к уголовной ответственности столь ограничено, что речь, вне всяких сомнений, идет именно об объективном основании освобождения от уголовной ответственности»10.
Добавить что-либо к словам Л.В. Головко нечего.
в) Приводя перечень объективных видов освобождения от уголовной ответственности, А.В. Ендольцева ссылается, помимо прочего, на «примечания к ст. 204, 291 УК РФ в случаях вымогательства незаконного вознаграждения, а также примечания к ст. 337, 338 УК РФ в случаях совершения данных деяний вследствие стечения тяжелых обстоятельств»11. Этот перечень является у нее исчерпывающим. Однако вне его оказался носящий такой же характер еще один вид (точнее, виды) освобождения от уголовной ответственности - освобождение лица, освободившего заложника по требованию властей (примечание к ст. 206 Кодекса).
г) По мнению Н.Д. Сухаревой, «значительное место занимает субъективный (в
рассматриваемом смысле) критерий при освобождении от уголовной ответственности
12
вследствие акта амнистии (ст. 84 УК РФ)» . Об этом варианте освобождения она говорит
8 См.: Головко Л. Указ. соч. С. 39.
9 См.: Сверчков В.В. Освобождение от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности // Журнал российского права. 2000. № 2. С. 87.
10 Головко Л.В. Альтернативы уголовному преследованию в современном праве. - СПб., 2002. С. 277-278.
11 Ендольцева А.В. Указ. соч. С. 67.
12 Сухарева Н.Д. Указ. соч. С. 42.
при определении группы субъективных видов освобождения от уголовной ответственности, а при характеристике полярного члена деления про акт об амнистии уже не упоминает.
Нельзя сказать, что ее утверждение совсем лишено оснований. Действительно, в подобных документах порой устанавливаются требования, предъявляемые к поведению лиц, совершивших преступление. Однако если такие ограничения и существуют, то они, прежде всего, касаются осужденных, отбывающих наказание в виде лишения свободы. Поэтому более правильной представляется точка зрения, согласно которой освобождение от уголовной ответственности вследствие акта об амнистии необходимо относить к группе объективных видов указанного освобождения. Аргументировать ее можно тем, что в основе данного вида освобождения от уголовной ответственности лежит отраженное в обозначенном документе прощение государством лиц, совершивших преступление, причем появление этого прощения не зависит от сознания и воли последних.
4. Говоря о субъективных видах освобождения от уголовной ответственности, Л. Головко поясняет: «В названных нормах законодатель четко формулирует те действия, которые должны быть совершены обвиняемым либо до принятия соответствующего решения (явка с повинной, способствование раскрытию преступления, заглаживание вреда, примирение с потерпевшим и другие), либо, как в случае с несовершеннолетними, после его принятия для того, чтобы оно приобрело окончательную силу и не было отменено (исполнение принудительной меры воспитательного воздействия)»13.
Сказанное им вызывает необходимость сделать некоторые дополнительные уточнения.
Во-первых, применительно к перечисленным видам освобождения от уголовной ответственности в УПК РФ упоминается также о подозреваемом и даже о подсудимом, а не только об обвиняемом.
Во-вторых (и это поважнее предыдущего момента), в аспекте познания критерия рассматриваемой группировки видов освобождения от уголовной ответственности вызывает несогласие расширение автором границ понятия постпреступного поведения. Они охватывают у него не только положительную активность виновных, проявленную ими до решения об освобождении от уголовной ответственности, но и после этого - в период исполнения несовершеннолетними принудительной меры воспитательного воздействия (ч. 4 ст. 90 УК). Между тем ранее автор предлагал делить виды освобождения от уголовной ответственности на объективные и субъективные в зависимости от поведения субъектов, в зависимости от проявления ими своей воли до времени принятия решения о таком освобождении. Считая правильным именно этот ориентир во времени, мы и высказались за признание критерием группировки видов освобождения от уголовной ответственности зависимости подобного освобождения от сознания и воли лиц, совершивших преступление. В позиции же Л. Головко просматривается стремление к объединению исследуемого сейчас деления видов такого освобождения на группы с другим их делением - на условные и безусловные. Подобное его решение не может приветствоваться, поскольку фактически означает использование при группировке видов освобождения от уголовной ответственности нескольких критериев одновременно, что противоречит правилам логики.
5. Деление видов освобождения от уголовной ответственности на объективные и субъективные имеет не только научное, но и практическое значение. Обратим, например, внимание на перечень объективных видов такого освобождения: © освобождение в связи с истечением срока давности (ст. 78 УК РФ); © освобождение вследствие акта об амнистии
(ч. 2 ст. 84 УК РФ); ® освобождение лица, совершившего коммерческий подкуп,
13 Головко Л. Классификация оснований освобождения от уголовной ответственности. С. 39. См. также: Головко Л.В. Альтернативы уголовному преследованию в современном праве. С. 275.
вследствие вымогательства в отношении него (примечание к ст. 204 УК РФ); @ освобождение лица, освободившего заложника по требованию властей (примечание к ст. 206 УК РФ); © освобождение лица, давшего взятку, в силу аналогичного вымогательства (примечание к ст. 291 УК РФ); © освобождение военнослужащего, самовольно оставившего часть или место службы вследствие стечения тяжелых обстоятельств (примечание к ст. 337 УК РФ); ® освобождение военнослужащего, совершившего дезертирство, вследствие стечения таких же факторов (примечание к ст. 338 УК РФ). Анализ этих видов освобождения позволяет высказать следующие соображения.
Первое. В двух последних случаях, в отличие от всех остальных названных здесь, в законе предусматривается возможность освобождения от уголовной ответственности. Эти правила не согласуются ныне с нормативами об обязательности освобождения от уголовной ответственности, закрепленными в ч. 2 ст. 75 УК РФ и в примечаниях к другим статьям Особенной части Кодекса. Вдобавок, как выясняется, они противоречат также идее независимости подобного освобождения военнослужащих от их сознания и воли. Следовательно, появляется еще один довод в пользу предложения об установлении в примечаниях к ст. 337 и 338 УК РФ правил об императивности освобождения от уголовной ответственности.
Второе. Нахождение видов освобождения от уголовной ответственности, носящих объективный характер, в единой группе позволяет высказаться за унификацию процессуального порядка их применения. Как отмечалось, такое освобождение не зависит от сознания и воли лиц, совершивших преступление. Поэтому есть основания считать, что процедура освобождения их от уголовной ответственности не должна включать в себя получение следователем согласия руководителя следственного органа, а дознавателем -согласия прокурора (сейчас, например, в ч. 2 ст. 28 УПК РФ для всех случаев применения специальных видов подобного освобождения установлены противоположные правила).
