CC BY
339
МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «ИННОВАЦИОННАЯ НАУКА» №6/2015 ISSN 2410-6070
представлениям Бунина о смерти больше соответствовали не буддийские, а добуддийские идеи, нашедшие выражение в Ригведе и Упанишадах.(..) Писатель, обращаясь к буддизму, шел к его истоку, где сильна была ещё связь с космологией (...) и где возможно слияние индивидуальности с мировым Всебытием». [3, с. 46]
Следует понимать, что «ориентальные» интенции Бунина в отношении буддийской темы не ограничивают его религиозно-метафизические представления о восточной культуре и философии. Напротив, некоторые доктрины буддийской философии даже противоречат антиномической природе мировоззрению писателя. Слишком молчалив и безучастен буддийский взгляд на жизнь и личность, отрицаемую в ее субстанционном значении метафизическом вопрошании. Для Бунина таковое видение мира, не окрашенное естественными красками реалий и контрастами социальных и бытовых отношений, было неприемлемым. Постигая буддийское вероучение, писатель давал ему собственное объяснение и создавал собственную концепцию бытия мира и человека, выявлял истины, свойственные всему человечеству, слагая их в свой индивидуальный философско-художественный синтез. «Бунин не был буддистом, да и Бог Библии - не вполне его Бог, за всем этим кроется <...> глубокое сомнение, отчаяние, невозможность найти выход из противоречий и один универсальный ответ» [4, с. 213]). И все же, буддизм побудил писателя к поиску новых художественных и жизненных ощущений. Трагические же ноты в мировосприятии Бунина складывались прежде всего в процессе осознания им конкретных социально-исторических событий эпохи и в кругу проблем человеческого существования. Соприкосновение с буддийской мудростью охарактеризовано у И. Бунина таким желанием как «жажда жить <.> не только своим настоящим, но и <.> тысячами чужих жизней, <.> современным мне и прошлым, всей историей всего человечества со всеми странами его».
Рассмотрение влияния буддизма на творчество И. Бунина и на культуру России в целом является одной из оригинальных и интересных сторон научной гуманитарной практики, поскольку актуализирует важную философско-культурологическую проблему - проблему понимания и поиска единых смыслов в разных культурах.
Список использованной литературы:
1. Бернюкевич Т.В. Буддийские мотивы в творчестве И. Бунина // История русской литературы XX века. Первая половина: В 2 кн. - Кн. 2: Personalia/ Л.П. Егорова, А.А. Фокин, И.Н. Иванова и др.; под общ. Ред. Проф. Л.П. Егоровой. М.: Флинта, 2014.
2. Бунин И.А. Собр. Соч. в 6-ти т. - М.: Художественная литература, 1987.
3. Карпенко Г.Б. Творчество И.А. Бунина и религиозное сознание рубежа веков. Универс-групп, 2005.
4. Мальцев Ю. Иван Бунин. Frankfurt / Main; Moskau, 1994.
5. Тартаковский П.И. Поэзия Бунина и арабский Восток// Народы Азии и Африки. Вып. 1. М.1971.
© З.Р. Тагавердиева, 2015
УДК 811.161.1
К.Б. Укбаева старший преподаватель Алматинский технологический университет г. Алматы, Казахстан
ВИДЫ НАГЛЯДНОСТИ В ОБУЧЕНИИ ИНОСТРАННЫМ ЯЗЫКАМ
Аннотация
В статье рассматриваются актуальные проблемы наглядностей при обучении иностранным языкам. За последние годы вновь становится актуальной проблема наглядности при обучении иностранным языкам. Это объясняется многими причинами. Существенно расширилась область наглядности, усложнился ее инвентарь. Когда-то наглядность в обучении иностранным языкам носила почти исключительно предметный характер.
Ключевые слова
Наглядность, актуальная проблема, материал, инвентарь, обучение иностранным языкам.
МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «ИННОВАЦИОННАЯ НАУКА» №6/2015 ISSN 2410-6070
Уже Я.А. Коменский различал наглядность предметную и образную. Первая - результат восприятия непосредственно предъявляемого объекта, вторая - воспроизводимые образы когда-то созерцавшихся объектов. Назовем первую наглядность перцептивной, а вторую мнемической. Но Я.А. Коменский справедливо полагал, что предмет может созерцаться и в его изображении, а образы фантазии памяти могут быть нарисованы. [1] Следовательно, имеется уже четыре вида наглядности: 1) непосредственно-перцептивная, 2) изображенно-перцептивная, 3) непосредственно-мнемическая и 4) изображенно-мнемическая. Примеры: 1) показ преподавателем положения губ при произнесении какой-либо губной фонемы, 2) предъявление изображенных губ, например снятых на фото, 3) образ памяти, как этот звук произносил такой-то иностранец, 4) рисунок по памяти изменения во времени мелодии и силы произнесения. Одно из оснований для классификации видов наглядности - это степень натуральности или схематичности: 1) фото, 2) рисунок, 3) схема; 1) звучащий звук, 2) синтетический звук, 3) его спектограмма, или саггитальный разрез органов артикуляции при произнесении данной фонемы.
По участию органов ощущений различаются наглядность зрительная, слуховая, мышечно-двигательная и т.д., а также смешанная. Например, при программированном обучении речевой интонации учащийся: 1) слышит речь в магнитофонной записи, 2) видит на табло схематическое изображение интонации в совокупности ее составляющих и 3) испытывает рукой, положив ее на тестор, силу произношения, в частности место ударения и членение фразы на смысловые куски. Различаются чистая наглядность и наглядность, сопровождаемая аналитическим объяснением. Например, в аудио-визуальном методе Губерина в первые недели занятий используется чистая наглядность, когда учащиеся только слышат речь на иностранном языке. Коснемся также предметной наглядности (со всеми ее разновидностями), или же языковой наглядности. Дело в том, что при обучении иностранному языку предмет обучения становится также и средством обучения, в том числе и средством наглядного обучения. Преподаватель, обучая учащихся звуковому составу иностранного языка, все время произносит изучаемый материал сам или же воспроизводит его в магнитофонной записи. Поэтому речь преподавателя должна быть достаточно громкой и выразительной, а его дикция отчетливой и ясной. Магнитофонная запись должна быть высокосовершенной без каких-либо акустических помех. При обучении синтаксису особенно важна логическая, эмоциональная и волевая выразительность речи преподавателя, чтобы средствами интонации доносился до учащихся именно данный вид или подвид интонации и синтаксической структуры предложения. Иногда даже члены предложения конкретизируются только интонационно.
Таким образом, устная речь на изучаемом языке становится наглядным средством усвоения его правил, понимания его звуковой, лексической, синтаксической и интонационной системы. Языковая наглядность может быть и изобразительной, начиная от фотографии лица говорящего человека и заканчивая схемой времен глагола изучаемого языка. Поговорив с иностранцем или посмотрев кино на иностранном языке, учащийся некоторое время пользуется мнемической языковой наглядностью, вызывая у себя яркие образы устной речи на изучаемом языке, как он ее слышал в произношении того или иного конкретного человека.
Как уже было сказано выше, имеются все основания к тому, чтобы указать и психологически охарактеризовать новый вид наглядности при обучении иностранным языкам, который возник за последние годы и пока применяется стихийно, без осознания его специфической природы. Мы имеем в виду ситуативную наглядность, наглядность речевых поступков, которая так нужна при обучении коммуникативным образцам и моделям языка. [2] А это сейчас так широко практикуется в связи с задачей обучать устной речи на изучаемом языке. Видимо, здесь возможны два пути: 1) использование элементов театрализации и 2) создание специальных звуковых кинофильмов. Не следует забывать, что театр творчески воссоздает жизнь в таком виде, что чувственно-наглядные впечатления от актеров становятся художественными образами, т.е. носителями каких-то моральных, эстетических, научных, политических и других идей. Иначе говоря, театр позволяет раскрывать законы жизни через художественные образы. Так почему же нельзя раскрывать законы языка, общения на языке посредством языка, создавая типические ситуации-образцы и модели этого общения? Другой путь - создание специальных звуковых кинофильмов. Их задача - наглядно иллюстрировать языковые правила, как они реализуются в жизненных ситуациях, а также приучать учащихся к общению на изучаемом языке в свойственной стране изучаемого языка обстановке.
МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «ИННОВАЦИОННАЯ НАУКА» №6/2015 ISSN 2410-6070
Таким образом, для классификации существующих и вновь возникающих видов наглядности при обучении иностранным языкам существенны следующие оппозиции их признаков:
1) объектная-образная,
2) предметная-изобразительная,
3) перцептивная-мнемическая,
4) реальная-схематическая,
5) однорецепторная-многорецепторная,
6) чистая (синтетическая)-аналитическая (опосредствованная),
7) комплексно-языковая-аспектно-языковая,
8) театрализованно-поступочная-кино-поступочная.
Например, диафильмы содержат наглядность: объектную, изобразительную, перцептивную, реальную (схематическую), однорецепторную (зрительную), синтетическую (аналитическую) и аспектную, и вовсе не содержат наглядность «поступочную».
Список использованной литературы:
1. В. А. Артемов. Педагогическая психология обучения иностранным языкам. Стенографированный курс лекций, прочтенный в I МГПИИЯ.-М.: 1941.
2. М. К. Бородулина. О методах преподавания иностранного языка в институте. «Методический бюллетень»-№ 1/6. М.: 1964.
©К Б. Укбаева, 2015
МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «ИННОВАЦИОННАЯ НАУКА» №6/2015 ISSN 2410-6070
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
УДК 342
С.А. Афанасьева
К.ю.н., доцент Юридический институт Московский городской педагогический университет Г.Москва, Российская Федерация
СОДЕРЖАНИЕ И СИСТЕМА ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРАВ И СВОБОД ЧЕЛОВЕКА И ГРАЖДАНИНА
Аннотация
В настоящей статье анализируются содержание и система политических прав и свобод человека и гражданина, приводятся сложившиеся в науке критерии классификации политических прав и свобод. Кроме того, автор рассматривает некоторые особенности системы политических прав и свобод.
Ключевые слова
Система политических прав и свобод, критерии классификации, особенности системы.
Вопрос о содержании и системе политических прав и свобод человека в отечественной и зарубежной литературе остаётся дискуссионным, так как отсутствует не только их четкий перечень, но и критерии, по которым можно было бы классифицировать политические права и свободы. Для решения этой проблемы необходимо учитывать, что права человека есть система, упорядоченная своим структурным строением, первичными элементами которой являются отдельные права, каждые из которых имеют свою структуру. Политические права и свободы гражданина входят в общую систему субъективных прав. Конституционное право выступает как ведущая отрасль в системе права в целом и потому субъективные права, регулируемые нормами этой отрасли, в том числе и политические права и свободы граждан, занимают аналогичное место. Политические права человека и гражданина организованы в самостоятельную систему таким образом, что каждое из них непосредственно связано и вытекает из другого [5, с. 38]. Например, свобода печати является логическим продолжением права на информацию.
Классификация конституционных прав и свобод человека и гражданина всегда условна и возможна лишь на основе определенных критериев, она не всегда является строгой, так как одно и то же право или свобода может включаться одновременно в несколько классификационных групп.
Так по характеру образования права и свободы делятся на основные (конституционные) и дополнительные (отраслевые), в зависимости от субъектов - на права и свободы человека и права и свободы гражданина, в зависимости от вида субъекта - на индивидуальные и коллективные (групповые), по их генезису - на естественные (прирожденные) и производные от них (закрепленные нормативными актами), по содержанию - на личные, политические, экономические, социальные и культурные.
В науке конституционного права наиболее распространенным классифицируемым признаком является последний - реальное содержание прав и свобод человека и гражданина. Так как все основные права и свободы человека и гражданина образуют определенную систему в соответствии со сферами деятельности (гражданские, политические, экономические, социальные и культурные), элементы которой не имеют четких границ, а их общепринятая классификация является условной, то и вопрос о системе, содержании и составе отдельной группы (политических прав и свобод человека и гражданина) является весьма спорным.
Дифференциацию политических прав и свобод возможно произвести только на основе использования сложившихся в науке критериев классификации всех прав и свобод на соответствующие виды.
Так Ю. А. Дмитриев и А. А. Златопольский выделяют две классификации политических прав человека. Одна основывается на сфере деятельности человека и рассматривает в качестве политических прав все юридические возможности, реализующиеся в политике, другая - предполагает использование особенностей взаимоотношений человека и государства, в качестве критерия используется участие в организации и деятельности государства [6, с. 25-26]. Учитывая такой подход, можно сделать вывод о том, что система политических прав и свобод состоит из двух взаимосвязанных подсистем, «в первую из которых (группу прав по участию в организации и деятельности государства и его органов) дополнительно к избирательному
