CC BY
29
Видный историк, мужественный солдат, участник движения Сопротивления в Нидерландах Г.Г. Бауман
В 2015 г. исполняется 95 лет со дня рождения видного историка Германа Германовича Баумана. Ключевые факты его биографии неразрывно связаны с периодом становления первого советского поколения ученых, с историей Великой Отечественной войны и участием советских людей в европейском Сопротивлении, с преодолением последствий сталинизма в нашей стране и практическим решением такого вопроса, как судьба бывших советских военнопленных [1].
Г.Г. Бауман родился в 1920 г. Он рос и формировался как личность в сложные, во всех смыслах переломные для страны 1920-1930-е гг. Учился в рядовой школе Воронежа, которая «дышала тем, чем дышала вся страна: "выполним пятилетку в 4 года!", "Догнать и перегнать!", "Даешь выполнение промфинплана!". По его словам, «эти и другие лозунги были и нашими лозунгами, хотя содержание многих из них мы понимали с трудом, в том числе по причине нашего возраста» [2]. Историю в школе в то время не изучали, а штудировали обществоведение по «бригадному методу». Но этого хватило, чтобы вызвать у школьников интерес к политике и истории. После окончания в 1937 г. средней школы Герман Бауман поступил на исторический факультет Московского университета. В то время на истфаке подобрались студенты, которые впоследствии составили мощное поколение историков: М. Гефтер, А. Некрич, А. Немировский, А. Пронштейн и др. Очень непростой была политическая атмосфера в Москве и на факультете. На истфаке часто выступали партийные, государственные деятели, которые спустя какое-то время оказывались «врагами народа». Большинство студентов, по словам Г.Г. Баумана, искренне верили в правильность проводимой И.В. Сталиным политики и следили за ходом всех политических судебных процессов. По утрам они спешили покупать свежие газеты, чтобы узнать подробности о новых разоблачениях, которые они приветствовали. Большую роль в формировании таких убеждений у студентов сыграло творчество классика мировой литературы Л. Фейхтвангера, посетившего Москву в 1937 г. по приглашению И.В. Сталина.
Когда началась война, общим настроением и искренним желанием стало стремление идти на фронт. Война воспринималась студентами как общее всенародное испытание, которое закончится победой СССР. Студенты 4 курса, только сдавшие летнюю сессию, считали, что уже в сентябре, разбив немцев, они вернутся в свой университет для завершения учебы.
В июле 1941 г. студент 5 курса истфака МГУ Герман Бауман ушел добровольцем на фронт. В бою под городом Уваровым командир отделения 975-го артиллерийского полка 8-й Краснопресненской дивизии народного ополчения Г. Г. Бауман был тяжело ранен осколком мины (осколок до конца его жизни оставался в легком) и попал в плен. Пребывание в различных лагерях для военнопленных, в том числе в Западной Европе, было для него двойным испытанием, так как он мог в любой момент подвергнуться казни не только как солдат Красной армии, но и как еврей. Однако ему удалось скрыть свою национальность, выдав себя за грузина. Ни один из солагерников не выдал его.
За попытку побега из плена в 1942 г. он отбывал наказание в штрафной роте (каторжное отделение) лагеря в г. Вязьме. Только болезнь и перевод в санчасть (так спасали людей местные врачи) избавили его от смерти. В течение 1943 г. он побывал в лагерях в Польше, Германии и наконец очутился в Голландии на работах по строительству так называемого «Атлантического вала». Лагерь был трудовым. Его заключенные работали рядом с голландцами, отбывавшими трудовую повинность, и неизбежно начали общаться с ними. Голландская речь очень близка к немецкому языку, и через какое-то время Г. Бауман начал говорить по-голландски. Благодаря голландцам заключенные лагеря были в курсе событий на фронте. Многие из них понимали, что тайного саботажа во время работы недостаточно, что надо вырваться на свободу и там вести настоящую борьбу. Потребовалось время, чтобы через работавших на строительстве голландцев установить связь с подпольной антифашистской организацией, которая и устроила Герману Бауману побег из лагеря.
На свободе Г.Г. Бауман стал работать по заданиям голландских коммунистов. Вот перевод документа, выданного ему в мае 1945 г. после окончания оккупации членом ЦК КП Голландии тов. Аверинк: «Герман Бауман, рожденный 6/Ш 1920 г., во время своего пребывания в Голландии в период немецкой оккупации с июня 1944 г. состоял в связи с партизанским движением и по его заданию работал среди немецких и русских солдат. Вследствие своей нелегальной работы он должен был в сентябре 1944 г. уйти в подполье и продолжать работать вместе с нами. Его работа состояла в распространении нелегальной газеты <Юе Waarhaid». В городах Лиммен, Гайло, Кастрикум, Гаарлем и Алкмаар он прочитал для местных организаций КП различные политические лекции. В марте 1945 г. он принимал участие в издании на русском языке нелегальной газеты "Правда". Он был очень хороший активный товарищ, который, несмотря на пребывание в чужой стране, очень хорошо понял политическую линию нашей партии и всеми силами поддерживал нашу работу... После капитуляции немцев он принимал активное участие в работе Коммунистической партии Голландии, особенно в районе Гаарлема. Особенно он зарекомендовал себя при марксистско-ленинском обучении и обсуждении актуальных вопросов с членами и кадрами нашей партии. По заданию компартии он провел различные вечера-дискуссии с социал-демократическими рабочими о Советском Союзе и о других актуальных вопросах относительно единого фронта с коммунистами. В журнале "Учеба и борьба" он опубликовал заслуживающую внимания статью "Западно-европейский блок и его значение" (июль 1945 г.). Кроме того он принимал участие в практической работе партии, в том числе в работах Всеголландской партийной конференции в июле 1945 г. Пропагандистскую работу он вел в городах Гаарлем, Гальфвег, Сант-порт, Аймайден. Мы знаем Германа Баумана как очень аккуратного и политически хорошо развитого партийного работника» [2].
С августа 1945-го по январь 1946 г. Г.Г. Бауман работал в советских органах репатриации в Голландии, делал переводы документов с голландского на русский язык для советского посольства в Гааге по личному поручению полномочного посла СССР в Голландии В.А. Валькова. Здесь Г.Г. Бауман связал свою жизнь с Л.Ф. Акуловой, которая в 1942 г. была угнана на принудительные работы с оккупированной территории Украины. С февраля 1946-го по апрель 1947 г. он работал в оперсекторе МГБ в г. Веймаре в советской зоне оккупации переводчиком, но позже это не освободило его от необоснованных подозрений.
После окончания войны сталинизм не аннулировал приказы военного времени, приравнивавшие всех советских военнопленных к предателям Родины. В отношении бывших военнопленных и лиц, выходивших из окружения (более 1 800 000 чел.), были допущены грубейшие нарушения законности, массовый произвол и незаконные ограничения в правах.
Вернувшись в СССР (на родину жены в пос. Добрянка Черниговской области Украинской ССР), Г.Г. Бауман неожиданно для себя попал в странную ситуацию, когда его - фронтовика, защитника Москвы трагической осенью 1941 г., активного участника антифашистского сопротивления в Западной Европе не допускали к преподаванию в школе курса истории, считавшейся политической дисциплиной. Он, практически выпускник истфака МГУ, не смог добиться, чтобы ему разрешили работать по базовой специальности. В пос. Добрянка он считался очень хорошим лектором, но работники местного райкома партии из соображений перестраховки всячески отстраняли его от лекционной работы среди населения. В 1948 и 1952 гг. он, уже получив диплом МГУ, пытался поступить в аспирантуру, однако его не допустили к приемным испытаниям.
В поселковой школе Г.Г. Бауман преподавал немецкий и английский языки, руководил хором. Одновременно он занимался литературной работой, перевел на русский язык с голландского целый ряд романов и повестей, изданных в центральных московских и киевских издательствах. В частности, роман об истории Сопротивлении «Страна солнца» Анны ван Гог-Каульбах, повесть Йелле Схипперса «Грузчики дядюшки Ари», повесть Артура ван Схендела «Жизнь - это праздник танца» и др. Но полного удовлетворения это ему не давало.
Сразу после судьбоносного ХХ съезда КПСС он пишет А.И. Микояну письмо о своей судьбе и судьбе всех советских военнопленных, в котором был предложен ряд необходимых мер по коренному изменению ситуации. Письмо именно А.И. Микояну было отправлено потому, что
секретный антисталинский доклад Н.С. Хрущева не был опубликован, а в напечатанной речи А.И. Микояна на съезде содержалась критика сталинизма.
Г.Г. Бауман писал: «Дорогой товарищ Микоян! Ваше выступление на ХХ съезде партии своею искренностью и смелостью произвело на меня большое впечатление и вызвало во мне ответное желание обратиться к Вам по одному важному, на мой взгляд, вопросу. Речь идет о судьбе большой группы советских граждан - бывших военнопленных 2-ой мировой войны. Как Вам, наверное, известно, десятки, а может быть и сотни тысяч советских людей в силу ряда условий (окружение, оккупация) оказались в годы войны в фашистском плену. Пройдя сквозь страшные мучения и страдания, многие из них вернулись после освобождения на Родину с горячим желанием честным трудом загладить свою вину перед Родиной. С тех пор прошло более 10 лет. За это время получили амнистии бывшие полицаи и т. п. предатели, но по отношению к бывшим военнопленным проводится по-прежнему политика дискриминации». Изложив факты своей военной и послевоенной биографии, он подчеркнул: «Тов. Микоян, прошу Вас рассматривать данное письмо не как просьбу помочь лично мне, а как постановку важного государственного вопроса, имеющего большое международное значение». Г.Г. Бауман предложил: 1) Напечатать книги о героической борьбе бывших военнопленных во Франции, Италии, Бельгии, Голландии и др. странах; 2) Сделать фильмы, подобные югославско-норвежской «Кровавой дороге» или французским «Беглецам»; 3) Реабилитировать бывших военнопленных в печати, снять с них страшное обвинение в измене Родине; 4) Предоставить бывшим военнопленным все права советских граждан.
А.И. Микоян написал резолюцию: «В ЦК КПСС. Считаю нужным обсудить поставленный в этом письме вопрос. А. Микоян 12ЛУ.». Письмо было разослано членам и кандидатам в члены Президиума ЦК КПСС, секретарям ЦК КПСС 13 апреля 1956 г. и после обсуждения в созданной комиссии под председательством маршала Г.К. Жукова 19 апреля 1956 г. было принято Постановление Президиума ЦК КПСС «О бывших военнопленных». В нем отмечалось, что «в силу тяжелой обстановки, сложившейся в первый период войны, значительное количество советских военнослужащих, находясь в окружении и исчерпав все имевшиеся возможности к сопротивлению, оказалось в плену у противника ... Многие из них, рискуя жизнью, бежали из плена и сражались с врагом в партизанских отрядах или пробивались через линию фронта к советским войскам. Советскими органами по репатриации было учтено 2.016.480 военнослужащих, находившихся в плену. Из них 1.836.562 человека, в том числе 126 тыс. офицеров, были репатриированы на Родину. Кроме этого, по данным трофейной немецкой картотеки, в немецком плену погибло свыше 600 тыс. советских военнопленных. Есть все основания полагать, что какое-то нам неизвестное количество бывших военнопленных продолжает еще находиться за рубежом ... В отношении военнопленных и лиц, выходивших из окружения и фактически не находившихся в плену, были допущены грубейшие нарушения советской законности, массовый произвол и различные незаконные ограничения их прав. Эти извращения проявились в огульном политическом недоверии к военнослужащим, выходившим из окружения, совершавшим побег из плена и освобожденным Советской Армией. В отношении их применялись меры, унижавшие их личное достоинство и препятствовавшие их дальнейшему использованию в армии. С 1941 г. военнослужащие, выходившие из окружения, бежавшие из плена и освобожденные советскими частями, направлялись через сборно-пересыльные пункты под конвоем войск НКВД в тыловые лагери НКВД для спецпроверки (фильтрации), проводившейся органами НКВД. Условия содержания военнопленных в этих спецлагерях были приказами НКВД установлены такие же, как и для особо опасных государственных преступников . В целях ликвидации грубейших извращений, допущенных в отношении вернувшихся из плена военнослужащих Советской Армии и лиц, не находящихся на службе в армии, считаем необходимым:
1. Принять Постановление ЦК КПСС и Совета Министров Союза ССР, в котором осудить как неправильную и противоречащую интересам Советского государства практику огульного политического недоверия к бывшим советским военнослужащим, находившимся в плену или окружении противника.» [3].
Далее следовало еще десять пунктов, подробно раскрывавших содержание необходимых мероприятий, причем некоторые из них соответствуют предложениям Г.Г. Баумана. Этот документ сыграл огромную роль в реабилитации тысяч советских людей, прошедших плен.
В отношении бывших военнопленных и его в личной судьбе уже в конце 1950-х гг. наметились серьезные перемены. В 1958 г. Г.Г. Баумана пригласили в Москву для выступления в Комитете ветеранов войны. В книге «О чем не говорилось в сводках» (М., 1962) были опубликованы его воспоминания как участника движения Сопротивления в Голландии. Когда кинорежиссер С.Ф. Бондарчук снимал известный фильм по рассказу М.А. Шолохова «Судьба человека», Г.Г. Бауман был приглашен одним из консультантов по вопросам функционирования фашистских лагерей для советских военнопленных. Все это вместе взятое открыло ему путь для вступления в ряды партии, что означало тогда официальный высокий уровень политического доверия.
Г.Г. Бауман заочно закончил факультет иностранных языков пединститута в Харькове. При этом продолжал профессионально заниматься всеобщей историей. В 1966 г. в одном из центральных научных журналов СССР («Новая и новейшая история», № 4) была напечатана его статья «Февральская забастовка 1941 г. - поворотный пункт движения сопротивления в Нидерландах» с указанием местожительства автора - «село Добрянка Черниговской области». Это была небольшая сенсация в мире ученых - учитель сельской школы из украинской глубинки опубликовал статью в ведущем столичном академическом журнале!
Г.Г. Бауман установил связь со своим однокурсником А.П. Пронштейном, который уже являлся одним из ведущих профессоров исторического факультета Ростовского госуниверситета. При его поддержке он получил возможность выйти на конкурс, объявленный по кафедре всеобщей истории. Г.Г. Бауман представил на истфак РГУ и лично декану истфака проф. В.А. Зо-лотову, по его словам, «убедительные аргументы» в виде результатов своей научной работы, и в сентябре 1966 г. стал старшим преподавателем этой кафедры. Тот факт, что А.П. Пронштейн оказал поддержку своему однокурснику, человеку со сложной военной судьбой, объясняется не только их личной дружбой На опыте близкого человека, талантливого ученого-историка Н.Н. Покровского, несправедливо осужденного в конце 1950-х гг. по политическому делу Рен-деля - Краснопевцева и пережившего отлучение от профессии, А.П. Пронштейн хорошо понимал ситуацию Г.Г. Баумана [4].
С этого времени он стал членом ростовского научного сообщества историков-«всеобщников», в которое в разное время входили Н.А. Акимкина, А.А. Аникеев, А.А. Егоров, Ю.В. Кнышенко, М.А. Люксембург, В.Н. Смирнов, И.М. Узнародов и другие преподаватели и исследователи.
Первый крупный научный труд Г.Г. Баумана - кандидатская диссертация по теме «Рабочее движение в Нидерландах в годы гитлеровской оккупации и его роль в движении Сопротивления». Эта работа органично соединила в себе как результаты научных изысканий, так и личные впечатления участника данного процесса. Защита диссертации стала заметным событием в научном мире Ростова-на-Дону, однако в силу ряда обстоятельств она тогда не была опубликована в виде монографии. Несмотря на некоторые элементы идеологического характера, неизбежные в условиях того времени, эта работа сохраняет научную ценность и по настоящий день.
В дальнейшем Г.Г. Бауман преподавал всеобщую историю на историческом факультете Ростовского пединститута. Он постоянно публиковался в журналах «Вопросы истории», «Рабочий класс и современный мир», «Народы Азии и Африки». В центре его научных изысканий в это время была история нидерландской социал-демократии. Весомым результатом его научной деятельности стала монография «Трибунисты - революционные марксисты Нидерландов», которая была издана в Ростове н/Д в 1981 г. и переиздана в Амстердаме на голландском языке в 1988 г. В монографии «В.И. Ленин и нидерландские трибунисты» (Ростов н/Д., 1990) он показал историческое значение рабочего движения Нидерландов, которое по ряду позиций опередило создание российской социал-демократической партии «нового типа». Получив признание в научных кругах, Г.Г. Бауман выполняет ряд заказов Института всеобщей истории АН СССР по написанию разделов в Большой Советской Энциклопедии, в Советской Исторической Энциклопедии и в двухтомной академической монографии по истории Социнтерна. По просьбе
руководства центрального партийного архива Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС он разбирает архив лидеров компартии Нидерландов.
В 1984 г. Г.Г. Бауман в Институте Всеобщей истории АН СССР защищает диссертацию на соискание ученой степени доктора исторических наук и в 1987 г. получает звание профессора. Глубокие знания первоисточников, владение основными европейскими языками, оригинальные монографические исследования и статьи - это привлекало к нему внимание научной общественности. Он являлся официальным экспертом институтов и архивов в Москве по своей проблематике, членом диссертационного совета по историческим наукам при РГУ.
Надо сказать, что принципиальность и нежелание идти на различные сделки приносили ему неприятности. Его ирония и скептическое отношение к тем коллегам, которые не желали повышать научно-теоретический уровень, не владели иностранными языками, но при этом претендовали на служебную, научную и общественную карьеру, затрудняли ему жизнь. Однако он не чурался общественной работы, участвовал в избирательных комиссиях, руководил студенческими исследованиями и т.д. Г.Г. Бауман до конца своей жизни оставался типичным ученым-архивистом, для которого нет ничего лучше работы за письменным столом. При этом он любил классическую музыку, обладал прекрасным слухом, играл на фортепиано и аккордеоне.
Г. Г. Бауман вступил в КПСС уже после разоблачения культа Сталина и был антисталинистом, как теперь принято говорить, «шестидесятником». По мере кризиса «развитого социализма» и разложения коммунистической элиты его идеологическая убежденность ослабевала. Постепенно у него возникло критическое отношение ко всей существовавшей системе политической власти. В мировоззренческом плане он все более тяготел к идеалам европейской социал-демократии, историю и теорию которой так хорошо знал. Именно поэтому он с радостью воспринял и горбачевскую «перестройку», и последовавшие политические демократические реформы.
После ухода в 1992 г. на пенсию Г. Г. Бауман продолжил научную деятельность и вплоть до своей смерти в 2000 г. вел научную переписку с учеными из Европы и даже из Японии. В этот период он написал исследование «Работа В.И. Ленина "О лозунге Соединенных Штатов Европы". 80 лет спустя», в котором впервые раскрыл подлинную историю написания этой статьи, ставшей одной из самых фетишизированных работ в идеологических конструкциях советского периода. Г.Г. Бауман показал, что заслуга включения лозунга «Соединенных Штатов Европы» в арсенал тактики социал-демократов принадлежит именно В.И. Ленину. Лидер большевизма соединил этот якобы «лживый» лозунг буржуазии с задачами социализма в России, Германии и Австро-Венгрии. Под влиянием критики социалистов Ленин отказался от него и заявил, что данная идея при капитализме «либо неосуществима, либо реакционна», и поэтому дал, по мнению историка, «неверный прогноз развития мировой революции». Он считал, что происходящий в современной Европе процесс интеграции и есть реализация лозунга «Соединенных Штатов Европы». Конечный вывод Г.Г. Бауман сделал такой: человечество придет к обществу, которое воспримет в том числе и положительные достижения социализма, и «вопрос, как будет названо это общество, решит оно само».
Литература
1. Кислицын С.А., Кислицына И.Г. Памяти Г.Г. Баумана // Новая и Новейшая история. 2010. № 5. С. 249-250.
2. Материалы личного архива Г.Г. Баумана: дневниковые записи, видеокассета, записанная 24.05.1997 г. для фонда USUAL HISTORI FOUNDATION преподавателем истфака РГУ
С.А. Шпагиным.
3. После плена // Родина. Вестник Архива Президента РФ. 2004. № 7. С. 67-69.
4. Мининков Н.А. Штрихи к портрету. Николай Николаевич Покровский (1930-2013) // Изв. вузов. Сев.-Кавк. регион. Общ. науки. 2014. № 1. С. 126-128.
С.А. Кислицын, И.Г. Кислицына
