CC BY
27редакциянын макаласы
редакционная статья
беликии и забытый
(К 120-летию БОРИСА ЯКОВЛЕВИЧА ЭЛЬБЕРТА)
Г.В. Белов - д.м.н., проф., гл. редактор журнала «Медицина Кыргызстана» Л.Н. Давыдова - 1 заместитель генерального директора Департамента Государственного санитарно-эпидемического надзора МЗ КР, Бишкек, Кыргызская Республика
Унутулган улук (Борис Яковлевич Эльберттин 120 жылдыгына)
Белов ПВ., Л.Н.Давыдова
Great and Forgotten
(on the occasion of the 120th anniversary of the birth of Boris Yakovlevich Elbert)
G.V. Belov - doctor of medicine, professor, editor-in-chief of Medicine of Kyrgyzstan L.N. Davydova - first deputy director-general of the Department of the State Sanitary-Epidemiologic Surveillance of MOH of Kyrgyz Republic, Bishkek
Рис 1. Б.Я. Эльберт (1891-1963 гг.)
Сегодня не только студенты, но и преподаватели медицинских ВУЗов Кыргызстана не помнят о величайшем ученом медике - профессоре Борисе Яковлевиче Эльберте, основавшим в Киргизии в 1937 году первое научное учреждения медицинс-
кого профиля - Институт Эпидемиологии и Микробиологии, а в 1939 - Киргизский медицинский институт. Профессор Эльберт - автор 250 научных работ, в том числе 18 монографии и 5 учебников. В свое время весь Союз учился по его учебникам «Микробиология важнейших инфекционных болезней человека» (1962) и «Основы Вирусологии» (1965).
У него было много титулов. Б.Я.Эльберт - Заслуженный деятель науки Киргизской и Белорусской ССР - 1942; 1952, лауреат Государственной (Сталинской) премии СССР - 1946. Член-корр. АН Белорусской ССР - 1959. Председатель правлений научных обществ эпидемиологов, микробиологов и инфекционистов Киргизской и Белорусской ССР; председатель Белорусского отделения Всесоюзного общества микробиологов; член президиума ЦК профсоюзов медицинских работников Киргизии, бюро медицинской секции при Белорусском обществе "Знание", член редакционных коллегий и советов журналов «Советское здравоохранение Киргизии», "Беларуская мэдычная думка", "Здравоохранение Белоруссии", "Микробиология, эпидемиология и иммунология"; заместитель председателя Научного общества историков медицины Беларуси; член бюро Белорусского общества научных связей и дружбы с заграницей. Награжден орденом «Знак почета», медалями, значком "Отличник здравоохранения", 1939, Почетными грамотами ВС Киргизии, 1941, 1942, 1943.
Более менее известна его насыщенная жизнь в двадцатые и пятидесятые годы, а в тридцатые и
в военные годы остается не описанной.
Известно, что родился Б.Я.Эльберт в Дубно Волынской губернии 7 января 1891 года (25 декабря 1980 по старому стилю). Окончил гимназию в Варшаве, 1909. В 1910-1914 годах - студент медицинского факультета Львовского университета. Затем врач Волынской земской больницы. В 19151918 годах - начальник санитарно-эпидемических отрядов Российского общества Красного Креста и Красного Полумесяца на Юго-Западном и Южном фронтах. В 1918-1923 годах - начальник санитар-но-бактериологической лаборатории Киевского военного округа, одновременно заведующий бактериологической лабораторией Киевского института усовершенствования врачей, доцент кафедры микробиологии. Первый заведующий кафедрой микробиологии Белорусского государственного университета (1923-1931), одновременно основатель и директор Белорусского санитарно-бактери-ологического института (1923-1931), заведующий кафедрой гигиены БГУ, 1924-1925.
Звание приват-доцента получил в тридцать лет, профессора в 34. Первые научные статьи публикует в годы первой мировой войны "К вопросу о реакции Видаля при распознавании брюшного тифа у привитых", 1915; "Реакция Вейля-Феликса при сыпном тифе", 1918 и другие. Насыщен научными публикациями период его работы директором Белорусского санитарно-бактериологического института. Здесь можно отметить монографии "Наш опыт децентрализации антирабических прививок", с соавт., 1925; "Децентрализация дела антирабических прививок в Белоруссии", 1925. "К биологии штамма БЦЖ", с соавт., 1926; "Бактериология риносклеромы", 1928; "Капсульные бактерии: Материалы к систематике бактерий капсульной группы", с соавт., 1930.
Далее в личном деле идут скупые строки: Специалист бюро особого назначения ОГПУ,
1932-1935; руководитель отделов Биотехнического института Наркомата обороны, 1935-1937.
Целью настоящей работы явился поиск информации, документов, воспоминаний о Фрунзенском этапе жизни Б.Я.Эльберта.
И здесь мы столкнулись с большими трудностями. Как случилось, что такой величайший ученый оказался практически забытым? Ни на одном зданий, где он работал, ни на одной кафедре мы нет его имени, памятных фотографий или каких-либо исторических реликвий.
Основной архив Б.Я. Эльберта находится в Минске (ГМ БССР, № 19459, 30 ед. хр., 1915-1963), откуда пока на нашу просьбу не ответили. В архивах Кыргызстана мы нашли очень не много: приказы по институту эпидемиологии и микробиологии (с 1938 года), личные дела других сотрудников института, но не самого директора (рис. 2).
Дело в строжайшей секретности, которая сопровождала весь его жизненный путь. Б.Я. Эльберт, оказывается, был одним из отцов бактериологического оружия в СССР. Любители гипертрофированной секретности, до наших дней прячут, вопреки закону, известное - факт подготовки Советского Союза к наступательной биологической войне - секретные папки Российского государственного военного архива (РГВА) по не доступны исследователям истории медицины, и не только медицины. Сейчас после публикаций в «Независимой газете», журнале «Знание-Сила», Интернет-изданиях стало известно, что сразу же после подписания в 1925 году международной конвенции о запрете химического и бактериологического оружия руководство Красной Армии взялась за его разработку. У ОГПУ уже был опыт организации секретных стратегических работ по разным направлениям. Виднейшие ученые (среди них В. П. Глушко, С. П. Королев, А. Н. Туполев, В. А. Чижевский, А. И. Солженицын) объявлялись немецкими шпионами, выдергивались из
МЕДИЦИНА
ежемесячный научно-практическии медицинским журнал
Кыргызстана
Рис. 3. На фото 1938 года профессор Борис Яковлевич Эльберт и Нарком здравоохранения Степан Ксеновонович Лобынцев среди слушателей первого выпуска курсов лаборантов
институтов, получали какой-то срок и направлялись в закрытые учреждения - шарашки.
В 1931 году создано Бюро особого назначения (БОН) Особого отдела ОГПУ для разработки наступательного бактериологического оружия (начальник Я. М. Фишман). Для быстрого пополнения контингента они «раскрыли» несколько групп микробиологов ("немецких шпионов и террористов"). Директор крупного института, признанный во всем мире ученый Б.Я. Эльберт также признан «немецким агентом» и приговорен к 3 годам лагерей (Арестован 5 марта 1931 г. Приговорен: Коллегия ОГПУ 29 января 1932 г., обв.: 69, 76 УК БССР - член к/р вред.орг-ции в сист.Наркомздрава БССР. Приговор: 3 года ИТЛ). Одновременно были вырваны со своих рабочих мест все авторитеты, изучавшие особо опасные инфекции: из Саратова привезли ведущих специалистов по чуме С.М.Никанорова (директор института «Микроб») и Н.А.Гайского, доставлены С.В.Суворов - специалист по чуме и туляремии, еще в 1926 году первым в СССР выделивший от больных людей возбудитель туляремии, М.М.Файбич - специалист по сыпному тифу.
БОН располагался на острове Городомля на озере Селигер в помещениях Суздальского Покровского монастыря. Одновременно там располагался политизолятор ОГПУ, заключенные которого были подопытными «кроликами» БОН, на которых испытывались эти особо опасные инфекции. Ни кто из испытуемых не смог что-то сказать, пере-
дать. Конечно, хранили государственную тайну и привлеченные не по своей воле специалисты - микробиологи.
В 1932-35 гг. таким специалистом БОН ОГПУ работал профессор Б.Я.Эльберт, в 1935 году он стал профессором-руководителем отдела Биохимического института (БИХИ) - правопреемника БОН, так называемой «III испытательной лаборатории наркомата обороны». Жил он в бывшем монастыре с семьей, без права выезда с территории острова (3).
В 1936 году был создан штамм пневмонической формы туляремии и живой вакцины «Москва» против туляремии. Поставленная задача была выполнена. Нарком обороны СССР маршал К.Е.Ворошилов на политбюро ВКП (б) 22 февраля 1938 г. заявил, что страна готова к ведению наступательной бактериологической войны. Есть сведения, что бактериологическое оружие было применено под Сталинградом. Поздним летом 1942 г. появление в рядах немецкой армии большого числа больных туляремией привело к временной приостановке наступления (9).
Но тогда после выполнения проекта у его участников было два пути: директор БИХИ-БОНа Фишман Я. М. и профессор С.М.Никаноров были расстреляны, профессоров Б.Я. Эльберта и Н.А. Гайского оценили более высоко, ведь они могли еще быть полезными в создании оборонительного бактериологического оружия в преддверии надви-
гающейся войны. Но оставлять в центре России было опасно, и они были отправлены в почетную ссылку: Гайский в Ашхабад, Эльберт во Фрунзе.
Перед профессором Эльбертом была поставлена задача - организовать институт микробиологии и эпидемиологии. Полномочия ему дали большие: в кадровые вопросы не вмешивались, назначили высокую зарплату 2 тысячи рублей отдельным договором с Наркомздравом Кирг ССР. Это были очень большие деньги. Например, Чкаловцы - участники перелета через Северный полюс в Америку получил за свой подвиг в то время по 10 тысяч рублей. Как вспоминал потом Герой Советского Союза Байдуков, каждый вышел на Красную площадь с большим мешком денег. В 1946 году за Сталинскую премию Б.С.Эльберт получил 50 тысяч рублей. В распоряжение профессора Эльберта в январе 1937 года выделен легковой автомобиль, по тем временам невиданная роскошь. Т.И. Про-решная, возглавившая институт микробиологии после Эльберта в 1945 году, пользовалась лишь директорской бричкой.
За создание института Борис Яковлевич принялся с удивительной энергией и упорством. Были подобраны четыре корпуса под институт, в том числе в самом центре Бишкека по Киргизской 35, где сейчас находиться здание Агропрома. Уже через несколько месяцев институт был оснащен лабораторным оборудованием, выделены животные для вакцинации, фураж. Труднее было укомплектовать институт кадрами, а их в Центрально-азиатских Республиках практически не было. Профессор Эльберт ставит ставку на подготовку собственных кадров. В мае в 1938 году организует курсы лаборантов микробиологов, в сентябре состоится выпуск врачей бактериологов. Основную учебную нагрузку профессор берет на себя. Из Ашхабада приезжает для чтения лекций его товарищ профессор Николай Акимович Гайский.
К концу первого года существования институт начал выпуск одиннадцати бактерийных препаратов. Институт проводит вакцинацию населения, противоэпидемические мероприятия по всей республике (республиканской санэпидстанции в то время не существовало), ведет санитарно-про-светительскую работу, выполняет гигиенические обследования, и даже судебно медицинскую экспертизу.
На следующий год профессору Б.Я. Эльберту поручается организовать Киргизский медицинский институт. Решение об открытии медицинских вузов в союзных Республиках принято постановлением ЦК ВКП (б) и СНК СССР от 23.06.1936 года (о работе высших учебных заведений и о руководстве высшей школы). Но решение решением, а признанного лидера, способного привлечь и объединить ученых - врачей различных специальностей не находилось. Взявшись за организацию медицинского института профессор Эльберт едет в Москву, Ташкент, в другие крупные города, ведет переписку
со многими коллегами, приглашая знакомых на «научную» целину. Привлекает врачей, выброшенных после убийства Кирова из Ленинграда и разбросанных по югу СССР (как на пример, известный патологоанатом - профессор Б.М.Малышев). Уговаривает многих профессоров евреев поддержать его начинания (среди них такие известные ученые как А.Д.Слоним, И.Г. Мардерштейн). Сотрудники его санитарно-бактериологического института, преподают в медицинском, возглавляют некоторые кафедры. Готовит первый номер журнала «Советское здравоохранение Киргизии». Он решал вопросы помещений, клиник, учебных программ различных дисциплин. Все это в тесном контакте с Наркомом здравоохранения КР Лобынцевым С.К. Наладив учебную работу, профессор Эльберт в 1941 году сосредоточился на производственной программе изготовления бактерийных препаратов для РККА, оставаясь в то же время в мединституте заведующим кафедрой микробиологии с курсом эпидемиологии.
Было ясно, что надвигается война. Институт превращается в большой режимный завод, располагающийся на четырех территориях. Профессор Эльберт очень требователен к себе, и устанавливает высокую производственную дисциплину. В наших руках книга приказов по институту за 1940 год. Видно, что профессор Эльберт даже сам контролирует работу ночных сторожей, объявляя выговоры тем, кого он застал спящим на дежурстве. Но основное время он посвящает учебе, подготовки собственных кадров.
рис 4. профессор М.Г. Аминова
Каким он был? Спрашиваем мы у ветерана санитарно-эпидемиологической службы республики профессора Мниры Галимовной Аминовой - студентки первого выпуска КГМИ, в дни ее девяностолетия.
МЕДИЦИНА
ежемесячный научно-практическии медицинскии журнал
Кыргызстана
Рис. 5. Коллектив института летом 1938 года.
- Борис Яковлевич был одновременно очень добрым и очень требовательным руководителем. Он знал все и умел все. Он обучал нас готовить собственными руками любые среды, микроскопировать, строго соблюдать противоэпидемический режим. Он был высочайшей величиной в науке, в учебном процессе и в организационном деле. Все сотрудники санитарно-бактериологического института и медицинского института стремились походить на него. В коллективе просто не могли, оказаться лентяи или
не умные люди. Все работали самозабвенно, хотя это были трудные военные годы.
- А отдыхал ли вообще профессор Эльберт?
- Моментов для отдыха было не много, но когда мы собирались на кафедре, он очень красиво танцевал и пел.
- А как он относился к советским праздникам 1 мая, 7 ноября?
- Это были всенародные праздники, всегда
Рис. 6.
рис. 7. Б.я. Эльберт в последний приезд в Киргизию (1963 год).
были приказы о награждениях, о вынесении благодарностей, премирование сотрудников, где отмечался конкретный труд и заслуги лучших.
И действительно вот приказ по институту к 7 ноября 1938 года, конкретный документ о достижениях института в первый год существования (рис 6).
Особого пафоса нет, но как положено, он заканчивается во здравие великого вождя товарища Сталина, председателя правительства Молотова, Наркома обороны Ворошилова, и Наркома внутренних дел товарища Ежова. Знающий во всех тонкостях стиль работы ОГПУ-НКВД Борис Яковлевич руководит институтом предусмотрительно, профессионально. Здесь не ищут вредителей и чуждых элементов. Главное добросовестное выполнение обязанностей, внутренняя дисциплина. Партийная идеология присутствует, но на первый план не выставляется.
С начала войны задачи, поставленные перед институтом, усложняются: институт выпускает 22 бактерийных препарата, это столь необходимые в военные условия противостолбнячная сыворотка, бактериофаги, антитоксины, при чем в миллионных дозах. В 1942 году для увеличения их производства открывается филиал института в Пржевальске. Для производства сывороток требуются сотни лошадей и коров, сено, корма, помещения. Все это успевает контролировать профессор Эльберт. На фронт уходят многие сотрудники института, проводится обучение принятых на их место людей. С другой стороны в Бишкек эвакуируется Харьковский и Ленинградский мединституты. Профессор Эльберт
трудоустраивает в себе институт по совместительству таких светил науки как профессора Конради, Слоним, Берестечко, Клейн и другие. Научная жизнь во Фрунзе, не смотря на военные трудности, кипит, издаются статьи, монографии, защищаются кандидатские и докторские (Иванов И.И., Кеворков Н.П.) диссертации.
В этот Фрунзенский этап жизни профессор Эльберт полностью реализовал себя как организатор, ученый, педагог. Очевидно, сознавая ответственность за создание наступательного бактериологического оружия в предыдущий закрытый этап своей деятельности, у нас он неистово и самоотверженно стремился применить свои знания и опыт в профилактическом направлении, и это помогало ему сбросить груз с сердца. Своими переживаниями он мог поделиться разве что с самыми близкими ему людьми, например его старый знакомый по 20 годам работы в Минска - директор Белорусского института ортопедии и травматологии Моисей Наумович Шапиро, эвакуированный сначала в Джалал-Абад, а затем во Фрунзе, и назначенный зав. кафедрой госпитальной хирургии Киргизского мединститута, одновременно главным хирургом эвакогоспиталей Киргизии и заместителем наркома здравоохранения Киргизской ССР, о чем, можно узнать из воспоминаний его внучки (7).
К концу войны потребность в бактерийных препаратах спала, планы института уменьшились, и профессор Эльберт уехал в Ростов, а затем на родину в Минск, где предстояло возобновить любимую работу на освобожденной территории. То уже была другая жизнь, тоже очень плодотворная,
МЕДИЦИНА ежемесячный научно-практический медицинский журнал
Кыргызстана
но уже более менее безоблачная после реабилитации (реабилитирован 27 июля 1956 г. Судебная коллегия ВС БССР) (5) .
Профессор Виссарион Крысько (6), вспоминая свою студенческую жизнь в 50 годы на медицинском факультете Белорусского государственного университета, пишет: «Лекции нам читал академик Борис Яковлевич Эльберт - микробиолог, энциклопедически образованный человек, он цитировал нам наизусть в подлиннике Гомера, Горация, Тита Лукреция Кара, Мольера и многих других, чьи высказывания о медицине и врачах часто бывали весьма нелицеприятными. Он получил Сталинскую премию за свою вакцину против туляремии, а затем — несколько лет ссылки. Благодаря его лекциям я начал читать научные труды по микробиологии, которую полюбил еще до института, прочитав «Борьбу за жизнь» и «Охотников за микробами» Поля де Крайфа, «Эрроусмита» Синклера Льюиса и «Открытую книгу» В. Каверина».
Добрые отношения со своими коллегами из Кыргызстана Б.Я. Эльберт сохранил до последнего года жизни, за нескольео месяцев до смерти он приезжает во Фрунзе. В своем письме заместителю Министра здравоохранения Киргизской ССР от 9 мая 1963 года он пишет:
«Годы, проведенные мной в Киргизии (19371945 гг.), скажу без преувеличения, были лучшими в моей жизни. Пользуясь доверием ЦК партии и Правительства республики и выполняя указанные
мне задачи в области подготовки национальных кадров врачей и санитарно-эпидемиологических мероприятиях, я всей душой был отдан этому делу, особо сложному в течение Великой Отечественной войны. Нигде - ни до, ни после работы в Киргизии - я не имел такой возможности проявить инициативу, как у Вас на родине, которая стала и для меня родной и близкой.
Искренне уважающий Б.Я. Эльберт
Используемые литературные и архивные источники:
1. Архив ГМБССР, № 19459, 30 ед. хр., 1915-1963.
Архив Киргизского НИИ эпидемиологии и микробиологии. Опись 1, инвен.4, связ.1.
БОН - "Бюро особого назначения " в Суздальском Покровском монастыре в 1930-х годах. http://www.suzdalhotels. ги/ЬопЛ1т Википедия
Жертвы: Белорусский "Мемориал" Крысько В. «Доктор бедных и бомжей...» - Мемуары и
2.
3.
7.
8.
9.
Левитман Е. Семейный альбом //Историко-публицисти-ческий журнал «Мишпоха-А». 1995 - 2009 г. Выпуск 4. mishpoha.org/library/05/0501.html
Пастернак А., Рубникович О. Тайна «Покровского монастыря». Кто и когда начал разработку бактериологического оружия в СССР? — // «Независимая газета». 17 ноября 1992 г.
Химбат : Суздальский Покровский монастырь - Биохимический институт. himbat.ru/forum/viewtopic.php?t.
