CC BY
100
ВАЖНОСТЬ ЭКОНОМИЧЕСКОГО, СОЦИАЛЬНОГО И КУЛЬТУРНОГО КАПИТАЛА В ПОНИМАНИИ НЕРАВЕНСТВА ЛЮДЕЙ В ОТНОШЕНИИ ЗДОРОВЬЯ: ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ПОДХОДА БУРДЬЕ В ИССЛЕДОВАНИЯХ ФИЗИЧЕСКИХ И ПСИХИЧЕСКИХ ВОСПРИЯТИЙ ЗДОРОВЬЯ (ПЕРЕВОД Е.В. БЕЛОВА1)
© Воутер Пинкстен, Джон Ливенс
Гентский университет, Бельгия, г. Гент
В нашей работе мы используем подход Бурдье к изучению социального неравенства в оценке психического и физического здоровья. Большая часть исследований основывается на влиянии экономического или социального капитала на неравенство в отношении здоровья, однако Бурдье выделяет три формы капитала, определяющих социальное положение людей: экономический, социальный и культурный капитал. Количество исследований здоровья, изучающих влияние культурного капитала, ничтожно мало. Мы добиваемся более глубокого понимания динамики состояния здоровья, одновременно принимая во внимание и моделируя показатели всех трех форм капитала по Бурдье. Используя данные широкомасштабного репрезентативного исследования (N = 1825), проведенного во Фландрии, Бельгия, мы приходим к выводу, что каждая из форм капитала имеет чистый эффект на самооценку физического и психического здоровья, неизменный после проверки других форм капитала и влияния прочих факторов - единственное исключение заключается в том, что показатели культурного капитала не связаны с психическим здоровьем. Наши результаты подтверждают ценность подхода Бурдье и подчеркивают необходимость учета экономического, социального и культурного капитала для получения более глубокого понимания социального неравенства в отношении здоровья.
Ключевые слова Бурдье, экономический, социальный и культурный капитал, участие в культурной жизни, физическое и психическое здоровье, SF-12, Фландрия, Бельгия.
Введение
Социальное положение по-прежнему считается важным определяющим фактором здоровья: «разница в состоянии здоровья - это, пожалуй, самое постоянное и неопровержимое свидетельство класса» (Bennett et al. 2009: 152). Однако для глубокого понимания динамики социального разделения в отношении здоровья необходимо больше исследований (Mackenbach 2012).
1 Аспирант Социологического факультета Российского государственного гуманитарного университета (г. Москва).
Социологические науки
77
В нашей работе мы исследуем эффективность применения теории капитала Бурдье в исследовании различий физического и психического здоровья. Бурдье (1984) утверждает, что люди с разным социальным положением отличаются друг от друга в отношении владения тремя формами капитала: социальным, культурным и экономическим капиталом. Каждая из этих форм может считаться ресурсом для приобретения или поддержания хорошего здоровья. Ресурсы, необходимые для ведения соответствующего уровню здоровья образа жизни, возникают из взаимодействия экономического, социального и культурного капитала. В этой динамической форме социальное неравенство оказывает влияние - через вариации в коллективном поведении -на состояние здоровья людей и связанные с ним риски (Abel 2008: 3).
В последних исследованиях состояния здоровья уделяется много внимания экономическому и социальному капиталу, но культурный капитал в этом отношении сильно отстает.
Пользуясь подходом Бурдье и последовательно изучая показатели трех форм капитала, наша работа вносит вклад в обсуждение социальных факторов здоровья в двух отношениях. Во-первых, мы одновременно включаем в исследование все три формы капитала, что позволяет нам оценить чистый эффект каждого из них. Во-вторых, мы уделяем особое внимание культурному капиталу, до сих пор по большей части неизученному в приложении к состоянию здоровья, а также включаем показатели институционализированного (образование) и воплощенного (участие в культурной жизни) культурного капитала.
Социальный градиент здоровья
Социальным градиентом здоровья называется прямая связь социального положения и состояния здоровья, которая наблюдается для широкого спектра показателей (Adler et al. 1994). Этот градиент отражает, как улучшение или ухудшение социального положения индивида ведет к соответствующему изменению состояния его здоровья. Хотя в направлении причинно-следственной связи можно сомневаться, исследования показывают, что это именно социальное положение влияет на здоровье (Carpiano et al. 2008).
Несмотря на все проведенные исследования социального градиента здоровья, вопросы его существования и устойчивости остаются неразрешенными (Mackenbach 2012). Более того, консенсус не достигнут даже в вопросах определения и операционализации социального положения. Carpiano, Link and Phelan (2008) связывают это с комплексной природой социального положения: «Социальный класс во многом остается «черным ящиком» причинных факторов и механизмов» (с. 246). Даже в отношении терминологии ведутся споры: термины «социальный класс», «социальное положение», «социальное неравенство», «социальная стратификация» и «социоэкономическое положение», кажется, выбираются случайным образом без всякого
78
ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ И ПРИКЛАДНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
обращения к теоретической базе (Liberates et al. 1998). Вот что пишут Kriger et al. (1997: 342): «Когда в анализ состояния здоровья включаются социоэкономические данные, они часто бывают представлены с недостаточным теоретическим обоснованием или вовсе без него, а изменяются и моделируются эклектично, используются исследованиями, чтобы выявить социоэкономическое положение респондентов, а не изучить его влияние на состояние здоровья».
Prandy (1999) пишет также о многомерной природе социального положения, которую необходимо учитывать при его исследованиях.
Таким образом, мы можем сказать, что по исследованию социального градиента здоровья проделана большая работа, однако многие вопросы остаются неразрешенными, и существует необходимость корректного измерения показателей социального положения. В этом отношении перспективным представляется подход Бурдье к социальному положению (Abel 2007 2008, Veenstra 2007). Мы подробно обсудим его преимущества в следующем разделе.
Теория Бурдье как теоретическая основа исследований состояния здоровья
Центральным концептом в теории Бурдье (1984) является концепт габитуса, который выражает систему диспозиций, управляющую выборами и мнениями индивида. Габитус проявляется во всех областях жизни: эстетических предпочтениях, культурных практиках и выборах, которые человек делает в отношении своего здоровья: одним словом, в образе жизни. Хотя концепция габитуса Бурдье изменяется на протяжении его труда (Daenekindt and Roose 2012), постоянной темой остается представление о том, что люди управляемы, потому что они социальны (Bourdieu 2000). Индивиды социализируются окружающей их средой, и люди, живущие в похожих условиях -занимающие похожее положение в социальном пространстве - развивают схожий габитус, ведут схожий образ жизни. Соответственно, существует гомология социального пространства и пространства образов жизни. Вкусы, предпочтения и поведение людей последовательно структурируются в соответствии с конфигурацией социального пространства; образ жизни может считаться маркером социального положения (Bourdieu 1984).
Чтобы определить положение людей в социальном пространстве, Бурдье предлагает теорию капитала. Бурдье (1986) критикует зацикленность на денежном обмене и определяет капитал как «аккумулированный труд (в своей материализованной форме или инкорпорированной «воплощенной» форме)» (с. 241). В частности, Бурдье считает, что количество и состав трех форм капитала, а также эволюция этих показателей определяют положение индивида в социальном пространстве, то есть социальный, экономический и культурный капитал. Он также подчеркивает взаимодействие различных форм капитала, их способность конвертироваться одна в другую, а также
Социологические науки
79
тот факт, что использование и приобретение конкретных форм капитала зависит от других его форм.
Кэнцепт социального капитала Бурдье связан с отношениями, так как социальное положение людей зависит от их отношения к положению других в социальном пространстве. Люди с близким количеством и составом капитала находятся близко друг к другу в социальном пространстве, и впоследствии эта группа людей может стать социальным классом. Более того, обладание этими формами капитала определяет положение людей в конкретных областях - отдельных аренах социальной жизни (Bourdieu 1984). В каждой области задействована различная расстановка сил, благодаря которой одни оказываются более адаптированы к деятельности в этой области, чем другие.
Бурдье не проводил исследований здоровья, но его теорию капитала можно применить к изучению неравенства в отношении здоровья. Каждая из форм капитала и взаимодействие между ними в этом контексте могут рассматриваться как важные факторы в приобретении и поддержании хорошего здоровья.
(Abel and Frohlich 2012). Применение этого подхода имеет несколько преимуществ. Во-первых, оно обеспечивает теоретическую базу для интерпретации различий в здоровье, вместо простой их констатации (Abel 2007). Во-вторых, она позволяет объяснить, почему для понимания неравенства в отношении здоровья важна целая гамма ресурсов (Grineski 2009). В-третьих, подход Бурдье позволяет изучить индикаторы социальной структуры, влияющие на здоровье, которыми часто пренебрегают - например, культурные элементы (Veenstra 2007). Наконец, Morrow (1999) подчеркивает, что эта теория особенно хорошо помогает избежать синдрома теории дефицита -так собирательно называют исследования, акцент в которых делается на ресурсы, которых не хватает неудачливым индивидам. Теория Бурдье больше внимания уделяет тем ресурсам, которыми люди обладают, нежели тем, которых у них нет, что в конечном итоге делает ее теорией привилегий, а не недостатков.
В последующих разделах нашей работы мы кратко изложим литературу, изучающую возможное влияние на здоровье различных форм капитала. Мы не будем уделять много внимания социальному и экономическому капиталу, так как по этому вопросу уже существует большое количество исследований. Вместо этого мы обратимся к работам, которые изучают влияние на здоровье социального капитала - связи, которая до настоящего времени не получила должного внимания исследователей (Abel 2008).
Экономический капитал
Экономическим капиталом называют материальные активы, которые «можно немедленно и непосредственно перевести в деньги и возможно институционализировать в форме прав на собственность» (Bourdieu 1986: 242).
80
ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ И ПРИКЛАДНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
Экономический капитал включает в себя различные типы материальных ресурсов (например, финансовые ресурсы, земельные участки, обладание собственностью), которые можно использовать для улучшения здоровья.
Мы выделяем два основных подхода, объясняющих влияние экономического капитала на здоровье (Mirowksy and Ross 2003). Материалисты считают, что количество материальных ресурсов прямо связано с состоянием здоровья. Согласно их интерпретации, фактические различия в материальных ресурсах определяют вероятность того, что индивид столкнется с проблемами со здоровьем или стрессом, а также их поведение в отношении вопросов здоровья. Психологическая интерпретация акцентирует внимание на социальном значении различий в доступном индивиду количестве экономического капитала: низкий уровень экономического капитала может вызвать повышенный уровень стресса и чувство беспомощности, которые в свою очередь негативно влияют на здоровье.
Социальный капитал
В последние десятилетия исследователи уделяли социальному капиталу большое внимание. Song (2013) выделяет две школы научной мысли, занимающиеся изучением социального капитала. Сторонники первой (например, Coleman и Putnam), считают социальный капитал коллективным показателем общества (например, общий уровень дохода), который не может принадлежать отдельным индивидам. По мнению Бурдье, социальный капитал, напротив, основан на личных связях, которые приобретаются в отношениях и таким образом принадлежат индивидам. Он определяет социальный капитал как «совокупность фактических или потенциальных ресурсов, связанных с обладанием прочной сети более или менее институционализированных связей с взаимным знанием и признанием» (Bourdieu 1986: 247). В исследованиях здоровья используются оба подхода к определению социального капитала, однако немногие исследования ссылаются на Бурдье (Song 2013).
Проблема теории социального капитала Бурдье заключается в том, что он не указал, как следует его измерять. Ziersch (2005), Carpiano (2006) и Song (2011) в своих работах уделяли внимание операционализации подходов к социальному капиталу как системе связей. Ziersch (2005) разделяет два взаимосвязанных компонента социального капитала. Инфраструктура социального капитала состоит из когнитивных (например, доверие) и структурных (например, сети формальных и неформальных контактов) элементов. Ресурсы социального капитала, в свою очередь, вероятно, образуются из инфраструктуры, как социальная поддержка и когезия. Carpiano (2006) использовал теорию Бурдье для создания своей теории социального капитала, основанной на ресурсах жилого квартала. Он различает структурные предпосылки (например, этническую или социальную структуру населения квартала), социальную когезию и социальный капитал. Он также выделяет
Социологические науки
81
четыре типа социального капитала, который можно приобрести в сети контактов: социальную поддержку, движущую силу общества, неформальный общественный контроль и участие в общественной организации. В противовес работам Ziersch и Carpiano, Song (2011) считает, что термин «социальный капитал» должен использоваться исключительно в применении к ресурсам, которые можно приобрести внутри сети контактов. Она утверждает, что, хотя термины «социальный капитал», «социальная когезия», «социальная интеграция» и «социальная поддержка» стали взаимозаменяемы, социальный капитал следует рассматривать как отдельный концепт.
Song (2011) выделяет 10 механизмов прямого влияния социального капитала на здоровье - от сниженного уровня стресса, изоляции и соблюдения здорового образа жизни до лучшего доступа к информации о здоровье и медицинским учреждениям.
Культурный капитал
Хотя до сих пор культурному капиталу уделялось небольшое внимание в научных исследованиях здоровья (Abel 2008), он также может иметь влияние на здоровье.
«Если верно утверждение о том, что культурный капитал обладает свойствами, сравнимыми с другими формами капитала, то, вероятно, верно и то, что аккумуляуия такого капитала приведет к улучшению состояния здоровья» (Khawaja and Mowafi 2006: 445).
Mackenbach (2012), более того, считает культурный капитал перспективным подходом к объяснению неравенства в отношении здоровья.
Бурдье (1986) различает три формы культурного капитала. Культурный капитал в институционализированном состоянии соответствует уровню образования. Объективированный культурный капитал отражает владение культурными ценностями. Воплощенный, или инкорпорированный, культурный капитал относится к ценностям, навыкам, знаниями и вкусам людей. Образование (то есть институционализированный культурный капитал) часто используется в исследованиях как определяющий фактор состояния здоровья (Muntaner et al. 2003), но существуют указания на то, что воплощенный культурный капитал также оказывает влияние на здоровье: «именно в этой форме культурный капитал становится ключевым компонентом, связывающим социальное положение людей с поведенческими аспектами неравенства в отношении здоровья» (Abel 2008: 2). Более того, мы строго придерживаемся трактовки воплощенного культурного капитала, предложенной Бурдье, оценивая различия в участии в культурной жизни (Yaish and Katz-Gerro 2010). Существует другой подход к описанию воплощенного культурного капитала, в центре внимания которого находятся знания, навыки и убеждения, связанные со здоровьем (или здоровый образ жизни), например, знание медицинских терминов или навыки общения (Cockerham
82
ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ И ПРИКЛАДНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
2005, Shim 2010). Авторы этого подхода рассматривают воплощенный культурный капитал в контексте определенной области.
Исследования в последние годы показывают, что воплощенный культурный капитал в форме участия в культурной жизни имеет значение для состояния здоровья. Wilkinson et al. (2007) показали, что количество культурных мероприятий, в которых участвуют респонденты, прямо пропорционально состоянию здоровья согласно их самооценке после проверки социально-демографических переменных. Bygren et al. (2009a), Johansson et al. (2001) и Nummela et al. (2008) также наблюдали чистый эффект участия в культурной жизни и прямую зависимость от него самооценки состояния здоровья респондентов. Другие исследования свидетельствуют о положительном чистом эффекте различных показателей участия в культурной жизни на продолжительность жизни и смертность (Bygren et al. 2009b, Glass et al. 1999, Konlaan et al. 2000, Hyyppa et al. 2005, Vaananen et al. 2009). Grossi et al. (2011) связывал участие в культурных мероприятиях с более высоким уровнем психического здоровья.
Процитированные выше исследования изучали влияние участия в культурной жизни на здоровье. Их существенный недостаток заключается в том, что неясно, улучшается ли здоровье вследствие участия в культурных мероприятиях как такового или участия в мероприятиях на свежем воздухе (Bygren et al. 2009b). В других исследованиях, впрочем, используются более сложные механизмы измерения культурного капитала. Cuypers et al. (2012), например, показал, что как пассивное (присутствие на концерте), так и активное (скульптура или живопись) участие в культурной жизни связаны с показателями страха, депрессии, удовлетворения жизнью и общими показателями здоровья - после проверки социодемографических переменных. Frie and Janssen (2009) представили показатели социального положения, стиля жизни и здоровья на трехмерном графике и пришли к выводу, что стиль жизни связан с физической деятельностью и самооценкой состояния здоровья. Pampel (2012) обнаружил, что для понимания различий массы тела, после проверки социально-экономического статуса, необходимо учитывать как участие в культурной жизни, так и вкусы.
Мы хотели бы пойти дальше, чем процитированные нами выше исследователи, в трех смыслах. Во-первых, мы принимаем во внимание измерения социального и экономического капитала (вслед за Grineski 2009, Veenstra 2007, Veenstra and Patterson 2012). Во-вторых, мы включаем в исследования измерения нескольких аспектов культурного капитала. Наконец, мы учитываем участие в рекреационных мероприятиях и его возможное влияние на здоровье. Один важный вопрос остается неразрешенным: почему участие в культурных мероприятиях может положительно влиять на здоровье. Bygren et al. (2009a) предлагают три альтернативных варианта объяснения. В центре внимания философского дискурса находится положительный эффект от
Социологические науки
83
эстетических переживаний, которые помогают людям контекстуализировать и принять свою ситуацию. Биологический и психологический подход связан с его действием на структуру мозга и когнитивных функций. Существует еще одно возможное объяснение, более тесно связанное с работой Бурдье: культурный капитал может рассматриваться как важный носитель значения и необходимый элемент социальной иерархии в современном обществе (Elchardus 2009, Katz-Gerro 2004, Veenstra 2007). Таким образом, культурный капитал отмечает различия в социальном положении, образе жизни, открытости к новому и символическим ресурсам, которые могут быть использованы для улучшения состояния здоровья.
Вопросы исследования
Центральный вопрос нашего исследования заключается в том, в какой степени три формы капитала (экономический, социальный и культурный) объясняют различия в состоянии здоровья, определенные после контроля этих и других определяющих факторов. Поскольку эти формы капитала дополняют друг друга (Bourdieu 1986), мы следуем рекомендации учитывать их одновременно (Grineski 2009, Stephens 2008, Veenstra 2007). Наша гипотеза заключается в том, что капитал в трех своих формах прямо пропорционален состоянию здоровья.
Методы
Данные
Наше исследование основывается на данных масштабного репрезентативного исследования сексуального здоровья населения провинции Фландрия (Бельгия), «Сексуальное здоровье во Фландрии» (Buysse et al. 2013). Респонденты возрастом от 14 до 80 лет случайным образом выбраны из Бельгийского национального реестра. Все данные исследования собраны при помощи личных интервью, компьютерных интервью и комбинации компьютерного личного и самоинтервьюирования в период между февралем 2011 и январем 2012 года, конечная база данных состоит из 1832 респондентов (доля ответивших составила 40 % отобранных респондентов). После сбора данные по полу, возрасту и уровню образования взвесили, чтобы убедиться в их репрезентативности для населения Фландрии возрастом от 14 до 80 лет.
Анализ данных
Мы использовали дисперсионный анализ (ANOVA) и t-критерий Аспи-на-Уэльча, чтобы определить двумерную зависимость между независимыми переменными и измерениями состояния здоровья.
В многомерном анализе мы применили оценку по методу наименьших квадратов. Мы использовали R-квадрат и критерий Фишера, чтобы определить, имеют ли категориальные переменные в целом статистически значи-
84
ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ И ПРИКЛАДНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
мое влияние на объяснение изменения в зависимой переменной. Все анализы проводились на взвешенном массиве данных.
Операционализация
Мы позаимствовали данные из короткого опроса о состоянии здоровья (SF-12) для получения количественных показателей состояния здоровья (Ware et al. 1996), тем самым обеспечив достоверную оценку физического и психического здоровья населения в целом (Gandek et al. 1998). Тест SF-12 включает в себя вопросы о разных аспектах жизни людей и содержит две подшкалы. Подшкала физического компонента измеряет представление респондентов об их собственном физическом здоровье. Сложив баллы за разные элементы опроса, мы получаем суммарный балл в диапазоне от 6 до 20, в среднем составивший 16,83 (вторая разность - 2,8). Подшкала психического компонента измеряет восприятие респондентами своего психического здоровья. Суммарный балл по этой шкале составил от 9 до 27, в среднем - 22,02 (вторая разность - 3,3). Чем выше суммарный балл, тем лучше была оценка респондентами собственного здоровья.
Для измерения экономического капитала мы использовали вопрос на личное мнение респондентов, могут ли они жить комфортно со своим нынешним уровнем дохода. Семь вариантов ответа располагались на шкале от «жить комфортно очень трудно» до «мы можем жить очень комфортно». В данном вопросе отражается, насколько достаточно у респондентов ресурсов для удовлетворения своих ежедневных потребностей - таким образом, он используется нами как индикатор экономического капитала. Мы перекодировали этот индикатор в переменную с тремя категориями: люди, которые с трудом обеспечивают свой комфорт (ответы 1-3); люди, которые без особого труда обеспечивают свой комфорт (ответы 4-5); люди, которым легко обеспечить собственный комфорт (ответы 6-7). В анкете респондентов просили также указать свой конкретный доход, однако мы решили не использовать эту переменную в настоящей статье, потому что 15 % респондентов отказались отвечать, в то время как на вопрос о субъективном доходе ответили почти все. Более того, дополнительный анализ данных показал сильную связь между переменными субъективного и фактического дохода. Люди, которым сложно обеспечить собственный комфорт, имеют среднемесячный доход в 1804 евро (срединное значение - 1650), люди, которым несложно обеспечить комфортную жизнь - среднемесячный доход в 2453 евро (срединное значение - 2450), а группа, которая легко обеспечивает себе комфортную жизнь, имеет средний доход в 3094 евро (срединное значение - 3224). Уровень статистической значимости различий данных показателей среднемесячного дохода в группах составляет 0,001, что также относится ко всем парным сравнениям (Дисперсионный анализ, t-критерий Аспина-Уэльча с апостериорными сравнениями по критерию Геймса-Хоуэлла).
Социологические науки
85
Вслед за Бурдье мы рассматривали социальный капитал как ресурс, основанный на связях. Важное ограничение, впрочем, заключается в том, что в опрос не включалось измерение ресурсов контактов респондентов. Чтобы как-то учесть различия в социальном капитале, мы включили в исследование два других показателя социальных связей: социальная когезия в жилом районе и общественная поддержка. Мы осознаем, что это отдельные теоретические концепты, которые нельзя уравнять со строгой концептуализацей социального капитала. Впрочем, и Ziersch (2005), и Carpiano (2006) включали социальную поддержку и когезию в свои концептуальные модели социального капитала, что в какой-то мере оправдывает включение нами этих показателей.
Для измерения социальной когезии в жилом районе респондентов мы воспользовались подшкалой коллективной эффективности Sampson, Rau-denbush and Earl (1997). Респонденты должны были указать, в какой степени они согласны с каждым из пяти предложенных высказываний в отношении района, в котором они живут. Ответы располагались на шкале из пяти вариантов от «совершенно не согласен» до «совершенно согласен». Альфа Крон-баха составила 0,822, что указывает на сильную внутреннюю согласованность измеряемых различных характеристик. Мы взяли суммарный балл и разделили его на три категории: низкая (суммарный балл 17 или менее), средняя (18-20) и высокая (больше 20) социальная когезия в жилом районе.
Мы задействовали социальную поддержку при помощи пяти элементов, измеряющих степень, в которой респондент мог положиться на других в пяти различных ситуациях: поговорить с кем-то, отправиться куда-нибудь на целый день, в случае болезни, финансовых проблем, или в отношении эмоциональной поддержки при смерти кого-либо. Ответы располагались на шкале из пяти вариантов от «совершенно не согласен» до «совершенно согласен». Баллы по пяти ответам складывались (Альфа Кронбаха = 0,73) и делились на три категории: низкий уровень социальной поддержки (18 баллов и менее), умеренная социальная поддержка (19-22), высокий уровень социальной поддержки (более 22 баллов).
В наше исследование вошли измерения как институционализированного, так и воплощенного культурного капитала. Для измерения институционализированного культурного капитала мы использовали уровень образования респондентов. Что касается воплощенного культурного капитала, мы включили в работу два показателя участия респондентов в мероприятиях на улице. Первый отражал непосредственно участие в культурных событиях (Yaish and Katz-Gerro 2010). Второй отражал количество рекреационных мероприятий, в которых принимали участие респонденты. Мы включили его с целью проверить, есть ли разница между посещением культурных и рекреационных мероприятий. Таким образом, мы воспользовались замечанием Bygren et al. (2009b) о том, что «было бы полезно узнать, существует
86
ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ И ПРИКЛАДНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
ли лечебный эффект от посещения культурных мероприятий более широкого профиля или других способов провести свободное время» (с. 70).
В измерении уровня образования мы выделили пять категорий: респондент ходит в школу; имеет неоконченное среднее образование или оконченное начальное образование; неполное среднее образование; полное среднее образование; высшее образование.
Участие в культурных событиях оценивалось нами в отношении четырех различных мероприятий: посещение концерта; посещение мюзикла, шоу, эстрадного представления или выступления юмористов; посещение спектакля, балета или танцевального представления; посещение музея или выставки. Ответы респондентов размещались на шкале от 1 до 7, соответствующих вариантам от «более 6 месяцев назад» до «каждый день». Ответы на эти четыре вопроса составили один показатель из трех категорий: не участвующие в культурных событиях; время от времени участвующие (одно-три мероприятия); участвующие часто (более трех мероприятий).
Мы также включили два вида мероприятий из категории прочих форм досуга: посещение зоопарка или парка развлечений и посещение ярмарки. Шкала из семи вариантов ответов отражает, как часто респонденты принимали участие в каждом из этих мероприятий в последние 6 месяцев. По результатам ответа на этот вопрос мы разделили респондентов на тех, кто не посещал зоопарки, парки развлечения и ярмарки за последние 6 месяцев; тех, кто посещал их нечасто (одно или два мероприятия); и тех, кто часто посещал их (три и более мероприятий).
Ранее мы исходим из предположения, что участие в культурных мероприятиях влияет на состояние здоровья. Однако люди со слабым здоровьем могут испытывать трудности в посещении культурных мероприятий, связанные с ним, что также объясняет связь между отсутствием участия в культурных мероприятиях и слабым здоровьем. Чтобы это проверить, мы включили в исследование переменную, отражающую активное участие в спортивных мероприятиях и разделяли людей, занимающихся спортом по меньшей мере раз в неделю и тех, кто занимался реже раза в неделю. Наконец, мы также учитывали пол и возраст.
Результаты
В табл. 1 представлено описание модели. Дисперсионный анализ позволил выявить статистически значимые различия в метафизическом и психическом восприятии всех независимых переменных у разных категорий. Однако есть два исключения: различие значений среднего психического компонента респондентов различных возрастных групп и в группах рекреационных мероприятий статистически незначимо.
Результаты многовариантных анализов показаны в Таблице 2. Кроме того, мы использовали R-квадрат и критерий Фишера, чтобы определить, име-
Социологические науки
87
ет ли место быть статистически значимое влияние категориальных переменных на модель (не показано). Чтобы рассчитать этот параметр, мы применили пошаговую регрессию финальной модели, исключив одну из переменных с множественными индикаторами на втором шаге регрессии. Полученный параметр R-квадрат показывает, является ли изменение доли объясненных отклонений статистически значимым. Эту операцию мы повторили для всех измерений с множественными индикаторами.
Таблица 1
Показатели выборки со средним физическим (ФЗ) и средним психическим (ПЗ) здоровьем, а также результатами дисперсионного анализа (ANOVA) с t-критерием Аспина-Уэльча
Доля Среднее ФЗ ANOVA Среднее ПЗ ANOVA
Пол Муж. 49,8 17,2 (1, 1759) = 27,3** 22,7 (1, 1730) = 88.5**
Жен. 50,2 16,5 21,3
Возраст 14-25 19,1 17,6 (4, 835) = 33,6** 21,7 (4, 853) = 1.4
26-40 23,5 17,5 22,2
41-54 25,1 16,9 22,1
55-65 17,1 16,3 22,2
65+ 15,2 15,3 21,9
Занятия спортом Не занимается / редко 49,5 16,2 (1, 1670) = 90,5** 21,5 (1, 1759) = 40,2**
Часто занимается 50,5 17,4 22,5
Доход Сложно обеспечить комфорт 12,5 15,6 21
Несложно обеспечить комфорт 39,9 16,7 (2, 594) = 26,7** 21,7 (2, 583) = 23,1**
Легко обеспечить комфорт 46,5 17,3 22,5
Социальная поддержка Низкая 19,4 16,1 (2, 840) = 11,6** 21,3 (2, 853) = 12,1**
Средняя 50,4 16,9 22,1
Высокая 30,2 17,1 22,4
Социальная когезия в жилом районе Низкая 32,2 16,7 (2, 1164) = 4,1* 21,5 (2, 1168) = 15,3**
Средняя 33,4 17,1 22
Высокая 31,4 16,6 22,6
Образование Ходит в школу 11,6 17,7 (4, 828) = 27** 22,1 (4, 806) = 2,6*
Без образования / низкий уровень 18,2 15,7 21,7
Неоконченное среднее 20,5 16,6 22,1
Оконченное среднее 22,6 16,8 21,8
Высшее 27,1 17,4 22,4
Участие в культурных мероприятиях Не участвует 39,3 16,3 (2, 906) = 21,6** 21,7
Участвует иногда 42,4 17,3 22,2 (2, 931) = 4,3*
Участвует часто 18,3 17 22,2
Участие в рекреационных мероприятиях Не участвует 46,4 16,5 (2, 1112) = 13,1** 21,9 (1, 1759) = 40,2**
Участвует иногда 27,1 17,1 22,1
Участвует часто 26,5 17,1 22,2
Примечание: * P < 0,05; ** P < 0,001. Показатели физического компонента варьируются между 6 и 20; психического - между 9 и 27.
Что касается физического здоровья, мы рассматривали статистически значимое влияние пола, возраста и занятий спортом. Женщины и респон-
88
ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ И ПРИКЛАДНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
денты преклонного возраста имели более низкие показатели по сравнению с референтной группой, тогда как люди 26-40 лет и те, кто регулярно занимаются спортом, более высоко оценивали состояние своего здоровья.
Таблица 2
Нестандартизированное влияние экономического, социального и культурного капитала на физические и психические компоненты шкалы опроса SF-12, проверенные в отношении пола, возраста и занятий спортом
PCS MCS
Intercept 17 29*** 21 97***
Пол Муж. (реф.) - -
Жен. -0 57*** -1 32***
Возраст 14-25 0,36 -0,79**
26-40 0,39* -0,07
41-54 (реф.) - -
55-65 -0,34 0,15
65+ -1 13*** 0,01
Занятия спортом Не занимается / редко (реф.) - -
Часто занимается 0,61*** 0,69***
Доход Сложно обеспечить комфорт -0,76*** -0,38
Несложно обеспечить комфорт (реф.) - -
Легко обеспечить комфорт 0,24 0,68***
Социальная поддержка Низкая -0,56** -0,82***
Средняя (реф.) - -
Высокая 0,15 0,29
Социальная когезия в жилом районе Низкая -0,02 -0,11
Средняя (реф.) - -
Высокая -0,13 0,53**
Образование Ходит в школу 0,16 0,66
Без образования / низкий уровень -0,36 0,34
Неоконченное среднее 0,14 0,53*
Оконченное среднее (реф.) - -
Высшее 0,28 0,39
Участие в культурных мероприятиях Не участвует -0,44** -0,31
Участвует иногда (реф.) - -
Участвует часто -0,23 -0,18
Участие в рекреационных мероприятиях Не участвует -0,26 -0,1
Участвует иногда (реф.) - -
Участвует часто -0,21 0,098
N 1729 1727
Поправка R2 14,4 10,1
Примечание: P < 0,05; **P < 0,01; ***P < 0,001. Реф.: референтная группа.
Экономический капитал обнаруживает влияние в ожидаемом нами отношении: низкие показатели экономического капитала связаны с низкой оценкой физического здоровья. Более того, мы наблюдали обратную зави-
Социологические науки
89
симость низкого уровня социальной поддержки на физическое здоровье. Что касается культурного капитала, его показатели ниже у не участвующих в культурных мероприятиях, чем у тех, кто иногда в них участвует.
На психическое здоровье влияют пол, возраст и занятия спортом. Женщины и молодые люди имеют более низкие показатели самооценки психического здоровья, чем соответствующая референтная группа. Однако статистика, полученная при помощи R-квадрата, указывает на то, что влияние возраста на модель не имеет статистической значимости. Респонденты, занимающиеся спортом, имели более высокие показатели психического здоровья, чем те, кто не занимается спортом.
В отношении экономического капитала было выявлено, что самооценка психического здоровья респондентов, не имеющих финансовых проблем, выше, чем у референтной группы.
Кроме того, мы обнаружили обратный эффект низкого уровня социальной поддержки и положительный эффект высокой социальной сплоченности общности в отношении восприятия ментального развития. Наконец, люди, имеющие неполное среднее образования имели более высокие показатели психического здоровье, чем люди с высшим образованием. Однако, тесты по критерию R2 и критерию Фишера показывают, что уровень образования не имеет статистически существенной важности в модели.
До этой стадии в анализе мы использовали только показатели размера капитала. Бурдье (1986), однако, обращает внимание на взаимозависимость различных форм капитала. Мы провели моделирование этой зависимости, измерив отношения между различными формами капитала (не показано). В соответствии с работой Бурдье (1986), наша гипотеза заключилась в компенсации или аккумуляции. Однако только в трех парных взаимодействиях оказались статистически значимые эффекты взаимодействия, и их невозможно было последовательно интерпретировать. В силу отсутствия четкой структуры эффектов взаимодействия, мы считаем модель без эффектов взаимодействия более простой.
Комментарий
В нашей работе мы пользуемся теорией капитала Бурдье для оценки влияния различных форм капитала на самооценку психического и физического здоровья. В этом отношении важно отметить, что каждая форма капитала может быть использована как ресурс для получения или поддержания хорошего состояния здоровья (Abel и Frohlich 2012).
Наша работа продолжает исследование социальных определяющих факторов здоровья в трех отношениях. Во-первых, мы подтверждаем важность одновременного включения показателей различных форм капитала, так как они дополняют друг друга, как уже было отмечено в предшествующих исследованиях (Veenstra 2007, Veenstra and Patterson 2012). В этом отношении,
90
ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ И ПРИКЛАДНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
результаты указывают на то, что показатели каждой формы капитала имеют положительный чистый эффект на физическое и психическое здоровье, за исключением культурного капитала в анализе самооценки психического здоровья. Эффекты трех форм капитала остаются неизменными после проверки этих показателей, а также пола, возраста и занятий спортом. Во-вторых, результаты говорят о том, что участие в культурных мероприятиях как показатель воплощенного культурного капитала релевантно при изучении различий в состоянии здоровья: однако, это относится только к физическому здоровью. Наконец, различие результатов, полученных при анализе показателей участия в культурных и досуговых мероприятиях свидетельствует о том, что положительное влияние на физическое здоровье связан с конкретным контекстом мероприятий, а не в участии в мероприятиях на свежем воздухе как таковых.
Мы пришли к выводу, что низкий уровень экономического капитала негативно влияет на самооценку физического здоровья, и что люди с более высокими показателями экономического капитала оценивают свое психическое здоровье выше, чем референтная группа. Данные результаты свидетельствуют о прямой зависимости между экономическим капиталом и самооценкой состояния здоровья. Эта прямая зависимость, вероятно, связана с повышенной доступностью как лучших материальных, так и лучших психосоциальных ресурсов людям с более высоким уровнем экономического капитала (Mirowsky and Ross 2003).
Более того, социальная поддержка имеет прямую зависимость от физического и психического здоровья. Социальная когезия в жилом районе связана только с самооценкой психического здоровья. Song (2011) описывает несколько способов положительного влияния социального капитала на здоровье. Мы считаем, что это применимо и к социальной поддержке, а также социальной когезии в жилом районе. Положительный эффект социальной поддержки и когезии, таким образом, может быть объяснен различными механизмами от сниженного уровня стресса, изоляции и соблюдения здорового образа жизни до лучшего доступа к информации о здоровье и медицинским учреждениям.
Другие результаты получены для различных элементов культурного капитала. Уровень образования не связан ни с психическим, ни с физическим здоровьем, что кажется нам удивительным, поскольку большинство исследований обнаруживают прямую связь уровня образования с состоянием здоровья (Kamin et al. 2013). Последние, впрочем, утверждают, что влияние уровня образования на здоровья может снижаться в силу роста числа людей с высоким уровнем образования, что несколько снижает ценность образования: «образование само по себе больше не гарантирует шансов на лучшую жизнь» (с. 109).Более того, участие в культурных мероприятиях имеет прямой чистый эффект на самооценку физического, но не психического здоровья. Чтобы проверить, вызвано ли влияние участия в культурных мероприя-
Социологические науки
91
тиях контекстом мероприятия или самим фактом активности на свежем воздухе, мы включили в исследование показатели участия в досуговых мероприятиях, которые, однако, оказались не связанными ни с физическим, ни с психическим здоровьем. Обнаруженное нами влияние на физическое здоровье участия в культурных, но не рекреационных мероприятиях, свидетельствует о том, что прямая зависимость состояния здоровья от участия в культурных мероприятиях связана непосредственно с контекстом этих мероприятий. Связь между состоянием здоровья и участием в культурной жизни объясняют по-разному: участие в культурных мероприятиях заставляет людей проще относиться к своей жизни, оказывает влияние на их когнитивную функцию или структуру мозга, улучшает способности к выражению и интерпретации эмоций (Bygren et al. 2009a). Еще одно объяснение более тесно связано с работой Бурдье: возможно, культурный капитал выступает как носитель символического значения, таким образом воплощая необходимый элемент социальной иерархии (Abel 2008, Khawaja and Mowafi 2006, Pampel 2012, Veenstra 2007). Соответственно, культурный капитал связан с социальным положением, стилем жизни, открытости к новому, а также символическим ресурсам, которые могут оказывать влияние на состояние здоровья. Более того, участие в культурных мероприятиях влияет только на физическое здоровье - это может помочь нам отбросить некоторые из возможных объяснений. Если бы положительный эффект был вызван улучшением способности выражать и интерпретировать эмоции, то мы бы наблюдали более сильное влияние на самооценку психического здоровья и менее сильное -на самооценку физического здоровья. То же самое относится к объяснению тем, что участие в культурных мероприятиях позволяет людям проще относиться к жизни. Отсутствие влияния на психическое здоровье, следовательно, может означать, что влияние на физическое здоровье объясняется различиями в когнитивной функции или структуре мозга или различиями в социальном положении, стиле жизни и доступных символических ресурсах. Впрочем, это объяснение остается условным.
Наконец, мы изучили парные взаимодействия переменных капитала, чтобы включить данные о взаимовлиянии различных форм капитала. Однако только три таких связи оказались статистически значимыми, и интерпретировать их было нелегко. Этот вывод соответствует работе Veenstra и Patterson (2012), исследующей влияние различных форм капитала на смертность. Они обнаружили лишь несколько сколько-нибудь значимых эффектов такого влияния. Эти результаты, вероятно, свидетельствуют о том, что взаимодействие между различными формами капитала менее важно при анализе различий в состоянии здоровья. Однако учитывая важность этого взаимодействия для Бурдье, такой вывод кажется удивительным. Это может также быть связано с ограничениями в операционализации наших измерений и моделировании взаимодействия форм капитала.
92
ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ И ПРИКЛАДНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
У нашего исследования есть несколько недостатков. Во-первых, фокусируясь на различиях в количестве капитала, мы не рассматриваем такой интересный элемент теории капитала Бурдье (1984), как социальное положение как конструкт отношений. Как написано у Muntaner et al. (2003), аспект отношений и социальная стратификация являются двумя разными гранями социального неравенства. Наша приоритизация количества капитала позволяет нам рассмотреть различия в социальной стратификации, но не аспект отношений. Бурдье применял метод множественного анализа соответствий для моделирования этого элемента социального положения. Впрочем, при помощи этой техники невозможно рассчитать чистый эффект и статистическую значимость.
Во-вторых, мы использовали эффекты взаимодействия для моделирования взаимодействия форм капитала. Однако это взаимодействие оказалось намного более сложным (Abel и Frohlich 2012, Bourdieu 1986). Например, мы не можем получить информацию о том, как люди конвертируют капитал из одной формы в другую. В этом отношении интересные возможности предоставляют лонгитудинальные исследования. В-третьих, мы осознаем, что не можем оценить причинно-следственную связь, основываясь на профильном массиве данных. Например, мы проверяем данные о занятиях спортом, чтобы исключить возможность обратной причинности при изучении связи между участием в культурной жизни и здоровьем. Но, несмотря на включение в исследование этого индикатора, все еще возможны случаи, когда связь между здоровьем и участием в культурных мероприятиях объясняется длительной болезнью или инвалидностью. У нас нет никаких адекватных способов это учитывать, что является серьезным недостатком.
Наконец, операционализация различных форм капитала выполнена довольно грубо. Что касается социального капитала, мы использовали оценку социальной поддержки и когезии. Хотя эти концепты интегрируются в концепте социального капитала и у Ziersch (2005), и у Carpiano (2006), мы осознаем ограничения этого подхода, так как это лишь два из множества элементов концептов, предложенных Ziersch и Carpiano. Что еще более важно, мы проигнорировали критические замечания Song (2011) о том, что термины «социальная поддержка», «социальная когезия» и «социальный капитал» неверно используются как взаимозаменяемые. Song утверждает, что социальный капитал относится только к ресурсам, принадлежащим членам чьей-либо сети контактов, и должен изучаться только в этом контексте. Мы не учли этот подход, что также относится к серьезным недостаткам нашего исследования. Что касается культурного капитала, мы не включили показатели отношений, предпочтений и вкусов, являющихся отдельным набором показателей культурного капитала (Yaish и Katz-Gerro 2010). Более того, мы не исследовали культурный капитал, связанный со здоровьем, а именно -здоровый образ жизни (Cockerham 2005, Shim 2010). С этой точки зрения,
Социологические науки
93
различные виды поведения, знаний, убеждений и навыков, связанных со здоровьем (например, курение, употребление алкоголя, знание медицинских терминов и навыки общения) важны при обсуждении неравенства в отношении состояния здоровья.
Наконец, сформулируем рекомендации для будущих исследований. Необходимы исследования для определения механизмов, объясняющих связи различных форм капитала с состоянием здоровья. В будущих исследованиях стоит больше внимания уделять взаимодействию различных форм капитала. Необходимо исследовать социальное положение в аспекте отношений, возможно, при помощи множественного анализа соответствий. Необходимо исследовать комплексный характер концептуализации социального капитала как ресурса, основанного на связях, особенно интересны отношения между ресурсами членов сети контактов индивида и других концептов, основанных на связях. Наконец, отдельного внимания заслуживает культурный капитал в теории капитала Бурдье. Это относится к измерению отношений, предпочтений, вкусов, культурного капитала, относящегося к здоровью, а также связям между вышеописанными индикаторами культурного капитала.
Несмотря на свои недостатки, наша работа указывает на необходимость включения в исследование одновременно всех трех форм капитала; более того, она демонстрирует важность культурного капитала в понимании различий в самооценке состояния здоровья.
Благодарность
В исследовательскую группу «Sexpert» входят Ann Buysse (Гентский университет, Факультет экспериментальной клинической и медицинской психологии), Paul Enzlin (Лёвенский католический университет, Факультет развития и регенерации, Институт исследования семьи и сексуальности и Психиатрический центр Лёвенского католического университета, Центр помощи парам, семьям и сексуальной терапии), Guy T’Sjoen (Больница Гентского университета: Эндокринологический факультет и Центр сексологии и гендерных вопросов), John Lievens, Mieke Van Houtte и Hans Vermeersch (Гент-ский университет, Факультет социологии, Команда исследований культурного разнообразия: возможности и социализация). Исследования группы «Sexpert» проведены на средства программы «Strategic Basic Research» Фламандского агентства инноваций в науке и технологии.
Список литературы:
1. Abel, T (2007) Cultural capital in health promotion. In McQueen, D., Kick-busch, I., Potvin, L., Pelikan, J.M., et al. (eds) Health and Modernity. New York: Springer.
2. Abel, T (2008) Cultural capital and social inequality in health, Journal of Epidemiological Community Health, 62, 7. doi:10.1136/jech.2007.066159.
94
ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ И ПРИКЛАДНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
3. Abel, T. and Frohlich, K.L. (2012) Capitals and capabilities: linking structure and agency to reduce health inequalities, Social Science & Medicine, 74, 2, 236-44.
4. Adler, N.E., Boyce, T., Chesney, M.A., Cohen, S. et al. (1994) Socioeconomic status and health: the challenge of the gradient, American Psychologist, 49, 1, 15-24.
5. Bennett, T., Savage, M., Silva, E., Warde, A. et al. (2009) Culture, Class, Distinction. London: Routledge.
6. Bourdieu, P. (1984) Distinction. a Social Critique of the Judgement of Taste. London: Routledge.
7. Bourdieu, P. (1986) The forms of capital. In Richardson, J. (ed) Handbook of Theory and Research for the Sociology of Education. New York: Greenwood. Bourdieu, P. (2000) Pascalian Meditations. Cambridge: Polity Press.
8. Buysse, A., Caen, M., Dewaele, A., Enzlin, P. et al. (2013) Sexpert: Seksu-ele gezondheid in Vlaanderen (Sexpert: sexual health in Flanders). Ghent: Academia Press.
9. Bygren L.O., Weissglas, G., Wikstr€om, B.-M., Konlaan B.B. et al. (2009a) Cultural participation and health: a randomized controlled trial among medical care staff, Psychosomatic Medicine, 71, 4, 469-73.
10. Bygren, L.O., Johansson, S.E., Konlaan, B.B., Grijbovski, A.M. et al. (2009b) Attending cultural events and cancer mortality: a Swedish cohort study, Arts & Health, 1, 1, 64-73.
11. Carpiano, R.M. (2006) Toward a neighborhood resource-based theory of social capital for health: Can Bourdieu and sociology help? Social Science & Medicine, 62, 1, 165-75.
12. Carpiano, R.M., Link, B.G and Phelan, J.C. (2008) Social inequality in health: future directions for the fundamental cause explanation. In Lareau, A. and Dalton, C. (eds) Social Class: How Does It Work? New York: Russell Sage.
13. Cockerham, W.C. (2005) Health lifestyle theory and the convergence of agency and structure, Journal of Health and Social Behavior, 46, 1, 51-67.
14. Cuypers, K., Krokstad, S., Holmen, T.L., Knudtsen, M.S. et al. (2012) Patterns of receptive and creative cultural activities and their association with perceived health, anxiety, depression and satisfaction with life among adults: the HUNT study, Norway, Journal of Epidemiology and Community Health, 66, 8, 698-703.
15. Daenekindt, S. and Roose, H. (2012) A mise-en-sc_ene of the shattered habitus: the effect of social mobility on aesthetic dispositions towards films, European Sociological Review, 29, 1, 48-59.
16. Elchardus, M. (2009) Self-control as social control: the emergence of symbolic society, Poetics, 37, 2, 146-61.
17. Frie, K.G and Janssen, C. (2009) Social inequality, lifestyles and health. A non-linear canonical correlation analysis based on the approach of Pierre Bourdieu, International Journal of Public Health, 54, 4, 213-21.
Социологические науки
95
18. Gandek, B., Ware, J.E., Aaronson, N.K., Apolone, G et al. (1998) Crossvalidation of item selection and scoring for the SF-12 health survey in nine countries: results from the IQOLA project, Journal of Clinical Epidemiology, 51, 11, 1171-8.
19. Glass, T.A., Mendes de Leon, C., Marottoli, R.A. and Berkman, L.F. (1999) Population based study of social and productive activities as predictors of survival among elderly Americans, BMJ, 31, 7228, 478-83.
20. Grineski, S.E. (2009) Parental accounts of children’s asthma care: the role of cultural and social capital in health disparities, Sociological Focus, 42, 2, 107-32.
21. Grossi, E., Blessi, GT., Sacco, P.L. and Buscema, M. (2011) The interaction between culture, health and psychological well-being: data mining from the Italian culture and well-being project, Journal of Happiness Studies, 13, 1, 129-48.
22. Hyyppa, M.T., Maki, J., Impivaara, O. and Aromaa, A. (2005) Leisure participation predicts survival: a population-based study in Finland, Health Promotion International, 21, 1, 5-12.
23. Johansson, S.E., Konlaan, B.B. and Bygren, L.O. (2001) Sustaining habits of attending cultural events and maintenance of health: a longitudinal study, Health Promotion International, 16, 3, 229-34.
24. Kamin, T., Kolar, A. and Steiner, P.M. (2013) The role of cultural capital in producing good health: a propensity score study, Slovenian Journal of Public Health, 52, 2, 108-18.
25. Katz-Gerro, T. (2004) Cultural consumption research: review of methodology, theory, and consequence, International Review of Sociology, 14, 1, 11-29.
26. Khawaja, M. and Mowafi, M. (2006) Cultural capital and self-rated health in low income women: evidence from the urban health study, Beirut, Lebanon, Journal of Urban Health, 83, 3, 444-58.
27. Konlaan, B.B., Bygren, L.O. and Johansson, S.-E. (2000) Visiting the cinema, concerts, museums or art exhibitions as determinant of survival: a Swedish fourteen-year cohort follow-up, Scandinavian Journal of Public Health, 28, 3, 174-78.
28. Krieger, N., Williams, D.R. and Moss, N.E. (1997) Measuring social class in US public health research: concepts, methodologies, and guidelines, Annual Review of Public Health, 18, 341-378.
29. Liberatos, P., Link, B.G and Kelsey, J.L. (1998) The measurement of social class in epidemiology, Epidemiological Review, 10, 1, 87-121.
30. Mackenbach, J.P. (2012) The persistence of health inequalities in modern welfare states: the explanation of a paradox, Social Science & Medicine, 75, 4, 761-9.
31. Mirowsky, J. and Ross, C. (2003) Education, social status and health. New York: Aldine De Gruyter.
32. Morrow, V (1999) Conceptualising social capital in relation to the well-being of children and young people: a critical review, Sociological Review, 47, 744-65.
33. Muntaner, C., Borrel, C., Benach, C., Pasarin, M.I. et al. (2003) The association of social class and social stratification with patterns of general and mental health in a Spanish population, International Journal of Epidemiology, 32, 6, 950-8.
96
ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ И ПРИКЛАДНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
34. Nummela, O., Sulander, T., Rahkonen, O. and Uutela, A. (2008) Associations of self-rated health with different forms of leisure activities among ageing people, International Journal of Public Health, 53, 5, 227-235.
35. Pampel, F.C. (2012) Does reading keep you thin? Leisure activities, cultural tastes, and body weight in comparative perspective, Sociology of Health & Illness, 34, 3, 396-411.
36. Prandy, K. (1999) Class, stratification and inequalities in health: a comparison of the Registrar-General’s social classes and the Cambridge scale, Sociology of Health & Illness, 21, 4, 466-84.
37. Sampson, R.J., Raudenbush, S.W. and Earl, F. (1997) Neighborhoods and violent crime: a multilevel study of collective efficacy, Science, 277, 5328, 918-24.
38. Shim, J.K. (2010) Cultural health capital: a theoretical approach to understanding health care interactions and the dynamics of unequal treatment, Journal of Health and Social Behavior, 51, 1-15.
39. Song, L. (2011) Social capital and psychological distress, Journal of Health and Social Behavior, 52, 478-92.
40. Song, L. (2013) Social capital and health. In Cockerham, W.C. (ed) Medical Sociology on the Move. London: Springer.
41. Stephens, C. (2008) Social capital in its place: using social theory to understand social capital and inequalities in health, Social Science & Medicine, 66, 6, 1174-84.
42. Vaananen, A., Murray, M., Koskinen, A., Vahtera, J. et al. (2009) Engagement in cultural activities and cause-specific mortality: prospective cohort study, Preventive Medicine, 49I, 2-3, 142-7.
43. Veenstra, G. (2007) Social space, social class and Bourdieu: health inequalities in British Columbia, Canada, Health and Place, 13, 1, 14-31.
44. Veenstra, G. and Patterson, A.C. (2012) Capital relations and health: mediating and moderating effects of cultural, economic and social capitals on mortality in Alameda County, California, International Journal of Health Services, 42, 2, 277-91.
45. Ware, J. Jr, Kosinski, M. and Keller, S.D. (1996) A 12-item short-form health survey. Construction of scales and preliminary tests of reliability and validity, Medical Care, 34, 3, 220-33.
46. Wilkinson, A.V, Waters, A.J., Bygren, L.O. and Tarlov, A.R. (2007) Are variations in rates of attending cultural activities associated with population health in the United States? BMC Public Health, 7, 1, 226-31.
47. Yaish, M. and Katz-Gerro, T. (2010) Disentangling ‘cultural capital’: the consequences of cultural and economic resources for taste and participation, European Sociological Review, 28, 2, 169-85.
48. Ziersch, A.M. (2005) Health implications of access to social capital: findings from an Australian study, Social Science & Medicine, 61, 10, 2119-31.
