CC BY-NC-ND
45
А.Г. Жиляев, Т.И. Палачёва
ВАРИАНТЫ СОВЛАДАНИЯ СО СТРЕССОМ И ПЕРЕЖИВАНИЙ ПОЛОЖИТЕЛЬНЫХ ЭМОЦИЙ ПОДРОСТКОВ С РАЗЛИЧНЫМ ОТНОШЕНИЕМ К АЛКОГОЛИЗАЦИИ
В статье приводятся результаты эмпирического исследования, которое позволило изучить личностные характеристики подростков, влияющие на их отношение к алкоголизации: варианты совладания со стрессом и переживаний положительных эмоций. В рамках реагирования на стресс в качестве факторов, связанных с употреблением алкоголя подростками, было выявлено преобладание эмоциональных вариантов при относительном снижении распространенности когнитивных ответов и деятельност-ных вариантов реагирования у девочек.
Ключевые слова: отношение к алкоголизации; личностные стратегии совладания со стрессом; эмоциональные, когнитивные и деятельностные варианты реагирования.
Алкоголизация несовершеннолетних и молодежи на протяжении многих лет продолжает оставаться одной из ведущих социально значимых проблем нашего общества, определяющих острую необходимость организации решительного и активного противодействия. Подростковый алкоголизм в последние годы перерастает в проблему национального бедствия, наблюдается высокий темп роста подростковой алкоголизации, отмечается устойчивая тенденция к снижению возраста лиц, употребляющих алкогольные напитки. Подростки и молодежь испытывают кризисную социально-психологическую ситуацию. Наблюдается разрушение прежних стереотипов поведения, нормативных и ценностных ори-ентаций. Новые формы психологической и социальной адаптации формируются бессистемно и хаотично. У подростков и молодежи утрачивается ощущение смысла происходящего и в то же время еще не сформированы определенные жизненные навыки, которые
© Жиляев А.Г., Палачёва Т.И., 2016
позволили бы сохранить свою индивидуальность и выработать здоровый жизненный стиль. Под воздействием интенсивных и непрерывно возникающих стрессовых ситуаций возникают различные формы саморазрушающего поведения, в первую очередь употребление табака, алкоголя, наркотиков.
К решению данной проблемы алкоголизации подростков и молодежи существует несколько подходов. Одни авторы, анализируя причины алкоголизации подростков, выделяют социально-психологические факторы приобщения подростков к алкоголю1, другие как ведущий фактор риска определяют возрастные особенности2, ряд исследователей акцентируют внимание на мотивационной составляющей. В последнее время в литературе появляются работы, в которых исследователи к ведущим факторам алкоголизации относят личностные особенности подростков3.
Подростковый возраст специалисты с давних пор считают фактором, способствующим развитию алкоголизма и токсикомании4. По Клейбергу, «девиантность - не только самостоятельный психологический феномен, но и имманентная психологическая характеристика подросткового социума, атрибутивный механизм социализации и адаптации личности подростка, осуществляющийся в любом взаимодействии (как внешнем, так и внутреннем), обладающий динамичностью, мобильностью и способствующий обеспечению самовыражения личности через осознание и принятие ею избранных норм и социально значимых моделей поведения»5.
Многие исследователи рассматривают алкоголизацию подростков как признак глубокого личностного неблагополучия, как саморазрушающее поведение, наносящее вред будущему социальному статусу6. Мотивацию самоповреждения связывают с отчаянием, со стремлением любой ценой избежать стресса или желанием манипулировать окружающими.
Как отмечает Л.Ф. Блинова7, если в детстве человек воспринимал мир «искривленным», находясь среди таких же психически неполноценных взрослых, такой человек приобретает черты невротической личности, у него формируются защиты, сохраняющие его «Я - образ» от негативной и разрушающей информации о себе, в силу этого внутренний мир застывает в своей аномальности. Таким образом формируются стереотипы, которые ведут к развитию зависимых форм поведения.
В отечественной психологии в последнее время интенсивно развивается направление, изучающее мотивационно-потребност-ную сферу личности, поскольку изучение мотивов является одной из важнейших предпосылок для разработки мер профилактики за-
висимостей. А.Е. Личко, В.С. Битенский выделяют социально-психологические мотивы как потребность в изменении собственного состояния8. К социально-психологическим мотивам отнесены мотивы, обусловленные традициями и культурой; субмиссивные мотивы, отражающие подчинение давлению других людей или референтной группы; псевдокультурный тип мотивов, свидетельствующий о стремлении подростка приспособиться к «наркотическим ценностям» подростковой группы. Авторы считают, что эти мотивы характерны для начального этапа наркотизации.
Роль субмиссии в приобщении подростков к алкоголю и наркотикам подчеркивают ряд исследователей, при этом в последние годы она становится доминирующей мотивацией. Б.С. Братусь и П.И. Сидоров выделяют два типа мотивов алкоголизации девочек-подростков: адаптивный для вхождения в референтную группу и удержания в ней и неадаптивный для ухода от конфликта, для снятия напряжения9. По мнению Л.К. Шайдуковой, наиболее частым мотивом потребления алкоголя девушками является самоутверждение10.
В.Н. Косырев, Т.И. Попова, исследуя мотивы употребления алкоголя в подростковом возрасте, получили следующие данные: для трети подростков алкоголь выступает в роли «средства от неприятностей»; одному из семи он помогает снять напряжение и расслабиться; каждому восьмому - поднять настроение или поучаствовать в компании11.
Таким образом, анализ исследований показал, что одним из значимых факторов риска алкоголизации является установка на изменение эмоционального состояния с помощью алкоголя, то есть имеет место сформировавшееся представление о возможности с помощью алкоголя изменять эмоциональное состояние, устранять негативные переживания, улучшать настроение.
По данным А.В. Воронкова, к личностным особенностям подростков, приводящих к алкоголизму и наркомании, относятся: толерантность к социальным девиациям, социальная незрелость, пассивность, дезориентация, десоциализация, потребительство, паразитизм, склонность к депрессиям, ипохондрии12.
Как показали исследования А.Н. Алехина, условиями аномального формирования личности, как правило, являются: неспособность ребенка к продуктивному выходу из кризисной ситуации, недостаточная интегрированность в социуме, трудности социально-психологической адаптации, низкая устойчивость к эмоциональным нагрузкам. Для таких подростков алкоголь является психотропным средством компенсации, облегчающим процесс поведения в ближайшем социальном окружении13.
Зарубежные исследователи рассматривают алкогольную зависимость в подростковом возрасте как защиту от депрессии и тревоги, как самодеструктивное поведение, которое связано с неразрешимыми проблемами фрустрирующего свойства14. Отмечено также, что чаще всего в состоянии тревоги и депрессии алкоголь употребляют девочки. По исследованиям зарубежных авторов, подростки в ситуации эмоционального дискомфорта готовы употреблять алкоголь, чтобы совладать с негативными эмоциями15.
Настоящая статья посвящена изучению факторов и механизмов, способствующих алкоголизации подростков. Исследование взаимодействия личностных особенностей и вариантов отношения к употреблению алкоголя подростками позволяют на основе выявленных механизмов процесса алкоголизации подростков создать профилактическую модель сопровождения и поддержки школьников.
Цель исследования: изучить взаимосвязь вариантов совлада-ния со стрессом и переживаний положительных эмоций у подростков с различным отношением к алкоголизации.
В соответствии с целью и гипотезой были определены следующие задачи исследования.
1. Теоретический анализ проблем психологической профилактики девиантного поведения подростков.
2. Эмпирическое исследование, позволяющее изучить личностные характеристики подростков, влияющие на отношение подростков к алкоголизации, в том числе и варианты совладания со стрессом и переживаний положительных эмоций.
3. Выявление совокупности психологических факторов, характерных для основных групп отношений подростков к алкоголизации.
Материалы и методы исследования
Выборку исследования составили 213 детей в возрасте 13 лет, учащихся общеобразовательных школ, сопоставимые по гендер-ным характеристикам (106 мальчиков и 97 девочек). В ходе анонимного анкетирования при ответе вопрос «Будете ли вы употреблять алкоголь?» дети распределились по следующим группам: в 1 группу вошли 52 ребенка (27 мальчиков и 25 девочек), которые ответили - «нет, не буду», хотя они не исключали единичного употребления. Во 2 группу на фоне единичного употребления «скорее всего буду, эпизодически по праздникам» вошли 114 подростков; в 3 группу - 47 подростков, которые знакомы с алкоголем и периоди-
чески его употребляют не реже 2 раз в месяц. Таким образом, было получено 3 группы по отношению к алкоголю, остальные группы имели отличия по тендерным особенностям.
Для исследования одного из эмоциональных состояний - горя или радости, изучения представлений подростков о вариантах совладания со стрессом и переживаниях положительных эмоций использовалась тестовая программа «Что происходит с человеком, который испытывает горе/радость». Критериями оценок явилось преобладание когнитивных ответов: детям надо было выбирать, исследовать, искать причину; наличие деятельностных ответов, отражающих стремление что-то делать; присутствие эмоциональных ответов, отражающих переживания подростков.
Проективный тест «Несуществующее животное» (Л.А. Венгер) позволил выявить большое количество индивидуально-личностных особенностей: потребность в общении, недостаточность социальной опоры, низкая самооценка, завышенная самооценка, агрессия, защита от агрессии, тревожность.
Результаты исследования
Исследование по тестовой методике «Что происходит с человеком, который испытывает горе/радость» позволило получить следующие результаты.
При воспроизведении реакции на ситуацию «когда человек испытывает радость» удельный вес когнитивных ответов в группе с отрицательным отношением к алкоголю (мальчики - 32,2 ± 2,7 %, девочки - 29,5 ± 3,2 %) значимо отличался (р < 0,05) от показателей в группе с эпизодическим (мальчики - 21,1 ± 2,12 %, девочки -18,8 ± 2,4 %) и периодическим (мальчики - 19,8 ± 2,2 %, девочки -17,1 ± 1,4 % ) употреблением алкоголя при значимом повышении распространенности эмоциональных реакций (мальчики -44,6 ± 2,5 %, девочки - 41,9 ± 2,3 %).
При переживании положительных эмоций дети активно делились с другими этим состоянием, радовались, переживая чувство победы. При переживании положительных эмоций подростки с отрицательной инициацией думали что-то сделать в этом состоянии, чтобы оно было значимым, думали поделиться своей радостью, думали, как развить успех.
В ситуации переживания положительных эмоций подростки первой группы делились с друзьями, чувствовали внутреннюю силу и воплощали планы; делали то, что помогает им в самореализации.
В случае негативных реакций в группе с отрицательным отношением к алкоголю удельный вес деятельностных ответов (мальчики - 23,0 ± 2,0 %, девочки - 28,6 ± 2,5 %) также значимо отличался (р < 0,05) от показателей в группе с эпизодическим (мальчики -18,1 ± 1,6 %, девочки - 12,3 ± 1,7 %) и периодическим (мальчики -16,6 ± 1,8 %, девочки - 7,2 ± 0,6 % ) употреблением алкоголя.
Дети первой группы с отрицательным отношением к алкоголю в ситуации переживания горя использовали активные конструктивные позиции с выходом в социум, чтобы посоветоваться. На поведенческом уровне подростки анализировали причины, которые вызвали ситуацию «горя», шли к друзьям, близким, чтобы те помогли им выйти из этого состояния, переключиться на другую деятельность. На когнитивном уровне в первой группе в ситуации переживания горя дети думали, что «это пройдет», искали причины, чтобы устранить их и выйти из этого состояния. Они думали о тех, кто вместе с ними переживает, думали, как поделиться, что-то сделать в этом состоянии, чтобы оно было значимым, думали о своих возникших проблемах.
В то же время в вариантах совладания со стрессом в первой группе можно проследить риск развития прогрессивного алкоголе-потребления и формирование алкоголезависимости. Так, депрес-сивность, как опасная тенденция, обозначилась в личностных особенностях первой группы больше у девочек (25,6 ± 2,2 %), высокие значения этого показателя впоследствии отмечались у девочек с употреблением алкоголя (41,4 ± 4,4 %).
Аутоагрессивность в случае негативных ситуаций в меньшей мере получила распространение в личностных особенностях детей первой группы (мальчики - 12,3 ± 1,3 %, девочки - 14,4 ± 1,2 %), затем как наиболее характерная она проявилась на более значимом уровне в личностных характеристиках девочек с эпизодическим (24,3 ± 2,5 %) и мальчиков с периодическим употреблением алкоголя (28,4 ± 2,9 %). В первой группе детей агрессивность обнаружилась как фактор риска алкоголизации (мальчики - 26,6 ± 2,7 %, девочки - 24,9 ± 2,6 %), впоследствии проявившая устойчивую тенденцию в группе с установкой на эпизодическое (мальчики - 27,9 ±
3.3 %, девочки - 36,1 ± 3,8 %) и периодическое (мальчики - 36,3 ±
4.4 %, девочки - 30,1 ± 3,6 %) употребление алкоголя.
При воспроизведении реакции на ситуацию «когда человек испытывает радость» во 2-й и 3-й группах у мальчиков (2-я группа -21,1 ± 2,12 %, 3-я группа - 19,8 ± 2,2 %) и девочек (2-я группа -18,8 ± 2,4 %, 3-я группа - 17,1 ± 1,4 %) значимо отличалось количество когнитивных ответов (р < 0,05), а у девочек 2-й группы еще и деятельностных ответов (17,2 ± 2,6 %) при значимом повыше-
нии распространенности эмоциональных реакций (63,4 ± 2,6 %) (р < 0,05). Эмоциональный ответ в ситуации радости, прослеживаемый в большей мере у девочек с установкой на эпизодическое употребление алкоголя, устойчиво формировал алкогольную инициацию. В группах, употребляющих алкоголь, за исключением мальчиков 2-й группы, эта тенденция не достигла порога значимости.
Схожая тенденция с повышением распространенности эмоциональных ответов отмечалась во 2-й (мальчики - 58,2 ± 5,9 %, девочки - 69,6 ± 5,2 %) и 3-й (мальчики - 70,5 ± 6,7 %, девочки -82,8 ± 7,4 %) (р < 0,05) группах, употребляющих алкоголь, как реакция на переживание негативной ситуации.
Снижение удельного веса деятельностных ответов была отмечена у девочек 2-й (12,3 ± 1,7 %), 3-й (7,2 ± 0,6 %) групп, причем в последнем случае также наблюдалось значимое снижение когнитивных ответов у девочек 3-й (9,7 ± 0,8 %) группы (р < 0,05). Отмечаемое снижение когнитивного ответа как у мальчиков, так и у девочек может влиять на совладание со стрессом.
В переживаниях положительных эмоций подросток с эпизодическим употреблением алкоголя может забыть обо всех сложностях и невзгодах, он чувствует, что радостью можно делиться с друзьями, и поэтому возможно изменение его жизни. Он собирает друзей и устраивает праздничную атмосферу, меняя обстоятельства для получения отдыха; он стремится удовлетворить желания своих друзей. Он выбирает времяпрепровождение в стиле безумного отдыха, например, гонки, испытывая адреналиновый эффект. Подросток пытается решить, наладить отношения с новыми людьми, ищет новых друзей, помириться с тем, с кем в ссоре, ищет компанию, которая бы разделила его радость.
В случае негативных ситуаций подросток с эпизодическим употреблением алкоголя чувствует, что происходит то, с чем он не может справиться, люди вокруг достойные, но не обладают силами, чтобы ему помочь, его подвели, причиной этого стали ошибочные действия, недостаточно выверенные. В ситуации горя он не может подумать, что другие могут посочувствовать, он считает, что ему никто не может помочь. Считает себя виноватым, думая, что его действия и ошибки привели к таким результатам. В горе он стремится остаться один, пытается забыться, срывается на близких и раздражается по отношению к ним.
В отличие от подростка с установкой на эпизодическое употребление алкоголя подросток с периодическим употреблением алкоголя в горе чувствует отчаяние и безнадежность. В ситуации негативных воздействий он уповает на помощь извне, в том числе
на высшие силы, которые ему помогли бы; замирает в надежде на то, что рассосется, пройдет. Он считает, что в окружающем мире есть лишь одна причина этого состояния - ему не повезло в жизни.
В ситуации переживания положительных эмоций подросток с установкой на периодическое употребление алкоголя думает, что все плохое осталось позади, что он сам определяет свою судьбу и влияет на окружающих. Он удачливее других, и жизнь приготовила ему определенную миссию. Однако с установкой на периодическое употребление алкоголя он думает, что скоро это пройдет и поэтому нельзя расслабляться, что он один и его никто не понимает.
Традиционно ожидалось получение результатов дифференциации при оценке тревожности. Однако при общей высокой частоте признаки тревожности в группах сравнения распределились без значимых различий. Более показательными оказались результаты по следующим параметрам:
- признаки депрессивности выявлялись в ответах подростков при определении психологических реакций в случаях негативных ситуаций у мальчиков, употреблявших алкоголь эпизодически (29,4 ± 2,8 %) и периодически (32,2 ± 3,6 %), а также у девочек (41,4 ± 4,4 %);
- повышение распространенности агрессивных тенденций в рамках реакции совладания со стрессом выявлялось у эпизодически выпивающих девочек (36,1 ± 3,8 %) и периодически выпивающих мальчиков во 2-й (27,9 ± 3,3 %) и 3-й (36,3 ± 4,4 %) группах.
Характерным оказалось также повышение частоты ауто-агрессивных проявлений в ответах вплоть до суицидальных конструктов, что было выявлено на значимом уровне (р < 0,05) у девочек 2-й (24,3 ± 2,5 %) и 3-й (26,7 ± 2,9 %) групп по отношению к первой группе, а также у мальчиков 3-й (28,4 ± 2,9 %) группы, причем во 2-й (18,0 ± 1,8 %) группе у мальчиков отмечалась схожая тенденция, не дошедшая до уровня статистически значимого различия.
При обследовании по методике «Несуществующее животное» в качестве признаков, выделивших две группы - 2-ю и 3-ю - в целом выступали факторы недостаточности социальной опоры (2-я группа, мальчики - 59,8 ± 5,7 %, девочки - 48,4 ± 3,9 %; 3-я группа, мальчики - 41,5 ± 5,1 %, девочки - 38,8 ± 4,0 %) (р < 0,05) и тревожности (2-я группа, мальчики - 56,9 ± 6,9 %, девочки - 44,8 ± 3,8 %; 3-я группа, мальчики - 46,3 ± 4,3 %, девочки - 57,9 ± 5,2 %) (р < 0,05). Внешнее противоречие между предыдущим и этим тестами можно
объяснить различием в тестовых подходах, при том, что в тесте «Несуществующее животное» акцент делался на личностных характеристиках, а в тесте «Что происходит с человеком, который испытывает горе/радость» - на особенностях совладания личности со стрессом. При том, что проблемы в общении были значимо распределены во всех группах сравнения, достигая максимума у мальчиков 2-й группы (59,8 ± 5,7 %). При этом признаки заниженной самооценки оказались в большей степени характерны для мальчиков (39,8 ± 4,4 %) и девочек 2-й (44,9 ± 5,1 %) группы, а также девочек 3-й (49,9 ± 4,4) (р < 0,05) группы, при том, что завышенная самооценка была распределена во всех группах сравнения.
Также для подростков, употребляющих алкоголь, оказались характерны отличия в виде повышенного уровня личностной агрессии, наблюдаются значимые различия (р < 0,05) у мальчиков в 3-й (38,7 ± 3,5 %) и 2-й группах (33,4 ± 3,6 %), а также в проявлении защитных механизмов от агрессии во 2-й группе (61,3 ± 6,6 %) и у девочек 3-й (48,1 ± 4,9 %) группы (р < 0,05).
Таким образом, в психологических характеристиках личности формированию алкогольных установок способствуют: недостаточность социальной опоры личности, повышенная личностная тревожность и агрессивные черты личности подростков в сочетании с заниженной самооценкой. Описанное сочетание психологических характеристик сопряжено с развитием социально-психологической дезадаптации, при которой алкоголь служит психорелаксантом и средством метакоммуникации.
Результаты проведенного обследования по тестовой методике «Что происходит с человеком, который испытывает горе/радость» позволили получить дифференциацию выделенных личностных особенностей группы подростков в связи с различным отношением к алкоголю. В рамках реагирования на стресс в качестве факторов, связанных с употреблением алкоголя подростками, было выявлено преобладание эмоциональных вариантов при относительном снижении распространенности когнитивных ответов и деятельностных вариантов реагирования у девочек. Также была прослежена взаимосвязь формирующегося у подростков решения об алкоголизации с выраженностью аутоагрессивных и агрессивных тенденций, а также депрессивных проявлений в рамках совладания со стрессом.
Таким образом, навыки когнитивного и деятельностного подходов к выработке личностных стратегий совладания со стрессом необходимо развивать у ребенка в доподростковом возрасте, что позволит снизить риск принятия подростком решения об употреблении алкоголя.
Примечания
1 Клейберг Ю.А. Пспхологпя девпаптпого поведения: Учеб. пособие для вузов. М., 2001.
2 Блинова Л.Ф. Зависимость как иллюзия независимости или причины обраще-ппя ребенка к наркотикам. Пособие для практического психолога. Казань, 2006.
3 Алёхин А.Н. Формирование личности подростка с донозологическими формами алкоголпзацпп // Ученые записки университета пм. П.Ф. Лесгафта. 2013. № 11 (95). С. 7-11.
4 Попов Ю.В. Границы и типы саморегуляции поведения детей и подростков // Саморазрушающее поведение у подростков / Ред. А.Е Лпчко, Ю.В. Попов. Л., 1991. С. 3-9.
5 Клейберг Ю.А. Пспхологпя девпаптпого поведения: Учеб. пособие для вузов. М., 2001.
6 Саморазрушающее поведение у подростков...
7 Блинова Л.Ф. Указ. соч.
S Личко А.Е., Битенский B.C. Подростковая наркология. М., 1991. С. 1S0.
9 Скворцова Е.С. Факторы рпска (куреппе, алкоголизация, паркотпзацпя) в образе жизни современных подростков // Актуальные проблемы медико-социальной реабилитации больных алкоголизмом и наркоманией: Сб. науч. работ, посвященный 70-летию со дня рождения п 45-летию врачебной, научной п общественной деятельности д.м.н., проф. Г.М. Эптппа. М.; Орел, 1994. С. 55-59.
10 Шайдукова Л.К. Классическая наркология (для студентов, интернов, ординаторов п врачей): Учеб.-метод. пособие. Казань: Ип-т псторпп пм. Ш. Марджапп АН РТ, 200S.
11 Косырев В.Н., Попова Т.М. Индивидуально-психологические предпосылки алкоголпзацпп подростков // Вестппк ТГУ. 2005. № 3. С. 110-116.
12 Воронков А.В. Социально-психологические характеристики личности молодого человека - потребителя наркотических средств // Научные проблемы гуманитарных исследований. 200S. № 11. С. 51-59.
13 Алёхин А.Н. Указ. соч. С. 7-11.
14 Merenäkk L., Harro M., Kiive E. et al. Association between substance use, personality traits, and platelet MAO activity in preadolescents and adolescents // Addictive behaviors. 2003. Vol. 28. P. 1507-1514.
15 King C.A., Ghaziuddin N., McGovern L. et al. Predictors of comorbid alcohol and substance abuse in depressed adolescents // Journal of the American Academy of Child and Adolescent Psychiatry. 1996. Vol. 35 (6). P. 743-751.
