Валерий Федосюк: я сторонник эволюции, а не революции Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

эволюции,

9 НЕ

революции

ОРУМ

ДЕЙСТВИЙ

Наука -

живой организм, который не может развиваться только в горизонтальном направлении,ему нужно постоянно двигаться вверх и вперед: генерировать новые идеи, разрабатывать передовые технологии, находить оригинальные подходы к организации научных процессов. В рамках Программы совершенствования научной сферы Республики Беларусь для структурной оптимизации научной деятельности предложено создавать Национальные исследовательские лаборатории, кластеры, развивать малые и средние инновационные предприятия, инжиниринговые структуры. Мнением о том, какая форма наиболее приемлема для научных учреждений и каким путем следует меняться к лучшему, делится генеральный директор НПЦ НАН Беларуси по материаловедению доктор физико-математических наук Валерий ФЕДОСЮК.

- Валерий Михайлович, согласно программе Национальная исследовательская лаборатория - это лидер в своей области знания, вокруг которого формируется «инновационный пояс» из других научных организаций-сателлитов. Какие академические подразделения, по вашему мнению, могли бы получить такой статус?

- По своей сути НИЛ - это центр научно-технологического превосходства, осуществляющий по-настоящему прорывные фундаментальные изыскания и научно-технические

разработки по какому-то конкретному направлению науки. Помимо мощного научного потенциала в ней должны быть сосредоточены лучшие кадры и собрано уникальное дорогостоящее оборудование, которое при необходимости может стать центром коллективного пользования. Гипотетически такая структура имеет много преимуществ, в первую очередь материальных,-гарантированное бюджетное финансирование, упрощенные формы бухгалтерской отчетности и пр. Плюс ко всему национальные лаборатории могут действовать в составе существующих академических институтов, вузов или научно-практических центров. Поэтому получить титул НИЛ - неплохая возможность для развития новых знаний. Однако на сегодняшний день пока неясно, по каким параметрам будет определяться статус этой структуры: по индексу цитируемости, количеству хоздоговоров, экспорту, каким-то другим критериям, или она будет образовываться согласно целям государственной безопасности, например, для научного сопровождения строительства АЭС в нашей стране. Опять же непонятно, в каком составе можно войти в НИЛ - всем НПЦ, институтом или отдельной лабораторией? Пока не выработаны четкие критерии принадлежности к НИЛ, сложно установить, кто достоин такого права.

- На мой взгляд, у НПЦ по материаловедению, который в этом году за достижение наилучших показателей в сфере социально-экономического развития занесен на Республиканскую доску почета, есть все шансы стать НИЛ. Как вы расцениваете такую возможность?

- Научно-практический центр - это,

в принципе, та же национальная лаборатория. Его создание было инициировано в 2008 г. М. В. Мясниковичем и поначалу встречено научной общественностью без особого энтузиазма, ведь за этим последовали серьезные структурные переустройства. Поскольку в состав центра вошло 7 институтов и 5 предприятий, приходилось решать вопросы переподчинения, финансирования, передислокации. Особенно непросто пришлось Институту физики твердого тела и полупроводников как головной организа-

ции. Мы не создавали никакой общей надстройки, на институт легло бремя организационных, а также материальных вопросов. Пришлось взять дополнительного экономиста для ведения общей финансовой отчетности, первому отделу, службе охраны труда и т.д. обслуживать все объединение. К тому же нас перевели в другое отделение. Но понемногу все наладилось, и мы вышли на лидирующие позиции по многим параметрам. Например, за последние пять лет общий объем работ, выполненных институтом, вырос в 8 раз, хоздоговоров - в 13, экспорта -в 4,6 раза. По цитируемости на человека наш институт занимает 1-е место в академии - 59 на человека, 2-е - в стране.

- Следовательно, благодаря объединению удалось добиться значительных успехов?

- Я придерживаюсь такого принципа: чтобы иметь право требовать от подчиненных высоких результатов, нужно быть самому на высоте, показать, на что ты способен. В коллективе должны быть маяки, люди, на которых нужно равняться. И институт как головная организация должен быть таким ориентиром. Я требую потому, что делаю это сам. Так было заведено в ИФТТП.

С каждым работником заключается контракт, в условия которого введены показатели научной работы. Например, младший научный сотрудник в течение года должен написать не менее одной статьи, научный - не менее двух, старший научный - как минимум три и сделать одну заявку на патент и т.д. До заведующих лабораториями доведены задания в целом по подразделению: по патентам, статьям, бюджетным и прямым хозяйственным договорам. Когда было создано Государственное научно-производственное объединение, мы пошли тем же путем. Перед каждым директором института и предприятия была поставлена задача обеспечить выполнение бюджетных, хозяйственных и экспортных договоров на конкретную сумму. Цифры, которые были определены, выглядели на тот момент неподъемными, а сейчас кажутся смешными. В итоге все наши подразделения вышли на эти показатели, а многие значительно их превысили. Если, к примеру, в 2008 г. в институте

реализовывалось хоздоговоров по 10 млн руб. на человека, то сегодня - 170 млн. В разрезе Отделения физико-технических наук ИФТТП -лидер по грантам, по объему выполненных работ на сотрудника, один из первых по экспорту. Внебюджетные средства в общем объеме финансирования института составляют более 80%, около 77% - по отделению, то есть в основном мы зарабатываем сами. За этот год средняя зарплата составляет 8,7 млн руб., у тех, кто заключает хоздоговоры, - значительно больше.

Я считаю, что одна из задач руководителя -не мешать работать. Конечно, перед учеными центра поставлена высокая планка, но к тому, кто ее не преодолел, драконовские методы не применяются. Я сторонник эволюции, а не революции. И поэтому все наши сотрудники работают с полной отдачей.

- Валерий Михайлович, каково ваше мнение о кластерах? Они, как известно, образуются вокруг интересного, колоссального проекта, способного объединить огромное количество предприятий. У вас есть такие проекты?

- У нас полно интересных перспективных разработок. Одна из последних - технология получения расширенного графита, аналога графена, за который несколько лет назад была присуждена Нобелевская премия. Наш продукт, в отличие от «титулованного лауреата», имеет несколько атомных плоскостей, зато делаем мы этот материал за секунды, а по свойствам он не уступает нанотрубкам, изготовление которых гораздо дороже и трудозатратнее. Такой его параметр для использования в электротехнике, как емкость, достигает 500 кулон на грамм веса - на сегодняшний день это лучший мировой показатель. Из расширенного графита мы сделали опытные образцы суперконденсатора с большой емкостью. В планах - разработка совместно с Объединенным институтом машиностроения программы

по созданию супераккумуляторов. Если она будет утверждена, то усилиями ряда институтов отечественное авто- и тракторостроение получит гибридные двигатели. Для этого нужны деньги, время и специалисты. В принципе, квалифицированные работники, способные сделать аккумуляторы, есть, а для изготовления двигателя надо объединяться с предприятиями машиностроения. Эти разработки могут принести стране большую пользу в ближайшие годы.

- Таким образом, налицо сильный проект, требующий объединения усилий различных ресурсов - научных, технических, промышленных,

организационных, что, в принципе, и является кластеризацией.

- Мы не до конца понимаем, что представляет собой кластер, поэтому прежде, чем его создавать, следует провести серьезное исследование необходимости такой реструктуризации. Ведь для этого, вероятно, понадобится общая надстройка, информационный ресурс и методологическая база. Помимо значительного научного, научно-производственного и организационного потенциала для жизнеспособности кластера нужна развитая инновационная инфраструктура с хорошо проработанным механизмом координации деятельности всех научно-производственных цепочек, всех участников кластера. И если

в нашем случае можно опереться на наличие сильной научной базы, то на кооперацию между научными, образовательными и производственными структурами приходится рассчитывать в меньшей степени. Для кластерного бизнеса необходимы технологические центры, бизнес-инкубаторы, инновационные и другие площадки для обмена идеями, информацией, кроме того, требуются эффективные кадры для осуществления совместных масштабных проектов. В данный момент можно сотрудничать на взаимовыгодных условиях, не перекраивая структуру, не переподчиняя кого-то кому-то и не порождая ворох бумажной волокиты. Многие наши разработки созданы совместно с другими научными учреждениями. Если возникают взаимные интересы, найти научных партнеров не составляет труда.

- Но если бы потенциальные участники кластера не были разобщены, то инновационная продукция быстрее бы доходила до потребителя. Как вы устанавливаете связи с крупными заказчиками?

- Недавно на Белорусском промышленном форуме удалось наладить хорошие контакты

с главным инженером Белорусской железной дороги Валерием Шубодеровым - человеком, на удивление отзывчивым к науке. Он поставил перед нами несколько задач, которые нам под силу решить. Оказывается, швейцарские электрички «Штадлер» - источники сильных помех. И их не удается заэкранировать, а одна из наших свежих разработок - экраны для защиты интегральных микросхем от воздействия радиационного и электромагнитного излучений. Остается только адаптировать их к нуждам железнодорожников. К тому же на обогрев стрелочных переводов зимой тратится много энергии, нагреватели часто перегорают, а в нашем институте разработан керамический материал, который

ФОРУМ ДЕЙСТВИИ

соответствует запрашиваемым характеристикам термоустойчивости и экономичности. Его, кстати, мы хотим предложить компании LG для нагревателей в стиральные машины. С этой фирмой мы работаем достаточно продолжительное время и постоянно получаем от них задания по усовершенствованию тех или иных изделий. Пока это небольшие заказы, но, поскольку мы удовлетворяем их запросы в полной мере, уверен, что в перспективе выйдем на крупные контракты.

- Не проще ли им обратиться к зарубежным исполнителям?

- Дело в том, что пока такой магнитомягкий материал никто не делает. Нам удалось добиться равномерного покрытия наноразмерных частиц магнитного порошка окисью алюминия. Сделать это чрезвычайно трудно, потому что одеть порошинки в непроводящую рубашку непросто, часть из них оказывается «голыми». Когда прессуется материал, они закорачиваются между собой, и композит имеет низкие магнитные свойства и большие потери на частотах. Аналог производится американцами, но его стоимость

в несколько десятков раз выше - 82 долл. за кг против наших двух. Естественно, что технологию купят у нас. С китайской фирмой «Электронная компания» заключен контракт с прошлого года на 290 тыс. евро по подготовке производства такого магнитомягкого материала для изготовления электротехнических изделий. Договорились о его продлении уже не просто как поставки технологии, а как оборудования для выпуска этого композита. Появилась идея, как делать маг-нитожесткие материалы для сепараторов на постоянных магнитах по технологии, более экономичной по энергоресурсам и трудозатратам, чем имеющаяся. Такие сепараторы наше предприятие «Феррит» выпускает для многих заказчиков из Беларуси, России, Украины, Ирана, Польши, Казахстана и других стран. Это конкурентоспособная продукция с высокой добавленной стоимостью, которую потребители предпочитают приобретать у нас.

- Существует точка зрения, что продавать технологии за границу опасно - можно растерять значительную часть своего потенциала.

- На этот счет у меня мнение такое: если отечественной промышленностью они сегодня не востребованы, лучше все-таки дать им шанс на жизнь за рубежом. В свое время мы предложили технологию производства янтарного кубического нитрида бора Гомельскому заводу «Кристалл». На предприятии достаточно было

поменять только расходные материалы для того, чтобы выпускать этот микропорошок, такой же твердый, как природный алмаз, но более стабильный при высоких температурах. Ими можно обрабатывать на высоких скоростях материалы, которые обычным минералом обрабатывать нельзя. Но гомельчане отказались. Пришлось секрет изготовления композита продать россиянам за 230 тыс. долл.

- У белорусской науки много разных идей

и мыслей, которые могут быть внедрены в практику и завтра, и послезавтра. Как найти наиболее короткий путь к потребителю?

- Для этого нужна прослойка между производственниками и учеными в виде конструкторских бюро, отраслевых НИИ, которые были в Советском Союзе. Первый заместитель премьер-министра Владимир Семашко не раз подчеркивал в своих выступлениях, что именно те отечественные заводы, где сохранены такие специализированные структуры, остались на плаву. Сегодня академическая наука вынуждена делать все сама - и идею родить, и статью написать, и руками что-то сделать, и производству предложить свой продукт. А затраты на внедрение, как известно, отличаются на порядок,

на него требуется гораздо больше сил и средств, чем на саму разработку, поэтому должно быть промежуточное звено, которое доведет ее до ума. Это не у всех получается, поэтому мы в институте стараемся разграничить теоретиков и практиков и позволяем каждому делать то, что у него лучше получается.

- Но ведь идея кластеризации в этом и состоит, чтобы увязать всех в один узел?

- В первую очередь надо достичь такого органического единства науки, производства

и образования, при котором возможно было бы эффективное объединение этих трех составляющих. И решить главную проблему: кто и на каких началах свяжет все нужные звенья между собой. ■

ИринаЕМЕЛЬЯНОВИЧ