Научная статья на тему 'В поисках самого себя: поэт в лирике А. С. Пушкина 1814-1824 гг. 1'

В поисках самого себя: поэт в лирике А. С. Пушкина 1814-1824 гг. 1 Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

CC BY
1277
205
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
ЛИРИЧЕСКИЙ СУБЪЕКТ / ПОЭТИЧЕСКОЕ ПОВЕДЕНИЕ / ПОЭТ / ПОЭТИЧЕСКИЙ МИФ / LYRIC SUBJECT / POETIC BEHAVIOR / POET / POETIC MYTH

Аннотация научной статьи по языкознанию и литературоведению, автор научной работы — Сулемина Оксана Владимировна

Данная статья посвящена выявлению основных ролей поэта в лирике А.С. Пушкина 1814-1824 гг. и отслеживанию их трансформаций. В результате анализа стихотворений указанного периода появляется возможность определить набор ролей пушкинского лирического субъекта и связанные с этими ролями мотивы, что позволяет более подробно описать становление образа поэта.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

IN SEARCH OF HIMSELF: POET IN A. S. PUSHKIN'S LYRICS OF 1814-1824S

This article focuses on identifying the main roles of the poet in A.S. Pushkin's lyrics of the 1814-1824s and tracing their transformation. An analysis of the poems of this period makes possible to identify a set of roles of Pushkin's lyric subject and the motives associated with these roles, which allow a more detailed description of the formation of the poet's image.

Текст научной работы на тему «В поисках самого себя: поэт в лирике А. С. Пушкина 1814-1824 гг. 1»

УДК 82-14

В ПОИСКАХ САМОГО СЕБЯ: ПОЭТ В ЛИРИКЕ А.С. ПУШКИНА 1814-1824 гг.1

© Оксана Владимировна Сулемина

Воронежский государственный университет, г. Воронеж, Россия, аспирант кафедры русской литературы; библиотека № 2 им. А.В. Кольцова, библиотекарь, e-mail: [email protected]

Данная статья посвящена выявлению основных ролей поэта в лирике А.С. Пушкина 1814-1824 гг. и отслеживанию их трансформаций. В результате анализа стихотворений указанного периода появляется возможность определить набор ролей пушкинского лирического субъекта и связанные с этими ролями мотивы, что позволяет более подробно описать становление образа поэта.

Ключевые слова: лирический субъект; поэтическое поведение; поэт; поэтический миф.

Лицейский период творчества А.С. Пушкина традиционно называют ученичеством, упражнением в различных стилях и жанрах [1-3]. Подобный поиск, в конечном счете, -поиск собственной стратегии поэтического поведения. Пушкин прибегает к своеобразному театру масок, заставляя своего лирического субъекта [4] играть разные роли, характерные для существующей культурнопоэтической традиции. При этом происходит формирование индивидуального образа поэта. Цель данной работы - рассмотреть роли, которые поэт - лирический субъект Пушкина «примеряет» на себя, и выявить, каким образом начиналось создание им собственного поэтического мифа.

Проанализировав лицейские стихотворения А.С. Пушкина, можно сделать вывод о том, что существует несколько ролей, различающихся степенью значимости для поэта и, соответственно, трансформирующихся или исчезающих в его дальнейшем творчестве. Укажем некоторые особенности каждой из них, поскольку именно эти роли стали отправной точкой в конструировании Пушкиным индивидуального образа поэта.

1. Поэт-сатирик. Свое «сатирическое перо» Пушкин использует, прежде всего, в стихотворениях, связанных с полемикой между «Арзамасом» и «Беседой любителей русского слова». Выражая критическую оценку современной ему литературы, поэт утверждает собственные принципы творческой деятельности. Творчество предшественников, «присвоенное» и заново осмыс-

1 Статья подготовлена в рамках проекта 2.1.3/12071 «Универсалии русской литературы (VIII - начало XX вв.)», поддержанного грантом Министерства образования и науки РФ.

ленное, становится базисом для создания собственного стиля.

Ирония Пушкина направлена не только на окружающих, но и на себя самого, на свое призвание:

А я - вновь возместился на Парнас.

Исполнившись иройскою отвагой,

Опять беру чернильницу с бумагой

И стану вновь я песни продолжать.

(«Монах») [5]

Можно предположить, что самоирония поэта связана с его неуверенностью в правильном выборе призвания. Однако в послании «К другу стихотворцу» [5, с. 21-23] мы наблюдаем, как в игровой форме, через сомнение и отрицание поэт утверждает творчество в качестве своего предназначения.

2. Поэт-бард (Подражания Оссиану). (Анализ образа барда в русской литературе -[6]) Бард у Пушкина - «певец веков минувших» [5, с. 29], хранитель старинных преданий. Это своеобразная персонификация памяти. Бард появляется на фоне скал, «в туманах полуночи» [5, с. 29]. Создается хронотоп, характерный для переходного состояния, когда время и пространство меняют свои свойства и становятся проницаемыми. Бард находится на границе реального мира и мира воспоминаний, который существует параллельно. При помощи «вещего» слова он может вызывать образы из мира памяти:

Пришлец главой поник - и, мнилось, на холмах

Восставший ряд теней главы окровавленны

С улыбкой гордою на странника склонял

(«Осгар», 1814) [5, с. 29]

Фигура барда неоднозначна. С одной стороны, это поэт, наделенный уникальными

способностями и призванный хранить предания былых веков. Но когда образы героев прошлых лет «оживают» при помощи барда, он приобретает «надчеловеческие» качества.

3. Поэт-монах. Образ лирического субъекта - монаха возникает в «Послании к сестре» [5, с. 32-34]. Его вынужденное «схимничество» связано с отсутствием свободы, к которой он всегда стремится. Лирический субъект мечтает избавиться от исполнения этой роли.

Под стол клобук с веригой -

И прилечу расстригой

В объятия твои [5, с. 34].

С образом поэта - монаха связан мотив бедности:

Стул ветхий, необитый,

И шаткая постель,

Сосуд, водой налитый,

Соломенна свирель... [5, с. 33]

«Бедный поэт» - фигура, характерная для сентиментальной литературы (Сравн. у Карамзина - [7]). Для Пушкина бедность -это свобода от материальных ценностей, которая открывает поэту доступ к ценностям другого рода - фантазии и творчеству.

При изображении «бедного поэта» возникают пасторальные мотивы: в стихотворении «Блаженство» поэт-пастушок играет на «свирели тихой» [5, с. 43]. Его творчество направлено вовнутрь. Он не ставит перед собой задачу воздействовать на окружающий мир и с помощью своих песен «уходит» от несчастий и проблем, не пытаясь с ними бороться. В дальнейшем мотив бедности также возникает в творчестве Пушкина, но при этом его лирический субъект занимает активную позицию по отношению к внешнему миру.

4. Поэт-эпикуреец или близкий к нему последователь Анакреона. Упоминание философии эпикурейства традиционно для пушкинской эпохи. В послании «Князю А. М. Горчакову» Пушкин называет себя поэтом «сладострастия» [5, с. 39]. Он призывает к любви и бурному веселью. Подобная роль дает возможность не брать на себя серьезных обязательств в области творчества, придает процессу создания произведений видимость лег-

кости. Близок к образу эпикурейца поэт -последователь Анакреона:

Подайте грозд Анакреона,

Он был учителем моим. [5, с. 97]

Анакреонтическую поэзию характеризует легкость, жизнерадостность, шутливый, непринужденный тон, позволяющий экспериментировать в области выбора темы и формы ее подачи. Легкое отношение к жизни дает возможность дистанцироваться от нее и извне глубже познать ее суть.

5. При акцентировании внимания на такой черте лирического субъекта, как любовь к размышлениям, возникает образ поэта-философа. Он предстает перед нами в стихотворении «Городок» [5, с. 73-81]. Поэта-фи-лософа отличают лень, любовь к тишине, уединению, спокойствию. Он предпочитает шуму столицы «тишин[у] свят[ую]» ([5, с. 73] - квадратными скобками в цитатах обозначаются грамматические изменения, принадлежащие автору статьи. - О. С.) городка. Подобный образ жизни позволяет углубиться в себя, заниматься размышлениями и творчеством. Лень, которой предается лирический герой, получает новое значение. (Об универсальных мотивах в лирике А. С. Пушкина, в т. ч. мотиве лени - см. [8]). Это свобода от светской суеты и возможность посвятить себя поэзии.

6. Близок к поэту-философу поэт-мечтатель. Он, как и философ, предпочитает тишину и уединение и совершенно не стремится к славе. Его вдохновляет «муза верная» [5, с. 95]. Поет он исключительно для себя, не пытаясь своим творчеством как-либо воздействовать на окружающих: «Прелестна сердцу тишина; Нейду, нейду за Славой» («Мечтатель») [5, с. 94-95].

Он далек от государственной жизни, но близок к богам, которые подарили ему лиру. Мир, созданный воображением мечтателя, настроен к нему благожелательно. Даже смерть предстает как «добрый гений», зовущий поэта перейти в другое пространство -«жилище теней». Основное отличие мечтателя от философа в том, что первый живет в «обманном» мире, созданном его воображением. Второй же находится в гармонии с окружающим миром, поскольку довольствуется тем, что имеет.

7. Поэт-воин. В стихотворении «К Галичу» [5, с. 92-93] мы видим ироническое сопоставление образов поэта-эпикурейца и по-эта-воина (подобный мотив возникает и в стихотворном «Послании В.Л. Пушкину» -[5, с. 192-193]):

И гордый на столе пирог

Друзей стесненными рядами,

Сверкая светлыми ножами,

С тобою храбро осадим

И мигом стены разгромим. [5, с. 92]

Параллельно с этим возникает отсылка к поэту-монаху: «пирушка» идет в келье, что противоречит строгим традициям монастырской жизни. В конце стихотворения поэт утверждает, что желает стать корнетом. Соответственно должен поменяться облик его музы: «девственные Музы» [5, с. 93] уступают место музам «важны [м]».

Возникающее в стихотворении сочетание нескольких поэтических ролей указывает на то, что ни одна из них не является для Пушкина абсолютно значимой.

8. Образ поэта-пророка возникает в стихотворении «К Лицинию» [5, с. 85-86].

О Рим, о гордый край разврата, злодеянья!

Придет ужасный день, день мщенья, наказанья.

Предвижу грозного величия конец:

Падет, падет во прах вселенныя венец [5, с. 86].

Образ пророка противоречив. Он стремится уйти от общественной деятельности и отдохнуть «в глуши уединенья», но утверждает: «Я сердцем римлянин; кипит в груди свобода.» [5, с. 86]. Пророк покидает Рим, не принимая рабства. Свобода для него -возможность бороться с пороками посредством творчества. «Уединенье» позволяет полностью посвятить себя поэзии. Пушкин дистанцируется от образа пророка, связав его с далеким прошлым. В более позднем творчестве этот образ приобретает новые черты, которые мы рассмотрим в дальнейшем.

В некоторых стихотворениях Пушкин рассматривает рядом несколько ролей, которые может выбрать его лирический субъект, и сравнивает их. Мы наблюдаем подобное в стихотворении «Товарищам» (1817) [5, с. 199]. Вначале поэт радуется обретению долгожданной свободы. Но вместе с этим

возникает опасность утратить уединение и тишину.

Перед поэтом стоит необходимость выбора своего будущего. О роли военного он говорит иронически, поскольку она лишает человека возможности предаваться размышлениям: служить приходится, «под кивер спрятав ум» [5, с. 199]. Служба при дворе тоже лишена притягательности, она заставляет покориться, т. е. отдать свою свободу и честь. Лирический субъект заявляет о своем желании сохранить «красный колпак» (о значении «красного колпака» в мифологии «Арзамаса» - [9]) - символ независимости от светской суеты. Подобный мотив уже возникал в стихотворении «Городок» [5, с. 73-81] в связи с ролью поэта-философа. Повторение мотива говорит о том, что образ поэта - ле-нивца-философа оказался наиболее близким для Пушкина. Поэт заявляет о своей покорности судьбе, что не характерно для его последующих произведений. Судьба ассоциируется с поэтическим предназначением, которому решает следовать лирический субъект, а потому неотделима от свободы.

Петербургский период творчества стал для Пушкина переходным. Стихотворения 1817-1820 гг. противоречивы, но именно эти противоречия отражают процесс становления самосознания поэта, который влечет трансформацию характерных для него ролей и появление новых.

Образ сатирика сохраняется, и в связи с ним возникают новые мотивы, характерные, впрочем, для мифопоэтической реальности «Арзамаса» [10]. На примере стихотворения «Тургеневу» (1817 г.) [5, т. 2, с. 38-39] выделим некоторые из них. Поэт говорит:

Душой предавшись наслажденью,

Я сладко, сладко задремал [5, т. 2, с. 38].

Творчество связано с наслаждением, и процесс погружения в него приходит, как сон. Перед нами возникает образ поэта-ленивца, который «слабою рукою» вызывает из своей лиры «изнеженные звуки». Как видим, это традиционные мотивы, присутствовавшие и в «лицейской» лирике. «Беспечной и свободной лености» поэта противопоставляется труд и «поэтическая неволя», в которой находятся представители «Беседы.». Но в стихотворении «К ней» мотив лени окрашивается несколько по-иному:

Напрасно! Я влачил постыдной лени груз

(выделение мое. - О. С.), В дремоту хладную невольно погружался, Бежал от радостей, бежал от милых муз И - слезы на глазах - со славою прощался!

[5, т. 2, с. 42]

Здесь лень соединяется с дремотой «хладной», мотивом, относящимся к творчеству беседчиков, и приобретает негативный оттенок. Ленивец, вместо легкости и творческого вдохновения, которые несут за собой жизнь и свободу, погружается в состояние, близкое к смерти. Вероятно, это вызвано тем, что в данном контексте перед нами - духовное бездействие, нежелание входить в творческое состояние и контактировать с высшими силами вдохновения. Лень, характерную для творчества арзамасцев, можно охарактеризовать как свободу от внешней суеты и возможность погрузиться внутрь себя, то есть напряженное, деятельное состояние. Еще больше развивается подобная перестановка акцентов в «Деревне»:

В уединенье величавом Слышнее ваш отрадный глас.

Он гонит лени сон угрюмый,

К трудам рождает жар во мне,

И ваши творческие думы В душевной зреют глубине [5, т. 2, с. 82].

Как и в стихотворении, рассмотренном выше, лень соединяется с холодом и сном, подобным смерти, а труд вызывает жар и движение. Этот пример показывает собственно пушкинское переосмысление мотивов, воспринятых им из литературного окружения. То состояние, которое характеризовалось прежде словом «лень», здесь именуется спокойствием, сочетающимся с трудами и вдохновеньем.

В гражданской лирике проявляет себя образ поэта-пророка. И если в «лицейских» стихотворениях поэт дистанцируется от этой роли, то теперь он открыто выступает в качестве вестника воли высших сил, обращаясь к власти. Поэт призывает на помощь музу -«свободы горд[ую] певиц[у]» [5, т. 2, с. 43] -и при ее поддержке получает возможность угрожать царю, тем самым становясь выше него. Возникает мотив соперничества между царем и поэтом - царем в мире своего творчества. В дальнейшем это противостояние

также присутствует в пушкинской поэтической реальности.

В петербургской лирике возникает образ

охладевшего к жизни поэта:

Кто счастье знал, уж не узнает счастья.

На краткий миг блаженство нам дано:

От юности, от нег и сладострастья Останется уныние одно. [5, т. 2, с. 40]

Здесь мы сталкиваемся с элегическими мотивами. Элегическое «охладение» часто сочетается с последующим «воскресением», пробуждением. Возрождение поэта к жизни происходит по разным причинам. Животворное действие на него оказывает любовь, которая предстает как дар свыше и приносит с собой вдохновение, порыв к творчеству. Но любовь - явление довольно мимолетное. И когда она покидает поэта, он вновь погружается в уныние. Намного более постоянно состояние спокойствия, которое приходит к лирическому субъекту вдали от шума и суеты, часто на лоне природы. В стихотворении «Деревня» поэт говорит:

Я здесь, от суетных оков освобожденный, Учуся в Истине блаженство находить, Свободною душой Закон боготворить...

[5, т. 2, с. 82]

Речь идет о Вечном Законе - категории глубокой, бытийной, которая доступна по-эту-философу. Возможность почувствовать гармонию с мирозданием дает поэту счастье, которое слито с забвеньем как свободой от суетных, пустых мыслей и возможностью предаться более глубоким размышлениям. Но здесь, наряду с философом, возникает образ поэта-гражданина, который не просто наслаждается гармонией мироздания, а стремится к активному участию в общественной жизни.

Роль эпикурейца остается значимой, поскольку предоставляет поэту возможность сохранять свободу:

Я люблю вечерний пир,

Где веселье председатель,

А свобода, мой кумир,

За столом законодатель...

(«Веселый пир») [5, т. 2, с. 92]

Вино, предоставленное участникам пира в неограниченных количествах, - тоже дар

свободы, оно способно снять с человека рамки условностей и приличий. Но подобная свобода граничит с безнравственностью, и поэтому в дальнейшем воспринимается поэтом как пустое расточительство всего, что даровано ему свыше.

В рамках петербургского периода творчества поэт продолжает поиски призвания и в связи с этим «примеряет» новые роли, сохраняя, однако, значимые ранее. Лирический субъект начинает осознавать свое особое место в рамках поэтической реальности, но еще не ставит себя в ее пределах на один уровень с демиургом.

Становление лирического субъекта Пушкина в качестве Поэта (окончательное понимание и приятие своего высшего предназначения) завершилось, с нашей точки зрения, в его «южных» стихотворениях. Именно в это время были прочерчены основные контуры его мифопоэтической реальности. Роли, возникшие в 1820-1824 гг., особенно значимы для поэта.

Развивая мессианистическую мифологию «Арзамаса» [11], лирический субъект принимает роль поэта-мессии-грешника, спускающегося в адские пределы и описывающего увиденное там. Следует оговорить некую двойственность этого образа. С одной стороны, он несет «благую весть», преобразуя существующий миропорядок. Но другое его начало - демоническое (в этом снова проявляется игровое начало творчества Пушкина: намек на его прозвище в кругу друзей - «бессарабский - бес арабский»). Поэт осуществляет творение мифа о себе.

Роли Поэта и Пророка разграничиваются. Пророк - тот, кто вещает о воле небес перед народом, но

Пред боязливой их толпой,

Жестокой, суетной, холодной,

Смешон глас правды благородный.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Напрасен опыт вековой.

(«Бывало, в сладком ослепленье...»)

[5, т. 2, с. 263]

Лирический субъект понимает напрас-ность своих стараний и поэтому выбирает другой путь - путь сотворения собственного поэтического мира, где он сам устанавливает все законы и обретает высшую свободу. Поэт осознает себя демиургом, способным жить по-настоящему только в творчестве, и разде-

ляет процесс создания произведения и полученный результат. Высшая ценность для него - движение вдохновения, в котором и кроется жизнь. Законченное стихотворение обособляется от своего создателя, больше не дает ему возможности испытать чувство вдохновения, сотворения. И поэтому становится возможной продажа произведений «с барышом» [12] (Ср. анализ стихотворения «Разговор книгопродавца с поэтом» - [13]).

Осознав себя Поэтом, лирический субъект Пушкина получает право на равных общаться с тенью Овидия [5, т. 2, с. 211]. Появляется образ «сурового» поэта севера, который называет себя «изгнанник[ом] само-вольны[м]» [5, т. 2, с. 197], что может быть понято и как «изгнанный за свое вольнодумство», и как «удалившийся по собственной воле». Он наделен гордостью и предпочитает оставаться вдали от родины вместо того, чтобы терпеть унижение от власти. Здесь налицо противопоставление себя и «старшего» стихотворца, поэта-предшественника. (Подробнее данный вопрос рассмотрен в работе Б.М. Гаспарова - [11, с. 213-218]).

В «южной» лирике сохраняется роль по-эта-ленивца-философа (Напр., см.: «Чедае-ву» - [5, т. 2, с. 323]), которая позволяет ощущать свободу от окружающего мира и погружаться в собственную реальность. Вместе с «внешней» ленью приходит сон, дарующий возможность перейти в «волшебные края» [5, т. 2, с. 135] воображения.

Мы можем наблюдать, как среди множества разноплановых ролей лирический субъект Пушкина - поэт выбирает наиболее подходящие ему на каждом этапе творческого становления. Определенная роль влечет за собой те или иные особенности творческого поведения, и их исследование позволяет глубже понять процесс осознания себя лирическим субъектом А. С. Пушкина в качестве Поэта.

1. Летопись жизни и творчества Александра Пушкина: в 4 т. / под ред. Текевелян. М., 1999. Т. 1.

2. Лотман Ю.М. Пушкин. СПб., 1995. С. 27-42, 816-817.

3. Томашевский Б.В. Пушкин. М., 1990.

4. Сулемина О. В. Фальсификация смерти в стихотворении А. С. Пушкина «Мое завещание друзьям» // Известия Волгоградского госу-

дарственного педагогического университета. Серия Филологические науки. 2010. № 6 (50). С. 125.

5. Пушкин А.С. Полное собрание сочинений: в 17 т. М., 1994. Т. 1. С. 15.

6. Топоров В.Н. Русский бард: долгая предисто-рия и краткая история - освоение чужого / Слово в тексте и в словаре. М., 2000. С. 608630.

7. Карамзин Н.М. Стихотворения. Л., 1966. С. 192-194.

8. Иваницкий А.И. Универсалии как жизненная программа (На материале пушкинской лирики 1813-1824 гг.) / Универсалии русской литературы. Воронеж, 2009. С. 359-360.

9. Проскурин О. Новый Арзамас - Новый Иерусалим (религия общества «Арзамас») // Новое литературное обозрение. 1996. № 9. С. 73-128.

10. Арзамас: сборник: в 2 т. / под ред. В.Э. Вацу-ро. М., 1994. Т. 1. С. 65-128.

11. Гаспаров Б. М. Поэтический язык Пушкина как факт истории русского литературного языка. СПб., 1999. С. 177.

12. Пушкин А.С. Письмо Вяземскому П.А., март 1823 г. Кишинев // Переписка А. С. Пушкина: в 2 т. М., 1982. Т. 1. С. 158.

13. Фаустов А.А. Авторское поведение Пушкина. Воронеж, 2000. С. 149-151.

Поступила в редакцию 28.10.2010 г.

UDC 82-14

IN SEARCH OF HIMSELF: POET IN A. S. PUSHKIN’S LYRICS OF 1814-1824S

Oksana Vladimirovna Sulemina, Voronezh State University, Voronezh, Russia, Post-graduate Student of Russian literature Department; Library №2 named after A.V. Koltsov, e-mail: [email protected]

This article focuses on identifying the main roles of the poet in A.S. Pushkin’s lyrics of the 1814-1824s and tracing their transformation. An analysis of the poems of this period makes possible to identify a set of roles of Pushkin's lyric subject and the motives associated with these roles, which allow a more detailed description of the formation of the poet’s image.

Key words: lyric subject; poetic behavior; poet; poetic myth.

18Q

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.