Научная статья на тему 'В поисках идеала гражданского общества: сравнительно-правовое исследование'

В поисках идеала гражданского общества: сравнительно-правовое исследование Текст научной статьи по специальности «Право»

CC BY
652
53
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
ОРГАНИЗОВАННОЕ ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО / ОРГАНИЗАЦИИ ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА / ДОЛЖНОЕ И СУЩЕЕ / СУЩНОСТНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА / ЭМПИРИКО-ПРАВОВОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ / ORGANIZED CIVIL SOCIETY / CIVIL SOCIETY ORGANIZATIONS / PROPER AND EXISTING / ESSENTIAL CHARACTERISTICS OF CIVIL SOCIETY / EMPIRICAL AND LEGAL RESEARCH

Аннотация научной статьи по праву, автор научной работы — Гезердава Саид Игоревич

Автор исследования попытался сопоставить идеальные и фактически существующие модели гражданского общества в сравнительно-правовой перспективе. Специфика изучения гражданского общества в правовых исследованиях состоит в том, что оно предстает в них преимущественно как идеализированный нормативный конструкт, который сильно отличается от его элементов (практически по аналогии с определением такой абстрактной категории, как система). Такое понимание гражданского общества не способствует уточнению границ между ним и государством. Однако именно эта проблема в соответствующих правовых исследованиях должна иметь статус ключевой. Дискуссии, посвященные гражданскому обществу, должны опираться на его реалистичное понимание и принимать во внимание конституирующие его характеристики (автономию, плюрализм, активизм, саморегулирование, самоорганизацию, добровольность, ненасильственность и др.). Эрозия данных характеристик является свидетельством кризисного положения институтов гражданского общества. Автором разрабатывается гипотеза, предполагающая связь сущностных характеристик гражданского общества с рядом основных политических прав, свобод и принципов. Основной акцент сделан на подходах и методологии правовых исследований гражданского общества. Критическому анализу подвергаются трактовки гражданского общества, в которых оно рассматривается как набор представлений о должном состоянии общества. В ответ приводятся аргументы, доказывающие, что сложившаяся концепция ограничивает возможности научной доктрины быть критичной по отношению к произвольному определению государством параметров его отношений с гражданским обществом. В качестве наиболее адекватного комплексности феномена и предметной сфере правовых исследований избран подход, рассматривающий гражданское общество в институциональном разрезе. Доказывается необходимость использования эмпирического подхода в исследованиях гражданского общества, что позволит объединить «сущее» и «должное» в целях формирования теории и правовой политики, комплементарной интересам организованного гражданского общества.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

SEARCHING THE IDEAL OF CIVIL SOCIETY: A COMPARATIVE LEGAL STUDY

This study is based on the results of the author's participation in the VIII International Congress of Comparative Law “Comparative law in search of a constitutional ideal” and is an attempt to compare the ideal and actually existing models of civil society in a comparative legal perspective. The specificity of the study of civil society in legal studies is that it appears in them mainly as an idealized normative construct, which is very different from its constituent elements (almost by analogy with the definition of such an abstract category as “system”). This understanding of civil society does not help clarify the boundaries between it and the state. However, this issue should have the key status in the relevant legal studies. Discussions on civil society should be based on a realistic understanding of it and take into account a number of constitutive characteristics (autonomy, pluralism, activism, selfregulation, self-organization, voluntariness, non-violence, etc.). The erosion of these characteristics is evidence of the crisis situation of civil society institutions. In this paper, we develop a hypothesis that suggests the connection of the essential characteristics of civil society with a number of basic political rights, freedoms and principles. The main focus of the work is on the approaches and methodology of legal studies of civil society. The work is critically analyzed the interpretation of civil society, where it is considered as a set of ideas about the proper state of society. In response to this understanding, arguments are presented to prove that the current concept limits the ability of the scientific doctrine to be critical of the state's arbitrary determination of the parameters of its relations with civil society. The approach that is most appropriate for both the complexity of the phenomenon and the subject area of legal research are chosen to consider civil society in an institutional context. The paper proves the need to use an empirical approach in civil society research, which will allow combining “existing” and “due” in order to form a theory and legal policy that is complementary to the interests of organized civil society.

Текст научной работы на тему «В поисках идеала гражданского общества: сравнительно-правовое исследование»

ИССЛЕДОВАНИЯ МОЛОДЫХ УЧЕНЫХ

DOI: 10.12737/jflcl.2020.013

В ПОИСКАХ ИДЕАЛА ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА: СРАВНИТЕЛЬНО-ПРАВОВОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ

ГЕЗЕРДАВА Саид Игоревич, эксперт Центра гуманитарных программ (Абхазия), аспирант Департамента дисциплин публичного права факультета права Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики»

Россия, 109028, г. Москва, Большой Трехсвятительский пер., 3

E-mail: sager25@gmail.com

Автор исследования попытался сопоставить идеальные и фактически существующие модели гражданского общества в сравнительно-правовой перспективе. Специфика изучения гражданского общества в правовых исследованиях состоит в том, что оно предстает в них преимущественно как идеализированный нормативный конструкт, который сильно отличается от его элементов (практически по аналогии с определением такой абстрактной категории, как система). Такое понимание гражданского общества не способствует уточнению границ между ним и государством. Однако именно эта проблема в соответствующих правовых исследованиях должна иметь статус ключевой. Дискуссии, посвященные гражданскому обществу, должны опираться на его реалистичное понимание и принимать во внимание конституирующие его характеристики (автономию, плюрализм, активизм, саморегулирование, самоорганизацию, добровольность, ненасильственность и др.). Эрозия данных характеристик является свидетельством кризисного положения институтов гражданского общества. Автором разрабатывается гипотеза, предполагающая связь сущностных характеристик гражданского общества с рядом основных политических прав, свобод и принципов. Основной акцент сделан на подходах и методологии правовых исследований гражданского общества. Критическому анализу подвергаются трактовки гражданского общества, в которых оно рассматривается как набор представлений о должном состоянии общества. В ответ приводятся аргументы, доказывающие, что сложившаяся концепция ограничивает возможности научной доктрины быть критичной по отношению к произвольному определению государством параметров его отношений с гражданским обществом. В качестве наиболее адекватного комплексности феномена и предметной сфере правовых исследований избран подход, рассматривающий гражданское общество в институциональном разрезе. Доказывается необходимость использования эмпирического подхода в исследованиях гражданского общества, что позволит объединить «сущее» и «должное» в целях формирования теории и правовой политики, комплементарной интересам организованного гражданского общества.

Ключевые слова: организованное гражданское общество, организации гражданского общества, должное и сущее, сущностные характеристики гражданского общества, эмпирико-правовое исследование.

Для цитирования: Гезердава С. И. В поисках идеала гражданского общества: сравнительно-правовое исследование // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. 2020. № 2. С. 106—120. DOI: 10.12737/jflcl.2020.013

SEARCHING THE IDEAL OF CIVIL SOCIETY: A COMPARATIVE LEGAL STUDY

S. I. GEZERDAVA, National Research University "Higher School of Economics", Moscow 109028, Russian Federation

E-mail: sager25@gmail.com

This study is based on the results of the author's participation in the VIII International Congress of Comparative Law "Comparative law in search of a constitutional ideal" and is an attempt to compare the ideal and actually existing models of civil society in a comparative legal perspective. The specificity of the study of civil society in legal studies is that it appears in them mainly as an idealized normative construct, which is very different from its constituent elements (almost by analogy with the definition of such an abstract category as "system"). This understanding of civil society does not help clarify the boundaries between it and the state. However, this issue should have the key status in the relevant legal studies. Discussions on civil society should be based on a realistic understanding of it and take into account a number of constitutive characteristics (autonomy, pluralism, activism, self-regulation, self-organization, voluntariness, non-violence, etc.). The erosion of these characteristics is evidence of the crisis situation of civil society institutions. In this paper, we develop a hypothesis that suggests the connection of the essential characteristics of civil society with a number of basic political rights, freedoms and principles. The main focus of the work is on the approaches and methodology of legal studies of civil society. The work is critically analyzed the interpretation of civil society, where it is considered as a set of ideas about the proper state of society. In response to this understanding, arguments are presented to prove that the current concept limits the ability of the scientific doctrine to be critical of the state's arbitrary determination of the parameters of its

relations with civil society. The approach that is most appropriate for both the complexity of the phenomenon and the subject area of legal research are chosen to consider civil society in an institutional context. The paper proves the need to use an empirical approach in civil society research, which will allow combining "existing" and "due" in order to form a theory and legal policy that is complementary to the interests of organized civil society.

Keywords: organized civil society, civil society organizations, proper and existing, essential characteristics of civil society, empirical and legal research.

For citation: Gezerdava S. I. Searching the Ideal of Civil Society: A Comparative Legal Study. Zhurnal zarubezhnogo zakonodatel'stva i sravnitel'nogo pravovedeniya = Journal of Foreign Legislation and Comparative Law, 2020, no. 2, pp. 106—120. DOI: 10.12737/ jflcl.2020.013 (In Russ.)

Предпосылки реалистического подхода к иссле -дованиям гражданского общества. Цель, которую ставят правоведы в отношении гражданского общества, специфична: выработка его правового понимания. Безусловно, это не то же самое, что исследовать гражданское общество как социальный феномен. Такая цель, обусловленная особенностями специфической правовой «оптики», ограничивает перспективы рассмотрения гражданского общества и допускает принятие ряда умозрительных гипотез. Состояние теоретических представлений в этой области показывает, что в вопросе понимания гражданского общества исследовательские позиции правоведов часто даже не пересекаются. В настоящей работе с критических позиций рассматривается подход, в рамках которого гражданское общество предстает преимущественно в виде идеализированного нормативного концепта. Он назван доминирующим в правовой науке, гораздо меньшее внимание уделяется рассмотрению гражданского общества как реального феномена, объективированного в существовании институтов гражданского общества — различных автономных и добровольно сформированных объединений граждан. Рассмотрение гражданского общества под таким углом свойственно для институционального подхода к гражданскому обществу, основы которого были заложены известной работой А. де Токвиля «Демократия в Америке»1. Данный подход в настоящее время широко распространен в обществоведческой литературе и имеет множество авторитетных сторонников, исследователей гражданского общества, среди которых, например, Э. Арато и Дж. Ко-эн2, Э. Геллнер3 и Дж. Кин4. Полагаем, что понима-

1 Как отмечают А. С. Туманова и А. А. Сафонов, у истоков современных представлений о гражданском обществе стоит французский аристократ, социолог и историк первой половины XIX столетия А. де Токвиль. См.: Туманова А. С., Сафонов А. А. Социально-экономические, политико-правовые и финансовые параметры гражданского общества // Финансы: теория и практика. 2017. Т. 21. № 5. С. 108.

2 См.: Коэн Дж. Л., Арато Э. Гражданское общество и политическая теория. М., 2003. С. 520.

3 См.: ГеллнерЭ. Условия свободы. Гражданское общество и его исторические соперники. М., 2004. С. 14.

4 См.: Keane J. Civil society: Old Images, New Visions. Cambridge; Oxford, 1998. P. 6.

ние гражданского общества, сформулированное в рамках данного подхода, может стимулировать правовые изыскания, имеющие серьезное практическое значение. В связи с этим считаем необходимым привести аргументы, которые актуализируют данную научную повестку.

Ситуация с определением гражданского общества в общественных науках, более пристально занимающихся его исследованием, предопределена другими сложностями: комплексностью этого феномена и разнообразием подходов, оформляющих его понимание5. Довольно часто обществоведы признают непоследовательное и необоснованное использование понятия «гражданское общество». Американский исследователь М. Йенсен обращает внимание на расплывчатость понятия, несовпадающее значение в различных теоретических, практических и исторических контекстах6. Финский исследователь Ю. Лейн пишет, что «в качестве концепции гражданское общество используется очень часто, возможно, чрезмерно, кроме того, неверно, если не искаженно»7. Таким образом, выработку универсальной концепции гражданского общества, которая могла бы быть воспринята правовой наукой, затрудняет сложность феномена, который, как отмечается в литературе, имеет характер сложной динамической системы8.

Существенная часть попыток правового осмысления гражданского общества имеет уклон в истори-ко-теоретический дискурс (с разной степенью охвата исторического и современного материала), а также в абстрагирование и идеализацию, что сказывает-

5 Подробнее см.: Туманова А. С. Концепции гражданского общества западных обществоведов ХХ века // Гражданское общество в России и за рубежом. 2013. № 1. С. 11.

6 См.: JensenM. N. Concepts and Conceptions of Civil Society // Journal of Civil Society, 2:1. 2006. P. 39.

7 Laine J. Debating Civil Society: Contested Conceptualizations and Development Trajectories // International Journal of Not-forProfit Law. Vol. 16. No. 1. 2014. P. 59.

8 Как отмечается в книге «Гражданское общество в сравнительной перспективе», системный динамизм является фун-

даментальной характеристикой гражданского общества. См.: Miller C., Howard J., Mateeva A. et al. Toward a Typology of

Civil Society: Understanding Non-Government Public Action //

Civil Society in Comparative Perspective / ed. by B. Enjolras, K. H. Sivesind. Emerald Group Publishing Limited, 2009. P. 82.

ся на реалистичности и обоснованности результатов теоретизирования. Однако среди правоведов есть те, которые признают, что первоначальная (историческая) концепция гражданского общества во многом исчерпала себя9.

В меньшей степени внимание правоведов привлекают параметры гражданского общества как реального феномена. Здесь обнаруживается серьезная проблема: результаты доктринального рассмотрения, которые могли бы иметь значение для выработки параметров взаимодействия государства и институтов гражданского общества, оказываются отвлеченными от его реальных характеристик либо следуют за позицией представителей государственной власти. Несмотря на значимость глубоких доктринальных построений, рассматривающих гражданское общество как определенный этап развития общества или его состояние, представляется, что они не могут быть единственным актуальным направлением правовой мысли, посвященной этому феномену. А. С. Туманова считает плодотворной попытку нахождения точки соприкосновения между нормативными теориями гражданского общества, предписывающими гражданам, как им думать и что делать, и эмпирическими исследованиями, показывающими, кем они на самом деле являются и что делают. Она обращает внимание на предложения ряда известных западных исследователей: сделать гражданское общество фокусом эмпирической и теоретической мысли (Дж. Александер); перенести фокус внимания с описательной и (или) умозрительной модели(ей) на вопрос реальных взаимоотношений и каналов влияния между гражданским и политическим обществом и между ними и государством, на институциональное строение самого гражданского общества (Дж. Коэн и Э. Арато)10. Авторитетный теоретик гражданского общества Дж. Кин в числе интерпретаций рассматриваемого феномена выделяет эмпирико-аналити-ческие, целью которых является «разработка объяснительного понимания сложной социально-политической реальности посредством теоретических различий, эмпирических исследований и обоснованных суждений о его происхождении, моделях развития и (непредвиденных) исходах»11. Таков ответ современных обществоведов основным сложностям, связанным с интерпретацией рассматриваемого феномена.

Это направление исследований гражданского общества не может игнорироваться правовым знанием, поскольку содержит важный объяснительный

9 См.: Марченко М. Н. Правовое государство и гражданское общество (теоретико-правовое исследование): учеб. пособие. М., 2015. С. 528.

10 См.: Туманова А. С. Указ. соч. С. 15.

11 Keane J. Civil Society: Definitions and Approaches // International Encyclopedia of Civil Society / ed. by H. K. Anheier, S. Toepler, R. List. Springer, 2010. P. 462.

потенциал. О важности обращения к общетеоретической концепции гражданского общества пишут ряд правоведов. Так, Н. А. Богданова и А. А. Троицкая отмечают, что «процессы развития гражданского общества как в России, так и за рубежом актуализируют изучение данного феномена с общетеоретических позиций»12. На основании позиции М. В. Баглая, полагающего, что большая часть отношений, складывающихся в гражданском обществе, является предметом саморегуляции на основе морали и гражданских прав13, следует вывод о принципиальной сложности описания гражданского общества исключительно правовыми средствами. Подобным образом рассуждает Н. С. Бондарь, указывая, что «гражданское общество» — это и не юридическая, и не государственно-правовая категория14. Обстоятельный обзор понимания гражданского общества в работах обществоведов прошлого и современности содержится в работах Е. Е. Никитиной15 и А. С. Тумановой16.

В настоящем исследовании предпринята попытка ответить на вопросы, должны ли правовые исследования, посвященные гражданскому обществу, следовать «практическому повороту»17, т. е. учитывать его социальную природу и характеристики, а также каким должен быть выбор подходов и методов, соответствующих такому ракурсу изучения. Эта цель связана с проблемой нормативного оформления должного, не вступающего в конфликт с сущим — фактическим содержанием явления.

Проблемы догматических трактовок понятия «гражданское общество». В исследованиях ряда российских правоведов, посвященных гражданскому обществу, встречаются различные оценки состояния и качественные характеристики гражданского общества как «несформировавшегося», «неразвитого», «зарождающегося» и др. Например, Л. А. Нуд-ненко резюмирует, что общераспространенным в юридической и политической литературе является отрицательный ответ на вопрос о наличии в России гражданского общества18. Ряд исследователей исхо-

12 Цит. по: Гражданское общество как гарантия политического диалога и противодействия экстремизму: ключевые конституционно-правовые проблемы: монография / рук. авт. кол. и отв. ред. С. А. Авакьян. М., 2015. С. 16.

13 См.: Баглай М. В. Конституционное право Российской Федерации: учебник для вузов. М., 2007. С. 18.

14 См.: Бондарь Н. С. Власть и свобода на весах конституционного правосудия. М., 2005. С. 172.

15 См.: НикитинаЕ. Е. Институциализация гражданского общества в России: историко-теоретический аспект // Журнал российского права. 2017. № 2. С. 30—41.

16 См. Туманова А. С. Указ. соч.

17 Подробнее см.: ЧестновИ. Л. Постклассическая теория права: монография. СПб., 2012. С. 641.

18 См.: Нудненко Л. А. Теория демократии. М., 2001. С. 24.

дят из отсутствия реального объекта исследования. А. Д. Керимов утверждает, что «гражданское общество представляет собой скорее теоретический идеал, чем практическую реальность, больше движение к нему, чем уже достигнутое определенное состояние»19. Согласно В. Е. Чиркину, «идея гражданского общества, сама по себе демократическая и гуманистическая, — это абстрактная конструкция ("ци-вилизм"), с которой трудно оперировать при изучении реального общества, "живого" государства и права»20. С этим соглашается М. Н. Марченко, для которого гражданское общество также «скорее формирующаяся теория — "абстрактная конструкция" — нежели сложившаяся практика»21. Предпосылкой подобных выводов является широкая трактовка гражданского общества, предполагающая, что оно представляет собой «общество, достигшее определенного уровня социально-экономического и культурного развития (рыночная экономика, демократия, признание и соблюдение прав человека и т. д.)»22, а также «идеальное состояние общества»23. В такой трактовке гражданское общество предстает как идеальный конструкт, набор представлений о должном, строго противопоставленный фактической реальности.

В правовой литературе также встречаются попытки оспорить обоснованность термина «гражданское общество». М. Н. Марченко пишет, что термин «гражданский» применительно к обществу не только неудачен, но и вводит в заблуждение24. Неудач-ность термина, по мнению В. Е. Чиркина, заключается в том, что он производен от понятия «гражданин», которое неразрывно связано с государством, поэтому использование характеристики гражданского общества как независимого от государства проб-лематично25.

Некоторые авторы выступают с критикой определений гражданского общества, сформулированных в исследованиях, основанных на эмпирических обобщениях. Н. А. Богданова и А. А. Троицкая возражают

19 Керимов А. Д. Современное государство: вопросы теории. М., 2014. С. 138.

20 Чиркин В. Е. Общечеловеческие ценности и современное государство // Государство и право. 2002. № 2. С. 10.

21 Марченко М. Н. Указ. соч. С. 559.

22 А. С. Туманова называет эту трактовку одной из двух основных, сложившихся в современном российском общество-знании. См.: Туманова А. С. Указ. соч. С. 11.

23 Субочев В. В. Гражданское общество: идеальная модель или объективная реальность? // Проблемы взаимодействия гражданского общества, государства и бизнеса: опыт России и Германии. Материалы международного круглого стола 27 марта 2012 г. Ростов-н/Д., 2012. С. 145.

24 См.: Марченко М. Н. Указ. соч. С. 553.

25 См.: Чиркин В. Е. Общечеловеческие ценности и совре-

менное государство. С. 10.

против позиции американского исследователя М. Хо-варда относительно структуры гражданского общества26. По их мнению, «его подходы слишком серьезно редуцируют систему отношений, складывающихся в рамках гражданского общества, в действительности призванного отражать (курсив мой. — С. Г.) всю совокупность общественных интересов (экономических, политических, социальных и духовных)»27. Очевидно, что эти возражения представляет собой пример противопоставления фактического (каким оно видится М. Ховарду исходя из анализа эмпирической информации) должному, т. е. оценочному суждению.

Отдельные авторы приравнивают гражданское общество к непосредственным и представительным формам демократии, т. е. практически отрицают его значение как самостоятельного феномена28. Из чего следует, что с точки зрения государства гражданское общество растворяется в регламентированных законодательством формах народовластия, не имеет специфического содержания и неотличимо от граждан как субъектов народовластия.

Другой характерной особенностью рассмотрения гражданского общества в юридической литературе являются попытки поставить знак равенства между институтами гражданского общества и определенными формами некоммерческих организаций. Полагаем, что определение принадлежности к гражданскому обществу некоммерческих организаций на основании лишь указанных в некоммерческом законодательстве целей их деятельности все-таки недостаточно, иное означало бы признание того, что государство может участвовать в формировании гражданского общества. В связи с этим укажем на позицию авторов учебника МГИМО «Гражданское общество»29, которые включают в число институтов гражданского общества казачьи общины — относительно новую форму некоммерческой организации. Дискуссионным в данном случае представляется очевидное следование за позицией законода-

26 Оспариваемые аргументы приводятся в работе: Хо-вард М. М. Слабость гражданского общества в посткоммунистической Европе. М., 2009.

27 Гражданское общество как гарантия политического диалога и противодействия экстремизму: ключевые конституционно-правовые проблемы. С. 24.

28 См.: Писарев А. Н. Формы взаимодействия государства и гражданского общества в Российской Федерации: учеб. пособие. М., 2017. С. 25, 29.

29 Авторы учебника, отмечая, что «особенностью российского гражданского общества является существование казачьих обществ», не обосновывают этот тезис, указывая лишь на соответствующие положения Федерального закона от 12 января 1996 г. № 7-ФЗ (ред. от 29 июля 2018 г.) «О некоммерческих организациях». См.: Гражданское общество: учебник для вузов. М., 2016. С. 230.

теля30: некоммерческое законодательство не может определять структуру гражданского общества, поскольку это не является и в принципе не может быть предметом его регулирования. Получается, что исключительно формально-правовые критерии становятся основой построения доктринальных выводов.

Тем не менее встречаются исследования, обозначающие проблему нереалистичности правовых моделей гражданского общества у отдельных авторов. С такой критикой, например, выступает В. В. Субо-чев31, хотя при этом он соглашается с непоследовательной позицией, согласно которой «категория "гражданское общество" в одно и то же время — идея и факт, абстракция и организация, оно не имеет конкретной реальности, но его жизнедеятельность очевидна»32. Однако такая попытка интегрировать разные ипостаси (сущности) гражданского общества совершенно игнорирует проблему их соотношения.

Приведенные теоретические позиции построены преимущественно на сочетании телеологического обоснования33 с описанием гражданского общества в категориях должного, т. е. в целом они не выходят за рамки догматического (формально-правового) метода34. Проблематичность использования этого метода осмысления гражданского общества заключается в том, что он не учитывает значение актуальной для его понимания эмпирической информации, либо предполагает минимальные отсылки к ней. Эмпири-

30 Несмотря на то что в ст. 62 Федерального закона от 12 января 1996 г. № 7-ФЗ (ред. от 29 июля 2018 г.) «О некоммерческих организациях» признается наличие у казачьего общества таких признаков института гражданского общества, как самоорганизация и защита прав его членов, цели образования общины—несение государственной или иной службы, отдаляют его от гражданского общества. Как отмечает О. А. Кожевников, данный признак является определяющим, поскольку российское казачество, не связанное с несением государственной службы, не будет являться казачьим обществом. См.: Кожевников О. А. Право некоммерческих организаций: учеб. пособие. М., 2016. С. 120.

31 См.: СубочевВ. В. Указ. соч. С. 145.

32 Струсь К. А. Государство и гражданское общество: проблемы правового взаимодействия в России. СПб., 2005. С. 17. Цит. по: Субочев В. В. Указ. соч. С. 145.

33 А. А. Ивин указывает, что целевое (телеологическое) обоснование представляет собой параллель эмпирическому подтверждению описательных утверждений (верификации следствий). См.: Ивин А. А. Аргументация в процессах коммуникации. Pro et contra. М., 2017. С. 179.

34 Согласно позиции чешского правоведа В. Кубеша, юри-

дическая догматика лишь систематизирует и интерпретиру-

ет правовой материал, применяя нормативные и телеологи-

ческие методы. См. Kubes V. Grundfragen der Philosophie des Rechts. Wien; New York, 1977. S. 47. Цит. по: ЧестновИ. Л. Методология и методика юридического исследования: учеб. по-

собие. СПб., 2004. С. 55.

ческие факты не играют роли существенной предпосылки для оценок и выводов во многих из рассмотренных нами исследований. Согласно известному принципу Д. Юма, суждения о должном не могут быть ни подтверждены, ни опровергнуты эмпирическими данными35. Таким образом, представления и определения гражданского общества, сформулированные как нормативные (абстрактные) теоретические конструкции, порождают дихотомию — за сущим, объективированным как совокупность институтов гражданского общества, не признается качество должного. Однако такой «эталон» может совершенно не соответствовать реальным потребностям самого гражданского общества. Более того, рассматриваемая методологическая позиция не позволяет его разглядеть.

Рассматриваемый метод существенно сужает и упрощает перспективы и возможности правового взгляда на сущность гражданского общества. Комплексное содержание феномена должно найти отражение в изменении ракурса исследований и использовании эмпирического подхода в исследованиях гражданского общества. То, что гражданское общество является объектом правовых исследований, не отменяет его сложной социальной природы, этот концепт не может быть в них полностью переосмыслен. Суть этой проблемы хорошо обозначил Н. С. Бондарь: «"Гражданское общество" — это не юридическая и не государственно-правовая категория. Государство не может, не способно "учредить", "декретировать", "установить" своими законами желательный для него образ гражданского общества»36. Такой специфический объект исследования требует комплексного подхода, включающего эмпирическую верификацию, поскольку правовые исследования могут принимать совершенно расходящееся с другими общественными науками направление относительно одного и того же явления, притом что возможности правового изучения гражданского общества достаточно ограничены. Здесь уместно привести замечание А. Ф. Черданцева: «С точки зрения логики, семантики понятия в сфере права ничем не отличаются от любых других понятий... Поэтому искать у понятий, вовлеченных в правовую сферу, какие-то особенности — дело бесперспективное и ненужное»37. Следует учитывать, что гражданское общество и отношения, которые складываются в нем, существуют вне зависимости от того, имеет место или нет правовое регулирование38. Его необходимо отличать от

35 См.: Юм Д. Соч.: в 2 т. М., 1966. Т. 1. С. 618; О проблеме соотношения «должного» и «сущего» в праве см., например: Ллойд Д. Идея права. М., 2009. С. 97—99.

36 Бондарь Н. С. Указ. соч. С. 172.

37 ЧерданцевА. Ф. Логико-языковые феномены в юриспруденции: монография. М.., 2012. С. 38.

38 А. Ф. Черданцев различает отношения, которые имеют место и независимо от того, существует право или нет, и та-

правовых феноменов, у которых нет эмпирического референта.

Отсутствие сфокусированности на гражданском обществе как реальном феномене может быть свидетельством невнимания доктрины к его институциональному наполнению и в определенном смысле проявлением этатистского подхода в исследованиях. В правовых исследованиях нередко некритично принимается позиция институтов публичной власти, ставшая предпосылкой того или иного законодательного решения39, она нередко замещает собой эмпирические аргументы в рассуждениях о гражданском обществе.

Подобные подходы игнорируют особые условия, необходимые для существования институтов, поддерживающих автономный от государства статус (обозначаемых в международных рекомендательных актах термином «неправительственные организации»). Представления о гражданском обществе как об абстрактной конструируемой идее вряд ли предполагают внимание к его сущностным характеристикам, а без их учета, например, не может быть идентифицировано вмешательство государства в сферу его автономии, невозможно оценить последствия регулятивного воздействия государства, а также попытки придать ему определенный вектор развития40. Однако следует признать, что попытки продвижения желательных параметров гражданского общества характерны для любых политических режимов. Например, профессор Принстонского университета С. Маседо указывает, что продвижение в рамках государственной политики конкретного (либерально-демократического) идеала гражданского общества противоречит свободе ассоциации и нейтральной позиции государства41. Основной дилеммой в данном случае является соблюдение границ между го-

кие, которые возникают на основе права. См.: ЧерданцевА. Ф. Указ. соч. С. 231.

39 См., например: Гражданское общество и государство. М., 2005. С. 4.

40 Ряд экспертов указывают на два основных полюса отношений власти и гражданского общества в России: с одной стороны, установление корпоративистских отношений с некоммерческим сектором, а с другой — ужесточение политико-правового режима в отношении некоммерческих организаций, поддерживающих автономный от государства статус. Подробнее см.: Тарасенко А. Некоммерческий сектор в странах Европейского Союза и России в контексте трансформации государства благосостояния. СПб., 2015. С. 145; Беляева Н. Ю., КарастелевВ. Е. Формы гражданского участия гражданских объединений в публичной политике // XII Международная научная конференция по проблемам развития экономики и общества [Текст]: в 4 кн. / отв. ред. Е. Г. Ясин. М., 2012. С. 302.

41 См.: Macedo S. The Constitution, Civic Virtue, and Civil

Society: Social Capital as Substantive Morality // Fordham Law

Review. 2001. P. 1574—1575.

сударством и гражданским обществом, в результате нарушений которых могут быть утрачены характеристики, позволяющие идентифицировать гражданское общество (в данном случае автономия и плюрализм). Р. Пост и Н. Розенблюм предупреждают, что в результате нарушения указанных границ «власть государства может наложить единообразие, фатальное для плюрализма»42. Дж. Гартон, автор исследования, посвященного вопросам регулирования организованного гражданского общества, отмечает, что эрозия ключевых характеристик гражданского общества может оказать негативное влияние на деятельность организованного гражданского общества43.

Результаты исключительно догматического осмысления (обоснования) гражданского общества могут выступать антитезисом утверждения, что гражданскому обществу присущи какие-либо характеристики, требующие учета границ между ним и государством. В прескриптивных интерпретациях значение характеристик гражданского общества минимизируется, при этом абсолютизируется позиция государства (определяющего содержание нормативно должного) по отношению к гражданскому обществу. Предписываемое гражданскому обществу правовой догмой долженствование может не совпадать с целями институтов гражданского общества. В данном случае догматический метод ограничивает возможности научной доктрины быть критичной по отношению к произвольному определению государством параметров его отношений с гражданским обществом. Таким образом стремление к постулируемому идеалу и решение насущных проблем институтов гражданского общества становятся несовпадающими целями.

Продвижение государством желаемых параметров гражданского общества (как это видно на примере законодательства ряда стран бывшего социалистического лагеря — России, Азербайджана, Беларуси, Казахстана, Венгрии и др.) предполагает повышенную роль и даже вмешательство публичной власти в сферу, параметры которой требуют от государства соблюдения нейтральной позиции44. Несбалансированный подход государства к гражданскому обществу становится для последнего дезорганизую-

42 Rosenblum N. L., Post R. C. Introduction // Civil Society and Government / ed. by N. L. Rosenblum, R. C. Post. Princeton; Oxford, 2002. P. 7.

43 См.: Garton J. The Regulation of Organised Civil Society. Oxford, 2009. P. 114.

44 Примером активного участия государства в жизни гражданского общества можно назвать факт создания в 2015 г. в Республике Башкортостан большинства социально ориентированных НКО при поддержке регионального Министерства труда и социальной защиты. См. об этом: Некоммерческие организации в международном и национальном праве: монография / под ред. Т. Я. Хабриевой, С. В. Чиркина. М., 2017. С. 221.

щим фактором. Последствия этой проблемы очень точно описывает профессор права и публичных отношений Висконсинского университета в Мадисоне М. Сайдел. Характеризуя нормативно-правовые рамки, установленные в государствах, ограничивающих пространство автономии и активности институтов гражданского общества, он отмечает, что «реализация подобных правил может быстро приостановить деятельность неодобряемых групп (disfavored groups), которые обычно являются организациями, занимающимися правозащитной деятельностью и представляющими общественные интересы (advocacy and public interest organizations); и направляет четкие, пугающие сообщения другим организациям о том, что социальные услуги и связанные с ними виды деятельности являются предпочтительной работой, которую должны выполнять группы гражданского общества...»45.

В правовой литературе имеются примеры более сфокусированного правового осмысления гражданского общества, учитывающие его сущностные характеристики. Н. С. Бондарь характеризует природу гражданского общества следующим образом: «Оно должно (здесь и далее в цитате курсив мой. — С. Г.) основываться на развитых формах общественной самоорганизации и саморегуляции, на оптимальном сочетании публичных и частных интересов при определяющем значении последних и при безусловном признании в качестве высшей ценности такого общества человека, его прав и свобод... гражданское общество по самим своим внутренним свойствам должно быть правовым обществом, правовой организацией социально-экономических и политических отношений... это основанная на самоорганизации система социально-экономических и политических отношений, функционирующих в правовом режиме социальной справедливости и имеющая своей целью создание условий, обеспечивающих достойную жизнь человека, защиту его прав и свобод как высшей ценности гражданского общества и правового государства»46. Следует согласиться с позицией Н. С. Бондаря в том, что касается наличия у гражданского общества особых характеристик, конституирующих его в качестве автономного социального организма, имеющего собственную природу, но эти характеристики должны быть отделены от параметров, которые заданы внешним по отношению к гражданскому обществу долженствованием. Указанные характеристики не всегда согласуются с такими, которые исследователи пытаются отыскать в духе позитивистского конструирования (терминология Н. В. Варламовой). Е. Е. Никитина, опреде-

45 Sidel M. Civil Society and Civil Liberties // The Oxford Handbook of Civil Society / ed. by M. Edwards. Oxford University Press, 2011. P. 306.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

46 Бондарь Н. С. Указ. соч. С. 170—178.

ляя институт гражданского общества, обоснованно отталкивается от таких критериев, как внегосудар-ственный порядок образования и функционирования, самоорганизация, самоуправление, добровольность, равноправные отношения, отсутствие иерархии в системе47.

От приписываемых гражданскому обществу должных свойств, которые ставят его в зависимость от всеобъемлющего долженствования, следует отличать характеристики, имеющие отношение к его жизнеспособности как независимого от государства социального феномена — в зарубежной англоязычной литературе используется термин "vibrant civil society"48, который можно переводить по-разному: как активное, жизнеспособное или энергичное гражданское общество49. К таким характеристикам, на наш взгляд, относятся активизм50, автономность, плюрализм, саморегулирование, самоорганизация, добровольность и ненасильственность гражданского общества.

Актуальная проблематика правовых исследований гражданского общества в контексте его институционального понимания. Очевидно, что правовое осмысление гражданского общества не является исключительно теоретической проблемой. Соответствие правового понимания гражданского общества реальности имеет непосредственное отношение к вопросу о том, насколько посвященные ему правовые исследования могут быть диагностическим инструментом. От них следует ожидать сфокусированности на актуальных политико-правовых проблемах, которые возникают на стыке взаимодействия институтов гражданского общества и государства. Проблемное положение гражданского общества в значительной части постсоветских государств требует от исследователя признавать способствующие этому факторы, а также последствия указанного состояния: дефицит демократии и проявления патерна-

47 См.: НикитинаЕ. Е. Система институтов гражданского общества в России: конституционно-правовой аспект // Журнал российского права. 2017. № 6. С. 45.

48 См.: van derPloeg T. J., van Veen W. J.M., Versteegh C. R. M. Civil Society in Europe: Minimum Norms and Optimum Conditions of its Regulation. Cambridge (UK), 2017. P. XIII.

49 См., например: Models to Promote Cooperation between Civil Society and Public Authorities. Working Paper. International Center for Not-for-Profit Law (ICNL). P. 1. URL: http://www. icnl.org/research/resources/ngogovcoop/Models%20to%20 Promote%20Cooperation%20Working%20Paper.pdf (дата обращения: 01.06.2019).

50 Словарь некоммерческого права Б. Хопкинса называет активистскими организации, вовлеченные в такие виды деятельности по защите общественных интересов (advocacy activities), как демонстрации, бойкоты, забастовки, пикетирование и стратегические судебные тяжбы. См.: Hopkins B. R. Bruce R. Hopkins' Nonprofit Law Dictionary. New Jersey, 2015. P. 6.

лизма в отношении институтов гражданского общества51; преобладание корпоративистской52 и сервисной53 моделей гражданского общества; узкое понимание права на объединение и свободу деятельности общественных объединений; ограничение гражданского участия; слабость контрольной функции институтов гражданского общества; сегментацию гражданского общества54; делигитимацию определенных его институтов посредством внесения поправок в некоммерческое законодательство и принятия подзаконных актов, ограничивающих свободу деятельности некоммерческих организаций (в частности, в России, Азербайджане, Беларуси и Казах-стане55).

Акцент на гражданском обществе в правовых исследованиях фокусирует внимание на правовых аспектах сохранения и развития его важнейших характеристик: активизме, автономии, самоорганизации, саморегулировании, плюрализме, добровольном и ненасильственном характере. Указанные характеристики попадают в сферу правового изучения, поскольку связаны с целым рядом конституционных прав, свобод и принципов, которые конституируют пространство свободы (автономии) гражданского общества и значительную часть правомочий его институтов56. Можно сказать, что в основе различных форм гражданского участия — понятия, наиболее объемно определяющего раз-

51 См.: Туманова А. С., Сафонов А. А. Указ. соч. С. 106.

52 См.: Chebankova E. State-sponsored civic associations in Russia: systemic integration or the "war of position"? // East European Politics. 2012. No. 28(4). Р. 390— 408; Тарасенко А. Указ. соч. С. 143—154.

53 Н. Ю. Беляева и В. Е. Карастелев пишут, что основная сфера деятельности гражданских общественных объединений —это защита прав и интересов (политических, экономических, социальных) уязвимых и/или уязвленных категорий граждан (advocacy work). В этом одно из основных отличий гражданских общественных объединений от некоммерческих объединений, предоставляющих услуги населению. См.: Беляева Н. Ю., Карастелев В. Е. Указ. соч. С. 307.

54 См.: Rosenblum N. L, PostR. C. Op. cit. P. 6.

55 См.: Civic Freedom Monitor. URL: http://www.icnl.org/ research/monitor.html (дата обращения: 01.06.2019).

56 Ю. А. Тихомиров считает первичным основанием воз-

никновения и функционирования институтов гражданско-

го общества конституционные нормы о правах и свободах

граждан и другие конституционные положения. См.: Тихомиров Ю. А. Гражданское общество в фокусе права // Жур-

нал российского права. 2013. № 10. С. 39. В. Е. Чиркин писал,

что «под лозунгами соблюдения этих прав (личных, эконо-

мических, социальных, культурных, политических) граж-

данское общество чаще всего и обнаруживает свою активность». См.: Чиркин В. Е. Гражданское общество, конституционные коллективные права и обязанности // Гражданин и право. 2012. № 5. С. 5.

личные проявления активности институтов гражданского общества в сфере прямой и представительной демократии57, в принципе лежит комплекс конституционных прав, свобод (преимущественно политических) и гарантий. Нетрудно также проследить связь автономии гражданского общества со свободой объединения (ассоциаций). Особое значение в отношении гражданского общества имеет конституционный принцип политического и идеологического плюрализма. Плюрализм является важнейшей характеристикой гражданского общества58, которая, во-первых, предполагает его качественное состояние: разнообразие институтов, наличие у него полюсов как активно взаимодействующих с публичной властью, так и отстаивающих свою автономность; во-вторых, возможность выражать и отстаивать разнообразные общественно значимые интересы. В концепции гражданского общества принцип плюрализма тесно связан с автономией — именно она, предполагая возможность существования автономного от ориентиров государства целеполагания институтов гражданского общества, способствует институциональному многообразию59.

В контексте институционального подхода особое значение для гражданского общества приобретает конституционное право на объединение (свобода объединения (ассоциации)). Причем в последнее время получило распространение его широкая интерпретация, в рамках которой в качестве права на объединение субъекта рассматриваются не только общественные объединения, но и другие некоммерческие и даже коммерческие организации60. С точки зрения взаимосвязи автономии гражданского об-

57 См.: Council of Europe Committee of Ministers (2017). Guidelines for civil participation in political decision making CM(2017)83-final (Руководящие принципы в отношении гражданского участия в процессах принятия политических решений. Одобрены Комитетом Министров Совета Европы 27 сентября 2017 г.). URL: https://rm.coe.int/ CoERMPublicCommonSearchServices/DisplayDCTMContent? documentId=0900001680782d3c (дата обращения: 01.06.2019).

58 М. Эдвардс, а также Р. Пост и Н. Розенблюм называют гражданское общество «зоной», «областью» плюрализма. См.: Edwards M. Civil society. London, 2004. P. 84; Rosenblum N. L., Post R. C. Op. cit. P. 2.

59 Американский конституционалист М. Ташнет придерживается позиции, согласно которой институты гражданского общества позволяют производить и поддерживать ценности, независимые от государственного влияния. См.: Tushnet M. V. The Constitution of Civil Society // Chicago-Kent Law Review. Vol. 75. 2000. P. 380.

60 См., например: Сойфер Т. В. Некоммерческое юридическое лицо как форма реализации конституционного права на объединение // Законодательство и экономика. 2012. № 2. С. 18—29.

щества и права на объединение представляет интерес содержание последнего. Чаще всего в содержании права на объединение выделяются несколько правомочий, среди которых: право создавать, право вступать, право воздерживаться от вступления, право участвовать и право выходить из объединения61. Однако относительно наполнения права на объединение существуют и другие подходы, которые признают его более широкое содержание. Непосредственно с правом на объединение связана свобода деятельности общественных объединений. В международных рекомендациях и литературе встречается аналог этой свободы — право на свободную деятельность или право действовать свободно (right to operate freely)62. Указанная свобода (право) представлена в некоторых конституционных текстах, например в ч. 1 ст. 30 Конституции Российской Федерации 1993 г., ч. 2 ст. 42 Конституции Португальской Республики 1976 г., абз. XVII ст. 5 Конституции Федеративной Республики Бразилии 1988 г. Конституция Республики Польша 1997 г. «обеспечивает свободу создания и деятельности профессиональных союзов, социально-профессиональных организаций земледельцев, обществ, гражданских движений, иных добровольных объединений, а также фондов» (ч. 1 ст. 12). Чаще всего рамки свободы деятельности объединений граждан в конституционных текстах и международных актах задают конституционные ограничения свободы объединения63.

В международных рекомендациях право на объединение, как правило, рассматривается в широком контексте, с включением в него производных прав, актуальных для институтов гражданского общества. В Руководящих принципах по свободе объединений (далее — Руководящие принципы), утвержденных Венецианской комиссией 13—14 декабря 2014 г., указанная свобода представлена в виде принципа, озаглавленного как «Свобода определять цели и виды деятельности, в том числе содержание деятельности». Данный принцип предполагает, что, во-первых, учредители и члены объединений могут свободно определять цели и виды деятельности своего объединения в рамках законодательства, соответствующего международным стандартам; во-вторых,

61 См., например: Малый Д. А. Конституционное право на объединение в Российской Федерации: дис. ... канд. юрид. наук. Саранск, 2001. С. 34—104.

62 См.: Handbook on Civil Society Organisations Registration and Operation: Comparative Aspects. European Center for Not-forProfit Law (ECNL), 2015. P. 3. URL: http://ecnl.org/wp-content/ uploads/2016/04/Handbook-on-Civil-Society-Organizations-Registration-and-Operation-Comparative-Aspects.pdf (дата обращения: 01.06.2019).

63 См., например, ч. IV ст. 58 Конституции Республики Азербайджан 1995 г., ч. 2 ст. 44 Конституции Республики Болгария 1991 г.

в процессе работы для достижения своих целей и ведения своей деятельности объединения свободны от вмешательства в их внутренние дела, управление и организацию; в-третьих, они имеют право свободно определять содержание своей деятельности, т. е. могут определять, желают ли они действовать на местном, региональном, национальном или международном уровне; в-четвертых, объединения могут свободно вступать в другие объединения, федерации и конфедерации на национальном и международном уровнях64. В пояснительной записке к Руководящим принципам указывается, что перечисленные возможности являются наиболее важным аспектом определения понятия «объединение» и, в сущности, наиболее важным аспектом права на свободу объеди-

нений65.

По мнению экспертов авторитетной международной организации «Международный центр некоммерческого права», право на свободную деятельность без вмешательства — одна из шести основных свобод, необходимых для создания благоприятной среды для гражданского общества66.

В определении Конституционного Суда РФ от 17 июня 2007 г. № 506-О-О свобода деятельности общественных объединений (ч. 1 ст. 30 Конституции РФ) рассматривается в контексте взаимного невмешательства органов государственной власти и их должностных лиц, с одной стороны, и общественных объединений — с другой. Таким образом, положение, закрепленное в ст. 17 Федерального закона от 19 мая 1995 г. № 82-ФЗ (ред. от 20 декабря 2017 г.) «Об общественных объединениях» рассматривается как развивающее конституционную норму. Аналогичные положения содержатся в ст. 4 Закона Республики Казахстан от 31 мая 1996 г. № 3-1 (ред. от 24 мая 2018 г.) «Об общественных объединениях». Основной вывод, который следует сделать, анализируя значение права на объединение (свободы ассоциаций) для гражданского общества, состоит в том, что именно широкое понимание права на объединение, а также выделение свободы деятельности объединений является важнейшей формальной основой (признанием) его автономии.

Названные конституционные категории служат основой для определения гражданским обществом своего потенциала и возможностей. Как отмечает А. Бланкенагель, в западных государствах не существует аналогов формального института обще-

64 Руководящие принципы по свободе объединений. 2-е изд. Варшава, 2011. С. 22—23.

65 Там же. С. 30.

66 Models to Promote Cooperation between Civil Society

and Public Authorities. Working Paper. International Center

for Not-for-Profit Law (ICNL). URL: http://www.icnl.org/ research/resources/ngogovcoop/Models%20to%20Promote%20

Cooperation%20Working%20Paper.pdf.

ственного контроля, однако это не означает его отсутствия. Общественный контроль осуществляется там на основе таких конституционных прав, как свобода ассоциаций, свобода мнения, свобода получения информации, свобода средств массовой информации и, возможно, в зависимости от конкретной ситуации — еще других основных прав67. Из этого примера видно, что нейтральная позиция государства не предполагает его присутствия в сферах автономии гражданского общества, поскольку оно распознает, какие из этих сфер появляются и развиваются преимущественно благодаря негосударственным общественным действиям, т. е. пространству свободы саморегулирования. Формированию таких подходов должна способствовать разработка аргументов, обосновывающих необходимость сбалансированных отношений между публичной властью и гражданским обществом, ограждения гражданского общества от избыточной государственной опеки. В этом смысле правовые исследования, опирающиеся на эмпирические свидетельства, могут предоставить полезные результаты, поскольку в большей степени ориентированы на обоснование государственных подходов и концептуальных оснований правовой политики68.

Контуры эмпирического подхода в правовых исследованиях гражданского общества. Может показаться, что для относительно всестороннего рассмотрения гражданского общества будет достаточно привлечения знаний из других общественных наук. Однако соединение правового знания и эмпирических фактов, тем более с учетом массива таких фактов в других общественных науках, представляет значительную сложность. Правомерность такого соединения и обоснованность извлекаемых выводов часто подвергаются критике69, которая актуализирует проблему корректных методологических подходов. Признав, что конструированию правовой концепции гражданского общества должно предшествовать осмысление исследователем

67 См.: БланкенагельА. Заключение по законопроекту Республики Казахстан «Об общественном контроле в Республике Казахстан» (6 апреля 2015 г.). URL: https://www.zakon.kz/ 4701569-zakljuchenie-po-zakonoproektu.html#_ftn1 (дата обращения: 01.06.2019).

68 О роли эмпирических правовых исследований для процесса разработки концептуальных оснований политики см., например: Partington M. Empirical Legal Research and Policymaking // The Oxford Handbook of Empirical Legal Research / ed. by P. Cane, H. M. Kritzer. Oxford University Press, 2010. P. 1003.

69 Ю. Е. Пермяков отмечает: «В отношении к собственным эмпирическим основаниям наука обязана избежать двух крайностей — предельного абстрагирования и неразборчивого, бессистемного накопления и описания фактов» (Пермяков Ю. Е. Эмпирические основания юридической науки // Вестник Самарской гуманитарной академии. Серия: Право. 2007. № 1. С. 46).

значимых для нее фактов эмпирической реальности, необходимо определиться, как получить, используя терминологию Ю. Е. Пермякова, «собственные эмпирические основания» правовых исследований. В правовых исследованиях должны быть приняты во внимание значимые эмпирические характеристики этого феномена и выработаны аргументы для их адекватного отражения в правовой политике.

В статье, посвященной эмпирическим аргументам в доктрине публичного права, немецкий исследователь Э. Тофай приводит убедительные доводы в пользу важности соединения доктринального и эмпирического знания. Исходным аргументом в пользу открытости правовой доктрины эмпирическому компоненту является сущностная оспоримость правовых понятий: «Правовые концепты являются изначально нечетко определенными (ill-defined), что делает право, по определению, упражнением в герменевтике... В праве всегда есть непреодолимая двусмысленность. Чтобы устранить двусмысленность права... мы должны использовать разум, руководствуясь строгим методом, чтобы он был обычно (то есть, субъективно) приемлемым». По мнению исследователя, если аргументы, производимые эмпирическим знанием, обращены к праву, отвечают на вопросы юридической науки методологически строгим образом, то правовой дискурс должен их учитывать. Нормативные модели, используемые в праве, в отличие от математических моделей не являются исключительно идеальными конструкциями, напротив, они зависят от фактических предположений о реальности70. Более того, эмпирический анализ может быть проверкой обоснованности нормативных конструкций, поскольку в их основе могут лежать произвольные предположения об объекте регулирования71.

Другой специалист в области эмпирико-правовых исследований Дж. Фишман указывает на необходимость определенных теоретических рамок для эмпирических обобщений, которые не позволят им выйти за пределы правового дискурса. Для преодоления разрыва между «сущим» и «должным», т. е. описа-тельностью (дескриптивностью) эмпирических и нормативностью (прескриптивностью) правовых исследований требуется нормативная предпосылка (normative premise)72. По мнению Дж. Фишмана, такую функцию в эмпирическом исследовании выполняют «нормативные вопросы и цели», которым исследователи должны отдавать приоритет73.

70 Cm.: Towfigh E. V. Empirical arguments in public law doctrine: Should empirical legal studies make a "doctrinal turn"? // International Journal of Constitutional Law. 2014. Vol. 12. No. 3. P. 675—676.

71 Ibid. P. 690.

72 Cm.: Fischman J. B. Reuniting "Is" and "Ought" in Empirical Legal Scholarship // University of Pennsylvania Law Review. Vol. 162. 2013. P. 123.

73 Ibid. P. 154.

В качестве примера можно привести ряд целей и связанных с ними вопросов, которые позволят наметить предметное поле эмпирико-правовых исследований гражданского общества.

Во-первых, целью таких исследований может быть выработка концептуальных основ правовой политики в отношении гражданского общества, стратегии развития законодательства в отношении институтов гражданского общества74. В рамках этого направления возможно поставить вопрос: способствует или препятствует развитию сущностных характеристик гражданского общества государственное воздействие (параметры которого можно обнаружить, например, в программных и стратегических документах, посвященных взаимодействию государства и гражданского общества) и нормативно-правовые рамки, в которые помещены некоммерческие (неправительственные) организации? Природа гражданского общества делает его достаточно сложным объектом для правового воздействия. Вслед за рядом авторитетных авторов также полагаем, что законодательство может лишь отчасти быть инструментом, упорядочивающим институциональную основу гражданского общества75.

74 О стратегии законодательства в отношении гражданского общества пишет, в частности, Ю. А. Тихомиров. См.: Тихомиров Ю. А. Указ. соч. С. 37.

75 По этому поводу существуют взгляды, по-разному определяющие роль правового регулирования гражданского общества. Например, В. Е. Чиркин видел в правовом положении «самодеятельных объединений (например, различных общественных организаций), которые считаются в России главными элементами гражданского общества», привязку к государству (см.: Чиркин В. Е. Гражданское общество, конституционные коллективные права и обязанности. С. 3). Другие исследователи отмечают, что законодательство имеет (должно иметь) определенные пределы, исходя из признания параметров гражданского общества. Н. Розенблюм и Р. Пост обращают внимание на особенности правового регулирования институтов гражданского общества: «Ассоциации разрастаются и принимают свою форму отчасти в ответ на различные положения корпоративного, налогового, деликтного или конституционного права, которые создают рамки, в которых ассоциации определяют свои цели и осуществляют свою деятельность». (Rosenblum N. L., PostR. C. Op. cit. P. 8). Ю. А. Тихомиров указывает: «Гражданское общество в целом и его отдельные сферы находятся в области правового регулирования. Вопрос заключается в том, в какой мере оно необходимо и насколько реально способствует гражданской самодеятельности. Поиск "меры" здесь также важен и позволяет избегать явного огосударствления некоторых сфер и чрезмерной регламентации поведения граждан в сфере их частной (личной) жизни» (Тихо-мировЮ. А. Указ. соч. С. 37). Н. А. Богданова и А. А. Троицкая поддерживают позицию о частичной подверженности гражданского общества правовому регулированию, в том числе конституционно-правовому. По их мнению, «избыточное правовое регулирование ущемляет общественную свободу как ос-

Исследователям также следует ставить вопрос: является ли позиция государства в отношении институтов гражданского общества, выраженная в законодательных решениях и правоприменительной практике, отклоняющейся от критериев нейтральности государства76 и пропорциональности? Соответственно, анализу на основе эмпирических свидетельств должны подлежать заданные рамки свободы объединения и других ключевых для гражданского общества прав и свобод, примеры произвольного вмешательства в их осуществление, наличие возможностей для проявления самоорганизации и саморегулирования, эффекты, производимые правовым регулированием и реализацией публично-властных полномочий на активность институтов гражданского общества, и т. д.

Во-вторых, целью эмпирического анализа будет верификация и обновление правовой доктрины гражданского общества77. Основными вопросами в данном случае могут быть следующие: насколько обоснованы доктринальные гипотезы относительно институтов гражданского общества; способствуют ли они выработке более реалистичных теоретических представлений о роли (целях, задачах, функциях), структуре и месте существующего в конкретном контексте гражданского общества и его институтов.

Заключение. В статье обосновывается недостаточность исключительно догматического способа осмысления гражданского общества, который не признает его в качестве эмпирически действительного феномена. В юридической литературе он представлен в рамках двух наиболее распространенных подходов (иногда они неразличимы): один из них (утопический) представляет собой развитие историко-теоретического дискурса (с этих позиций гражданское общество рассматривается как более высокая ступень в развитии человеческого общества78); другой, значительно более сфокусированный на реальном феномене, помещает гражданское общество в рамки всеобъемлющего долженствования, т. е. нормативно закрепленной политической воли, не признающей каких-либо внешних границ79. Последний

новной принцип взаимоотношений государства и общества».

См.: Гражданское общество как гарантия политического диалога и противодействия экстремизму: ключевые конституционно-правовые проблемы. С. 28.

76 Мы рассматриваем нейтральность государства в качестве одного из принципов взаимодействия государства с гражданским обществом. Подробнее см.: Fleming J. E., McClain L. C. Ordered Liberty: Rights, Responsibilities, and Virtues. Cambridge, MA and London, 2013. P. 82.

77 О значении эмпирических исследований для уточнения правовой доктрины пишет, в частности, Э. Тофай. См.: Towfigh E. V. Op. cit. P. 674.

78 См.: МатузовН. И. Гражданское общество: сущность и основные принципы // Правоведение. 1995. № 3. С. 83.

79 Нам близка позиция, которую по схожему поводу высказывает И. Л. Честнов: «...некритическое отношение к за-

подход не признает гражданское общество в качестве автономной от государства сферы; подчеркивает значение регулирующего воздействия государства, не учитывая последствий для гражданского общества (которые связаны, прежде всего, с продвижением определенных параметров его развития). Поэтому не лишено оснований утверждение, что формируемая этим подходом концепция является идеологизированной — этатистской по сути. Интересно отметить, что, рассматривая понятие «идеология», немецкий правовед А. Нуссбер-гер определяет ее как догму, учение, которое вытесняет определенные эмпирические данные современности с целью объяснения всего по определенному образцу80.

Альтернативой подобным представлениям о гражданском обществе может быть правовая концепция, построенная с учетом междисциплинарного знания о гражданском обществе, полученного в рамках институционального подхода. Будучи основой правового теоретизирования, такой подход требует большего внимания институциональному компоненту гражданского общества, а также наличия эмпирического ракурса в исследованиях. Современная международная и зарубежная практика взаимодействия государства и гражданского общества, выраженная в различных политико-правовых документах (концепциях, программах, стратеги-ях)81, демонстрирует процессы дальнейшей конкре-

конодательству оборачивается его апологетикой и превращением юридической науки в вечно опаздывающего студента, на долю которого остается усвоение и комментирование политической воли власть предержащих». См.: Честнов И. Л. Методология и методика юридического исследования. С. 77.

80 См.: НуссбергерА. Плюрализм—конституционная ценность // Сравнительное конституционное обозрение. 2008. № 6 (67). С. 91—92.

81 См., например: Strategy on governmment-civil society cooperation in post-2015 development policy', Federal Ministry

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

тизации и формализации представлений о рассматриваемом феномене в рамках институционального подхода. В политико-правовой и научный оборот вводятся такие понятия, как «организованное гражданское общество» и «организации гражданского общества», которые становятся ключевыми категориями современной концепции гражданского общества. В новейшей юридической литературе, посвященной вопросам государственно-правового воздействия на гражданское общество, также активно используются названные концепты82. Все это определенно создает перспективы для исследовательской деятельности в рамках названных подхода и методологии. Представляется, что такое исследовательское направление может способствовать обоснованию правовых условий, необходимых для сохранения жизнеспособности институтов гражданского общества и формирования пересмотренной, неэтатистской парадигмы сосуществования гражданского общества и государства.

for Economic Cooperation and Development, BMZ Strategy Paper 5/2014e. URL: http://www.bmz.de/en/what_we_do/approaches/ bilateral_development_cooperation/players/ngos/index.html (дата обращения: 01.06.2019); National Strategy for the Creation of an Enabling Environment for the Civil Society Development adopted by the Government of the Republic of Croatia on 12 July 2012. URL: https://udruge.gov.hr/UserDocsImages/UserFiles/ File/National%20Strategy-Civil%20Society-Croatia-2012-2016-eng.pdf (дата обращения: 01.06.2019); Закон Республики Молдова от 23 марта 2018 г. № 51 «Об утверждении Стратегии развития гражданского общества на 2018—2020 годы и Плана действий по реализации Стратегии развития гражданского общества на 2018—2020 годы». URL: http://www. parlament.md/LegislationDocument.aspx?Id=99970782-9ff6-4f8a-bb68-dcca8f7a8f58 (дата обращения: 01.06.2019).

82 См., например: Garton J. Op. cit.; van der Ploeg T. J., van Veen W. J. M., Versteegh C. R. M. Op. cit.

Chebankova E. State-sponsored civic associations in Russia: systemic integration or the "war of position"? // East European Politics. 2012. No. 28(4).

Edwards M. Civil society. London, 2004.

Fischman J. B. Reuniting "Is" and "Ought" in Empirical Legal Scholarship // University of Pennsylvania Law Review. Vol. 162. 2013.

Fleming J. E., McClain L. C. Ordered Liberty: Rights, Responsibilities, and Virtues. Cambridge, MA and London, 2013.

Garton J. The Regulation of Organised Civil Society. Oxford, 2009.

Hopkins B. R. Bruce R. Hopkins' Nonprofit Law Dictionary. New Jersey, 2015.

Jensen M. N. Concepts and Conceptions of Civil Society // Journal of Civil Society, 2:1. 2006.

Keane J. Civil society: Old Images, New Visions. Cambridge; Oxford, 1998.

Keane J. Civil Society: Definitions and Approaches // International Encyclopedia of Civil Society / ed. by H. K. Anheier, S. Toepler, R. List. Springer, 2010.

Kubes V. Grundfragen der Philosophie des Rechts. Wien; New York, 1977.

Laine J. Debating Civil Society: Contested Conceptualizations and Development Trajectories // International Journal of Not-for-Profit Law. Vol. 16. No. 1. 2014.

Macedo S. The Constitution, Civic Virtue, and Civil Society: Social Capital as Substantive Morality // Fordham Law Review. 2001. Miller C., Howard J., Mateeva A. et al. Toward a Typology of Civil Society: Understanding Non-Government Public Action // Civil Society in Comparative Perspective / ed. by B. Enjolras, K. H. Sivesind. Emerald Group Publishing Limited, 2009.

Partington M. Empirical Legal Research and Policy-making II The Oxford Handbook of Empirical Legal Research I ed. by P. Cane, H. M. Kritzer. Oxford University Press, 2010.

Rosenblum N. L., Post R. C. Introduction II Civil Society and Government I ed. by N. L. Rosenblum, R. C. Post. Princeton; Oxford, 2002.

Sidel M. Civil Society and Civil Liberties II The Oxford Handbook of Civil Society I ed. by M. Edwards. Oxford University Press, 2011.

Towfigh E. V. Empirical arguments in public law doctrine: Should empirical legal studies make a "doctrinal turn"? II International Journal of Constitutional Law. 2014. Vol. 12. No. 3.

Tushnet M. V. The Constitution of Civil Society II Chicago-Kent Law Review. Vol. 75. 2000.

Van der Ploeg T. J., van Veen W. J. M., Versteegh C. R. M. Civil Society in Europe: Minimum Norms and Optimum Conditions of its Regulation. Cambridge (UK), 2017.

Баглай M. В. Конституционное право Российской Федерации: учебник для вузов. M., 2007.

Беляева H. Ю., Карастелев В. E. Формы гражданского участия гражданских объединений в публичной политике Il XII Mеж-дународная научная конференция по проблемам развития экономики и общества [Текст]: в 4 кн. I отв. ред. E. Г. Ясин. M., 2012.

Бланкенагель А. Заключение по законопроекту Республики Казахстан «Об общественном контроле в Республике Казахстан» (6 апреля 2015 г.). URL: https:llwww.zakon.kzl4701569-zakljuchenie-po-zakonoproektu.html#_ftn1 (дата обращения: 01.06.2019).

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Бондарь H. С. Власть и свобода на весах конституционного правосудия. M., 2005.

Геллнер Э. Условия свободы. Гражданское общество и его исторические соперники. M., 2004.

Гражданское общество и государство. M., 2005.

Гражданское общество как гарантия политического диалога и противодействия экстремизму: ключевые конституционно-правовые проблемы: монография I рук. авт. кол. и отв. ред. С. А. Авакьян. M., 2015.

Гражданское общество: учебник для вузов. M., 2016.

Ивин А. А. Аргументация в процессах коммуникации. Pro et contra. M., 2017.

Керимов А. Д. Современное государство: вопросы теории. M., 2014.

Кожевников О. А. Право некоммерческих организаций: учеб. пособие. M., 2016.

Коэн Дж. Л., Арато Э. Гражданское общество и политическая теория. M., 2003.

Ллойд Д. Идея права. M., 2009.

Mалый Д. А. Конституционное право на объединение в Российской Федерации: дис. ... канд. юрид. наук. Саранск, 2001.

Mарченко M. H. Правовое государство и гражданское общество (теоретико-правовое исследование): учеб. пособие. M., 2015.

Mатузов H. И. Гражданское общество: сущность и основные принципы II Правоведение. 1995. № 3.

Hекоммерческие организации в международном и национальном праве: монография I под ред. Т. Я. Хабриевой, С. В. Чир-кина. M., 2017.

Hикитина E. E. Институциализация гражданского общества в России: историко-теоретический аспект II Журнал российского права. 2017. № 2.

Hикитина E. E. Система институтов гражданского общества в России: конституционно-правовой аспект II Журнал российского права. 2017. № 6.

Hудненко Л. А. Теория демократии. M., 2001.

Hуссбергер А. Плюрализм — конституционная ценность II Сравнительное конституционное обозрение. 2008. № 6 (67).

Пермяков Ю. E. Эмпирические основания юридической науки II Вестник Самарской гуманитарной академии. Серия: Право. 2007. № 1.

Писарев А. H. Формы взаимодействия государства и гражданского общества в Российской Федерации: учеб. пособие. M., 2017.

Руководящие принципы по свободе объединений. 2-е изд. Варшава, 2011.

Сойфер Т. В. Hекоммерческое юридическое лицо как форма реализации конституционного права на объединение II Законодательство и экономика. 2012. № 2.

Струсь К. А. Государство и гражданское общество: проблемы правового взаимодействия в России. СПб., 2005.

Субочев В. В. Гражданское общество: идеальная модель или объективная реальность? II Проблемы взаимодействия гражданского общества, государства и бизнеса: опыт России и Германии. Mатериалы международного круглого стола 27 марта 2012 г. Ростов-нЩ., 2012.

Тарасенко А. Hекоммерческий сектор в странах Eвропейского Союза и России в контексте трансформации государства благосостояния. СПб., 2015.

Тихомиров Ю. А. Гражданское общество в фокусе права II Журнал российского права. 2013. № 10.

Туманова А. С. Концепции гражданского общества западных обществоведов XX века II Гражданское общество в России и за рубежом. 2013. № 1.

Туманова А. С., Сафонов А. А. Социально-экономические, политико-правовые и финансовые параметры гражданского общества II Финансы: теория и практика. 2017. Т. 21. № 5.

Ховард M. M. Слабость гражданского общества в посткоммунистической Eвропе. M., 2009.

Черданцев А. Ф. Логико-языковые феномены в юриспруденции: монография. M., 2012.

Честнов И. Л. Mетодология и методика юридического исследования: учеб. пособие. СПб., 2004.

Честнов И. Л. Постклассическая теория права: монография. СПб., 2012.

Чиркин В. Е. Гражданское общество, конституционные коллективные права и обязанности // Гражданин и право. 2012. № 5. Чиркин В. Е. Общечеловеческие ценности и современное государство // Государство и право. 2002. № 2. Юм Д. Соч.: в 2 т. М., 1966. Т. 1.

REFERENCES

Baglay M. V. The Constitutional Law of the Russian Federation. Moscow, 2007. 1088 p. (In Russ.)

Belyaeva N. Yu., Karastelev V. E. Forms of civil participation of civil associations in public policy. XII International Scientific Conference on the Problems of Development of the Economy and Society. Ed. by E. G. Yasin. Moscow, 2012. Pp. 302—310. (In Russ.)

Blankenagel' A. Comments on the draft law of the Republic of Kazakhstan "On public oversight in the Republic of Kazakhstan" (6 April 2015). Available at: https://www.zakon.kz/4701569-zakljuchenie-po-zakonoproektu.html#_ftn1 (accessed: 01.06.2019). (In Russ.) Bondar' N. S. Authority and Freedom on Scales of Constitutional Justice. Moscow, 2005. 592 p. (In Russ.).

Chebankova E. State-sponsored civic associations in Russia: systemic integration or the "war of position"? East European Politics, 28:4, 2012, pp. 390—408. DOI: 10.1080/21599165.2012.674939

Cherdantsev A. F. Logico-linguistic Phenomena in Jurisprudence. Moscow, 2012. 320 p. (In Russ.) Chestnov I. L. The Methodology and Methods of Legal Research. St. Petersburg, 2004. 124 p. (In Russ.) Chestnov I. L. The Post-classical Theory of Law. St. Petersburg, 2012. 650 p. (In Russ.)

Chirkin V. E. Civil society, Constitutional Collective Rights and Obligations. Grazhdanin i pravo, 2012, no. 5, pp. 3—16. (In Russ.) Chirkin V. E. The Common Human Values and the Modern State. Gosudarstvo ipravo, 2002, no. 2, pp. 5—13. (In Russ.) Civil Society and State. Moscow, 2005. 88 p. (In Russ.)

Civil Society as a Guarantee of Political Dialogue and Counteraction to Extremism: Key Constitutional and Legal Problems. Ed. by S. A. Avak'yan. Moscow, 2015. 652 p. (In Russ.) Civil Society. Moscow, 2016. Edwards M. Civil society. London, 2004. 402 p.

Fischman J. B. Reuniting "Is" and "Ought" in Empirical Legal Scholarship. University of Pennsylvania Law Review, vol. 162, 2013, pp. 117—168.

Fleming J. E., McClain L. C. Ordered Liberty: Rights, Responsibilities, and Virtues. Cambridge, MA and London, 2013. 384 p. Garton J. The Regulation of Organised Civil Society. Oxford, 2009.

Gellner E. Usloviya svobody. Grazhdanskoe obshchestvo i ego istoricheskie soperniki. Moscow, 2004. Hopkins B. R. Bruce R. Hopkins' Nonprofit Law Dictionary. New Jersey, 2015. 480 p. Hovard M. M. The Weakness of Civil Society in Post-communist Europe. Moscow, 2009. 190 p. (In Russ.) Ivin A. A. Argumentation in the Processes of Communication. Pro et contra. Moscow, 2017. 382 p. (In Russ.)

Jensen M. N. Concepts and Conceptions of Civil Society. Journal of Civil Society, 2:1, 2006, pp. 39—56. DOI: 10.1080/17448680600730934 Keane J. Civil Society, Definitions and Approaches. International Encyclopedia of Civil Society. Ed. by H. K. Anheier, S. Toepler, R. List. Springer, 2010, pp. 461—464. DOI: 10.1007/978-0-387-93996-4_531

Keane J. Civil society: Old Images, New Visions. Cambridge; Oxford, 1998. Kerimov A. D. The Modern State: Questions from Theory. Moscow, 2014. 144 p. (In Russ.) Koen Dzh. L., Arato E. Grazhdanskoe obshchestvo i politicheskaya teoriya. Moscow, 2003. Kozhevnikov O. A. The Law of non-profit organisations. Moscow, 2016. 280 p. (In Russ.) Kubes V. Grundfragen der Philosophie des Rechts. Wien; New York, 1977.

Laine J. Debating Civil Society: Contested Conceptualizations and Development Trajectories. International Journal of Not-for-Profit Law, vol. 16, no. 1, 2014, pp. 59—77.

Lloyd D. The Idea of Law. Moscow, 2009. 376 p. (In Russ.)

Macedo S. The Constitution, Civic Virtue, and Civil Society: Social Capital as Substantive Morality. Fordham Law Review, 2001, vol. 69, iss. 5, 2001, pp. 1573—1593.

Malyy D. A. Constitutional right to unite in the Russian Federation. Cand. diss. Saransk, 2001. 191 p. Marchenko M. N. State of Law and Civil Society (the Theoretical Legal Research). Moscow, 2015. 646 p. (In Russ.) Matuzov N. I. Grazhdanskoe obshchestvo: sushchnost' i osnovnye printsipy. Pravovedenie, 1995, no. 3.

Miller C., Howard J., Mateeva A. et al. Toward a Typology of Civil Society: Understanding Non-Government Public Action. Civil Society in Comparative Perspective. Ed. by B. Enjolras, K. H. Sivesind. Emerald Group Publishing Limited, 2009. Pp. 71—105.

Nikitina E. E. The Institutionalization of Civil Society in Russia: the Historical and Theoretical Aspect. Zhurnal rossijskogo prava = Journal of Russian Law, 2017, no. 2, pp. 30—40. DOI: 10.12737/24098 (In Russ.)

Nikitina E. E. The System of Civil Society Institutions in Russia: the Constitutional Aspect. Zhurnal rossijskogo prava = Journal of Russian Law, 2017, no. 6, pp. 37—48. DOI: 10.12737/article_59240612b1a000.16568704 (In Russ.)

Non-profit Organizations in International and National Law. Ed. by T. Y. Khabrieva, S. V. Chirkin. Moscow, 2017. 304 p. (In Russ.) Nudnenko L. A. Theory of Democracy. Moscow, 2001. 95 p. (In Russ.)

Nussberger A. Pluralism as the Constitutional Value. Sravnitel'noe konstitutsionnoe obozrenie, 2008, no. 6 (67), pp. 89—98. (In Russ.)

Partington M. Empirical Legal Research and Policy-making. The Oxford Handbook of Empirical Legal Research. Ed. by P. Cane, H. M. Kritzer. Oxford University Press, 2010. Pp. 1002—1025.

Permyakov Yu. E. The Empirical Foundations of Jurisprudence. VestnikSamarskoy gumanitarnoy akademii. Seriya: Pravo, 2007, no. 1, pp. 43—54. (In Russ.)

Pisarev A. N. The Forms of Interaction Between the State and Civil Society in the Russian Federation. Moscow, 2017. 218 p. (In Russ.) Rosenblum N. L., Post R. C. Introduction. Civil Society and Government. Ed. by N. L. Rosenblum, R. C. Post. Princeton; Oxford, 2002. Pp. 1—26.

Rukovodyashchie printsipy po svobode ob"edineniy. 2nd ed. Varshava, 2011.

Sidel M. Civil Society and Civil Liberties. The Oxford Handbook of Civil Society. Ed. by M. Edwards. Oxford University Press, 2011. Pp. 298—311.

Soyfer T. V. Non-profit legal entity as a form of realization of the constitutional right to assotiation. Zakonodatel'stvo i ekonomika, 2012, no. 2, pp. 18—29. (In Russ.)

Strus' K. A. Gosudarstvo i grazhdanskoe obshchestvo: problemy pravovogo vzaimodeystviya v Rossii. St. Petersburg, 2005. Subochev V. V. Civil Society: the Ideal Model or "Objective Reality"? Problemy vzaimodeystviya grazhdanskogo obshchestva, gosudarstva i biznesa: opyt Rossiii Germanii. Materialy mezhdunarodnogo kruglogo stola. 27 March 2012. Rostov-on-Don, 2012. Pp. 145— 156. (In Russ.)

Tarasenko A. Non-profit Sector in the Countries of the European Union and Russia in the Context of Welfare State Transformation. St. Petersburg, 2015. 224 p. (In Russ.)

Tikhomirov Yu. A. Civil Society in the Focus of Law. Zhurnal rossijskogo prava = Journal of Russian Law, 2013, no. 10, pp. 35—45. (In Russ.)

Towfigh E. V. Empirical arguments in public law doctrine: Should empirical legal studies make a "doctrinal turn"? International Journal of Constitutional Law, 2014, vol. 12, no. 3, pp. 670—691. DOI: 10.1093/icon/mou039.

Tumanova A. S. The Concepts of Civil Society of Western Social Thinkers of the 20th Century. Grazhdanskoe obshchestvo v Rossii i za rubezhom, 2013, no. 1, pp. 10—15. (In Russ.).

Tumanova A. S., Safonov A. A. The Socio-economic, Political-legal and Financial Options of Civil Society. Finansy: teoriya i praktika, 2017, vol. 21, no. 5, pp. 106—117. (In Russ.)

Tushnet M. V. The Constitution of Civil Society. Chicago-Kent Law Review, 2000, vol. 75, pp. 379—415.

Van der Ploeg T. J., van Veen W. J. M., Versteegh C. R. M. Civil Society in Europe: Minimum Norms and Optimum Conditions of its Regulation. Cambridge (UK), 2017. 589 p.

Yum D. Works. Moscow, 1966. Vol. 1. (In Russ.)

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.