CC BY
86
УДК 330.1
В ПОИСКАХ АЛЬТЕРНАТИВНОГО ПОКАЗАТЕЛЯ ОЦЕНКИ ОБЩЕСТВЕННОГО БЛАГОСОСТОЯНИЯ
А. В. Тимофеева, Ю. А. Рыжкова
IN SEARCH OF AN ALTERNATIVE EVALUATION INDEX OF SOCIAL WELFARE
A. V. Timofeeva, J. A. Ryzhkova
Аннотация. В статье показаны минусы ВВП и альтернативные показатели общественного благосостояния. Ключевым из них выдвигается индекс счастья. Рассматриваются его плюсы и минусы, история возникновения показателя, его применимость на практике, факторы, влияющие на валовое национальное счастье (ВНС).
Ключевые слова: ВВП, ВНС, экономическая теория счастья, индекс счастья, общественное благосостояние, исследования, показатель, уровень безработицы, прожиточный минимум, политика Бутана, Пензенская область.
Abstract. The article is about the disadvantages of VVP and alternative indicators of social well-being. Key it is the index of happiness. Consider its pros and cons, and history of the index, its applicability in practice, the factors affecting the VNS.
Key words: VVP, VNS, the economic theory of happiness, happiness index, social welfare, research, rate, unemployment rate, cost of living, the policy of Bhutan, the Penza region.
Сегодня показатель ВВП часто критикуется как неудовлетворительный индикатор общественного благосостояния, сбивающий с толку правительства при попытках оценить эффективность экономической политики. Общеизвестно, что статистика ВВП измеряет текущую экономическую деятельность, но не учитывает вариацию благосостояния, международные потоки доходов, производство услуг домохозяйствами, разрушение окружающей природной среды и другие детерминанты благополучия, например качество общественных отношений, экономическую и личную безопасность, здоровье и продолжительность жизни.
Более того, ВВП увеличивается и тогда, когда тесные социальные связи уступают место анонимным рыночным отношениям, и в ситуации, когда рост преступности, загрязнение окружающей среды, катастрофы и угроза здоровью населения влекут за собой затраты на защитные или восстановительные мероприятия.
Поэтому неудивительно, что создание более удачных индикаторов общественного благосостояния неизменно оказывается «горячей темой» публичных дискуссий и важной задачей властей. За последние 20 лет число альтернативных показателей резко возросло, как и число инициатив со стороны ведущих институтов, в том числе ОЭСР, Программы развития ООН (ПРООН), ЕС. Недавно французское правительство создало комитет под председательством Дж. Стиглица, в состав которого входят еще четыре нобелевских лауреата. Задача комитета - предложить новые показатели «экономической производительности и общественного прогресса» [1].
Задача этой статьи - рассмотреть аргументы «за» и «против» основных альтернативных подходов к измерению общественного благосостояния, учитывая современные достижения экономической теории, оценку экономической политики, а также межстрановые и межвременные сопоставления.
Значимым событием для развития альтернативных показателей общественного благосостояния стала публикация в 2009 г. доклада комиссии Дж. Стиглица. «Пришло время сместить акценты нашей системы измерений с измерения экономического производства на измерение человеческого благосостояния», - отмечают авторы доклада. Это нашло широкий отклик не только у научной общественности, было опубликовано также множество публицистических комментариев [1].
Выдающийся американский ученый, нобелевский лауреат Герберт Александер Саймон в конце прошлого века предложил новое направление поиска показателей благосостояния граждан. Оно получило название «Экономическая теория счастья». Эта теория рассматривает, какие экономические факторы и в какой степени определяют человеческое счастье [2].
К настоящему времени эта теория уже достаточно изучена. Интересно то, что фактор счастья помогает с легкостью определить, куда отнести конкретно взятую страну - к развитым или развивающимся. К примеру, кривая счастья для населения Великобритании имеет и-образную форму. В период активной трудовой деятельности люди в наименьшей степени удовлетворены жизнью: ради заработка и карьеры приходится жертвовать удовольствиями. Рост уровня счастья людей старше 60 лет (даже на фоне возможного ухудшения здоровья) означает, что пенсионная система, здравоохранение, организация проведения свободного времени и т.п. делают комфортной и достойной жизнь пожилых граждан развитых стран [2].
Первостепенное значение для экономического благополучия человека имеет работа. Потеря рабочего места, приводящая к падению дохода и самооценки, ухудшению настроения, изменению распорядка дня, наносит серьезный удар по эмоциональному благополучию большинства людей. При этом немаловажную роль играет уровень безработицы в стране или регионе проживания. Хотя есть и некоторые парадоксы. К примеру, безработица в Чеченской республике равна 36,7 % [3], а город Грозный занимает 1-е место в рейтинге счастливых городов России [4], о котором будет ниже.
По данным на 2012 г., в списке регионов по уровню безработицы Пензенская область находится на 14-м месте с показателем 5,3 %. На март 2013 г. в Пензе безработица составила 5,1 % [5]. Так что мы приближаемся к лидерам, счастливцам.
Важный вклад в индивидуальную оценку эмоционального благополучия вносит размер дохода. Минимальный уровень потребления (дохода) определяет так называемую черту бедности. Как только индивид переходит в своем потреблении указанный уровень, он оказывается за чертой бедности. Бедность определяется минимальным количеством потребляемых благ и услуг, необходимых человеку социально и биологически. С точки зрения последнего - это порог физического выживания человека. На сегодняшний день прожиточный уровень в Пензенской области для трудоспособного населения составляет 5832 рубля. По России в среднем это 6131 рубль (по сравнению с 2012 г. прожиточный минимум вырос на 10,25 % при официальной инфля-
ции в 6,6 %). В планах правительства - и дальше продолжать увеличивать размер прожиточного минимума с опережающими инфляцию темпами, способствуя таким образом росту уровня жизни в стране. Так, к 2015 г. величина прожиточного минимума должна вырасти еще на 10 % [6].
Русская служба ВВС провела эксперимент «Oxfam: прожить по нормам Росстата», в котором участвовали студенты-стажеры из Канады, Германии, Великобритании, Испании. Их задача состояла в том, чтобы прожить месяц, питаясь только продуктами, предусмотренными российской потребительской корзиной. Иностранные студенты говорят, что самое трудное для них - это социальная часть вопроса. Так как им приходилось отказывать друзьям во встрече, потому что «ты глупо выглядишь с коробочкой гречки, когда твои друзья покупают кофе и булочку». «Порой мне хотелось отдать эти 300 рублей за нормальный завтрак и плюнуть на все, но потом я вспоминала, что этих денег мне хватит на 2-3 дня» [7]. Студенты чувствовали себя несчастными в течение месяца из-за ухудшения здоровья, настроения, а также из-за скудности общения.
Что касается финансового благосостояния наиболее обеспеченного слоя населения, то люди из данного слоя чувствуют себя гораздо счастливее бедняков. По данным Росстата, 18 млн, т.е. почти 13 % населения России, живут за чертой бедности. Вместе они располагают примерно 380 млрд руб. На долю 20 % беднейших россиян приходится всего 5,3 % от общих доходов, в то же время 20 % самых богатых располагают 47 % всех денежных доходов [8]. Как Вы думаете, чувствуют ли себя счастливыми эти люди? Данные, собранные в период после Второй мировой войны, показали, что четвертая часть беднейших американцев и половина богатейших американцев, по их собственной оценке, были «очень счастливы». Поскольку среди богатейших американцев счастливых людей в два раза больше, чем среди беднейших, следует вывод о том, что богатые люди в целом счастливее бедных. По результатам страновых исследований, этот вывод оказался справедлив не только для жителей развитых западных стран, но и для стран Азии, Африки и Латинской Америки [2].
Тесно связана с данным вопросом задача «экономики счастья»: разработка адекватного макроэкономического показателя, измеряющего уровень счастья стран. В 2012 г. Генеральная Ассамблея ООН приняла юридически необязывающую резолюцию, согласно которой счастье должно стать «показателем развития страны». Авторами этой идеи стали представители Бутана. Однако в итоге предложение было выдвинуто сразу 66 странами, включая Британию, которые присоединились к бутанской идее. Решено было сделать основным макроэкономическим показателем не валовой национальный доход (ВНД), а валовое национальное счастье (ВНС); таков один из вариантов решения этой задачи [9].
Данное понятие было введено в обиход в качестве неофициальной государственной философии Бутана королем этой страны Джигме Сингье Вангчук в 1972 г. [10]. «Счастье народа важнее процентов валового внутреннего продукта». По словам консула этой страны, в королевстве совершенно иная модель развития, приоритет которой - не заработок денег, коммерческая выгода, а человек и его благополучие. «Об этом у нас есть целый трактат, который, между прочим, одобрен ООН. В него входят четыре главных показателя,
сочетание которых и дает общее благополучие - окружающая среда, культура, работа госаппарата, т.е. руководство страной, и, конечно, общество. Все эти четыре составляющих обязательно должны находиться в гармонии. Если что-то не так, то мы сразу же предпринимаем какие-то действия, чтобы предотвратить дисбаланс», - объясняет философско-экономическую структуру страны консул.
Следует иметь в виду, что к началу правления короля Джигме Сингье Вангчук Бутан представлял собой изолированную от мира страну со средневековыми порядками. Бутан еще не вступил окончательно в ООН, Бутан не входил почти ни в какие международные организации, в Бутане почти отсутствовало денежное обращение, уровень грамотности был крайне низкий, автомобильные дороги, связь, телефон, электричество были почти не развиты.
Это королевство - единственное в мире государство, где существует Министерство счастья. Даже в конституции этой загадочной страны прописано, что главная цель правительства - сделать счастливым каждого своего гражданина. Примерно 65 % жителей - «очень счастливые», 25 % -«счастливые», а остальные - «несчастны». В Бутане даже работает «комиссия по всеобщему народному счастью», а во время переписи населения задают главный вопрос: «Счастливы ли Вы?»
Следуя примеру Бутана, на протяжении последних 10 лет многие государства интересуются этим показателем и уже пытаются оценить состояние в стране с помощью индекса счастья.
В 2003 г. было проведено первое всемирное исследование международного фонда World Values Survey в 65 странах мира. Результат весьма неожиданный. Самыми счастливыми оказались Нигерия, Мексика, Венесуэла, Эль Сальвадор и Пуэрто-Рико. За ними шли жители Западной Европы, США и Канады. Россия оказалась в числе самых несчастных [10].
Рис. 1. Карта мира, отражающая показатель международного индекса счастья [8] (самые «счастливые» обозначены светлым, наименее «счастливые» - темным)
В 2011 г. Гамбургский фонд вопросов будущего опросил 15 тыс. граждан из 13 стран Европы. Самые счастливые европейцы - датчане, греки (несмотря на кризис!), итальянцы и французы. Немцы, наверное, в противоположность грекам, которых им надо вытягивать, оказались на 11-м месте.
Предпоследние по уровню европейского счастья - поляки. На последнем, 13-м месте - Россия. В 2012 г. [10].
30 августа 2012 г. Мониторинговое агентство NewsEffector совместно с Фондом региональных исследований «Регионы России» провело исследование «Индекс счастья российских городов». Целью исследования было составление условного индекса счастья для того, чтобы понять, где в России проживают наиболее счастливые люди.
В опросе принимали участие 26 900 человек из 100 крупнейших российских городов, которые отвечали на следующие вопросы: Довольны ли Вы своим материальным положением? Довольны ли Вы экологией города? Чувствуете ли Вы себя в безопасности в своем городе? Довольны ли Вы динамикой развития, уровнем городского благоустройства?..
Как выяснилось, самые счастливые россияне живут отнюдь не в Москве и других городах-миллионниках. Первые строчки рейтинга заняли Грозный, Тюмень, Казань, Сургут, Краснодар, Сочи. Москва оказалась лишь на 52-м месте, Санкт-Петербург - на 16-м. Пенза оказалась на 14-м месте с индексом счастья 46 [6].
Таблица 1
Индекс счастья российских городов [6]
Город Субъект Российской Федерации, к которому относится город Численность «ассломив тыс человек (20t0 г) Д ООО льны пи ВЫ своим иаторшл>ным положением? (0 %> Довольны ПИ оы экологией города? Вы чувствуете сово в безопасности а своем городе? (в Довольны пи вы динамикам развития вашего города? IB %) Довольны ли вы уровноы гцродсиогр благоустрой* ciea (в %} Вы чувствуете счастливым в вашей городе? |в<№) Индв*с счастья российских городов
1 2 3 Грозный Чеченская Республика 271,6 23 68 51 73 62 80 60
Тюмень Тюменская область 581,8 65 32 63 51 67 72 58
Казань Республика Татарстан 1143,6 47 40 61 52 61 79 57
4 Сургут Ханты-Мансийский автономный округ 306,7 71 42 59 34 64 69 56
5 Краснодар Краснодарский край 744,9 52 64 55 32 52 75 56
6 Сочи Краснодарский край 343.3 48 66 62 35 32 84 54
7 Нижневартовск Ханты-Мансийский автономный округ 251,9 66 49 42 32 67 57 54
8 Новороссийск Краснодарский край 241,8 36 56 61 42 48 78 54
9 Белгород Белгородская область 358.4 37 43 63 38 51 80 52
0 Ярославль Ярославская область 591,5 36 62 47 36 37 79 50
1 1 I1' 2 Калининград Калининградская область 431,5 49 42 42 37 37 82 48
великий Новгород Новгородская область 218,7 41 51 41 22 57 73 48
1 3 Новосибирск Новосибирская область 1473,7 43 35 30 36 63 72 47
14 Пенза Пензенская область 517.1 30 41 60 31 48 67 46
15 Смоленск Смоленская область 356,9 33 69 37 31 32 73 46
Так или иначе, показатель уровня счастья подходит для стран с развивающимся рынком. По мере повышения ВВП растет и уровень счастья граждан. В развитых же странах дела обстоят не так. Для развитых стран в 1974 г. был открыт «парадокс Истерлина» [2]. При относительно высоком ВВП на душу населения его дальнейшее повышение приводит к росту счастья. Так что не всегда удается подтвердить гипотезу «богатый индивид счастливее бедного, а богатая нация в целом счастливее бедной». Опять-таки пример с Нигерией, Мексикой и Венесуэлой. В 2003 г. именно эти страны стали самыми счастливыми в мире. Вспоминается поговорка: «Деньги позволяют купить кровать, но не сон; книги, но не ум; еду, но не аппетит...»
К тому же различные методики оценки счастья в разных странах не дают ответа на вопрос, в какой стране живется счастливее. С точки зрения каждого человека, состояние счастья считается наивысшим достижением, включающим в себя все остальные желаемые приобретения: интеллект, богатство, здоровье, славу, любовь, спокойствие, детей, радость и т. д.
Список литературы
1. Флербе, М. За пределами ВВП: в поисках меры общественного благосостояния. Ч. I / М. Флербе // Вопросы экономики. - 2012. - № 2. - С. 67-93.
2. Антипина, О. Экономическая теория счастья как направление научных исследований / О. Антипина // Вопросы экономики. - 2012. - № 2. - С. 94-107.
3. Уровень безработицы в РФ. - URL: http://xn—8sbcbbscql7bijpi7ac0eweh.xn--plai/
4. Мониторинговое агентство NewsEffector. - URL: http://newseffector.com/
5. Вести Экономика. - URL: http://www.vestifinance.ru/
6. Информационный портал «В Пензе». - URL: http://vpenze.ru/newsv2/55125.html
7. Информационный портал ВВС. - URL: http://www.bbc.co.uk/russian/multimedia/ 2012/09/120831_food_basket_oxfam.shtml
8. Росстат. - URL: http://www.gks.ru/
9. Генеральная Ассамблея ООН. - URL: http://www.un.org/ru/ga/
10. Рыжкова, Ю. А. Международный индекс счастья, как показатель благосостояния нации / Ю. А. Рыжкова, Е. А. Климашина // Модели, системы, сети в экономике, технике, природе и обществе. - 2012. - № 2.
Тимофеева Анжела Владимировна
студентка,
Пензенский государственный университет E-mail: Timofeeva-anzhela@mail.ru
Рыжкова Юлия Анатольевна
кандидат экономических наук, доцент, кафедра экономической теории и мировой экономики, Пензенский государственный университет E-mail:econm@pnzgu.ru
Timofeeva Anzhela Vladimirovna student,
Penza State University
Ryzhkova Yuliya Anatol'evna candidate of economic sciences, associate professor,
Penza State University
УДК 330.1 Тимофеева, А. В.
В поисках альтернативного показателя оценки общественного благосостояния / А. В. Тимофеева, Ю. А. Рыжкова // Модели, системы, сети в экономике, технике, природе и обществе. - 2013. - № 3 (7). - С. 100-105.
