CC BY
98
_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №4/2016 ISSN 2410-700Х_
13. Нива. 1889. № 23.
14. Нива. 1889. № 25.
15. Нива. 1889. № 43.
16. Нива. 1889. № 52.
17. Нива. 1895. №1.
18. Нива. 1904. № 44.
19. Нива. 1917. № 5.
20.Нива. 1917. № 6.
21.Нива. 1917. № 7.
22. Нива. 1917. № 10.
23.Петербургская газета. 1894. 19 дек., 20 дек.
24.Петербург. Листок. 1894. 19 декабря.
25.Торопов А.Д. «Нива». Указатели: Систематический указатель литературного и художественного содержания журнала «Нива» за 30 лет (1870-1898). СПб.
26.Торопов А.Д. Первое прибавление за 5 лет (1900-1914) к систематическому указателю. СПб., 1907.
© Ким Е.Х., 2016
УДК 947
Протасова Ольга Львовна
канд. ист. наук, доцент ТГТУ, г.Тамбов, РФ Е-шай: olia.protasowa2011@yandex.ru
В.П. АКИМОВ (МАХНОВЕЦ) КАК ПРЕДСТАВИТЕЛЬ РОССИЙСКОГО ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО СОЦИАЛИЗМА*
Аннотация
В статье рассматриваются основные этапы жизни известного русского марксиста, одного из основателей так называемого «экономизма» - В.П. Акимова (Махновца). Анализируется комплекс общественно-политических взглядов Акимова, позволяющий с полным правом причислить их автора к представителям отечественного демократического социализма.
Ключевые слова
В.П. Акимов, марксизм, социал-демократия, «экономизм», рабочее движение
В российской социально-политической истории сегодня еще остается много интересных и достойных исторических фигур, недооцененных, забытых, а то и вовсе дискредитированных, причем совершенно незаслуженно. От тенденциозного наследия советских подходов и клише современные общественные науки стремительно избавляются, однако восстановление доброго имени многих исторических персонажей - до сих пор дело будущего. Среди таких «жертв» исторической несправедливости - весьма известный в свое время русский марксист, один из руководителей направления «экономизма» в отечественной социал-демократии, стоявший у истоков российского кооперативного движения В.П. Акимов (настоящая фамилия -Махновец).
* Статья подготовлена при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ), проект № 15-01-00157а.
_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №4/2016 ISSN 2410-700Х_
Владимир Петрович Махновец родился в Воронеже, в семье врача. В большинстве кратких и скупых биографических статей указывается год рождения 1875, однако в дневнике сестры Акимова-Махновца, Юлии Петровны, неоднократно встречаются ссылки на возраст брата в связи с разными событиями, из чего можно сделать вывод, что в действительности год его рождения - 1872. Например, в начале своих записей она сообщает, что В.П. Махновец-Акимов умер в Звенигороде в ночь с 14 на 15 ноября 1921 г. в возрасте 49 лет [3, л. 2]. В 1891 г. Махновец поступил в Петербургский технологический институт, затем через два года перевелся на юридический факультет Петербургского университета. С середины 1890-х гг. он начал участвовать в политической жизни, примыкая к революционным кружкам, в 1897 г. арестован и сослан в Сибирь, в 1898 г. бежал за границу. В Швейцарии молодой марксист вступил в «Союз русских социал-демократов», постепенно став лидером правого его крыла - так называемых «экономистов» - и находясь в оппозиции к Г.В. Плеханову и В.И. Ленину. Идеи «экономизма» он последовательно отстаивал, в том числе, на II съезде РСДРП, когда представители этого направления («Союз русских социал-демократов за границей», «Петербургская рабочая организация») выступили против включения в Программу партии пункта о диктатуре пролетариата. Слово «экономизм», хотя оно прижилось в политической практике и в историографии истории социал-демократического движения, для определения своей интерпретации марксизма Акимов не считал правильным, приводя в качестве возражения следующее: «Говорили, что мы экономисты, что мы не приемлем политики, - писал он в феврале 1905 г., - Это была неправда... Мы («Союз русских социал-демократов за границей» - О.П.) первые стали призывать пролетариат к политическим действиям, к демонстрациям; мы отводили в наших изданиях скорее слишком много, чем слишком мало места вопросу о царизме. Но правда то, что к обыденной жизни пролетариата, к его повседневным интересам мы относились совершенно иначе, чем ортодоксы. Говорили, что мы «кустари», что мы мешали объединению партии, созданию организации профессиональных революционеров. Это была неправда. Мы сами представляли собою организацию профессиональных революционеров, упорно, долго и сознательно работали над созданием централизованной партийной организации. Но правда то, что мы совершенно иначе, чем ортодоксы, представляем себе роль центральной организации: в профессиональных революционерах мы видели слуг движения и потому особенным образом - на демократических началах - строили нашу партию» [1, с. 166].
Политическая борьба в понимании «экономистов» означала не столько самостоятельную классовую борьбу пролетариата, сколько легальную оппозицию в рамках существующего строя, в союзе с другими оппозиционными общественными слоями (имелось в виду участие рабочих в присутствиях по фабричным делам, в городском самоуправлении, предъявление царскому правительству требований «законодательной защиты труда» и т.п.) [7]. Для Ленина и других радикальных социал-демократов (которых Акимов именует «ортодоксами») «экономизм» был серьезным вызовом: практика стачечного движения 1895-1896 гг. выявила не коммунистические, а тред-юнионистские настроения в среде рабочих [6, с. 516], в то время как марксисты-радикалы рассчитывали на сплочение рабочего класса по мере стачечной борьбы, осознание им своих классовых задач. Если Ленин был сторонником продвижения по пути капитализма в сторону социализма и видел в социальном государстве тормоз на этом пути, то позиция «экономистов» была обратной: они считали, что улучшение положения трудящихся, даже незначительное, важнее, чем цель разрушения капитализма [там же]. После II съезда большинство «экономистов» оказались в лагере меньшевиков. Впоследствии выяснилось, что многими из них положительно воспринята мысль «легального марксиста» (в дальнейшем - либерала) П.Б. Струве о необходимости союза социал-демократии и либерализма в борьбе за политические права [6, с. 519]. Основными центрами «экономизма» стали редакции газеты «Рабочая мысль» и журнала «Рабочее дело» [8]; активистами этого направления, помимо Акимова, являлись К.М. Тахтарев, С.Н. Прокопович, Е.А. Кускова, А.С. Пиккер (Мартынов) и другие [7]. «Экономизм» был одним из первых проявлений в России бернштейнианства - международного ревизионизма, ставившего движение превыше цели, следовательно, ценностно-рациональные (по Максу Веберу) действия - выше целерациональных. Поэтому российских «экономистов» можно смело отнести к сторонникам эволюционного, поступательного развития общества, представителям демократического социализма. Смысл понятия «демократический социализм» указывает не только на идеологическую ориентацию человека, но и на его отношение к
_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №4/2016 ISSN 2410-700Х_
жизненно-ценностным установкам, выбору методов деятельности, в том числе и в политической практике. Для правого крыла марксистов, в отличие от большевиков - поборников принципа целесообразности -нравственные принципы были неотделимы от политики так же, как и от повседневной жизни.
Распространению и относительной популярности в начале ХХ в. русского «экономизма» способствовало отсутствие идейного и организационного единства у русской социал-демократии, низкий уровень развития самосознания пролетариата, что давало отечественным «бернштейнианцам» основание считать дело организации пролетарской революции преждевременным. Те факты, что развитие рабочего класса в России как массового феномена началось сравнительно недавно (ведь модернизация в России, по сравнению с Европой, была запоздалой, хотя и форсированной [5, с. 21]), что российский пролетариат пополнялся в основном за счет крестьянства, которому экономические задачи борьбы были гораздо ближе и понятнее, чем политические, делали идейную платформу «экономизма» в глазах умеренных марксистов вполне надежной и основательной. Утверждению авторитета данного направления способствовал и успех экономических стачек в период промышленного подъема [7]. В то же время короткий инкубационный цикл отечественной модернизации [5, с. 21], особенности социальной структуры огромной полуазиатской страны, характер ее общей и политической культуры способствовали росту в российской общественно-политической жизни радикализма. Крайний левый его отряд - большевики во главе со своим вождем В.И. Лениным -боролся против марксистов-эволюционистов всеми доступными ему в то время, главным образом полемическими, средствами.
За свою принципиальность Акимов, по свидетельствам очевидцев, «поплатился» тем, что Ленин, вообще не отличавшийся терпимостью к мнениям иным, нежели собственное, возненавидел его и постоянно приводил в пример как образчик идейного ренегатства. Ленин, который, как известно, никогда не стеснялся клеймить своих противников в самых сильных выражениях, «с размаху лепил позорную печать», «наклеивал бубновые тузы» на тех, кто был в чем-либо с ним не согласен. «Ленин умел гипнотизировать свое окружение, бросая в него разные словечки; он бил ими, словно обухом по голове, своих товарищей, чтобы заставить их шарахаться в сторону от той или иной мысли. Вместо долгих объяснений одно только словечко должно было вызывать, как в экспериментах профессора Павлова, условный рефлекс» [2, с. 123], -сообщает Н.В. Вольский, бывший в первой половине 1904 г. весьма близким соратником Ленина. По его словам, в 1903-1904 гг. такими «бубновыми тузами» были А.С. Мартынов (Пиккер) и В.П. Акимов. Сравнения с ними в глазах ленинцев считались позором, ибо вождь большевиков бичевал их за «политический кретинизм, теоретическую отсталость и организационный хвостизм» [2, с. 121] (якобы Акимов и его сторонники не направляли рабочее движение, а следовали за ним, «плелись в хвосте»).
На последнее обвинение у Акимова имелся контраргумент: «Нас называли «хвостистами», плетущимися за массовым движением... Мы, наоборот, были новаторами, которые упорною борьбой с авторитетными теоретиками нашей партии и со старыми товарищами проводили в жизнь свои идеи. по отношению же к массовому движению рабочих мы всегда ставили себе целью идти впереди его и. действительно шли впереди» [1, с. 167]. Далее Акимов пояснял, что в массовом рабочем движении он и сторонники его линии «видели стихийный порыв, с которым сознательно хотели слиться» [там же].
Слово «оппортунизм» (от французского «удобный, выгодный» [10]), которое, если понимать его в буквальном смысле, указывает на приспособленчество, соглашательство, беспринципность человека, также часто применялось Лениным для уничижительных характеристик его внутрипартийных противников. Акимов отвечал: «Нас называли оппортунистами - это была неправда. Мы имеем наши принципы, принципы научного социализма, программу международной социал-демократии и ради каких бы то ни было целей не хотим поступиться ими. Но ту схоластическую, доктринерскую вульгаризацию марксизма, которую нам подносят под именем ортодоксии. мы. не хотим признать правильным выражением научного социализма... Всем сознательным членам партии становится душно в атмосфере социал-демократического православия» [1, с. 167].
Акимов вообще был противником диктатуры в любом ее виде, в том числе в организационной структуре партии. Как отзывался о нем Н.В. Вольский (Валентинов), близкий по взглядам к ревизионизму, Акимов был «до мозга костей демократ» [2, с. 122]. Он отрицал всю ленинскую концепцию партии и
_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №4/2016 ISSN 2410-700Х_
организацию профессиональных революционеров, считая, что она проникнута вредным, антидемократическим, деспотическим духом, и заявил об этом одним из первых. Организационное строение партии, каким оно должно быть, он представлял себе следующим образом. Низовые организации (на заводах, фабриках - везде, где есть сознательные сторонники социал-демократии) - должны стать базисом партии. Следующий уровень - объединение этих ячеек по территориальному принципу (районные, городские); к ним должны быть приставлены организации профессиональных революционеров для осуществления руководства, передачи опыта, знаний, конспиративных навыков и интеллектуального влияния. Далее, для объединения и руководства деятельностью всех организаций, они делегируют полномочия выбранным из их среды доверенным лицам, комитету. Комитеты соединяются в союзы комитетов, которые должны пользоваться широкой самостоятельностью в своих действиях. Наконец, центральная организация партии должна быть перестроена так, чтобы соответствовать демократическому строю всей партии [1, с. 168].
На II съезде партии Акимов воздержался (что фактически означало его протест) при голосовании принятия программы, выработанной Плехановым и редакцией «Искры», в которой содержалась абсолютно неприемлемая для марксиста-демократа идея диктатуры пролетариата. Акимов вообще был едва ли не первым русским социал-демократом, решительно выступившим против этой идеи, которую другие - и большевики, и меньшевики, поначалу воспринимали как нечто неоспоримое, как категорический императив [2, с. 122]. Ленин в своей программной статье «Шаг вперед, два шага назад», написанной по итогам съезда, на котором произошел раскол российской социал-демократии, так анализирует голосования: «Первый тип голосований. охватывает те случаи, когда вместе с искровцами шел "центр" против антиискровцев или против части их. Сюда относятся голосование программы в целом (один только т. Акимов воздержался, остальные за), голосование принципиальной резолюции против федерации (все за, кроме пяти бундовцев), Далее, того же типа были три голосования по вопросу об утверждении Центральным Органом партии "Искры", редакция (пять голосов) воздерживалась, против были во всех трех голосованиях двое (Акимов и Брукэр) и, кроме того, при голосовании мотивов утверждения "Искры" воздержались пять бундовцев и тов. Мартынов [4]». Впоследствии Акимов не мог простить Плеханову, которого он всегда очень уважал, того, что тот поддержал Ленина и «Искру» в борьбе с газетой «Рабочее дело»: корифей русской социал-демократии «должен был предвидеть, что Ленин это нечаевщина, это и не марксизм и не парламентаризм» [3, л.л. 13-14]. По свидетельству сестры Акимова, Ю.П. Махновец-Гавенис, которая нежно любила брата и горячо переживала все его жизненные невзгоды и политические разочарования, «все лица, к которым тянулся Володюшка (Акимов - О.П.), ... были людьми узкими, в узкой сфере активными, самолюбивыми; интересы их были исключительно реалистическими, злободневными - это были все реалисты-практики, хотя и в революции. Володюшка же был поэт, мечтатель, мыслитель, и потому он был наивен и не нужен, т.к. для них достаточно было Маркса, ибо сомнения, искания могли лишь тормозить деятельность» [3, л. 11]. Несмотря на черты, о которых упоминает сестра Акимова, не вызывает сомнения, что он был человеком твердого характера, умевшего отстаивать свою правоту, хотя и глубоко страдая при этом от ее неприятия окружающими. Принимая участие в работе Амстердамского конгресса социалистов в августе 1904 г., когда его прения с искровцами, возглавляемыми остроязычным Лениным, были еще на самом пике, Акимов с болью рассказывал сестре о «нечистоплотных махинациях ленинцев» [3, л. 22], называя большевиков при этом «негодяями» и «манекенами» [там же]. Правда, в отличие от ленинских филиппик, моментально становившихся достоянием партийной гласности, обличающие речи Акимова в адрес ленинцев не выходили за пределы его семьи. Начав сомневаться в целесообразности агрессивной активности марксистов-радикалов, судя по его дневнику, еще в 1899 г., он стал находить много «прекрасных личностей среди земцев, либералов, юристов и ученых» [3, л.13]. По воспоминаниям Ю.П. Махновец, к 1905 г. профессиональные революционеры стали ее брату «противны, и он решил посвятить себя культурно-просветительской деятельности, называя ее истинно революционной» [3, л. 25].
В 1905 г. В.П. Акимов вернулся в Россию, где продолжал дело, которое считал главным - развитие, просвещение рабочих. Акимов утверждал, что, занимаясь почти исключительно политической агитацией, марксистская партия игнорирует вопросы культурного воспитания рабочих и многие пусть не столь масштабные, но важные экономические нужды народной массы. «Вместо того чтобы держать речи рабочим
_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №4/2016 ISSN 2410-700Х_
о свержении самодержавия, Махновец иной раз готов был превратиться в школьного учителя, когда видел, что в его кружке рабочие плохо читают и безграмотно пишут» [2, с. 121], - рассказывает Н. Валентинов. Дело культурного развития пролетариата Акимов сравнивал с «прокладыванием горной, лесной дороги через густые поросли» [1, с. 36]. А сделать эту работу было необходимо, ведь социал-демократы, по словам самого Акимова, «знали, что единственной силой, способной осуществить наши идеалы, является пролетариат. но какие невероятные трудности приходилось нам преодолеть для того только, чтобы встретиться с рабочими, поговорить с ними, как с друзьями., рассказать о наших идеалах, увлечь вместе с нами на борьбу за общее дело» [там же]. Желая как можно лучше, полнее узнать быт и условия труда пролетариев, быть к ним ближе, Акимов в качестве простого рабочего несколько месяцев проработал в бельгийских шахтах; затем, уже в России, для того, чтобы приобщиться к рабочему кооперативному движению, работал приказчиком у торговца-частника [2, с. 122].
В.П. Акимов является автором ряда книг и статей по истории российской социал-демократии и рабочего движения. Под псевдонимом «В. Бахарев» он написал две интересные брошюры «Как держать себя на допросах» и «О шифрах», в которых делился опытом революционера-подпольщика. В 1905 г. его политические знания и опыт внутрипартийной борьбы были подытожены в «Очерке развития социал-демократии в России». В 1911 г. за книгу «Строители будущего» (1908), в которой были отражены его впечатления от событий I Русской революции, он был приговорен к году заключения. Это была самая распространенная практика в отношении оппозиционных публицистов в период так называемой реакции. Затем марксист снова бежал за границу, откуда вернулся после амнистии 1913 г. [1].
«Мы, социалисты, - заявлял Акимов в 1905 году, - должны быть людьми будущего. Согласно нашему учению есть у каждой современной цивилизации слой живой, революционный, созидающий будущее. Это именно самый нижний слой, .пролетариат» [1, с. 170]. Размышляя в конце своей короткой жизни (он не прожил и 50 лет) о переломных для России событиях и процессах, Акимов пришел к выводу, что подготовку рабочего класса к Советам, органам народного самоуправления (близко подходящим по своей сути к тому, что сегодня принято называть институтами гражданского общества - О.П.), производили именно члены «Союза русских социал-демократов за границей». Именно они держали непрерывную связь с искровскими организациями на родине. Победе «искровцев», как стали называть широкий круг русских социал-демократов, объединившихся в борьбе против «экономистов», над последними способствовала позиция отнюдь не рабочих масс, а рабочего актива, рабочих-полуинтеллигентов, с которыми вплотную взаимодействовали социал-демократы [6, с. 525]. Стараниями приверженцев централизма, поощрявшихся большевистским ядром, демократические принципы, изначально лежавшие в основе Советов, впоследствии были поглощены принципами построения заговорщической, жестко дисциплинированной организации по типу ленинской, которая и повела рабочий класс к коммунизму, как его понимали большевики. Советы пошли за организованным ядром, приняли программу, составленную Лениным, «решившим опереться на рабочий класс для реорганизации человечества» [3, л. 17], так как своего самосознания, идеала и этики рабочий класс выработать не успел. Сыграли роль и популистские лозунги и призывы большевиков, не скупившихся на самые необдуманные, демагогические обещания, умело рассчитанные на простоту и доверчивость необразованных масс. Рабочему классу льстили речи о его гегемонии и диктатуре, так же как крестьянству - обещания земли. Поэтому, сделал вывод Акимов, именно Ленин вдохновил класс, а не класс вдохновил своих слуг-интеллигентов [3, л. 16]. Целью ленинцев было разрушение, «а что выйдет из хаоса, [они] и сами не знают. Теперь. требуется подчинение личности интересам коллектива, личность-солдат. Но верно ли диктаторы угадывают интерес коллектива? .Война, разложение верхов не совпали с сознательной организацией рабочего класса, рабочий класс не выдвинул своих представителей. Ленин и Ко - идеологи-мстители и диктаторы - завладели низами» [3, лл. 19-20]. Еще в период своей активной политической деятельности и самоотверженной борьбы с антидемократизмом большевиков, Акимов заявлял, что «партия всегда заслоняет собой рабочий класс» [2, с. 122], что в партии никогда не произносится пролетариат в именительном падеже, а всегда в родительном, в виде приложения к партии. Спустя годы многие из тех, кто во время этой речи Акимова смеялся, признали, что его «странная формула была далеко не так уж глупа» [там же]. Со временем отойдя от магнетизма личности Ленина, его энергетики,
МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №4/2016 ISSN 2410-700Х
заставлявшей идейных союзников смотреть на все и всех его глазами, многие российские марксисты не могли не оценить глубокой порядочности Акимова, его обширных знаний, большой скромности [2, с. 122] и того, что своими демократическими взглядами он на десятки лет опередил партийных товарищей.
В.П. Акимов (Махновец) умер в Звенигороде, где жил и работал в 1919-21 гг. Страдая от болезни печени, он просил свою сестру записывать, что он чувствует, умирая - он полагал, что такие наблюдения могут принести пользу медицине [2, с. 122]. «Конечно, у него было много чудачества, но это был кристальной честности человек, ... без всякой позы, громких слов, проникнутый мыслью, что вся жизнь его до самого последнего дыхания должна служить общественному благу» [там же], - написал о нем
H.Валентинов. Эти слова характеризуют Акимова как представителя когорты старых русских социалистов, несколько романтичного, даже подчас экзальтированного, подчинявшего все свои интересы служению делу, провозглашенному европейской социал-демократией - делу развития пролетариата, подготовки его к выполнению классовой миссии, которая свершится лишь тогда, когда рабочий класс, сознательный, культурный и образованный, будет к этому полностью готов. Только в этом случае, по мнению представителей правого крыла русского марксизма, переход к более совершенному строю - социализму -должен стать естественным, бескровным и гуманным, а политическая система, созданная на новом экономическом базисе - демократической и справедливой. Революционное по масштабам изменение социального строя будет закономерным результатом перехода количества эволюционных изменений, накопленных в процессе общественного и культурного развития, в качество.
Список использованной литературы:
I. Акимов В.П. Очерк развития социал-демократии в России. - М.: Книжный дом «Либроком», 2012. - 176 с.
2. Валентинов Н. (Вольский Н.В.). Недорисованный портрет. - М.: Терра, 1993. - 560 с.
3. ГА РФ. - Ф. 1776 - Оп. 1. - Д.33.
4. Ленин В.И. Шаг вперед, два шага назад [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://libelli.ru/works/8-12Z8-12_n.htm. - Дата обращения: 29.01.2016.
5. Политические деятели российской провинции от эпохи Николая II до Сталина / В.Л. Дьячков [и др.]. -Тамбов: Издательский дом ТГУ им. Г.Р. Державина, 2013. - 160 с.
6. Шубин А.В. Социализм. «Золотой век» теории. - М.: Новое литературное обозрение, 2007. - 744 с.
7. http://bse.sci-lib.com/article125590.html. - Дата обращения: 26.01.2016.
8. http://dic.academic.ru/dic.nsf/bse/125530/ - Дата обращения: 26.01.2016.
9. https://sites.google.com/site/revarchive/home/-revolucionnajarossija-1902-1904/rr-no51-s-1-6-25-08-1904-mezdunarodnyj-socialisticeskij-kongress-v-amsterdame/ - Дата обращения: 26.01.2016.
10. http://slovorus.ru/index.php? - Дата обращения: 29.01.2016.
© Протасова О.Л., 2016
УДК 323(093)
Устинова Людмила Владимировна
канд. ист. наук, доцент КИСО (филиала) РГСУ, г. Курск, РФ E-mail: l_ustinova@list.ru
ПОЛИТИЧЕСКИЙ КОНТРОЛЬ И БОРЬБА С «АНТИСОВЕТСКИМИ ВЫСКАЗЫВАНИЯМИ» В РОССИЙСКОЙ ПРОВИНЦИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ 1940-Х ГОДОВ: ПО МАТЕРИАЛАМ
КУРСКОЙ ОБЛАСТИ
Аннотация:
В статье рассматривается деятельность спецслужб со стороны системного подхода. Показано усиление политического контроля и идеологической борьбы с «антисоветскими высказываниями» в
